Пламенные эвкалипты

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Эбби разыскивала Сибил по всем комнатам нижнего этажа. И наконец нашла ее в гостиной: та была мрачнее тучи, руки скрещены на груди, спина напряженно выпрямлена.

— Вы здесь, миссис Хокер? — сказала Эбби с порога, стараясь придать голосу живости.

Сибил сидела в дальнем конце комнаты, возле окна, в кресле с выгнутой спинкой, обитом тканью в цветочек.

— Что вам угодно? — резко спросила она, едва взглянув в ее сторону.

У Эбби бешено заколотилось сердце. Она стала лихорадочно придумывать, что бы такое сказать.

— Я… ходила посмотреть свою комнату, она очень милая… — запинаясь выговорила девушка, злясь на себя за то, что не придумала ничего получше. Ей хотелось признаться, что у нее еще никогда не было собственной комнаты, но она смолчала.

Сибил, поджав губы, отвернулась к окну.

В неловком молчании прошла целая минута.

— Я слышала, как вы бранились на кухне, — снова заговорила Эбби.

Ответа не последовало.

Эбби помнила, что Джек просил ее постараться ублажить матушку как и чем угодно.

— Ваш сын сказал, что у повара нынче пост, но я все же не могу понять, почему он не хочет стряпать для вас?

— Этот индус постится чуть ли не целую неделю, такая у них вера, — с явным раздражением заметила Сибил.

— Но ведь стряпня входит в его обязанности, не так ли? Или, может, он ничего не ест?

Сибил повернулась к Эбби.

— Сабу человек непростой и в хозяйстве очень полезный. Советую не указывать ему на его обязанности.

— Я и не собиралась. Да и не мое это дело, — спешно поправилась Эбби. — Просто мне хотелось понять, почему он отказывается готовить.

— Сегодня наваратра, священный день у индусов. Вам не понять, а обсуждать это с вами я не желаю, — раздражаясь, отрезала Сибил. И, надменно отвернувшись к окну, уставилась на палисадник.

— Ну, хорошо, — смирилась Эбби. Тем более что обсуждение, во что верит Сабу, было для нее не самым интересным. — Но я думаю, ваш сын здорово проголодается после тяжелой работы, так почему бы вам самой что-нибудь не приготовить? — предложила Эбби, как ей казалось, из самых добрых побуждений.

Сибил же восприняла ее слова как укоризну. Она резко повернула голову и удивленно заморгала.

— Мне? Готовить? Да я не занималась стряпней с тех пор… — Она запнулась, словно вспоминая, как же давно это было. — С тех нор… как Джек с братьями еще под стол пешком ходили. Да и тогда стряпуха из меня была никудышная. Покойный мой супруг и тот мог запросто дать мне фору на кухне. Артистическим натурам не пристало заниматься черной работой.

То же самое она не раз говаривала и Джеральду, когда он просил ее заняться готовкой или уборкой, пока у него не лопнуло терпение и он не нанял кухарку-домработницу.

Ее слова привели Эбби в изумление. Она сочла, что это полный вздор, но предпочла смолчать.

— Может быть, у вас есть для меня какое-нибудь задание? — осведомилась она.

— Мне нет до вас никакого дела, главное — избавьте меня от ваших забот, — огрызнулась Сибил. — Да не вздумайте стянуть что-нибудь ценное из дома, я не спущу с вас глаз… и с моих драгоценностей тоже.

Эбби пошатнулась, словно от пощечины. Неужто Сибил Хокер и правда держит ее за воровку? Она изо всех сил пыталась сдержать слезы, но не смогла и отвернулась к двери, чтобы Сибил не увидела, как больно ее задела. Выйдя в коридор и сделав шаг-другой, она остановилась и припала к стене, вконец сраженная отчаянием. Она так затосковала по отцу, что у нее защемило грудь. Эбби хотелось кричать от боли, терзавшей ее сердце, но ни в коем случае нельзя было давать волю чувствам.

— Я не сдамся, папа, — прошептала она. — Ни за что!

