Пакт гильдий

Глава 6

Кос проспал пару часов первого из нескольких выходных дней, обещанных ему Пивликом. Ему повезло, что в его доме был водопровод. Далеко не у всех в Утваре была эта роскошь, даже после сравнительно долгого периода заселения. Он вымылся, побрился, позавтракал вареным яйцом и, взяв с собой кружку огрийского кофе, поднялся на самый верх своей личной башни, примерно за час до полудня. В это время он каждый день откладывал все дела и высматривал, по всей видимости, тщетно, своего пропавшего друга. Он прихватил с собой гоблинскую подзорную трубу - обычное устройство, состоящее из дерева и кристаллов, позволяющее смотрящему видеть одним глазом на больших расстояниях - и привычно уселся на складной стул, обтянутый тканью. Обычно, он завершил бы этот ритуал и отправился на службу, в "Бесовское Крыло", но так как заведение было закрыто (временно, конечно), у него было полно времени. Времени, для того, чтобы убедиться в том, что в Равнике все еще не было ни единого ангела.

Когда Кос приехал сюда с Пивликом, двенадцать лет назад, он не рассчитывал оставаться надолго. Эту небольшую башню, одну из многих, переживших карантин и запустение и оставшихся неповрежденными и относительно устойчивыми, он выкупил у самой гильдии Оржов, через Пивлика, как посредника. Она стоила ему большей части его выходного пособия, но с другой стороны, в его возрасте, со всеми его старческими болячками, хранить все его зино в банке было бессмысленно. Кос рассчитывал продать башню и уехать через пару месяцев, заработав, теоретически огромные деньги на этой сделке, но довольно долгое время не появлялось ни одного заинтересованного покупателя. Через некоторое время инерция комфортного уединения и стабильной зарплаты взяла верх над желанием покинуть эти места, и он поселился в этой башне навсегда. Оглядываясь назад, он не мог вспомнить ни одного места с таким же прекрасным видом. Он может высматривать Пушка и Парелион отсюда, так же, как и из любой другой точки мира, если будет смотреть в правильное время дня.

Кос проверил положение солнца в небе - есть еще час до того, как оно пройдет перед Шизмом и создаст эффект, подобный миражу, дающий ясный 360 градусный обзор всего мира, от горизонта, до горизонта. По словам Пивлика, Шизм был результатом полу- провалившегося заказного эксперимента Иззетского лорда-мага Зомажа Хока, по заказу гильдии Оржов. Иззетский маг удачно активировал штуковину, уничтожившую всю оставшуюся в долине жизнь, не успевшую добраться до Остова. Как объяснил ему Пивлик, штуковина, которой был Шизм до того, как стать Шизмом (что-то вроде магического уничтожителя жизни), должна была взорваться и полностью уничтожить все остатки дремлющей чумы. Но, тем не менее, эта штука так и не взорвалась, и теперь Утвара каждый день обдуваетсякугой. Шизм напоминал странного вида трещину в небе в форме паутины, примерно в пяти милях над головой, и становился четче, когда солнце проходило рядом с ним.

За несколько минут, во время которых солнце каждый день проходило мимо Шизма, расколотое небо становилось прозрачным, как стекло, и свет изо всех уголков мира, каким-то образом, попадал в подзорную трубу старого 'джека. Кос не понимал этот феномен больше того, что ему растолковал Пивлик. Это было связано с магией, а волшебство никогда не было его любимой темой. В своей подзорной трубе, Кос даже мог видеть головы трех титанов Равники, несмотря на то, что они стояли на полпути к противоположной стороне планеты. Кос не знал другого места, где бы он смог увидеть такую огромную часть мира и неба над ним за один раз, и это больше всего остального удерживало его в Утваре.

Как обычно, и вполне ожидаемо, сегодняшняя надежда также себя не оправдала. Солнце прошло за Шизмом, и Кос две минуты рассматривал весь горизонт. Его тело было старым, но зрение оставалось такими же острым, как прежде. Сердце Коса замерло на опасное мгновение, когда он заметил движение на фоне руин Остова, но успокоилось, как только он различил знакомые округлые очертания куга мота, в его необычном, но вполне известном дневном проявлении. Насколько он знал, дневные его явления были менее зловещими, чем ночные, но любое появление куга мота предзнаменовало агрессию со стороны Груулов.

