Первое мгновение вечности

Глава 9. Формы лояльности.

В Хогвартс пришло снежное Рождество. Экзамены остались позади, и теперь все ученики с нетерпением ждали каникул. Кто‑то отправлялся домой, чтобы отпраздновать Рождество в кругу семьи, а кто‑то, как Гарри и Том оставались в школе. Настроение у всех было не учебное.

— Ты уже отдал своему декану письмо с сообщением, что ты остаешься? — поинтересовалась Гермиона, когда они с Гарри сидели в библиотеке, болтая на разные темы, вместо того, чтобы заниматься уроками.

— Нет ещё, — поморщился мальчик, — мне все кажется, что он отправит меня домой.

— Почему?

— Ну, он не очень любит, когда кто‑то из его студентов остается в школе, — пояснил Гарри, — у нас на факультете домой не едут только четверо, включая меня и Тома.

— Но он не может просто отправить тебя домой, если ты хочешь остаться, — возмутилась девочка, — в конце концов, его разрешение и не требуется, это просто формальность, когда студенты сообщают деканам о том, что остаются. И в любом случае, если он начнет упрямиться, ты всегда можешь пойти к директору.

При упоминании Дамблдора Гарри невольно нахмурился. Он, конечно, не верил, что великий волшебник вроде Дамблдора будет намеренно причинять ему вред, но слова Тома зародили в душе мальчика сомнение. Почему директор ничего не сделал, зная, что Гарри отравили, почему продолжал наблюдать? Он ведь очень могущественный, не может быть, чтобы он не мог вычислить врага и разобраться с ним. Так почему же он ничего не сделал?

После того, как Снейп забрал у них оглушенного домовика, Гарри никто и слова не сказал о том, что происходит. Хотя и Люпин и МакГонаглл и его декан что‑то знали, Поттер был уверен в этом, это было видно по тому, как они смотрят на него, как отмахиваются от его вопросов, как переглядываются между собой. Но что же они узнали? Что сказал домовик? И сказал ли хоть что‑то? Почему его держат в неведении, ведь это касается именно его. У Гарри не было ответов на эти вопросы, и он старался особенно не зацикливаться на этом, но его все чаще и чаще посещала мысль, что он не хочет доверять свою безопасность тем, кто просто проигнорировал первое нападение, тем, кто что‑то скрывает от него. Проще было всё выяснить самому и самому понять, как защитить себя. К тому же у него был его лучший друг. Единственный человек, которому он доверял абсолютно во всем. Арчер никогда не предаст его, это единственное в чем Гарри был уверен на все сто процентов. А кто ещё ему нужен?

— Я сегодня ему скажу, — после продолжительного молчания вздохнул Поттер, — в конце концов, думаю, профессор Снейп не будет очень злиться.

— И что это? — сухо поинтересовался декан Слизерина, отрывая взгляд от пергамента, который дал ему Гарри.

— Заявление, сэр, — послушно отозвался мальчик, — о том, что я хочу остаться в школе на праздники.

— И чем это обосновано? — зельевар вопросительно изогнул брови, — собираетесь отравлять мне жизнь и во время каникул.

В зеленых глазах первокурсника вспыхнуло искреннее изумление.

— Я отравляю вам жизнь, сэр? — помедлив, спросил он.

— А вы думали, каждый мой день в вашем присутствии наполнен счастьем, Поттер? — ядовито процедил профессор.

— Но…почему? — очень тихо сказал Гарри.

— Потому что, Поттер, вы непроходимый идиот, — поморщился Северус, чувствуя, как трещит его броня под натиском этой чудовищной печали в изумрудных глазах: «И почему он выглядит так, словно я сообщил ему, что сегодня наступит конец света? — недовольно подумал мастер зелий, — и какого дьявола меня это беспокоит?»

— Просите, сэр, я не думал, что вам так неприятно моё присутствие, я уеду… — он попятился к двери, — извините…

— Поттер, — Снейп вздохнул: «ну полный идиот», — во–первых, не надо делать вид, что вы несчастны и никем не поняты, и вы и я прекрасно знаем, что для того чтобы остаться в Хогвартсе мое разрешение не требуется, — он досадливо скривился.

