Песнь песков

ГЛАВА 15

Сами не понимая почему, во всяком случае будучи не в силах дать какое-либо логическое объяснение, Ян и Татьяна решили идти искать помощи вдоль трещины, как если бы сама земля указала дорогу, прочертила направление. Вооружившись автоматом мотоциклиста и оружием, которое Роман снял накануне с одного из лжесолдат, взяв запас воды и еды, они пустились в путь. Все лучше, чем бесконечно дожидаться неизвестно чего. Роман снова остался с Д'Анкоссом. От палящего солнца они спрятались в тени небольшого пригорка, появившегося в результате землетрясения, и дремали, погруженные в невеселые мысли.

Роман посмотрел на хронометр. Прошло ровно шесть часов. Д'Анкосс, похоже, спит. Роман бесшумно поднялся и на цыпочках отошел.

Поравнявшись с нагромождением камней, он обернулся: Д'Анкосс не шевелился. Прекрасно. Он поспешно раскидал каменную псевдомогилу, которую не так давно соорудил, и с бьющимся сердцем склонился над неподвижным телом.

Зеленые глаза не повернулись в его сторону. Зрачки были расширены, они неподвижно смотрели в пустоту.

Отчаяние скрутило желудок. Он попытался нащупать пульс: ничего. Приложил ладонь ко рту, надеясь уловить дыхание: ничего. В бессильной ярости он швырнул на землю свою фетровую шляпу. Вытер лоб и выругался сквозь зубы. Просыпайся, черт возьми, ну просыпайся же! Живи! Я приказываю тебе жить! Я приказываю тебе немедленно вернуться в мир живых! Кто бы ты ни была, что бы с тобой ни было, женщина с другим ДНК, возвращайся!

Положив руку на ее холодное обнаженное горло, Роман закрыл глаза, стиснул зубы, удивившись собственному отчаянию и яростному желанию, с каким он хотел видеть ее живой.

Тук.

Он вздрогнул. Там, под его рукой, что-то отозвалось.

Тук. Тук. Тук. Он склонился ниже, приподняв ее за плечи и приблизив ухо к ее груди. Нет, ему не показалось, он действительно слышал Биг-Бен ее сердца, неровные и редкие, но совершенно очевидные удары. Еще не решаясь обрадоваться, он поднял голову.

Она смотрела на него. Ресницы вздрогнули. Раз, потом другой.

— Видишь, я вернулась, — произнесла она.

Потом, улыбнувшись, добавила:

— Настоящий роман, правда, Роман?

— А тебя как зовут?

— Нея, разумеется.

Нея. Новость. Новелла. Новая Ева. Встреча Новеллы и Романа? Черт, да ты сходишь с ума, старик. Он крепко сжал ей плечо:

— Почему ты притворилась, что умерла? И как ты это сделала?

— Как? Просто выпила усни-корень, как мы его называем, там есть тетродоксин, который вызывает состояние, похожее на кому, такое состояние умеют вызывать жрецы вуду. Зачем? Чтобы иметь возможность поговорить с тобой один на один. Кстати… а где остальные?

— Д'Анкосс остался, а Ян с Татьяной опять отправились искать гипотетической помощи.

— Один из них не вернется, — сказала она, встряхнув своими удивительными волосами, светлыми и вьющимися.

— Почему ты так говоришь?

— Посмотри, — ответила она, показывая ему опухшую посиневшую лодыжку. — Видишь место, куда меня укусила змея?

— Да, оно твердое и набухшее.

— Посмотри повнимательнее. Где след протероглифов [32]?

Он внимательно осмотрел гладкую загорелую кожу и обнаружил только небольшую ранку.

— Стерся, — ответил он.

— Нет, не стерся, — поправила его Нея. — Его просто нет.

— То есть?

— То есть никакая змея меня не кусала. Это след от шприца.

— Ты хочешь сказать…

— Именно. Я предполагаю, что это какое-то лекарство, вызывающее те же смертоносные последствия, что и змеиный яд. Я бы тоже стала жертвой банального несчастного случая, какие происходят в этих местах сплошь и рядом. К счастью, у меня при себе есть все, что нужно, а отдых, вызванный действием усни-корня, помогает телу восстановиться.

— Почему ты подозреваешь Яна или Татьяну, а не меня или Д'Анкосса?

— Д'Анкосс не может быстро передвигаться. А человек, который сделал это, должен был посуетиться, ища так называемую змею. И я уверена, что это не ты.

— Почему?

— Я подумала… Ты не мог убить Ли, а Ян или Татьяна могли. Ergo [33] …

— Где ты выучила латынь?

— Как и английский, по книгам. Большую часть жизни я провела взаперти и много училась.

— Взаперти… под землей? В пещере?

