Пёс во тьме

Глава 5

Спустя день после отплытия девочка, которую все называли Леанальхам, стояла на палубе около передней части корабля под названием Королева Облаков. Из-за сильного ветра, который перемещал судно, было трудно успокоить ее мысли.

На рассвете ей пришлось заставить себя встать, поесть и даже подняться на палубу, а утро уже почти прошло. Это будет порядок вещей, заставляющий её идти дальше. Каждый рассвет будет переходить в сумрак, затем еще одна долгая ночь, а пока…

Лисил, сгорбившись над перилами, испустил длинный стон.

— Я не должен был есть… что-либо.

Действительно, он выглядел бледным, а другие стояли недалеко от него, но у нее было мало желания присоединиться к ним.

Лисил и маджай-хи очевидно были намерены внимательно наблюдать за Бротандуиве. Как будто бы любой из них мог знать мастера анмаглахка. Лисил открыто выражал неприязнь к греймасге, хотя сейчас его слишком тошнило, чтобы следить за кем-либо. Между тем Магьер продолжала подталкивать Бротандуиве, как ей казалось, тонкими вопросами, хотя сама она была столь же тонкой, как гроза.

Из всех нынешних товарищей Леанальхам, Магьер была той, с кем она чувствовала себя наиболее комфортно. Магьер становилась пугающей, когда этот странный ужас ее природы выходил на поверхность. Но она также была безжалостной, как и Сгейльшеллеахэ, защищая тех, кто ей небезразличен или любого, кого она просто хотела защитить.

Мать Леанальхам была полукровкой, родившаяся от изнасилования. Она бежала в печали и безумии, в то время когда Леанальхам была еще младенцем. Все предполагали, что мать Леанальхам мертва, но именно эта мать дала ей имя при рождении, которое означало Дитя Печали, неудачное имя.

Магьер не заботилась о таких вещах. Она бросала вызов всем, кто плохо думал о ней или о тех, кто имел для неё значение. И никто не рисковал сказать что-либо ей в лицо более одного раза.

Леанальхам еще предстоит найти в себе такую силу.

Но с ними был маджай-хи, которого все — даже Бротандуиве — называли Мальцом. И это было отвратительно, чтобы давать имя, даже то, которое он хотел использовать, священному существу. Его бдительные глаза слишком часто были на греймасге, но, в отличии от Лисила, пристальный взгляд маджай-хи был твердым, холодным, сидя в совершенной неподвижности. Это было так тревожно — пугающе — до тех пор, пока он не моргал, то и дело, посматривая на неё.

Бротандуиве ясно дал понять, что он ожидает, что его молодая подопечная останется безмолвной относительно событий, которые привели их сюда. Леанальхам до сих пор склонялась его воле, но она устала от этого. Эта усталость обострялась каждый раз, когда кто-то произносил ее ужасное имя.

Оно слишком подходило ей. Оша ушел, и с ним последняя часть мира, от которой она вынуждена была отказаться. Она пребывала в изоляции и одиночестве, и никого не мог сказать, что же на самом деле изменилось для нее.

И затем она обнаружила, что маджай-хи вновь наблюдает за ней.

Часть ее чувствовала, что он больше, чем кто-либо, мог бы понять, что она перенесла. Но он был настолько странным, маджай-хи по форме, но не по своим поступкам и словам. То, что он мог говорить в ее голове, было неестественно. Она узнала о том, что Винн называла это «разговор памятью», о том, как маджай-хи, Клуассасы и другие священные разговаривают со своими. Но они делали это с воспоминаниями, а не словами.

Взгляд Леанальхам снова переместился на Бротандуиве, его лицо, как и всегда, было нечитаемое. Она, конечно, не могла говорить с ним ни о чем, что имело значение.

Тогда другое движение привлекло ее внимание.

Молодой помощник капитана шел прямо по направлению к ней вокруг передовой мачты. Накануне она заметила, что он наблюдал, смотрел на нее, когда она садилась на борт. Он не пытался заговорить с ней, так что она не уделила этому особого внимания.

К своему ужасу, он подошел вплотную к ней, улыбнулся, показывая ряд белых зубов, и прищурился в любопытстве.

— Надеюсь, что ваши апартаменты удобны, мисс, — сказал он на нуманском. — Я хотел раньше проверить, но все всегда заняты в первый день в порту.

Леанальхам отшатнулась. Она поняла большинство его слов, хотя он говорил слишком быстро и был слишком близок к ней. Его зубастая улыбка исчезла.

— Извините, мисс, я забыл представиться. Первый помощник Хэтчинстол, к вашим услугам.

С еще одной ухмылкой он протянул ей руку.

Леанальхам съежилась, отступая вдоль перил.

* * *

Малец сосредоточился на Бротане и ждал, когда проскользнет любое воспоминание в сознании старого убийцы. Тем не менее, он не мог перестать переводить взгляд на Леанальхам и искать смысл тех промелькнувших воспоминаний, которые ему удалось увидеть в ней за день до этого.

Различные маджай-хи наблюдали за нею из леса, возможно в течение нескольких лет или даже больше, прежде чем она покинула свою родину. Что это означало? Ее эмоциональное состояние вызывало более непосредственное беспокойство. Насколько она функционально приняла жизнь вне своей родины, она все еще была Ан’Кроан. Помимо желания узнать другие, более важные тайны, Мальцу не нравилось пребывать в неведении относительно того, почему Бротан тащил Леанальхам и Ошу по всему миру.

— Может быть, тебе следует спуститься, — сказала Магьер Лисилу. — Ты выглядишь не очень хорошо.

— Мне нужен свежий воздух, — простонал он.

Затем Малец заметил резкое движение на палубе.

Леанальхам съежилась в отступлении от мужской руки.

— Все в порядке, — сказал молодой человек в спешке. — Я не хотел…

Учащенное дыхание и скольжение стали по коже заставило Мальца вздрогнуть и посмотреть вверх.

Магьер была в движении с ее длинной саблей в ее руке. Он пытался сказать ей, чтобы она остановилась, но слишком запаниковал, чтобы найти слова среди ее воспоминаний. Она свернула в сторону Бротана, и Лисил едва смог выпрямиться, когда она прошла мимо него.

— Отойди от нее! — Магьер прорычала хриплыми словами в горле.

Сделав выпад в сторону края грузового люка, она пошла прямо на спину молодого человека. Глаза Леанальхам расширились при виде нее.

— Магьер! — крикнул Лисил. — Нет!

Несмотря на тошноту, он отпрянул от перил и пошел за нею, как и Бротан. Оба попали в сторону Мальца, и никто из них не был достаточно быстр. Молодой человек стал оглядываться через плечо. Маленький рот Леанальхам открылся, но она не успела его предупредить.

Магьер схватила за воротник пальто молодого человека. Она развернула его боком одной рукой, и он упал на грузовой люк.

У Мальца не было никакой уверенности в том, что она не поранит молодого человека, поскольку она, повернувшись, направлась к своей мишени.

Леанальхам закричала, бросилась к Магьер и прильнула к ее кольчуге. Спустя полтора вдоха, Лисил хлопнул в спину Магьер. Он заключил ее в объятия, и прижал ее руки и саблю. Растущий страх Лисила и беспокойствие за отсутствие контроля Магьер над собой, над ее природой дампира, научило его действовать быстро. Магьер шипела, но он крепко ее удерживал.

