Паруса над волнами

⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ «Эребус» и «Террор» ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

19 мая 1845 года из Лондона вышли два корабля — «Эребус» и «Террор» — и взяли курс на север. Вся Англия знала, что капитан Франклин повел свои бриги на поиск Северо-Западного прохода.

Триста двадцать пять лет назад португалец Фернан Магеллан открыл на юге Америки пролив, соединявший Атлантический и Тихий океаны. Это был Юго-Западный путь в Индию и Китай.

Но если существует Юго-Западный проход, то, может быть, есть и Северо-Западный, более близкий? Может быть, можно обогнуть Америку с севера так же, как обогнул ее с юга Магеллан? Так рассуждали географы, так думали капитаны.

Первым в 1576 году пошел на поиск англичанин Мартин Фробишер. Он обогнул Гренландию с юга и добрался до юго-восточного края земли, которую позже назвали Баффиновой. Дальше пути не было. Лед и земля, казалось, спаялись в одно целое, закрывая путь на запад.

Вторым отправился Джон Дэвис — и тоже остановился перед ледяной стеной, которая не таяла даже за короткое арктическое лето.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Третьим был Генри Гудзон. В Японию через Северный полюс — такова была его цель. Четыре плавания совершил он, и четыре раза они кончались неудачей. В 1611 году команда корабля не выдержала лишений и холода, взбунтовалась, высадила в шлюпку Гудзона, его сына и еще шестерых офицеров и ушла в Англию. Генри Гудзон умер на берегу залива, названного его именем.

Потом Фредерик Бичи, Джон Росс, Вильям Парри. За ними Питер Диз, Томас Симпсон, Джемс Кларк Росс…

И вот наконец Джон Франклин…

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

жон вышел из адмиралтейства в самом прекрасном расположении духа. Он даже попытался насвистывать какой-то популярный мотивчик. Он смотрел на прохожих, как на своих старых друзей. Хотелось подойти к первому попавшемуся, пожать руку и сказать: «Дружище, через год я отправлюсь на север. В третий раз. Я добивался этого пять лет. Я добился. Мне хорошо сейчас. Чем могу быть полезен тебе?»

Но он сдерживал себя. Он не мальчишка. Ему уже шестьдесят. И он — прославленный капитан.

Все-таки он добился! В кармане лежит плотный конверт со штампом адмиралтейства. А в конверте — инструкция.

«Правительство Ее Величества, — говорилось в инструкции, — решило сделать дальнейшую попытку пройти Северо-Западным путем из Атлантического океана в Тихий и сочло удобным поручить Вам начальствование над выделенными для этой цели кораблями — «Эребусом» и «Террором». В соответствии с этим Вам надлежит, как только оба корабля будут готовы к плаванию, выйти в море».

Два раза он пытался пройти этим таинственным Северо-Западным проходом. Сушей и морем шли его отряды на запад. Но каждый раз суша и море останавливали его. Свирепые морозы царили в тех землях. Корабли плотно вмерзали в ледяные поля проливов между островами. Не хватало продуктов. У людей начиналась цинга. Обмороженные руки и ноги покрывались черными язвами гангрены. Оставшиеся в живых требовали вернуться назад. И он возвращался. Но теперь этого не случится, Лучше он умрет, чем повернет на восток!

Северо-Западный проход…

После того как Магеллан отыскал пролив на юге Американского материка и прошел из Атлантики в Тихий океан, английский мореплаватель Джон Кабот предположил, что существует более короткая дорога. Незачем так далеко спускаться к югу. Надо немного подняться к северу и от берегов Гренландии направить свои корабли на запад. Там, между безлюдных островов Канадского Арктического архипелага, должны быть проливы, соединяющие Северную Атлантику с Тихим океаном.

Кабот не нашел этих проливов.

После него на север Канады повели свои корабли Роберт Торн и Мартин Фробишер. Безуспешно…

Через сто лет в островах Арктического архипелага заблудились Томас Джемс и француз де Ла-Патери.

