Плебейка

Глава 21

Утром мне пришлось долго умываться холодной водой, чтобы убрать последствия бессонной ночи. Завтрак я попросила принести в комнату Авроры. Видеть доминов не то, чтобы не хотелось – меня выворачивало наизнанку от одной мысли лицезреть их мерзкие рожи. Нужно как-то успокоиться и привести чувства в порядок, а что может быть лучше, чем находиться рядом с человеком, излучающим довольство и радость? Погреться в лучах счастья, исходящих от него.

– Как прошел ужин? – Аврора была в отличном настроении. Если все пойдет по плану, то сегодня она устроится помощницей повара в поместье к сыну.

– Познавательно, – ответила спокойно, сооружая себе толстый бутерброд с ветчиной. – Когда отправимся?

– Ты со мной? – обрадовалась она. Я кивнула. Не хочу сидеть дома, разведаю обстановку, покатаюсь вдоль пляжа, заеду на пристань, расспрошу работников, когда ждать следующую ладью из Афин.

Полчаса мы сидели в кустах, наблюдая за отъездом, точнее отплытием четы Гликериев с острова. С такого расстояния я не могла рассмотреть ни лица домина, ни его жены. Лишь маленькая фигурка, стоящая на холме в одиночестве, была знакомой. Мы еще в первый день строго-настрого запретили малышу рассказывать отцу об Авроре. И он клятвенно пообещал, что сдержит слово.

Аврора встала с песка после того, как ладья скрылась за горизонтом. Отряхнулась, проверила еще раз документы, вещи.

– Ну, с богом, – я крепко ее обняла. – Завтра попробую уплыть с острова, что мне здесь делать без тебя? Твой телефон, тьфу ты, транс, – поправилась я, – у меня есть. Напишу, когда прибуду в Лютецию. А ты сообщи Клавдию и Авиле, как устроилась. Если вдруг исчезну со всех горизонтов, знай – ушла в свой мир.

Аврора взволнованно кивнула и поцеловала меня в щеку. Еще раз обняла, встала на скис и направилась прямиком к замку. Я грустным взглядом провела взглядом тонкую фигурку до самого входа. И правильно, что ничего не рассказала о вчерашнем. Не хочу расстраивать подругу. Сколько раз она мне советовала быть осторожной с доминами! А я осталась, как и раньше, все такой же наивной глупышкой, доверчивой, неосмотрительной. И только чудом смогла вчера избежать беременности. Правда, у чуда есть вполне себе интересное имя – Растус Лукреций.

Слишком часто он попадается мне на пути. Слишком вовремя и эффективно. Случайность или тайный план? Или ему действительно «жаль плебеечку», как он сказал Фабию.

Работники причала неохотно рассказали, что регулар бывает два раза в неделю, а семейные ладьи рода Лукрециев находятся в доках и плавают лишь по распоряжению членов семьи.

– Когда ближайший регулар? – поинтересовалась я хмуро.

– Через два дня. Должны доставить ткани, посуду, экзотику из Авриги и еще много разного.

– Отлично, – я потерла руки, – отплыву вместе с ними.

– Регулары не берут пассажиров, – скривился мужчина. Я отмахнулась.

– Договорюсь как-нибудь.

Тот лишь покачал головой.

Как бы прожить эти два дня, не встречаясь ни с кем из братьев? Не умею обманывать, и вряд ли смогу сделать вид, что не знаю про флер, из-за которого у меня на ужине сорвало крышу. Особенно беспокоил Фабий. Умный, хитрый, опытный, я разумно опасалась его мягкой диктатуры и словесных кружев, которые искусно плел, опутывая ими с ног до головы. Плюс он не брезговал использовать запрещенные методы. Вспомнилось словосочетание – зло всегда побеждает добро. Потому что зло не терзается моральными принципами, у него больше способов воздействия, больше инструментов, ведь оно их не фильтрует.

Задумавшись, я почти что впечаталась в чье-то тело. Испуганно отшатнулась и замерла, таращась на подпирающего стену Растуса в коридоре у моей двери.

– И много ты вчера узнала? – насмешливо поинтересовался он, опустив приветствие.

Я кашлянула и вопросительно подняла бровь, уходя в несознанку. Я была признательна за то, что пришел, вытащил из дурмана, но его слова о том, что я потенциальная пари и ему, заставляли осторожничать.

– Я слышал, как ты стояла за дверью. Чувствовал твое присутствие. Фаб находился дальше, ему не хватило способностей уловить твой запах.