Малец окружил всех их троих, глаза Магьер стали совершенно черными. В ярком дневном свете слезы бежали из этой тьмы, где зрачки ее расширились, полностью скрывая белки.

— Нет, нет! — кричала Леанальхам, все еще цепляясь за доспехи Магьер.

Бротан вмешался и схватил девушку, хотя она пыталась выбраться из его хватки. Моряки начали сбегаться к ним со всех сторон, и капитан чуть не подпрыгнул от увиденного на своем пути.

Малец обернулся, пытаясь оценить наихудшую угрозу, надеясь, что Лисил не потеряет равновесие.

— Нет, пожалуйста! — умоляла Леанальхам на белашкийском, всё ещё твердо глядя на Магьер. — Я в порядке!

Капитан Бассетт остановил своего первого помощника, несколько раз осмотрел его, пытаясь понять, не причинили ли ему вреда, а затем повернулся к пассажирам. Малец оглянулся и увидел, что Лисил все еще держит Магьер, хотя та отвернула лицо.

— Что здесь происходит? — потребовал капитан.

Бассетт был жилистым мужчиной с седой щетиной на подбородке, и одет он был в поношенные сапоги, потрепанную коричневую шляпу и поношенную куртку. Он не обнажал саблю, висящую у левого бедра.

— Ошибка, — ответил Бротан, подталкивая Леанальхам за себя, — Девушка слишком мало знает о человеческих поступках, и ошибочно приняла жест молодого человека.

Пожалуй, это было лучшее объяснение, какое Малец мог бы предложить, хотя он не мог озвучить его.

— Хэтчинстол! — рявкнул капитан.

— Сэр, я только проверял…

— Скажи своим людям, чтобы держали свои руки подальше от этой девушки!

На крик Магьер на Нуманском, Малец развернулся, чтобы пойти в ее сторону. Теперь она смотрела на капитана, и, по крайней мере, ее глаза почти вернулись в нормальное состояние. Её белки показались, но не коричневый цвет её зрачков. Она когда-то бросилась на Лисила, но даже в худшем своем состоянии она никогда не использовала свою полную силу против него — пока.

Малец зарычал на ее предупреждение.

— Цыц, — шикнул Лисил. — Леанальхам в порядке, так что, прекрати.

Держа её за руку, он посмотрел на рассерженного капитана.

— Извините, — сказал он на нуманском. — Может быть… неправильно поняли.

Молодой первый помощник, стоя позади своего капитана, потер шею и сердито нахмурился.

Малец окунулся в его мысли, ища любые всплывающие воспоминания. Он обнаружил вспышки Хэтчинстола с экипажем в портах, где они проводили ночи в разгуле. Собственные подвиги молодого человека были довольно скучными по сравнению с рассказами моряков. Мелькнул ряд хорошеньких женщин, но все затмились ярким первым взглядом на Леанальхам, прибывающей на борту.

Он не собирался причинять ей вред, он был очарован неповторимой красотой девушки. Но боязливый ответ Леанальхам был достаточно реальным. Она была Ан’Кроан, и он был человеком, которого она не знала.

К сожалению, Магьер слишком остро отреагировала на это.

Бротан снова вмешался:

— Как я сказал, ошибка, недоразумение.

Лисил был бы лучшим миротворцем, если бы он не был так бездарен с языками.

— Мы видим, что нет никаких угроз, — добавил Бротан, — и приносим свои извинения за любое оскорбление. Девочка не знакома ни с кем, кроме нас. Именно это вызвало ее тревогу, а не ваш матрос.

— Я не хотел напугать ее, — сказал Хэтчинстол, словно для него это было очень важно. — Я просто… Я хотел убедиться, что её… Что у них было все в порядке.

Капитан слушал в тишине, но его внимание оставалось приковано к Магьер.

— Мои другие друзья хотели защитить ее, — вновь добавил Бротан. — Прошу простить за беспокойство.

Малец ощетинился при словах Бротана, который назвал их своими друзьями. Капитан слегка расслабился, и карий цвет полностью вернулся в зрачки Магьер. Лисил начал ослаблять свою хватку над ней.

— Хорошо, — сказал Бассетт, — но мои люди должны работать. Может быть, вы должны спуститься в свою каюту… от возможности на еще одно недоразумение.

Магьер откровенно хмурилась, так как Лисил отпустил ее. Она не положила саблю в ножны, и протянула свободную руку Леанальхам.

— Пошли, — сказала она.

К удивлению Мальца, Леанальхам метнулась в сторону Бротана и схватила руку Магьер. Обе направились прочь вниз, и Малец разбушевался в отчаянии. Присутствие Леанальхам становится как благословением, так и проклятием, в котором затрагивалась растущая нестабильность Магьер.

Лисил поднял обе руки ладонями вверх и съежился с улыбкой — быстрый извиняющийся жест. Затем он поспешил вслед за Магьер и Леанальхам. Бротан последовал за ним, на последок кивнув капитану.

— И уберите это животное с моей палубы и возвращайтесь с ним на поводке!

Малец наблюдал за Бротаном, когда капитан рявкнул эту команду. Когда он повернул голову, то обнаружил, что Бассетт смотрит на него.

Бротан, ожидая возле дверей внизу, остался единственным, кто мог говорить с капитаном. Когда Малец не двинулся, Бротан щелкнул пальцами.

— Пойдем, — приказал он.

Малец застыл и подавил рычание. Он скрипнул зубами, когда поймал только резкие замечания капитана для его подчиненного:

— … вдали от пассажиров… не твоя забота… если у них есть потребности, они приходят ко мне… или вы скажите мне… и это все!

Малец встретился с глазами Бротана и не смог остановить дрожь в своих челюстях. В ловушке в роли питомца, которая была ему навязана Магьер, он, наконец, прошагал вниз по лестнице.

Бротану лучше не думать использовать этот поводок самому.

По крайней мере, мгновенный кризис закончился. Когда Малец приблизился к концу крутых ступенек, он услышал голоса в темном проходе.

— Все в порядке, Магьер, — говорила Леональхам.

— Нет! — последовал ответ — Магьер снова разгорячилась. — Они не собираются винить нас за какого-то матроса, который не может держать руки под контролем!

Чтобы не произошло, но Малец не произнес никаких слов в уме Магьер, когда он повернулся к проходу с Бротаном прямо на его хвосте. Старый мясник внезапно пробрался мимо, заставив Мальца прижаться к стене.

— Леанальхам? — бросил Бротан, продолжая идти по коридору и открывая дверь в их каюту. — Я хотел бы поговорить с тобой прямо сейчас.

Прежде чем Магьер смогла остановить ее, девушка поспешила дальше. Она была почти в другой каюте, прежде чем Магьер сделала несколько шагов, и Малец поспешил за ней.

— Сейчас ей лучше быть с нами, — выпалила Магьер. — Бротан, перестань приказывать ей!

Высокий анмаглахк проскользнул за девушкой и закрыл дверь. Магьер продолжала идти, и потянулась к ручке двери.

Малец остановил её, клацнув челюстями. Она остановилась, повернулась и прищурилась, но Лисил быстро нагнал её.

— Пусть Бротан поговорит с ней, — прошептал он.

Магьер впилась в него взглядом, но он не дал ей выговориться.

— Это будет долгое путешествие, — продолжил он. — Бротан — Ан’Кроан, как и Леанальхам, но он… Много путешествовал. Я не доверяю ему, насколько я мог бросить этот корабль…Семь адов, я бы хотел сбросить его с корабля. Но сейчас он хочет поговорить с ней.

