Пантеон

Глава-2 Открытия

Моим глазам открывалась величественная, и в то же время унылая картина. Безграничное пространство, от горизонта до горизонта, стелящаяся пустыня, которая напоминала волнующееся море своими бесчисленными барханами. Темное звездное небо с ярко сверкающей луной, освещающей своим холодным светом все это место. Изредка из под песка торчали маленькие деревца, безжизненные порождения этого пустынного мира. Изредка порывы ветра поднимали в воздух облака пыли и уносили в разные стороны. Нагоняющая в тоску, приносящая уныние картина. Веяло холодом. Ночь, холодный свет луны, порывы ветра — иллюзия холода невольно заставляла вздрагивать. Возможно, холод был даже не настоящим. Его я не ощущал физически. Но ощущение холода в меня вселилось, кажется навсегда, и покидать не хотело.

Сейчас я сидел на вершине одного бархана и наслаждался моментом исполнения своего давнего желания. Спустя столько времени, мне наконец удалось выбраться из Леса Меносов. Оказалось, что когда ты не думаешь только о поиске и поглощении очередного гиллиана, ну и естественно, не тратишь все свое свободное время на поглощение добычи, у тебя неожиданно появляется просто уйма свободного времени. Которое можно потратить с пользой. Например, на поиски естественно выхода из этого мрачного места, который можно олицетворять с отдельным миром. В конце концов, когда ты адьюкас, у тебя появляются определенные привилегии. Ну, или же возможностей. Скажем, можно спокойно отловить пустого и заставить его выложить интересующую тебя информацию. А потом спокойно бродить по Лесу, не опасаясь, что на этот раз на тебя будут пытаться охотиться обычные пустые, и гиллианы начинают тебе подчиняться. Знаете ведь, жизнь хороша, когда способных свернуть тебе шею стало гораздо меньше. Угрозу моей жизни теперь представляли в основном только адьюкасы, а их в Лесу было не так много.

Да, я стал адьюкасом. После того случая с нападением на меня простым пустым, произошло превращение. Сам процесс я не помню, что вполне естественно, но вот процесс пробуждения был, скажем так, не ахти приятный. Мое тело ломило, было трудно двигаться, своих конечностей не ощущал, окружающий мир не чувствовал. Словом, в момент своего пробуждения, я был в большом ступоре, после чего появилась паника. Мало того, что не получалось двигаться, так еще и ничего не видел, и дышать было трудно. Не помню, сколько я бился, пытаясь наладить контакт со своим телом, но помню, длилось это довольно долго. И лишь потом, когда уже смог почувствовать свою реацу, я осознал, что все это время находился внутри кокона, который спустя длительное время полностью втянулся в мое же тело, создав новый плащ. Спустя определенное время, снизошел я до осмотра моего собственного тела. Изменения оказались хоть и не особо существенными, но все-таки они были. Все тот же рост, все те же параметры тела. Практически та же безликая маска. А вот конечности слегка изменились. Поножи на ногах получили дальнейшее продолжение в виде сапог с весьма занятными протекторами в виде подков. На руках изменились «перчатки», к которым добавились более длинные и острые когти. Нагрудник стал плотнее и шире, дополнился мелкими узорами в виде лабиринта. На голове возникли странные рожки, которые образовали подобие диадемы по всему диаметру. Они были тонкими, имели четкий изгиб в 90 градусов. Ну и дополнял всю эту картину плащ с широкими полами, с капюшоном. В отличие от моего старого плаща он был гораздо тоньше и в то же время плотнее. Тем самым эта материя вполне неплохо скрывала мою реацу, идеально маскируя ее в окружающий фон. Таким образом, в процессе трансформации воплотилась моя мечта о средстве сокрытия моей собственной силы. А скрывать было чего. Мой уровень до превращения был меньше моего нынешнего почти в два-три раза. Словом, вполне себе неплохая прибавка к силе, особенно для «новорожденного» адьюкаса.

Сидя на вершине бархана, передо мной стоял очень важный вопрос. Что делать дальше? Если раньше была цель стать сильнее и вырваться из Леса, то теперь эта цель была выполнена. Вокруг был совершенно другой мир, в котором нужно было жить дальше. И естественно, не имея перед собой хотя бы представления, что делать и зачем делать, было бы сложно вообще начать эту пресловутую жизнь. Не сидеть же мне на вершине бархана и предаваться философским размышлениям. Нужно было охотиться, искать добычу, питаться, становиться сильнее, но эти, казалось бы, обыденные для любого местного жителя действия нужно было связать с какой-то целью, идеей, которая позволила бы идти вперед. То время, когда что-либо думать на этот счет было попросту смертельно опасно, прошло. Сейчас идея могла спасти мою жизнь. В мой мозг поползли старые воспоминания из событий аниме и манги. И понял, почему пустые с такой радостью пошли за Айзеном. Им ведь и в самом деле было нечего терять. А тут появился символ смысла жизни, который сказал, что им всего лишь нужно следовать за ним. И получил преданных слуг. Хотя вот самому так вот быть нагло использованным не хотелось. Только вот, что дальше делать эти воспоминания не говорили. Припоминалось мне, что были в этом аниме такие пустые, которые именовались вастер лордами. Самые сильные представители фауны этой пустыни, которые обладали неплохими возможностями и влиянием. Взять того же Баррагана, который такого о себе навыдумывал и вообразил, что именовал себя исключительно как короля Уэко Мундо. Может попытаться стать вастер лордом и стать таким вот королем? Чтоб весело было жить. Пока буду власть себе завоевывать. Или же все Уэко Мундо. Конечно, идея бредовая, но если двигаться в этом направлении, можно на какое-то время получить смысл своего существования. Не знаю, правда, как становятся вастер лордами, но полагаю, здесь все построено на поедании себе подобных. То есть, охотиться на адьюкасов, накапливать силу, материю и реацу, после чего эволюционировать. Говорить легко, но черт с ним. Попробовать можно. Только вот для охоты на адьюкасов сил у меня, возможно, маловато. А без серо и адьюкас то, не адьюкас. Стоп, а если я изменился, может изменились и мои способности.

Опешив от такой неожиданной мысли, я подскочил и тут же начал концентрировать свою реацу. Одновременно пытаюсь прислушаться к своим инстинктам. Прикрываю глаза, мысленно собираю реацу в сферу в своей руке, чувствую, как она достигает своего предела. Сфера приятно греет руку, становиться тяжелее. И под конец, выталкиваю всю эту массу реацу вперед, заставляя ее разогнаться, принять форму луча. А потом на меня накатил резкий порыв горячего ветра, перемешанный песком и дымом, снося меня по наклонной вниз с вершины. Открываю глаза, бросаюсь снова назад, в свое старое место и любуюсь произведенным эффектом. Ярко-красное зарево пожара на месте, куда попал луч. Странно, конечно, что там могло так сильно гореть, но сейчас меня волновало только одно. Я сделал это! У меня получилось создать и применить свое самое первое серо. А каков результат. Гораздо лучше серо, что создавали гиллианы. На радостях, правда, мне в голову не пришла та мысль, что серо я создавал очень медленно, и что в случае реального боя от такого серо пользы не будет. Это все мне пришлось обдумывать потом, попозже. А сейчас в моей голове царил творческий беспорядок. Если получилось создать серо, то возможно и сонидо получиться?

Одним словом, помчался я в неизвестном направлении, совершенно не задумываясь над тем, куда бегу и зачем. Просто хотелось освоить свои способности. Бежал вперед, старался делать это быстрее, использовал свою реацу. Старался развить все максимально доступную скорость, почувствовать то состояние, когда можно интуитивно применить сонидо. Так и началось мое путешествие.

Жертва старалась вырваться из цепкой паутины, отчаянно билась в смертоносных сетях, которые обволакивали ее полностью, словно смирительная рубашка и при этом разжижая ее кожный покров, медленно, но верно поглощая ее. В отчаяние, понимая, что вырваться не получиться, адьюкас поворачивается в сторону хищника и начинает формировать серо. Но не тут, то было. Когтистая рука молниеносно пробивает его маску, одновременно разделяя сгусток реацу пополам.

