Пленница

Глава 11

Куш неловко пошевелился из-за набухшего члена, который упирался в штаны. Если не считать того мимолетного взгляда, когда она мысленно назвала его ублюдком, он не видел, как служанки крестиксов обливали ее водой и цветочными маслами. Но это не имело значения. Зная, что маленькая женщина стоит полностью обнажённая всего в нескольких шагах от него, вызвало у него дрожь от желания.

К счастью, он держал голову опущенной, и никто не заметил, как покраснело его лицо. Длинный, громоздкий плащ также скрывал его пульсирующую эрекцию, хотя он не мог скрыть, что ему нужно двигаться каждый раз, когда женщины плескались и хихикали. Он зажмурился, чтобы не подглядывать, благодарный за то, что они вышли из воды, но тем не менее отвернулся.

Убедившись, что она оделась, Куш повернулся лицом к ней.

Сыновья Богинь. Он чуть не ахнул вслух, у него открылся рот, когда увидел ее перевоплощение.

Вместо слегка чумазой женщины с растрепанными волосами и черной челкой, свисающей на глаза, Макс стояла между двумя крестиксами в прозрачном платье цвета слоновой кости, которое шлейфом спускалось на спину и мягко обтягивало изгиб ее груди. Они обвязали вокруг ее талии тонкую золотую тесемку, концы которой свисали с одной стороны.

Грязные пятна смылись, сменившись бледно-розовой кожей — без сомнения, результат горячей воды и мытья. Ее блестящие темные волосы зачесали на одну сторону, а черные ресницы делали еще ярче голубоватый оттенок глаз.

Служанки крестиксов одобрительно закудахтали, оглядывая ее с ног до головы, и Куш снова опустил взгляд в пол.

— Так гораздо лучше.

— Теперь она готова.

Одна из женщин щелкнула пальцами.

— Агаси, ты будешь сопровождать нас.

Куш надеялся, что агаси были известны не только своим молчанием и отсутствием яиц. Он кивнул и пошел вперед, шагая за женщинами и стараясь не поднимать головы.

Женщины постучали в дверь, и та открылась. Пухлый крестикс в пурпурном плаще стоял в круглом коридоре, постукивая ногой по твердому полу.

— Почему так долго? Канцлер уже ждет.

— У нас ушло больше времени, чем ожидали, — резко сказала одна из женщин. — Мы не могли привести ее в таком виде. Никто не захотел бы ее такой.

Куш ощутил вспышку гнева Макс и надеялся, что она придержит язык. Она так и сделала, хотя он видел, что еле сдерживается.

Пока крестиксы огрызались друг на друга, он воспользовался возможностью посмотреть из-под капюшона. В прошлый раз Куш был на адреналине и не смог как следует разглядеть местность, но теперь оценит здание, в котором их держали.

Как он и помнил, комната была цилиндрической, свет исходил от расположенных на стенах светящихся бра, спиралью поднимавшихся по лестнице с первого этажа. Над головой возвышался прозрачный купол, который давал много естественного света в течение дня. Однако сейчас была ночь, и сквозь нее виднелась лишь чернильная тьма. Куш не видел окон, но и не заметил никакой охраны, кроме тех, что стояли снаружи их комнаты. Не самое легкое место, откуда можно сбежать, но могло быть и хуже.

Крестикс в пурпурном повел их вниз, и служанки исчезли за дверью этажом ниже, махая и посылая воздушные поцелуи Макс, которая неловко помахала в ответ. Куш почувствовал ее облегчение, когда женщины ушли, хотя также уловил нервозность, которая трепетала в ее животе. Ему хотелось прикоснуться к ней и успокоить, но он не мог рисковать.

— Пошли, — сказал крестикс, махнув им обоим рукой вперед. — Мы и так уже опаздываем.

Спустившись на следующий уровень, крестикс резко постучал в дверь, едва дождавшись, когда та откроется, и придержал ее, когда они вошли.

— Она со мной, — крикнул он, и голос его эхом разнесся по просторной комнате.

Хотя комната, которую отвели Макс, была роскошной, но не шла ни в какое сравнение с той, куда они вошли. Трудно держать глаза опущенными, когда взор так и манит к большим окнам от пола до потолка, которые изгибались вдоль всего пространства дальней стены. Куш знал ночное небо своего мира, как свои пять пальцев, но никогда не видел его с такой выгодной позиции: скалистые скалы, поднимающиеся вверх и сияющие в свете трех лун, далекий силуэт песчаных дюн, вздымающихся на горизонте. Его охватила печаль при мысли о его деревне в песках и племени, которые, как он знал, придут за ними.

