Палеонесская дева (СИ)

Глава 6. Отряд душегубов

Кларисса сидела и не могла вымолвить ни слова. Казалось, возникшая пустота где-то внутри мешала трезво мыслить. Всё это выглядело, как какая-то ошибка. И тем не менее она нашла в себе силы спросить:

— Зачем ему понадобилось истреблять целую деревню и убивать родителей?

— К сожалению, я не знаю, дорогая, — мама грустно покачала головой. — Это было давно, я тогда только начинала работать помощницей в отделе тайной канцелярии и была послушницей. Меня не посвящали в детали, и доверили это дело только потому, что знали, что я буду держать язык за зубами.

— Просто немыслимо, — прошептала Кларисса.

Она чувствовала внутреннюю тревожность мамы и то, как тяжело ей давались все объяснения. За этой тяжестью скрывалось и чувство вины, разочарование и даже страх. Наверняка мама не была до конца уверена, что поступает правильно, рассказывая всё, как есть, и в тоже время жалела, что не сделала этого раньше. Сложно было представить, каково это. Прошло уже много времени с тех пор, как она нашла Клариссу ещё младенцем. Возможно, сейчас даже казалось, что это было в какой-то другой жизни.

— Люди культа уже давно внедрились в Академию и во дворец, — пояснила мама. — Они скрываются под личинами послушниц и обычных служанок. Это удобно, ведь их никто не заподозрит, а под масками не видно лиц, и говорить ни с кем не нужно. Культ в любой момент готов устроить государственный переворот. Но Отец опасается, что силы могут быть не равны и культ потеряет многих достойных людей.

— Отец — кто это?

— Лидер культа в Палеонессе. Он координирует действия, раздает указания и находится в близком контакте с принцем Освальдом. Его главная задача вытащить пленника с нижнего уровня дворца, где располагается тюрьма. И для этого меня попросили поговорить с тобой, — мама вздохнула. — Видит Малеон, я не хотела ставить тебя перед выбором. Но ты уже взрослая и должна его сделать.

Кларисса усмехнулась. Хорошенький же у неё выбор! Попытаться убить принца Освальда, и затем до конца своих дней скрываться и опасаться преследования и жестокой расправы. Или же навсегда упустить шанс отомстить убийце своей семьи и так же до конца дней жалеть, что шанс свершить кровную месть упущен.

— Каким выбором? — спросила Кларисса, стараясь смотреть правде в глаза. — Убить принца Освальда или оставить всё как есть? Да, даже учитывая, что я благословлённая, его надежно охраняют днем и ночью. Это тебе не свинью зарезать.

Каждый раз, когда мама слышала упоминание из детства дочери, смешливо закатывала глаза.

— Ты мне эту свинью теперь всю жизнь припоминать будешь? И разве тебе не предлагали работу, которая поможет попасть во дворец и приблизиться к Освальду?

— Предлагали. А, ты и об этом знаешь?

Усмехнувшись, Кларисса встала со стула и зачем-то начала ходить по комнате. Сложно представить, что выбор между двух зол может быть таким сложным. Поразмыслить бы обо всем одной, в тишине. Кто-то другой на её месте посчитал бы личным долгом свершить кровную месть, несмотря ни на что. Так принято в Палеонессе испокон веков.

— А если я откажусь, что тогда будет? — поинтересовалась она. — Культ может как-то тебе за это навредить? Или надавить?

— Нет, культ ничего мне не сделает. Ни я, ни ты ничем ему не обязаны. Если хочешь, можем уехать из Палеонесса, навсегда. Забыть про всю эту историю и начать новую жизнь, где-нибудь в другом городе. Подальше от культа.

— И ты бросишь работу в тайной канцелярии, а я учебу в Академии? Ну, уж нет.

Кларисса вновь села напротив матери и вздохнула. На душе было тяжело. Она прекрасно понимала, что мир уже не будет прежним. Захотелось одиночества и тишины. Но мама подошла и молча обняла. Как и в детстве, Кларисса почувствовала родительскую теплоту и заботу. Если бы она поселилась с какой-нибудь другой девушкой и никогда не знала Авилину, решилась бы она тогда на эту безумную месть? На этот вопрос не было ответа. Единственное, что казалось верным — она пожалеет в любом случае. Правильного выбора здесь просто нет.