Почувствовав, что успокоилась, Эбби двинулась в глубь дома, где царила абсолютная тишина. Она уже собиралась переступить порог кухни, но остановилась. В кухне не было ни души, и она быстренько огляделась. Там было большое окно, выходившее в садик позади дома. Эбби увидела, как Эльза возле веревки для сушки белья о чем-то оживленно разговаривала с другой девчушкой, должно быть, Марией. Эбби решила, что они, наверное, перемывают ей косточки: она же новенькая. Бельевая веревка была натянута посреди лужайки, рядом, вдоль изгороди, размещалась псарня.

Снова оглядев кухню, Эбби заметила, что она порядком захламлена, хотя довольно просторна. Над рабочим столом висели на крючках всевозможные кастрюли и сковороды. Рядом, на полках, громоздились емкости со странного вида содержимым — ничего подобного Эбби раньше не видывала. Ей вспомнилось, как последние три года она пыталась что-нибудь приготовить папе в очаге у них в землянке, где у нее и было-то всего ничего горшок да сковородка. А стряпать в такой просторной кухне, где столько всякой утвари, пожалуй, и впрямь настоящее удовольствие.

Тут Эбби пришло в голову, а что, если ей самой приготовить что-нибудь на обед. Джек наверняка вернется домой голодный как волк и, конечно же, обрадуется. К тому же Сибил в ней совсем не нуждалась, так что лучше сделать что-нибудь полезное, чем сидеть сложа руки.

Эбби заглянула в кладовую. Там тоже было полно всякой заморской всячины, о которой она по большей части не имела ни малейшего представления: какие-то порошки и пасты, чудные с виду коренья и сушеные листья. Там же нашлись здоровенный окорок, разнообразные овощи и яйца. Рядом Эбби наткнулась на масло, сметану, хлеб и сыр. Она запросто могла бы приготовить сытный обед даже из малой части всего этого изобилия.

Эбби сполоснула руки и принялась чистить да шинковать овощи и нарезать ломтиками ветчину. Она все еще занималась готовкой, когда в кухне объявились Эльза с Марией.

— Эбби, что вы здесь делаете? — в тревоге и замешательстве спросила Эльза, застав ее за стряпней.

— Вот обед готовлю, правда, не знаю, на сколько человек.

— Зачем вы полезли в припасы Сабу? — ужаснулась Мария. Это была хрупкая рыжеволосая девчонка в веснушках, с загрубелой смуглой кожей. Выглядела она года на два старше Эльзы. — Кстати, меня Марией зовут.

— Я так и подумала, — сказала Эбби. — А меня Эбби Скоттсдейл. Но зови меня просто Эбби. А что до пряностей Сабу, залезать в них я и не собиралась, но ведь утварь и овощи с прочими припасами разве не из Бангари?

— Ну да, тут все из Бангари, из лавки, — с большой опаской ответила Эльза. — Вы даже не представляете, Эбби. У Сабу такой нрав, что перед ним сам черт робеет, он так злится, если кто сдвинет с места чашку, что хоть святых выноси. А увидит, как вы тут хозяйничаете, такое закатит!

Эльза, похоже, боялась повара как огня, но Эбби отнесла это к ее пугливой натуре.

— Не понимаю, с чего бы. Ну да ладно, где этот ваш Сабу?

— Молится в амбаре, — объяснила Мария. — Только не вздумайте его отвлекать. Он терпеть этого не может.

— И что вы так его боитесь? Он всего лишь слуга. Кто сказал, что он тут хозяин?

Девчушки воззрились на Эбби с таким видом, будто подобное им и в голову не могло прийти.

— Конечно, в доме он не хозяин, зато здесь, на кухне, главней его нет, — возразила Мария.

— Когда он вернется? — спросила Эбби, пожалев было, что затеяла всю эту стряпню. Ну да пусть себе приходит, тогда она ему со всей почтительностью растолкует, чем здесь занимается, хотя при всем том ей просто не верилось, что без его особого дозволения к кухне и на пушечный выстрел нельзя было подойти.

Юные служанки переглянулись и только пожали плечами.

Эбби сочла это за выражение озадаченности.

