ПГТ Крапивное. Том второй

прибили полочку неровно,

и книжки падают всю жизнь.

Оксана, милая, Петровна,

обратно ставит их, кажись.

Оксана, солнышко, не ставьте,

Петровна, свет моих очей,

они же падают, как платье,

что поднимается в т. ч.,

всё не поднять, но видно ножки,

и мельтешат, и мельтешат,

а там чулочки и застёжки,

и край работы не почат…

Петровна, дивная, Оксана,

не утруждайте поясниц,

им надо падать постоянно,

они подобие ресниц,

иль вы не любите ресницы,

когда обронены оне?

иль с этим знаком что сравнится?..

Вам постоять бы в стороне,

не нарушать парений книжек,

они летят себе и пусть,

не бойтесь, рядом есть каминчик,

летят, к нему они, боюсь.

и Вы, Оксаночка, подбросьте,

туда дровишек, стало быть,

и если вдруг, Петровна, гости

чайку испробуйте налить,

да разложить кому конфеток,

кому квадратный сахарок…

а что же книжки? больше нет их,

но есть варенье и хорёк.

хорёк целуется исправно

во все доступные носы.

Оксана, хуже ли романа?

Петровна, как иной слезы

не обронить? да вот — никак.

и угольки шипят мятежно,

и кто конфетку щиплет нежно,

кто сахарка прибрал прилежно,

но что нам знать о маньяках,

коль те воруют рафинада?

не поднимать им книжек надо,

но дополнительных хорьков

из поцелуев и мехов

златые шёрстки, эльдорадо,

и чтобы тёрлись ими мило

на радость мне и у камина.