— Я знаю, сэр, — сопляк вяло пожал плечами, — но я не хочу, — он сделал паузу, — отравлять ваше существование.

— Мерлин, — Северус покачал головой, — сколько же с вами проблем, Поттер, — он взглянул на тупого ребенка, отмеряя границы собственного терпения, — хоть через раз пытайтесь заставлять работать свои мозги, это полезно.

— Простите, но я не понимаю…

— Поттер, мне совершенно безразлично остаетесь вы или уезжаете, можете хоть круглый год здесь ошиваться, не нужно делать из этого событие! Меня больше беспокоит, сколько ещё бед вы обрушите на мою голову, но так как расписания очередных припадков вашей безграничной глупости у вас нет, боюсь, это может случиться как во время каникул, как и после них, так что мне нет смысла запрещать вам остаться.

Мальчик молчал больше минуты, по–видимому, осмысливая услышанное и делая выводы.

— Так вы просто за меня беспокоитесь? — на всякий случай уточнил он.

Снейп содрогнулся от ужаса.

— Нет, Поттер, я беспокоюсь, что если вы внезапно свернете свою бесполезную шею, то мне придется ставить её на место. Как я говорил раньше, профессора отвечают за безопасность своих учеников.

Гарри улыбнулся.

— То есть я могу остаться?

Северус помассировал виски, прикрывая глаза.

— Вы глухой или безмозглый? — прорычал он.

— Спасибо сэр! — звонко прощебетал ребенок и выскочил за дверь.

Снейп тихо застонал, сминая в руке заявление паршивца. Во–первых, он чуть ли не открыто признался в том, что его беспокоит безопасность мальчишки, что само по себе было абсурдно, а во–вторых, у него возникло стойкое подозрение, что мелкий паразит все спланировал и саботировал его на подобное признание. Это было так обидно, что причиняло почти физическую боль. Одиннадцатилетний сопляк обвел его, декана Слизерина, вокруг пальца. Позорище. Но больше он такого не допустит и не купится на эту провокацию. Снейп ведь ненавидел этого гаденыша, да, определенно ненавидел.

— Не прошло и года, — усмехнулся Арчер, — я отдал своё заявление ещё неделю назад, не понимаю, чего ты тянул.

Гарри задумчиво пожал плечами и зевнул, подперев голову рукой. Последний учебный день и так навевал на мальчика сонливость, а лекции профессора Квирелла и вовсе вгоняли его в совершенное оцепенение. Квирелл преподавал в Хогвартсе маггловедение, но когда профессор Люпин уезжал по делам, он вел у них ЗОТИ и тогда интересные уроки превращались в пытку для Поттера.

— Это ужасно, — тихо протянул он, — ну как можно так скучно вести этот предмет?

— Смирись, иногда полезно наблюдать за такими людьми, — Том вздохнул, изнывая от скуки, — это же практикум по тому, как эффективнее усыпить врага, ты что не понял?

— Да, но Защита, — простонал Гарри, — почему именно защита? Это же мой любимый предмет! — он повернулся к другу и нахмурился, Арчер настороженно к чему‑то прислушивался, — Том?

— Ты слышишь? — прошептал он, озираясь по сторонам, — откуда это?

— Что? — мальчик огляделся, но кроме монотонного бормотания профессора и тихого посапывания засыпающих студентов больше не услышал ничего, — ты что‑то слышишь?

— Шепот, — Арчер разглядывал учеников, — но я не могу разобрать ни слова.

— О чем ты? Я ничего не слышу…

— Но оно шепчет, — Том взглянул на друга, — что‑то говорит,… с кем‑то говорит…

— Оно?

— Странный голос, больше похож на эхо, непонятно мужчина это или женщина, — Гарри заметил, что у друга дрожат руки.

— Эй, ты в порядке?

— Я…не знаю, у меня от этого шепота волосы на затылке дыбом встают…

— Откуда он исходит?

— Не знаю, не понимаю, просто, — мальчик зажмурился, прижав руки к ушам, — не замолкает.

Гарри обеспокоенно огляделся. Никто не обращал на них внимания. Ученики спали или рисовали что‑то в своих тетрадях, Квирелл бубнил лекцию, уткнувшись в свои записи, и никто ничего не слышал. Кроме Тома. Тишина в аудитории казалась тягучей и вялой. На мгновение у Гарри закружилась голова.