— Я бы соврала, если сказала, что не боюсь идти на такой глупый шаг, как убийство главы государства, — честно призналась Кларисса. — Только знаешь что? Я всю жизнь жила без отца и прекрасно понимаю, каково это. Не хочу, чтобы Ави страдала так же. Всё равно смерть принца не вернет моих родителей. Ничего уже не изменить.

— И угораздило же тебя поселиться в одной комнате вместе с этой принцессой.

— Да, мам, угораздило. А тебя угораздило сойтись с этим культом.

Мама тяжело вздохнула. Она всегда старалась этой темы избегать, а если не получалось, отвечать однозначно. Но не в этот раз…

— Я была моложе тебя, осталась без родителей. И уже тогда могла натворить много глупостей. Культ дал мне шанс стать достойным членом общества, и я этим шансом воспользовалась. Должность главы тайной канцелярии у меня благодаря культу. И тебя я встретила тоже благодаря культу. А ты — самое большое счастье в моей жизни.

Замолчав на мгновение, дева Талия вздохнула, решив подвести итог.

— Значит, мы всё решили? — подытожила она. — Культ обойдется без нашей помощи?

Она так и не сказала, что сделала бы на месте дочери, а Кларисса решила не спрашивать. Догадалась, что не просто ей дали сделать выбор, ответственность за который целиком и полностью ляжет на её плечи. Что ж, Клариссе с этим жить, а не кому-то другому. И похоже, придется всё же отказаться от работы, которую предлагал привратник Веймар. Быть на побегушках у убийцы родителей нет никакого желания.

— Да, мам, решили. — Кларисса встала с места, поняв, что уже засиделась. — Я не могу отсутствовать долго, Ави будет искать меня.

— Да, конечно, иди.

В голосе прозвучали оттенки усталости.

— Когда мы увидимся в следующий раз?

Но она только лишь пожала плечами.

— Не знаю. Я сама тебя найду. И не засиживайся за учебниками допоздна. Отдыхать тоже надо уметь.

— Хорошо, — улыбнулась Кларисса, почувствовав заботу. — Пока, мам.

Кода она вышла из кабинета, уже близился вечер. Кларисса шла по коридорам Академии к себе в комнату, ощущая, как мир вокруг становился каким-то чужим. Она сама не заметила, как дошла до комнаты, в глубине души надеясь, что принцессы там нет. Хотелось побыть одной в тишине и как следует обдумать всё услышанное. Но, открыв дверь, Кларисса застала подругу сидящей возле окна с учебником. Авилина сразу же принялась что-то говорить и приставать с расспросами. Кларисса отвечала односложно и, присев на кровать, слушала в пол уха и что-то отвечала, поддерживая разговор. Но в то же время, не переставая думать о настоящих родителях.

Когда в деревне рождался ребенок, устраивали шикарный пир. Дом тщательно подготавливали к приходу гостей, звали соседей, родственников, друзей. Если рождалась девочка, сочиняли песню или стих, восхваляющие её будущие великие деяния. Кларисса помнила, как бывала с мамой на таком пиру, веселилась с другими детьми и наедалась до отвала. Но теперь она задавалась вопросом, устраивали ли такой пир в её честь? И какой судьбы хотели бы для неё настоящие родители? Никто и никогда не сможет ответить на эти вопросы. Выходит, она ведь даже не знала свое настоящее имя. Мама дала ей имя, но родители при рождении наверняка нарекли по-другому. Да и если честно, имя Кларисса ей никогда особо и не нравилось.

— Всё в порядке? Кажется, ты читала какую-то грустную книгу.

Кларисса подняла голову и увидела, что подруга обеспокоенно смотрит на неё.

— Всё нормально.

— Я же вижу, что нет.

Кларисса не желала что-либо объяснять. А если и захотела, то не смогла бы вымолвить ни слова. Делать вид, что всё хорошо, когда на душе тяжело оказалось сложнее, чем она представляла. В одном мама была права: Кларисса и правда не умела ни врать, ни притворяться.

— Ладно, можешь молчать и дальше, — смирилась Ави. — Если захочешь поговорить, знай, что я всегда рядом.

Авилина пошла обратно к окну, дочитывать главу в учебнике, но Кларисса всё же должна была кому-то выговориться.

— Слушай, Ави. Твой отец…

Слова вырвались раньше, чем Кларисса поняла, что хочет сказать. Но закончить фразу она не решилась. Твой отец — убийца? Это все, что хотелось сказать прямо в лицо, но что эти слова изменят? Авилина вопросительно уставилась на Клариссу, и пришлось продолжить:

— Как думаешь, твой отец любит тебя?

