Первое мгновение вечности

Глава 8. Войны и взрывы.

В гостиной Слизерина было тихо и пусто. Гарри решил, что все ещё на уроках, как‑никак была середина пятницы. Учитывая образовавшееся затишье, мальчик решил воспользоваться ситуацией и разобрать свои вещи, но открыв дверь спальни, он замер на пороге, удивленно распахнув глаза. На его кровати сидело маленькое существо, сжимающее в руках пустой пузырек из‑под зелья, и горько плакало. Гарри открывал и закрывал рот, не зная бежать ему, атаковать или вступать в переговоры, но тут существо повернуло голову, и на мальчика уставились огромные голубые глаза, наполненные ужасом. Увидев Гарри, оно пискнуло, поджало непропорционально большие уши и с тихим хлопком растворилось в воздухе.

Гарри в ступоре уставился на то место, где всего секунду назад сидел незваный гость, потом, помедлив, подошел ближе, рассматривая свою кровать так, словно это было опасное животное. Нападать на него никто не спешил, и мальчик сделал ещё два нерешительных шага, наклонился к подушке и осторожно втянул носом воздух. Стойкий запах хвои заставил его отшатнуться, закрывая рукой нос и рот. Больше вопросов у него не осталось. Гарри поспешно покинул спальню, плотно прикрыв за собой дверь.

Теперь он был почти уверен, как именно зелье попадало на его одежду и постельное белье.

— А что потом? — Арчер жевал бутерброд и изредка косился на задумчивого друга.

— Ничего, — Гарри пожал плечами, — я спустился в гостиную и сидел тут до твоего прихода.

— Лучше бы попытался узнать, что это за штука была, — посетовал Том, доел бутерброд и зевнул, — ладно, попробуем выяснить, только я тут…

К друзьям подошел Флинт.

— Поттер, наконец‑то тебя выписали, — прокомментировал он, окидывая мальчика цепким взглядом, — по крайней мере, избавился от своих дурацких очков, — удовлетворенно заключил староста, — тебя Снейп звал.

— Но я…

— Сейчас.

Гарри и Том переглянулись.

— У нас впереди целые выходные, — заметил Арчер, — это куча времени.

Поттер вздохнул и поплелся к выходу. На самом деле, он очень не хотел сейчас общаться со своим деканом.

В дверь деликатно постучались. Снейп отложил перо и нахмурился, когда в образовавшийся проем просунулась лохматая голова Гарри Поттера.

— Вы вызывали меня, сэр? — переминаясь с ноги на ногу, уточнил мальчик.

— Сядьте, — вместо ответа велел декан Слизерина, указав на стул напротив своего рабочего стола. — Итак, мистер Поттер, — он смерил притихшего ребенка раздраженным взглядом, — я надеюсь, вы в полной мере оценили всю прелесть своего идиотизма?

— Сэр? — брови мальчишки поползли вверх.

— Скажите, Поттер, чем вы руководствовались, умалчивая о своем состоянии? — напрямик спросил зельевар, придя к выводу, что мелкий паразит все же неадекватен.

— Я не умалчивал, — тут же заспорил Гарри, — я просто посчитал, что это моя проблема и решать её я тоже должен сам, зачем было вмешивать кого‑то ещё?

— Вот именно об этом я и говорю Поттер, — фыркнул Снейп, — в данном конкретном случае вы проявили просто фантастическую глупость, настолько граничащую с кретинизмом, что теперь я серьезно задумываюсь, а адекватны ли вы вообще.

— Что?

— Я был лучшего мнения о ваших интеллектуальных способностях, — вкрадчиво сказал профессор, чувствуя, что напускная злость становится настоящей, — кто, по–вашему, вы такой?

— Я э–э-э–э…

— Вы, Поттер, ребенок… не спорьте! — рявкнул он, когда мальчик протестующе открыл рот, — да вы ребенок, и я никогда не признаю, что вы взрослый человек пока вы совершаете подобные глупости! Учась в Хогвартсе, вы находитесь под опекой профессоров, которые отвечают за вашу безопасность и подобные проявления безрассудства подвергают риску не только вашу жизнь, но и репутацию профессоров, вы это хоть понимаете?

— Простите, сэр…

— Вы могли погибнуть! И ваше гордое молчание в данном случае только сыграло на руку вашим врагам! Признать, что тебе нужна помощь — качество доступное мудрым людям, вьючные ослы, вроде вас Поттер, тащат весь багаж на себе и всю жизнь плетутся в хвосте, запомните это!

