Пёс во тьме

Глава 8

Вернувшись на палубу Королевы Облаков, Малец в течение ночи наблюдал за Магьер и Лисилом в Берхтбурха. Он не завидовал Лисилу за ночь на берегу и время с Магьер наедине со своим мужем. Её предложение на самом деле было облегчением, потому что она сказала это как прежняя Магьер.

Бротан также был там, наблюдая, как пара уходит.

— Я буду ниже, — сказал он на эльфийском, и звучало это как вызов, которое он посмел бросить Малецу.

Малец даже не зарычал; кто-то должен был оставаться на борту наблюдать за старым убийцей. В качестве ответа он равнодушно направился к двери в кормовой части, как если бы он, тоже не хотел ничего больше, чем сон в его собственной каюте.

Бротан проследовал за ним к нижней части крутых ступенек, и Малец, мягко перебирая лапами, спустился к каюте, которую он разделял с Лисилом и Магьер, ин услышал, как Бротан прошел дальше к каюте, которую он делил с Леанальхам.

Малец практически не заходил в свою каюту. Он остановился перед дверью своей каюты, делая вид, будто собирался войти. Приподнявшись на задних лапах, он потянул лапой ручку двери вниз, пытался открыть её.

Дверь приоткрылась с легким скрипом. Малец услышал, как закрылась дверь другой каюты поблизости, и подождал в течение двух вдохов. Конечно, Бротан слушал, закрылась ли другая дверь.

Малец поднялся на задние лапы, схватил ручку челюстями, оперся о раму одной лапой и дернул дверь, закрывая её. Он закрыл громко, как если бы толкнул дверь изнутри. Он подождал, пока приглушенные голоса в другой каюте не станут громче, и тогда он быстро выскользнул обратно к лестнице. Восхождение по этим крутым ступеням без царапания когтей по дереву было долго и утомительно.

Нуманские моряки на палубе достаточно привыкли к его виду, чтобы ни один не позвал капитан или помощника, когда он появлялся. Лишь немногие взглянули на него, как он пополз к правой стороне кормы, прочь от трапа, и искал место, чтобы спрятаться.

Он извивалсь в крохотном пространстве между двумя большими водяными баррелями до тех пор, пока задом не наткнулся на железную рельсу стены коробля. С четким представлением, где находится трап корабля, он устроился в ожидании.

Вечер погрузился в полную темноту, но если потребуется, он будет лежать там всю ночь. Время от времени он выглядывал. Все моряки заснули под палубой, и только двое остались на часах, играя в карты рядом с полубаком. Очевидно, капитан считал Берхтбурх безопасным портом.

В небе была большая полная луна, и через некоторое время веки Мальца закрылись. Они распахнулись снова лишь, когда на корме скрипнула открывающаяся дверь. Он быстро сузил их, так что любой рассеянный свет, попадающий на его кристально голубые глаза, не выдал его. Затаив дыхание, он выглянул из-за бочки.

Высокая фигура тихо прошла по трапу вниз до пирса.

Бротан был на ногах в эту ночь.

Малец никогда не верил, ни на мгновение, что Бротан будет оставаться на борту только для того, чтобы следить за Леанальхам в их каюте. Оба моряка у кубрика оторвались от своих карт, но они знали пассажиров и вероятно предположили, что высокий эльф, как Магьер и Лисил, направился в город.

Малец затаил дыхание, до тех пор, пока Бротан не прошел вниз по трапу. Затем он метался по палубе и смотрел, как Мастер Теней двигался вверх по пирсу. Рычание поднялось в его горле, так как он колебался, стоит ли следовать за ним.

Леанальхам по-прежнему опасалась незнакомых людей. Что будет, если она выйдет из своей каюты в ночное время, и никого не найдет на борту, кроме моряков? Такое представлялось маловероятным, и Малец полагал, что капитан Бассет и его первый помощник смогут решить любые проблемы, которые могут у нее возникнуть. А он должен был выяснить, что делает Бротан.