— Мистеру Хокеру необходимо как следует подкрепиться после тяжелого рабочего дня, — объяснила она, продолжая шинковать овощи. — И раз Сабу не хочет готовить обед, я могу это сделать сама. Да и дел у меня особо никаких нет, тем более что миссис Хокер пребывает не в самом добром расположении духа. — Она снова оглянулась на девочек. — Так вы не сказали, на сколько человек готовить.

Тут заговорила Мария:

— Когда у Сабу пост, он ест только фрукты. Значит, на пятерых, — уточнила она. — Считая вас. Мы обычно едим в кухне, в зависимости от того, какое настроение у Сабу. Если плохое, еду забираем к себе. Мистер Хокер с матушкой едят в столовой. А где вам мистер Хокер отвел место, я не знаю.

— Наверно, я тоже буду есть в кухне, — предположила Эбби. — Благо стол здесь большой, с шестью стульями. После скудных трапез на земляном полу кухонный стол казался ей поистине пиршественным. — Может, кто из вас затопит духовку? — Она боялась подступиться к эдакой громадине и хотела сперва посмотреть, как это делается, чтобы потом уже управляться самой.

Возле духовки стояла корзина с дровами и лучинами для растопки, но, когда Эльза открыла заслонку у топки, оказалось, что дров там достаточно, оставалось только разжечь огонь. Девочка-служанка поднесла к ним спичку и закрыла заслонку.

— И что же такое вы готовите? — полюбопытствовала Мария.

— Ветчину ломтиками под белым соусом с печеными овощами.

— Должно быть вкусно, — заметила Эльза. — А вот у Сабу все выходит слишком острое, не для моего желудка. — Она огляделась с опаской, вдруг повар подслушивает.

— Нам с тобой еще корм для овчарок готовить, — обратилась к Эльзе Мария.

— Ой! — спохватилась Эбби. — Я вам не помешаю?

Эльза, как видно, удивилась.

— Сабу велит нам делать это в прачечной, за садом, — сказала она.

— Что? — не поверила Эбби.

— Приходится резать кучу сырого мяса, а дело это уж больно грязное, — пояснила Мария. — Когда Сабу постится, у него на мясо глаза не глядят.

— Так его же нет, режьте себе у мойки, — посоветовала Эбби.

— Нет уж, лучше на дворе, — сказала Эльза.

Она взяла острый нож, передник, и, после того как Мария последовала ее примеру, девчушки оставили Эбби одну.

Поместив овощи в духовку для запекания, Эбби вышла в сад за домом посмотреть, что там происходит. Через распахнутую дверь во дворик прачечной ей было слышно, как девчушки разговаривают меж собой, и она пошла взглянуть, чем они занимаются. Они как раз срезали мясо с костей задних ног ягненка и раскладывали куски по трем плошкам — кормушкам для собак. Вокруг всюду роились мухи — оно и понятно: фартуки у девчушек были перепачканы кровью.

Теперь Эбби поняла, почему таким делом лучше было заниматься во дворе прачечной.

— Когда пригонят овчарок? — спросила Эбби. Она любила собак, хотя своей у нее никогда не было.

— С минуты на минуту, — сказала Мария. — Элиас загоняет их обратно после того, как заканчивается их дневная работа. А выгоняет на рассвете, так что к четырем часам они успевают изголодаться как черти.

Не успела она договорить, как задние ворота распахнулись, и во дворе появился Элиас с собаками. Они вели себя смирно, но, как только Элиас закрыл за ними ворота и направился обратно за своей лошадью, они словно с цепи сорвались — ринулись дружно к прачечной и принялись неистово прыгать вокруг Эльзы с Марией.

— А ну, потише! — прикрикнула на них Эльза, вынося две кормушки во двор. Мария принесла следом третью.

— Сидеть! — скомандовала Мария, и два пса, Рекс с Джаспером, тотчас присмирели. То были черно-белые бордер-колли. Третий пес, Макс, был целиком черный, за исключением белого кончика хвоста. Одно ухо у него свисало — на нем виднелся рубец, очевидно, след драки; длинный язык свисал из пасти сбоку. Он выглядел крупнее остальных собак и продолжал без устали скакать вокруг Марии, то и дело пихая ее — давай-де скорее мой обед.

