Палеонесская дева (СИ)

Глава 16. Сводная сестра

Камилла повернула ключ и открыла дверь гостевой комнаты, ожидая увидеть спящую гостью. Но принцесса сидела, облокотившись на спинку кровати и накрыв ноги одеялом, смотрела в потолок. Выглядела она ужасно: спутавшиеся волосы, пустой отчужденный взгляд, мешки под глазами. Похоже, она не спала всю ночь. Появляться в таком виде перед императором нельзя. Утро для Камиллы началось с раздражения, а ведь обещала держать себя в руках.

Подойдя к принцессе, она поближе рассмотрела внешний вид и убедилась, насколько всё плохо.

— Нужно быстро привести тебя в порядок перед дорогой. Поднимайся.

Принцесса не шелохнулась и даже голову не повернула. Её взгляд бездумно смотрел куда-то в пустоту. Не желая никого видеть, она закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Камилла поняла, что нужно действовать решительно и без предупреждения схватила принцессу за руку, потащив с постели. Безразличие на лице сменилось гневом, и принцесса силой дернулась, избавившись от цепкой хватки.

— Что тебе от меня надо? — злобно бросила она, повысив голос. — Мой отец мёртв, дом захвачен, а я еле выжила и теперь сижу здесь, так что оставь меня в покое хоть на минуту!

Камилла не ожидала агрессии. Да, она может продолжать давить, может позвать стражников из ордена Божко или бравых вояк Дориана из её личной охраны, чтобы встряхнули девку как следует. Последние, так и вовсе после напряженной стычки в Алкории с радостью бы выбили из измученной головы принцессы всю дурь. Но, пока они ждут приказа в казармах внутреннего двора, время неумолимо несется вперёд. И не стоит забывать, что грубое обращение с дочкой принца Освальда на территории Гальрада крайне недоброжелательно скажется на и без того хрупких торгово-политических отношениях с Палеонессом. И на будущей судьбе Амелии тоже.

Камилла взяла себя в руки, чтобы ответить как можно более спокойно и внятно:

— Мы вернем тебя домой, но сначала отправимся к императору. Нужно спешить, иначе близкий мне и Амелии человек может пострадать.

Авилина посмотрела на управительницу и еле заметно кивнула. Это был слабый, но определённый знак согласия.

— Рейнильда! — громко позвала Камилла.

Чтобы найти кого-то в этом огромном полупустом замке иногда криков было недостаточно. Дозваться хоть кого-то из служанок было делом крайне непростым. Иногда приходилось разыскивать их самостоятельно, благо Рейнильда, отвечавшая за порядок в жилом крыле по утрам обычно проверяла гостевые комнаты и должна быть где-то неподалёку. В подтверждении этого Камилла услышала быстро приближающиеся шаги и спустя мгновение в дверях возникла молодая девушка. Немедленно войдя в комнату, она, приподняв затасканное платье, сделала реверанс.

— Доброе утро, Госпожа.

Не теряя времени, Камилла обратила внимание служанки на принцессу и приказала:

— Вымой её с ног до головы, расчеши волосы и приведи в полный порядок. Чтобы через час я её не узнала, поняла меня?

— Да, Госпожа.

Служанка ещё раз слегка поклонилась в знак повиновения и принялась помогать принцессе встать с постели. Лучшего варианта и не найти. Именно Рейнильда вот уже почти два года помогала Камилле по утрам наводить красоту, ухаживать за телом и волосами. Конечно, случались и казусы, но служанка хорошо знала свое дело и при этом не забывала следить за собой. Того и гляди, наступит день и её уведет какой-нибудь зажиточный горожанин из Саргоса.

— И поосторожней, — предостерегла Камилла. — Она ранена. Если нужна помощь с обработкой ран, обратись к Мирине.

Служанка была чуть моложе самой Камиллы и несколько лет назад осталась без родни. Содержать в одиночку небольшой участок земли, доставшийся по наследству и следить за домом было тяжело и вскоре хозяйство пришло в упадок. Поэтому она бросила родной дом и пошла работать в замок. Здесь её кормили, предоставляли кров и платили минимальное жалование.