Он мысленно сделал себе пометку убедиться в том, что Трижиро предупредил своих людей некоторое время держаться подальше от поселения. Сияющая сфера куга мота - на языке Утварских Груулов, означавшего "предвестник чумы", - плыла вверх, в прозрачное небо, и исчезла из вида через несколько секунд. Этот призрак, или примета, или иллюзия, или чем бы он ни был, никогда не задерживался надолго. Исходя из своего опыта, Кос считал, что репутация куга мота, как вестника удачи или беды, была преувеличена. Он видел его при разных обстоятельствах и никогда замечал после этого никаких болезненных проявлений. Не было даже ускоренного сердцебиения.

«Не думай об этом, Кос», сказал он себе. «Это лишь приведет к тревоге, а она...»

Кос посмотрел на кружку своего кофе, теперь уже опустевшей на треть, и выплеснул ее. Зачем он вообще сварил себе кофе? Он никак не мог с собой справиться. Приезжие Оржовцы взбудоражили его, как и почтовая летучая мышь, присланная Пивликом сегодня утром. Он не был против дополнительного выходного, но его все еще острые инстинкты воджека чесались оттого, что он не был посвящен в то, что, несомненно, обсуждали сейчас вновь прибывшие Оржовцы с Пивликом.

Когда солнце отклонилось на несколько градусов от Шизма, широкий обзор, который оно предоставляло Косу, мерцая, растворился. Тем не менее, перед ним все еще простирался великолепный вид на ближайшие окрестности Утвары, и он перевел свою подзорную трубу на пару мест, которые словно магнитом притягивали к себе беспорядки.

Над Котлом клубился дым, и облаками выходил пар. Это было массивное куполообразное... нечто, расположенное к северу от поселения, и возвышающееся сквозь марево над Равниной и Витар Йеску. Оно было похоже на столовую гору, покрытую куполом, но безумное скопление и переплетение труб и шахт вокруг его основания, также делало его похожим на странную корневую систему, по которой постоянно проходили световые разряды и вспышки. Иззеты, работающие на этой энергостанции, не были ее униками, но большинство из них никогда ее не покидали и жили там же. За все время, проведенное в Утваре, Кос ни разу там не был. Его никто туда не приглашал, и ему не очень хотелось получить выстрел огненным шаром в лицо за дружеский визит - даже с этого расстояния, через подзорную трубу была видна пара гидропирических фатумов, патрулирующих станцию. Их жидкие, текучие тела из чистейшего пламени оставляли на земле дымящиеся следы.

Пивлик, тем не менее, знал очень многое об этом месте, и рассказал ему простую, приемлемую для воджека версию: Котел, скорее всего, когда-то был неким подобием арены, о которой, правда, ничего не сказано ни в одной исторической записи. Котел располагается над геотермическом источником, прожигающем себе путь на поверхность сквозь слои истории Равники, разрушая снизу погребенные строения, время от времени вызывая землетрясения. Небесные резервуары, окружающие купол Котла, конденсировали воду из воздуха Равники и сливали ее в огненные ямы внизу, где пироманты, гидроманты, и сотни рабочих гоблинов превращали ее в энергию, поддерживающую жизнеспособность поселения - и при этом в резервуарах также оставалось еще достаточно воды для самого городка. Пивлик пытался объяснить и технические нюансы, но Кос не смог постичь большинство их деталей. С точки зрения паровой энергии, во всем этом был смысл, но при более глубоком рассмотрении, все это становилось либо слишком волшебным, либо слишком научным, а чаще одновременно и тем и другим. Все, что Косу нужно было понимать, это то, что геотермический источник давал энергию. Энергию для фонарей, водоснабжения, отопления, и важнее всего, для поддержания цветения Витар Йеску.