Малец не согласился, но ничего не поделаешь. В тот момент у него была другая проблема — Магьер. Выражение ее лица было напряженным и раздраженным, и она наклонилась вперед и положила голову на плечо Лисила.

— Шшш, — тихо сказал он ей на ухо. — Давай.

Он снова выглядел бледным и болезненным, но он повел ее в свою каюту. Малец последовал за ним, и только когда они были внутри, беспокойство на лице Лисила начало проявляться.

— Леанальхам не единственная, кто нуждается в спокойствии, — сказал он, потянув Магьер за собой на край койки. — Мы были любезно ограничены помещением, если ты не заметила.

На губах Магьер возник резкий ответ, но он быстро исчез, и она посмотрела на пол. Лисил поднял ноги и скрестил их рядом с ней. Когда он погладил ее волосы, Малец молча наблюдал за парой, чувствуя себя лишним.

Опять же, разве не все ли они теперь посторонние, особенно Леанальхам? Когда он был рядом с ней, он ощущал ее чувство утраты и потерянности. Ему жаль, что он не подумал о такой потере себя, когда он, Магьер и Лисил покинули свой дом, чтобы последовать за Винн… Для путешествия на этот континент, о котором они ничего не знали.

Но другие по пути также понесли потери.

Малец посмотрел на рукоять сабли, все еще сжимаемую в руке Магьер; конец лезвия сильно упирался в пол. То, что она все еще была в ее руке, стало координационным центром всего, что только что произошло.

— «Убери это».

Нагнувшись, где она сидела, Магьер подняла на него глаза.

— «Не надо ее вытаскивать снова … за исключением … сказанного».

Малец приложил все усилия, чтобы одновременно передать эти слова Лисилу, чтобы он понял, что происходит. Это было даже сложнее, чем говорить с одним человеком. У каждого существа была разная память даже об общих событиях, не говоря уже о произнесенных или услышанных в прошлом моментах. Малец не был уверен в успехе, пока Лисил не протянул руку, чтобы мягко повернуть лицо Магьер.

— Послушай его, — твердо сказал Лисил. — Он прав. Нам не нужно ничего такого же, как в прошлый раз… В Пустоши.

Магьер выдернула подбородок из его рук и отвернулась.

— Мне пришлось. Я не могла остановиться, — прошептала она. — Я должна была спасти тебя… вас обоих.

Это было недостаточно для Мальца после того, что почти произошло на палубе.

— «Сабля… сейчас».

Магьер вздрогнула от его команды, хотя она не взглянула ни на него ни на Лисила. Наконец она расстегнула пояс, сняла с себя ножны, сунула в них саблю и протянула ее Лисилу, все еще не отвечая.

Он взял оружие, прислонил его к дальнему изголовью койки, а потом схватил ее и усадил на колени. Она свернулась на нем, закрыв глаза от видимого истощения, пока он гладил ее по голове, он посмотрел на Мальца.

То ли его укачало, то ли нет, янтарные глаза Лисила отражали озабоченность Мальца о Магьер. Но ничего нельзя было больше сделать, кроме как всегда наблюдать за ней. Но упоминание Лисила о Пустошах заставило голову Мальца скитаться по памяти.

Лишь одно последнее ужасное событие, на которое намекал Лисил, произошло не раньше, чем ближе к концу этого путешествия. Однако, так много случилось до этого, в самом начале. После того, как они покинули Винн и отправили Хранительницу в Колм-Ситт с сухопутным купеческим караваном, трое из них отправились на поиски места, чтобы спрятать «шар» Воды.

Начало было неплохим, возможно, даже интересным. Тогда они все еще доверяли друг другу во всех отношениях, хотя Малец еще не научился говорить с ними словами по их памяти. Тем не менее, они были свободны от конфликтов, они наслаждались некоторой близостью, как в старые времена, исследуя странную землю, находя новый путь, встречая новых людей и расы, которых они никогда не видели.

Да, начало всегда было лучшей частью в памяти…

* * *

Малец пробрался сквозь кусты, принюхиваясь и опережая лошадей, пока шел на северо-запад, чтобы найти маршрут к западному берегу центрального континента.

— Мой зад убивает меня, — скулил Лисил.

Или, скорее, Малец пытался не слышать о бесконечных жалобах Лисила.

— Болит всё вдоль моего позвоночника! — продолжал Лисил. — Почему мы рискуем своими шеями, катаясь на этих сумасшедших мешках с костями и четырьмя палками для ног?

Настала очередь Мальца хныкать, но никто не услышал его, когда он остановился, чтобы оглянуться.

— Ты перестанешь? — сказала Магьер, потянув свою лошадь рядом с Лисилом. — Нам некуда идти, никто не гонится за нами, и мы никого не должны убить. Почему ты не можешь немного насладиться покоем… или, по крайней мере, дать нам этот покой!

Малец раздраженно согласился. Он слушал этот разговор снова и снова почти месяц.

Лисил ненавидел морские путешествия, но еще больше ненавидел лошадей. Если он не был на своих собственных ногах, он не был счастлив. И не было никого, кто должен был быть рядом с ним.

Но Малец был полностью согласен, когда Магьер заехала в деревню и выменяла на две лошади и мула. Она и Лисил не могли приодолеть этот отрезок пути пешком. Расстояние было слишком большим, и у них было слишком много всего, чтобы нести — особенно тот проклятый шар внутри второго сундучка, привязанного к спине мула. Мальцу, конечно, было удобно пешком.

Длинные ноги не беспокоили его в течение нескольких лиг за один день. Это было облегчение, чтобы свободно выскочить вперед, и увидеть все, с чем им предстоит столкнуться — прежде, чем один из них сделает это. Сначала он сочувствовал желанию Лисила сделать то же самое.

Больше нет.

— Я хочу идти! — проворчал Лисил.

— Ну, ты поедешь, — откликнулась Магьер. — Теперь держи эту лошадь перед тем, как Малец будет сыт по горло тобой и оставит нас обоих.

Она не должна была озвучивать такой исход событий со стороны Мальца. Конечно, он никогда не сделает так… никогда.

Винн много рассказывала ему об этом регионе, в том числе о Дред-Ситте, оплоте гномов, которые заселили гору на полуострове за пределами ее родины. Малец был очень обеспокоен тем, чтобы держать Шар вдали от цивилизации, насколько это возможно. Он привел Магьер и Лисила на северо-запад, чтобы обойти район гномов; он был полон решимости держать «шар» в неизвестности от всех, прежде чем они достигнут пустынных северных регионов. Там он мог бы найти какое-либо место, чтобы скрыть его, где приспешники Древнего Врага многих имен — или кто-либо еще — никогда его не смогли найти.

Несколько дней назад он решил, что настало время пойти на запад, прямо к берегу. Теперь наступали сумерки, и вскоре им нужно будет разбить лагерь.

— Не унывайте, — сухо сказала Магьер. — Мы не можем быть далеко от берега. Мы продадим лошадей и купим проезд на корабле.

Малец простонал впереди. Зачем она так сказала?

Лисил снова произнес несколько невразумительных реплик о мореплавании.

Малец едва услышал это, потому что кое-что заставило его остановиться. Его уши поднялись, а он внимательно слушал, пока это не произошло снова.