Камилла вспомнила, как однажды лежала на кровати, а Рейнильда несла в спальню вино и уронив поднос, пролила всё на кровать и волосы. Камилла в тот день была не в настроении. Орала на бедную девушку и грозилась запереть на ночь в холодном подвале. Рейнильда плакала и умоляла о прощении.

Когда Камилла успокоилась и осталась одна, то задумалась, как сильно власть начала её менять, пустив корни в самую душу. Она отдавала себе отчет в том, что по-настоящему могла сделать с девушкой все, что захочет, хотя всего лишь грозилась на словах. А ведь в детстве она была в таком же положении. Элиас Альбер однажды грозился серьёзно её наказать, и он действительно мог это сделать, а вот её родители Дьюка и пальцем бы тронуть не посмели. Эта несправедливость сводила её с ума, заставляя тайно ненавидеть родителей и их положение в обществе.

Камилла оставила Рейнильду с принцессой одних и поспешила в свои покои, поискать для Авилины одежду. Она уже догадывалась, что вряд ли найдет что-то подходящее. У Камиллы слишком высокий рост и её платья на принцессе будет смотреться нелепо, а одежда Амелии слишком мала. Но всё же хоть что-то в этом огромном замке должно было найтись. И начать стоило бы с собственного гардероба.

Амелия была на ногах с самого утра, расхаживала по верхнему этажу донжона, пытаясь что-то найти. Замок Рокстерли жил по привычному для всех его обитателей режиму времени, за одним исключением. Камилла, с детства привыкшая вставать с восходом солнца, рано поднималась с постели, в отличие от других лордов и вельмож. И Амелию к такому порядку приучила быстро.

— Доброе утро.

— Ты почему не на занятиях? — сразу же возмутилась Камилла.

— Сегодня нет занятий. Учитель Мейсон ещё гостит у сыновей, в Саргосе. Он же не знал, что мы вернемся настолько… быстро.

И правда, как она могла забыть, сама же отпустила его на целых пять дней? Дорога в Алкорию и обратно вымотала изрядно, заставляя потерять счет времени.

— Если хочешь, я могу поехать с вами, — предложила Амелия. — Подтвердить твои слова перед императором.

— Спасибо, дорогая. Я рада, что ты это предложила, но не стоит, — ответила Камилла, направляясь к себе в спальню. — Никто не ожидает тебя там увидеть. Когда ты появишься в Терновом замке, вся Гальрадская знать начнет шептаться, что последняя из рода Рокстерли желает заявить о своих притязаниях на престол.

Это звучало по-своему великолепно и наверняка, Амелия раздумывала ночью о своем наследии. Но отвечать ничего не стала. Камилла придирчиво окинула взглядом несколько своих сундуков и шкафов, набитых одеждой. Сейчас как раз тот самый случай, когда платьев чересчур много, а надеть нечего. Она стояла и пыталась вспомнить, было ли какое-нибудь платье маловато хотя бы на полразмера, чтобы подсунуть принцессе. Но в голову ничего не приходило. Она вообще не могла вспомнить и половины одежды, раскиданной по сундукам. Зато они с Амелией остались наедине, и Камилла, наконец, решила кое-в-чем объясниться:

— Я так и не сказала, но до недавнего времени обо мне распускали слухи при дворе императора.

— Слухи? — Удивилась Амелия. — Какие?

— Грязные и лживые.

— Но, зачем?

Девочка ещё слишком юна и наивна. Но ничего, время это исправит.

— Чтобы опорочить моё имя и твою репутацию конечно же, — пояснила Камилла.

Амелия задумалась. А управительница тем временем открыла пару больших сундуков и обнаружила скомканные платья, походную одежду, несколько плащей. Всё не то, что надо. Абсурдно, но хоть на рабочем столе и в документах у неё всегда был идеальный порядок, вещи в сундуках валялись как придется. Как и оружие, всегда, где ни попадя. В общине Велимир, бывало, ругал её за это.

— Думаешь, это дело рук Харольда второго? — Спросила, наконец, Амелия.

— Нет, он здесь ни при чём.

