Глава 28 Лидочка Милославская

4 ноября 1971 г.

И вот всегда так с этим чёртовым Кузнецовым! Начинается вроде как шутка, а потом не знаешь, куда от стыда деваться! Правильно говорит тётя Зина: присматривайся к серьёзным мальчикам! Это она всех студентов, даже шестого курса, так называет. Присматривайся, говорит, к серьёзным! Даже если и не удастся самой поступить и выучиться на врача, то хоть мужа с хорошей профессией себе найдёшь!

Сколько себя помнила, всегда она её жалела. Они с мамой её с самого детства за дурочку держали. Ну или не за дурочку, а за чересчур легкомысленную особу. Ну и пусть думают, что хотят! Ей всё равно! Что она может поделать, если ей серьёзные не нравятся, а нравятся такие вот шалопаи, как этот Кузнецов? С серьёзными скучно. Сколько раз уже и мама, и тётя Зина пытались познакомить с серьёзными. И что? И ничего! Пригласят как бы случайно на дачу какого-нибудь очкарика, а ты не знаешь, о чём с ним разговаривать.

Лидочка стояла под душем в ванне у себя дома, поворачивалась под горячими струями, а душа её кипела. Аж булькала от негодования! Сегодня началось вообще безобидно. Пришёл в деканат и принёс профсоюзные ведомости и деньги своей группы. А она, как назло, за пару минут до этого целую коробочку канцелярских скрепок рассыпала. Ползала по полу между столами и собирала, когда открылась дверь. Подняла голову над крышкой стола, а он увидел её и тут же в улыбке расплылся до ушей.

— Ты от кого там прячешься, душа моя?

Это он её так называет. Обычно зовёт Лидочкой, а иногда, для разнообразия, зовёт вот так — «душа моя». Иногда ещё может мадмуазелью назвать, но это редко.

Стоя на коленях, сдула со щеки упавшие волосы, провела рукавом по покрытому испариной лбу и спросила. Спокойно так спросила и даже внушительно!

— Тебе чего, Кузнецов?

— Ведомость принёс и деньги… — а сам обходит оба её стола. Шею вытянул, так ему любопытно стало. Пытается понять, чего это она на коленках стоит.

А столы у неё расположены интересно. Во-первых, их у неё два. Один для пишущей машинки, а второй просто так. Ну, то есть не просто так, конечно, а для того чтобы за ним сидеть. Если писать там что-нибудь нужно или «Огонёк» свежий полистать. Или просто с умным видом сидеть и ничего не делать.

Да, так вот, столы! Оба её стола, составленные в виде буквы «Г», стоят сразу слева от входа в приёмную. Тот, на котором стоит машинка, смотрит лицом на дверь кабинета декана. Хотя, какое лицо может быть у стола? Ах, неважно! А к лицу этого стола приставлены четыре стула. На них дожидаются своей очереди студенты, которых декан по какой-то причине вызвал к себе. Понятно, не для того, чтобы конфетами угощать! На этих стульях сидят тихо, склонив головы и думают о вечном! Или о радостях армейской службы! Это тётя Зина так говорит. Сколько раз уже бывало, что посидевших на этих стульях тётя Зина твёрдой рукой вычёркивала из списков студентов…

Да… А чтобы в приёмной поменьше места занимать, к столу с машинкой второй стол приставлен вплотную. Кстати, очень удобно! На левом краю стола с машинкой, куда всё равно рукой не дотянешься, стоит горшок с небольшим лимонным деревом. Во-первых, красиво, а во-вторых, за ним от глаз тёти Зины спрятаться можно. Например, если помечтать хочется или подумать о чём-нибудь нужно. Её стол расположен лицом ко входу в приёмную. Прямо перед правым окном. Если сесть за пишущую машинку, то это деревце как раз загораживает её. Мечтай — не хочу!

Одно плохо. Если как сегодня или как в августе рассыплешь что-нибудь мелкое, то замучаешься потом собирать! Особенно в том закутке, который образован тумбой стола, который для посидеть, и стенкой стола, который для попечатать. В августе коробка кнопок рассыпалась, так техничка, которая у них на этаже убирается, целую неделю потом с тётей Зиной ругалась, что кнопки у себя в тряпке находит!