Сердитый, глубокий крик закончился громким глухим стуком. Рычание раздалось следом где-то за деревьями.

— Что это было? — спросила Магьер, приспустив лошадь ближе к нему.

Инстинкт Мальца должен был приказать ей вернуться, пока он не узнает ответ. Прежде чем он смог придумать способ сделать это с помощью одних ее воспоминаний, она пришпорила ногой свою лошадь, и бросилась мимо него.

— Магьер! — резко позвал Лисил, все следы нытья исчезли.

После того, как она прижалась ближе к коню, Малец бросился ей вслед. Грохот, стук и рычание становились все громче впереди под звуки ударов копыт лошади Магьер и звуков Лисила, догоняющего сзади.

Визжащий вопль прокатился по деревьям и пронзил уши Мальца. Он встряхнул где-то глубоко внутри, как будто Малец должен был знать этот звук.

Магьер слезла с лошади за деревом на краю поляны. Она уже стояла на земле, когда Малец догнал ее. Зрелище, ожидающее их, было чересчур увлекательным.

На поляне, начинался бой между одним и многими существами, и тот один держал многих в страхе на данный момент. Он был достаточно высоким, чтобы, в лучшем случае, достичь подбородка Магьер. Но был он почти вдвое шире обычного человека. Его кожа была грубой и слегка испещренной, как будто его тяжелые кости и толстые сухожилия были покрыты гранитом телесного цвета.

Стальные с прожилками рыжеватые волосы хлестали вокруг его головы, когда он кружил в центре поляны. Кудрявая подстриженная борода слегка более темного оттенка покрывала его широкую челюсть. На нем была рубашка из сплетенной цепи на стеганом кожаном доспехе, а тяжелые стальные лачуги и кобуры защищали его плечи и локти.

Два военных кинжала были спрятаны на его бедрах, в одной руке он держал двухсторонний боевой топор с длинной крепкой рукояткой. Он взмахнул им, словно он ничего не весил для него, хотя это заставляло воздух гудеть. И когда он обернулся и осмотрел всех своих противников, Малец увидел нечто большее, что он узнал.

Вокруг шеи гнома было что-то вроде того, что носила Магьер.

Винн однажды описала ручку или ключ «шара» Магьер как торк — гномское слово, единственное слово, которое Хранительница знала для описания такого устройства. У Мегьер его концы были с ручками для вытаскивания центральной оси шара.

Торк гнома был вылеплен из металла, как косичка, но вместо ручек как у Магьер, его заканчивался толстыми, короткими шипами, сродни тем, что были на конце его огромного топора.

Винн обучила Мальца как можно больше всему по возвращению на свою родину.

И Малец знал, что, если никто не обратит на это внимание, он обратит. Это был танаэ — один из «почитаемых» гномов, тем самым отмеченным этим украшением на шее. Но, что он делал здесь один в пустыне против них?

Одно из существ сделало угрожающий выпад и остановилось на полпути к гному. Взгляд на это уколол неприятные воспоминания в глубине сознания Мальца. Это должно быть еще один фрагмент, оставленный после того, как его родственники Стихийные Духи забрали у него воспоминания о времени, когда он решил родиться во плоти.

Существо, обращенное к гному, было чуть короче, чем он, или, может быть, его полусогнутая позиция заставила его казаться таким. Дикий пятнистый мех покрывал его звериный торс, выглядывая между щелями очищенных доспехов, грубо наброшенных на его неуклюжие плечи и выпуклую грудную клетку. Он снова начал атаковать на четвереньках — нет, на трех, потому что одной рукой он схватил старую фланцевую булаву с отсутствующим фланцем. Существо отвернулось в последний момент, вырвалось за пределы досягаемости гнома и подняло жезл, чтобы угрожающе ударить им о землю.

Толстые пальцы его руки заканчивались темными когтями вместо ногтей.

Малец насчитал двенадцать из этих существ, все фыркали, рычали и визжали. Они были похожи на извращенную помесь обезьяны и собаки. Широкие, но короткие морды наморщились под их болезненно-желтыми глазами. Каждый дикий рев показывал негабаритные клыки. Более длинная щетина прорастала над их головами и клочьями из их острых ушей.

Они карабкались, прыгали и крутились, кто на двух ногах, кто на четвереньках, когда они атаковали гнома, заставляя его каждый раз оборачиваться. Более пугающими были куски ржавой цепи, кожи и войлочной брони над их мускулистыми торсами. Каждое существо держало деформированную толстую дубинку, сделанную из корявых корней деревьев или ветвей… кроме одного с поврежденным жезлом.

Гном крикнул ряд гортанных слов.

Малец не понимал, что он говорил, но слова казались чем-то вроде разгневанного вызова. И существо с жезлом пошло на гнома.

В тот момент, когда Малец осознавал все это, Лисил подтянул свою лошадь к Магьер. Едва удерживаясь на ногах, он вывалился из седла и тоже взглянул на него.

— Он не продержится там долго! — заявил Лисил, но прежде, чем он закончил говорить, Магьер бросилась на поляну.

— Дайте пройти! — закричала она.

Гном даже не взглянул на нее, так как самое крупное существо напало на него. Зверь, ближайший к Мальцу, услышал голос Магьер. Он едва заметил ее, когда ее сабля сразила его.

Лезвие Магьер рассекло его череп, кожу и мех в брызгах крови. Хотя он вскрикнул от боли, он едва успел вздрогнуть и повернуть голову. Короткая широкая морда существа расширялась от воя, обнажая громоздкие клыки сверху и снизу челюсти.

— Ах, семь адов, она реально это сделала!

Малец обратил свое внимание на эти горькие слова, но Лисила нигде не было видно. Когда он оглянулся, эта штука отбросила свою дубину, опустилась на четвереньки, и пошла на Магьер. Малец выскочил, когда другой повернул направо.

Магьер уклонилась от удара, когда раненый одним движением ударил ее ногу когтистой ладонью и щелкнул зубами. Она взяла меч обеими руками и повернула его в сторону. Тяжелый клинок вонзился в шею существа. Его рык мгновенно стих под сырой скрежет сталью по кости.

Существо оторвалось от земли и когтями на пальцах ударил Мальца в морду. Он ненадолго потерял из виду все, и ему пришлось отступить. Когда его взор прояснился, второе существо пробралось мимо него, с дубинкой, к спине Магьер.

Малец запаниковал, потому что противники значительно превосходили их численностью, причем они ничего о них не знали. Он побежал прямо в ноги второму существу и щелкнул зубами на задней части колена.

Где Лисил?

Кусок плоти оказался в зубах у Мальца. Он развернулся вокруг своей цели, когда существо споткнулось, пытаясь повернуться, чтобы хлопнуть дубиной его по голове. Он нырнул под оружие, прильнув к земле, и бросился в морду существа. Его зубы сжались на верхней части морды и сквозь мех и плоть сомкнулись на костях. На мгновение он уставился в его болезненно-желтые глаза.

Существо закричало, начиная вертеть головой вверх-вниз. Зубы Мальца сильно заболели, когда оно вырвало морду из его челюстей. Силой его отбросило в сторону, и он кувыркнулся и вновь вскочил на ноги, чтобы пойти на его горло. Существо вопило, его собственная кровь разливалась по его скотному лицу и глазам. Он вскрикнул, когда он нащупал свое упавшее оружие.

