Пермский Губернский 5. Паритет

Глава 11

За последние пару месяцев Пермь сильно преобразилась!

Её «тёмная сторона» нынче решила сказать: «Всего хорошего!» и потихоньку перебраться в Удмуртию. Ибо там не было этого проклятого психопата Осокина, который расчленял людей, душил стариков и радостно кушал младенцев на завтрак.

Король Блич — так прозвали его представители криминального сообщества Перми. А сколько слухов они наплодили… Можно было целую книгу написать! Что-то в стиле фантастики. Или местного фольклора

Дело в том, что одни утверждали, будто Осокин — дитя генной инженерии. Не абы кто, а настоящий модифицированный волшебник! Стоило ему щёлкнуть пальцами, как все враги вокруг него разлетались, словно в крутом индийском боевике.

А другие были уверены, что Осокин — ничто иное, как древнее божество и хозяин Источника Силы, который спустя тысячелетие выбрался из заточения. Вселившись в тело осиротевшего аристократа, злой бог решил учинить настоящий беспредел. Причём, совершенно не ясно, с какой целью всё это делалось. В назидание? Или же из чистой жуткой прихоти?

И всё этому молодому Графу было ни по чём!

Вроде, даже хорошо. Ибо показывает, что ему небезразлична судьба города.

Но из-за того, что криминальные ячейки бежали в Ижевск, ночные улицы заполонили простые люди.

Да, миролюбивые. Да, безопасные. А некоторые — даже весьма любвеобильные…

— Офицерик! Ик… Ой… Офицерик! Ну, чего ты там в своём «Козлике» спрятался? — улюлюкала подвыпившая дама в леопардовом спортивном костюме: — Иди сюда! А? Помнишь песню? Младший лейтенант! Мальчик холостой! Ой… Тьфу ты! Молодо-о-ой! Все хотят потанцевать с тобо-о-ой! Ну, чего спрятался? Ну, иди сюда!

— Девушка, прекратите немедленно! — возмущённо ответил молодой сотрудник полиции — новоиспечённый сержант Ерёмин из едва приоткрытого окошка: — Я сочту ваше поведение, как статья триста семнадцать уголовного кодекса Российской Империи!

— Ик… А, чего тама? А? Офицерик? Чего тама? — не унималась пьяная тигрица.

— Посягательство на жизнь сотрудника при исполнении. — гордо ответил Ерёмин и задрал длинный нос, который ему достался от дедушки.

— Так я ж не на жизнь посягаю! Ну? Открывай свою консервную банку! Ей богу, как девственник себя ведёшь… Ик, ой…

— Идите домой.

— С тобой — пойду! Только у меня дома мопс.

— Укусит?

— Не… Оппердит насмерть.

— Девушка, это уже не смешно! Я патрулирую город! — Ерёмин начал злиться.

— А может на пару часиков отпатрулируешь меня?..

— Отставить патрулирование женского тела! — из тьмы выскочила коротышка в полицейской форме, и подойдя к тигрице, приставила ей к спине две завёрнутые шаурмы: — Руки вверх!

— Крошка моя — я по тебе скучаю…

— Нет! Я серьёзно!

— О… Дама твоя? Тю-ю-ю… Ещё и с двумя огромными валынами? Так бы и сказал, что женат. А то у нормальных девушек ову… Ову… Кх-кх… Настроение хорошее, в общем! А он тут стоит такой… Красивый и недоступный… Негодник. Висит груша — нельзя скушать!

— Женщина, вас оформить? — строго произнесла миниатюрная полицейская.

— Не-не! Я на чужой ху… Хе… Пирожок — роток не раскрываю! Всё чин по чину, сестра! — тигрица послала Ерёмину воздушный поцелуй и неистово виляя бёдрами, направилась в сторону тёмных дворов.

— Совсем уже распоясались… — недовольно фыркнула сержант Поселягина, и залезла в «УАЗ»: — А ты чего нюни распустил? Как вышел бы, да как дал ей электрошокером по сиськам!