Я стоял и наблюдал за тем, как адьюкаса обволакивает мой плащ, поглощая его с запредельной скоростью. А ведь прошло не так много времени с тех пор, как стал адьюкасом и начал свой марафон по Уэко Мундо. Почему марафон. Да потому, что иначе назвать бешеную гонку с самим собой по пустыне сложно. Я бежал не останавливаясь, иногда переходя на сонидо (Получилось! Получилось! Получилось!). Изредка я останавливался, чтобы поохотиться. Как правило, это случалось тогда, когда невольно сталкивался с другими адьюкасами. В открытую нападать на них не решался, поэтому использовал свою старую добрую методику скрытых засад. Прятался под песком, испускал немного реацу, привлекая внимание добычи, а когда она оказывалась на приемлемом расстоянии, атаковал со всей дури, используя сонидо. Главным в моей охоте являлось то, как близко я мог оказаться к добыче. А там уже действовал мой плащ. Он приобрел интересную способность растягиваться в длину до пяти метров, молниеносно обволакивать и обездвиживать цель, начиная поглощение. А потом все было гораздо проще. Наносить финальный удар. Хватка плаща оказалась очень даже неплохой. И вдобавок, она обрела некое подобие быстродействующего паралитического яда, мгновенно лишающего врага львиной доли его характеристик. Не понимаю конечно, насколько эффективным моя способность была по отношению к более сильным противникам, но с врагами моего уровня она справлялась вполне недурно. Да и процесс поглощения стал очень быстрым, как и раньше.

С адьюкасами, которые были сильнее меня, я не сталкивался, но мне хватало и того, что мне удавалось поймать. Сталкиваться с существами сильнее было опасно, пока мои собственные способности не были отточены до предела. Моя скорость сонидо меня устраивала, а вот скорость серо — нет. Оно по-прежнему формировалась довольно медленно, но я не прекращал попыток сделать его лучше и быстрее. Также были попытки применить одну способность из манги, которую использовали арранкары. Бала. Техника, которая не такая мощная как серо, но быстрее его в двадцать раз. Насколько я помню, для выстрела требовалось уплотнить реацу, после чего разогнать ее с чудовищной скоростью. В итоге должен получиться вполне ощутимый удар. В зависимости от количества вложенной реацу, ее ударная мощь может превосходить силу серо гиллиана. Конечно, с моим резервом такого не достичь, но все впереди. Но даже вполне нормальном варианте балы, она могла стать весьма полезным приобретением. Мои результаты в этом направлении были пока что скромными, но дело двигалось.

В принципе, для меня направление моего движения не играло совершенно никакого значения. Огромная пустыня, которым являлся весь этот мир, была однообразной, поэтому существенной разницы в том, куда идти, не было. Вот я и двигался вперед, иногда выслеживал добычу, иногда сворачивал, чтобы не оказаться на пути у куда более сильных адьюкасов на пути. Изредка в моей голове пробуждалось желание оказаться в Мире Живых, но вот знаний о том, как туда можно попасть у меня не было. А вот на поиски этих знаний желания не хватало. Точнее, желание может и было, только вот когда у меня появлялся реальный шанс достать эти знания, у меня не получалось начать допрос. Все мои противники тупо погибали еще в тот момент, когда я начинал попытки нейтрализовать моих противников, они начинали отчаянно сопротивляться, после чего их приходилось добивать. Итог, источник информации ликвидирован. Ликвидирован и поглощен. Вот и приходилось откладывать поиск знаний на потом. А в мир живых я попал уже гораздо позже.

Нападение адьюкаса было стремительным. Выскочивший из песка волк голубого окраса был так быстр, а его расстояние от меня настолько мало, что моя реакция запоздала. В итоге, я не успел полностью защититься от молниеносного удара, в результате чего получил царапину в бок. Рана была бы гораздо более опасной, если бы я в последний момент не прикрылся рукой, в которой невольно уплотнил реацу. Второй удар волка был уже не настолько неожиданным, хотя и последовал практически через секунду. Поэтому я заблокировал ее полностью, встретив руками, защищенные перчатками. Мой плащ устремился на врага, стремясь опутать его, но он с легкостью ушел от ловушки, отскочив метров на десять. Развернувшись к нему всем корпусом, я выпустил свою реацу и ушел в сонидо, стремясь нанести удар в левый бок волка, но тот среагировал гораздо раньше, и в момент моего выхода из сонидо, уже находился на расстоянии двадцати метров, формируя серо. Скорость концентрации была куда больше моей, но моя контрмера спасла меня от попадания. Быстро уплотнив реацу в правой руке, я выстрелил своей незавершенной балой, которая за доли секунды достигла начавшее свое движение серо и отклонила ее в сторону. Моя вторая бала, и мой противник получил незначительный, но отвлекающий внимание удар. Пока он по слегка прогнулся назад, подавляя силу моей атаки, я оказался рядом с ним на расстоянии всего лишь метра и ударил его в ногу. Адьюкас тут же уперся мордой в песок, а я незамедлительно опутал его своим плащом и навалился на него всем своим телом, подавляя его своей массой. Ударив ногой в очередную заднюю лапу волка, я окончательно повалил его на поверхность пустыни и сжал его глотку своими руками. Честно говоря, стоило больших усилий чтобы заставить плащ не начать поглощение волка немедленно, зато паралитический яд сработал вполне себе успешно. Сопротивление адьюкаса было подавлено полностью, и было слышно лишь его сиплое дыхание. Как хорошо, что мне удалось вспомнить о том, что волк представляет собой источник информации по прохождению в Мир Живых. Иначе его уже ждала бы незавидная судьба. Впрочем, думаю даже в случае получения этой самой полезной информации, мой противник все так и останется в незавидном положении. Отпускать на свободу пленника у меня не было никакого желания. А за стресс надо платить. Как и за полученные раны.

Я приблизил свою маску к его уху.

— Не дергайся, иначе прибью!

Честно говоря, совершенно не узнал своего голоса. Его не то, что узнать, его даже голосом даже назвать было нельзя. Какой-то жесткий металлический скрежет, который вырывался из моей глотки, преобразуясь в некое подобие слов. Из-за маски этот скрежет звучал как-то глухо, и едва понятная речь практически была не неразличимой. За все-то время, что я был пустым, а это более чем полтора года, мне не приходилось произносить хотя бы одно слово. Дело было в банальном отсутствии необходимости говорить все это время. Собеседников у меня естественно не было, а желающих вступить со мной в контакт также не наблюдалось. А изливать свою душу вслух я не мог. К тому же, представить себя размышляющим вслух, где не будь в теле гиллиана тоже не мог. Вот и атрофировать. Поэтому, я от души откашлялся и повторил свое требование. Прозвучало несколько лучше. Правда, не знаю, понял ли меня волк. Судя по попыткам вырваться, не очень.

— Повторяю, если будешь рыпаться, сверну тебе шею!

Нет, определенно мне мой голос не нравился. Жуткая смесь чисто механических звуков. Хорошо, что маска подавляет большую часть скрежета. Иначе было бы весьма неприятно себя слушать. Правда, не сомневаюсь, что для мира пустых такие голоса редкость. И сомневаюсь, что волк бы меня не понял из-за плохого произношения. Он же охотник, черт возьми. И должен не такое понимать. Тогда, какого черта он не реагирует. Вернее, он по-прежнему пытается вырваться. Безрезультатно, но все же. Мой паралитический яд неплохо блокирует львиную долю его возможностей, а оставшуюся можно вполне неплохо удерживать своими руками и своим весом.

— Ты меня понимаешь, или я зря трачу время? Отвечай!

Волк начал скулить, что меня окончательно взбесило. Сконцентрировав свою реацу, я создал давление на него, стремясь вызвать неприятные ощущения. Это вызвало неплохую реакцию. Адьюкас задрожал от страха и перестал пытаться вырваться.

— Отвечай!

— Я понимаю.

Оба на! Голос волка оказался неожиданно мягким и мелодичным. И волк оказался и не волк вовсе. Это была волчица. Какой неожиданный поворот событий. Доселе пустых женского рода я как-то не встречал. Нет, я конечно никогда не задумывался о физиологии своей добычи или врагов, но уверен, что сегодняшнего дня это был первый пустой женского пола. Даже вся уверенность в том, что убить этого адьюкаса после допроса будет верным решением, у меня резко поубавилась.