Белокурое пятно промелькнуло в темном небе с ветвей над головой. Лисил опустился на колени под крыльями этого существа. Животное упало, и его голова и плечи шмякнулись на землю. Одним движением Лисил загнал один из своих стилетов ему в затылок.

Еще один приглушенный треск кости заполнил уши Мальца, когда он увидел третьего зверя. Он заметил Магьер, которая теперь находилась у центра поляны и стояла спиной к гному. Они столкнулись с остальной частью стаи.

Малец подскочил и прыгнул в лицо третьего. Когда он уронил свою дубинку, пытаясь схватить Мальца, он прокусил и разорвал одно из его остроконечных ушей. Прежде чем он смог перестать кричать и схватить его, Малец оттолкнулся задними ногами и взялся за дело. Лисилу придется иметь дело с этим, так как Мальцу нужно было убедиться, что больше никто не пройдет. Странный крик, почти как какие-то иностранные слова, которые он не понимал, заполнил поляну.

Шесть из этих двенадцати зверей остались на ногах и руках. Все внезапно повернулись, двигаясь к ближайшим деревьям вокруг поляны. Они исчезли в сгущающейся темноте, и на поляне стало тихо, не считая дыхания тех, кто остался.

Малец все еще ощущал шерсть, плоть и кровь во рту, но он огляделся по сторонам.

Магьер стояла спиной к гному и наблюдала за передвижением на линии деревьев. Ее дыхание стало глубоким и учащенным. Что касается гнома, он делал то же самое, только смотрел в другую сторону. Три тела лежали вокруг него, и под его тяжелым правым ботинком он держал голову одного существа. Лисил появился в поле зрения Мальца, когда тот побежал к Магьер, но взгляд Мальца поймал что-то лежащее поблизости.

Он дрожал — не от напряжения или от отрубленной головы первого противника Магьер. Это были те безжизненные желтые глаза на зверском лице, которые заставили его испугаться.

Теперь это было ему знакомо.

Много лет назад, когда они втроем путешествовали на тёмную родину Магьер, он был потерян внутри фантома, брошенного на него нежитью-колдуном. В этом кошмарном видении он увидел дикую версию «Магьер», одетую в черные доспехи. Это был лишь трюк колдуна, который играл на его худших внутренних страхах, но он никогда не сможет забыть это.

В своем видении она стояла в ночном лесу с крадущимися и неуклюжими силуэтами вокруг нее. Среди них, на переднем крае тех, кого она вела, появились такие же существа. Она привела армию врагов противника в лес из своего кошмара… И все живое иссохло и умерло позади нее.

* * *

Он также знал об этих существах из рассказов Винн в своем долгом путешествии по континенту в Колм-Ситт. Они прошли через бесплодные дикие регионы, лишенные цивилизации. Часть этого маршрута получила название «Сломанные Земли». Винн говорила, что эти существа, среди других чудовищ, говорят, бродят там. Но ни Малец, ни Магьер, ни Лисил никогда не видели ничего такого большого, охраняемое караваном. Вот они, то, что Винн назвала гоб’елазкин: «маленькие гоблины» или гоблины, потому что они ели все живое. И они не были такими уж маленькими.

Что они делали на западе, так далеко от их территории, в месте, где они только что случайно встретили Магьер?

Похоже, она не воспринимала их как нечто большее, чем диких животных, слишком гуманоидных по форме. И она не узнала кто они такие, так как никогда их раньше не видела. Но Магьер и гном внезапно удалились за дальнюю линию деревьев.

— Они исчезли! — крикнул ей Лисил на белашкийском языке. — Это конец!

Что-то в его голосе дошло до Магьер, и она остановилась. Гном тоже остановился, и они оба уставились на Лисила. Когда Магьер неохотно повернулась назад, гном прорычал что-то себе под нос, пнул кусок дерна и последовал за ней. Какое-то время все молчали, исключением лишь был звук их дыхания.

Гном гордо выпрямился и ударил себя в грудь одной рукой.

— Я — Фаях'ар, — громко объявил он на нуманском. Видимо он решил, что это должно что-то значить для них.

Магьер смущенно моргнула, все еще тяжело дыша, но ее разговорный нуманеский был сносный.

— Ваше имя — Фи-яа…?

— Фаях'ар, — повторил он и рассмеялся, когда она запнулась на его имени. — Большинство из вас называет меня Молот-Олень. Я из семьи Суглинка, клана Меершаумов племени Трамнинг-Ридж. Я благодарю вас за то, что вы добавили меч к моему топору этой ночью. — Взглянув на Лисила и Мальца, он откинул назад плечи. — Хотя это было необязательно, и я предпочел бы убить всех, прежде чем они смогли бы сбежать.

Магьер внимательно изучила его, а затем увидел торк на шее.

— Слагень-и-Ай-Эн? — Лисил отпрянул назад.

Молоток-Олень усмехнулся.

— Слаггин’ан… то, что на нуманском вы называли бы «гоблинами».

— Я — Магьер, — вставила она. — Это Лисил, а этого мы называем Малец.

Малец задумался, сколько из этого разговора Лисил сможет понять, учитывая, что его разговорный нуманский был не так хорош, как у Магьер. Казалось, он внимательно прислушивается.

— Удачно встретились! — рявкнул гном, а затем нахмурился, наблюдая за Магьер в замешательстве. — Твой акцент странный. Не север или Пустошь… Возможно, Витенон или откуда-то дальше с юга?

— Дальше, с востока, — ответила она и, поджав подбородок у одного из трупов, сменила тему. — Почему эти твари напали на тебя?

— Потому что я охочусь на них, — ответил он.

Все остановились на этом.

— Охота? — повторила Магьер. — Это просто какие-то животные?

Молот-Олень произнес «тск-тск» и покачал головой.

— Из твоих уст да в уши Вечных, я желаю… ибо не было бы так тревожно, если бы это было правдой.

С большим, рычащим вздохом, слишком драматичным для стиля Мальца, гном принял суровое выражение.

— Однажды ночью они пытались совершить набег на деревню Шентенгиз, — продолжил он. — Никто не осмеливался выйти за ворота ночью. У меня не было выбора, кроме как отправиться в путь, имея в своей компании только топор.

Магьер снова моргнула и посмотрела через плечо на Лисила.

— Вы… охотиться…, — Лисил попытался сказать. Не зная как сказать следующее слово, он кивнул на отрубленную голову за гномом.

Молот-Олень прищурился, его веки сомкнулись вокруг его маленьких черных радужек, как железные шары.

— Конечно! Они хитры, злы и едят всё живое. — Он пристально посмотрел на лицо Лисила. — Ах, я должен был понять, что этот из Лхоина, сбрасывающийся с деревьев.

И Магьер, и Лисил потеряли дар речи при этих словах гнома. Ни один из них не исправил его в отношении истинного наследия Лисила. Взгляд Молота-Оленя опустился, и его глаза расширились от удивления.

— О, Вечные! — выдохнул он негромко.

Лисил моргнул и посмотрел вниз. Малец уже проследил за взглядом гнома на крылатые лезвия, которые все еще держал в руках Лисил.

Сделанные из блестящего белого металла, их передние концы имели форму сплющенных стальных лопаток, но с удлиненными концами и заостренными краями. На концах лезвий были поперечные овальные отверстия, позволяющие ему схватить их из-за спины. Наружный край каждого оружия был расширен в крыле, которое изгибалось назад вдоль его предплечья, выступая за его локоть.