— Не имею полномочий.

— Не имеет он… Ага! Держи, Казанова. — тяжко вздохнув, Поселягина протянула шаурму напарнику: — Пристают средь бела дня! Вернее — средь черной ночи, а он тут заперся и щебечет. С алкашами надо жёстко!

— Но это ж барышня. Тем более — в фирме.

— Это? Фирма? Да ты прикалываешься? Обычная паль с «Вайлдбериз». — отмахнулась Поселягина и надкусила пищу богов: — Господи! Наконец-то… Я уж думала, что умру голодной смертью. Город превращается, в какую-то туристическую зону. Раньше, куда не плюнь — везде бандюки делишки свои проворачивали. А сейчас… Тьфу! Скукота, да и только!

— Даже не знаю, что хуже — бандиты или пьяные женщины из спальных районов…

— Тебе надо учиться общаться с простыми людьми! Ты слишком зациклился на своих любимых кладменах и бандюках. Ну, серьёзно! Почему, когда идёт задержание — ты злой и страшный серый волк? А, когда подходит типичная краля — поплыл. Чего это?

— Говорю же — не привык я. Осокин всю малину испортил! Кстати, видел пять минут назад, как он промчался в сопровождении своих автобусов в сторону Авторадио…

— Глупости говоришь! Наоборот, Осокин — вычистил город от мракобесия. Я вот не понимаю, чего ты его не любишь? Все наши его обожают! Некоторые даже дружат.

— Оборин? Дядька с катушек слетел. — недовольно фыркнул Ерёмин, за один укус схомячив половину шаурмы: — Чувствую, что в этом Осокине — что-то не так. И не могу понять, что именно? Вроде, всё с ним понятно. И логика в его поступках есть… Но ты помнишь, как в «Ангелах и Демонах» самый добрый персонаж в итоге оказался злодеем?

— Ты смотришь слишком много фильмов. В городе впервые появился достойный человек, которому не наплевать. А ты нос воротишь!

— Не ворочу. Просто… — Ерёмин тяжко вздохнул и посмотрел на стайку совсем юных девушек, которые спокойно гуляли по тротуару: — Не знаю. Что если он очищает себе плацдарм для будущих свершений? Ну, типа, как Омнимен?

— Омнимен был из расы инопланетных захватчиков. И корчил из себя Супермена. А Осокин — простой парень!

— Простой парень, который застрелил Силуянова? Простой парень, который прилюдно зарезал Графа Воробьева? Простой парень, который спокойно сгонял в Ижевск и уничтожил ячейку крупного преступного синдиката? Ему наш Губернатор дал кольцо! КОЛЬЦО!

— Так, за дело же. Под лежачий камень вода не побежит, Ерёмин. Если ничего не делать, то ничего и не будет. А Осокин — занимается нашим городом! И я считаю, что это… Погоди. — миниатюрная полицейская присмотрелась к закрытому торговому центру: — Ерёмин! Ну-ка глянь… Мне же не мерещится, что пятеро парней в чёрном идут с гвоздодёрами к отделению «Сбера»?

— Наверняка, какие-нибудь хоббихорсеры или ещё, какая шляпа…

— Нет, ты посмотри! — Поселягина отложила шаурму: — Вон они!

— Ну, идут и идут. Что с того?

— Моя чуйка сходит с ума…

— Она у тебя постоянно сходит с ума.

— Нет же! Сейчас — по-настоящему.

— Да не похожи они на преступников! Поступь слишком неуверенная. И движения… Ну, что это?

— А ты всех преступников ровняешь по определенному шаблону?

— Ну, так-то да. Нас этому учили…

— Меньше слов, Мусорини! Заводи тарантайку и поехали поближе. Авось спугнём, если это лохапеты на первом деле.

— Ох, как скажешь. — Ерёмин в мгновение ока заглотил остаток шаурмы и запустил старый добрый ЗМЗ.