— Уберите, пожалуйста, вашу реацу. Она слишком тяжелая. Я не буду вырываться, — отчаянно пролепетала пленница.

Тяжелая реацу? Какая интересная характеристика. Моя аура исчезла. Не вести же допрос с ней в таких условиях. В любом случае, аура была инструментом воздействия.

— Хорошо. Отвечай на мои вопросы быстро и по существу. Понятно?

— Да.

— Я хочу знать, как попасть в Мир Живых? Как открывается гарганта? Ты ведь знаешь, как это делается или нет? Не вздумай лгать. Если ты будешь мне бесполезна, я уничтожу тебя.

Грубо, но вполне нормально для подобных случаев. Если проявить слабину, не успеешь и оглянуться, как сам станешь добычей.

— Я не умею открывать гарганту…

Вот черт! И какой от нее теперь толк?

— …но я знаю, где есть естественный проход.

Естественный проход? А разве такое бывает? Не припоминаю. Хотя, стоп, почему бы и нет. Ведь простые пустые же, как то попадают в Мир Живых. И даже в Общество Душ. Значит, есть и такой вариант. Неплохо.

— Естественный проход между мирами?

— Да.

— Где?

— В Лесу.

— Никогда не слышал. Я могу доверять твоей информации?

— Да.

Я слегка выпустил свою реацу. Судя по возникшей дрожи, волчица ощутила мое раздражение. Раздражение от того, что моя цель стала зависеть от нее.

— Вот как. Насколько далеко этот проход от этого места?

— Недели две пути отсюда, недалеко от входа в Лес.

Информация не больно меня обрадовала. Чтобы оказаться в Мире Живых, мне нужно снова идти в ту мрачную зону. А как же мне туда не хочется идти. Жизнь на поверхности мне нравилась намного больше, чем жизнь в Лесу. И даже короткий промежуток времени, что там нужно провести, пока не отправлюсь к солнечному свету, меня уже раздражает.

Полы моего плаща без особого желания размотались, освобождая пленницу, как и я сам поднялся на ноги и задумчиво посмотрел в том направлении, где должен был находиться вход в другой мир. Идти далеко. А хочется. И не хочется. Хм, что делать? Идти или не идти. С одной стороны, хочется взглянуть в Мир Людей с нового ракурса, с другой — не хочется сталкиваться с шинигами, ведь они вроде как охотятся за такими, как я. Впрочем, почему бы и нет? Не думаю, что обычный столкнусь с опытным офицером. А если встречу простого шинигами, то думаю мне не составит труда отступить.

— Из Мира Живых вернуться в Уэко Мундо проблема или нет?

— Нет. Главное помнить место прибытия. А потом можно перейти через проход в любое время.

— Хорошо. Спасибо.

Я побежал в указанном направлении. Да, я так и не решился убить эту волчицу. Не хочу лишать жизни существо, которое являлось женщиной в своей прошлой жизни. Глупо, конечно, но ничего с собой поделать не мог. А ведь мог бы….

Гиллиан не представляет для адьюкаса совершенно никакого интереса. Они огромные, неуклюжие, неповоротливые, в большинстве случаев безмозглые, а качество их плоти и сущности оставляют желать лучшего. Да, для рядового пустого гиллиан это ого го, да. Но для существа, стоящего на ступень выше, чью сущность составляет сущность почти сотни этих исполинов, это просто капля в море. Наверное поэтому пустые третьего поколения предпочитали игнорировать представителей второго, и лишь изредка призывали их в качестве группы поддержки во время споров с другими сородичами. Шансы гиллиана угодить в обед адьюкасу был ничтожно мал, разве что попадался уж очень слабый и очень голодный охотник, которого не кормили нормальным мясом во времена царя Гороха.

Я сейчас с пониманием относился к этой справедливой истине. Вокруг меня бродило с десяток гиллианов, а для меня они пустое место. Совершенно бесполезное пустое место. А ведь эти твари умудрились распугать в округе всех простых пустых, лишив меня возможности допросить их, а ходить и отлавливать их по всему Лесу не больно то и хотелось. Вот и приходилось сидеть с бессмысленным бродящим взглядом, лицезреть процесс жизнедеятельности этих существ. А все бы ничего, если бы мною не было бы обнаружено то, что низшие меносы меня не слушаются. Хотя должны, по логике вещей. Согласно существующей системе Уэко Мундо, иерархия здесь поддерживается в зависимости от уровня развития пустого. Ты гиллиан — будь добр, подчиняйся адьюкасу. Адьюкас? Ну уж извини, а вот вастер лорд имеет полное моральное право тебя приручить. Ну а простые пустые обязаны (весьма условно, конечно), покоряться всем вышестоящим, включая даже гиллианов. Только вот, последние никогда не пытаются никого себе подчинить. Мозгов у них нет (не буквально), а те, у кого они есть, предпочитают искать и поедать собратьев, кому не повезло, не иметь серое вещество в голове. Вот такая арифметика. Но вот мне гиллианы решительно отказывались подчиняться. Мои команды тупо игнорировались. Когда же я выпускал реацу, они обращались в бегство. Что за странности с моими метаморфозами? Сначала стал гиллианом, практически не изменившись внешне, разве что плащ появился. Гиллианом стал, а серо применять не мог. Да и еще пустые первого поколения кидались. Стал адьюкасом, а тут такой сюрприз. Гиллианы не признают. Может я не превратился в адьюкаса? Может моя нынешняя форма, это какое боковое ответвление формы развития гиллиана? Но ведь я так же силен, как и адьюкас. Не как все, но как большинство (или меньшинство, в этом уверенности нет; не так много адьюкасов я встречал).

К чему я решил начать экспериментировать с подчинением гиллианов? Во-первых, естественный переход, о котором мне рассказала волчица, мною не был обнаружен. Вернее, ощущалось вокруг нечто незнакомое, неестественное. Духовные частицы, содержащие в себе странную примесь, которую раньше мне не приходилось видеть. По мне, лучшее доказательство наличия прохода. Но вот никого вокруг, способного этот проход показать, не наблюдалось. Мои собственные способности определить место не смогли. Пустых вокруг странным образом не было. Только гиллианы. Хорошо. Пришла мне тогда в голову идея, заставить этих самых меносов заставить открыть проход. И тут такой облом. Гиганты игнорировали команды. Ни сигналы реацу, ни голосовые команды, ни все это вместе взятое. Может здесь есть свой секрет, но мне он не давался. В общем, меня эта ситуация втянула в эту деятельность и мною был забыт тот факт, что возможно, было бы гораздо удобнее все же заняться поисками существ посговорчивее, которые могли бы помочь мне перейти через проход. Вот уже прошло несколько дней, а за это время мною было предпринято несколько сотен всевозможным попыток взятия контроля над низшими меносами. За это время мои подопытные неоднократно перемещались подальше от меня, что вынуждало перемещаться и экспериментатора. Сам факт того, что сейчас вообще-то было бы гораздо проще все же вести исследования прохода между мирами самому, был мною забыт. Нет, факт возможности взять под контроль живую силу было куда интереснее и увлекательнее. Ведь в случае контроля, я получу проход в Мир Живых. То есть, это было возможностью убить двух зайцев одновременно.

Порою гиллиан, который особо рьяно отстаивал свою независимость, меня бесил до такой степени, что он становился мишенью испытания моей балы. Ну, и легкой закуской, разумеется. Я не настолько привередлив, чтобы оставлять такую крупную добычу мелким пустым. Привередничать себе дороже. Здесь предпочтительно съесть даже кусочек самого низшего пустого, когда это возможно, чем оставлять его разлагаться. Нельзя лишать себя шанса поддержать организм, дать возможность лучше зарастить мелкие повреждения.

Признаюсь, эксперимент прошел неудачно. Мне ничего не помогло. Все доступные методы и способы были испробованы, а эти существа так нагло меня игнорировали. Что им вообще нужно? Властность? Властность, подкрепленная всплеском силы? Или же всплеск силы, который сам содержит в себе приказ, властность и демонстрацию превосходства, поддержанный словесной командой? Меня переклинило. Если уж эксперимент провалился, то почему бы не просмотреть самый экстремальный вариант? Не всплеск силы, а демонстрацию истинного дыхания реацу, до сих пор скрытого под плащом. Это конечно чревато последствиями, но с чем черт не шутит.