Шрам вспыхнул болью так внезапно, что мальчик вскрикнул от неожиданности, прижимая руку ко лбу, Том и ещё несколько учеников обернулись к нему. Квирелл замолчал, вопросительно глядя на первокурсника.

— Вы в порядке, мистер Поттер? — спросил он, подходя ближе, у Гарри были закрыты глаза, поэтому он не увидел странного взгляда, который бросил на профессора Том.

— Да, — стараясь не морщиться от боли сказал Поттер, — просто голова заболела.

— Тогда отправляйтесь в больничное крыло, — спокойно отозвался профессор, Гарри поспешно вскочил на ноги, Арчер последовал за ним.

— Могу я его проводить, сэр?

— Да–да, — волшебник кивнул и вернулся к чтению лекции.

Оба друга вышли в коридор и Гарри тут же болезненно застонал, привалившись спиной к стене.

— Что с тобой? — взволнованно спросил Арчер.

— Шрам, — Поттер шумно выдохнул, и исподлобья взглянул на друга, — уже проходит, все нормально.

— Странно…

— Что?

— Почему твой шрам заболел именно тогда, когда я услышал этот шепот? — Том задумчиво нахмурился.

— Понятия не имею, но лучше бы больше такого не случалось, — мрачно пробубнил Поттер.

— Ладно, идем, — Арчер потащил друга вперед по коридору.

— Куда? — без особого энтузиазма поинтересовался Гарри.

— В больничное крыло, конечно.

— Но я в порядке…

— Я уже это слышал, — Том фыркнул, — только вот твоё и моё понятие «в порядке» немного разнятся.

Поттер усмехнулся и покачал головой, иногда его друг был просто невыносим.

Толкнув дверь в больничное крыло, Гарри уверенно направился в сторону кабинета мадам Помфри, но у самой двери его остановил Арчер и приложил палец к губам, делая страшные глаза. Поттер вопросительно изогнул брови, собираясь спросить, что не так, когда услышал голос медсестры, доносящийся из‑за двери её кабинета.

— …никуда не годится! Вы что собираетесь его тут поселить?

— А что вы предлагаете? — мальчики удивленно переглянулись, узнав голос своего декана. — Отпустить его на волю, пока он не закончит то, что начал?

— Но держать его здесь неправильно, Северус, — раздраженно отвечала ему Помфри, — ты же понимаешь, что он ничего не скажет…

— Но, может быть, какое‑то зелье… — в разговор вступил новый участник, ещё больше возбудив любопытство двух невольных слушателей.

— Минерва, ради Мерлина, мы и так испробовали все, что могли, на него не действуют наши зелья и если ему приказано молчать, он будет молчать, даже если ему придется откусить себе язык, единственное, что я могу в данном случае, это отравить его, если желаешь.

— Его нужно передать в министерство, — это снова была Поппи, — у них же есть целый отдел по контролю волшебных существ.

— И что они смогут? — язвительно поинтересовался Снейп. — Эти министерские идиоты только и умеют, что издавать новые законы, не хватало ещё, чтобы они наложили свои лапы и на хогвартских эльфов! Нам они ничем не помогут.

— А причем здесь наши эльфы? Этот домовик не принадлежит школе, — начала спорить МакГонаглл. Гарри и Том переглянулись.

«Он здесь, — одним взглядом сказал Поттер, — в больничном крыле!»

Арчер потянул друга за рукав мантии, увлекая вглубь лазарета. Это был их шанс! Пока профессора заняты спором, они могут посмотреть на домовика и возможно поговорить с ним. Только где его держат? Мальчики тихо обследовали комнату за комнатой, Гарри уже начал отчаиваться, предположив, что эльфа держат в кабинете мадам Помфри, но вот Том приоткрыл очередную дверь и друзья заглянули в небольшую светлую комнату, скорее всего, подсобное помещение. Вдоль стен стояли полупустые шкафы и полки, старые тумбы и стулья, на которых были свалены потрепанные папки и книги, а в дальнем углу на полу сидело маленькое дрожащее существо, накрытое полупрозрачной сферой наподобие купола. Прижав к голове большие уши, оно безутешно рыдало, уткнувшись носом в свою же одежду, которой служила ему старая растянутая майка. Выглядел домовик больным и слабым. В Гарри шевельнулась жалость. Очень осторожно, стараясь не напугать эльфа, мальчик приблизился к сфере, чувствуя, что Том идет в шаге от него. Домовик их проигнорировал, продолжая всхлипывать и трястись. Арчер брезгливо поморщился.