Так вот, подходит Кузнецов к столу. В одной руке листок ведомости, другая в кармане куртки мелочью побрякивает, а сам шею тянет, пытается рассмотреть, что у неё там на полу.

— Скрепки рассыпала? — и смеётся.

Что тут смешного, спрашивается?

— Ну рассыпала! А ты вместо того, чтобы зубы скалить, взял бы да и помог собрать! — а у самой уже план в голове нарисовался. Он любит шуточки шутить — вот и будет ему сейчас шуточка!

— Давай! — бросает ведомость на стол, выгребает из кармана мелочь и, не считая, высыпает сверху.

Обошёл стол, а она к тому времени уже на ноги поднялась и коленки отряхнула. Взял её руками за бока и в сторонку отодвигает. Тут главное, правильный момент выбрать! Раньше времени его не спугнуть. Он мальчишка ушлый. С ним ухо востро держать надо! Бровки нахмурить и сделать серьёзное лицо!

Бухнулся он на четвереньки и полез под стол. Ещё рано! Нужно выждать, когда он в тот закуток заберётся!

— Слева посмотри! — сделать голосок пожалобней. — Я туда не достаю!

— Да вижу, вижу… — глухо из-под стола.

Голос тёти Зины в коридоре! Отличный повод! Отодвинутый в сторону стул к столу с машинкой и быстро сесть на него! А его ногой в задницу! Вот так! Попался, голубчик? Он под столом развернулся, попытался вылезти. Глаза встревоженные! Тоже голос тёти Зины услышал! Чуть не прыснула, но сдержалась. Приложила пальчик к губам, затолкала рукой его голову назад под стол. Сиди, мол, тихо! А тётя Зина уже вошла в приёмную и разговаривает с кем-то, кто остался стоять в коридоре.

— Яков Степанович на учёном совете. Вернётся поздно. Завтра приходи и не забудь зачётку! К тебе претензии сразу от трёх кафедр. Готовься к серьёзному разговору! Всё, ступай!

Тётя Зина бросила на неё взгляд, подошла к своему столу, взяла какую-то папку и к ней. Протягивает папку и говорит:

— Нужно списки групп обновить. Завтра начинай перепечатывать. Вычеркнутых не печатай и нумерацию подкорректируй. В конце итоговая таблица. Её тоже нужно корректировать.

Чтобы тётя Зина его случайно не заметила, продвинулась на самый край стула и ноги вперёд вытянула. Сидит Кузнецов! Тихо, как мышка, сидит! Заложила ножку на ножку, поболтала ею в воздухе. Можешь полюбоваться…

Только было тётя Зина отвернулась, чтобы отойти к своему столу, чувствует руки Сашки на своей ноге. Раз! — и задняя лямка туфельки уже внизу. И тут же снял туфельку с ноги! Откинулась назад на спинку стула и, косясь на тётю Зину, сердито посмотрела под стол. Темно там, плохо видно. Видно только, как глаза его блестят. Думала смеётся. Присмотрелась — нет, смотрит серьёзно. Сняла босую ногу со своей коленки, хотела поставить на пол. Не дал. Перехватил, поставил к себе на бедро. Хм! Что он задумал?

А он уселся на пятки, голову наклонил, чтобы в крышку стола не упираться и давай обеими руками разминать икру! Решил массаж сделать? Снова хмыкнула и попыталась оттолкнуть его в плечо другой ногой. Он как будто ждал этого! Перехватил ногу и тут же снял туфельку и с неё! Вот ведь паразит! Её тоже поставил к себе на бедро, склонил голову набок и посмотрел на неё. Она руку под стол сунула и кулак ему показала. Не увидел, потому что снова наклонил голову.

Потом он решил, что так сидеть неудобно. Переменил позу. Теперь сидит сложив ноги по-турецки. Макушкой крышку стола снизу подпирает, смотрит на неё и скалится! А руки его уже в самом верху левой ноги. Прямо под подколенной впадиной. Приятно! Чёрт возьми, действительно очень приятно! Решила расслабиться. Пусть себе массирует!