Я сконцентрировался на своей реацу и начал выталкивать ее из себя, создавая в окружающем пространстве концентрированное давление. Гиллианы засуетились, истошно завыли, начали отступать. Хм. Я выкрикнул приказ, чтобы они спалили одно из деревьев своими серо. Не подействовало. А если сделать давление побольше. Почему бы и нет? Давление возросло. Меносы развернулись и… побежали. Побежали, причем все. Никогда бы не подумал, что эти существа способны бегать. А еще так быстро. Выглядит неуклюже, но для таких неуклюжих созданий это предел мечтаний. Но удивление по поводу такого неожиданного наблюдения не сбило мой настрой, который требовал от меня заставить их подчиниться. Злость и азарт выплеснулись наружу в виде облака пламени пепельного цвета, обволакивающего меня.

— Простите, подавите пожалуйста вашу р. реацу.

Я чуть не подавился своей реацу. Голос прозвучал у меня за спиной на расстоянии всего метров в пятидесяти. Для адьюкаса это все равно, что стоять буквально за спиной. Одно сонидо и прощай голова. Резко развернувшись, я мгновенно сосредоточил в руке балу, готовясь уничтожить любого противника, который столь незаметно смог приблизиться ко мне. И каково же было удивление, когда я увидел обладателя этого голоса. Та самая волчица, которую я оставил на месте нашей схватки. Судя по дрожи в ногах, моя реацу оказалась для нее чем-то очень страшным. Но, это ерунда. Гораздо важнее был вопрос, какого черта она здесь забыла? Неужели она все эти две недели пути преследовала меня. Как только оправилась от паралитического яда, выследила меня. Но зачем? Взять реванш? Какой смысл, если ей известно, что я сильнее ее. А если не реванш, то что?

Быстрое сонидо и мой плащ снова мгновенно опутал ее, превратившись в прочный кокон. В руке формирую серо и угрожающе наставил ей в голову. Демонстрация серьезных намерений, хотя возможно это и перебор. Хватило бы и балы. Но уж увлекся, простите.

— Что ты здесь забыла? Разве ты не поняла, что я дал тебе шанс на выживание, а ты решила, что пришло время отомстить? И не говори, что случайно здесь оказалась. Ты единственная, кто знал, что я направлюсь сюда.

Волчица сжалась, превратившись в маленький комок. Удивительное свойство, учитывая то, что она была чуть больше меня по размерам. Невольно, моя злость и раздражение испарились, сменившись заинтересованностью. А тут еще и глаза, которые смотрят так жалостливо, что меня проняло. Черт, нельзя терять настрой, иначе это может аукнуться в будущем.

— Простите, я и не думала о реванше. Ваша победа была безоговорочной, да и вы намного сильнее меня. Я все равно не смогла бы вас одолеть.

Волчица говорила испуганным, надрывающимся голосом. И не сводя глаз с моего серо, которое к слову могло бы превратить ее в пепел. Не нужно быть телепатом, чтобы понять, что ее это серо пугало больше чем все остальное в этом мире. Но подавлять его я не торопился. Мне нужны были ответы.

— Тогда зачем ты здесь? Торопишься умереть?

— Нет. Вы только что сказали, что я не воспользовалась данным вами на выживание. Это не так. Я пришла к вам, чтобы воспользоваться этим шансом.

Неожиданный, уверенный в себе голос заставил меня удивиться.

— Что ты имеешь в виду?

— В одиночку мне не выжить. Поэтому я обдумала свое положение и пришла к выводу, что без сильного господина мое существование в Уэко Мундо будет обречено на пустоту. И теперь смиренно прошу вас принять меня в свою фракцию. Я клянусь, что буду выполнять любые ваши пожелания, никогда не предам вас, и всегда буду стремиться к исполнению ваших желаний.

— Эээ…

Она это серьезно? Я в роли господина? Да я же и сам едва свожу концы с концами, а тут меня просят принять под свою защиту. Думает ли эта волчица о том, о чем говорит. Нет, она просто уверена в своих выводах. Вон, какие у нее глаза. Даже серо теперь не отвлекает ее взгляд. Смотрит прямо в мои. Брр. Какой пронизывающий и твердый взгляд.

— С чего ты взяла, что я оставлю тебя в живых? Я могу поглотить тебя, и больше никакой господин тебе не потребуется.

— Если бы вы хотели бы меня поглотить, то сделали бы это еще в прошлый раз. Но вы сохранили мне жизнь. И даже защитили…

— Защитил? О чем ты говоришь? Я ничего такого не делал.

— Как только вы ушли, в то место нагрянула группа адьюкасов. Но они не посмели даже приблизиться ко мне. И все из-за покрова, который вы оставили на мне.

— Покрова?

И только сейчас я понял, что мой плащ не порывается поглотить свою добычу, и даже воспринимает ее как-то иначе. Как что-то родственное.

— Осознанно вы это сделали или нет, но после того, как ваш плащ освободил меня, мое тело получило тонкий слой покрова, который скрывал мою реацу, и даже отпугивал чужаков. С того момента, как я стала пустым, вы единственный, кто продемонстрировал милость поверженному противнику. Вот почему я следовала за вами. Вот почему я теперь смиренно ожидаю вашего решения.

— Стоп. Значит, поэтому я не почувствовал тебя? Ты и без моей помощи хорошо умела скрывать себя, а с покровом стала совершенно невидимой для моего восприятия.

— Я думаю, вы просто не восприняли меня как врага.

Я непонимающе взглянул ей в глаза. Черт, откуда в них столько невинности. Аж страшно становиться. Хотя, в ее словах есть резон. Я ведь чувствую ее реацу. Хотя она невероятно мала по сравнению с той волной, что пару минут назад испускала моя взбешенная сущность. Значит, я должен был ее почувствовать и раньше. Но я был отвлечен своим экспериментом. А еще не воспринимал ее как врага. Вот оно оказывается что. Мой плащ после того, как не убил ее, и даже отпустил из своих пут, перестал воспринимать ее как врага. И даже пометил ее своеобразным сигнальным маяком, который как бы говорит мне, что она друг. Так, что же мне делать? Поверить ей и заложить основу фракции. Или же просто отослать куда подальше. Судя по ее эмоциональному фону (и откуда только я научился его ощущать), она вряд ли подчинилась бы этому приказу, и продолжала бы следовать за мной. В ней ощущалась странная привязанность ко мне, которую объяснить обычными логичными выводами не мог. Не думаю я, что она стала ко мне так навязываться только из-за того, что я пощадил ее. В мире полно людей, у которых полно своих причуд. Такое мог выкинуть не только я. Хотя и не исключаю того, что меня подобный поступок тоже бы тронул. Однако не исключено, что на нее все же оказал влияние именно мой плащ, который мог встроить определенные изменения в ее мозг. И это за такой короткий срок, пока мы разговаривали. Раз так, то возможно именно это и есть решение той проблемы, над которой я бился уже несколько дней. Если никакие способы воздействия на гиллианов не работают, то может для этого у меня для этого есть другой способ. Нужен тактильный контакт. И если это так, то вероятность успешного завершения моих попыток весьма высока. Если уж подействовало на адьюкаса, то низшего меноса это должно полностью подчинить. Неплохие перспективы. Следовательно, иметь на услужении адьюкаса, обладающего неплохими способностями в маскировке тоже не плохо. Так и поступим.

— Скажи мне, для начала, что ты можешь. Мне необходимо знать, на что ты способна.

Я направил свое серо в сторону и сделал выстрел. Признаюсь, мощность получилась весьма впечатляющей. Волчица невольно отвлеклась на яркую вспышку и грохот после попадания в одно из деревьев. После чего перевела взгляд на меня. В нем снова возникла тень страха.

— Говори.