— И что вы предлагаете? — вскинулся мальчик. — Ныть и жаловаться?

— Упаси вас Мерлин, — Северус презрительно скривился, — тогда я лично вас убью. Вы слизеринец, Поттер, нравится вам это или нет, а слизеринцы никогда не делают ничего опрометчивого и необдуманного.

— Я привык сам справляться с трудностями, — запальчиво бросил Гарри.

— Отвыкайте, — Снейп пожал плечами, — иначе умрете идиотом.

Глядя на то, как поникли плечи мальчишки, зельевар мысленно возликовал. Наконец‑то он смог отыграться за все те недели пока он сходил с ума от беспокойства и вот он, поверженный Поттер, сидит перед ним и выглядит очень несчастным. Это приносило такое удовольствие, что Северус чуть не улыбнулся, но тут сопляк поднял голову, и на декана Слизерина уставились печальные зеленые глаза.

— Простите, сэр, я просто не знал, что делать, — тихо сказал мальчик, — наверное, я просто… — он молчал, собираясь с мыслями, — боялся.

Счастливое чувство вдруг покинуло зельевара, и вместо него на голову профессора обрушилась неподъемная вина. Мерлин всемогущий, он тут сидит и потешается над ребенком, который впервые в жизни столкнулся с подобной ситуацией и, надо сказать, несмотря на неправильно принятые решения, мальчик с достоинством встретил опасность, не сломался, не забился в дальний угол, не сбежал. Он продолжал идти вперед, несмотря ни на что, он пытался сражаться. Одиннадцатилетний ребенок.

Он, взрослый опытный волшебник, каждый день наблюдал за тем, как мучается мальчик и ничего не сделал, а теперь он сидит и с самодовольным видом отчитывает ребенка, который, очевидно, просто не знал, что делать, как спастись, и даже ещё не поправился толком.

Зельевар ещё раз оглядел паршивца. Ну точно. Кожа да кости. Куда эта Помфри смотрит? Поймав себя на том, что его образ мыслей опасно напоминает мышление Молли Уизли, Северус прочистил горло и пододвинул к мальчишке небольшой лист пергамента.

— Возьмите Поттер, — велел он, пытаясь сохранить остатки достоинства, взгляд Гарри упал на пергамент и его брови вопросительно изогнулись. — Это список литературы, которая может понадобиться вам, чтобы нагнать школьную программу.

Поттер взял в руки пергамент и пробежал взглядом по названиям книг. На его лице заиграла слабая улыбка.

— Спасибо, сэр.

— И только попробуйте придти ко мне на занятия неподготовленным, — пригрозил зельевар, недовольно глядя, как радостно закивал мальчишка, — если вы чего‑то не поймете, можете подойти ко мне, — он даже не понял, как эта совершенно абсурдная мысль сорвалась с его языка. Он что, секунду назад предложил мальчишке помощь?! Зельевар вперил в паршивца злой взгляд, гадая, успеет ли он отыграть все назад и понял, что уже не успеет. Оставался один вопрос. Что он теперь будет делать с этим абсолютным обожанием, которое излучают глаза Поттера?

— Спасибо сэр, — повторил Гарри, — я вас не подведу! — с этим обещанием счастливый ребенок вскочил со стула и вдруг остановился на полпути к выходу. — Сэр?

— Что ещё? — устало вздохнул декан Слизерина.

— Мне кажется, моя подушка снова пахнет хвоей, — нехотя признался мальчик.

— Вот как? — зельевар задумчиво нахмурился. — Мы решим эту проблему, можете не беспокоиться.

— Спасибо, сэр.

— И ещё, Поттер, — Снейп помолчал, — каждое утро я буду выдавать вам антидот нейтрализующий действие яда и я требую, чтобы вы принимали его, как будет велено.

— Да, профессор, спасибо, — мальчик не знал, что это за антидот, но спорить на всякий случай не стал, ведь Снейп знает, что делает.

Поттер послушно кивнул и выпорхнул из кабинета зельевара, оставив того наедине с внезапно охватившими его неправильными чувствами вины, жалости и, Мерлин упаси, симпатии. Северус искренне пытался придушить в себе их все. Вскочив со стула, он принялся мерить свой кабинет широкими шагами, усиленно убеждая себя, что он ненавидит сына Джеймса Поттера всеми фибрами своей души. А душа у него такая холодная и черная, что он ну никак, никоим образом и ни при каких обстоятельствах не мог привязаться к ребенку. ОСОБЕННО к этому конкретному дурацкому ребенку.