Харольд второй, Уокден — сын Габриэля Уокдена воспитан в семье, где честь не пустое слово. И его дед, император, высоко ценит Камиллу и уважает память о Норберте и Грейноре Рокстерли. А ещё Харольд второй определенно имеет нездоровый интерес к Амелии. Каждый раз, когда Камилла появлялась в родовом гнезде Уокденов, он обязательно спрашивал, всё ли с Амелией хорошо, хотя при этом ни разу её в глаза не видел. Камилла списала это на то, что его родители, возможно, сочли бы подходящей партией иметь Амелию в качестве супруги Харольду. Хоть у Рокстерли и не было сильных союзников, древний знатный род оставался на слуху у многих. Одно время поговаривали, что Норберт и Грейнор были прямыми потомками самого Малеона по мужской линии. Впрочем, какие только слухи о Норберте не ходили, в том числе и о благословении. Возможно, он сам их и распускал. Но как бы там ни было, объединение двух великих семейств Уокденов и Рокстерли принесло бы первым только преимущества. Другое дело, что найдется множество других девушек ничуть не хуже.

Ещё не понятно, кто сподобился распускать слухи о самой Камилле. При отсутствии Амелии, ни у кого не было особого смысла ей вредить. Или, по крайней мере, она не была так дальновидна.

Когда Камилла и Амелия вернулись в главный зал с пустыми руками, принцесса уже завтракала за столом, восседая на том же самом месте, что и вчера. На ней было легкое оранжевое платье, пальцы аккуратно обмотаны, а волосы красиво уложены. Вид уже совсем другой, хоть и не скажешь, что это сама принцесса из города масок и цветов. Не слишком броско и не слишком бедно. То, что надо, чтобы не привлекать лишнего внимания. Рейнильду стоит поблагодарить за хорошо проделанную работу. Похоже, платье было из её личного гардероба.

Камилла и Амелия сели напротив принцессы и Мирина сразу же засуетились, подавая на стол фрукты, вино и чаши. Предпочтение хозяйки ей были давно известны, а вот Авилина, судя по всему, не смогла толком сказать, что хочет и перед её носом раскинулись самые разные блюда из тех, что были.

Камилла взяла черную виноградинку с тарелки и отправила в рот. Есть по-прежнему не хотелось, но она была уверена, стоило только сказать, что хочется чего-то это тут же окажется на столе. Мирина часто беспокоилась и когда Камилла закрывалась у себя в кабинете работая без отдыха, приносила еду прямо к ней на стол в донжон.

— Спасибо, что поговорила со мной, — тихо поблагодарила принцесса.

Ее взгляд был направлен на Амелию, проявившую вчера больше сочувствия, чем кто-либо. Девочка молча кивнула в ответ и принялась уплетать чесночный хлеб с сыром. А принцесса, осторожно отпив немного вина из своего кубка, поморщилась.

— Что-то не нравится? — не выдержала Камилла.

— Я, конечно, благодарна за гостеприимство, но как вы пьете эти помои? — бесстыдно возмутилась принцесса. — И чем ваш стольник вообще занимается?

Камилла удивленно вскинула брови, а Амелия поспешила пояснить:

— Это специальный человек, который отвечает за алкогольные напитки в больших домах. Правда, у нас его нет. Последний раз стольник был здесь, когда провинцией правил отец.

Авилина подозрительно посмотрела на вино в своей чаше.

— Может, мы и живем скромно, но нас всё устраивает, — сказала Камилла. — Не нравится — не пей.

Авилина искоса взглянула на Амелию, пытаясь понять правда ли её всё устраивает так же, как и управительницу, но лицо девочки осталось беспристрастным. И всё же Камилла почувствовала неловкость. Несомненно, Амелии лучше жилось с родителями, чем с ней. Девочка даже не знает о том, что Камилла продала один из особняков Рокстерли вместе с землей, чтобы разобраться со всеми долгами Оливии перед торговой гильдией Гальрада.

И хотя в казне Рокстерли были деньги, вся эта жизнь на показ не пришлась Камилле по нраву. Лорды и их вассалы привыкли тратить золото на пиры, охоту и развлечения, даже если денег особо не имели. А жили они на подати, оброки и налоги простого люда, питаясь тем, что вырастят рабочие на их земле. Конечно, так жили не все, но, как предполагала Камилла, многие.

— Ты закончила? — небрежно бросила управительница принцессе. — Или собираешься есть тут до обеда?