Мое нетерпение проявилось в моем голосе. Она почувствовала его и тут же пояснила мне основы своих способностей. Оказалось, что ей был доступен очень даже неплохой и острый нюх, как и любому хищнику такого рода. Способность, которой я невольно завидовал. Моя маска ликвидировала возможность ощущать ароматы окружающего мира. Волчица могла молниеносно учуять любую добычу с очень большого расстояния и даже определить большую часть его силы. То есть распознать то, что ее противник от нее скрывает. Хотя у этой способности есть свои изъяны, учитывая то, что она при нападении на меня в первый раз явно не знала о том, что сокрыто во мне. Еще одной занимательной способностью моей будущей подопечной была способность лечения. Она могла восстановить практически любую рану со скоростью мгновенной регенерации, причем, не только свои, но и чужие, что было весьма необычно, учитывая то, что пустые в большинстве своем располагали средствами и способностями наносить подобные повреждения, а не восстанавливать их. Данная способность при дальнейшем развитии могла стать очень даже неплохим для меня приобретением. Ради этого дара стоило взять ее под свое крыло. Ну и третьей, и самой важной способностью моей пленницы была способность частичного расщепления материи. То есть она могла наносить весьма опасные раны, расщепив защитную броню своих врагов, при этом целостная структура внешнего слоя будет сохраняться. То есть, она создавала некое подобие внутреннего кровотечения, что было для многих пустых весьма опасно. Ведь вся эта масса крови (ну, или жидкости, ее заменяющей), образовывала своеобразные опухоли, которые начинали постоянно расти, лишая подвижности жертву. Своеобразная и специфичная способность, стоит признать. Волчица признала, что ее силы не настолько велики, и что ее способности также весьма ограничены, но, тем не менее, она клятвенно заверяла, что намерена дальше развиваться, чтобы не быть обузой мне. Впрочем, это хорошо. Сейчас мне важны ее знания о проходе в мир живых. Остальное не слишком меня тревожит.

— Хорошо, так и быть, я приму тебя к себе. Только учти, что в случае предательства не жди от меня пощады.

Я отпустил ее. Она тряхнула головой и поднялась на ноги, осторожно ступая по песку. После этого ее взгляд направился на меня и застыл. Я даже замешкался, не знаю, как себя поставить. Лишь спустя некоторое время до меня дошло, что от меня ждут распоряжений. Даже подзабыл, что теперь я ее хозяин. Ну, или кто-то в этом роде.

— Итак, для начала, объясни мне, каким образом адьюкас должен подчинить себе гиллиана. У меня, как ты, наверное, заметила, не слишком получалось это сделать.

— Вы хотите сказать, что весь этот шквал реацу, который вы выпустили, был только для того, чтобы подчинить гиллианов?

Я почувствовал себя идиотом, который палил пушкой по воробьям. Уж слишком потрясенным был голос волчицы. Неужели адьюкасу не нужно особо демонстрировать свою силу, чтобы подчинить всех этих меносов.

— Я недавно стал адьюкасом, так что еще только осваиваюсь. Поэтому не суди меня строго.

— Гиллианов не нужно запугивать реацу, или же заставлять их подчинять голосовым командам. Они ведь ничего из этого не понимают.

А ведь верно. Гиллианы были безмозглыми существами, не знающими и не понимающими даже того, что их начали пожирать заживо. О каком понимании человеческого голоса могла быть речь.

— Гиллиана для начала нужно подвергнуть зову, а после этого манипулировать им, используя мысленный контакт.

Абракадабра какая-то получилась. Я не совсем понял смысл ее слов и удивленно посмотрел на нее. Хотя внешне мое удивление вряд ли в чем либо проявилось.

— Объясни поподробнее. Что такое зов, для начала?

— Зов — это призыв, наложение обязательства. Адьюкас выпускает свою реацу вокруг гиллианов, тем самым приучает их к ней и своей сущности. Гиллиан частично поглощает ее во время дыхания, запоминает ее и тем самым становиться подчиненным. После этого адьюкасу всего лишь необходимо связаться со своей реацу в их телах и воздействуя на нее особым образом, передает необходимые команды. Команды не содержат вербальных формулировок. Все строится на образах.

— Образах? Имеешь в виду, картинах?

— Верно. Передавая нужный образ в мозг гиллиану, адьюкас тем самым провоцирует его к воплощению этого образа в жизнь. Мысленный контроль. У меносов нет собственного разума, поэтому полученные образы они воспринимают как свои мысли и следуют им.

— Вот значит как. Но почему я не ощущаю свою реацу в гиллианах? Ведь я выпустил ее достаточно, чтобы они успели ее поглотить.

— Кажется, ваша реацу действует на них угнетающе.

— Почему?

— Она слишком тяжелая и несет в себе особый привкус. Я бы сказала, что ваша реацу ядовита.

— Ядовита? — я не ожидал такого. Впрочем, это может объяснить некоторые моменты в моей биографии. Ведь когда-то ко мне отказывался притронуться тот лев, когда я убегал. Значит, вот так на него влиял мой покров из пламени. Занятно. Но если так, то почему моя ядовитая реацу не воспринималась пленницей.

— Тогда, скажи на милость, почему моя ядовитая реацу не влияет на тебя. Ты дважды попадалась в ловушку с плащом. Почему с тобой ничего не случилось.

— В первый раз я потеряла подвижность почти на сутки, а вдобавок, не могла четко что-либо почувствовать даже вблизи себя, не говоря о больших расстояниях. А сейчас вы в принципе не излучали агрессию, поэтому воздействие получилось минимальным.

— Ладно. Разберемся с гиллианами и моей реацу позже. Сейчас покажи мне проход в Мир Живых. Я хочу посидеть на солнышке. Хех.

— Как скажете, господин.

Волчица сразу же направилась к группе деревьев, находящихся на расстоянии около сотни метров отсюда. Я последовал за ней, сгорая от нетерпения, и в то же время размышляя над тем, что мне делать в Мире Живых, и о вероятности столкновения с шинигами. Сражаться с ними мне не особо хотелось, но вот желание заполучить один из их занпакто у меня было. На вопрос зачем мне нужен меч ответ был прост. Чтобы он просто у меня был.

— Ты уже была в Мире Живых?

— Да. Но я редко туда ходила. Там очень сложно жить для таких как мы. Тяжело дышать, да и питание там хилое. В основном, я только отдыхала, когда ходила туда, наслаждаясь покоем, которого в Уэко Мундо очень сложно обрести.

— Ты права. Давно ты стала адьюкасом?

— Не помню. Немалая доля моей памяти потеряна, так что не могу точно ответить.

— Ясно.

Волчица остановилась к деревьев и неожиданно выпустила свою реацу в окружающий фон. Перед нами тут же возникло серое марево, напоминавшее облако темного тумана.

— Это и есть проход?

— Да. Это самый короткий путь, который я знаю.

— Хорошо. Иди впереди меня. Я за тобой.

— Как прикажете.

Она тут же нырнула в туман, а за ней сразу направился я. Если мне и грезилось какое-то темное пространство, наполненное бесконечным множеством духовных частиц, то очень скоро этих грез не стало. Туман. Только туман. Ничего более в этом проходе я не видел. Впереди ощущалась реацу волчицы, я неотступно шел за ней, чувствуя под ногами странную вязкую поверхность. Такое ощущение, словно идешь по болоту. Очень хорошо, что путь продлился не долго, так как за то время, что мы шли, меня доконало все это пространство. Через несколько минут после начал движения, я почувствовал, как туман редеет, и вдруг оказался в довольно обширном пространстве, первый взгляд на который заставил меня тут же засомневаться в компетентности моей проводницы. Вокруг раскинулась громадная пустыня, было высокое звездное небо, и даже светила луна. Такое ощущение, словно это то же Уэко Мундо. Только место, разве что другое.

— Мы не сбились с маршрута?

— Нет, господин. Взгляните на то, что у вас за спиной.

Я обернулся и обомлел. На горизонте занималась заря, предвещая скорый восход солнца. Солнца, которое я не видел больше полутора года. Какое же это было красивое зрелище. В свою бытность человеком мне редко доводилось видеть нечто подобное, а сейчас это было поистине божественно. Я не сдвинулся с места до тех пор, пока солнце не взошло полностью, начав быстро повышать температуру окружающего воздуха и песка. После мрака Уэко Мундо даже поднимающийся зной показался мне чудесным явлением. Конечно, моя чувствительность к этим явлениям была не столь сильна, но оставшаяся во мне человечность наслаждалась этим величием. Солнце чем-то напоминало гигантский шар серо (что за нелепая аналогия), от которого исходило приятное тепло и энергия. И кажется, этой энергией наслаждался не я один. Мой плащ колыхался, хотя ветра не было. Этот живой компонент моей оболочки тянулось к источнику тепла и поглощала ее.