А группа неустановленных лиц, тем временем, спокойно разбила стеклянную дверь и прошла внутрь отделения.

— Не похожи на преступников, говоришь? — Поселягина с укором посмотрела на Ерёмина.

— Серьёзно тебе говорю! Предпосылок не было.

— Да-а-а-а… Конечно. С твоими предпосылками, которых не было, мы так и будем, как Жучкин — вечными сержантишками!

— Вообще-то, его понизили за… Впрочем, неважно. — Ерёмин остановил «УАЗ» возле небольшого пятачка: — Вытаскивай ствол. Погнали, разберёмся!

Напарники вышли на улицу и быстрым шагом направились в сторону разбитой стеклянной двери, откуда доносилось активное копошение.

— Ля, пацаны! МУСОРИДЗЫ!!! — заорал один из грабителей: — Валим-валим!!!

— СТОЯТЬ!!! — командирским голосом рявкнула Поселягина и сделала предупредительный выстрел в воздух.

Но то, что произошло дальше — ввергло напарников в шок.

Из разбитой двери вылез один из грабителей. Его глаза горели жутким ярко-зелёным светом, а на плече, словно только что срубленную новогоднюю ёлку, он держал… банкомат?!?!

— Что за… — Ерёмин не мог поверить своим глазам.

— Шли нах!!! — грабитель размахнулся и без особых усилий швырнул банкомат в сторону напарников. Ерёмин едва успел отпихнуть Поселягину от пролетающего снаряда. Зелёная металлическая коробка врезалась в «УАЗ», превратив его морду в скомканный металлолом. Купюры дождём рассыпались вокруг поверженного внедорожника.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Ерёмин.

— Нормально! За ними! — Поселягина вскочила на ноги, и подняв фуражку, пустилась в погоню.

Грабители уже успели выбежать на улицу, и держа по два банкомата в руках, на дикой скорости припустили во дворы.

— Стой, сука!!! — гаркнула Поселягина и начала стрелять по ногам, но пули отскакивали от грабителей, словно резиновые мячики: — Да, что это такое…

Ерёмину сперва казалось, что всё это происходит во сне. Но нет.

Напарники изо всех сил пытались догнать грабителей, но те успели погрузить банкоматы в три серых микроавтобуса без номеров и дёрнуть в сторону Южной дамбы.

— Что там за марка у машин?!?! — выдохнула Поселягина, пытаясь присмотреться.

— Син… Чун… Хичун… Да твою ж мать! Это, какие-то китайцы! Я в душе не знаю, как у них марки называются!!!

— Отлично… — Поселягина подошла к остановке, и сев на скамейку, вытащила мобильник: — Просто прекрасно! Теперь машины у мразишей мало того, что без номеров, так ещё и без конкретных марок… Проклятые китайцы!

— Тебя только машины смущают? — возмутился Ерёмин: — Когда ты в последний раз видела человека, у которого глаза светились ярко-зелёным, он мог спокойно нести два БАНКОМАТА и продолжать бежать на скорости под пятьдесят километров в час после попадания из Макарова⁈

— Погоди… — Поселягина подняла руку, и пытаясь привести дыхание в порядок, произнесла: — Да, это я! «Сбербанк» на Пушкарской. Ограбление. Патрульная машина уничтожена. Полицейский ранен. Спасибо, Машунь… И я тебя. Давай.

— Ты ранена⁈ — ужаснулся Ерёмин и тут же подбежал к напарнице.

— Да! — выдохнула миниатюрная полицейская: — Моё самолюбие расстреляно, как Алекс Мёрфи в первой части «Робокопа»…

Уж не знаю, чего такого страшного Рейсбих разглядел в моей улыбке. Я просто обрадовался, ибо очень долго этого ждал.

После того, как Антон Павлович нарисовал несложный конструкт на доске, и мы сделали несколько копий на пергаментной бумаге, нас повели в другую аудиторию.

Причём сам Антон Павлович ответов на вопросы не давал, а лишь загадочно хмыкал.