— Вы действительно родом из длинного и глубокого леса, — сказал гном.

Никто из них не знал, что это значит, и Малец был немного обеспокоен тем, что Молот-Олень узнал или оружие, или что-то в этом роде. Словно избегая этого, Магьер перевела разговор в другую сторону.

— Мы собираемся разбить лагерь, как только вернем наших лошадей. У нас не много еды, но вы можете присоединиться…

— Лошади? — осторожно произнес Молот-Олень. — Где?

Малец забеспокоился, но его беспокойство не было связано с лошадьми или мулом. Он взглянул на все лежащее оружие и одежду этих гоблинов и подумал о том, как они должны были прийти к ним. Все, что он, Магьер и Лисил принесли с собой, особенно «шар», остались с…

— Валхачкасейя! — выплюнул Лисил, и бросился бежать.

Малец тоже побежал, легко обгоняя его. Когда он добрался до деревьев, он увидел лошадей нетронутыми, но его внезапное появление напугало мула. Он влетел в кустарник.

Лисил побежал за ним, ругаясь, пока он не исчез среди деревьев.

— Глупый, упрямый, уродливый мешок с костями!

Малец начал следовать за ним, но когда Магьер догнала их вместе с Молотом-Оленем, он решил не оставлять ни одного из своих подопечных наедине с этим незнакомцем. Со всем шумом, который наделали Лисил и мул, было бы достаточно легко узнать, столкнутся ли они еще с бедами.

Когда Магьер схватила поводья обеих лошадей, гном снова заговорил.

— Я не могу оставить всех вас здесь, — сказал он, — чтобы самим не стать едой. Я устрою вам скромный пир, который пройдет вместо приветствия в Шентангизе. Там мы найдем вам все сухое место на ночь. Поселенцы не могут готовить, как мои люди, но что-то да сделают. — Затем он вздохнул, глубоко и подавленно. — Хотя человеческий эль — это довольно плохой план.

Опять же Магьер смотрела на Молота-Оленя, как ошарашенная. Громкий и уверенный Молот-Олень был немного ошеломляющим и отталкивающим.

Малец предпочитал спать на открытом воздухе, если только они не могли найти большой поселок с жильем на его окраинах. Прошло больше, чем месяц, когда они спали внутри. Маленькая деревня, о которой упоминалось, не имела слишком много глаз, легко замечающих посторонних. Он пытался найти способ предупредить Магьер, когда…

— Сколько… живут в этой деревне? — спросила она.

Молот-Олень пожал плечами, его глаза закатывались вверх, как будто он считал.

— Сто, может быть, больше.

Магьер посмотрела на Мальца и прошептала.

— Я думаю, все будет в порядке.

При этом Молот-Олень с недоумением поглядел на Мальца.

Лисил пришел в ярость, мул сопротивлялся ему на каждом шагу.

Малец потерял всякий шанс предупредить Магьер, не привлекая больше внимания. Рано или поздно они сядут на корабль с «шаром» в большом сундуке, который, возможно, придется поместить в трюм, а не в их каюту. В деревне, по крайней мере, он мог держать его в поле зрения, а Магьер все еще ждала.

Малец раздраженно согласился.

— Что теперь? — Лисил выпрямился, глядя между Мальцом и Магьер.

Когда Молот-Олень пожал плечами и шагнул прочь, Магьер просто склонила голову за гномом, и Лисил последовал за ним. Малец шагнул следом.

Насколько Молот-Олень утверждал, что он охотится на этих гоблинов, он вскоре издал достаточного много шума с его непонятным пением, чтобы привлечь к себе оставшихся гоблинов. Между ними была небольшая болтовня, и по любому вопросу о Шентангиз Молот-Олень чаще всего отвечал: «Вы скоро это увидите», и возвращался к своему пению.

Мальцу этого было недостаточно, вскоре они, наконец, прорвались через деревья в ясную зону, и увидели форт за пределами полей. Это была, не что иное, как длинная закругленная стена заостренных столбов, сделанных из стволов деревьев, вбитых в землю и прислоненных друг к другу. На близлежащей стороне парка были установлены широкие ворота с двумя грубыми часовыми платформами.

— Они построили это, чтобы не допустить тех… гоблинов? — спросила Магьер, когда они шагнули вперед.

Мальцу это показалось маловероятным, поскольку гном боролся, возможно, с дюжиной.

— Количество видимых стай, кажется, растет, — ответил Молот-Олень, — хотя за многие годы их редко видели на западе. Сегодня я проследил одну стаю, но я снова пойду на охоту… и до тех пор, пока я не убью последнего из них.

Малец подумал, почему этот гном взял на себя эту обязанность, но затем они встали перед воротами.

— Это я, Фаях’ар! — крикнул он. — Откройте ворота!

Низкие голоса послышались за стеной крепости, и ворота немного приоткрылись наружу. Несколько грязных лиц выглядывали в свете поднятого оловянного фонаря. Не дожидаясь, Молот-Олень потянул деревянные ворота, как будто они были сделаны из веток.

— У меня гости, — заявил он, — товарищи по битве, которые должны быть приняты радушно! Кто-то видел их лошадей?

Когда два мальчика поспешили, Магьер подняла руку, прежде чем Малец мог вмешаться.

— Сначала возьмем наши вещи, — быстро сказала она.

Молот-Олень поднял густую бровь и пожал плечами, как будто это не стоило их внимания. После схватывания своих мешков Магьер и Лисил вместе подняли сундук, в котором был шар. Они несли его между собой, когда Малец шагнул вперед, чтобы проложить путь.

Они следовали за гномом над высушенной, треснувшей грязью в потрепанной деревушке случайно расположенных жилищ. У них было мало времени, чтобы осмотреться, так как Молот-Олень никогда не замедлялся. Он направился прямо к самому большому зданию в центре; его дымовая труба вздымалась, и из ее нескольких окон, покрытых ставнями, просачивался свет. Он открыл дверь.

— Я вернулся победителем! — позвал Молот-Олень, когда он вошел.

Несколько человек покинули коллекцию грубых столов и стульев, ближайших к горящему очагу. Жители деревни собрались, чтобы приветствовать неуклюжего гнома с похлопыванием и кивками.

— Сколько? — спросил один. — Сколько вы убили?

— Два десятка за последние несколько дней, — провозгласил он. — Они были за мной, подобно орде, они услышали мой приход. — Затем он повернулся и указал на своих трех новых спутников. — Но, в конце концов, они пришли, чтобы сражаться на моей стороне. Ради меня, дай им пищу и питье и все остальное, что они захотят.

Малец заметил, что глаза Магьер изменялись, по мере того, как ее бледное лицо начало показывать панику.

Она ненавидела быть центром внимания, даже когда это не было риском. Лисил, с другой стороны, впервые улыбался за весь день. Он крепко сжал его конец сундука, когда он ткнул в Молота-Оленя.

Нескольким жителям деревни пришлось пригнуться и увернуться от громоздких сундуков и связок. Выражение Магьер стало ошеломленным, а затем язвительным, когда Лисил потащил ее мимо столов, заполненные деревенскими жителями, теперь все гудели.

— …Тимон, достань тушеное мясо.

— …Марта, принеси эль…Не то, что другие вещи!

— Чай, — быстро бросил Лисил. — Принесите… чай?