По крайней мере, Кос понимал, что такое геотермические источники. Он со своей третьей женой провел медовый месяц на северо-западном полюсе, где большая часть пресной воды Равники образовывалась от реакции огня и льда. Как выяснилось, это было самое подходящее место для медового месяца. Облака выхлопного пара, исходящие из Котла, отбрасывали на Витар Йеску крутящиеся, размытие тени. Огромное дерево, с тонкими, лиано-образными ветвями, мерцающими покрытыми пыльцой белыми цветами, периодически трепещущими на ветру, выросло до невероятных размеров за то время, как Кос поселился в Утваре - так быстро, что Селезнийцам пришлось разобрать три близстоящих строения, стоявших на пути у расширяющегося ствола. Конклав разместился в боковой части дерева, но, все же, оно не было живим монастырем, каким было Древо Единства, украшавшее центр Столицы Равники. Здесь было просто несколько наблюдательных пунктов и платформ на которых Селезнийские проповедники могли благословлять Витар Йеску, в чем Кос не видел ничего опасного. Хотя дерево и занимало теперь больше места, территория под его защитой не увеличилась пропорционально его размерам. Кос не знал, почему, а приглашений посетить Витар Йеску он получал не больше, чем на посещение Котла. У него было много знакомых в рядах Конклава, но он не виделся с этими людьми уже около десяти лет. Все они остались в столице.

Кос осмотрел Равнину, некогда девственно чистая поверхность, сейчас была усеяна разрытыми участками и блуждающими копателями в сферических костюмах и скафандрах. Он перевел подзорную трубу выше, в сторону Остова, в направлении последнего расположения лагеря Трижиро.

Он заметил небольшой костер и нескольких дозорных, стоящих на башнях из обломков камней и ржавой, зазубренной арматуры. Пара птеррокрылов с наездниками парили над ними. Возле костра Кос смог выделить лишь силуэт крупного человека - судя по всему, это был Вор Голозар. Он расхаживал перед костром, время от времени выкрикивая что-то либо другим Груулам, либо в сторону мешковатого предмета, лежащего на земле. Возможно ли, что это был пленник?

Груулы ведь напали на Оржовский караван, не так ли? Так, во всяком случае, сказал ему Пивлик. Сказал, кстати, так, как будто хотел, чтобы об этом поскорее узнали все. Почему же тогда Пивлик ничего не сказал ему о пленнике?

- Трижиро, - вслух сказал Кос, - возвращайся домой скорее, пока кто-то не сделал что-то, о чем потом придется жалеть. - Про себя, он добавил, «даже если он не успеет вернуться, тебе то, старик, что с этого?»

Даже если бы ее рот не был плотно завязан заколдованными ремнями, Крикс не смогла бы освободиться. Она, конечно, уже пыталась. Обычная кожа должна была легко испепелиться, но это была вовсе не обычная кожа. Чары оживших ремней были мощными и устойчивыми даже к ее способностям. Ей приходилось лишь утешать себя мыслью о том, что даже если бы она попыталась освободиться от Голозара раньше, у нее, скорее всего, ничего бы не вышло. Груулы не шутят, когда связывают своих пленных.

Она хотела изучить ремни подробнее, но ее голова была обмотана так, что ей было трудно что-либо разглядеть. Она подозревала, что ремни вовсе не были кожаными, что это были какие-то особые змеи или черви. Все это было загадочно, если не пугающе.

Крикс всегда могла продолжить свои изучения и другими способами. Большую часть похода ее глаза были завязаны, от места падения нефилима, провалившегося под обломки и руины древних сооружений, и до прибытия в лагерь Груулов, где с нее без единого звука сняли повязку, но не развязали полностью. За последние двадцать часов, или около того, она была совершенно лишена возможности уснуть, и едва могла сомкнуть глаза. Теперь глазам любознательной гоблинши открылся лагерь Груулов со всеми своими дневными распорядками. И поскольку никто из дикарей, включая самого Голозара, похоже, не проявлял к ней ни малейшего интереса и не пытался с ней говорить, она продолжила изучать их язык и обычаи на расстоянии.