А Гарри, вприпрыжку направляясь к гостиной Слизерина, весело думал, что это очень здорово, когда кто‑то так о тебе заботиться.

Все выходные Гарри провел за учебниками, нагоняя пропущенный материал и выполняя домашнее задание, так что он так и не успел выяснить, что же за странное существо сидело на его кровати. И никому, кроме Арчера, о случившемся не рассказал. Он вообще об этом забыл. А его лучший друг, понимая, что Поттеру сейчас не до того, решил подождать с расследованием, пока Гарри не подтянет учебу, хотя ему и не терпелось поведать другу о том, что он успел выяснить.

Несмотря на все мрачные события, жизнь в Хогвартсе постепенно возвращалась в прежнее русло. Не было больше нападений, вторжений и прочих ужасов, Гарри и Том ходили на уроки, делали домашнее задание и с нетерпением ждали каникул, поэтому, когда на земли школы ступил снежный декабрь, Поттер и думать забыл о всяких расследованиях, тем более что в его жизни зарождался новый кризис.

Все началось с того, что профессор МакГонаглл решила смешать классы, и теперь на её уроках Гарри сидел рядом с Роном Уизли, со всех сторон окруженный гриффиндорцами. Удивительно, но трагедии не случилось. После двух совместных уроков, Поттер уже весело болтал с Уизли, словно и не было между ними трех месяцев молчаливой вражды. Рон явно был очень рад такой возможности начать общение, и Гарри подумал, что мальчик уже давно хотел возобновить дружбу, но из‑за сложившихся обстоятельств не знал, как это сделать. Наконец, ему выпала такая возможность и незлобивый Поттер с радостью откликнулся на его предложение дружбы. Следом за Уизли, Поттер начал общаться с Дином Томасом, который оказался неплохим собеседником, к тому же у него было прекрасное чувство юмора, и Гарри даже сам не заметил, как простое соседство за партой переросло в неплохие приятельские отношения. После этого пошла цепная реакция, которую невозможно было остановить, и через каких‑то две недели ученики Хогвартса с удивлением могли наблюдать, как слизеринец весело болтает в компании гриффиндорцев, что само по себе было феноменально. По школе медленно поползли разговоры, что не все слизеринцы такие уж и плохие. «Вот, например, этот Поттер…»

И все бы было замечательно, если бы в тот день, когда Гарри посадили за парту с Роном, МакГонаглл не допустила роковую ошибку, сделав соседями Арчера и Грейнджер. Гарри не знал, с чего все это началось и что послужило причиной, но с первой же секунды, как парочка оказалась рядом друг с другом между ними вспыхнула «холодная война». Теперь любой совместный урок Гриффиндора и Слизерина превращался в катастрофу для профессоров.

В отличие от Малфоя, который считал своим долгом полить грязью каждого, кто по его мнению был хуже, Том не сказал Гермионе ни слова оскорбления, по крайней мере открыто, ни разу не высмеял её происхождение или любовь к знаниям, он просто целеустремленно и методично пытался доказать, что он превосходит её во всем. Девочка вызов приняла, и теперь оба просто из кожи вон лезли на каждом уроке и если, не дай Мерлин, ответ Грейнджер казался Тому лучше, мальчик начинал терроризировать преподавателя бесконечными вопросами и ответами, попутно тонко высмеивая узость мышления Грейнджер. Гарри никогда ещё не доводилось видеть собранную, спокойную Гермиону в такой ярости.

Слизеринцы думали, что дело в происхождении девочки, но Поттер знал, что Тому плевать из какой она семьи, он видел в ней соперницу и, кажется, боялся, что Грейнджер может быть в чем‑то лучше его. Для Тома это было катастрофой. Он просто не мог существовать в одном мире с человеком, который в чем‑то его превосходил. К Гарри, что удивительно, это не относилось, хотя оба мальчика прекрасно знали, что по некоторым аспектам, таким как зелья, полеты и защита, он, несомненно, был лучше своего друга.

С Гермионой же все было иначе. Превзойти её во всем стало навязчивой идеей Арчера и теперь каждый раз, когда они с гриффиндоркой видели друг друга, температура в помещении падала на несколько градусов. Поттер только молча вздыхал, наблюдая за баталиями двух своих друзей. В конце концов, было в этом что‑то забавное, например, мальчик раньше не замечал в своём отчужденно холодном друге такой эмоциональности, и никогда ещё Арчер не уделял учебе столько времени. Только профессора постоянно жаловались, что парочка срывает уроки.

