ПГТ Крапивное. Том второй

вспомни параметры сброса,

будь благодарна планшету.

ночь это, душенька, — просто.

и навсегда тоже это,

то есть кругами батрача,

всё что искрит — на удачу;

для торможения будто;

ночь это то, где минута,

как бы обратно пропаща.

и вот она, да, нас таращит,

и, да, сингулярное — круто,

от если линия дальше

до чрезвычайного пункта.

до чрезвычайного пункта

вылазки фатера в мутер,

и видишь, как полные груди

тянутся в кожу по трошки,

вроде мы оба — кондуктор

между круги, те же точки

разница — в амплитуде,

но по природе матрёшки,

то есть параметров сброса,

это такие примочки

вроде искрившей кому-то,

линии — в смысл (переносно),

что держит трамваи в горсти

где душенька, вроде всё просто:

но «вроде» — каузатив,

и все мы для этих «потом» —

трамвай на кольце золотом

да, оба — кондуктор, но поздно

(ведь линии смысл, переносно,

как помнишь — трамваи в горсти),

да, сброс — маховик магистрали,

меж точек не нами, прости,

в планшете, таращась, слепом,

где я надышался костями,

тебя издышали костьми,

где в лёгких у них синтепон,

как если бы кожи симптом,

где рельсы похожи на патлы

вдоль гильотины депо…

так что же тебе непонятно?

трамвай на кольце золотом.