— Макс, сидеть! — строго приказала Эльза. — А то ничего не получишь.

Пес с неохотой повиновался. После того как Эльза с Марией поставили плошки с мясом на землю, собаки с жадностью набросились на еду. Не прошло и минуты, как миски были вылизаны дочиста. Затем собаки направились к поилкам — утолять жажду.

— Красивые собаки! — похвалила Эбби. Рекс с Джаспером подошли к ней, повиливая хвостами, и стали обнюхивать, а Макс остался в стороне и только недоверчиво поглядывал на нее.

— На них любопытно смотреть, когда они загоняют овец, — сказала Эльза.

Вскоре Рекс с Джаспером разлеглись в теньке, наслаждаясь заслуженным отдыхом, Макс же их примеру не последовал. Он потрусил к прачечной в поисках мясных обрезков, и Мэри пошла его прогонять.

— Неужели Макс все еще голодный? — удивилась Эбби.

— Да он завсегда голодный, — сказала Эльза, — только и зыркает, чего б такое умыкнуть, что плохо лежит. Ежели приспичит, он и заднюю дверь откроет, так что глядите, чтоб на кухне не оставалось ничего лишнего. Только Сабу он и боится, потому как тот уже не раз гонял его метлой.

— Значит, Макс у нас хитрюга, — заметила Эбби, понимая теперь, почему он такой настороженный.

И тут, к ее удивлению, пес подошел к ней совсем близко, обнюхал и позволил погладить себя по голове. Макс ей понравился, хотя он и держался с нею начеку. Она видела, что, в отличие от других собак, он не привык ластиться к первому встречному.

— Макс у мистера Хокера в любимчиках, — сказала Эльза. — Хоть он и не такой симпатяга, как два его дружка-приятеля, зато службу свою знает хорошо.

Эбби не удивилась. Ведь Джек и ее пожалел, когда она сама выглядела, как замызганная собачонка. И она густо покраснела, представив себе, в каком была виде, когда он поднял ее с тротуара в Клэр.

Спустя час Эбби уже была готова подавать на стол. Белый соус загустел, как сметана, да и овощи запеклись на славу. И она осталась вполне довольна собой. Все, что теперь было нужно, так это чтобы Джек поскорее вернулся домой. Через несколько мгновений она услышала, как открылась задняя дверь, и решила, что это он, но вместо него перед нею возник злобный незнакомец. Она и без представлений догадалась, что это Сабу.

Эбби ожидала увидеть эдакого жуткого громилу, но каково же было ее удивление, когда повар-индус оказался на поверку тщедушным коротышкой, дюйма на три ниже ее, да еще плешивый и лопоухий. На нем был белый халат и мешковатые белые же штаны. Даже башмаки у него были белые. Смерив его взглядом, Эбби решила, что не так страшен черт, каким его рисуют, однако ж коротышка, глянув на нее, а потом на блюда, расставленные на сервировочном столе, тотчас пришел в ярость.

— Ты кто такая и что забыла на моей кухне? — громыхнул он, меняясь в лице, которое из оливкового вдруг сделалось пунцовым. — Как смеешь трогать мои вещи! Убирайся вон!

— К вашим вещам я даже не прикасалась, — возразила Эбби. У нее заколотилось сердце, когда индус надвинулся на нее, но она не сошла с места. Потому что поняла — как поведет себя сейчас, так оно будет и впредь.

— Это моя кухня! — истошно возопил Сабу, хватив кулаком по столу с блюдами с такою силой, что те аж подскочили. Эльза с Марией, которые незадолго перед тем пришли прибраться в кухне и на столах, мигом шмыгнули в коридор, оставив Эбби наедине с поваром.

Эбби глубоко вдохнула и, взяв ложку, как ни в чем не бывало продолжила поливать белым соусом ветчину, которую перед тем разогрела в духовке. Не обращая внимания на Сабу, она окликнула девочек-служанок, чтобы они забрали свои порции, пока те не остыли, но девчушки боялись высунуть нос из коридора. Эбби собиралась подогреть в духовке и блюда для Сибил и Джека.