— И чего вы не поделили? — в который раз спрашивал Поттер, насмешливо разглядывая Тома.

— Тебе не понять, — Арчер фыркнул, смерив друга недовольным взглядом, — и как ты только с ней дружишь? Она же может даже мертвого взбесить своей дотошностью!

— Том, — Гарри вздохнул, — вот правда, вы с ней два сапога пара, Гермиона тоже постоянно у меня интересуется, как я с тобой общаюсь, ведь ты такой надменный, — он ухмыльнулся. — Что вы грызетесь, как кошка с собакой?

— Она думает, что знает материал лучше меня, — пожаловался Арчер.

— А ты думаешь, что этот материал писали для малолеток, и он не стоит твоего внимания, — парировал мальчик, — так чего ты бесишься?

— Но она считает, что она лучше меня! — Арчер скривился.

— А ты считаешь, что ты стоишь на голову выше, чем все вокруг, включая профессоров и директора, — Поттер пожал плечами.

— Она заносчивая!

— А ты нет?

— Мнит о себе невесть что!

— А у тебя комплексы?

— Учит книжки наизусть и цитирует их, делая вид, что все знает!

— Это как‑то тебя оскорбляет?

— У неё отвратительный характер!

— А ты ангел?

— Она считает, что понимает тебя лучше, чем я! — возмущенно заявил Том и понял, что сказал лишнее. Гарри смотрел на друга в веселом удивлении.

— Я? — выдавил он. — Все это из‑за меня?

— Меня просто бесит, что она думает, что все про всех знает, — буркнул Арчер, скрестив руки на груди.

— И она сказала, что понимает меня… — уточнил Поттер, Арчер отвернулся, — лучше тебя?

— О Мерлина ради! — поморщился друг, — прекрати так лыбиться!

— Но это смешно, — заспорил Поттер, — действительно смешно! Вы целый месяц грызетесь между собой, потому что… ой, не могу! — мальчик расхохотался, согнувшись пополам. Том сверлил его обиженным взглядом, потом фыркнул.

— Вот всегда знал, что ты идиот! — оскорбленно бросил он. — Причем здесь ты? Просто Грейнджер меня раздражает, вот и все, и ничего смешного тут нет, Гарри… Да хватит ржать!!!

— Прости, — отсмеялся мальчик, — просто мне и в голову не приходило, что мои друзья начнут лаяться между собой из‑за такой ерунды, ведь любому понятно, что ты знаешь меня лучше всех, — он легкомысленно пожал плечами, — даже лучше меня самого. Гермиона просто дразнила тебя, а ты повелся, — он хихикнул, — вот уж не ожидал от тебя.

Том все ещё делал недовольный вид, но улыбку сдержать становилось все труднее, во–первых, Гарри очень заразительно смеялся, а, во–вторых, он и правда переборщил… Хотя, впрочем, от этого Грейнджер ему больше нравиться не начала.

— И все же она зазнайка, — наконец усмехнулся он.

— А ты индюк, — продолжал смеяться Поттер, — чудесная пара!

Том покачал головой, ну что с него взять?

На второй неделе декабря, когда земли школы покрылись тонким слоем снега, а до экзаменов оставалось всего ничего, Том подсел к другу в библиотеке с таинственным видом, Гарри с любопытством склонил голову набок.

— Кстати, я кое‑что узнал, — заявил Арчер, заговорчески понизив голос, — но все забывал сказать тебе.

— И что же это?

— Ты знаешь, что такое домовой эльф?

— Что? — недоуменно переспросил мальчик, явно ожидая какого‑то другого разговора.

— Домовой эльф, — Арчер закатил глаза. — Мне было интересно, и я спросил у Блэйза, тот меня обсмеял и сказал, что домовой эльф это волшебное существо, прислуживающее волшебникам, а Малфой заявил, что они омерзительны, потому что любят готовить и убирать, но этого было мало, и я немного почитал о них.