Он когда-то провел годы, выпивая сам, чтобы спать, и теперь не касается пива или вина. Он и Магьер положили сундук на пол возле быстро освободившегося стола, когда к ним присоединился Молот-Олень. Малец ждал в помещении сразу за столом и стульями, прежде чем, наконец, сел рядом с Лисилом… и с хорошим видом на все помещение.

У Молота-Оленя уже была обжигаемая глиняная кружка эля в руке. Он грохнул ее на стол, и пена расплескалась повсюду.

— Хорошая ночь, — провозгласил он.

Магьер пристально посмотрела на его торк. Она спрятала свой собственный, сделанную из металла, как лезвия Лисила, в связке у ее ног. Вместо того, чтобы упомянуть торк Молота-Оленя, она положила локти на стол и наклонилась.

— Нам нужно пройти на корабль, идущий на север, — сказала она. — Какой лучший маршрут для порта?

— Далекий север? — Молот-Олень нахмурился. — Зачем? Помимо прибрежных городов, деревень и торговых постов, в Нортленде нет ничего, кроме дикарей и ледяных отходов… если только… — Он покачал головой. — Ах, ничего, для вас там все впереди.

— Вы знаете маршрут? — повторила она.

Он нахмурился, и издал вздох.

— Двигайтесь на запад, на северо-запад в течение двух дней на лошадях, пока не найдете прибрежную торговую дорогу. Следуйте по ней прямо в ближайший прибрежный город, который должен быть Канто, примерно еще пять дней.

Магьер опустились в явном облегчении.

— Только семь дней? — спросила она, и он кивнул. — Спасибо.

Затем ее взгляд вернулся к торку вокруг его широкой шеи.

До сих пор она находила только одно применение для своей собственной — открыть «шар» воды. Малец знал, о чем она должна думать: почему этот гном носит такое устройство?

— Где ты… Что это? — осторожно спросила она.

Лисил молчал, но пристально наблюдал за этим разговором, даже когда маленькая девушка принесла ему глиняный чайник и чашку. Она старалась не смотреть на него — и потерпела неудачу.

Все дальнейшие разговоры закончились, когда перед ними плюхнулись большие чаши тушеного ягненка с картофелем и горохом. Тогда Молот-Олень вручил кружку эля Магьер: она кивнула, но не пила. Наконец на столе лежало деревянное блюдо со свежей буханкой из темного лесного хлеба.

Люди суетились над Молотом-Оленем и спрашивали, нужно ли ему больше эля, когда они подносили еду. Он коротко покачал головой, так как он, казалось, доволен последним вопросом Магьер. Как только у жителей деревни больше не было причин задерживаться, он постучал по одному остроконечному концу своего торка.

— Я танаэ среди других гномов, почитаемый, — сказал он. — Только те немногие, как я, ношу торк. Я теперь доказываю свою ценность в жизни своими делами, если в смерти я надеюсь оказаться среди Вечных.

Единственная часть, которая имела значение для Мальца, заключалась в том, что торк гнома имел значение среди его людей, но не имел ничего общего с целью подобной Магьер. Она, похоже, осознала это и обратила свое внимание на еду.

Лисил наклонился, чтобы положить миску на пол. Малец лакал соус, хотя он не сводил глаз с комнаты и всех в ней. Тушеное мясо было острым с кусками нежного ягненка. Они жили на вяленой и сушеной рыбе целый месяц, и теперь, он облизывал дно тарелки.

На фоне переполненных ртов, Молот-Олень снова собрался говорить, когда Малец услышал, как дверь общежития открылась. Он поднял глаза, когда вошли два гнома. Как и Молот-Олень, местные жители приветствовали их и предлагали пищу и питье. Только когда они были на полпути среди местных жителей, Малец заметил торк через разделенную шею кожаной кольчуги ведущего гнома.

Молот-Олень резко поднялся, оставив оставшуюся часть его ужина на столе.

— Простите меня, но пришли только два спутника. Пришло время обменяться рассказами о наших подвигах. Рассказ — это все как кульминация великих дел.

Малец усомнился, что Лисил мог интерпретировать нуманское значение для «кульминации», но Магьер, казалось, следовала значению гнома. Дела, совершенные, были переданы другим людям для какой-то цели в его роде, кроме обмена новостями о событиях.

Молот-олень подмигнул Магьер.

— Ты заработала свое место в этом разговоре. Из моих уст до ушей Вечности!

Несмотря на это, Магьер попыталась улыбнуться, когда она кивнула ему.

Молот-Олень схватил свою кружку и, наконец, подмигнул, чтобы присоединиться к своим товарищам за столом в дальнем углу. Малец заметил, как он промахнулся над владельцем — большим, неряшливым человеком в запятнанном переднике. Они говорили коротко слабым голосом. Почти сразу хозяин проманеврировал через столы к Магьер и Лисилу.

— Вы закончили? — спросил он. — Достаточно?

Мальцу понравилась бы еще одна чаша, может быть, две, но Магьер ответила.

— Да, все в порядке.

— Тогда, если вы устали, у меня есть комната. Немного, но одна из моих девушек приготовила коврики и одеяла. Здесь всегда будут любить любого друга танаэ.

Очевидно, что он был другом Молота-Оленя, а это что-то означало в этом маленьком, изолированном месте.

Когда Магьер встала, Малец осмотрел комнату и увидел, что гном поднимет ему кружку, словно в знак доброй ночи. Лисил кивнул, поднял связку и схватил один конец сундука, пока он ждал Магьер. Затем они прошли через дверь в комнату и вниз по узкому проходу в маленькую комнату.

— Я говорил вам, что здесь не так много всего, — сказал хозяин, установив фонарь у двери.

Хотя потрепанная, комната была чистой, с тремя ковриками, выложенными с небольшим стеклом шерстяных одеял поблизости. Перспектива спать в помещении на полный желудок, наконец, обратилась к Мальцу.

— Это… хорошо, — сказал Лисил, и владелец один раз кивнул и оставил их. Малец поспешил, чтобы потребовать один коврик, а Магьер сделала то, что он заметил, что она делает все чаще и чаще. Сначала это не беспокоило его, но это началось.

Она уронила связку на наружный коврик и вытащила сундук с «шаром» рядом с кроватью. Лисил тоже наблюдал за ней и поглядовал на Мальца.

Ночной ритуал Магьер стал слишком распространенным, как будто она никогда не хотела, чтобы «шар» был вне ее досягаемости, даже когда она спала. В течение нескольких дней она также сдержанно заходила не слишком далеко от него. Сначала Малец подумал, что она просто защищает его, как и все, должно быть.

Лисил нахмурился, предложив другое — как для него, так и для Мальца. Лисил взял два шерстяных одеяла и бросил один на выбранный коврик Мальца.

Не замечая их пристального внимания, Магьер убрала свою кольчугу и легла. Даже когда она закрыла глаза, она протянула руку, чтобы снова проверить, что сундук там.

Малец шагал по кругу, перебирая одеяло в подходящее гнездо. Лисил повернул фонарь, но не вышел, а затем упал на коврик. Но когда Малец, наконец, свернулся калачиком, он убедился, что видит всю комнату, в том числе Лисила… и Магьер.

Возможно, она была просто осторожна до тех пор, пока Малец не найдет место, где спрячет «шар» навсегда.

* * *

Мягкий скрип заставил Мальца выскользнуть из его памяти, когда он лежал на полу кабины на борту Королевы Облаков. Магьер и Лисил отдыхали на койке, и Малец поднял голову.