— Ты что, глухая? — заорал Сабу, разъярившись еще больше, оттого что она его не замечала.

— Думаю, вас слышно даже в Клэр, — бесстрастно заметила Эбби. Она решила не показывать страха, хоть ее так и била дрожь.

Тут в дверях на кухню появилась Сибил.

— Что здесь происходит? — вопросила она.

— Эта особа, — заговорил Сабу, грубо тыча пальцем в сторону Эбби, — ворвалась на мою кухню. Сегодня наваратра, а она собралась подавать мясо. — Глаза у него округлились от ужаса. Он схватил вилку и ткнул ею в блюдо с ветчиной. — Это вы велели ей сделать такое? — вскричал он, размахивая куском ветчины в воздухе и не замечая, как на пол капает белый соус.

— Нет, ну конечно нет. Эбби у нас новенькая, — оправдывалась Сибил тоном, в котором не слышалось ни малейшей радости. Она презрительно посмотрела на Эбби. — Какого черта вы здесь делаете, Эбби?

— Обед готовлю, — ответила Эбби, выхватив у Сабу вилку и положив мясо обратно на тарелку. — Вам нужно поесть, миссис Хокер, и вашему сыну тоже. — Она снова смерила взглядом повара, всем своим видом запрещая ему даже притрагиваться к блюдам еще раз.

— Надо было спросить разрешение, прежде чем хозяйничать на кухне. Нельзя же делать то, что вам заблагорассудится, — заметила Сибил.

В эту минуту в дверь вошел Джек.

— Что здесь за шум? — полюбопытствовал он. Потом глянул на стол с яствами и перевел взгляд на Эбби, облаченную в один из фартуков Сабу. — И все это приготовили вы? — спросил он.

Сабу скрестил руки на груди и с презрением уставился на Эбби, ожидая, что Джек возьмется ее отчитывать.

Эбби затруднялась сказать, злится Джек или нет.

— Да, мистер Хокер, — ответила она, вдруг ощутив неловкость, оттого что назвала его по фамилии. — Я думала, вы проголодаетесь.

— Так и есть, — сказал он, с благодарностью обводя взглядом кушанья. — Давайте же поедим, пока не остыло. — И он направился забрать две тарелки. — Какие можно взять? — спросил он Эбби.

Она показала.

— Эти две для вас и для миссис Хокер. — Она посмотрела на Сабу: тот совсем изменился в лице.

— Возьми и себе тарелку и присоединяйся к нам с матушкой в столовой, — распорядился он. И, не замечая индуса, пошел в столовую. Сибил беспомощно взглянула на Сабу и последовала за сыном.

На мгновение застыв на месте, Эбби проводила взглядом Джека с матерью, потом сняла передник и взяла тарелку, оставив две на сервировочном столе. Прежде чем отправиться вслед за Джеком, она сказала девчушкам, чтобы они сами управились с оставшимися блюдами. Когда она проходила мимо Эльзы, по-прежнему таращившей глаза от изумления, девочка-служанка протянула ей нож с вилкой, которые достала для нее из шкафчика кухонного стола.

На пороге столовой Эбби остановилась. Джек вы двинул для матери стул из-за стола, и Сибил с каменным выражением села. Подняв глаза и увидев Эбби, он выдвинул другой стул для нее.

— Прошу, Эбби, присаживайся! — с теплой улыбкой пригласил он.

— Может, мне поесть в кухне с Эльзой и Марией?

— Нет, ты же матушкина компаньонка, так что поешь с нами.

Эбби села на свое место, хотя и ощущала неловкость.

— Обед, судя по запаху, превосходный, — заметил Джек, усаживаясь напротив нее. — А я голодный как волк.

Эбби с опаской посмотрела на Сибил — та сидела, безмолвно уставившись в свою тарелку, явно не в духе. Эбби тоже была голодна, но аппетит у нее вдруг как рукой сняло.

Какое-то время Джек ел молча, а Сибил так и сидела, вперив взгляд в тарелку.

Эбби съела несколько кусочков, мельком поглядывая на Хокеров.