Миновало еще столетие — и снова безуспешная попытка Джона Росса и Вильяма Парри.

И тогда в поиски включился он, Джон Франклин.

Он боялся, что англичан опередят русские, имеющие огромный опыт плавания в полярных водах. До английского адмиралтейства дошли слухи, что в северных канадских водах появилось русское исследовательское судно «Рюрик» под командованием Коцебу.

Две экспедиции снарядил Франклин.

Он увидел мир, состоящий из двух цветов: черного и белого. Черная вода плескалась в бухтах и проливах, черной была земля, стынущая под бледным негреющим солнцем. Белые ледники сползали с невысоких гор. Белесое небо равнодушно смотрело на копошащихся среди торосов людей.

Здесь Джон впервые услышал звенящую северную тишину и узнал, насколько беспощаден этот край к человеку.

И тогда родился азарт.

Человек сильнее стихии, думал он. Надо пройти это безмолвие из конца в конец. Надо доказать, что его можно пройти! И это сделает он, Франклин.

Два раза пришлось отступить.

Но теперь-то он знает, что нужно делать. Отступления дали опыт.

По летней открытой воде он пройдет как можно дальше на запад. Потом корабли вмерзнут в лед и начнется зимовка. Он организует сухопутные отряды, которые будут вести рекогносцировку. Они двинутся вдоль берегов проливов, переходя с острова на остров. Они разведают путь для следующего летнего плавания. Если понадобится, будет еще одна зимовка. И снова разведка вперед. Самое главное — продукты. Надо взять запасы не менее чем на пять лет. Шоколад, консервированное мясо, лимонный сок, самые питательные крупы, сахар… И хороший запас керосина. На пять лет.

Третья попытка.

Ему доверили два прекрасных брига.

На этот раз он не ошибется, он победит белое безмолвие!

…Или умрет!

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

19 мая 1845 года.

Бриги «Эребус» и «Террор» готовы к отплытию.

Они тщательно отремонтированы в доках, оборудованы паровыми машинами, корпуса их усилены дополнительными шпангоутами — специально для плавания в полярных морях. В трюмах, набитых инструментами и продуктами, хранится запасной двойной комплект парусов. Команды обоих кораблей состоят из смелых моряков, знающих, что такое Арктика.

Несколько тысяч человек собралось на набережной Темзы, чтобы проводить «Эребус» и «Террор». Газеты вышли в то утро с броскими заголовками: «Северо-Западный проход будет открыт англичанами!» Играл королевский гвардейский духовой оркестр. Теплый майский ветер развевал полотнища торжественных флагов и ленты дамских шляп. На особой трибуне, украшенной зеленью, стояли лорды адмиралтейства.

В полдень Франклин скомандовал отплытие.

Бриги подняли якоря и тронулись вниз по Темзе.

Через сутки они вышли в океан и взяли курс на запад. Их сопровождал транспорт с дополнительным грузом топлива и продовольствия.

В конце июня миновали южное побережье Гренландии, вошли в Баффинов залив и сделали первую остановку у острова Диско. С борта транспорта переправили на «Эребус» и «Террор» продукты и топливо, а на свой борт приняли письма членов экспедиции родным и друзьям.

Транспорт ушел в Англию, и корабли Джона Франклина остались одни перед таинственным, закованным в лед, молчаливым Арктическим Канадским архипелагом.

Последний раз их видели китобои, промышлявшие к западу от гренландского залива Мелвилл…

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Прошло три года.

Никаких вестей об экспедиции Джона Франклина не поступало.

Если бы Франклин после первой зимовки нашел Северо-Западный проход, его корабли давно вышли бы в Тихий океан, их наверняка встретили бы военные или торговые суда какой-нибудь страны и сообщили бы об этом адмиралтейству. Вероятнее всего экспедиция зимует третий раз, Запасов продуктов у них — на пять лет, теплой одежды в достатке. Следовательно, поводов для беспокойства пока нет.

Так рассуждали лорды адмиралтейства.