— Ну, что за вопросы, конечно, любит, — удивилась Авилина.

Кларисса хоть и не могла почувствовать, говорила ли подруга правду, но увидела, как заметно та приободрилась, когда речь зашла о принце Освальде. У них сильная родственная связь, какая и должна быть у отца и единственной дочери.

— Просто, задумалась о своем отце, которого совсем не помню, — пояснила Кларисса. — И стало как-то грустно.

Авилина отложила учебник и присела рядом на кровать.

— Не представляю, как тяжело даже иногда думать об этом, — вздохнула Ави. — Но в жизни есть другие люди, которым ты очень важна. Например, твоя мама, которая тебя вырастила. И я, ведь мы с тобой дружим и помогаем друг другу в учёбе. Так что заканчивай грустить, хорошо? Впереди промежуточные экзамены.

— Да, — согласилась Кларисса из-за нежелания это обсуждать. — Ты права. Давай лучше ляжем спать, уже поздно.

Авилина, удовлетворенная таким исходом, разобрала постель, задула свечу и легла спать. Уже стемнело, и это было только на руку. Разговаривать особо не хотелось, но и сон не приходил. Кларисса лежала в тишине, смотрела в потолок и представляла, как бы сложилась жизнь, если бы мама и папа были бы живы.

В жизни может случиться так что человеку не повезло родиться в Палеонессе. И ещё хуже, если не повезло появиться на свет девочкой. Родители будут ждать заинтересованности в освоении военных дисциплин. Это не означает драться с другими детьми в школе или размахивать игрушечным арбалетом на заднем дворе. Это — учение, бесконечные тренировки, моральная и физическая подготовка. Мальчикам тоже приходилось непросто. Их могли запросто отдать в какой-нибудь более богатый дом уже с семи лет. Там они выполняли обязанности пажа на женской половине при супруге влиятельного богача. А с четырнадцати становились подмастерьями и обучались ремеслу. Всё ради того, чтобы найти место в этом мире. А заодно многодетной семье избавиться от лишнего рта. Реже подобное могло случиться и с девочкой. Её тоже имели право отдать на служение более богатому и влиятельному дому. Но какой судьбы для Клариссы хотели её настоящие родители? И радовались ли они её появлению? В глубине души она знала ответ. Да и хотелось просто верить в лучшее, без чужих рассказов и собственных домыслов. И эта вера согревала изнутри. Родители пожертвовали жизнью, чтобы спасти её, и всё было не напрасно.

Удивительно, но Авилина тоже не могла уснуть и то и дело ворочалась с боку на бок, наверняка гоняя в голове мысли о предстоящих экзаменах. Заметив, что Кларисса не спит, она приподнялась и полушёпотом спросила:

— Ты ведь уже знаешь, что после подавления восстания в Беренгарском союзе, матери дали прозвище «Светоносная дева»? Может, когда я получу звание Палеонесской девы и начну править, мне дадут какое-нибудь звонкое прозвище, как думаешь?

— Да, тебя будут называть Ленивая дева, — ухмыльнулась Кларисса.

— Ага, а тебя тогда назовут Дева-зануда.

Кларисса по-тихому засмеялась вместе с подругой и почувствовала, как внутри полегчало. Всё же Авилина не виновата в смерти родителей и не несет ответственность за действия отца. Кларисса хоть и могла высказать всё в лицо и злиться до конца жизни, но знала, что это неправильно. Дружба будет испорчена навсегда, и что с этого? Может их пути не разойдутся после Академии.

Принцесса улеглась поудобней, но вместо сна мечтательно смотрела в потолок, теребя в руках небольшой кулон, висевший на цепочке. Не первый раз уже Кларисса замечала, что когда принцесса задумывалась, вспоминая материал по учёбе, невольно прикасалась пальцами к кулону.

— Что это там у тебя? — она приподнялась на кровати.

— Ты про это?

Принцесса подхватила кулон на цепочке и показала так, чтобы можно было получше рассмотреть. Это был очень маленьких размеров блестящий флакончик, который почти невозможно где-то добыть или купить.

— Тихая вода, — ответила Авилина. — Видела такой?

Кларисса кивнула. Видела, один раз, в детстве. Яд, который выдается после получения звания девы тем, кто выходит на боевую службу. Убивает такой маленький флакончик почти мгновенно. Ещё со старых времён девы применяли его, когда попадали в плен, чтобы избежать пыток и насилия.

