Пекинское досье

Глава 18

Тара рассказала мне позже, но я могу сказать и сейчас. В правильном порядке.

Роско она не видела. Но и не оглядывалась. Она знала, что он там. Вместе со мной. В ресторане. Она вошла в Общество Фезерстоуна, как и планировалось, в 14:30. На шее у нее была ниточка жемчуга, способная передать любой разговор в радиусе пяти метров от нее на трубку через улицу. В сумке у нее был тот самый диктофон, который она использовала накануне.

Тара чувствовала себя хорошо.

Администратор заметила, немного раздраженно, что Тара пришла слишком рано. Пэм Кон провела ее в ту же комнату ожидания на втором этаже, что и накануне, и предложила ей еще одну чашку чая. Она оставила ее, чтобы изучать те же журналы.

На этот раз Тара взяла чашку чая. От него исходил приятный запах корицы. Она окунула палец в жидкость и слизнула его. Моя девочка получила пятерку по химии не просто так. — Чай, — прошептала она жемчугу и «Сони», — наполнен метаквалоном. Она насчитала около пятисот миллиграммов. Это лекарство дает вам то, что они называют «хорошо подготовленным». С одной стороны чувство сонливости, с другой чувство приподнятости. Что касается самого удара, то он может убить вас двумя способами. Сам наркотик, или отсутствие этого наркотика. Симптомы абстиненции сходны с симптомами эпилепсии — несколько дней приступов, которые могут закончиться полным коллапсом: смертью. Эти люди здесь знали, что они делали. Этих пятисот миллиграммов было достаточно, чтобы снести вам голову. По крайней мере, достаточно, чтобы заставить вас думать, что ваша тетя Миртл восстала из мертвых.

Тара вылила содержимое чашки на одну из этих лиан в горшках. Если бы эта лиана не была должным образом укоренена в земле, она наверняка оторвалась бы.

Она снова на цыпочках вышла в коридор, и снова ее было некому остановить. Она поднялась по лестнице на верхний этаж. Две двери вели в комнаты в передней части здания. Одна из этих комнат принадлежала Алисе. Она закрыла глаза и попыталась представить окно, на которое я ей указал. Стоя перед домом, он был справа от нее. Значит, это должна быть дверь слева.

Она постучала в дверь.

Голос Алисы звучал слабо: «Войдите».

Элис Фезерстоун лежала на кровати в синей шелковой пижаме, спрятанной между пятью шелковыми подушками с набивным рисунком. Элис Фезерстоун выглядела не слишком здоровой. Крошечные бисеринки пота выступили у нее на лбу, и она обмахнулась восточным веером. Ее седые мелированные волосы лежали влажными на затылке, а зрачки ее глаз сузились до булавочных уколов. Она напомнила Таре неряшливую королеву из Алисы в стране чудес.

Элис Фезерстоун была нагружена наркотиками. И это значительно облегчило работу Тары. Ей вообще не нужно было беспокоиться о логично звучащем оправдании. Элис была далека от логики в данный момент. Она была где-то в той пограничной зоне, где единственное предложение — ерунда, а логика порождает путаницу.

Она начала говорить тихим голосом. По какой-то причине она думала, что ей шесть лет, а Тара — ее мать. Действительно, есть наркотики, которые могут заставить вас так думать. Гашиш уже на многое способен, но те штучки, которые глотаешь, нюхаешь или вкалываешь, только хорошо добивают дело. Но, возможно, это было просто маскировка «Расскажи своей матери» звонила в колокольчик. Во всяком случае, Тара не отставала и играла Мать.

Мать хотела знать все о Яне. Мать не доверяла Яну так, как доверял отец. Алиса сказала, что сама так не делала.

Ян был ярым даосом. Но Ян изменился. Алиса не знала почему. Она просто так чувствовала. Алиса любила чувствовать. Еще у нее был приятный на ощупь плюшевый мишка. Разве Мо не хотел это увидеть?

Позже, сказала устало. А как же этот Ян?

Что ж, около пяти лет назад, по посмертному совету папы, Ян взял на себя управление. Все шло хорошо до двух лет назад. Затем он уволил весь этот старый персонал и назначил новый персонал. Они тоже даосы, сказал он. Но все же... Алисе они не очень нравились. Конечно не новые. Пэм Кон, Пин. А потом четверняшки.

Четверняшки?

Эти четыре парня, которые все похожи друг на друга. По их словам, только один из них ушел на охоту. Нет, не мог. Не на охоту, он её дразнил... Алиса начала плакать. Возможно, он собирался ее дразнить.

Тара сказала, что Мать защитит ее. Алиса перестала плакать. Она начала петь. Тара подняла глаза и посмотрела на часы. Было без пяти два. Ей нужно было быстро вернуться, пока ее ждали в зале ожидания. Но как насчет тех четверняшек? Элис сказала что-нибудь еще? Алиса кивнула. Она хихикнула. У них есть три брата, и эти братья тройняшки. И они похожи на этих четверняшек. Получается, что они семерняшки... или нет? Алиса только продолжала хихикать. Сперва тройня. Потом четверня... Алиса только продолжала хихикать. Там же были Чен-ли и Хун Ло, которые были где-то в Ирландии. Или в Исландии. Или где-то еще. А еще был Пэн Ли, летчик. Алиса замахала руками. Он был в Америке. А потом были, потом были, — Алиса считала на пальцах, — Доупи, Шизи и Доу. Она хихикнула. Но они прошли через несколько недель. Они поехали в Америку с Пэм Кон. Чтобы встретиться с волшебником. Нет, чтобы встретиться с этим пресвитерианцем. Чтобы поговорить с прессой. Чтобы пойти к стоматологу. Вот оно. Нет, нет. Ну, она не помнила.

Тара задумалась. Так они уехали через несколько недель. К... президенту! Это должно было быть так. Они пошли им навстречу.

Было две минуты третьего. Тара сжала руку Алисы. — Это все братья, которых ты знаешь? она спросила.

'Ой. нет, — сказала Алиса. 'Есть еще много. Это очень большая семья. Но остальные где-то далеко. Алиса перестала мычать.

- Ты уверен? - строго спросила Тара. «Ты не попадешь в рай, если будешь лгать».

Элис выглядела трезвой. «По крайней мере, так говорит Ян. Он говорит, что остальные какое-то время останутся дома и что мы должны вывести их оттуда. Поэтому, когда Пэм Кон и другие уходят, сюда приходят новые. О, честно, мама. Это то, что он сказал.' Алиса честно старалась изо всех сил.

Тара встала. — Ну что ж, дорогая, — сказала она. - Теперь мне пора идти, а ты хорошая девочка и,... - она попыталась придумать сказать что-нибудь по-матерински, - теперь послушно ешь свою кашу, и скоро я снова буду с тобой. Тара закрыла за собой дверь и глубоко вздохнула. «Ты слышал это, милый», сказала она своему ожерелью. «Сейчас в Америке есть только один. И это летчик. Кажется, пилот вертолета. А может быть, он убился вместе с теми сенаторами, которых он убил. Она сделала паузу, затем не смогла не добавить: — И ты не хотел, чтобы я шла сюда. ха-ха.

Она улыбнулась и спустилась по лестнице. Внизу лестницы, на пути вверх, были Пэм Кон и Сон Пин. Они выглядели сердитыми. Очень злыми.

У Пам Кона в руке была игла для подкожных инъекций.

Все, что могла сказать Тара, было: «О. Ник.'