Я бросил взгляд на волчицу. Она стояла на расстоянии трех метров от меня, наблюдая за солнцем, но кажется, для нее это зрелище не производило такого впечатления. Впрочем, я прекрасно понимал ее. Окружающий воздух был невероятно беден духовными частицами. Они практически не ощущались, окружающее пространство было невероятно прозрачным, словно лишилось большей части своей плотности. Вот он и результат отсутствия столь важных для пустых частиц. Весь окружающий мир казался гораздо беднее, и даже обилие разных ярких красок не скрывали этой бедности. Впрочем, все верно. Передо мной лежал материальный мир. Физическая материя. Именно она составляла тела и людей, животных, растений данного мира. В Уэко Мундо все состоит из материи духовной. То же самое можно было бы сказать и про Сообщество Душ.

— Где мы?

— Я точно не знаю. Насколько я помню, это один из самых больших пустынь в Мире Живых. Именно здесь и находиться точка возврата.

— Значит, чтобы вернуться в Уэко Мундо, нам необходимо прийти сюда?

— Да.

— Значит, ты всегда выходила здесь?

— Да.

— И как далеко отсюда живут люди? Я никого не ощущаю кроме нас двоих.

— На расстоянии двух дней пути отсюда находиться река. На ее берегу есть селения и города. И там полно людей. И много растительности. Я обычно всегда отправлялась туда, чтобы отдохнуть.

— Два дня пути. Это не столь далеко. С чего ты решила, что это самая большая пустыня?

— Я так подумала, когда преодолела это расстояние за до реки за два дня, используя сонидо.

— А вот это уже интересно. Сонидо значит. В таком случае довольно интересно. Скажи, а ты не натыкалась у этой земли на шинигами?

— Шинигами? Да что вы. Их редко когда вообще возможно увидеть. Если бы я столкнулась с шинигами, то была бы уже уничтожена.

— Почему ты так считаешь? Неужели они настолько сильны?

— Господин, вы сами знаете о шинигами, и совершенно ничего о них не знаете? Ходят слухи, что они страшные отшельники, беспощадно уничтожающие пустых. Редко кому удается выжить после встречи с ними.

Я несколько удивленно посмотрел на нее. Никогда бы не подумал, что пустой уровня адьюкас стал бы бояться шинигами. Если я правильно помню, то в манге и аниме даже обычные пустые без малейшего страха бросаются на любого шинигами, даже при условии явного перевеса последнего в уровне силы. Тогда откуда у нее такой трепет при упоминании имени шинигами? Неужели это ее жизненная позиция, связанная с тем, что все это время она сталкивалась лишь со слухами о сильнейших из представителей шинигами? Или может быть моя информация о шинигами и о существующем мире различается с реальностью, в которой я оказался? Такая ситуация меня беспокоит. Это могло означать, что мои знания об этой реальности бесполезны. Или почти бесполезны. Впрочем, это надо будет проверить. Для начала нужно посмотреть на людей и на эти селения. Кто знает, может узнаю, в каком временном отрезке меня выкинуло в эту реальность. Ведь если меня закинуло в период времени, когда того же Айзена давно одолели, и даже война с организацией квинси закончилась, то вполне возможна любая неточность.

— Хорошо. Отправляемся к реке. Веди меня.

— Да, господин.

Она тут же сорвалась в сонидо, а я бросился за ней….

Мда. Я, честно говоря, ожидал совсем не это. Далеко не это. Даже предположить не мог, что такое вообще возможно. Здесь не пахло не то, что Айзеном. Тут, кажется, в ближайшие несколько десятков веков и Ямамото не предвидится. Ибо, увиденная мною картина напрочь сбивала с меня возможность определить не только точную хронологию с началом (и даже с предысторией) событий, описанной в манге, а даже точную хронологию реального мира.

Нил. Думаю, не узнать эту реку было бы очень сложно. Сложно для любого современного человека, которому доводилось посмотреть фильмы о мумиях, о Тутанхамоне и его гробнице, о таинственной египетской цивилизации. Особенно, когда видишь плавающие по этой реке судна, нагруженные всевозможной снедью, управляемые краснокожими темноволосыми людьми, в которых я без сомнений узнал древних египтян. Бесчисленные поля по обе стороны реки, орошаемые многочисленными каналами, множество мелких домишек, хозяйственных построек. И среди всей этой массы построек огромная масса людей, которые подобно муравьям снова туда-сюда, занимаясь хозяйственными работами. Все это выглядело так естественно, что было сложно оторваться от этого величественного зрелища. Не каждый день можно наблюдать древнейшую цивилизацию в ее естественной красоте и простоте обыденной жизни. Это была не та страна, раздираемая революциями и внутренними конфликтами, какой она была в моей предыдущей реальности (или будет). Это была именно та давно забытая мифическая страна фараонов и пирамид. Да. Несомненно, тех самых пирамид, которые я мог увидеть лишь повернув голову чуть левее. Величественные сооружения, блестящие своей красочной облицовкой и золотыми вершинами. С моей точки наблюдения они казались дорогими детскими игрушками, которые выставлены в витринах магазинов, только и ожидающих того момента, когда их купит ребенок. Новые, не успевшие почувствовать дыхание времени, величественные сооружения.

Вне всякого сомнения, это был именно Египет времен фараонов эпохи фараонов, когда они обладали всей своей властью и силой, наступая на соседей, проводя захватнические экспансии во всех направлениях. За несколько тысяч лет до времени, которое я назвал бы современным миром (или же XXI веком). Насколько я могу помнить, в Сообществе Душ сейчас не существовало Готей — 13. Не было и Ямамото. Ведь, насколько я помню, Ямамото начал свою деятельность за две тысячи до начала событий в сериале. То есть даже до его рождения была еще целая прорва времени.

Вот он и ответ на мой вопрос. Готей еще не существовал. Не существовало и системы, которая будет обеспечивать Мир Людей шинигами, патрулирующими его. Но вместо них должны были существовать существа, ответственные за переправку душ в Сообщество. И хотя эти существа и носили имя шинигами, они были совершенно другими, отличными от тех, которых засылал Готей. Если верить волчице, то это были именно отшельники, которые жили в Мире Живых и переправляли души умерших в иной мир. По совместительству, еще и боролись с пустыми. Но, в отличие от тех же шинигами Готей — 13, они обладали гораздо более продвинутыми боевыми навыками (не утверждаю, но предполагаю, судя по словам моей спутницы). А это наталкивало на предположение, что лучше с ними не сталкиваться.

У меня возникла одна занимательная мысль, которая спустя определенное время только окрепла и утвердилась в моей голове. Если Готей — 13 еще не существует, и если эта организация еще даже не запланирована как организация, то почему бы мне не завладеть инициативой и не попробовать соорудить нечто подобное в Уэко Мундо? Создать свою собственную мощную систему, организацию, которая могла бы в будущем потягаться с шинигами. Ведь это был бы великолепный шанс создать для себя дом, который стал бы домом не только мне, но и всем тем, кому не посчастливилось стать пустым. В эти темные времена, когда жили миллионы неизвестных, но достойных людей, и не было тех, которые обеспечивали им достойное посмертие. Эти люди становились пустыми и исчезали в жерновах этой жестокой системы. А ведь впереди меня ждали еще тысячи лет истории, которые могли бы мне дать столько достойных последователей, что невольно меня переполнило волнение. Нужно было хвататься за этот шанс. Шанс сделать то, до чего никто еще не додумался. А если и додумался, то не воплотил. Нужно было рваться к вершине, чтобы обрести и силу, и власть, позволивших бы мне достигнуть этой цели. Вот он, смысл жизни. Смысл, которого я до сих пор не видел. И даже если я этой цели не достигну, то хотя бы не проведу остаток жизни бессмысленно.

Одним существенным подспорьем в этом деле могла стать моя нынешняя спутница, которой предстояло стать первой последовательницей. С нее и начнется моя новая идея — моя фракция.