— Хм… Пока я не решила выйти и посмотреть, на что похож этот жестокий мир, о котором мне прожужжали все уши.

Только тут Роман внезапно осознал, что она сказала «Ли», а не «водитель трейлера».

— Откуда ты знаешь наши имена? Ты давно за нами шпионишь?

— Я не шпионю за вами. Я просто слежу. И по возможности защищаю. Я случайно оказалась рядом, когда вы нашли Алебастровую Книгу Пророчества. Ты меня видел тогда, я стояла на склоне горы. Безымянный кочевник.

— У тебя через плечо висел какой-то длинный чехол, я подумал, что это винтовка.

Она улыбнулась:

— Это были всего-навсего принадлежности для рисования.

— Что?

— Я занимаюсь живописью. Знаешь, пишу на холсте кистью. Это еще одна причина, по которой мне захотелось выбраться на поверхность. Мне надоело рисовать при электрическом свете предметы, которые я видела только на фотографиях. Мне хотелось нарисовать гору и ветер, который поет в моих волосах. Мне хотелось нарисовать ручей и укус ледяной воды. И я начала странствовать, как вы выражаетесь. Как и ты, я исходила всю Азию вдоль и поперек. Я смотрела, училась. А потом я услышала эхо войны, вернулась и однажды увидела, как вы выходите из священного грота с куском Книги! Это была настоящая катастрофа, вы подписали себе смертный приговор!

— Что-то здесь не складывается, — задумчиво произнес Роман. — Два раза мы стали жертвами вредительства: гвозди на дороге и сахар в баке. Это явно сделал кто-то из нас. Что означает, что в составе экспедиции кто-то работает на Народ. Причем с самого начала! Кто-то воспользовался экспедицией, чтобы найти Алебастровую Книгу.

— В твоих рассуждениях есть разумное зерно, — согласилась Нея. — Сведения о точном местоположении грота были утрачены, так что экспедиция предоставила шанс его отыскать.

Роман глубоко вздохнул. У него в голове теснилась тысяча вопросов, которые он хотел ей задать, но следовало начать с одного, самого спешного и самого важного.

— Нея, что здесь в действительности происходит? — спросил он, беря ее руки в свои.

— Наш Народ в течение тысячелетий жил изгоем, скрываясь, дрожа, мечтая о возвращении. В отличие от вас, мы верим в оккультные силы, мы полагаем, что мир — это энергия, а мы все ее частицы, что деревья, песок, ветер умеют разговаривать, мы верим в магию, только для нас это вовсе не магия, это просто жизнь, такая, какой вы тоже могли бы ее осознать, если бы умели видеть не только в одном измерении. Существует линейное время материи и циркулярное время духа. Все взаимосвязано, все опирается друг на друга, все есть язык.

Она вздохнула, стиснула ладонями виски:

— Прости, меня куда-то занесло. Я всегда слишком тороплюсь. Народом управляет Царь, мужчина или женщина, который согласует свои действия с Братством Магов, — говорила она. — Нынешний Царь узнал знаки Возвращения. Он отдал приказ начать войну. Вот что происходит.

— Но, судя по тому, что ты мне сказала, если агент Народа затесался к нам в экспедицию, чтобы найти Пророчество, это означает, что никто не знал, где находится священный грот. Видимо, Царю необходимо Пророчество, чтобы вести Народ к победе, во всяком случае, именно так происходит в романах, написанных в жанре фэнтези, — закончил он с улыбкой, словно посмеиваясь над собственными словами.

Она кивнула:

— Именно. Алебастровая Книга крайне нужна. Именно поэтому восемь тысяч лет она хранилась у Несториуса, великого мага Запада и Востока. Мы, Маги, против войны. Царь хочет победы, а не Возвращения. Он хочет воздать кровью за кровь, он хочет услышать, как гомо сапиенс оплакивает свою гибель, сожалеет о своем безумии. Мы же хотим мира и согласия. Я хочу, чтобы мы могли жить вместе, два народа. Я знаю, — продолжала она, видя, как он открыл рот, собираясь что-то возразить, — я знаю, что это утопия, я не так наивна. Но я, пережив геноцид, не могу обрекать на геноцид вас. Месть — всего лишь бумеранг негативной энергии, который разрушает душу того, кто ее осуществляет, — закончила она горячо.

— Ладно, ладно, — согласился он. — Но есть кое-что, чего я не могу понять: ты говоришь, будто вы жили под землей, скрывшись от мира, тайно, но в действительности вы смешались с популяцией гомо сапиенс.