Лагерь, похоже, был прибежищем для четырех, пяти сотен особей различных видов и рас. Более точный подсчет затрудняли частые прибытия и отправления небольших отрядов, в которые часто входили одни и те же Груулы, к тому же многие из них носили тяжелые боевые шлемы, которые препятствовали адекватной идентификации. Помимо этого, большинство тентов и временных палаток были рассыпаны вокруг расколотых каменных руин, мешавших Крикс разглядеть всю местность целиком. Сама она была привязана к столбу, невдалеке от центрального костра, который, как она искренне надеялась, был разведен не для нее. В глубине души она сомневалась, что ее собирались убить. Судя по тому, что ей до сих пор довелось наблюдать, эти Груулы не имели ничего общего с теми чудовищами, что напали на многовагоножку. Те были первобытными дикарями и определенно каннибалами, в чем Крикс смогла убедиться лично. Но она пока ни разу не видела, чтобы эти Груулы вытворяли нечто подобное.

А сколько здесь было рас! Крикс никогда раньше не видела ничего подобного. Кентавры, гоблины, полу-демоны, оргы, тролли, несколько эльфов, и конечно, люди - огромное количество людей, хотя, их всегда было большинство, где бы ни была Крикс. А это означало, полу-огры, полу-тролли, полу-эльфы, на четверть-кто-то - люди всегда умудрялись создавать широкое разнообразие видов, стоило лишь дать им достаточно времени. Судя по всему, между видами и расами не существовало никаких значительных культурных различий. Они все были Груулами, все говорили на одном гавкающем языке из разных наречий Рави, и все они собрались на рассвете помолиться с одной гоблинской жрицей, кроме, пожалуй, тех, кто занимался заточкой оружия или расхаживал взад, вперед перед ней.

Не все Груулы в лагере были воинами. Далеко не все. Большинство из тех, кого она видела за последний день, ночь и утро были родители и дети, занимавшиеся дневной рутиной, поддерживая жизнь этого небольшого племени. Дети, не занятые играми или помощью родителям, сбивались в собственные небольшие охотничьи отряды и приносили в лагерь добычу - кроликов; птиц; жирных, зеленых ящериц; и тому подобное. Перед самым рассветом ее целого дня в Груульском лагере, один ребенок отважно поднес Крикс кусок жареного кролика и плошку воды. Крикс поблагодарила мальчика - молодого кентавра, на Груульском языке. Юному охотнику и его друзьям, похоже, показалось это невероятно смешным.

Ей непременно нужно было найти кого-нибудь, с кем бы она могла практиковать этот новый язык. Спустя пару часов, Крикс выяснила, что смешала слишком похожие слова, означавшие "спасибо" и "выпускать газы" в одной из своих попыток говорить по-Груульски.

Несмотря на то, что лагерь кипел бытовой активностью, в нем не было заметно никакой центральной организации, не считая одной единственной жрицы. Не было единого лидера, которому бы все подчинялись, по крайней мере, на данный момент никакого авторитета в лагере не было. Разные Груулы в разных палатках раздавали еду и воду, другие просто работали или отдыхали. Кожевники и швеи изготавливали одежду, одеяла, и корзины. Кузнецы колотили по кускам железа, которое, скорее всего, превратится в оружие. Из всех присутствующих Груулов, самым важным выглядел Голозар, по крайней мере, остальные его боялись (если страх, в данном случае, был подходящим словом), но она также обратила внимание, что окружающие не относились к нему, как к своему предводителю. В племенной системе, такой, как это общество Груулов, должен был быть вождь, или совет старейшин, управляющий всеми. Крикс задумалась, где же был их истинный лидер.

Крикс была так погружена в изучение гавкающих слов Груульского языка, что неожиданный спокойный голос, говорящий с легким акцентом на чистом Рави, испугал ее.

- Голозар, что она здесь делает? - требовательным тоном сказал кентавр, входя в лагерь. Стареющее существо кивнуло бородатым подбородком в сторону Крикс. - Откуда она?

- Выпала из той многовагоножки, на которую напали люди Оун Йома, мы ее подобрали, - прорычал разбойник. Он перешел на Груульский, который изо всех сил старалась разобрать Крикс. - Это гоблинша. Оун Йом уничтожил все, и отказался делить добычу. Нам нужно поговорить об этом с глазу на глаз.

- Позже. Я вижу, что это гоблинша. А ты видишь, что это курьер? У Груулов и без того достаточно врагов.