Но старые опытные моряки, китобои, проплававшие не один год в полярных водах, волновались. «Джон терпит бедствие! — говорили они. — Арктические моря коварны. Льды могут раздавить суда и отправить их на дно прежде, чем люди сумеют снять с борта продукты и топливо, И тогда — смерть…»

В газетах все чаще стали публиковаться призывы к правительству о снаряжении спасательной экспедиции. В конце концов заволновались и в адмиралтействе.

Летом 1848 года спасатели наконец отправились к Баффиновой Земле. Они обследовали Баффинову Землю и восточную часть острова Девон и ничего не нашли.

В 1849 году Британское адмиралтейство назначило премию за сообщение каких-либо сведений об исчезнувших кораблях. Премия была солидной, и несколько американских и английских китобойных судов начали регулярно обследовать берега множества островов и островков, составляющих Канадский архипелаг.

Повезло Эразму Оммени, капитану английского судна «Помощь». В юго-западной части острова Девон, недалеко от мыса Райли, Оммени увидел пять круглых ям, выкопанных во льду. Днища ям были выровнены, а сами ямы обнесены ледяным валом. Все это было похоже на следы от когда-то установленных здесь палаток. Эразму точно было известно, что остров Девон никогда не посещала ни одна из американских или европейских экспедиций.

Затем Оммени пристал к крохотному островку Бичи, лежащему против мыса Райли.

И здесь почти сразу же увидел хижину, сложенную из черных прибрежных камней, и множество консервных банок, разбросанных вокруг.

Оммени и один из его матросов вползли в хижину.

Внутри было пусто, темно и холодно. В одном углу валялся обрывок веревки и кусок газеты, напечатанной по-английски. И все…

Оммени прихватил с собой одну из пустых консервных жестянок, веревку и газету и поспешил на борт своего корабля.

В Лондоне установили, что жестянка — из той партии консервов, которые взял с собою Франклин, а газета вышла в свет за полгода до начала экспедиции. Следы от палаток свидетельствовали о том, что часть людей Франклина зимовала на Девоне и на острове Бичи. Вероятно, где-то здесь, в море Баффина, корабли первый раз вмерзли в лед…

После «Помощи» Оммени к островку Бичи подошла шхуна «Леди Франклин». Капитан шхуны Уильям Пенни тоже осмотрел хижину, а потом обошел весь остров, не пропуская ни одного холма, ни одного камня.

Почти в центре Бичи, в небольшой котловине, он увидел то, чего не заметил Оммени. Груда камней, явно сложенная руками человека, была накрыта как шатром досками. И на досках суриком выведены слова:

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ «Э р е б у с» и «Т е р р о р»

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ «Здесь похоронены пять матросов,

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ не выдержавших холода и лишений».

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Далее шли имена умерших.

Сообщение Пенни произвело сенсацию в Лондоне.

Газеты на все лады пережевывали известие.

Следы капитана Франклина найдены! Но где же сами корабли и остальные участники экспедиции? На это никто не мог дать ответа.

Прошло еще семь лет.

Поиски продолжались.

Теперь на островах архипелага работали не только морские, но и сухопутные спасательные экспедиции. «Эребус» и «Террор» искали англичане, французы и американцы. Вдоль и поперек были пройдены острова Корнуоллис, Батерст и Сомерсет, исследованы проливы между ними. Не упущено ничего, напоминающее творение человеческих рук. Но берега и льды островов молчали. Черные камни, серый песок, белый слежавшийся снег и одинокие птицы на скалах — таким был этот край…

Все меньше оставалось надежд на спасение экспедиции.

Лорды адмиралтейства подумывали уже о том, чтобы, отозвав все поисковые группы, официально объявить о гибели капитана Франклина и его людей.

Но тут англичанин Джон Рэ, начальник большой сухопутной группы, представил членам Британского адмиралтейского совета доклад, который прозвучал, как взрыв бомбы.

Группа Рэ работала на полуострове Бутия.

Здесь, у северо-западного побережья, она встретилась с эскимосами, охотившимися на моржей. Это были первые люди, увиденные исследователями на архипелаге.