— Мерзость, — вполголоса прокомментировал он, эльф вздрогнул и поднял голову, на детей уставились покрасневшие заплаканные глаза.

Ровно две секунды ничего не происходило, потом взгляд домовика сфокусировался на Гарри, существо шевельнуло большими ушами, моргнуло и зашлось истерическими рыданиями, среди которых Поттер с трудом разобрал: «…плохой, очень плохой…» и «простите,…простите…»

— Похоже, он свихнулся, — спокойно заметил Том, — пойдем, Гарри.

Но Поттер, хотя и понимал, что это бесполезно, опустился на колени рядом с импровизированной клеткой, разглядывая эльфа.

— Кхм…привет, — чувствуя себя очень глупо, заговорил мальчик, домовик вздрогнул и искоса глянул на него, — если…если бы ты перестал плакать, я…я хотел бы с тобой поговорить, — рыдания чуть стихли, но это мало помогло. — Я — Гарри, — представился первокурсник, гадая, зачем он вообще все это затеял. — А ты? Как тебя зовут?

Неожиданно домовик затих и в упор посмотрел на мальчика.

— Га–Гарри Поттер спрашивает имя домового эльфа? — пискнул он.

— Эм, ну да, должен же я как‑то к тебе обращаться, так?

Домовик обдумал его слова и кивнул.

— Виви.

— Виви? — Поттер поднял брови, позади послышался плохо замаскированный под кашель смешок Арчера. — Это твое имя? — домовик кивнул, продолжая рассматривать юного волшебника, и тут по его щекам покатились слезы.

«Ну вот опять», — мысленно застонал Гарри.

— Простите, простите Виви, Виви злой, плохой, Виви пытался отравить Гарри Поттера, Гарри Поттер может наказать Виви! — и тут эльф заулыбался, глядя на мальчика. — Вы пришли меня наказать? Наказать, да?

— Домовик–мазохист, — язвительно прокомментировал Том, — чудненько.

— Подожди, — Поттер тряхнул головой, — я просто хотел поговорить, только для начала успокойся,…пожалуйста…

Виви тут же затих и, склонив голову набок, посмотрел на мальчика.

— Никто никогда так не говорил с Виви, — сообщил он, — никогда не просил и не говорил «пожалуйста», — эльф благоговейно вздохнул, прижав руки груди, — Гарри Поттер великий волшебник.

— Нет, он просто воспитанный, — тихо пробормотал Арчер, которого все происходящее, похоже, забавляло.

— Эм, Виви, послушай, я… — Поттер замолчал, не зная, о чем говорить. Очевидно, что спрашивать домовика о том, кто его хозяин, бессмысленно, единственное чего он добьется, это новой истерики. Угрозы и подкуп на него тоже вряд ли подействуют, и что остается?

— Гарри Поттер пришел допросить Виви? — спокойно поинтересовался эльф.

— Нет, я…скорее хотел просто поговорить с тобой.

— С Виви? — глаза домовика удивленно округлились. — О чем?

— Да просто, — мальчик пожал плечами, — расскажи мне о себе. Как ты стал домовиком?

Позади него поперхнулся Арчер.

— Что? — прошипел он. — Ты сюда о жизни поговорить пришел?!

Поттер друга проигнорировал, глядя на домовика, тот выглядел ошеломленным.

— Гарри Поттеру интересна жизнь Виви? — выдохнул эльф. — Интересно, как Виви стал служить хозяину?

— Да, расскажи, как это случилось?

— О, — эльф уселся поудобнее, — это случилось очень давно, Виви тогда был молодой и неумелый и попался в ловушку.

— В ловушку?