Когда Бротан сошел на пирс, Малец сполз вниз по пандусу. Он оставался в тени корабля до тех пор, пока мастер анмаглахков не повернул на север вдоль набережной. К счастью, ночью было не много людей, и ему было не сложно, оставаться не замеченным. Трое докеров были слишком пьяны и в их веселье даже не заметили, как он проскочил вдоль складов. Он поспешил догнать Бротана, пока тот продолжал идти прямо из города и не исчез в деревья вдоль скалистого берега.

Малец замедлился на краю леса, прислушиваясь и принюхиваясь до тех пор, пока он не уловил запах своей цели. Любопытство возросло еще до того, как он отследил его до старой прогалины, размером не больше, чем фургон.

Что Бротан, мог делать здесь?

Мастер Теней остановился перед елью, осунувшейся от натиска времени и прибрежных ветров. Он встал на одно колено на влажную землю вблизи её ствола и полез под тунику, что-то нащупывая.

Малец подкрался так близко к нему, как только смог, до тех пор, пока он не остановился, балансируя позади деревьев, опираясь на противоположный уклон, и выглянул через узкое пространство между ними. Он пытался узнать, что у Бротана в руке, но Мастер Теней приложил объект к стволу ели, держа его только двумя пальцами.

Сквозь тьму Малец разглядел желтовато-коричневую вещь с овальной формы, пойманной в ловушку между корой дерева и рукой Бротана. Казалось, это было гладким, полированным куском дерева.

Затем Бротан начал говорить.

— Ты там? Ответь мне. У меня немного времени.

Малец напрягся, думая, что он был замечен, но Бротан оставался на одном колене с опущенной головой. Он смотрел в пустоту. Малец огляделся, не видя никого среди деревьев. К кому обращался старый убийца?

Бротан снова заговорил, и на этот раз, с заметным облегчением, по сравнению с его обычным сдержанным тоном:

— Я очень рад слышать тебя и что с тобой всё хорошо, но многое произошло…

Он остановился, как будто его прервали, а затем…

— Кауринейна, позвольте мне закончить! Твой сын в безопасности и я приглядываю за ним, но Лиишил и его цель не являются нашей единственной заботой. Нас по-прежнему преследует команда, посланная Вельмидревним Отче, и я не знаю, как далеко от нас они находятся. Не подвергайте себя опасности, но если ты услышишь известия через наше подполье — что передается от Вельмидревнего Отче его верноподданным — попытайся узнай больше. Расскажишь, что ты узнала, когда я снова свяжусь с тобой.

Глаза Мальца были широко открыты и не моргали, когда он это услышал. Бротан поместил небольшой деревянный овал напротив дерева, и казалось, разговаривал с матерью Лисила… на далеком континенте. Но Малец мог слышать только Бротана.

Как это было возможно?

Он вспомнил, что Магьер рассказывала ему историю, которой Бротан поделился с ней, как тот получил сообщение, хотя старый убийца был внутри жилого дерева Глеанна и посланник не приходил. И теперь тут был этот маленький кусочек из полированного дерева.

Было ли это ключом? Мог ли он что-то делать с этим конкретным деревом? А вид дерева?

Однако Бротан совершил этот ловкий трюк, он мог общаться на большие расстояния. Это было трудно себе представить, но Малец видел и другие странные вещи среди Ан' Кроан, такие как их живые корабли — Первениан.

— Существует ещё, — добавил Бротан и затем приостановился. — Да, Леанальхам со мной, но Оша отделился от нас…, по его выбору. Я считаю, что он остался в Колм Ситте с молодой ученой Винн Хигеорт»

Он сделал ещё большую паузу, возможно слушая ответ. Когда он снова заговорил, его тон был несколько жестче.

— Нет, ошибаешься! Он не является неизвестной переменной, хотя мы не знаем свое истинное место в том, что с нами произойдет. Но Оше можно доверять. Я доверю ему собственную жизнь. Он никогда не придаст нас.