Я направился к пирамидам. Хотелось посмотреть их поближе, да и по пути обдумать то, что мне следовало бы начать делать. Волчица следовала за мной. Так как мы шли обычным шагом, никаких проблем в плане перемещения не возникало. Должен отметить, что мое сонидо оказалось чуть медленнее, чем у моей спутницы. Пока мы добирались до этого места, я успел прекрасно оценить ее скоростные возможности. Она превосходила меня почти в полтора раза. И это был невероятный результат. То есть, если я превосходил ее по уровню реацу и чисто физической силе (хотя с этим можно было бы поспорить), то она была гораздо быстрее меня, что делало нас практически равными. То есть она не смогла бы меня одолеть физически, а я не смог бы ее поймать. Это было весьма неплохое сочетание. Так мы могли бы неплохо действовать сообща и увеличить эффективность наших действий при охоте. А охота была необходима. Ради силы нужно было поглотить как можно больше адьюкасов. Вынужденная мера для любого меноса.

Путь до пирамиды у нас занял несколько часов. И хотя все это время двигались недалеко от людей, только ближе к сфинксу я осознал, что что-то не так. Такое странное чувство, что вокруг таилась странная особенность, которая есть, но которую сложно понять, ощутить.

Я уселся прямо на земле у одной из пирамид и начал наблюдать за проходившими мимо людьми. Их было около десяти. Все одеты в длинные тоги, держали в руках искусно вырезанные трости с весьма интересными узорами и фигурками животных в концах. Они казались ожившими манекенами из музеев, изображавшими не то вельмож, не то жрецов. Эти люди о чем-то разговаривали, совершенно не замечая ни меня, ни моей спутницы, после чего прошли мимо. И только тогда до меня дошло, что было не так. Их язык был для меня незнаком. То есть, не было ни одного слова, который я бы понимал. Что было вполне понятно. Ведь знать этот практически мертвый язык я не мог. Мои размышления, как правило, протекали на русском языке. И, следовательно, общаться я должен тоже на русском. Но стоп! Если в этом периоде времени еще далеко до самого момента появления современного русского языка, то, как тогда со мной общается волчица. Ведь, она пустой, который, появился в этом временном отрезке, и, следовательно, данного языка она не должна была бы понимать. Но в таком случае, как это можно понимать?

В мою голову закралась мысль о том, что не начал ли я сам разговаривать на чужом мне языке, причем мне самому кажется, что разговор по-прежнему протекает на русском.

— Послушай меня, ты понимаешь то, о чем говорили эти люди?

— Простите, что?

— Я говорю, ты понимаешь язык, на котором они разговаривают?

— Не очень хорошо, господин. Но кое-что из их речи мне понятна.

Так, мне кажется, или же она все же общается со мной на русском. То есть, я ведь воспринимаю ее вполне свободно и именно так, как хочу. И она прекрасно понимает меня. Тогда что же здесь такое?

— Скажи, а были ли среди тех людей, мимо которых мы проходили сегодня те, чью речь ты понимаешь также хорошо, как мою?

Волчица несколько озадаченно посмотрела на меня. Кажется, она не совсем хорошо понимала то, что я имею в виду.

— Отвечай.

— Нет. Они все разговаривали на том же языке, что и эти люди.

— Понятно. А теперь пошли. Нужно кое-что проверить.

Я рванул в направлении ближайшего города, который ощущался совсем недалеко. Мне было необходимо понять то, на каком же языке разговаривает волчица. В своей речи уверенности уже не было.

Город, в котором я бродил уже несколько часов к ряду, был довольно крупным (по меркам этого времени, разумеется). Здесь было полно людей различных национальностей и сословий. Крестьяне, торговцы, богатые купцы, ремесленники, горожане, вельможи, воины, писцы и много-много рабов. Это был большой котел, в котором кипела бурная жизнь древнего города. Люди торговали, покупали, занимались повседневными делами, загружали и разгружали суда, таскали большие вьюки, набитые всевозможным скарбом.

Я не сильно обращал внимание на местную архитектуру, хотя было бы вполне естественно заинтересоваться здешними зданиями, различными храмами, красиво возвышавшиеся над другими, более бедными зданиями этого города. Меня больше интересовали жители города, а именно зарубежные торговцы и рабы, имевшие зарубежное происхождение. Заняв наблюдательную позицию на крыше одного из домов, волчица получила приказ отыскать людей, речь которых она идентифицировала бы как свою родную. Несмотря на ее непонимание, я продолжал молчать о причинах, побудивших дать ей этот приказ, и она была вынуждена следовать ему. Сам же я принялся задумчиво наблюдать за потоком людей, думая о таинствах судьбы….

— Господин, я нашла!

От неожиданного возгласа меня буквально подбросило. Кажется, я чуть не отрекся от реальности, полностью погрузившись в себя, так что голос волчицы прозвучал довольно внезапно. Проследив за в указанном направлении, моим глазам открылся вид на одного высокого старика, одетого в белую тунику, стоявшему у клетки с диковинной птицей. Он громко ругался с торговцев, который выставил на продажу эту птицу и, кажется, заломил тройную цену.

— Это тот язык, который я понимаю как свой родной. Это тот же язык, на котором мы с вами до сих пор разговаривали, и продолжаем разговаривать.

— Ты уверена?

— Да. Разве вы не понимаете его?

Я прислушался к речи старика, который громко возмущался. Честно говоря, я с трудом его понимал. Но чем больше я слушал, тем легче и легче становилось воспринимать его слова, пока он вовсе не стал полностью идентичным русскому. Я не мог понять, как это вообще возможно. Ну не мог этот старик говорить на чистейшем русском без акцента. Только не в это время. Я бы поверил во многое, но только не в этом. Была в этом своя тайна.

Старик тем временем добился того, что ему уступили птицу гораздо дешевле, и довольный собой, он приказал стоявшему возле него нескольким невзрачным мужчинам отнести клетку в его дом. Сам он некоторое время еще походил по рынку, после чего направился к довольно живописному двухэтажному зданию, построенному чуть в стороне от города, отличаясь от других окружавших его зданий высоким забором, и прекрасным садом. Видимо, это и был его дом, и кажется, он был очень богатым человеком, раз смог позволить себе подобное жилище. Мы последовали за ним, перемещаясь по крышам домов, невидимые взору простых людей. Когда старик скрылся внутри дома, я сразу же пошел напрямую за ним. Волчица следовала за мной.

В тот момент, когда моя фигура появилась прямо из стены, этот самый старик, теперь уже восседавший на ложе, прикрыв слегка глаза, неожиданно вздрогнул и взглянул на меня в упор. Его тело тут же подбросило, и он в страхе попятился к стене, ибо бежать к единственной двери в комнате, к которой я был ближе чем он, было бесполезно. А когда в комнате возникла еще и фигура волчицы, у него затряслись поджилки. Он нас видел.

— Кто вы такие? Что вам нужно от меня?

— Ты нас видишь?

Мой вопрос был вполне уместным. Встретить человека, способного видеть призраков было большой неожиданностью. Особенно в свою первую вылазку. Только вот человек вел себя как-то странно. Услышав мой голос, он упал на колени, судорожно хватая ртом воздух, явно готовясь к страшной участи.

— У меня к тебе вопросы, человек.

Я шагнул к нему, от чего он снова вскочил и прижался к стене, смотря как на демона. Хотя, это не столь далеко от истины.

— Пожалуйста, не убивайте меня. Не забирайте меня к Аиду. Я готов пожертвовать вам быка. Белого, красивого быка. Я готов пожертвовать вам все свои дары, только не отправляйте меня в мир теней. Скоро у меня родится внук. Я мечтаю увидеть его.

— Да замолчи ты старик! — грубо прервал я его мольбы, — Нам не зачем твоя никчемная жизнь. Я всего лишь хочу задать тебе один вопрос.

Мои слова не возымели никакого эффекта. Да, пока я говорил, он с ужасом прислуживался к моим скрипучим, напоминающим скрежет металла, словам. Но он не понимал ни слова из моей речи. Это было видно по его глазам.

— Ты меня понимаешь, старик?

Волчица взглянула на меня с неожиданным удивлением. Она, кажется, тоже поняла, что мои слова совершенно не понятны старику.

— Попробуй ты, — я посмотрел на нее, указывая на старика.

Моя спутница быстро поняла, что ей нужно делать. Она посмотрела на трясущегося старика и приступила к исполнению приказа.

— Вы понимаете меня?