– Запах? – я подняла руку и понюхала запястье. Вроде ничем не пахнет. Растус негромко рассмеялся. Я отошла к противоположной стене и встала напротив, сложив руки на груди, отгораживаясь. Коридор был широким, шириной метра три, поэтому мой взгляд охватывал всю фигуру домина, с сандалий до темной макушки.

Он был расслаблен и спокоен. Я не часто видела младшего Лукреция в нормальном состоянии, не сыплющего насмешками, не подначивающего брата, не накачивающимся коктейлями и не тискающим девиц.

– Что за феромоны? – меня со вчерашнего дня терзало любопытство, – откуда они и как не поддаться в следующий раз?

Растус отмахнулся от первых вопросов, зато на последний ответил подробно.

– Не подходи ближе, чем на пасус, – я перевела в метры, получилось около полутора, – на расстоянии воздействие слабеет, не употребляй алкоголь вместе с домином, так как опьянение очень похоже на флер, трудно различить. Можно еще вставить фильтры в нос, но это уже перебор.

– А ты когда-нибудь использовал феромоны?

В его глазах мелькнуло что-то темное. Я не поняла как – одним смазанным движением, занявшим не более доли секунды, он оказался прямо передо мной. Обхватил руки у локтей, прижал их к стене, а лицо приблизил вплотную. Я сглотнула и вжала голову в плечи. Да что у него за привычка все время вторгаться в мое личное пространство! Нависать, прижимать, трогать без спросу. Бесит!

– Угадаешь, когда я их использовал? – прошептал он мне в губы и подмигнул. – Если угадаешь – выполню любое желание.

Сердце панически ударилось о ребра. Не собираюсь я угадывать, особенно сейчас, когда домин стоит вплотную и жутко нервирует. Кончиками пальцев Растус взялся за завитушку на виске, распрямил и отпустил, та вновь свилась спиралькой. Сделал это раз, другой, третий, словно эта игра его откровенно забавляла.

– Ты тоже будешь добиваться ребенка любым способом? – я хмуро отобрала локон и заложила его за ухо. Голос сел, от страха или чего-то другого, не знаю. Но знаю, что против двух «хозяев империи» мне точно не выстоять. Наверное, я побледнела, так как выражение лица Растуса изменилось, стало обычным, насмешливым.

– Не бойся, – прошептал он мне в губы, – ни в какую парму я запрос не передавал. И дети мне не нужны. Это братец с ума сходит от страха лишиться сто третьего места, мне на него плевать.

– Замечательно, – пискнула полузадушено, – может, отодвинешься?

– Мне и так хорошо, – он внимательно смотрел мне в глаза. Мой же взгляд блуждал, где попало, только бы не скатываться к его рту.

– Отпусти, ты мне противен, – я повернула голову набок, отворачиваясь.

– Не нужно врать, – Растус с нажимом прошелся горячими ладонями от локтей к плечам. Кожа сразу же покрылась мурашками. Очертил большим пальцем ухо, спустился к ключице, погладил ямку у горла. Я замерла, как испуганный заяц. – Я домин. Я слышу твое дыхание, учащенно бьющееся сердце, чувствую запах, который выделяют поры твоей кожи, пульсацию крови под ней…

Он говорил прямо у моего лица. Двигающиеся губы мягко касались щеки, задевая нервные окончания. Я была как натянутая струна. Сильнейшее возбуждение, непрошенное, болезненное, скрутило живот и осело внизу горячим комком. Внутри все сжалось от желания податься вперед, прижаться к телу, или просто повернуть голову, подставляя губы его губам. И будь, что будет.

– Отпусти, – почти умоляюще прошептала я.

Растус сильно оттолкнулся ладонями от стены. Молча отступил назад, а я сразу же бросилась к двери. Один шаг, другой, третий…

– Я никогда не использовал феромоны, – донеслось в спину. Чуть склонив голову, показывая, что услышала, я юркнула в свои апартаменты. И уже там, за закрытой дверью, прислонилась к стене и пару раз стукнулась затылком, пытаясь прочистить мозги. Сердце колотилось как ненормальное, внутри что-то тоскливо дребезжало. Не похоже на флер. Я сравнивала свои теперешние ощущения с теми, которые испытывала на ужине с Фабием. Абсолютно другие.

Он прав, не нужно врать. Особенно себе. Сейчас, столкнувшись с Растусом, я почувствовала не страх. Замешательство, смущение, предвкушение схватки, трепет… что угодно, но не страх. Когда мои мозги вывернулись наизнанку? Словно переключились щелчком тумблера. Раз – он насильник и урод, два – он тот, от близости которого сносит крышу.

Только этого не хватало. Ко всем моим проблемам добавилась эта. Ничего, скоро меня здесь не будет. Страсть не любовь, пройдет гораздо быстрее.