— Да, — Виви закивал, — в ловушку для эльфов, мастер Лорвенсон ставил очень хитрые ловушки, — щебетал домовик, не заметив своей оговорки, Поттер победно глянул на друга, Том одобрительно хмыкнул, а Виви продолжал говорить и чем дольше он болтал, тем эмоциональнее становилось повествование. — …И когда молодой господин ушел из дома, мастер был так зол, что выжег его имя с фамильного дерева, а молодой хозяин был так талантлив, — Виви вытер слезы и всхлипнул, — но очень злой. Он взял Виви с собой, но Виви хотел обратно к мастеру Лорвенсону, а мастер умер, и Виви остался с молодым хозяином, Виви было некуда идти. А молодой хозяин сходил с ума, собирал страшные вещи и говорил с ними.

Гарри и Том глянули друг на друга. «Страшные вещи?»

— Виви, а…давно это было? — осторожно спросил Гарри, домовик непонимающе уставился на мальчика. — Давно он стал собирать эти «страшные вещи»? — мальчик и сам не знал, почему его так взволновали эти самые «вещи», возможно, домовик имел ввиду яды?

— Не знаю, Виви отослали и велели, — тут он замолчал, и его глаза наполнились слезами, — велели отравить Гарри Поттера, но Виви не хотел! Совсем не хотел!

Пока истерика не началась по новому кругу, Гарри поспешил задать последний вопрос.

— Виви, фамилия твоего господина Лорвенсон?

Эльф схватился за голову и взвыл.

— Нет, Виви, успокойся! — мальчик испуганно взглянул на друга.

— На его вопли сейчас все сбегутся, идем, — Том потянул Гарри за собой.

— Но мы почти узнали… — заспорил мальчик и тут домовик ринулся к ним, врезавшись в прозрачную стенку сферы. От неожиданности Гарри шарахнулся в сторону и натолкнулся на Арчера, пытаясь удержаться на ногах, друзья вцепились друг в друга и рухнули на стопку книг, мимоходом опрокинув полку с котлами. Среди общего грохота Гарри успел расслышать тихие всхлипывания эльфа.

— Имя умирает, рождается новое имя, хозяин умер для семьи, и умерло его имя.

В коридоре послышались торопливые шаги.

— Молодец, гений, — ворчал Арчер, пытаясь выбраться из завала и спихнуть с себя распластавшегося поперек него Гарри, — умеешь ты действовать тихо. Да слезь ты с меня!

— Это моя вина, что ли? — возмутился Поттер, садясь на колени и стряхивая с мантии пыль.

— А чья?

— Поттер! Арчер! — оба мальчика обреченно переглянулись, над ними грозным монументом замер Снейп.

— Это немыслимо! — отчитывал их Северус, пока мадам Помфри обрабатывала мелкие ссадины и ушибы мальчиков. — Пробраться в больничное крыло, лазить по подсобным помещениям, устраивать погром! Вы окончательно лишились ума? Ладно Поттер, но вы, Арчер! Я думал, что хоть один представитель вашего дуэта имеет в наличии крохотный, но мозг!

— Но сэр…

— Мне плевать, что вам удалось узнать, Поттер и не смейте перебивать меня! — прорычал зельевар. — Мало с вами проблем? Решили придумать мне ещё одну головную боль? Я даже не говорю, как это было опасно! Вы забыли, что именно этот домовик пытался вас убить?

— Но он не хотел…

— Это ничего не меняет! Сколько раз вам надо напороться на одни и те же грабли, прежде чем вы научитесь смотреть под ноги, Поттер?

— Простите, сэр, — мальчик опустил голову, — это вышло случайно.

— У вас все случайно, Поттер, — скривился Снейп, — я удивляюсь как вы со своими «случайностями» дожили до одиннадцати лет!

— Северус, — в разговор вступила Минерва, — я согласна, что мистер Поттер и Мистер Арчер поступили опрометчиво, но нельзя отрицать, что они единственные, кто сумел добиться от домовика хоть чего‑то, может, мы все‑таки выслушаем их?

