Отвергни меня

ДВАДЦАТЬ ДВА

В следующую субботу был мой день рождения, и Лу уговорила Джеймсона устроить вечеринку в этот вечер в «Кингз». Я сопротивлялась, но она сказала, что нам нужно отпраздновать мой последний день рождения, пока мне еще за двадцать. Должна признать, я была в восторге от этой идеи. Я любила вечеринки, и я любила свой день рождения. Я становилась бесстыдной шлюхой, привлекающей внимание, когда дело касалось моего дня рождения.

Моя мама прилетела прошлой ночью, а затем встретилась со мной и Лу за быстрым обедом в субботу, чтобы наверстать упущенное. Моя мама любила Лу. Сказала, что она сильная женщина с успешным будущим. Когда Лу продемонстрировала свое обручальное кольцо и похвасталась Джеком, мама скептически посмотрела на нее и предупредила так же, как и меня.

— Будь осторожна с любовью, дорогая. Она целиком тебя раздавит.

Луэлла, привыкшая к подобной болтовне, вежливо улыбнулась и поблагодарила ее за совет. Боже, она была идеальной подругой. Я бы ужасно скучала по ней, если бы уехала в Италию.

После обеда моя мама отправилась заселяться в свой отель и сказала, что позже встретится со мной в «Кингз». Она все время была среди людей по работе, поэтому, когда представлялась возможность побыть наедине, она обычно ею пользовалась. Я предложила ей остановиться в моей квартире, но она сказала, что наслаждается своим собственным местом для отдыха. Очевидно, в отеле был спа-салон, которым она надеялась воспользоваться. Она упомянула, что завтра нам сделают процедуры по уходу за лицом и педикюр в честь моего дня рождения. Лу сообщила, что мы могли бы перенести обед на ужин, чтобы мне не пришлось пропускать наши еженедельные встречи.

Лу и Джек заехали за мной, чтобы отвезти в бар, чтобы я могла выпить, не беспокоясь о вождении. Бедолаге Джеку позже предстояло выносить наши пьяные задницы, но прошло слишком много времени с тех пор, как мы с Лу зависали вместе.

— Бармен! Más alcohol, por favor! (прим. алкоголь, пожалуйста) — крикнула я, перегибаясь через стойку.

— Что я могу предложить самой сексуальной девушке в баре? — спросил Джеймсон, опуская взгляд на мою грудь, выглядывающую из топа с глубоким вырезом.

— Ты позволишь мне выпить шот с твоего рельефного пресса?

Поставив локоть на стойку, он наклонился ко мне.

— Не здесь. Может быть, позже дома.

— Хм-м-м-м… — я приложила палец к губам и задумчиво прищурилась.

— Как насчет минета? — предложил он.

— Не здесь. Может быть, позже дома. — Я повторила его слова. — Или, может быть, когда выйдешь из-за стойки. Можем встретиться с тобой в служебной части бара. Я знаю владельца, он не будет возражать.

Он покачал головой на мое непристойное предложение, но не раньше, чем я увидела искру интереса в его темных глазах.

— Я скоро выйду отсюда. У одного из моих барменов возникли проблемы с машиной, и мне нужно подменить его, пока он не приедет.

— Знаю, — драматично вздохнула я. — Я буду ждать тебя, Парнишка-Джейми. Но до тех пор я выпью просто воды. Еще рано, и я не хочу быть абсолютно бухой, когда придет моя мама.

Но часть меня хотела быть пьяной, когда она будет здесь. Я приняла решение не рассказывать маме о Джеймсоне, потому что я трусливое дерьмо. Она умная женщина, и ей не потребуется много времени, чтобы понять связь между Джеймсоном и моим отказом от прохождения стажировки. Она всегда смотрела на меня с гордостью, и я не хотела видеть ее разочарование, когда она установит эту связь.

— Хороший выбор. — Он подмигнул и потянулся за водой. Когда он нес ее, он смотрел через мое плечо. — Мой бармен здесь. Наконец-то. Не хочешь пойти потанцевать, как только допьешь свой напиток?