Бротан снова приостановился, и голос его смягчился:

— Я знаю это. Теперь ты должна оставаться в безопасности. Если можешь, используй наших шпионов, чтобы узнать, всё возможное об этой группе, которая следует за мной. Устранена половина из них, и я знаю некоторых из оставшихся, но до тех пор, пока остальные не будут отправлены к наши предкам, ты должна попытаться получить любые намеки о том, что они докладывают Вельмидревнему Отче. Я свяжусь с тобой снова, когда смогу уйти от других.

Бротан ненадолго прикрыл глаза, и он упал, словно морщась от боли или глубокой скорби.

Все это заинтересовало Мальца, особенно то, что сказала мать Лисила.

— Да, до сих пор… всегда, — прошептал Бротан, возможно, подтверждающий что-то, и закончил: — Во Тьме и Безмолвии.

Малец проглотил обратно рычание на этой фразе. Независимо от того, как Бротан одет, независимо от того, кого из своей касты, он убил, он был — и всегда будет — анмаглахк.

Рука Бротана устало скользнула прочь от ели. Он засунул овал полированной древесины обратно под тунику, прежде чем встать.

Малец на животе отполз к основанию дерева, когда Бротан прошел прямо по месту, где он только что прятался.

* * *

Возвращаясь к набережной Берхтбурха, Бротандуивэ целенаправленно шел через лес у скалистого берега. Он не мог перестать думать обо всем: о том, что он покинул родину, что он оставил Кауринейну и других его сторонников, которые остались там без него.

Его непреклонный ответ на ее вопрос о надежности Оши удивил его самого. Даже он точно не знал то, что сулило будующее для юноши. Приостановившись, он оперся рукой о дерево и дал себе время, чтобы просто отдышаться.

Оша не был изменником, анмаглахком или кем-то иным. Он также не был одним из внутреннего круга прихвостей Вельмидревнего Отче. Оша, казалось, не соответствовал ни одной схеме вещей, которые могут быть четко поняты.

Бротандуивэ не нравились неизвестные факторы или остающиеся от него в неведении. Возможно, было лучшее, что Оша не подчинился и остался с Винн Хигеорт. Возможно, именно это и было так или иначе предназначено ему.

Бротандуивэ больше не сожалел, что был вынужден увести Ошу от своего народа. Не после того, как стало ясно, что Вельмидревний Отче обратит своих сообщников против других анмаглахков для достижения своих целей. Ошу бы поймали между двух огней.

Закрыв глаза и чувствуя усталось, накотившая и тяготившая по вине его возраста, Бротандуивэ тяжело прислонился к дереву. Вес его был так же тяжел, как его усталость в ту ночь он шагнул к центральному корню древнего дуба, где Оша был один и «консультировался» с Вельмидревним Отче….

* * *

Бротандуивэ ни разу не посмотрел назад, чтобы узнать, не пошел ли кто-то из часовых за ним. Он быстро спустился по ступенькам под землю, но он поставил под сомнение мудрость недавнего решения.

По прибытии в Криджеахэ день назад, он обдумывал, поспешный переход через реку Хадж в Гайне Айджайхе на побережье. Если бы он знал, он мог бы перехватить Ошу до молодого посланника Вельмидревнего Отче. Но он не знал, прибудет ли Оша на барже или пешком через лес. Поэтому он стал ждать, и это продлилось не так долго, как он ожидал.

К тому времени один из перебежчиков-анмаглахков Бротандуивэ пришел к нему, ожидая в деревьях за пределами Криджеахэ, Оша уже приближался на барже к поселению. Бротандуивэ не был достаточно быстр, чтобы перехватить баржу, прежде чем она причалит к берегу, и хотя он устал, все же спустился к Вельмидревнему Отче на полной скорости.

Оша понятия не имел, что случилось в его отсутствие, что каста была разделена на несколько частей. Даже среди анмаглахков было несколько активных вероломов ещё за много лет, до того как Бротандуивэ присоединился к ним после рождения Лиишила. Теперь там были и другие — прихвостни, как он их называл — кто также в тайне качнулся в другую сторону.