- Что с того, если их будет на одного больше? Мы устали прятаться от этих захватчиков. Утвара принадлежит нам, разве нет? Я устал от вторжений, великий Зюрив.

- Зюрив. Зюрив. Великий... шаман, что ли? - прошептала Крикс. - Великий вождь- шаман? Вождь первосвященник? - она попыталась произнести это на Груульском, затем на Рави, и в итоге решила подождать. Несомненно, он скоро сам с ней заговорит.

- Оун Йом дерзкий. Возможно, слишком дерзкий, но пока я не поговорю с ним сам, это твоя проблема. Ты жаждешь крови. Возможно, я разрешу тебе бросить вызов Оун Йому и пролить его кровь. Но если ты нападешь на город, нам конец. Похитители душ принесут еще одну бомбу с чумой. - Крикс моргнула. Правильно ли она перевела последнюю фразу?

- Похитители душ, - пробормотала она. Вождь говорит об Иззет, Оржов, или о ком-то третьем?

Еще более странным было то, что они знали о бомбе. Что ж, думала она, смотря на Шизм, висящий высоко над поселением, последствия от взрыва бомбы действительно сложно было бы не заметить. И даже если у каждого члена этого клана продолжительность жизни была укорочена, у них совершенно очевидно были традиции и обычаи, передававшиеся через поколения с помощью речи. Груулы вовсе не казались ей глупыми, не смотря на общепринятое мнение об их "примитивности". Они с легкостью пользовались огневыми жезлами. Казалось, Груулы знали гораздо больше об Утваре, чем многие члены гильдии Иззет, по крайней мере, знакомые ей гоблины. Что было вполне логично, признала она. Она подавила позыв кашля и задумалась, было ли его причиной пересохшее горло, или этокуганачинала пробивать ее временную защиту. И говоря об образованности, она подумала, возможно ли было, что этот кентавр научил Голозара говорить на Рави.

- Они не пойдут на это снова, - сказал разбойник Голозар. - Теперь здесь, в этом городе, живут и их люди. Они бы никогда...

- Ты думаешь, им не плевать на это ничтожное количество людей? Мир огромен, Вор Голозар, и ты видел совсем не так много, как тебе хотелось бы думать. Они, конечно же, пожертвуют этим поселением, если мы причиним им достаточно проблем. Наш небольшой союз, хрупкий и редкий среди наших людей. Даже таких, как Оун Йом. Эти жалобы тебя не достойны. Они не красят полевого капитана.

- Они с его сестрой сошли с ума, Великий вождь, - сказал Голозар. - Безумие их нападения... пристыдило меня. Мы слишком долго прячемся здесь, в этом лагере. Мы не фермеры и не охотники. Мы воины, разбойники. Мы берем то, что хотим. Мы Утварские Груулы, Трижиро! Во что ты хочешь нас превратить?

- Так ты хочешь быть таким же, как он? - Кентавр топнул копытом. - Импульсивным тупым самоубийцей? Если ты не убьешь Оун Йома, друг мой, это сделают похитители души их слуги. Я получил предупреждение. Теперь не время для набегов. Дай этим приезжим показать нам свои намерения, и тогда мы решим, что делать дальше. Если мы потом решим напасть на город, я обещаю тебе, что нападением будешь командовать ты. Но не сейчас.

- Это предупреждение... оно от твоего "старого друга", работающего на похитителей душ,Зюрив?

- Кос хороший человек, таких, как он, мало в этом городе, - сказал кентавр. - Если он говорит, что мы должны залечь на дно, значит, мы должны залечь на дно. Если в клане не будет единства, придут бóльшие кланы. Мы должны оставаться сильными. Борборигмос, в конечном итоге, единственный враг, о котором нам действительно нужно беспокоиться. А разрозненность Утварских Груулов будет ему только на руку, если мы привлечем к себе его внимание. У меня есть и другие источники информации, Голозар, помимо этого старого законника. Царь циклоп несомненно знает о сокровищах Равнины, и если он решит их добыть, он раздавит нас, если у нас не будет единства.

- Трижиро... - сказал Голозар.