— Это мне мама подарила, давно ещё, когда я была маленькой, — объяснила Авилина. — На случай, если… ну, знаешь, кто-то схватит, начнёт требовать государственного переворота или выпытывать какие-то тайны. Не знаю почему, но этот подарок я храню.

— Я думала, яд не действует на благословлённых.

— Не действует, конечно. Но, при определенных условиях, всё возможно. Если сильно хочешь умереть и способ найдется. Просто, этот быстрый и довольно гуманный.

— Тебя этому тоже мама учила?

— Слушай, давай-ка уже спать? — возмутилась принцесса. — Сама же сказала, что нужен отдых.

— Ладно, — согласилась Кларисса.

— Тогда, доброй ночи, Дева-зануда.

— Доброй ночи, Ленивая дева.

Всё же Кларисса не спала почти всю ночь. А на утро хоть и делать ничего не хотелось, заставила себя встать с постели и пойти на занятия, вести привычный образ жизни, в котором некогда грустить и гонять плохие мысли. Новый учебный материал, давление и нагрузка от наставниц, давали о себе знать каждый день. И скоро должна была начаться подготовка к предстоящим экзаменам. У Клариссы была цель, и в мыслях она пообещала напоминать себе об этом почаще. Будущий промежуточный экзамен по знаниям предметов требовал очень хорошей подготовки, а в будущем мог помочь получить одобрение наставников на прохождение итогового экзамена и получение звания девы.

На индивидуальных уроках привратник давал ценные советы на счет экзамена, заставлял повторять теоретический материал, который там пригодится. И помимо этого, продолжал тренировать и не давал послаблений. Кларисса ни разу не пожалела, что согласилась тренироваться вместе с Авилиной. Ведь это действительно приносило свои плоды.

В свободные от учёбы дни Авилина иногда уходила к родителям во дворец, и Кларисса оставалась предоставлена сама себе. В одиночестве она проводила время в библиотеке или самостоятельно гуляла по столице. Но излюбленным занятием оставалось чтение книг в небольшом и весьма уютном парке на территории Академии. Среди множества пышных деревьев можно было помечтать о великом или пройтись по дорожкам, вдоль которых росли клумбы с несколькими сортами Палеонесских роз. Столица хоть и была величественна, но со временем и шумные улочки начинали надоедать. Однако город чувствовался и здесь, в парке Академии, стоило только взглянуть за металлический забор и увидеть вечно снующих разодетых горожан. Вот место, где жизнь била ключом, поддерживая свой естественный, быстрый ритм, несмотря ни на что.

После судьбоносного разговора с мамой прошло несколько дней. Учёба и предстоящие экзамены захлестнули, словно лавина, да так, что Кларисса и думать забыла о ненависти к принцу Освальду и могла позволить себе расслабиться только в свободные от учёбы дни, и то на несколько часов.

Уж очень долго она ждала свободное время, и когда наконец присела на любимую лавку в саду Академии с интересной книгой, душа по-тихому принялась ликовать. Отдых она заслужила и недаром уже давно нашла отличное местечко вдали от посторонних глаз, где ученицы обычно не ходили и в котором время текло по-особому медленно. Кларисса открыла интересную книгу, с трудом найденную на полках библиотеки, и принялась читать. О времени можно было не беспокоиться — колокол на центральной площади города, знаменующий вторую половину дня, отсюда было слышно. Как только он прозвонит, она встретится в комнате с Авилиной и, может, пойдет гулять, а вечером они сядут доучивать материал по военному праву…

Кларисса так увлеклась, что не обратила внимания, как прямо над скамьей нависла человеческая тень. И, подняв голову, увидела девушку в бело-голубом плаще и серебристой маске. Это была одна из послушниц, что в стенах Академии появлялись довольно редко. Девушка молча положила на скамью аккуратно сложенный небольшой листок бумаги. Кларисса посмотрела с недоверием, хоть и догадалась, что это должно быть очередное приглашение от мамы, которая как раз сегодня должна была дежурить. Отложив книгу, она взяла листок и прочитала.

Завтра, после звона утреннего колокола, стой у входа в королевский дворец. Тебя встретят. Да будет велика слава вечных.

Кларисса вновь подняла глаза, но девушка уже скрылась где-то за поворотом, среди деревьев. Сердце в груди заколотилось сильнее, предчувствуя что-то нехорошее. На маму это совсем не похоже. Завтра они не планировали видеться, но было бы лучше к ней заглянуть и узнать, что всё это значит. А заодно и поговорить на счет этих послушниц.