Знаешь, домовики на самом деле очень странные штуки, я почти ничего про них не нашел, кроме упоминания о том, что как вид они были занесены в реестр магических существ ещё до основания Хогвартса, но никто не знает их историю. У них нет социальных групп, форм правления, письменности, религий или поселений. Образ мышления близок к примитивному, что в целом говорит о них как о существах низшего ранга, но так как они умеют говорить и колдовать, волшебное сообщество решило перевести их из категории магических животных и обозвать магическими существами, что, оказывается, разные вещи. Кстати, домовыми эльфами их тоже назвали волшебники, так как ни культуры, ни понятия расовой принадлежности у них нет, как нет и понятия собственного «Я». Они служат волшебникам, беспрекословно им подчиняются и не мыслят свой жизни без рабского труда. Но их можно прогнать, подарив им какой‑нибудь элемент одежды, и тогда эльф становится свободным…и по логике очень несчастным. Их жизнь длиннее, чем у волшебников раза в три, они низкорослые с темной или серой кожей, большими глазами и огромными ушами. — На этом Арчер сделал внушительную паузу и Поттер, если и гадал, к чему друг затеял чтение лекции, теперь удивленно распахнул глаза.

— Домовой эльф! — закричал он и тут же осекся, глядя по сторонам, в библиотеке повышать голос было не положено. — В спальне! — зашептал он. — Тогда был домовой эльф! Это он опрыскивал ядом мои вещи!

— В точку, — Том самодовольно ухмыльнулся, — а что ты усвоил из моей лекции?

— Что домовики не способны принимать собственные решения…

— И это значит…

— Что это был чей‑то домовой эльф, — заключил Гарри, — и по его приказу он меня травил, — мальчик нахмурился, — но как мы узнаем, чей он?

— Насколько я понял, — протянул Арчер, — домовики, как правило, служат в богатых семьях. Скорее всего, наш неудавшийся убийца чистокровный волшебник.

— Под это описание подойдет весь Слизерин и добрая половина остальных факультетов, — нахмурился Поттер, — слишком много подозреваемых.

— Тогда вот тебе ещё наблюдение. Ты говорил, он исчез?

— Да…

— В Хогвартсе этого делать нельзя, — Арчер помолчал, — точнее невозможно, тут стоит какой‑то барьер…

— Да, я тоже читал Историю Хогвартса, — отмахнулся Гарри, — но как тогда эта штука вообще попала в школу?

— А это ещё один интересный нюанс, — Том самодовольно улыбнулся, наслаждаясь чувством собственной важности. — Малфой сказал, что в Хогвартсе этих эльфов полно, они выполняют всю черную работу и готовят на кухне. Скорее всего, чтобы домовики не путались под ногами, для них сняли эти чары, или они их как‑то обходят, находясь в школе.

— Но если меня травил школьный эльф, значит это кто‑то из персонала? — удивленно спросил мальчик, — но кто…

— Копай глубже, домовики здесь принадлежат не столько волшебнику, сколько зданию, а значит, подчиняются тому, кто в этом здании главный.

— Директор? — после минуты гробовой тишины выдохнул мальчик. — Думаешь, это был директор?

— Ну вряд ли он сам, но подумай! Он же самый сильный волшебник в школе…

— С самой блистательной репутацией, — мрачно добавил Поттер, — он не мог…

— Ну конечно! — оживился Арчер, — это же естественно! Кто на него подумает? Он же великий волшебник, которого, если верить слухам, боялся даже Волдеморт.

— Но зачем ему меня убивать? — недоуменно спросил Гарри, — он же боролся с Волдемортом…вряд ли, — он с сомнением покачал головой, — думаю, ты ошибаешься…

— Да подумай, — зашипел Том, — если бы ты погиб, вину свалили бы на Слизеринцев и директор избавился бы от ненужных людей…

— Чушь…

— Хорошо, — Арчер кивнул, — но это же логично! Только директор мог подстроить такое. И почему никто из профессоров не забил тревогу, когда тебя травили? Почему все это замяли? Почему делали вид, что не замечают как тебе плохо? Это подозрительно…

— О, так теперь у тебя вся школа в сговоре? — саркастично заметил Гарри, хотя последнее замечание друга засело у него в сознании. А действительно, почему?

— Ну мало ли какая власть в руках Дамблдора, он мог приказать…или угрожать, — Арчер хмуро смотрел на друга. — Люди, наделенные властью, опасны, какими бы они хорошими ни казались.

— Не вижу мотива, — вздохнул Поттер, — как ни крути, директору не выгодно меня убивать.

— Тогда почему вместо того чтобы забить тревогу, он замолчал о случившемся с тобой?

— Так ничего же не случилось, — Гарри пожал плечами, хотя надоедливое «почему» так и крутилось в голове, — я же не умер…

Неожиданно Том хлопнул ладонью по столу.