Один из эскимосов оказался особенно разговорчив.

«На наши обычные вопросы, — писал Джон Рэ, — видел ли он когда-нибудь раньше белых людей, корабли или лодки, он ответил, что много белых людей умерло с голоду далеко к западу от того места, где мы тогда находились…»

— Когда это было? — спросил эскимоса Джон Рэ.

Эскимос начал загибать пальцы:

— Один… два… три… четыре зимних солнца назад.

— Сколько было людей?

Эскимос показал четыре по десять пальцев.

— Мы охотились на тюленей у северного берега острова, большого острова к югу от земли, где стоим сейчас, — объяснил эскимос. — Увидели людей, которые шли по льду на юг. Они были очень худые, черные, слабые… Мы дали им рыбы и спросили, куда они идут. Они нарисовали на снегу большие лодки и объяснили знаками, что лодки не могут идти, потому что нет воды. Они объяснили, что бросили лодки и сейчас идут туда, где водятся олени… Потом наши люди нашли несколько могил на Большой земле. Потом нашли тридцать шесть трупов. И еще пять трупов на острове, который против Большой реки… Некоторые мертвые белые люди лежали в палатках, другие под лодкой… Мы взяли из палаток ножи и колючие куски белого железа…

Покажи мне колючее белое железо, — попросил Джон Рэ.

Охотник принес из иглу^[33] сверток.

Когда Рэ развернул кусок тюленьей шкуры, он вскрикнул от удивления. В руках его оказались серебряные ножи и вилки, на ручках которых были выгравированы инициалы офицеров «Эребуса» и «Террора».

Итак, можно было поставить последнюю точку.

Теперь стала ясна вся картина гибели экспедиции.

Франклин прошел проливом Ланкастера между Баффиновой Землей и островом Девон. Дальше путь разветвлялся. Он мог идти на север проливом Веллингтон между островами Девон и Корнуоллис или на юг проливом Пил вдоль западного побережья острова Сомерсет. Оба пролива были открыты недавно и совсем не изучены.

Франклин выбрал пролив Веллингтон, но, пройдя его, оказался перед ледяной стеной. Северная часть пролива замерзла.

По свободной еще воде, повернув назад, Франклин обогнул остров Корнуоллис, и здесь, у острова Бичи, «Эребус» и «Террор» встали на зимовку. У того самого места, с которого начался их путь…

Итак, первый год прошел впустую. Франклин остановился на пороге Северо-Западного прохода.

Экипажи кораблей сошли на берег, разбили лагерь (найденный Оммени) и совершили несколько коротких вылазок на мыс Райли и на Корнуоллис, разведывая окрестности.

Потянулась нескончаемая зима. Пустое холодное небо придавило горы на островах. Режущий ветер нес твердые, как наждак, снежинки. Шестимесячная полярная ночь изредка прерывалась чудовищными сияниями. С неба, с зенита свешивались до самых льдов фиолетовые полотнища света. Складки их трепетали, меняли цвета. По белым торосам пролива пробегали синие, зеленые, желтые, оранжевые огни. Потом зенит наливался темно-красным огнем, который становился все темнее, все глуше, и наконец все кончалось. Наступавший после сияния мрак казался еще страшнее.

Бури несли огромные заряды снега. Иногда они продолжались неделями, и, когда утихали, команды обоих кораблей работали до изнеможения, буквально выкапывая суда из сугробов.

Закоченевшая земля, голый блеск луны, огромная тишина, однообразные вершины торосов, загромоздивших проливы, полное безлюдье этого дикого края наводили тоску. Те, кто был послабее, сдавались первыми. Они отказывались от работы, ложились на койки и больше уже не вставали. На этой зимовке похоронили пятерых.

Медленно-медленно пришла весна.

Только в конце июня 1846 года течения взломали лед в проливах и освободили «Эребус» и «Террор».

Франклин приказал быстро отремонтировать корабли и, чтобы не совершить больше ошибки, направил их на юг, вдоль западного берега острова Сомерсет, по проливу Пил.