Он напрягся, когда дверь кабины медленно открылась. Его челюсти разомкнулись, обнажив зубы, и голова с капюшоном пробила узкое отверстие.

Леанальхам нерешительно посмотрела на него.

— Это только я, — прошептала она.

Малец расслабился со вздохом. Что она здесь делала и, что более важно, где был Бротан?

Леанальхам колебалась, увидев Лисила на койке.

Магьер, по-видимому, спала, она лежала рядом с ним, положив голову ему на плечо, но Лисил проснулся, снова выглядя болезненно. Вероятно, он боялся тревожить Магьер, потому что он только слегка приподнял голову при виде Леанальхам, а затем молча махнул рукой, прежде чем позволить его голове опуститься на койку.

Девушка чуть не отступила снова.

Малец мягко вздохнул, а не напугал ее словами, вызванными воспоминаниями. Наконец она шагнула внутрь. Тихо закрывая дверь, она встала спиной к ней. Возможно, она немного поглядела на наблюдательные глаза Мальца.

Эпизод на палубе, должно быть, был травмирующим для нее. Она выглядела потерянной и одинокой, и как-то спряталась внутри себя.

Малец подумал, что такого Бротан сказал ей наедине. Казалось очевидным, что она ускользнула и, так как ей было больше некуда идти, пришла сюда. Но Малец некоторое время подозревал, что Бротан заставляет ее что-то скрывать, заставляя ее что-то сохранить в тайне. Настоящее предварительное выражение девушки только добавило его уверенности.

Он сел, и она посмотрела на него с волнением на лице. Периферийным зрением он тоже видел Лисила.

— «Бротан».

— Малец, я не в настроении, — простонал Лисил.

— «Бротан… слишком тяжело … девочке».

Лисил хлопнул ладонью по лбу, и Магьер немного пошевелилась.

— Выруби это! — прошептал он резко, но он не совсем успокоился, и посмотрел на Магьер, на Леанальхам, а затем и на Мальца. — Подожди… что ты имеешь в виду о Бротане?

Расширяющиеся глаза Леанальхам фиксировались исключительно на Мальце.

Она знала, что он все понимает вокруг, — и больше, что не было произнесено вслух. Это расстраивало ее всякий раз, когда Лисил неуважительно разговаривал со «священным» маджай-хи. Возможно, более того, когда Малец не разговаривал с ней, потому что она слышала только половину разговора.

Малец проигнорировал Лисила и прыгнул на противоположную койку кабины. Он поглядел на пустое место рядом с ним, глядя на Леанальхам. Сначала поколебавшись, она, наконец, подошла, чтобы опуститься на край койки. Когда он сунул свой нос в её маленькую руку, она немного подпрыгнула, и он перевернул свою морду, заставив ее руку скользить по его шее.

Все это время она продолжала смотреть на него, как будто он был слишком странным, чтобы понять.

Все это время она продолжала смотреть на него, как будто он был слишком странным, чтобы понять.

Это раздражало. Но когда она наблюдала за ним, ее воспоминания о маджай-хи снова вернулись — те, что стояли в тени и наблюдали за ней.

Малец взглянул в зеленые глаза Леанальхам.

— «Я… не… как они… и они… не то… что ваши люди… думают».

Она выдохнула, как она часто делала в словах памяти, которые он вызывал у нее в голове. Но при звуке она сделала…

— Малец? — проворчал Лисил, предупреждая. — Что ты делаешь?

Магьер пошевелилась, открыла глаза и пробормотала:

— Что происходит?

— Ничего, — ответил Лисил. — Пришла Леанальхам.

Магьер подняла голову и сонно всматривалась в девушку, сидящую с Мальцом.

— Ты останешься здесь столько, сколько захочешь, — сказала она.

Малец почувствовал, как напряженность Леанальхам немного ослабела. Ее узкие пальцы слегка зарылись в его глубокий мех, а затем стали неподвижными.

— «Я — маджай-хи… и нет… Я — Малец».

— «Ты — Ан'Кроан… и нет… Ты — человек… и нет».

— «Так кто это делает… ты сейчас?».

— «Быть… более… чем…кем-то одним — это не является… меньшим, чем одна вещь».

— «Все здесь… с тобой…находятся… такие же, как и ты».

— «Ты… не являешься… меньше… чем все».

Внезапная тревога на лице Леанальхам напугала Мальца. В голове девушки промелькнуло прошедшее воспоминание, и он прикоснулся к нему.

Он — она — стоял в сырых, темных лесах задерживающего мха и капающих виноградников среди плотных, тесных деревьев.

Он вышел в прозрачную зону травы, и в рощице впереди появилось что-то, что мерцало за черными силуэтами корявых дубов.

Он — она — так сильно потрясен, что каждое его дыхание было дрожащим.

В траве поднялся шорох, и его дыхание остановилось. Сначала он ничего не увидел. Он только слышал мягкое скольжение где-то впереди в темноте… приближаясь по траве. Малец, пойманный между тем, что впереди, что бы ни было, или бегством, чувствовал, что его ноги могут согнуться. И он не мог двигаться.

Звуки мягкой борьбы в каюте отвлекли внимание Мальца.

— Магьер, пожалуйста! — проворчал Лисил. — Мой завтрак просто остается там, где находится.

Малец не мог не смотреть. Магьер задвинула один локоть и смотрела на него с другой койки.

— Убирайся из ее головы! — приказала она. — Ей достаточно на один день.

Затем он заметил, что маленькая рука на его шее исчезла.

Он оглянулся, чтобы найти Леанальхам, съёжившись, на дальнем конце койки и прислонившись о стену каюты. Она сидела со слезами, текущими по ее темному лицу.

— Леанальхам? — прошептала Магьер, но когда девушка не ответила, она снова повернулась к Мальцу. — Что ты сделал?

Малец раздраженно щелкнул дважды зубами, чтобы сказать нет. Он не вызвал ни одного искалеченного воспоминания Леанальхам изнутри. Но он каким-то образом толкнуло Леанальхам слишком далеко, цепляясь за память, которую он видел в ней.

Теперь это исчезло. Разум Леанальхам был пуст от воспоминаний, как будто она уклонилась от них так же, как от чего-либо в настоящем.

— «Ложись, отдыхай… ты в безопасности… здесь со мной».

Она посмотрела на него, но только так, как будто она не знала, что она видела.

— «Все в порядке».

Ужас на ее лице начал ослабевать, на его месте появилось истощение. С ее большими веками, медленно закрывающимися, чтобы скрыть всю зелень в зрачке, она скользнула вдоль стены за койкой и свернулась калачиком у него за спиной.

Он не мог сделать круг, потому что больше не хватало места. Он приложил все усилия, чтобы бороться и устроиться вдоль края койки до стены Леанальхам закрывая ее от мира. Но его мысли перерабатывали то, что он видел в ней.

Не было никакого способа узнать, когда в потоке ее прошлого был тёмный момент. Но само место было каким-то образом знакомым, а не тем, что он когда-либо был там, но, возможно, видел в чужих воспоминаниях.

Лисил пришел на ум, но Малец не знал, почему. Его ход мысли был прерван, когда что-то скользнуло по его спине.

Маленькая рука Леаналхам устало лежала между лопатками, а пальцы сжимали его мех. Достаточно было на этот раз, что еще одна часть сдержанности Леанальхам над маджай-хи могла быть сломана.