Авилина ничего не ответила. И несмотря на старания Мирины, съела-то всего ничего. Камилла видела готовую карету и заправленных лошадей при входе. А Дориан подоспел к столу как раз вовремя, с десятком вооруженных людей. Он проснулся раньше и успел всё подготовить. Все-таки в организованности сенешалю не было равных, потому он и занимал эту должность по совместительству с командованием личной охраны управительницы. Кивнув Камилле, он молча дал понять, что они готовы выдвигаться.

— Экипаж подан, Ваше Величество, — насмешливо объявила Камилла, поднимаясь из-за стола. — Прошу в карету.

Авилина молча, будто на собственный суд вышла на улицу, а Камилла последовала за ней. Амелия решила их проводить. Они не сказали друг другу ни слова и только перед тем, как сесть в экипаж, Авилина обратилась к девочке:

— Не унывай, мы с тобой скоро увидимся.

Камилла села на привычное место и закрыла дверь кареты, а Дориан с отрядом оседлали лошадей. Повозка медленно тронулась, покидая пределы родного имения. В моменты длительных поездок управительница ждала, пока экипаж спуститься с горы, подъедет к шумному городу и начинала читать какую-нибудь книгу или думать о чем-то отвлеченном. Вот и сейчас она задумалась о том, правильно ли она решила действовать.

Камилла не знала, как подступиться к императору. Точнее знала, но не была уверена, что сможет сделать это правильно. Она много думала о том, за что он её ценил и что в ней такого разглядел. Зная откуда Камилла родом, он как-то спросил, что она думает о жизни простого человека, платящего оброк. Она ответила, что в деревенской коммуне люди объединяются ради выживания. Там к смерти ведет множество дорог. Голод, болезни, неурожайность, засуха, чрезмерные оброки. Коммуна дает защиту, но надеяться следует только на себя, а потому, во время весеннего возделывания работать с восхода до заката. А здесь люди объединяются ради власти и умирают ради неё. Ответ императору понравился. Он спросил, будет ли она кому-то доверять при дворе и услышал в ответ "Нет". Его Величество был заинтересован и не скрывал этого. Говорил, что Камилла вовлеклась в политические интриги Гальрадской знати и в тоже время хорошо понимала нужды простого люда. Может, такой человек — как раз тот, кого не хватало в высших кругах Гальрада. Его терзал нескрываемый интерес, что получится из Камиллы в итоге.

Ее замечали среди других с первых же дней. Она, в отличии от многих знатных дам в красивых платьях-сюрко, подтянутых корсетах и украшениях ходила в широких одеждах, в плаще и при оружии. Среди других дам, она была словно белая ворона, благо никто не смел над этим подшучивать, по крайней мере в лицо. А император, увидев оружие, сказал то, что ей довольно хорошо запомнилось: "Вижу у вас меч. И вы готовы применить его, если понадобиться сила. Чтобы выжить в условиях, в которых вы выросли, сила наверняка была необходима. Но политика — это не война, это — игра. И не вы устанавливаете в ней правила."

И она помнила.

— Ну, что уставилась? — грубо спросила Камилла, почувствовал взгляд Авилины. — Никак, вино в горле застряло?

— Смотрю, ты Амелию не жалуешь.

— Ей ещё многое предстоит сделать, прежде чем наследовать престол.

Авилина грустно вздохнула и посмотрела в окно. Там мелькали пейзажи березовой рощи, простирающейся вдоль всего северо-западного тракта. Пение птиц не умолкало, а колеса кареты то и дело попадали в ухабы, отчего её периодически потрясывало. Солнце начало греть сильнее и в карете становилось душно, а внутри даже вдвоем было тесновато. Этот маленький экипаж Дориан в свое время обнаружил на заднем дворе замка со сломанным колесом, брошенный как мусор. Колеса удалось поменять, но удивительно, как она всё ещё ездит. Не дай Малеон, развалится в самый неподходящий момент.

— А я помню семью Амелии, словно видела их вчера, — сказала Авилина, не отрывая взгляда от окна. — Грейнор Рокстерли был человеком со светлой душой, все это знали. Он старался принести свет в этот мир, через политику, влияние и личный пример. Он всегда был добр со всеми и учтив, как и его брат Норберт. Знаешь, я смотрела на них и молча завидовала. Думала, какая же большая, замечательная семья… Вот бы мне такую.