Эти фанатики стали больше, чем просто противниками для перебежчиков.

Перебежчики среди народа — анмаглахки и нет — не одобряли Вельмидревнего Отче, использующего касту для начала гражданских войн и распространения политических разногласий между человеческой расой. Более тысячи лет назад, это было сказано — главным образом Вельмидревним Отче, — что Древний Враг использовал и задействовал людей и затем обращал их против сил союзников.

Вельмидревний Отче считал, что Враг может вернутся — и он возвращается.

Направление подозрений человеческих рас друг на друга уже не было просто отводом их любопытных глаз от территорий их народа. Оно стала чем-то большим.

Вельмидревний Отче стремился уменьшить число людей до того как Враг снова вернется.

Бротандуивэ не питал любви к людям. Но он также не верит в некоторые тонкие попытки геноцида. Что бы произошло, если бы любая из мощных группировок среди людей узнала о новой цели анмаглахков, его преспешников?

Возмездие.

Паранойя Вельмидревнего Отче ставила под угрозу свой собственный народ, но прихвостни среди анмаглахков последовали за ним в этом, даже против их собственной касты. Среди старейшин нескольких кланов было достаточно поддерживающих перебежчиков, чтобы предупреждать их, но, ни один еще не был достаточно встревожен, чтобы открыто выступить против Вельмидревнего Отче.

Еще больше людей в целом начали, молча, тайно принимать чью-либо сторону.

Бротандуивэ не знал, к чему все это приведет. Он знал только, что Вельмидревний Отче был сумасшедший и должен быть устранен. Но больше чем это, его беспокоило то, что если Древний Враг действительно вернется, это только заставит людей бояться. И они обратятся к Вельмидревнему Отче для защиты.

Тогда не было бы никакого конца, никакого предела тому, что они позволят ему сделать.

Ответ на этот вопрос не являлся вопросом убийства одного или другого. Как Враг, так и Вельмидревний Отче должны умереть…, в нужный момент. И если Враг умрет от руки или намерения полукровки, посторонних, ни человек, ни Ан'Кроан не смогут утверждать, что победа не перенаправит их оставшийся гнев на других.

Как Вельмидревний Отче…

Бротандуивэ появился в большой земляной келье Великого дуба. Услышав сердитый, пронзительный голос, он прошел прямо к открытому проходу в келью центрального корня.

— Ты должн был узнать больше, сын мой, — обвинял Вельмидревний Отче. — Ты был там, когда она нашла артефакт!

— Нет, Отче, я не был там, когда Магьер нашла…, то, что она назвала «шар»», — Оша ответил напряженным, смущенным голосом. — Я даже не видел место, где она нашла его. Я был ранен и лежал без сознания в древней библиотеке, а Винн, осталась со мной.

— Но после — позднее — ты наверняка видел его! На что это было похоже? Каково его назначение?

Бротандуивэ шагнул в центральный корень и молочно-белесые глаза Вельмидревнего Отче мгновенно уставились на него.

Любое притворное искреннее сочувствие исчезло из взгляда старца, когда его глаза, слегка расширились. Шок сменился вспышкой ненависти.

Оша посмотрел в таком же удивлении, на месте где он встал на колени на подушке.

— Греймасга? — выдохнул он.

Бротандуивэ видел напряженность на лице Оши. Юноше хоть дали отдых или еду после долгого путешествия здесь?

— Мой старший сын, — произнес Вельмидревний Отче, разглядывая Бротана. — Ты не был вызван. Я получаю отчет. Оставь нас до тех пор, пока мы не закончим.

Приказ, не просьба, но Бротандуивэ давно перестал притворятся в последовании.

Джуаниарэ вдруг появился в проходе к центральному корню. Тревога искривила его мягкие черты.

— Отче, я должен его выгнать?

Бротандуивэ презрительно проигнорировал нового коварлеаса.

— Всеми средствами, — сказал он Вельмидревнему Отче, — вызвать несколько наших братьев и они попытаются вывести меня.