— Парника-Джейми потанцует со мной? — взволнованно спросила я, хлопая в ладоши.

— Только ради тебя. И только потому, что у тебя день рождения.

— Я самая счастливая девушка на свете. — Я осушила весь свой бокал, затем поманила его пальцем, чтобы он следовал за мной.

Песни сливались воедино, и я изо всех сил старалась имитировать секс, танцуя с ним. Когда мои губы были приклеены к губам Джеймсона, кто-то похлопал меня по плечу. Обернувшись, я увидела съежившуюся Луэллу, указывающую на бар.

— Твоя мама здесь, и она ищет тебя.

Глядя сквозь толпу, я увидела свою маму, сидящую на табурете с бокалом вина перед ней. Я не удивилась, увидев, как мужчина подошел, чтобы поговорить с ней, только для того, чтобы она покачала головой в ответ на его предложение. Моя мама была сногсшибательна, сидя в джинсах и футболке, ее длинные черные волосы струились по спине. Мужчины стекались к ней, но всегда были отвергнуты. Я знала, что моя мама встречалась с другими мужчинами, но она никогда не делала этого рядом со мной. Она всегда была сдержанной. В детстве я ценила это, ведь мне не приходилось иметь дело с мужчинами, приходящими в нашу жизнь и уходящими из нее. Не то чтобы она когда-либо кого-то задерживала надолго. Я научилась избегать отношений у королевы анти-отношений.

— Мамочка! — закричала я, обнимая ее за плечи. Моя мама рассмеялась и обняла меня в ответ.

— С днем рождения, детка. — Она похлопала меня по спине и оглядела окружающую толпу. — Привет, Луэлла. — Она посмотрела на руку Лу, обнимающую Джека, и улыбнулась. Что-то промелькнуло в ее глазах, когда она посмотрела на них. Это было похоже на грусть, но я уже слишком много выпила и, вероятно, мне это померещилось. — Это твой муж?

— Здравствуйте, миссис В. И да, это мой муж, Джек.

Он протянул ей руку и одарил своей самой очаровательной улыбкой.

— Приятно познакомиться. У вас потрясающая дочь.

Кивая головой и хлопая глазами, я сказала маме:

— Он любит меня.

— Да, ему определенно нравятся все те вызовы, которые ты бросаешь ему, — пошутила Лу.

— Луэлла, это ты ответственна за эту вечеринку по случаю дня рождения? — спросила моя мама.

— Это, должно быть, я, — заговорил Джеймсон, выходя из-за моей спины и протягивая руку моей матери. — Джеймсон Кинг. Думаю, мы уже мельком встречались.

— Да. Прошло уже несколько лет. Ты брат Луэллы, верно? — моя мама пожала ему руку и тепло улыбнулась. — Как мило с твоей стороны так заботиться об Эвелин.

— Что ж, она стала частью нашей семьи. Она удивительная женщина.

Его рука переместилась, чтобы обхватить меня за талию. Моя мама наблюдала за этим движением, и ее улыбка стала более натянутой.

— О. — Ее губы сжались, и она посмотрела на меня, прежде чем снова посмотреть на его руку, собственнически лежащую на моем бедре. — Она такая.

Что еще хуже, Джеймсон наклонился и поцеловал меня в щеку.

— У меня есть торт для тебя. Так что оставайся на месте, пока я схожу за ним. — Я посмотрела ему вслед, прежде чем повернуться к маме.

— Вы двое кажетесь дружелюбными. Более дружелюбными, чем те случайные свидания, на которых я привыкла тебя видеть.

Ее улыбка была спокойной, но в ее тоне я услышала вопрос. Все мое детство она напоминала мне, что нельзя ни к кому привязываться. Нужно полагаться только на себя. Так что, увидев меня с Джеймсоном, она, должно быть, была немного шокирована.

Именно в этот момент я поняла, что было ошибкой откладывать разговор с мамой. Я любила свою маму и уважала ее веру в то, что мужчина помешает моему успеху. Но я была взрослой женщиной, и не было похоже, что я сама искала Джеймсона; это просто случилось. Несмотря на то, что я знала, что должна была сказать ей, я все равно решила, что вечеринка — не то место, чтобы все исправлять. У нас будет следующий день, чтобы все обсудить, и тогда я все исправлю.