Зазевалась на секундочку, а когда открыла глаза, он уже скатал капроновый чулок левой ноги ниже колена! Открыла было рот, чтобы выругаться, но вовремя спохватилась. Покосилась на тётю Зину, которая углубилась в содержание какого-то журнала, и рот закрыла. Как он сумел замочки резинок так ловко отстегнуть, что она и не почувствовала? Их ведь под юбкой ещё найти нужно! Вот ведь циркач! Выпрямилась на стуле, а он уже протягивает ей из-под стола свёрнутый бубликом чулок! На, мол, подержи!

Снова покосилась на тётю Зину. Никак не получится сейчас надеть чулок. Она обязательно заметит и спросит. Вот ведь чёрт! А Кузнецов, как ни в чём не бывало хватает голую лодыжку и тянет на себя. Мол, массаж продолжать буду! Ага, щаз! Разбежался! Подняла ногу и толкнула её пальцами его в плечо! Он откачнулся назад, потерял равновесие и громко стукнулся затылком об заднюю стенку стола. Тётя Зина подняла голову от журнала и вопросительно посмотрела на неё.

Пришлось поморщиться и сказать, что коленкой об крышку стола ударилась. Даже потёрла руками эту якобы ударенную коленку. Тётя Зина сокрушённо покачала головой и вздохнула. Этот вздох означает: «Когда же ты, Лидуша, взрослеть начнёшь? Всё у тебя на бегу, всё у тебя с рывка!». Надоело! Миллион раз уже слышала! И от неё, и от мамы…

Где там Кузнецов? Обиделся? Взяла со стола книжку снова сползла на стуле вперёд, уложила книжку на живот, и поверх неё под стол посмотрела. Сидит, чешет затылок. Взгляд не обиженный, а озадаченный. Мол, что это было? Продолжать? Изобразила улыбку одними глазами. Кивнул и вновь придвинулся. Снова поднял левую ногу и продолжил массаж. Ладно, пусть… Всё равно делать нечего. Пока тётя Зина не уйдёт, ему из-под стола не выбраться.

Закрыла глаза, расслабилась, а в животе и в бёдрах уже забегали, засуетились голубые огоньки. Это он их так назвал. Приятно. Вздохнула разочарованно, когда он убрал руки. Опустила глаза вниз, а руки эти уже у неё под подолом платья с замочком резинки на правом бедре возятся! В этот раз не получилось у него так же быстро и незаметно, как с левой ногой. Опустила свою правую руку и придавила его руки к своему бедру. Попался, воришка! Он наклонился вперёд. Подбородок чуть ли не на коленках у неё лежит. Смотрит вопросительно. Чего, мол, ты? Чего задерживаешь?

Покосилась на тётю Зину и медленно покачала головой. Не понял. Попытался выдернуть руки. Ладно, отпустила, а он принялся скатывать с бедра чулок! Вот как он это проделал, а? Как расстегнул оба замочка?

Взяла протянутый им чулок, спрятала туда же, куда и первый — в карман юбки. Он протянул к ней руки. Убрала обе ноги под стул и грозно нахмурилась. Указала пальцем на лежащие справа от него на полу туфельки. Кивнул, протянул их ей. Развернувшись на стуле к стене, надела их прямо на босые ноги. Поднялась, расправила юбку и усмехаясь про себя отправилась в туалет. Посиди-ка там в одиночестве, дружочек, подумай о своём поведении!

Когда вернулась, тётя Зина подняла голову от журнала:

— Тут этот приходил… как его?… из сто третей… Самый у них молоденький. Говорит приходил, а тебя не было. Оставил на столе ведомость и членские взносы. Ты пересчитала?

— Ой, нет ещё!

Опять это осуждающее покачивание головой! Как он смог оттуда незамеченным выбраться? Сколько она отсутствовала? Минут пять — семь? Чулки натянуть секундное дело. Не поверила даже. Отодвинула стул, села на корточки и заглянула под стол. Действительно пусто! Скрепки валяются, а его нету! Как?!

Вот поэтому и стояла сейчас под горячим душем и злилась. И непонятно даже было, на кого злилась. То ли на него, что он воспользовался ситуацией и так бессовестно её облапал, то ли на себя, что не позволила ему большего и не посмотрела, как далеко он зайдёт. Интересно же! Это с виду они все храбрые, а когда до серьёзного дело доходит, почему-то все тушуются!

Загрузка...