Вельмидревний Отче колебался в этой «провокации». Перспектива попытаться физически выставить Мастера Теней закончится только унижением — если не смертью — для тех, кто пробует сделать это. Вести об это слишком быстро распространятся, что бы сдержать их.

Бротандуивэ увидел, что все это отражено в старых глазах.

— Нет, мой коваеаса, — сказал Вельмидревний Отче. — Твое беспокойство вызывает восхищение, но оно неуместно. Оставьте нас.

С явным нежеланием, Джуаниарэ ушел из поля зрения.

Бротандуиве сразу же показал жестом Оше подняться.

— Где же Сгейльшеллеахэ? — спросил он.

Внезапный вопрос имел его предполагаемый эффект, и напряженное выражение лица Оши исказила боль.

— Мертв, — тихо ответил он. — Я сжег его тело и исполнил необходимые обряды.

— Оша! — воскликнул в тревоге Вельмидревний Отче. — Ты должн был не говорить пока об этом.

Бротандуивэ просто стоял там, поскольку слова Оши обрушились на него, как внезапный озноб. Сгейльшеллеахэ представлял то, что невозможно было заменить: анмаглахк, не диссидент, не последователь, который ставил людей и их традиции, выше, чем все остальное. Он защищал, как в действии, так и в себе — во всех отношениях и любой ценой.

Это то, что было необходимо — должно быть необходимым, — чтобы быть настоящим анмаглахком. Чтобы уберечь образ жизни своего народа от любого, кто будет воровать его от них.

— Как? — спросил Бротандуивэ.

— Греймасга… Хкуандув… пришел за нами, — ответил Оша, и гнев начал протекать в его голос. — Он потребовал, чтобы Сгейльшеллеахэ забрал шар у Магьер и отдал его. Сгейльшеллеахэ отказался нарушить клятву защиты. Они столкнулись и убили друг друга в то же мгновение.

Бротандуивэ стоял там в тишине. Один из их высоких, Мастеров Теней, следовал за другим из касты. Из всех вещей, что он опасался услышать здесь, это не было среди его предположений. Это могло бы произойти только потому, что…

Он посмотрел долгим и тяжелым взглядом на Вельмидревнего Отче, но старец встретил его взгляд без твердо и не моргая.

Сгейльшеллеахэ был убит греймасгой в одном бою, в защите одной из старейших народных традиций. Сколько еще он мог сделать? Сколько они потеряли от его смерти?

На мгновение Бротандуивэ поддался тихой ярости. Если Хкуандув выжил, то это ненадолго.

— Бротандуивэ! — дал осечку Вельмидревний Отче. — Эта информация не должна распространиться даже среди нашей касты. До тех пор, пока они не будут подготовлены для такой трагедии. — Его голос прозвучал холодно вежливо. — И, конечно же, твое желание состоит в том, чтобы всегда служить потребностям нашей касты, а также нашему народу.

Бротандуивэ изучал его.

— Оша — под арестом?

— Арест? — повторил Вельмидревний Отче, словно удивляясь. — Конечно, нет. Он просто дает мне свой отчет.

— Тогда давайте слушать дальше вместе. Как старейшине касты, которого следует информировать, когда участник возвращает без его команды, мне это больше всего было бы интересно.

Бротандуивэ затеял опасную игру и знал это. Вельмидревний Отче не закончил его допроса, но, безусловно, не будет иметь никакого желания продолжать его при свидетеле, которого нельзя удалить. Был долгий, напряженный момент, прежде чем старец ответил.

— Я думаю, что мы уже закончили здесь на данный момент.

Бротандуивэ, наполовину повернулся, жестом указав Оше на выход.

— Как далеко ты уведешь его? — спросил Вельмидревний Отче, и Оша остановился в проходе, оглядываясь назад.

— Он голоден и устал после своего путешествия, — ответил Бротандуивэ. — Он находится в скорби от потери своего йоина. Я возьму его туда, куда ему нужно идти, потому что без полноценного отдыха, скорбь может заставить его очистится от нее и ее причин возникновения с помощью устранения ложных людей.