Как мало удалось пройти за три месяца! Всего несколько сотен миль. Мешали плавучие льды и сильные противные ветры. Корабли подолгу отстаивались у берегов…

К сентябрю пролив Пил был пройден, по левому борту остались берега полуострова Бутия, экспедиция приблизилась к острову Кинг-Вильям.

В конце сентября море вновь превратилось в снежную кашу, которая невероятно быстро замерзала, впаяв в себя корабли. Началась вторая зимовка.

И снова все повторилось, как в первый раз.

Девять долгих месяцев отчаяния, ожиданий, надежд на весну. Весна пришла наконец, но совсем не такая, как у острова Бичи. Огромные ледяные поля, в которые вмерзли «Эребус» и «Террор», не растаяли, а просто начали двигаться. Они очень медленно шли на юг, неся с собой корабли. Куда? Неизвестно…

Двенадцать лет прошло с того дня, когда лондонцы проводили Джона Франклина и его людей на поиски Северо-Западного прохода.

Одиннадцать лет еще надеялись, что где-то на островах архипелага, среди эскимосов будет найден хоть один живой человек из экипажа кораблей.

Но после сообщения Джона Рэ члены адмиралтейского совета поняли, что надежды нет. Они объявили всех участников третьей экспедиции капитана Франклина погибшими и вычеркнули их имена из списков королевского военно-морского флота. Все правительственные экспедиции были отозваны с островов, поиски прекратились.

Человечество, может быть, так и не узнало бы, как погиб капитан Франклин, если бы не Джейн Франклин, его жена, вернее его вдова.

Она продала свой дом, все дорогие вещи, которые у нее были, взяла в банке все свои сбережения и с этими деньгами пришла в Лондонское географическое общество.

— Я хочу нанять корабль и найти для него капитана, который исследовал бы остров Кинг-Вильям, — заявила она председателю общества. — Мне кажется, что они погибли где-то там…

Председатель внимательно выслушал женщину и спросил, сколько у нее денег.

— Вот все, — сказала она, показывая чек.

— Этого мало. Этого не хватит даже на покупку продовольствия для экспедиции. Но есть выход. Я тоже думаю, что ваш муж погиб вблизи берегов Кинг-Вильям. Правительство сейчас не даст ни гроша на поиски. Зато дадут моряки, простые лондонцы, люди, которым не безразлична судьба Джона. Дадут те, у кого в крови любовь к Арктике. Мы объявим всенародную подписку и соберем нужные деньги!

1 июля 1857 года из шотландского порта Абердин вышел парусник «Фокс» под командованием капитана Леопольда Мак-Клинтока, которому Джейн Франклин поручила поиски следов мужа. Мак-Клинток уже участвовал в двух правительственных спасательных экспедициях и хорошо знал те места, куда предстояло идти.

Он направил «Фокс» прямо к острову Бичи.

Здесь, на самом высоком месте, матросы установили мраморную плиту, подготовленную еще в Лондоне. На плите золотыми буквами были выбиты слова:

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Затем Мак-Клинток направил «Фокс» к берегам Кинг-Вильям. Вскоре ударили морозы, в проливах поднялись торосы, и корабль встал на зимовку. Мак-Клинток тщательно стал готовиться к весеннему походу. Еще заранее, в Гренландии были закуплены эскимосские собаки. Из них составили четыре упряжки. Оборудовали нарты, подогнали теплую одежду, подготовили продукты, которые занимали немного места, но были очень питательными.

2 апреля 1858 года две поисковые партии спустились с борта «Фокса» на остров Кинг-Вильям. Одной из них командовал сам Мак-Клинток, другой — лейтенант королевского флота Уильям Хобсон. Маршрут поисков был разработан так, чтобы охватить как можно большее пространство острова.

По Кинг-Вильяму кочевало несколько эскимосских семей.

Мак-Клинток и Хобсон, встретившись с ними, сразу же обнаружили у эскимосов много вещей европейского производства: серебряную посуду, ножи и вилки, пуговицы от форменной морской одежды.