По-моему, даже один ее невероятный чистый голос показался бы бальзамом для человека, ощутившего на себе ужас моей механической речи. Он неожиданно успокоился, и преданно посмотрел в ее глаза.

— Да, госпожа, я понимаю каждое ваше слово.

— Хорошо. Не бойтесь, мы не причиним вам вреда. Мы всего лишь хотим задать вам несколько вопросов.

— О, спасибо, госпожа. А уж подумал, что вы пришли за моей душой, чтобы переправить ее за Стикс, — он с опаской взглянул на меня.

— Позвольте вас спросить, вы поняли слова моего спутника?

— Прошу простить, но я не смог разобрать ни единого слова. А его голос такой страшный.

Старик тут же вздрогнул и снова бросил на меня свой испуганный взгляд.

— Умоляю, простите, я не хотел оскорбить вас.

— Надеюсь, ты теперь понимаешь, почему я просил тебя найти человека, которого ты воспринимала бы как родного, как человека своей крови?

Я старался говорить как можно тише, чтобы ненароком снова не вызвать панику у хозяина дома, который, впрочем, при моих словах снова затрясся. Я махнул на него рукой, призывая к спокойствию, но это имело почти противоположный эффект.

— Я не еще не совсем все осознала, но, кажется, кое-что понимаю. Позвольте спросить, что еще вам нужно узнать?

— Откуда он, и чья кровь течет у него в жилах.

— Хорошо, — волчица взглянула на старика, — Скажите, откуда вы родом?

— Я — купец, занимавшийся торговлей в Египте последние двадцать лет. До этого времени мною были сменены множество домов, но своей истинной родиной до сих пор считаю Трою. Это моя родина. Там я родился, и там рос. А сейчас, я живу здесь.

— Он — троянец? Спроси у него.

— Вы — троянец?

— Да. Я сын Трои и горжусь этим! Пусть вечно славится наш великий город.

Я ошеломленно смотрел на него, не веря тому, что слышал. Ведь моему взору открывались события, описанные еще в Илиаде Гомера! То, что многие считали легендой, возможно, правда. Не все конечно, но ведь сам факт существования этого города уже создает эту картину великой войны, противостояние богов. В олимпийцев я не верил, но в будущую войну между греками и троянцами причин не верить у меня не было. И это уже было интересно.

— Уходим, — я развернулся и направился к выходу, — Скажи ему, что мы всего лишь желали удостовериться в его верности Трое и следуй за мной. Нам пора.

— Как прикажете….

— Как вы догадались?

Волчица смотрела на меня, сидя на вершине колонны возводимого храма Амона. Моя фигура покоилась на соседней. Прошло всего около получаса с момента разговора с купцом, и только сейчас я был готов вести беседу.

— Догадался, что только ты можешь меня понимать, а остальные, даже говорящие на твоем языке, не могут этого сделать?

— Да. Ведь ничего такого, что могло бы вызвать подозрение, не было. Как вам удалось?

Она смотрела на меня с большим интересом. Кажется, она была сильно заинтригована.

— Когда я услышал египтян, я понял, что не понимаю их, и не могу понимать. А потом, я вдруг понял, что тебя я не должен понимать, ведь ты разговариваешь на совершенно ином языке, хотя этого нельзя сказать. Скажем так, если я разговариваю с тобой, то тебе кажется, что я говорю на твоем языке, и отличий в нашей речи нет. А когда говоришь ты, то слышу только свой родной язык, и мне кажется, что ты говоришь со мной на моем языке.

— Хотите сказать, что мы оба разговариваем на совершенно разных языках, но прекрасно понимаем друг друга, и слышим только родной язык?

— Да. Например, я прекрасно понимаю тебя и твой язык. Когда я прислушался к этому старику, я сначала его не понимал, но постепенно, мне стало казаться, что он говорит на моем родном языке. Но когда я заговорил с ним так как привык, он естественно, не смог ничего понять. А тебе казалось, что я говорю на твоем языке.

— Странно получается, господин. Получается, мы связаны друг с другом?

— Получается так. Мы прекрасно понимаем языки друг друга, но не в состоянии говорить на нем. Я бы сказал, мы передаем друг другу мысли, а не слова.

— Это невероятно! Но как такое возможно?

— Не знаю. Хотя подозреваю, что тому виной то, как мы провели нашу первую беседу. Ведь тогда мы были единым целым, условно говоря. И следовательно, прекрасно понимали друг друга, являясь двумя частями одного целого. Из-за этого и возникла такая связь.

— Да, поразительно.

Мы некоторое время молчали.

— Скажите, а когда мы вернемся в Уэко Мундо?

— Тебе так туда не терпится?

— Нет. Но здесь сложно дышать. И я боюсь регресса. Я уже давно не ела, и боюсь снова стать гиллианом.

— Хм, ты права. Думаю, нам будет лучше, пока, вернутся в Уэко Мундо. Для меня здесь нет особых дел.

Я встал и потянулся. Да, приятно конечно погреется на солнышке, но здесь пока слишком опасно. Без насыщенного духовными частицами воздуха вероятность регресса была куда выше, чем в том же Уэко Мундо. Да и добыча здесь попадалась бы весьма слабая. Например, за все эти дни я не встретил ни одного пустого. Не было даже бродящих душ. Что тоже довольно необычно. Должно быть, во всяком случае. Стоило мне собраться обратиться к своей спутнице, как вдруг понял, что до сих пор я понятия не имею, как ее зовут. Мне даже неловко стало.

— Послушай, я забыл у тебя кое-что спросить. Как тебя зовут?

— Как зовут?

Мой вопрос застал ее врасплох. Она удивленно посмотрела на меня и, кажется, только сейчас поняла, что есть такое слово, обозначающее личность существа.

— Простите, господин, но я его не помню. Точнее, я об этом не задумывалась. С тех пор, как я стала пустым, я вообще ни с кем не разговаривала, вот и забыла его.

— Так, значит давай вспоминать. Должен же я к тебе как-то обращаться.

— Знаете, господин, мне совершенно ничего не приходит в голову. Может, вы дадите мне имя. Раз уж я теперь ваша, то это будет справедливо.

— Я, конечно, мог бы придумать тебе имя, но, думаю, лучше будет, если ты сама его придумаешь. В конце концов, это все-таки твое имя.

— И все-таки, я прошу вас дать мне имя. Вы ведь знаете, кем я была, когда жила в Мире Живых. И значит, вы должны знать, какие имена использовали на моей родине.

— Вспоминая Трою, в моей голове всплывает всего два имени. Но, ни одно из них меня не привлекает. Наверное, я хотел бы назвать тебя Афиной. И хотя вступает в противоречие с определенными событиями, но думаю, это было бы весьма неплохо.

— Мне нравиться. Афина! Красивое имя. Спасибо вам, господин.

Она еще несколько раз повторила его, словно пробуя его на вкус. Кажется, это имя пришло ей по душе. Не знаю, почему я отказался от вертевшихся в голове имен «Андромаха» и «Елена», но данным именем я был доволен.

— Позвольте тогда и мне спросить у вас ваше имя, господин.

Я впал в ступор. О своем имени я как-то тоже не задумывался. Нет, я прекрасно помнил свое имя, но хотелось ли мне говорить его кому-либо. Для меня оно осталось в прошлой жизни. Так что было бы вполне нормальным оставить его в прошлом. Поэтому у меня сразу же возникло желание придумать себе новое. Только вот какое? Можно конечно, подобрать нечто впечатляющее, грандиозное, величественнее…. Но, одна такая мысль мне показалась уж слишком банальной. Зачем искать нечто невероятное и звучащее, когда можно тупо позаимствовать имя из пантеона олимпийских богов? Если моя волчица сделалась Афиной, то почему бы и мне не назвать себя кем-то из этого же списка? Самое короткое, и самое скромное имя, по-моему, было Арес. Хотя обладатель этого имени и был известен как бог войны, то почему бы мне просто не позаимствовать его. Придумывать себе другое имя не особо-то и хотелось. Решено, буду Аресом.

— Называй меня Арес.

— Очень приятно, господин Арес.

— Хорошо. Итак, Афина, вперед в Уэко Мундо. Нам нужно много чего сделать.

— Как прикажете!

Мы направились к точке возврата.