— Ну конечно! Он и не хотел твоей смерти, — шепотом сообщил Арчер, Гарри вздохнул, идеи сыпались из друга как из рога изобилия, — он пытался запугать тебя, возможно, он хочет подтолкнуть тебя к чему‑то…или сделать так, чтобы ты подозревал своих сокурсников, чтобы ненавидел свой факультет! Точно! Он пытается настроить тебя против Слизерина, очевидно же, что директор хотел бы видеть тебя на Гриффиндоре, ведь, — Том поморщился, — все гриффиндорцы герои…

Гарри узнал интонации и улыбнулся.

— По–моему, Снейп говорит не так, — мягко заметил он, и прочистил горло, придав своему голосу нотку надменного презрения. — Все гриффиндорцы — идиоты, — процитировал он, Том прыснул.

— Это одно и то же, — друзья обменялись веселыми взглядами.

— Итак, — бодро сказал Гарри, приосанившись, — у нас на руках есть один подозреваемый и море сообщников…

— Ну, вроде того, — Том пожал плечами. — Меня ещё заботит зелье, помнишь, я говорил, что готовить его сложно и опасно. Мало кто возьмется за такую работу, и то, правильно приготовить этот яд может только мастер зелий, а таких по пальцам пересчитать можно, — Том помрачнел, — но одного мы знаем.

— Профессор Снейп ни за что…

— Да я не об этом, — отмахнулся Арчер, — вдруг директор хочет подставить его? Начать расследование и доказать, что зелье варил Снейп! Дамблдор могущественный колдун, он может состряпать любое обвинение, вдруг все это сделано, чтобы избавиться от профессора?

Гарри хотел что‑то сказать, но неожиданно звонкий девичий голос разбил приватную атмосферу тайного сговора.

— Какая же глупость! — на столешницу перед мальчиками обрушился толстенный фолиант, и сама обладательница книги уселась за стол напротив слизеринцев, — уже минут двадцать вас слушаю и всё гадаю, это шутка или вы действительно такие болваны?

— А тебе не говорили, что подслушивание чужих разговоров в некоторых случаях карается смертью, Грейнджер? — раздраженно поинтересовался Арчер, глядя на девочку. — И тебя никто не приглашал… — Гарри ощутимо толкнул друга локтем и повернулся к подруге.

— Прости, он не хотел тебя обидеть… — начал мальчик.

— Вообще‑то хотел… — Арчер получил ещё один удар локтем в бок и насупился. — Да больно же!

— Хватит, — прошипел Поттер и улыбнулся Гермионе, — ты слышала наш разговор?

— С самого начала, — девочка высокомерно глянула на Арчера, и снова обратила свое внимание на Гарри, — надо сказать, более абсурдной мысли в жизни не слышала, — она закатила глаза и снова покосилась на Тома, теперь с молчаливой насмешкой, — никакой логики.

— А ты просто кладезь логических заключений, да? — съязвил Арчер.

— Я, по крайней мере, адекватно оцениваю мысли, приходящие мне в голову, — огрызнулась Гермиона, — тебе никто не говорил, что домовики могут аппарировать куда угодно, гений? — ядовито поинтересовалась она у Тома. — Для них нет таких ограничений как у волшебников. Домовики обладают особенной магией, нам не подвластной.

Том погрузился в гневное молчание.

— Значит, это мог быть любой эльф? — вступил в беседу Поттер. — Не только школьный?

— Да, — она кивнула и снова воззрилась на Тома, послав ему сладкую улыбку, — и если вдруг тебе придет в голову обвинить профессора Дамблдора, почитай вот это, — она подтолкнула к мальчику древний фолиант. — Может, что‑то новое узнаешь.

— А тебе не говорили, что не нужно верить всему, что пишут? — мурлыкнул в ответ Арчер. — Или ты только буквы можешь нормально воспринимать?

— Да хватит же! — прикрикнул на них Поттер. — Может, перенесем день взаимных оскорблений на другую дату? От вас с ума сойти можно!

— Но она…

— Том…

— Да он же…

— Гермиона! Хватит, — Гарри помассировал виски, от этой перепалки у него уже голова гудела, — давайте лучше поговорим об эльфах. Чей он мог быть?

— Да чей угодно, — Грейнджер скрестила руки на груди, — гадать можно до бесконечности…

— Но вот если его поймать и допросить… — хищно улыбаясь, начал Арчер и тут же напоролся на возмущенный взгляд гриффиндорки.