— Где вы это взяли?

— Там, — показывали эскимосы на юг.

Они проводили Мак-Клинтока к тому месту, где во льду лежал человеческий скелет в остатках морского мундира, и еще дальше, где под скалой стояла полузаметенная снегом лодка с двумя скелетами под полуистлевшим остатком паруса.

Да, сомнений не оставалось. Именно на острове Кинг-Вильям погибла основная часть экспедиции Джона Франклина…

Но больше всего повезло лейтенанту Хобсону.

Он вышел на северо-западный берег острова, уже освободившийся от зимнего льда, и нашел гурий — пирамиду, сложенную из камней. В гурии, в жестяной банке лежала пожелтевшая от времени записка:

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Так была открыта последняя страница трагедии, разыгравшейся на архипелаге.

Льды, несшие корабли на юг, так и не растаяли за короткое лето. Осенью 1847 года они остановились у западного побережья Кинг-Вильям, и началась третья, самая страшная зимовка. Запасов продуктов на кораблях было на пять лет. Но когда начали вскрывать ящики с консервами, купленными у лондонского фабриканта Гольднера, оказалось, что в банках вместо мяса и жира — песок и опилки.

На кораблях началась цинга. Ослабевшие люди быстро простужались и обмораживались. На берегу не было ни оленей, ни птиц, даже белые медведи не забредали в этот пустынный край. Всех охватило отчаяние.

Девять месяцев прошли, как дурной сон.

И когда в июне умер Джон Франклин и люди увидели, что лед вокруг кораблей не собирается таять, они приняли убийственное решение — бросить «Эребус» и «Террор» на произвол судьбы и пробираться пешком на юг, на материк, где живут, может быть, эскимосы и где водятся северные олени.

Больше ста человек отправились в этот поход — без всяких запасов пищи, надеясь лишь на охоту.

«Они шли на тот свет…» — сказал позже один из английских географов.

Они погибли все до одного от голода, морозов, цинги, совсем немного не дойдя до реки Бак — большой Рыбной реки…

Последний из погибших был найден английским путешественником Френсисом Пизом в 1935 году, через девяносто лет после начала экспедиции.

Возможно, на острове Кинг-Вильям до сих пор стоят где-то неоткрытые гурии, в которых хранятся записки и документы офицеров «Эребуса» и «Террора», личные вещи и судовые журналы, которые поведают миру более полно о том, что произошло на холодных берегах.

Возможно, что когда-нибудь будет найдена и могила сэра Джона Франклина, человека, отдавшего свои знания, свой опыт, свою отвагу и свою жизнь Арктике.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Пятьдесят лет еще после смерти Франклина и гибели третьей его экспедиции искали Северо-Западный проход.

И никому из исследователей не повезло.

И вот в 1903 году на поиски северного пути из Атлантического океана в Тихий отправился знаменитый норвежец Руал Амундсен.

Странная у него была экспедиция: корабль — парусно-моторный бот водоизмещением всего в 47 тонн и с двигателем мощностью тринадцать с половиной лошадиных сил — сейчас на мотоциклах не ставят такие! Экипаж, включая самого Амундсена, — семь человек. Запас продуктов на полтора года…

«Безумие! — кричали газеты. — Этот сумасшедший норвежец не выдержит первой же зимовки!»

Амундсен не обращал внимания на предсказания и советы. У него были свои соображения по поводу оснащения экспедиции.

Кстати, деньги на покупку корабля, приборов и продовольствия были взяты взаймы.

И вот, когда все было готово к плаванию, самый крупный кредитор потребовал, чтобы весь долг Амундсен выплатил сполна в двадцать четыре часа. В противном случае на судно будет наложен арест, а сам Амундсен посажен в тюрьму.

Кредитор боялся, что Руал погибнет, не отдав взятых взаймы денег.

Амундсен не стал дожидаться судебных исполнителей, которые должны были арестовать судно. В ночь на 17 июня 1903 года «Йоа» (так звали бот) тихо снялась со швартовов и вышла в море.