Я лишь хотела насладиться вечером и ответила расплывчато.

— Ага, мы давно знаем друг друга. — Взглянув на Лу, я умоляла ее помочь мне выпутаться из ситуации. Она знала, какой была моя мама.

— О, смотрите! Торт! — воскликнула она, увидев, как Джеймсон направляется к ней с тортом.

— О боже мой! — я рассмеялась. Он поставил его передо мной на стойку бара. — Это одна из моих моделей?

— Ага! Взял фотографию с веб-сайта и попросил пекарню сделать его для меня, — сказал он, гордясь собой за то, что был таким креативным. Это был торт для Барби, где Барби стояла, а юбка ее платья являлась тортом, окружающим ее. Но выкройка платья была моего собственного дизайна.

— Мне нравится. — Я повернулась к нему, позволяя ему увидеть по моему лицу, как сильно я забочусь о нем, не в силах скрыть свои чувства. — Спасибо.

Облокотившись на барную стойку, я приблизилась и крепко поцеловала его в губы, не заботясь о том, что нас окружает, но помня о том, что нужно сохранять спокойствие. Моя мама всегда принимала мою открытую сексуальность, но это не означало, что я тоже всегда выставляла ее напоказ.

Он отстранился и посмотрел на ди-джея, управляющего звуковой системой, и кивнул головой. Музыка оборвалась, и Джеймсон крикнул толпе.

— Все слушайте внимательно! Сегодня день рождения моей девочки, и я хочу, чтобы все присоединились к нам и спели ей «С днем рождения».

Джеймсон начал, и я почувствовала, как мои щеки вспыхнули от внимания всего бара. Они вспыхнули еще и потому, что мне никогда не надоедало, когда Джеймсон называл меня своей девушкой. Мои щеки свело судорогой от всех улыбок, которые я дарила сегодня вечером, и все из-за гиганта, смотревшего на меня с обожанием, когда он громко пел вместе со всеми остальными.

Все захлопали, когда песня закончилась и музыка снова заиграла.

— Загадай желание, детка.

Я закрыла глаза и попыталась подумать о том, чего я хочу больше всего. Когда я открыла их и увидела Джеймсона передо мной, мое сердце в груди забилось сильнее. Я хотела бы всегда оставаться такой счастливой. Я хочу, чтобы мое сердце всегда билось так, когда я смотрю на него. Не сводя с него глаз, я задула свечу.

— Хорошо, давайте разрежем этого плохого мальчика, — Лу хлопнула в ладоши, не отрывая взгляда от десерта.

Я посмотрела на маму и увидела беспокойство, сияющее в ее глазах под слегка нахмуренными бровями. Я знала, что она не злилась, она просто волновалась. Мои чувства к Джеймсону, должно быть, были очевидны для всех в этом баре. Я знала, что она была обеспокоена тем, что я не принимала во внимание ее мантру.

Но я не хотела иметь с этим дело. Поэтому вместо этого я изобразила на лице широкую улыбку и наклонилась, чтобы обнять ее.

— Тебе лучше потанцевать со мной сегодня вечером!

Ее сжатые губы расплылись в мягкой улыбке.

— Эвелин, я слишком стара для танцев.

— Старина Шмольд! Ты, наверное, можешь танцевать лучше, чем девяносто процентов присутствующих здесь людей. — Когда она все еще колебалась, я изобразила перед ней преувеличенное покачивание бедрами. — Давай, мам! Как ты думаешь, от кого я научилась этим движениям? Давай покажем им, как это делается!

Покачав головой, она рассмеялась. Она годами мирилась с моими выходками и назойливостью. Она никогда не сдерживала меня и всегда подбадривала, когда дело доходило до выяснения, кто я такая. Вероятно, именно поэтому она вложила свою руку в мою и позволила мне повести ее на танцпол.

— Ты меня погубишь.