— Большинство из нас — да, которые в меньшей мере генетически маркированы. Мы ведь тоже, разумеется, эволюционировали, и некоторые наши характерные признаки смягчились. Ведь правда, что легче существовать незамеченным в современном мире, с его многообразием и смешением рас. Но ты мне говоришь о последней тысяче лет, а я тебе о предыдущих двадцати девяти. Пещеры были нужны, чтобы сохранить наши верования, обычаи — одним словом, нашу культуру. Но я расскажу тебе обо всем позже. Сейчас надо действовать. Надо помешать миру взорваться.

— Объясни все.

— Вы попали в самое пекло междоусобной войны. С одной стороны люди Царя, с командующим по имени Реза, которая требует вашего полного истребления; с другой — клан лучников, тех, кого вы называете скифами, — они давно уже предпочитают жить вне времени и отказываются участвовать в этой современной войне; и, наконец, Братство Магов, которое не желает ни оставаться в прошлом, ни ввергать планету в огонь и кровь. Словом, война в войне.

— А что мы можем сделать?

— Уничтожить Царя, убить Реза, а что касается Народа, он должен занять свое место среди людей.

— Ничего себе программа! — пробормотал Роман. — И с чего же начнем?

— Иди за Д'Анкоссом, приведи его сюда, здесь нам не угрожают спутники-радары.

Роман чуть не подпрыгнул:

— Так за нами следят?

— Разумеется. Современные небеса буквально напичканы всякого рода спутниками-шпионами. Одним из заданий агента Реза было устранить меня. Отсюда и псевдоукус змеи. Теперь, когда он думает, будто его план удался, мы сможет предпринять контрнаступление.

— Я не воин, Нея. Это долго объяснять, но я не могу даже взять в руки огнестрельное оружие.

Она открыто улыбнулась, обнажая в улыбке широкие зубы неправдоподобной белизны.

— Я знаю о тебе все, Роман. Достаточно немного пошарить в Сети, чтобы получить доступ к твоей подробной биографии. Ты не можешь провести всю свою жизнь в странствиях, пытаясь получить Великое Прощение. Ты за все заплатил, ты свободен. Иди за Д'Анкоссом.

Роман выскользнул из-за каменного укрытия. Да, официально он заплатил свой долг обществу. Но можно ли вообще заплатить долг человеку, у которого отнял жизнь? Смерть возместить невозможно, как нельзя стереть свой поступок. Этот поступок принадлежит прошлому, в котором и растворился, в тысячный раз повторял он себе, шагая по обжигающему песку. Перед ним была его жизнь, новая жизнь. Нея-жизнь?

Он присел на корточки перед зевающим Д'Анкоссом.

— Нужно добраться до тех камней, — сообщил он ему. — Что случилось?

— Сами увидите. Давайте.

Роман взвалил профессора на спину. Он больше не чувствовал усталости. Он был слишком возбужден. До убежища Неи он добрался почти бегом.

Д'Анкосс не мог скрыть удивления, увидев, что мотоциклист жив-здоров, да к тому же оказался женщиной.

— Нам сейчас некогда объяснять все подробно, — сказала она, — просто знайте, что меня зовут Нея, что я принадлежу к Народу и что я пытаюсь помешать катастрофе.

— Какой катастрофе? — вскинулся Д'Анкосс.

— Уничтожению вашего человечества. Наши повсюду внедрились на командные пункты, век за веком мы расползались, как муравьи, добираясь до самых высоких военных званий и самых высоких должностей ваших государств. В настоящее время Реза пользуется своим влиянием, чтобы ускорить появление атомного оружия, которое создается в величайшем секрете. Сегодня мы собрали более сотни знаменитых «ядерных чемоданчиков» бывшего Советского Союза. А благодаря Ли мы заполучили доступ к китайской программе ядерного вооружения.

— Ли?! — воскликнули одновременно Д'Анкосс и Роман.

— Ли был крупнейшим физиком, который чуть не погиб во времена «культурной революции». Ему запретили работать, послали батрачить на ферму, где он пробыл почти десять лет. Наш человек, внедренный туда, поставил его перед выбором: или он помогает нам сформировать наши собственные кадры физиков, или его семья будет уничтожена. Он согласился. Договор был скреплен его мизинцем.

Д'Анкосс поморщился. Какие все-таки варварские методы… Роман чувствовал, будто сам себя отхлестал по щекам. Так, значит, Ли работал на Народ! Ну разумеется, кому, как не ему, было легче всего испортить машины? Он позволил себя заманить в ловушку псевдоразоблачений: как в «Украденном письме» Эдгара По, виновный все время находился перед глазами!

— Но зачем в таком случае было его убивать?

— Думаю, чтобы быть уверенным в его молчании. Передав нам свои знания, он решил поменять жизнь. Жестокая ирония судьбы: предательство ему особенно не помогло — жена вышла замуж за другого, сыновья эмигрировали в Тайвань. Семья, ради которой он пожертвовал честью и дал себя искалечить, все равно для него будто умерла. Он сделался дальнобойщиком, как другие делаются монахами, он все больше и больше противился приказам. Вот почему Реза приказал своему агенту его уничтожить: ему больше нельзя было доверять.