Камилле не хотелось общаться. Провести бы молча всю дорогу, будто она едет одна и покончить со всем этим. Но любопытство взяло верх:

— А чем тебя твоя не устраивает?

— Теперь, когда отца больше нет, мою мать коронуют. Это просто вопрос времени. А что будет дальше и думать страшно. Но учитывая всю любовь Палеонесса к традициям, я получу звание Девы и наследую трон. Так что и ты Амелию береги. Когда она взойдет на престол, мы захватим Беренгарский союз, и будем править континентом вдвоем.

— Да уж, — усмехнулась Камилла. — Вы прямо стоите друг друга.

Но Авилина ответила серьезно:

— Так завещали наши отцы.

Камилла не стала ничего отвечать и остаток пути они проделали молча. Кажется, принцессу слегка укачивало в дороге. Она то и дело касалась лба и старалась как-то отвлечься, глядя в окно. Когда, наконец, экипаж остановился посреди огромной, благоухоженной поляны, Авилина первой выскочила из кареты. Здесь открывался вид на главный оплот Западной провинции, появившейся на огромной пустыре будто из какой-то сказки.

Багтиур, или как его называли в простонародье, Терновый замок уже больше года был главной резиденцией Его Величества, Императора Гальрада и домом его великого рода. Камилла всегда видела в нём совершенную, неестественную красоту. Аккуратные маленькие башни, всегда чистый ухоженный двор, просторные окна, дорогая резная мебель, полотна в каждом коридоре, огромные двери. Если Браго имел в себе потенциал для обороны за счет месторасположения на возвышенности, высоких стен и оборонительных укреплений, то Терновый замок был просто воплощением прекрасного, созданный, чтобы им любоваться и жить комфортно.

Замок окружали величественные леса западной провинции, простирающиеся почти до самого Саргоса. Неподалёку находился небольшой водопад и река Санрин. В лесах полно дичи и рыбы, а хозяева владели правами на столько акров земли, что отряды ордена Нефритовой зари не могли всецело контролировать местность от непрошенных чужаков и браконьеров. Вот почему у общины Дориана и Велимира не было никаких проблем с едой, хоть их заброшенный лагерь, где жила Камилла, находился отсюда довольно далеко.

Стража узнала управительницу и поклонившись, пустила во внутренний двор. Дориан со своими людьми остался отвести телегу в конюшню и ждать возвращения Камиллы. На территории замка ей ничто не угрожало.

Зайдя на небольшой участок перед входом, она настолько ускорила шаг, что Авилина еле поспевала. Впрочем, принцесса чуть не ударилась ей в спину из-за резкой остановки. В небольшом, ухоженном саду на центральной аллее стояли несколько красивых скамеек, на одной из которых одиноко сидела девочка. Камилла помнила её, хоть и видела всего один раз. Астория Рокберри была на год младше Амелии. Они бы поладили — в этом нет сомнений.

Камилла подошла ближе, и девочка тут же вскочила с места, поклонившись в знак внимания.

— Добрый день, леди Рокберри.

Авилина стояла рядом и не мешала, пока Камилла разглядела у девочки огромный синяк под глазом.

— Кто это сделал? — спросила управительница.

Мачеха и младший брат Астории должны быть где-то неподалёку. Возможно, на приеме у императора, а девочку оставили, чтобы никто не видел. Но, что они здесь забыли? Рокберри не появлялись при дворе больше полугода.

— Я споткнулась и неудачно ударилась об угол лестницы, Мидели.

Камилла знала, что это была ложь и весьма неумелая. Она прекрасно помнила, как приехала в замок к Рокберри в северную провинцию и увидела, какой там твориться хаос. В каждом помещении стояла жуткая вонь и слуги разбросали по полу травы, перебить запах. В небольшом центральном зале на столе валялись бутылки из-под спиртного. Где-то по углам раскидан мусор. За замком не следили, а сколько стоит очистить выгребные ямы Камилла знала не понаслышке. Сама же Астория Рокберри встретила гостей в маске позора.