Единственным моим желанием было, чтобы мы пошли, куда угодно, только не к Шаляпину. Ибо с этим, как выражался Давид — типом, нам сегодня предстояло провести приличное количество времени.

— А ты в курсе, что подземные аудитории Полимага — космический корабль? — хитро улыбнувшись, поинтересовался миниатюрный армянин.

— Врешь? — уточнил я, хотя чувствовал, что он явно уверен в своих словах.

— Ходит слух, что три тысячи лет назад сюда рухнул корабль пришельцев. И оттуда вылезли инопланетяне, которых местные жители начали именовать славянскими богами. И эти самые боги обучили местных жителей не только первичной грамоте, но ещё и некоторым технологиям!

— Досвидянц! — гаркнул Рейсбих из самого начала нашей студенческой колонны: — У тебя, что? «Рен-тв» головного мозга?

— Никак нет, Антон Павлович!

— Ну, тогда и не неси пургу. Да, определённые секреты Полимаг в себе хранит. Но они, никак не связаны с инопланетянами. — сухо ответил преподаватель.

Что касается «не связаны с инопланетянами» — я бы не был так сильно уверен. Учитывая то, что сюда постоянно приходят Тени. А до этого — обосновались Ультиматы, в подвалах этого здания может быть всё, что угодно.

Мы спустились ещё глубже, чем аудитория Шаляпина и Евлампии, и оказались в самом настоящем многоуровневом полигоне. Тут был закрытый тир для стрельбы. Зал для единоборств. По крайней мере — мне так показалось. А так же — огромное крытое поле, где всё было в выжженных чёрных полосах и небольших кратерах, словно дорога в Верхней Курье.

— Разрешите обратиться? — Стоянова всё никак не хотела отлипать от Рейсбиха.

— Тебе бы поучится терпению, Стоянова. Вот ей богу! Ты же своего мужа до суицида доведёшь вечными расспросами. Готов поспорить, что ты из тех, кто сморит кино и постоянно спрашивает, что, зачем, куда и почему?

— Вообще-то, так и есть…

— Парни! — Рейсбих повернулся к нам: — Запомните! Если вы позвали Стоянову на кино, чтобы заняться сексом — она сперва сделает вам секс с мозгами. И боюсь, что до «десерта» дело не дойдёт.

— А вот сейчас — обидно было. — нахохлилась наша самая любознательная студентка.

— Прости, дорогуша. Правда, не хотел обидеть. Просто, вот вас, в которых я вижу огромный потенциал — всего две. Это ты и любовь всей жизни Осокина — Семенчук. Только вот, почему-то наша ботаничка, ничего не спрашивает, а слушает. Знаешь, почему? Потому что, она хочет узнать, каким дерьмом набиты люди вокруг неё, а затем сыграть на этом. Семенчук — манипулятор и арбузер, пацаны!

— Ну, спасибо… — фыркнула Кристина и недовольно зыркнула сперва на Рейсбиха, а затем на меня.

— Шутка. Такое нежное создание не может быть арбузером. Кстати, вы не обращайте внимание, что я говорю на молодёжном слэнге. Пытаюсь выглядеть так же тупо, как вы! Гы! — с этими словами Антон Павлович весело рассмеялся.

Неподготовленный человек сочтёт данную тираду, как оскорбление. Но если читать Рейсбиха между строк, то он отвесил девчатам мощный комплимент. Утвердил, что хочет быть с нами на одной волне, чтобы хоть как-то достучаться. А ещё изо всех сил пытается воспитать из своих студентов… нормальных людей. Пахнуло Эраратом. Он тоже первые два года, как мне казалось — оскорблял и унижал. Но потом я научился читать его, и мы стали едва ли не лучшими друзьями.

В итоге, Антон Павлович подвёл нас к огромному подземному полю с выжженными полосами и рытвинами.