При слове «агент» Д'Анкосс удивленно поднял брови, а Роман быстро пересказал ему гипотезы Неи.

— Это поразительно! — воскликнул Д'Анкосс. — Среди нас все время находился шпион! Но что действительно важно, если я правильно понял, так это то, что ваш Реза собирается предпринять локальную атомную атаку. Но в таком случае что будет с самим Народом?

— Наши подземные убежища полностью готовы и прекрасно оборудованы, — ответила она. — Более того, использование мини-бомб позволяет поражать ограниченные цели, например с точностью уничтожить город, не затронув при этом соседний.

— Мини-бомбы? — повторил Д'Анкосс, который никогда не интересовался подобными вещами.

— Да, В61-11, оснащенная ядерной боеголовкой. Не говоря уже о грязных бомбах, то есть классическом оружии с устройством для распыления радиоактивных элементов.

Д'Анкосс нахмурился. Сколько изобретательности, чтобы убивать друг друга под самыми идиотскими предлогами! Нея вздохнула:

— Как сказал Роман, все это напоминает банальную серию из эпопеи про Джеймса Бонда, с мерзкими доисторическими людьми в роли суперзлодеев, но жизнь зачастую являет мелодрамы в стиле самых дешевых голливудских мыльных опер.

— Но зачем было ждать так долго? — прошептал Д'Анкосс.

— Только в этом веке было изобретено и широко распространено оружие массового поражения. Когда хочешь развязать тотальную войну, это существенное преимущество.

Мысли Романа теснились, словно своенравные волны во время жестокой бури. Подумать только, они отправились всего-навсего в обычную научную экспедицию, это была почти прогулка, приятная и познавательная, и вот они оказались на перекрестке двух миров, в сложнейшем положении.

— Когда окончилась холодная война, нам стало недоставать заговоров и шпионов, но, должен сказать, вы чертовски хорошо заменяете КГБ! — вздохнул он. — Простите, я понимаю, что сейчас не самый удачный момент для шуток, но все это настолько…

Нея подняла руку, успокаивая его:

— Не извиняйся. Я прекрасно понимаю, что вы оказались в центре истории, по вашему мнению, абсолютно бессмысленной. Однако «primum vivere, deinde philosophari» — «сначала действовать, потом философствовать»! Мы должны действовать. И действовать быстро.

— Я не думаю, что могу быть вам особенно полезным, — заметил Д'Анкосс.

— Вы ошибаетесь, профессор. Интеллект — это самое полезное топливо для полководца, которому нужно принять решение. Сейчас нам необходимо спуститься под землю. Наверное, землетрясение много чего разрушило. Я не знаю, может быть, изменилось течение реки или повреждена подземная сеть. Во всяком случае, нам нужно добраться до ближайшего люка.

— Где это?

— В пятистах метрах отсюда.

— И как мы туда доберемся, если ты якобы мертва, а Антуан не в состоянии идти? — поинтересовался Роман.

— Прекрасный вопрос! Значит, нам придется сделаться невидимыми.

Заметив удивленный взгляд мужчин, она улыбнулась, и эта задорная улыбка почему-то взволновала Романа.

— Разве я вам не сказала, что принадлежу к Братству Магов? Вот только сейчас я не собираюсь вытаскивать кролика из шляпы…

— А жаль, рагу из кролика оказалось бы очень кстати, — сказал Роман.

— Придется довольствоваться кусочком рыси.

— Что? — переспросил Д'Анкосс.

— Видите вон там?

Они повернули головы и увидели рысь. Животное лежало на спине, неуклюже подвернув голову.

— Я не знаю, от чего она подохла, но нам понадобятся ее голова и хвост.

— Вы же не заставите нас есть труп, пролежавший на солнце бог знает сколько времени! — возмутился Д'Анкосс.

— Радары, нацеленные на эту зону, снабжены не видеокамерами, а старыми видоискателями из бывшего СССР. Они фиксируют все, что движется, и переносят с помощью световых точек на контрольный экран, — объяснила она мужчинам, которые все равно ничего не понимали. — Другими словами, Реза выслеживает все передвижения двуногих. Но если мы будем передвигаться на четырех лапах…

— Понял! — воскликнул Роман. — А рысь? Какова ее роль?

— Ты сядешь в тени у скалы, как будто ты профессор.

— А, приманка! — догадался Антуан. — Но зачем нам голова и хвост этого бывшего представителя семейства кошачьих?

— Ответ в следующей главе! — бросила ему Нея, хлопнув по плечу.