Камилла помнила, как ужаснулась, но виду не подала. И всё же её мачеха, поймав недоумевающий взгляд, небрежно пояснила: "много лишнего болтает". До этого о маске позора Камилла знала лишь понаслышке. Маска надевалась по решению суда, чаще на женщин, когда те непозволительно выражались в сторону своих мужей. Она закрывалась на ключ и не давала возможности ни есть, ни пить, ни говорить. В коммунах, где существовал закон единства, такого не встречалось. Только в городской черте были распространены наказания подобного рода. Позорные столбы, бичевание, прилюдные казни, маски позора — все, что угодно на потеху публики.

Думать страшно, где первая леди северной провинции могла взять эту маску. Камилла хорошо запомнила взгляд девочки в тот день — грустный, отчужденный, полный боли. Причины явно не сводились к болтовне, над ней попросту издевались.

— Не позволяй ей так с собой обращаться, — велела Камилла, встав на одно колено и поравнявшись с Асторией. — Поняла меня?

Девочка виновато опустила глаза, не говоря ни слова.

— Если у тебя будут проблемы, напиши мне или просто приезжай, — продолжила Камилла. — Я приму вас с братом и не дам в обиду, обещаю.

Девочка не успела ответить, а голос из-за спины Камиллы застал врасплох.

— Иди-ка сюда, маленькая дрянь.

Леди Сицилия Рокберри стояла прямо посреди аллеи и держала за руку своего сына, Кая. Астория сразу же повиновалась и направилась к ней. Камилла решила задержаться немного и подойти, чтобы если уж не поздороваться, так дать в морду и посильнее. Сицилия с первого взгляда казалась лживой, редкостной тварью и даже не скрывала этого. Вот и вся семья собралась почти в полном составе.

— О чем это ты там болтала с моей сестрой? — спросила Сицилия у девочки.

Хоть Кай не терял энтузиазма и поклонился, весело поздоровавшись:

— Здравствуйте, леди Рокберри.

Парень был лет на пять младше сестры и вел себя гораздо живее. Таких шаловливых и бойких детей ещё стоило поискать. Впрочем, они не были с Асторией родными по крови.

— Как дела, сестра? — Невозмутимо поинтересовалась Сицилия.

Камилла подошла почти вплотную, чтобы выглядеть ещё более угрожающе. Стоило бы узнать, откуда у Астории взялся синяк, но времени разбираться не было. И вряд ли она бы услышала очередное вранье про лестницу.

— Если я узнаю, что ты плохо обращаешься с Асторией, тебе несдобровать, — предупредила Камилла.

В ответ Сицилия сначала недоуменно посмотрела на девочку, а потом и вовсе засмеялась во весь голос. И смех этот звучал отвратительно.

— Ты мне угрожаешь? — насмехалась Сицилия. — Ты? Гальрадская шлюха из Саргоса. С каких пор тебя вообще волнует…

Камилла грубо схватила Сицилию за одежду, заставляя замолчать. Но та даже и не думала испугаться. Только молча стояла, с интересом ожидая, что будет дальше и ехидно улыбалась. Камилле был хорошо знаком этот резкий порыва гнева. Чтобы напасть на человека или просто ударить даже в это тяжелое время нужна агрессия. Но она должна быть контролем. Камилла понимала, что, если сейчас бездумно ударит Сицилию, да ещё и при детях, сделает себе только хуже.

Не успела она как следует над этим поразмыслить, как рука принцессы мягко легла ей на плечо.

— Она того не стоит, — сказала Авилина. — Нам нужно спешить.

Камилла без раздумий отпустила Сицилию, пользуясь случаем и посмотрела на детей. Астория держала за руку Кая и испугано наблюдала за всем происходящим. Хорошо, что Авилина её остановила, иначе Камилла могла потерять контроль над собой. А Сицилия язвительно заметила:

— Правильно сделала, что послушала свою подругу.

— Это наследница престола Палеонесса, так что прикуси язык.

— Да хоть сама Вианора Акдельская, — усмехнулась Сицилия. — Кстати, если вы хотели попасть к императору, то он готовился ехать на охоту перед моим уходом. Боюсь ждать вам придется долго. Идем, дети.

— Мы ещё вернемся к этому разговору, — предупредила Камилла.

Сицилия пошла к карете, и брат с сестрой последовали за ней. Астория напоследок обернулась, но мачеха грубо одернула девочку.

— Это твоя семья? — удивилась принцесса.

Камилла не желала ничего на это отвечать.