— Я с великим сожалением вынужден признать, что энергетический луч — реально опасен для вашего здоровья. И если Осокин, во время исполнения данного заклинания случайно отвлечётся и чихнёт — есть шанс, что над Семенчук мы больше дружно не поржём. А меня это сильно огорчит. Поэтому, все опасные конструкты мы будем отрабатывать здесь — в подземном комплексе Полимага! По поводу тира… Да, Стоянова, я прекрасно понял, про что ты хотела спросить. Со второго курса начнутся занятия по самообороне и азам обращения с огнестрельным оружием. Потому что, далеко не все у нас такие крутые стрелки, как Осокин и Досвидянц.

Все тут же посмотрели на Давида, но тот лишь задрал свой длинный нос с видом: «Это просто моя работа».

— Поэтому, будете тренироваться, ибо мальчикам понадобится на военной кафедре. А девочкам, как правило — просто интересно. Правда, Стоянова?

Мисс Любознательность тут же расцвела и активно закивала головой.

— Прекрасно! А теперь делимся на две группы по десять человек. Встаём на позицию и бомбим! Не халтурить. Внутри стоят бронированные камеры, так что я буду видеть, кто и как отрабатывает. Осокин, давай первый! Я же вижу, как у тебя руки чешутся.

Конечно, чешутся! Это же одно из самых мощнейших, но при этом простых боевых заклинаний.

Встав возле разметочной полосы огневой линии, я вытащил первый листочек с конструктом. Закрыв глаза, я набрал полные лёгкие воздуха. Визуализировать сигны конструкта становилось всё проще с каждым занятием.

Выставил руки вперёд, я попытался пропустить через себя энергию.

Приятно тепло мгновенно прошло по моему телу, а из ладоней с характерным звуком вылетел… Ну, это скорее не луч, а самый настоящий энергетический поток, который уничтожал всё на своём пути.

— ЛОЖИСЬ, ЕМАЁ!!! — заорал Рейсбих.

Мощный взрыв на мгновение оглушил меня, а жар тут же прошёлся по моему лицу.

В противорекошетной стене, которая стояла в ста метрах от огневой линии, красовалась огромная горящая дыра. Вентиляционные трубы обречённо вздохнули и начали с воем высасывать весь дым с полигона.

— Осокин! Пойдёшь вторым, когда все отстреляются. Мне ещё пока нужен целый полигон. Семенчук, замени его! И не надо на меня так жалобно смотреть, Осокин! Ты сам всё знаешь… Господи спаси! И не трогай Семенчук, ради всего святого! Она мне тоже нужна живой. Тьфу ты!

— Разрешите обратиться? — Бобс поднял руку.

— Чего тебе?

— А давайте Осокин будет стрелять в отдельной группе?

— Дельная мысль, рядовой Куча! Осокин — будешь в третьей группе. О… одну камеру сломал. Прекрасно! Но, ничего страшного, товарищи! У нас остались ещё две. И есть вероятность, что они даже доживут до конца этой пары.

Практика, практика и ещё раз — практика. Контролировать мощность луча оказалось не так-то просто! И я был максимально удивлён, что мы в конце второй учебной недели начали осваивать столь крутой конструкт. Но, видимо стоит учитывать и то, что без нормальной практики любое заклинание превращается в оружие самоуничтожения. Не приятно, но так было со всем, что связано с энергией…

А сейчас я уже сидел в подвальной аудитории и ждал Шаляпина в полном одиночестве. Только вот, он что-то не сильно спешил ко мне на факультатив. Даже немного обидно…

— Приветствую! — спустя двадцать пять минут дверь распахнулась, и в аудиторию наконец-то зашёл Шаляпин. В руках он держал ярко-фиолетовый кристалл и старую потрёпанную книгу.

— Добрый день. — сухо ответил я: — Вижу, пунктуальность — ваше второе имя?

— А, как иначе? — Шаляпин подошёл ко мне и положил старую книжку на стол: — Вирго-зрение — привилегия боевых магов. А вот контроль энергетического поля — привилегия избранных! Читай от страницы двадцать шесть до страницы шестьдесят три.