Северус фыркнул и отвернулся, позволяя МакГонаглл взять ситуацию в свои руки. Внутри него кипела злость. Какого черта она с ними нянчится? Два идиота возомнили себя детективным агентством и теперь суют свой нос, куда не следует. И это только первый курс, Мордред их задери, что дальше? Крестовый поход в запретный лес за ягодами? Отряд по поимке драконов? Зельевар бросил ядовитый взгляд на Минерву и Поппи, воркующих с Поттером. У Северуса в голове не укладывалось как такое возможно. И почему вокруг этого мальчишки все скачут на одной ножке? За каких‑то полгода паршивец умудрился очаровать половину Слизерина, почти всех гриффиндорцев, первый курс Хаффлпаффа и Рейвенкло, Маркуса Флинта, который пылинки с него сдувал, Драко Малфоя, влюбленного только в свое отражение, Директора, который один раз пообщавшись с мальчишкой, окончательно свихнулся, и весь преподавательский состав! Опомнившись, профессор зелий поспешно вычеркнул себя из списка «преподавательского состава, очарованного Поттером».

И это только первый курс. Декан Слизерина боялся загадывать, но почему‑то у него складывалось ощущение, что это не предел. На одно жуткое мгновение зельевар представил себе, как у ног мальчишки рыдают безутешные Пожиратели смерти и обещают, что они так больше не будут, а сопляк улыбается им, как идиот, и великодушно всех прощает со словами: «Ну они же не хотели. Им же просто приказали». Ужас. Если так пойдет и дальше, к седьмому курсу этот болван будет править миром.

Северус только никак не мог понять, ну почему все в таком восторге от паршивца? Он же ничего собой не представляет, обычный маленький испорченный эгоист и провокатор. Ни мозгов, ни здравого смысла, так почему он влюбил в себя даже строгую Поппи. Почему молчаливый домовик, из которого они, квалифицированные волшебники, и слова вытянуть не смогли, столько выболтал этому сопляку? И дело было не в известности мальчика, а в нём самом, Северус прекрасно это видел, людей привлекал сам Поттер, но чем?

Снейп взглянул на лучшего друга шрамоголовой звезды. Арчер сидел прямо и взирал на мир с тоскливым равнодушием, так похожим на взгляд Малфоя. Том держался как чистокровный волшебник, и многие слизеринцы, хоть и избегали общения с ним, не скрывали любопытства относительно родословной Арчера. Зельевар видел, что мальчишка во многом копирует поведение представителей древних аристократических семей, таких как Малфои, учится говорить и вести себя как они, думать, как они. Но он был другим. Снейп и сам не мог с уверенностью сказать, кто же такой этот Томас Арчер.

Ангельское личико мальчика светилось такой чистой невинностью, что даже если бы его застали на месте преступления с окровавленным кинжалом в руке, никто ни на секунду не допустил бы мысли, что этот ребенок мог совершить преступление. Но всё же было в мальчишке что‑то пугающее, отталкивающее. Словно в глубине этих спокойных темных глаз затаился опасный хищник. Это чувствовали многие, Снейп замечал, как его слизеринцы смотрят на Арчера, как говорят с ним, видел, как порой напрягаются профессора, когда взгляд Тома встречается с их, да что уж говорить, даже директору было не по себе от этого ребенка. И если бы Снейп опросил всю школу он не нашел бы ни одного сумасшедшего, который захотел бы разделять с ним девяносто процентов своего времени. Кроме Поттера. Поттер обожал своего друга и был слеп ко всем предрассудкам. Эта парочка, как сиамские близнецы, была неразлучна и никому не понятна, хотя сходства между мальчиками не было никакого. Поттер любил всех и дружил со всеми, будь то волшебник или домовик, Арчер же всех презирал. Кроме Поттера.

Северус взглянул сначала на одного мальчика, затем на другого. Поттер сидел на больничной койке, болтая ногами и звонко пересказывая разговор с домовиком, в изумрудно–зеленых глазах светилась абсолютная любовь к жизни, Снейпу даже не по себе стало от сходства мальчика с Лили Эванс, его матерью. На губах первокурсника играла легкая улыбка, и выглядел мальчишка совершенно беззаботно, словно не они с его дружком громили помещения лазарета каких‑то полчаса назад.

Арчер же наоборот сидел ровно и больше слушал, чем говорил, порой он делал какие‑то замечания, поправлял Поттера и всегда анализировал ту или иную мысль, делая выводы. Поттер выводов не делал и о мелочах не задумывался, предпочитая зацикливаться на звуковых и цветовых эффектах. «Как обезьяна», — не смог удержаться от ехидной мысли зельевар.