Это скрытая угроза ясно дала понять очевидное. Если Вельмидревний Отче и дальше будет допрашивать Ошу, Бротандуивэ сделает правду об этих событиях всем известной.

— Очень хорошо, — медленно сказал Вельмидревний Отче.

Бротандуивэ сжал руку Оши и повернулся, чтобы вывести юношу из центрального корня.

— Оша, сын мой, — крикнул Вельмидревний Отче. — Я хотел спросить о книге, которую Денварфи видела у тебя…, написанную на нашем языке человеческими каракулями. Ты можешь сказать мне, что это такое?

Бротандуивэ чувствовал напряжение мышц Оши в сжатой руке. Намек на клевету в голосе Вельмидревнего Отче был подобен вони в камере. Бротандуивэ не оглядывался назад, но он видел, как Оша повернул голову.

— Это…, это ничего, Отче. — Юноша заикался — Подарок, подарок на память, данный мне человеческой женщиной.

Вельмидревний Отче неодобрительно, как заботливый родитель ответил:

— Подарок? Я надеюсь, что вы не связались с этой женщиной. Можно посмотреть этот подарок на память?.

Бротандуивэ чувствовал, как сухожилия в руке Оши напряглись еще сильнее, но голос юноши оказался спокойней в это раз, когда он ответил.

— Это личное для меня, Отче. Могу ли я теперь идти?

В этом мгновенное Бротандуивэ понял, что начиная с последнего раза когда он видел его, самого неумелого анмаглахка, Оша каким-то образом научился лгать. Это возможно опечалило бы тех, кто знал его уникальную невиновность во всех вещах, включая и службу.

Это только обострило любопытство Бротандуивэ к этой книге.

— Конечно, сын мой, — ответил Вельмидревний Отче. — Иди, отдыхай и залечивай свои раны.

Взяв на себя инициативу, Бротандуивэ толкнул Ошу и направил его к лестнице. Он не видел Джуаниарэ по пути вверх по ступеням. На полпути вверх по лестнице, он шепнул в спину Оше.

— Сейчас мы покидаем Криджеахэ. Ты можешь путешествовать?

— Насколько ты можешь увезти меня отсюда, — пришел ответ, а затем, когда они подошли к вершине. — Греймасга?

— Да?

— Спасибо.

* * *

Бротандуивэ поднял глаза в сторону леса к северу от набережной Берхтберха и задался вопросом, что вытащило его из этих воспоминаний. Чье-то живое присутствие в ночи.

Он чувствовал движение воздуха не совсем похожее на ветер. Тщательно сохраняя свою утомленную манеру поведения, он посмотрел на океан, а затем оглядел весь путь вокруг, как будто в растерянности. Куда ему идти дальше.

В этом повороте его глаза ни разу не сосредоточились на каком-либо предмете.

Он пропустил все, что проходило в поле его зрения. Он ничего не увидел, но он знал, что не ошибся. Кто-то там был и наблюдал за ним.

Он зашагал прочь к набережной. Никто не мог следовать за ним долго, если он решил, что не допустит этого. Но он ничего не сделал, чтобы не потерять, того, кто был там. Не до тех пор, пока он приблизится к первым складам у причалов.

Подойдя к узкому проходу в дальнем конце склада, он полностью освободил свой разум и позволил тени проглотить его, как раз, когда он перешел на бег. На фоне общей внутренней тишины он услышал почти невесомые шаги вслед за ним.

Позади прохода он повернул направо в соседний переулок, бросаясь на юг в соседний квартал позади складов, возвращаясь к набережной по следующей боковой улице. Он стоял там, в углу, наблюдая вдоль складов при свете тусклый фонарей.

Что-то бросилось из предыдущего прохода вслед за ним, как будто потеряв след. Он посмотрел в обе стороны и окончательно замер, глядя прямо на Бротандуивэ.