— Эм-м… — я обескураженно посмотрел на потрёпанный учебник: — А, может быть, сразу к практике? Мне бы научиться сдерживать своё поле.

— Чтобы научиться сдерживать — необходимо понять природу. В этом вся суть. — холодно ответил преподаватель, а затем вернулся к своему столу и принялся внимательно разглядывать кристалл.

Мало того, что Шаляпин опоздал на двадцать пять минут, так он ещё и просто заставил меня читать, какую-то старую книженцию про потоки энергии. Ничего нового. Просто потраченное в пустую время, которое я мог реализовать намного эффективнее.

— Я закончил.

— Очень хорошо. — кивнул Шаляпин: — Можешь идти домой.

— Эм-м… Простите, но это реально всё? — разочарованно спросил я.

— А, чего именно ты хотел от первого занятия?

— Хотя бы начала практики.

— Слишком торопишь события, Господин Осокин. Ты молод и самонадеян. В тебе говорят подвиги, которые ты успел совершить. Но Сила — это очень тонкий инструмент, который нельзя изучить по щелчку пальцев.

— Так, мы даже не попробовали!

— Всему своё время, Господин Осокин. А теперь, я попрошу тебя удалиться из аудитории, ибо мне предстоит работа с артефактом. — не глядя на меня, ответил Шаляпин.

Совершенно неудовлетворённый дополнительным занятием, я отправился к «Мерседесу».

Может, стоит рассказать обо всём Рейсбиху? Хотя, тут проблема не в самом Шаляпине, а в том, что никто не знает мою истинную природу. Возможно, для типичного студента чтение теории действительно важно? Надо бы, как-то попробовать убедить Шаляпина, что нам уже можно переходить к практике.

Кстати, впервые мне посчастливилось застать пустынные коридоры Полимага и утром, и вечером.

Правда, как только я поднялся в огромный холл, то почувствовал, некий хищнический азарт… Как будто, кто-то охотился на дичь совсем рядом.

Сперва ощущение было лёгкое и ненарочитое. Но с каждой секундой эта эмоция давила на меня всё сильнее. Обернувшись, я с ужасом заметил ту высокую блондиночку с фиолетовой повязкой на руке. Девчонка на дикой скорости приближалась ко мне. Кажется, Громова, да?

— ШТРАФНИЧОНОК… — пропела дежурная, хрустя кулаками на ходу. Господи, да чего ей от меня надо⁈ Может, стоит спросить и сразу разобраться?

Однако, судя по тому, как блестели её глаза, и как алчно она улыбалась — решить вопрос словесно точно не выйдет. Да и протокол «Опоссум» наверняка не сработает, ибо меня просто поймают и зажмякают.

В общем, я решил применить самый крутой приём карате. А именно — тактически свалить на полной скорости!

— КУДА⁈ — возмутилась Громова, практически нагнав меня возле центральной двери: — Эй! Так нечестно!

— В плане? — я ловко спрыгнул с лестницы и приземлился на парковке. Высокая блондинка недовольно остановилась рядом с порогом.

— Я дважды становилась чемпионкой мира по лёгкой атлетике! Ты не можешь вот так просто от меня убежать.

— Как видишь — могу. — я лишь пожал плечами.

— Учти… До пятницы — дежурю я. А потом — моя старшая сестра. Она — олимпийский чемпион. Посмотрим, как ты будешь выживать в следующую неделю!

— Погоди, а на кой чёрт тебе это всё?

— Поначалу — ты опоздал. А дежурный, как ответственный за дисциплину — обязан поймать и наказать всех, кто не соблюдает распорядок. Но после твоей наглой выходки… догнать тебя и затискать — дело принципа!

— А… Так ты — второгодка?

— Ага. А ты — первогодка. Понял, к чему я клоню? — блондиночка мило улыбнулась.

— Дедовщина. — вздохнул я.

— Именно! Но тебе повезло, что ты успел выйти за территорию корпуса. У меня там нет власти… к сожалению. Так бы я тебя уже отжмякала в кустах!