Времени прошло прилично. Уже скоро зазвонит колокол, и Кларисса поняла, что нужно поторопиться. Она быстрым шагом зашла в Академию и, пересекая знакомые коридоры, поднялась на этаж выше, оказавшись у нужной двери. Убедившись, что поблизости никого нет, Кларисса приоткрыла дверь и тихонько вошла. Она была больше, чем уверена, что мама сегодня должна быть в Академии. Но в комнате никого не было. Оставалось только дождаться, когда мама вернется. Конечно, не вечно же ей сидеть у себя в кабинете, но где она может быть? Кларисса улыбнулась, в мыслях представляя лицо мамы, когда она войдет в кабинет и увидит родную дочь.

Кларисса уселась на скамью возле стены и стала ждать. За стенами иногда слышались шаги, но в кабинет долгое время так никто и не заходил. От скуки она начала осматривать каждую мелочь: пустые стеклянные сосуды для зелий на настенной полке, аккуратно сложенные бумаги на письменном столе, несколько перьев и чернила. Мама любила порядок, хотя это был не только её кабинет. Наверняка она одна здесь порядок и поддерживала, а заодно докупала несколько трав и ингредиентов для зелий в столице и приносила, а по ночам читала специальные книги про травничество.

Когда дверь неожиданно открылась, Кларисса вскочила. Но это был всего лишь привратник Веймар, который удивленно посмотрел на непрошенную гостью, закрыл дверь и только после этого спросил:

— Что ты здесь делаешь? Что-то случилось?

Кларисса слегка замялась, не ожидая его увидеть.

— Дева Талия попросила сегодня прийти для одного дела.

— И что же это за дело?

Уточняющие вопросы сейчас были совсем ни к чему. Кларисса не знала толком, что ответить и сказала, как есть:

— Это… личное.

— Ясно, тогда можешь её не ждать. Деву Талию поместили под стражу по обвинению в сговоре с культом Вечных.

— Давно? — резко спросила Кларисса.

— Вчера, насколько мне известно.

Теперь Кларисса разволновалась не на шутку. Дело резко приняло серьезный оборот.

— И что с ней будет?

— Обычно, если причастность человека к культу доказана, его ждет заключение где-нибудь в шахтах. Но в случае с девой Талией и её высоким положением при дворе, думаю, приговор будет более жестким. Боюсь, что это может быть смертная казнь.

Привратник говорил без капли злобы и презрения. И даже где-то прозвучали нотки сочувствия, хоть в лице он не изменился и продолжил смотреть на Клариссу испытывающим взглядом. Она не могла найти слов, чтобы ответить. Смотрела прямо на него, но будто не видела перед собой. Казалось, сейчас она заговорит, и голос начнёт дрожать. Но, взяв себя в руки, Кларисса спросила:

— Что культисты сделали такого государству?

— Ничего, — равнодушно ответил он. — Это всего лишь фанатики и лжепророки, что приходят к людям, облаченные в овечью шкуру. Они поют проповеди о вечных, восхваляют нечестивых правителей и хотят свергнуть привычные устои общества. Но хоть на вид еретики и безобидны, нутром они волки хищные и несут за собой реальную угрозу. Вот почему принц Освальд их так боится.

— Вы можете ей как-то помочь? — нервно спросила Кларисса, уже не в силах скрывать беспокойство.

— Я не знаю, как это случилось, но даже при отсутствии каких-то весомых доказательств, её, скорее всего, казнят. Так уж устроена наша система правосудия. Наверняка, это неспроста и, скорей всего, она кому-то перешла дорогу. Хорошо ещё, что нет близких родственников. Их бы тоже схватили и допрашивали, и наверняка загребли бы вместе с ней.

Кларисса поняла, что её сейчас затрясет или она попросту расплачется, и нужно немедленно уходить. Но Веймар её остановил.

— То, что я сказал на счет девы Талии, это между нами. Никто не должен знать, хорошо? Мы много лет проработали вместе при дворе, и лично я не хочу для неё такого конца. Мне неважно зачем она тебя звала и имеет ли она какое-то отношение к культу или нет. Она хороший человек. Но слухи в Академии быстро распространяются, а это только навредит. Поэтому ни говори никому, ясно?

Кларисса молча кивнула, не в силах ответить.