Малец стоял, глядя на него; желтый свет фонаря переливался в мехе на загривке маджай-хи. Этот свет вызвал золотую вспышку в кристально-голубях глазах Мальца и вскоре перекинулся на его белоснежные зубы, когда он зарычал.

Маджай-хи подслушал что-нибудь в лесу?

Бротандуивэ слишком устал, чтобы беспокоится и не имел сил больше для Лисила и Мальца упорно считающих его врагом. Он просто ушел, небрежно направившись вдоль пирса к Королеве Облаков.

* * *

На следующее утро Малец стоял на палубе в ожидании первого признака возвращения Лисила и Магьер. У него было мало что сказать им, и, казалось, что война, чтобы извлечь любую правду из Бротана должна была вестись в хитрости и уловках, а не в лобовых атаках. Но там была одна вещь, одно имя, произнесенное ночью, что Лисил хотел бы услышать.

Кауринейна — Нейна — его мать.

Хуже того Малец инстинктивно знал, что, когда Бротан приостановился в лесу, чтобы опереться на дереве, он размышлял о чем то весомом. Малец — старого Мастера Теней. Это приводило его в бешенство. После возвращения на корабль прошлой ночью, Бротан просто ушел в свою каюту и больше не выходил.

На фоне людей, слоняющихся по набережной и пирсу Малец увидел голову со смолисто-черными развивающимися волосами, пробирающуюся через скопления уличных торговцев. Он не видел искры красного в эти локонах до…

Магьер проталкивалась с Лисилом, который шел позади нее. Она улыбнулась на мгновение, перед тем как оглянуться назад, чтобы убедиться, что она не потеряла его. Они выглядели счастливыми.

Малец колебался, думая о разрушении это счастья. Но он принял решение, когда они поднялись на скат, и Лисил начал заметно морщиться из-за необходимости снова садиться на корабль.

— Как прошла твоя ночь? — спросил Лисил. — Все тихо?

— Нет.

Малец наблюдал, как напряжение заполнило смуглое лицо Лисила. Магьер встала в стороне от Лисила и поймала его выражение. Тот единственный момент облегчения, возможно счастья, что Малец видел в ней издалека, мгновенно исчез.

— Что случилось? — потребовала она. — С Леанальхам все нормально?

— Леанальхам в порядке… Бротан покидал корабль прошлой ночью… пришел.

Магьер вздрогнула от шквала слов, но кивнула. Малец повторился для Лисила, так быстро, как он смог найти соответствующие слова в его памяти. Лисил шел первым, спускаясь в каюту.

Малец следовал за Магьер и зашел внутрь каюты, Лисил опустился на край двухъярусной кровати, Магьер закрыла дверь и затем присоединилась к нему.

— Что случилось? — спросила она.

Малец колебался. Вызов слов в памяти будет трудоемким. Он решил поднять слова для Магьер и дать ей сказать Лисилу. Что может быть лучше, особенно, когда он перейдет к упоминанию о Кауринейне.

— Бротан покидал корабль и говорил в лесу…

В дверь тихо постучали, фырканье Малеца уступило рычанию. Дверь приоткрылась, прежде чем кто-то успел ответить, и Леанальхам заглянула в каюту.

— Вы все вернулись, — сказала она, проявляя облегчение.

Она знала, что Малец так же покидал корабль? Он бросил взгляд на ее лицо, и его раздражение исчезло. Она была в своей каюте всю ночь одна, без своего компаньена Бротана.

— Можно войти? — робко спросила она.

— Конечно, — ответила Магьер, хотя она нахмурилась, быстро взглянув на Мальца. — В следующий раз, когда мы остановимся в порту, ты должна пойти с нами. Тебе нужно сойти с корабля, когда это будет возможно.

При этом Леанальхам выглядела немного расслабившейся.

Малец знал, что будет, не разумно и неправильно, прогнать девушку с целью рассказа, о том, что он узнал. Ему нужно было только найти три легких слова, в памяти Лисила и Магьер.

— Позднее но скоро.