— Погоди, а что значит — отжмякала бы?

— Затискала. Как плюшевого медведя.

— Я бы дал отпор.

— Нет. Мальчикам нельзя бить девочек. Ты не знал? Господи, да и к тому же — ну пообнимались бы в кустах. Чего такого? Тебе жалко, что ли?

— Какая-то несерьёзная у вас дедовщина… Но, спорить не буду. Удачи! — я махнул рукой и направился к «Мерседесу», где сладко спал Семён.

Полимаг был сборищем странных персонажей. Стоило мне пересечь порог, как я тут же попадал в совершенно другой мир. Там всё было совсем иначе! Но, опять же — я никогда раньше не видел настоящих студентов так близко, поэтому мог просто не разбираться.

Однако у этих двух сестричек явно не все дома… По крайне мере, мне так искренне показалось.

— Вставай, Ержан! — я постучал костяшкой пальца по бронированному стеклу: — На работу пора!

Фамильяр тут же очнулся и напялил свой стильный цилиндр.

Тем временем в кармане завибрировал мобильник. О! Князев. Неужели разобрался с жижей?

— Слушаю!

— Фёдор… Напомни, где ты достал эту дрянь? — обеспокоенно спросил Георгий Викторович.

— Так мы её у ребят из Улья отобрали. Они привозили её в Пермь, а дальше — честно говоря, никто из опрошенных не знает. Но скорее всего, её здесь перегружали и отправляли дальше, через Уральские горы в Азию. А, что?

— Это очень опасная штука! Гаврюха работал над новым поколением «Ньюмита», но не успел закончить. Вышла очень страшная и недоработанная дрянь. Исследования пришлось прекратить, ибо у нас на тот момент уже не было средств. Но ходил слух, что твой отец решил восстановить проект. Только нет, никакой информации насчёт успешности данного мероприятия. То есть, скорее всего — жижа так и осталась недоработанной.

— Вот, как? Интересно. И, что же делает эта дрянь?

— «Ньюмит» помогает создать плод, а затем активно работает в нём. А эта недоработанная гадость изначально разрабатывалась, как что-то типа адъювантного катализатора для работы с уже взрослыми людьми. Знаешь же статистику, сколько солдат погибает, не дождавшись спасения? Так вот, Гаврюха хотел сделать этакий усилитель, который бы брал человеческий ресурс у организма в долг, чтобы солдат сам смог покинуть поле боя и дойти до своих. Но проблема заключается в том, что основой этой гадости — был синтетический аналог крови вашей семьи. Я работал с синтетикой! Она буквально плавит мозги, превращая человека в монстра! Да ты и сам всё видел. Те детишки, которые сидели в прозрачных камерах — это же не только следствие неудачных экспериментов с чистым «Омни». Многие из них стали жертвами синтетики!

— Я не понимаю — это наркотик, или что?

— Это сыворотка даёт на несколько часов способности сверхчеловека! Но спустя некоторое время, если продолжать колоться — мозг отключается. То есть, человек просто превращается в сверхсильного зомби! Нужно узнать, куда они успели всё это распространить, и для кого именно предназначался товар. Если солдаты — то есть шанс, что там разберутся самостоятельно. А если они выпустили эту дрянь в народ… Нас могут ждать самые непредсказуемые последствия.

— Я сообщу своим знакомым из полиции и ИСБ.

— И помни, Фёдор — чем быстрее, тем лучше!

— Понял. Сделаю!

Жизнь продолжала бить ключом. Иногда по голове. А иногда по другим чувствительным местам. Час от часу не легче!

И если эта дрянь попала к обычным людям — Синего ждёт далеко не только раскалённая арматура. Для такого случая я даже приберёг, нечто особенное. Нечто такое, от чего кровь в жилах стынет.

Но, а пока — «обрадую» Капитана Оборина. Он же так мечтал узнать, что за гадость перевозит Улей…