- Зюрив Трижиро, - строго сказал кентавр. - И твой Зюрив желает наладить мирные отношения с нашими соседями, держателями огня. Только глупец делает весь мир своим врагом.

«Так», думала Крикс, «держатели огня, должно быть гильдия Иззет, из чего следует, что похитители душ - Оржов. Если аллегория подходит...»

- И как ты предлагаешь это сделать? - спросил Голозар. - Выслать еще один отряд, который они превратят в рабов в своих огненных ямах? Или посла, которого фатумы сожгут заживо?

- Не испытывай свою судьбу, - сказал кентавр. Если ты хочешь увидеть, как кого-то сожгут заживо, я могу это для тебя устроить. Но сейчас я говорю лишь о мирной, дружеской передаче. Я хочу, что бы ты кое-что доставил. В Котел.

Бандит склонил голову, кипя от гнева, но, покоряясь кентавру, очевидно обладавшему властью, подобной которой Крикс еще не встречала, если ему удалось так просто усмирить громадного капитана разбойного отряда.

- Ты Зюрив, - произнес разбойник.

Сосредоточенно слушая слова Голозара, мгновенно переводя его слова гибким тренированным умом опытного мультилингвиста, Крикс вдруг осознала, что прошло уже несколько секунд, а старый кентавр так ничего и не ответил.

Возможно, из-за того, что он смотрел прямо на нее с озадаченным, но слегка разраженным выражением лица.

- Я бы советовал тебе следить за тем, что ты говоришь, - сказал кентавр Трижиро, не отводя глаз от гоблинши. - Она слушает внимательнее, чем ты думаешь.

Крикс неуверенно улыбнулась, улыбкой загнанного в угол преступника, пойманного с окровавленным ножом, трупом, и награбленным. Она бы подняла руку в приветствии, если бы ее руки не были связаны за ее спиной.

- Приветствую тебя... вождь? - отважилась она сказать по-Груульски.

- Не желаешь ли, что бы мы говорили на твоем языке, Иззет? - сказал Трижиро.

- Если Вы не возражаете, впрочем, я была бы рада попытаться говорить и на вашем, если у Вас позже будет на это время, - сказала Крикс. - Вы здесь главный, мистер Трижиро?

- Откуда ты знаешь наш язык? - грозно спросил Голозар на Рави, с рычащим акцентом.

- Я могла бы спросить тебя о том же, - сказала Крикс, ощущая любопытное бесстрашие.

- Развяжите эту гоблиншу, - сказал Трижиро.

- Великий вождь...

- Сейчас же, капитан. Или ты желаешь бросить мне вызов?

- Ничего хорошего из этого не выйдет. Это было простое любопытство. Теперь мне придется ее убить.

Кентавр отвернулся от нее, пока громадный разбойник подошел к столбу, к которому была привязана Крикс. Он прошептал несколько слов, похожих на древний троллевский диалект периода Возведения Башен, и ее путы - ее неодолимые враги последних суток - опали на землю и покорно свернулись. Голозар обошел столб, чтобы поднять ремни, но остановился, когда Трижиро прокашлялся. Голозар нахмурился, и вместо этого, подал гоблинше руку.

- Спасибо, - выдавила из себя Крикс. Все ее мышцы пылали в агонии, но она заставила себя встать, не взирая на боль. Она передала немного энергии от татуировки на руке в кровеносную систему, для улучшения циркуляции крови, и расслабила сведенные судорогой суставы. - Итак, Вы тут главный.

- Я тот, к кому другие ходят за советом, - сказал старый кентавр. - Я говорю от имени этого клана, и остальные доверяют моей мудрости в других делах. А ты курьер, от, - Трижиро осмотрел ее с головы до пят, - Зомажа Хока, ну конечно. Я узнаю клеймо у тебя на ухе и татуировку.

- Да, я имею честь служить великому лорду-магу Зомажу Хоку в этой должности, - сказала Крикс. - Я должна доставить сообщение в Котел и боюсь, что у меня осталось совсем мало времени. Вы позволите мне пройти через ваши земли?

- Я сделаю больше, - сказал кентавр, заговорщицки улыбнувшись, - Наш друг Голозар только что вызвался провести тебя туда.