Пекинское досье

Глава 15

Это был дерьмовый день. Я порезался во время бритья. Тара уронила зеркало. Кофе был слишком слабым. И пошел дождь. Это была хорошая часть.

До одиннадцати часов Тара вышла из дома. Она хотела вовремя накраситься и одеться, чтобы добраться до Фезерстоуна пораньше. Она надеялась проскользнуть наверх из удобно расположенной комнаты ожидания на втором этаже, чтобы встретиться с Элис Фезерстоун.

Мой телефонный звонок Мейсу в 11 часов обернулся еще одним ударом. «Извините, ребята, — сказали участники группы, — по-прежнему никаких действий».

Я позвонил в магазин чая Лайтфут, и мне сказали, что мой заказ не будет готов до полудня. У них не было курьеров.

"Разве я не могу получить его?" Они сказали да. Это был сложный заказ.

Это означало, что фотографии, которые Тара сделала в The Featherstone's, было не так просто опознать. Они должны были отправить их в Вашингтон. Вероятно. В любом случае, я получу ответ в полдень. Еще достаточно времени, чтобы связаться с Тарой в театре, если возникнет такая необходимость. Я вышел из квартиры и пошел по улицам. В час дня я встречал Роско в макробиотическом ресторане. Я решил сначала чем-нибудь перекусить.

Без десяти двенадцать я был в чайной лавке Лайтфут. Маленькая грязная лавка на первом этаже ветхого здания где-то в Сохо. Стены от пола до потолка были увешаны полками с огромными банками чая. Окна, выходящие на улицу, также были забиты стопками чая.

За прилавком стоял неряшливый мужчина в поношенном коричневом фартуке. Он посмотрел на мои документы и кивнул. Он взял банку с полки и поставил ее на прилавок. Он начал заворачивать его в коричневую оберточную бумагу.

"Я, э... хотел бы использовать его здесь," сказал я.

Он покачал головой. — Магазин вряд ли подходит для этого, не так ли?

— А может быть, наверху?

Он подозрительно посмотрел на меня. — Не знаю, — сказал он. — Я должен это проверить. Он подошел к кассе и нажал N-3. Через несколько мгновений телефон дважды зазвонил, а затем замолчал. — Хорошо, — сказала она. Она нажала кнопку под прилавком, и небольшая часть задней стены отъехала.

Отверстие дало мне доступ к узкой лестнице, ведущей к местному штабу АХ. Лестница вела в маленькую неряшливую приемную. Два оранжевых пластиковых стула, стол, заставленный номерами « Чайных новостей» , и большой потрепанный письменный стол. За столом сидела темноволосая красотка, жующая жвачку. Она заинтересованно посмотрела на меня, перестала жевать и скрестила ноги в другую сторону. Справа от нее была еще одна дверь. Святая святых. Я посмотрел на часы. Было двенадцать часов. Я положил обе руки на стол и слегка наклонился вперед. — Я хочу поговорить с Долорес, — сказал я.

Она сделала совершенно бесстрастное лицо. Я высветил свое удостоверение личности. В ее глазах наконец появилось некоторое понимание, и она кивнула. "Вы не знаете ничего наверняка в этом чайном магазине," сказала она. «Тебе нужна Долорес или твое сообщение?»

"Сообщение, - сказал я. Она нажала несколько кнопок на своем телефоне, когда я начал распаковывать банку с чаем. Она протянула мне трубку. Там было записанное на пленку сообщение от Роско. "Увидимся в час дня". Затем снова Мейс: «Извините, ребята, никаких действий».

Я открыл банку и сел за стол. Каждое фото была аккуратно прикреплена к компьютерной карте. Дорогие дамы Mrs. Ходжсон и Фрогг были признаны таковыми. Секретарша Фезерстоуна способствовала увольнению Агнес Краун, бывшего секретаря Скотленд-Ярда, потому что некоторые документы, которые у нее были, были оттуда украдены. Никаких доказательств ее причастности так и не было обнаружено. «Небрежность» стала причиной ее отставки. Однако она оказалась под подозрением. Мальчиком, который принес Таре чай и провел ее в приемную, был Пам Кон, молодой террорист, специалист по психологической войне. Особенно хорош в психотропных препаратах. Он был главным следователем КАН. Где-то в Азии они потеряли его из виду. Благодаря фото Тары АХ обновила его данные в архиве. Наконец, что не менее важно, была Сун Пин. М-2. Убийца второго класса. Второй класс не означал, что она была плохой. Это не означало ничего, кроме того, что она была убийца. И все те феминистки, которые сейчас злятся на мужчин, шлите свои жалобы Мао Цзэ дуну. Сун Пин была злой тетей. Судя по компьютерной карте, она была специалистом по тонкостям физических пыток.

Я подскочил к телефону и позвонил в театр.

Тара уже ушла.

Я ударил по трубке так сильно, что стол затрясся, и сказал, что хочу Долорес. «Долорес лично. И быстро! Секретарша ускорила жевание до четырех-четырех раз и нажала несколько кнопок. Дверь справа от нее приоткрылась. «Вы не будете скучать по Долорес, — сказала она. Это единственная девушка на панели.