С попутным ветром она быстро прибежала в гренландский городок Годхавн, где Амундсен купил двадцать упряжных собак, и после короткой стоянки двинулась дальше через залив Мелвилла.

Руал шел по пути Джона Франклина.

Он миновал остров Бичи, повернул на юг, вошел в пролив Пил, оставил по левому борту берега острова Сомерсет и полуостров Бутия и только здесь изменил маршрут. Вместо того чтобы огибать остров Кинг-Вильям с запада, как это сделали корабли Франклина, вмерзшие в лед, он успел по чистой воде обогнуть остров с востока и встать на зимовку в хорошо защищенной от ветров бухточке, которую назвал Йоа.

Для научных наблюдений на берегу Амундсен построил небольшую базу. Он хотел знать, где находится магнитный полюс земного шара. Первые же наблюдения показали, что до полюса всего 90 миль от зимовки.

Через месяц к зимовке «Йоа» прикочевали эскимосы и построили на берегу свои иглу. Амундсен и его люди быстро сдружились с кочевниками. Охотники экспедиции уходили вместе с эскимосами на юг, к реке Бак, где добывали оленей, дичь и тюленей.

В марте участники экспедиции совершили несколько санных походов к магнитному полюсу, где провели тщательные магнитные наблюдения. Незаметно подошло лето, но лед в бухте не вскрылся. Пришлось остаться у берега на вторую зиму.

Только в конце июля 1906 года «Йоа» вырвалась наконец на чистую воду и поплыла дальше, на запад. Три недели суденышко шло совершенно неизвестным районом через узкие и мелководные проливы. В конце августа впереди по курсу Амундсен увидел парус и очертания китобойного судна. Океан. Тихий океан! Северо-Западный проход найден!

«Положен конец всем сомнениям относительно удачного завершения экспедиции. Победа за нами!» — записал Амундсен в своем дневнике.

Но дальнейший путь на запад закрыли льды. «Йоа» стала на третью зимовку у острова Гершеля.

Эта зимовка оказалась самой спокойной. Рядом стояло несколько китобоев. Ничто не нарушало режима, установленного на судне Амундсеном. Велись научные наблюдения и хозяйственные работы. Моряки с китобоев и «Йоа» ходили в гости друг к другу.

В октябре Руал даже решил «сбегать» с почтой, отправляющейся с острова в Форт-Юкон за 700 километров. Наверное, в Форт-Юконе есть телеграф, и оттуда можно сообщить в Европу об открытии Северо-Западного прохода.

Но телеграфа в Форт-Юконе не оказалось, и Амундсен решился пройти еще 400 километров до Игл-Сити. Оттуда и прилетела в Европу весть о победе.

Он вернулся на впаянную в лед «Йоа» только в середине марта. А в апреле простудился и умер от воспаления легких самый молодой из экипажа — матрос Вик. Это была единственная жертва, которую взял Север у Амундсена за «открытие века».

В июле льды наконец отпустили корабли. Китобои начали промысел, а «Иоа» пошла в Соединенные Штаты. Она проплыла мимо мыса Барроу, прошла на своем тринадцатисильном двигателе Берингов пролив, сделала короткую стоянку в Номе на Аляске, а оттуда направилась в Сан-Франциско.

«Я подарил этому городу «Йоа» на память о завоевании Северо-Западного прохода. Она до сих пор стоит там, в парке «Золотых ворот», — писал Амундсен в автобиографии.

Он привез в родную Норвегию геологические, зоологические и этнографические коллекции и толстые тетради дневников метеорологических наблюдений.

Материалы, собранные Амундсеном, были столь обширны, что ученые обрабатывали их около двадцати лет.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

… Но среди моряков ходит легенда.

