Иерусалим — очень древний город, но одновременно и новый. Ну, не то, чтобы одновременно: древняя часть построена в древние, а новая — в новые времена. И Стена Плача расположена в старом городе, а Ворота Милосердия — в новом, так что разделены они и пространством, и временем.
Сначала появилась Стена Плача. Все плакали, и никто никого не жалел. А уже потом, две тысячи лет спустя, появились Ворота Милосердия. Шаарей Рахамим, как их здесь называют. Это даже не ворота, а целый квартал, чтоб не только можно было войти, но какое-то время идти, предаваясь размышлениям. О чем? Конечно, о рахамиме-милосердии.
Сколько в мире рахамима, только мы проходим мимо…
А чтоб не пройти мимо — вот вам Ворота Милосердия!
Без Стены Плача, конечно, тоже не обойтись, так уже наша жизнь складывается. Но не случайно, не случайно плач встает перед нами стеной, а милосердие широко распахивает ворота.
Беер-Шева означает: «Колодец Семерых». А что означает Беер-Лин? Этого никто в точности не знает.
В городе Беер-Лине все говорят на испорченном идише, а в городе Беер-Дичеве — на настоящем, литературном идише, но не все, а только часть населения. Теперь уже совсем небольшая часть, — сказывается влияние Беер-Мудского Треугольника.
Когда Беер-Мудский Треугольник начинает влиять многое исчезает, проваливается, как в колодец. Так в тридцатые годы в Беер-Дичеве стали исчезать жители Особенно они исчезали, когда в Беер-Дичев пришли войска с испорченным идишем. Потом войска ушли, но жители продолжали исчезать — настолько было сильно влияние Беер-Мудского Треугольника.
Они и сейчас исчезают. Но уже не так, как тогда. Они исчезают не бесследно, в колодец не проваливаются. Они если в одном месте исчезнут, то в другом месте непременно появятся.
Идешь, допустим, по Беер-Шеве и все время встречаешь земляков. Один из Беер-Дичева, другой из Беер-Дянска, третий еще из какого-то Беера, но в данном случае уже не колодца.
Идут себе по Беер-Шеве и не думают никуда исчезать. Видимо, Беер-Шева расположена так, что на нее не влияет Беер-Мудский Треугольник.