Тем временем, пока Снейп проводил сравнительный анализ «мелких паршивцев», Гарри закончил пересказ событий и виновато потупился.

— Простите, мы не хотели подслушивать, просто это вроде как важно и мне хотелось знать, что происходит и показалось, что ничего плохого не случиться…и я не думал…

— Поттер, помолчите вы хоть секунду, — рявкнул Снейп, — мы уже поняли, что вы «не думали» и этого вполне достаточно, — он взглянул на МакГонаглл. — По крайней мере, теперь мы знаем хоть что‑то.

— Да, но я никогда не слышала о семье Лорвенсон, — нахмурилась Минерва.

— Аналогично, — Снейп скрестил руки на груди, обратив свое внимание на детей, — думаю, мистеру Поттеру и мистеру Арчеру не помешает напомнить, что правила школы необходимо уважать. Не зависимо от того, какие цели они преследуют, — Том и Гарри уныло переглянулись, Северус послал обоим язвительную ухмылку. — Взыскание, сегодня в восемь в моём кабинете. И никаких опозданий.

— Да, сэр, — в унисон вздохнули первокурсники.

— Теперь можете быть свободны.

— Но…

— Поттер, вам мало одной отработки?

— Простите сэр.

Оба мальчика поспешно ретировались. Минерва ехидно глянула на декана Слизерина.

— Ты так печешься о них, Северус, — сладким голосом заметила она, — я просто поражена.

Снейп раздраженно проскрипел в ответ что‑то нечленораздельное. «Проклятые гриффиндорцы».

Вернувшись в подсобное помещение, Снейп остановился у магической клетки, где сидел домовой эльф. Выглядел он на удивление спокойно, если вспомнить, что каких‑то полчаса назад существо находилось на грани разрыва сердца, это было…подозрительно. Зельевар нахмурился — что‑то не так с этим эльфом. Домовик поднял голову и посмотрел на зельевара каким‑то долгим изучающим взглядом.

— Где сейчас находится твой хозяин? — спросил декан Слизерина, не особенно надеясь на ответ. Домовик задумчиво шевельнул большими ушами, словно прислушиваясь к чему‑то, и вдруг на его лице появилась расслабленная улыбка.

— В Хогвартсе, сэр, — Снейп потрясенно уставился на эльфа — врать он не мог, это очевидно, но почему же теперь он так спокойно рассказывает ему о своем хозяине? «Что‑то не так, кричал внутренний голос зельевара, — что‑то здесь совсем не так!» Мысль о том, что сейчас в школе, вероятно, находится пожиратель смерти, Снейп постарался отодвинуть на задний план, предпочитая сначала разобраться с домовиком, который вдруг снова заговорил.

— Виви должен уйти, — доверительно сообщил он зельевару, — Виви ещё нужно закрепить клятву верности.

— Что? — Снейп нахмурился, разглядывая домовика, но тот, казалось, думал о чем‑то своем и стоящий перед ним волшебник мало его интересовал.

— Виви очень рад, это большая честь для Виви, — домовик приосанился, — ведь теперь у Виви такой чудесный хозяин!

«Не похоже, чтобы он свихнулся, — размышлял мужчина, — но тогда о чем он говорит?» Нехорошие подозрения усилились.

— Ты можешь сказать мне, кто твой хозяин? — уточнил он, Виви кивнул.

— У Виви великий хозяин, теперь Виви принадлежит Тому Кто Говорит, — домовик принялся водить пальцем по полу, — Виви не достоин, Виви был очень плохим, но если Тот Кто Говорит пришел за Виви, то Виви обязан подчиниться и Виви очень счастлив, — эльф глянул на Снейпа, — но Виви нужно уйти.

Северус сделал глубокий вдох, чувствуя, что следующий вопрос окончательно перевернет все с ног на голову.

— Назови мне имя твоего хозяина, — тихо сказал Снейп, домовик радостно улыбнулся.

— Гарри Поттер, сэр, — громко объявил он, — имя моего хозяина Гарри Поттер.

Декан Слизерина медленно выдохнул и прикрыл глаза, ну да, в принципе он ожидал чего‑то подобного.