Девушка у распределительного щита была высоким, мешковатым мужчиной с седыми волосами, в давно мертвой рубашке и с измученным лицом.

Я сказал. - "Долорес?"

Он вздохнул.

«Смотрите, — сказал он и оторвал ухо от пары наушников.

— Я Картер, — сказал я.

'Ой.' Он поглядел чуть прямее.

Я сказал ему передать Роско срочное сообщение. Планы изменились. Мы должны были перехватить Тару до того, как она войдет в логово льва. Я вернусь в квартиру на случай, если она придет. Теперь он направлялся в макробиотический ресторан. Если бы я не мог ее встретить, я бы встретился с ним там в половине второго.

Я взял такси и вернулся в квартиру в рекордно короткие сроки. Тары там не было. Все, что я мог сделать, это ждать. Если бы она не была в театре и не здесь, она могла бы быть где угодно. А Лондон большой город. Настоящей причины для паники не было. Прежде чем я увидел Роско, у меня были все возможности вовремя предупредить ее. Даже если это было в самый последний момент. Тем не менее, я чувствовал себя немного неловко. Я продолжал ходить по пустой квартире. Дождь нервно стучал в окна. Со следующей улицы доносился слабый гул джаза. С самой улицы доносился стон машин. Где-то высоко надо мной пролетел самолет. Кот дунул. Часы тикали.

Я хотел все снести. Однозначно часы. Может быть, чтобы остановить время. Или, может быть, потому, что они издавали не тот звук, который я хотел услышать. Звук Тары, входящей в дверь. Целое, ужасное время, если ничего не происходит, то все грозит случиться сразу и не так.

В час дня я набрал номер. Я получил ответ Роско на мое сообщение. Потом три гудка и группа Мейса: Сони, ребята. По-прежнему никаких действий.

Я повесил трубку. Я протер глаза и потер шею. Там снова ужалило. Я перестал тереть. От чего меня предупредил мой радар? Я посмотрел на стену. Потом к телефону. Я поднял трубку и снова набрал номер.

Роско: Заткнись. Ники. Мы найдем ее.

Бип, бип, бип. Мейс: Извините, ребята. По-прежнему никаких действий.

Я держал трубку немного подальше от уха.

Это были те самые слова, которые Мейс использовал дважды!

Каждый час он давал новое сообщение. Конечно, он, возможно, не смог бы придумать ничего большего, но повторение все равно не мешало ему. Каждый час в течение последних нескольких дней он приходил с каким-то странным отчетом или новостным сообщением о том, что едят в провинции. А если он вообще ничего не мог придумать, то все равно придумывал мат.

Я снова поднес трубку к уху... Я внимательно слушал. "Извините ребята. По-прежнему никаких действий. Да! Вот оно! В его последних словах послышалось слабое рычание. Самолет, который пролетел. Этот звук был раньше. Там было что-то кривое.

Я позвонил Долорес. Он подтвердил мне, что одно и то же сообщение было там в течение трех часов. Нет, сказал он, он не нашел это подозрительным. Он только думал, что Мейс хотел пошутить, используя одно и то же сообщение снова и снова.

Я рассказал ему о самолете. На мгновение он замолчал. 'Всемогущий Бог.' он сказал. 'Ты прав.'

У меня Мейса больше не было. Я был где-то между гневом и паникой. Злость за то, что я так увлекся безопасностью Тары, что потерял из виду их истинные намерения и не узнал о сообщении Мейса раньше. Все наши надежды на «использование этого дела» были основаны на следе Чен-Ли Брауна, следе, который должен был привести к лаборатории клонирования и к Лао Цзэну. Если он уже сделал ход, всякая надежда потеряна. Мы никогда не найдем это гнездо клонов. Мы бы никогда не смогли бы остановить их. Бог накажет меня за эту суку, которая залезла мне под кожу.

— Хорошо, — сказал я Долорес. «Намерение заключается в следующем. Мне нужен вертолет, который сможет доставить меня туда. Окажи Роско дополнительную помощь и…

— Ты шутишь? — прервал он меня. «Лондонский офис не такой большой. У нас просто нет дополнительной помощи — по крайней мере, такой, какая вам нужна.

— Вертолет?

«Это все еще продолжается».

'Хорошо. Тогда скажи Роско, чтобы шел один. И ради Бога, скажи ему, чтобы он был осторожен!

'Слушай. На твоем месте я бы не беспокоился о Роско. Иногда он может быть немного педантичным, но не тогда, когда на кону стоит его жизнь. Он слишком любит жизнь.

Я вздохнул. "Будем надеяться."

Вертолет должен был забрать меня в половине второго в Гайд-парке. Любой бы удивился, но это не мое дело. В любом случае, они будут говорить об этом в течение нескольких дней. Я почистил Вильгельмину и снова зарядил ее. Я сунул стилет обратно в ножны и вставил еще одну газовую бомбу. Счастливчик Пьер, так прямо посередине.

Я надел плащ и вышел под дождь.