— Вот ещё! — фыркнула она. — Во–первых, как ты собрался его ловить, если он может аппарировать, куда ему вздумается?

— Оглушить. Это же элементарно, Грейнджер, — мальчик самодовольно ухмыльнулся.

— Ты что варвар? — девочка хмуро смотрела на слизеринца, — все решаешь по принципу "оглушить и допросить"?

— Ну раз ты такая умная, предложи сама, — Том поднял руки ладонями вверх, словно признавая поражение, хотя взгляд, которым он наградил девочку, был более чем уничижительный.

— Мы сделаем ловушку, — спокойно сказала Гермиона, — расставим её вокруг кровати Гарри и подождем, пока он в неё попадется.

— И чем твоя идея отличается от моей? — удивленно спросил Том.

— Тем, что я пытаюсь избежать жестокости, — она закатила глаза, — это же живое существо!

— Это живое существо две недели хладнокровно травило Гарри, если ты не в курсе, — прошипел Арчер, заставляя Гермиону испуганно отклониться назад, — и если для того, чтобы узнать необходимую мне информацию, придется оторвать его чертову голову, я это сделаю.

Поттер удивленно смотрел на друга, ему, конечно, было приятно, что Том так беспокоится за него, но на какую‑то долю секунды мальчику почудилось, что Арчер стал кем‑то другим, совсем ему незнакомым. Гарри ещё никогда не видел такую холодную ярость в тёмных глазах своего друга.

— У тебя что, на все случаи жизни только одно решение? — раздраженно поинтересовалась Грейнджер. — Ты же сам говорил, что домовики беспрекословно подчиняются хозяину, так разве он виноват в том, что его хозяин чудовище?!

— А ответ «мне плевать» тебя устроит? — холодно бросил Том.

— Гарри, скажи же что‑нибудь! — возмущенно потребовала Гермиона.

— А зачем? — скучающе спросил мальчик. — У вас и без меня вполне неплохой диалог получается.

Грейнджер обижено надулась.

— Вообще‑то я хочу помочь.

— Да, но почему‑то вместо этого грызешься с Томом, — спокойно заметил Поттер.

Гриффиндорка покачала головой.

— Даже удивительно, как вы с ним похожи, — пробормотала она.

— Что? — нахмурился Арчер.

— С первого взгляда кажется, будто у вас с Гарри нет ничего общего, но достаточно приглядеться и становиться ясно, что вы совершенно одинаковые.

— Правда? — Поттер широко улыбнулся.

— А ты что, не знал? — вполголоса буркнул Том, хотя и сам с трудом сдерживал улыбку.

— Вообще‑то это был не комплимент, — сухо заметила Грейнджер, — итак, возвращаясь к разговору, Гарри, что ты думаешь?

— Думаю, что и ты, и Том правы, — Поттер подался вперед, заговорчески понижая голос. — И я знаю, как всё это провернуть.

— Ты уверен, что это сработает так, как надо? — шепнул Гарри, когда они возвращались с ужина двумя днями позже, Том только пожал плечами, глядя прямо перед собой.

— Откуда я знаю? Твоя же идея была.

— Ой, ты что до сих пор дуешься? — Поттер усмехнулся. — Ну забудь ты уже.

— Да, но мой план был надежней, — огрызнулся Арчер.

— Да, расставить невидимые силки с антиаппарационным барьером, бьющие жертву током, если она пошевелиться, что может быть проще и гуманней!

— Зато наверняка!

— А если мы его угробим? Что тогда?

— Выкинем где‑нибудь, — Арчер пожал плечами, — подумаешь…

— Том…

— Ладно–ладно, посмотрим, как сработает твой гениальный план, — мальчик закатил глаза и нырнул в гостиную Слизерина.

В это же мгновение где‑то рядом раздался жуткий грохот, похожий на взрыв, змеиное общежитие содрогнулось. Кто‑то испуганно закричал, в гостиной со своих мест подскочили ученики, слизеринцы, вернувшиеся с ужина, напряженно переглядывались, не зная, что последует за этим. Первым направление взрыва вычислил Гарри, и Том с подозрением покосился на друга, когда тот тихо застонал.

— Что…эй, ты куда? — но Поттер его уже не слышал, со всех ног бросившись в спальню для мальчиков, Арчер поспешил за другом.

Добравшись до двери, Гарри широко распахнул её и потрясенно замер на пороге, позади послышалось тихое чертыханье Тома. Спальня лежала в руинах, по–другому и не скажешь.

