Овладей мной

Глава 24

Алек

После дерьмовой ночи, проведенной в чужой постели, я обхожу поместье по периметру, проверяя уязвимые места.

Каждый раз, когда мне попадается охранник, я останавливаюсь, чтобы представиться.

Я был занят на заднем дворе, когда Луна, собака Виктора, подбежала ко мне.

— Привет, девочка, — шепчу я. Я глажу ее по голове, а затем продолжаю проверять стену.

— Ты берешь на себя мою работу? — слышу я голос Алексея.

Повернувшись, я жду, когда он догонит меня, тогда он говорит:

— Я каждое утро прогуливаюсь по поместью.

— Я оставлю вас в покое.

Он качает головой и кивает, чтобы мы шли дальше.

— Мы можем вместе проверить периметр.

Вчера он сказал, что хочет провести немного времени вместе. Не зная, чего ожидать, я нервничаю. Меньше всего мне хочется разочаровать Алексея.

Мы гуляем некоторое время, затем он приказывает:

— Расскажи мне о себе.

— Сэр? — Мой взгляд устремляется к нему. — Я уверен, вы знаете обо мне все.

— Я знаю, что ты второй сын Винсента Асланхова, что ты был хорош во время обучения на силовика. — Его острый взгляд переходит на меня. — Тебя забрал Проди. Ты потерял своего брата, любимую женщину и рассудок. В Академии Святого Монарха ты был вспыльчивым.

Примерно так можно описать мою жизнь.

— Скажи мне, кто ты на самом деле, Алек, — требует он.

— Я солдат Братвы, — отвечаю я, потому что сейчас я не могу быть никем иным.

— Чушь собачья, — бормочет Алексей. — Хочешь знать, что я вижу, когда смотрю на тебя?

Не совсем.

Он окидывает взглядом сады, а я переключаю свое внимание на пограничную стену.

— Я вижу более молодую версию себя. Твой отец — кусок дерьма, и я не виню тебя за желание убить его.

Мой взгляд возвращается к Алексею, от удивления у меня напрягаются мышцы.

Наши взгляды встречаются, и он говорит:

— Его дни сочтены. Он слишком много рисковал и облажался больше, чем позволено.

Эта новость приносит мне прилив удовлетворения, но потом я думаю о своей маме.

— Я не могу убить его, потому что из-за этого моя мать останется одна в России.

— Думаю, она будет счастливее, если будет со своим сыном, — упоминает он.

Я не являюсь гражданином Америки, поэтому не могу перевезти ее к себе. Это беспокоит меня с тех пор, как я оставил ее, чтобы пройти обучение в Академии Святого Монарха.

— Если жизнь чему-то меня и научила, так это тому, что в конце концов все налаживается само собой, — бормочет Алексей. Он кладет руку мне на плечо и кивает в сторону главного особняка.

Уголок моего рта приподнимается, и я признаюсь:

— Познакомиться с вами было мечтой всей моей жизни.

Он по-отечески похлопывает меня по щеке.

— Пойдем постреляем в оружейной. Ты можешь показать мне, насколько хорош.

Вот это другой разговор.

_______________________________

Ознакомившись с районом и окрестностями, я еду в направлении Пасадены, куда любит ездить Розали.

Я слышал, что она еженедельно водит Романа на детскую площадку, и хочу проверить район на предмет путей отступления и возможных угроз.

Я одет в совершенно новый костюм, и мне потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к тому, что я больше не ношу боевую форму.

Мне потребуется время, чтобы привыкнуть ко многим вещам.

День, который я провел с Алексеем, был из ряда вон выходящим. Пока мы стреляли по мишеням, я даже успел забыть о том, что моя жизнь — дерьмо.

Но теперь, когда я один в машине, забыть невозможно.

Я объезжаю парк, где находится игровая площадка, окидываю взглядом детей и только потом обращаю внимание на взрослых.

Это открытое пространство. Кто угодно может выстрелить из любого из окружающих зданий.

Когда с противоположной стороны приближается машина, мой взгляд останавливается на водителе. Сердце замирает в груди, когда я смотрю на женщину, которая выглядит точь-в-точь как Эверли.

Те же светло-каштановые волосы длиной до плеч. Те же янтарные глаза.

Господи.

Она проезжает мимо меня, и я замечаю ребенка на заднем сиденье.

Не раздумывая, я разворачиваюсь посреди улицы. Ревут клаксоны, но мне насрать. Я, блять, объеду другие машины, чтобы добраться до нее.

Мое сердце бешено колотится, когда я выжимаю газ, чтобы догнать синий седан, но он сворачивает налево, и на мгновение я теряю его из виду.

Когда я тоже поворачиваю налево, синего седана нигде не видно. Он словно растворился в воздухе.

— Блять, — ругаюсь я, хлопая ладонью по рулю.

Я съезжаю на обочину и откидываюсь на спинку сиденья. Хватая ртом воздух, образ Эверли преследует меня.

Господи.

Дыши.

Не знаю, сколько времени пройдет, прежде чем мне удастся вновь обрести контроль над своим разумом.

Я бросаю взгляд на здания, но все, что вижу, — это задние входы, и я не знаю, что именно это за место.

Эверли больше нет, Алек. Какого хрена ты делаешь?

Безнадежно вздыхая, я отъезжаю от обочины и еду в сторону поместья.

С тех пор, как я потерял Эверли, я впервые встречаю кого-то, кто напоминает мне ее. Это, мягко говоря, неприятно.

_______________________________

Лежа в постели, я проверяю расписание Виктора на завтра. В семь часов у него встреча в доках и обед с потенциальным покупателем.

Кроме этого, мы будем работать в компании, которая используется в качестве прикрытия для импорта нелегальных товаров и отмывания денег.

Здесь все совсем не так, как было в России. Мне даже не удается никого избить.

Я кладу телефон на прикроватную тумбочку и смотрю в потолок. Я начинаю привыкать к звукам в коттедже, и кровать уже не кажется мне неудобной.

Я переделал гостевую спальню в кабинет. Стены увешаны фотографиями и именами, чтобы я быстрее запоминал, кто есть кто.

Жизнь в поместье спокойная, и мне это нравится. Всякий раз, когда я пересекаюсь с кем-нибудь из семьи Ветров или Козлов, ко мне относятся как к равному, а не просто как к очередному солдату.

Каждое утро Алексей вместе со мной проверяет территорию. Должен признаться, мне нравятся наши прогулки. Иногда он говорит о самой большой ерунде, а иногда у нас завязываются глубокие разговоры, от которых я покрываюсь потом. Думаю, ему нравится издеваться надо мной.

Как всегда, когда приходит время спать, мои мысли обращаются к Эверли.

Откинув одеяло, я встаю с кровати и иду на кухню, где наливаю себе рюмку водки.

С тех пор, как я увидел женщину, которая напомнила мне Эверли, я только о ней и думаю.

Господи, как бы я хотел, чтобы это была действительно Эверли.

У нас с ней было всего два месяца, и я цепляюсь за воспоминания, как умирающий человек.

Иногда я мучаю себя мыслями о том, что было бы, если бы мы встретились при других обстоятельствах.

Я никогда не видел ее беззаботной. Я так и не услышал ее смех.

— Господи, как же я скучаю по тебе, моя маленькая любовь, — бормочу я. — Думаю, тебе бы здесь понравилось.

Допивая водку, я закрываю глаза и позволяю воспоминаниям нахлынуть на меня.

Это пытка, но это все, что у меня есть.