Покончив с едой, Джек посмотрел на Эбби.

— Было очень вкусно, Эбби. Я действительно благодарен тебе за обед. Кто бы знал, что ты такая замечательная кухарка! — Он сказал это так, словно она и правда была настоящей находкой. Вот только матушка, похоже, совсем не разделяла мнение сына.

— Мама у меня умерла, когда я была еще совсем маленькая, и все эти годы мне приходилось готовить отцу самой, — объяснила Эбби. Про землянку упоминать она не решилась.

— О! А где сейчас твой отец? — осведомился Джек.

— Умер… не так давно, — промолвила Эбби. Вдаваться в подробности она не хотела — боялась расплакаться.

— Печально слышать такое, — с искренним сочувствием сказал Джек.

Эбби заметила, что Сибил сидит по-прежнему с каменным лицом, не сводя глаз со стоящей перед нею тарелки.

— Ты определенно хорошая кухарка, и надо же, никакого тебе, как бишь его, чили и прочих приправ, о которых я и слыхом не слыхивал, — улыбаясь признался Джек.

— Вы трудились целый день не покладая рук, и конечно, вечером вам необходим добрый обед. — Эбби снова мельком глянула на Сибил. Она надеялась, что та не подумала, будто это было сказано ей в укор.

— Согласен безоговорочно, — произнес Джек.

— Но я и представить себе не могла, что моя стряпня так огорчит Сабу. Мне вовсе не хотелось его обидеть. — Она еще раз посмотрела на Сибил. Та, похоже, вся кипела от злости.

— Сабу очень горяч, — сказал Джек, — но, уж коль готовить ему в тягость, пускай другим не мешает пользоваться кухней. Ладно, я поговорю с ним прямо сейчас. — Он встал. — Прошу меня простить.

— Джек, на кухне Сабу хозяин, — злобно процедила Сибил. — И сегодня священный день, наваратра.

— Но не в Бангари же, — возразил Джек. — В конце концов, и пусть себе хозяйничает на кухне, но только в свое рабочее время. Честно признаться, его коленцами я сыт по горло, да и бесконечными индийскими праздниками тоже — ему лишь бы не работать.

И Джек вышел из столовой. Эбби слышала, как в кухне повар гремит посудой. Вслед за тем она и Сибил услыхали голос Джека.

— Сабу, вас взяли заниматься кухней, — строго заметил он. — И отныне вам будут оплачивать только рабочие дни. Не хотите возиться с готовкой, что ж, пожалуйста, но Эбби будет вольна заходить в кухню во всякое время. И не вздумайте впредь повышать на нее голос.

— И вы называете бурду, которую она состряпала, обедом? — вызывающе вопросил Сабу. — У нас в Индии на помойках получше можно найти еду.

Эбби вздрогнула, чувствуя, как к щекам медленно приливает краска.

— У нее такая стряпня, что пальчики оближешь, — сказал Джек. — Я в совершенном восторге. — Тут он повернулся к Эльзе с Марией — те сидели и ели, вжав головы в плечи. — А вы, крошки, что скажете о ее стряпне?

Тарелки у девчушек были почти пусты, но в глазах у обеих, когда они лишь мельком взглянули на Сабу, читался испуг.

— Вкусно, — тем не менее призналась Эльза, стараясь не смотреть индусу в глаза.

— Вот видишь, Сабу. Не хочешь готовить, вместо тебя найдутся другие. Заруби это себе на носу! — Джек вышел из кухни, а Сабу, весь в испарине, что-то бормотал себе под нос на своем наречии.

Между тем в столовой Сибил воззрилась на Эбби с нескрываемой злостью.

— Я, право же, думала, что уж лучше пусть все будут сытые, чем голодные, — тихо промолвила Эбби.

— Ой ли? Сдается мне, что тебе просто хотелось угодить моему сыну, — холодно сказала Сибил.

Эбби неприятно удивилась, поскольку то, что имела в виду Сибил, ей не понравилось.

— Не знаю, смогу ли я когда-нибудь расплатиться за милость, которую оказал мне ваш сын, — молвила она. — Но я постараюсь.