— Что же это? — жалобно простонал Поттер, пробираясь через завал из развороченных кроватей, перевернутых шкафов, и разбросанных вещей. В воздухе стоял ощутимый запах дыма. — Нет, нет, нет, нет, — повторял мальчик, осматривая масштабы разрушения, — как же…?

— Итак, — Арчер казался не в пример спокойнее Гарри и, привалившись плечом к косяку, скучающе наблюдал за другом, — давай подведем итог. Это, — он обвел красноречивым взглядом царящую в комнате разруху, — и был твой безопасный и гуманный способ. — Поттер ответил нечленораздельным мычанием, Том усмехнулся. — Надо сказать, я даже боюсь предположить, что тогда в твоем понимании жестокость…

— Но почему? — продолжал вздыхать Поттер, — этот порошок должен был просто усыпить домовика, а не взрываться!

— Ну может, ты порошок перепутал? — насмешливо спросил Том, пробираясь к другу, — ты уверен, что на упаковке не «порох» было написано?

Поттер смерил его раздраженным взглядом.

— Вот только не надо делать такое самодовольное лицо, — язвительно заметил он. — В конце концов, мы своего добились, смотри, — он указал на ворох постельного белья, посреди которого лежал бесчувственный домовой эльф, — мы его поймали.

— Так это оно и есть? — Том подобрал с пола ножку стула и потыкал ей домовика. — Оно вообще живое? — брезгливо поинтересовался мальчик.

— Ну, кажется, он дышит, — Гарри наклонился ближе, рассматривая маленькое существо, которое, судя по всему, оказалось в эпицентре взрыва, в результате чего было покрыто пылью и сажей.

Послышались шаги, и в спальню влетел декан Слизерина, за ним по пятам шел Маркус. Увидев, во что превратилась комната, оба замерли в немом шоке. Снейп пришел в себя первым.

— Поттер! Арчер! Потрудитесь это объяснить! — он вперил в мальчиков гневный взгляд.

— А это…

— Не мы! — поспешно перебил Поттера Том, пока тот во всем не сознался, — мы только что вернулись с обеда, а тут такое… — Арчер жалобно вздохнул, — кто мог такое сделать, сэр?

Северус сузил глаза, переводя недоверчивый взгляд с одного мальчишки на другого, выглядели оба очень невинно, к тому же зельевар с трудом представлял, как два первокурсника могли бы учинить такой беспорядок. И даже если могли, то вряд ли решились бы, они же не самоубийцы.

— Раз так, вы можете идти, — он нахмурился, продолжая сверлить их взглядом, — но на будущее, вбейте в свои пустые головы, что нестись сломя голову туда, где минутой раньше прозвучал взрыв, последняя глупость, которую вы можете совершить в своей жизни. Отправляйтесь в гостиную.

— Сэр, — робко окликнул его Поттер, Северус перевел на него взгляд, и его брови удивленно изогнулись, мальчик крепко держал за шкирку потрепанного домовика, — оно было вот здесь, — Гарри указал на кучу постельного белья, — без сознания.

Зельевар приблизился к первокурснику, рассматривая его находку, потом вздохнул.

— Это домовой эльф, Поттер, он, скорее всего, убирался в комнате, когда произошел взрыв, отнесите его к мадам Помфри.

— Но сэр, — это уже был Арчер, — посмотрите, что у него было! — мальчик шагнул ближе, протягивая к профессору руку и разжимая пальцы — на его ладони лежал пузырек с темно–зеленой жидкостью. Снейп чуть было грязно не выругался.

— Отдайте это мне, — он отобрал у Арчера флакон с ядом, — и это тоже, — следом у Поттера забрали безвольно болтающегося в его руках домовика.

— Что все это значит, сэр? — осторожно поинтересовался Гарри.

— Мистер Флинт, сопроводите первокурсников в гостиную, — велел зельевар, проигнорировав мальчишку. Последнее, чего бы ему сейчас хотелось это объяснять Поттеру, суть происходящего. Он и себе‑то объяснять этого не хотел.

Маркус выставил детей из спальни, отчитывая обоих за излишнее любопытство и, не замечая, что ни тот, ни другой его не слушают. Выдав напоследок ряд указаний по безопасности, Флинт оставил мальчиков в гостиной и поспешил за профессором МакГонаглл — как заместителя директора, её нужно было поставить в известность о произошедшем.

А в это время, расположившись в дальнем углу гостиной, Гарри и Том заговорчески переглянулись. Пока все складывалось вполне неплохо.