Рассказывают, что 11 августа 1775 года американский китобой «Геральд» лег в дрейф вблизи огромного ледяного поля к западу от Гренландии. Ночью поднялся ветер, взломавший лед, и команда «Геральда» увидела странный корабль, медленно приближающийся к ним. Его корпус сверкал, будто был высечен из единой ледяной глыбы. Его мачты и реи были белыми от толстого слоя инея, и по ним бежали трепетные отсветы полярного сияния. В свисте налетающего порывами ветра, в скрежете и шипении трущегося о борта льда призрак подплывал все ближе и ближе. Молча смотрели на него китобои «Геральда». Страха не было — люди, отдавшие себя Арктике, привыкают ко всему. И когда ледяной корабль оказался на разводье борт о борт с «Геральдом», капитан приказал спустить шлюпку.

Через некоторое время капитан и несколько матросов поднялись на борт незнакомца и прочитали на спасательном круге название корабля: «Октавиус», Потом они спустились во внутренние помещения. На всех койках в носовом кубрике лежали люди, закутанные в одеяла, куртки и рабочие корабельные робы. Капитан тронул одного из лежащих за ногу. Тот не шелохнулся.

— Мертвые… — прошептал кто-то из матросов.

Капитана «Октавиуса» нашли в большой капитанской каюте за столом. Под руками его лежал открытый судовой журнал. На койке, полузадернутой занавеской, скорчилась женщина, завернутая в три одеяла, вероятно жена капитана. На полу у двери сидел мертвый матрос. Перед ним лежали огниво и стружки, которые он так и не успел поджечь. Рядом с ним, здесь же. на полу, под матросской курткой лежало тело мальчика лет четырех.

— Надо убираться отсюда. Мертвые не любят, когда их тревожат… — пробормотал один из матросов «Геральда».

— Надо узнать, почему они умерли, — сказал капитан и выдернул из-под рук мертвеца судовой журнал.

— Возьми! — протянул он его матросу.

Матрос сунул журнал за отворот куртки.

Обследовали камбуз. Там не было ни крошки съестного.

— Теперь, ребята, осмотрим трюм, — предложил капитан.

— Я туда не полезу! — заявил один из матросов.

— Кто со мной? — спросил капитан.

Матросы молчали.

— Ладно. Давайте обратно на «Геральд»!

Когда второпях отвязывали от кнехта шлюпку, журнал выскользнул из-под куртки матроса и, ударившись о палубу, распался. Пачка страниц отломилась от переплета и упала в море. Матрос едва успел подхватить клеенчатый переплет.

На борту «Геральда» его осмотрели.

Сохранилось только несколько первых страниц и последняя.

На первых страницах был список людей экипажа и говорилось, что «Октавиус» отплыл из Англии в Китай 10 сентября 1761 года. Погода стояла прекрасная, и уже 19 сентября команда увидела Канарские острова.

На последней странице прочитали единственную запись. В ней говорилось, что корабль уже семнадцатый день в плену у льдов, что люди жестоко страдают от холода, что сын капитана умер, а жена сказала, что уже не чувствует холода, что помощник капитана безуспешно пытается развести огонь и что приблизительное местонахождение корабля — 75 градусов северной широты и 160 градусов западной долготы.

— Черт возьми, это же примерно сто миль к северу от мыса Барроу на Аляске! — воскликнул штурман «Геральда». — Интересно: каким ветром их занесло туда из Китая?

После долгих споров решили, что капитан «Октавиуса» на обратном пути вместо того, чтобы возвращаться домой дальней дорогой вокруг мыса Доброй Надежды, попытался найти Северо-Западный проход. Но корабль был затерт льдами, кончились продукты, начали болеть и умирать люди, А вырваться из ледяных тисков «Октавиус» уже не мог. И когда умерли все и корабль остался без управления, его понесло вместе со льдом в тот самый загадочный пролив, который искали и не нашли ни Джон Кабот, ни Роберт Торн, ни Мартин Фробишер.

Четырнадцать лет носило несчастный «Октавиус» по проливам Канадского Арктического архипелага, пока наконец не вынесло в Атлантику к берегам Гренландии. И корабль мертвецов стал первым в мире кораблем, прошедшим Северо-Западный проход из конца в конец…

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