ПГТ Крапивное. Том второй

От глицерина как же сладко!

И как смягчается бельё!

Восходит, — высушено, ах ты! —

В пергамент, сывороть, гольё.

О, баснословные танниды!

И дуб, и ель, и эвкалипт,

Прощайте, нет отныне вида,

Что не дублён.

И нас дубнит!

А ну-ка, встал! И засиял-ка!

Эгей, в косынках и матросках,

Энергетическая свалка

Людей беспомощных и плоских!

Эгей! Ослепнуть или сбыться?

Бежать ли к зареву гурьбой?

Решайте, гении, тупицы,

Весь генофонд наперебой!

Над вами бешеная пена

Шифона, бархата, кримплена,

Тафты и чудо-аксамита.

Над вами реет ацетан,

И как величественна свита

Из разноцветныя сутан.

Из белоснейжешего габа

Плотней, чем снеговая баба,

А то и, может быть, белей,

Парад вышагивает рей.

Прочь кардинала, ротозеи!

Грядёт же, алый! Черни, прочь!

И следом, следом — бумазея!

Чуть был бы Бог — евона дочь,

Евона плоть, кровинка, семя.

А ну-ка, встать! И все за мной!

Здесь бумазея, бумазея,

Чуть дали б бесу позывной,

Здесь избесился бы пред чёрствым

Нарядом дщери озорной

Переплетённому, с начёсом,

Изнаночною стороной.