Планета Садовых Гномов

31

— Помоги мне! — завопил Элиот.

Гномы бросились к краю трясины, держа его на весу. Они отвели руки назад, собираясь метнуть его ногами вперед.

Я извернулся изо всех сил. Освободил себе небольшое пространство. Запустил руку в карман джинсов. И вытащил световую палочку.

Прежде чем гномы успели выхватить ее, я поднес палочку к губам и дунул так сильно, как только мог.

Ф-Ф-ФУ-У-У-У-УХ!

Световая палочка взорвалась ослепительной вспышкой белого света. На мгновение стало светло, как днем.

Я выставил сияющую палочку перед собой. И в ее мерцающем свете увидел, что мой замысел удался.

Гномы застыли на месте, оцепенев. Твердые и неподвижные — как и подобает газонным гномам. Снова безжизненные.

— Да-а-а! — торжествующе вскричал я и вскинул руки над головой.

Моя догадка подтвердилась: гномы оживают по ночам, но цепенеют при свете дня.

И точно так же они оцепенели в ярком свете моей палочки-выручалочки.

— Да-а-а! — Я сплясал коротенький победоносный танец. Мое изобретение спасло наши жизни.

Но долго ли будет гореть световая палочка? Сколько еще я смогу удерживать гномов в оцепенении?

Я не знал. Нужно было спешить, пока снова не наступила темнота. Проскользнув мимо двух гномов, я стал пробираться к Эллиоту.

— Эллиот? Эй, Эллиот?

Я ожидал увидеть, что он бежит мне навстречу. Но к моему ужасу, он распластался на земле лицом вверх.

Неужели при вспышке гномы уронили его вниз головой?

Внезапно я вспомнил, что произошло в моей комнате. Когда я в первый раз показывал Эллиоту световую палочку, он брякнулся на пол, едва я зажег ее.

Он сказал, что просто прикалывался. Но вдруг яркий свет действительно лишил его чувств?

Здесь дело нечисто…

Я опустился рядом с ним на траву у пруда.

— Эллиот, очнись. Эллиот. Пойдем. Надо бежать.

Он даже не шелохнулся.

— Эллиот, дружище, пойдем.

Свет потускнел. Я услышал, как некоторые гномы застонали, зашевелились.

— Эллиот, прошу… — Я схватил его за руку и потянул. — Вставай! ВСТАВАЙ ЖЕ! ВРЕМЕНИ В ОБРЕЗ!

А потом я разинул рот и в ужасе завопил.

Его рука… она оторвалась и осталась у меня в руках.

Вся рука целиком выскочила из плеча. И… и…

О не-е-е-е-ет…

Я увидел проводки, цепочки и прочие механические детали. Внутри его руки!

— Боже… — прошептал я. Разинув рот, я таращился на болтающуюся руку, на торчащие из нее кабели и провода.

— Эллиот, что это? ЧТО ты такое? Я… я не понимаю!

Он медленно поднял голову. Повернулся ко мне. Его глаза вращались.

— Неисправность, — произнес он.

— Что? Эллиот? Прошу… — взмолился я.

— Неисправность, — повторил он. — Неисправность. Неисправность…

— Да что с тобой такое? — закричал я. — Вставай! Перестань так говорить! Надо уносить ноги!

Трясина неожиданно заклокотала. Звук походил на громкую отрыжку.

— Эллиот…

— Неисправность. Неисправность. — Его глаза метались из стороны в сторону.

Световая палочка окончательно погасла. Возвратилась тьма. За спиной послышались шорохи.

Обернувшись, я увидел, как садовые гномы, позевывая, вытягивают руки над головами. Они пробуждались.

Я выронил оторванную руку Эллиота. Она откатилась по траве.

— Неисправность. Неисправность.

Я вскочил. Сердце так колотилось, что я едва мог дышать. Голос Эллиота звенел у меня ушах, без конца повторяя это проклятое слово. Я знал, что его уже не спасти.

Но я должен хотя бы попробовать спастись сам.

Тем временем гномы совершенно очухались. Они засуетились, глаза всех были прикованы ко мне. Их мрачные лица выглядели угрожающе, угрюмые, со стиснутыми челюстями под густыми бородами.

В кармане лежала еще одна световая палочка. Я вытащил ее.

Я знал, что должен погрузить гномов обратно в сон. Это был мой единственный шанс сбежать от них.

Я поднес световую палочку к лицу. Набрал в грудь побольше воздуха — и изо всех сил дунул.

Ничего не произошло.

Она не светила.