— Джек слишком добр, как и его отец. Всякую приблудную собачонку привечает, — съязвила Сибил. — Но ты здорово опростоволосилась. Не надо было распоряжаться на кухне. Ну а теперь, когда Джек вознамерился урезать жалованье Сабу, тебе здесь уж точно придется несладко. Продержишься неделю — считай, повезло. — С этими словами Сибил встала из-за стола, предоставив Эбби любоваться на свою тарелку, к которой она едва притронулась.

— Хорошенькое начало, — вздохнула Эбби. — Я здесь только первый день и уже успела нажить себе двух врагов. — Она встала и принялась было собирать тарелки, но передумала. Ей не хотелось возвращаться на кухню и слушать, как Сабу гремит посудой. Вместо этого она поднялась к себе в комнату.

Эбби ненадолго присела на кровать; только она обрадовалась, что у нее наконец появился свой угол, и вот теперь эта милая комнатка превратилась в темницу, обнесенную со всех сторон глухими стенами. Эбби распахнула застекленную дверь и вышла на балкон. Облокотившись на перила, она посмотрела вдаль, но восхититься окружающими видами не смогла. Глаза у нее затуманились от слез. За что бы она ни взялась, все падало из рук, и жизнь ее после смерти отца становилась только хуже. В компаньонки Сибил, ясное дело, лучше всего сгодилась бы пустынная змея тайпан, но она сама тоже хороша: не прошло и часа — умудрилась довести до белого каления здешнего работника. Но это еще что: ведь ее наверняка разыскивает полиция в связи со смертью Эбенезера Мэйсона. Что может быть хуже?

— Мне так не хватает тебя, папа! — вздохнула Эбби. Ее голос дрожал от боли и волнения, а сердце разрывалось от горя. Она перегнулась через перила, дав волю слезам, которые градом падали вниз, стекая по ее щекам.

Тут ее взгляд привлекла суета внизу. За углом балкона ей был виден огород — она заметила, как из задней двери выбросили какой-то большой шматок. И тот, перелетев через весь огород, шмякнулся в дальнем его конце. Эбби показалось, что это кусок того самого окорока, который она нарезала к обеду, хотя точно определить было трудно. В мгновение ока на него набросился Макс. Он обхватил его лапами и начал пожирать. Когда подоспели другие собаки, Макс схватил его зубами и бросился прочь. Эбби перегнулась через перила еще больше и увидела Сабу: тот стоял у задней двери и хитро ухмылялся. Она поняла — это он выбросил окорок, потому что, похоже, затаил на нее злобу Ей не верилось, что он был способен на такое.

Тут на балкон из своей спальни вышла Сибил и ахнула, увидев, как Эбби свесилась через перила. Она бросилась к ней и схватила за руку.

— Что ты делаешь? — резко спросила она.

Эбби в испуге обратила на Сибил влажные от слез глаза.

— Брось эти свои глупости! — рыкнула Сибил, слегка одернув ее.

— Что? — удивилась Эбби, не сразу сообразив, что Сибил, пожалуй, подумала, будто она собралась броситься с балкона. Она хотела объяснить, почему оказалась здесь, но поняла, что не сможет рассказать, как повар скормил собакам совсем свежий окорок. Ей не хотелось подливать масла в огонь.

— Ничего такого… я не делаю, — сказала Эбби, став спиной к перилам, чтобы Сибил не увидела, как Макс поедает окорок. Она, конечно, была не настолько храбрая, чтобы прыгнуть с такой высоты, но куда более странным было то, что Сибил это обеспокоило, даже не верилось.

— Ты что, собралась… — Сибил, сбитая с толку, осеклась.

— Что? Бросаться с балкона? Конечно нет, но почему это вас так взволновало? — спросила Эбби. — Думаю, вы были бы только рады избавиться от меня хоть так, хоть этак.

— Так я и знала, тебе лишь бы обратить на себя внимание, — съязвила Сибил. И направилась к себе в спальню, оставив Эбби одну.

Эбби вздохнула и утерла слезы. Если б не доброта Джека и не боязнь снова провести ночь в чистом поле, она бежала бы из Бангари куда глаза глядят.