Несмотря на потрясающий вид, интерьер комнаты был прост. С потолка свисали полупрозрачные портьеры, в некоторых местах отодвинутые, чтобы создать небольшие пространства внутри комнаты, которые, казалось, изгибались и занимали весь пол. Сверкающий белый стол, длинный и узкий, стоял в стороне с единственным стулом за ним, а в центре комнаты, в углублении квадратной секции, располагался открытый огонь с искусственным голубым пламенем, ступеньки, ведущие к нему, были завалены подушками.

— А вот и ты, моя дорогая. — Из-за одной из штор показался старый крестикс, широко улыбаясь, но улыбка не коснулась глаз. — Он махнул рукой в сторону углубленного участка. — Прошу.

Куш знал, что Макс не привыкла к услужливым мужчинам, но она умна. Она подобрала подол платья и спустилась вниз, протягивая руки к голубому огню.

Куш остался наверху, расположившись у двери, сложив руки за спиной. До сих пор, вроде, он не сделал ничего необычного для агаси, но знал, что так не может продолжаться вечно. Он лишь надеялся, что сумеет продержаться достаточно долго, чтобы спланировать побег.

Старик присоединился к Макс у утопленного костра, заняв место напротив нее и открыто окинув ее взглядом с головы до пят.

— Прошу прощения, если вам холодно. Вот почему я активировал огонь. — Он поднес руки к пламени. — Наши женщины редко выходят на улицу, поэтому одежду они предпочитают более нежную.

— Они не очень практичны, — сказала Макс.

Крестикс снова улыбнулся.

— Полагаю, это зависит от того, чем вы заняты.

Куш сжал кулаки. Он понял намек, даже если Макс, казалось, его не поняла. Одежда, которую носили женщины крестиксов, должна была радовать мужчин. Ничего больше, поскольку женщин-крестиксов защищали и оплодотворяли.

Еще до болезни, поразившей большинство дотвекских женщин, они наравне с мужчинами сражались и охотились. Хотя Куш старался не ненавидеть крестиксов, как его двоюродный брат К'алвек, но не мог не почувствовать, как желчь поднимается к горлу. Он слышал голос родственника в своей голове, напоминающий ему, что это произошло, когда крестиксы отказались от старых обычаев и забыли о богинях.

— Итак, — сказала Макс, ерзая и поправляя платье, явно чувствуя себя неловко из-за струящейся ткани, которая собиралась вокруг ее ног. — Когда я смогу отправить свое сообщение?

Куш услышал вызов в ее голосе и обрадовался, что она больше не верит словам крестикса. Она говорила это, чтобы оценить его реакцию. Куш только надеялся, что старик не заметил ее недоверия, хотя прошло много времени с тех пор, как крестиксы обладали эмпатическими способностями, но сомневался, что глупец что-то заметил.

— Скоро, моя дорогая. — Старик махнул рукой, словно отмахиваясь от ее вопроса. — Во-первых, я хотел тебя кое с кем познакомить.

— Если это кто-то, с кем мне нужно принять ванну, я пас, — сказала Макс. — Мне действительно не нужна помощь, чтобы одеться или причесаться....

— Ничего подобного, — он невесело рассмеялся и оборвал ее. — Это мой сын, Т'Кар.

Из-за прозрачного занавеса появился еще один крестикс, почти такой же высокий, как дотвек. Его плащ был черным и словно обтягивал его широкое тело.

Куш подавил желание шагнуть вперед и бросить ему вызов, особенно когда увидел, как Макс быстро моргнула. Т'Кар уверенно пошел к ней. Хотя он и был крестиксом, враг двигался с силой и уверенностью дотвека.

— Эм, приятно познакомиться, — Макс протянула руку, поспешно вытирая ее о платье.

Т'Кар с силой прижал руку к сердцу и поклонился.

— А мне еще приятнее.

Макс отпустила руку и сделала маленький шаг назад, когда его голова почти коснулась ее груди, и Куш заметил ее нервозность. Он также подавил в себе желание схватить Макс за руку и побежать. После того, конечно, как он сравняет с землей сына канцлера.

— Т'Кар займет пост канцлера после того, как я уйду в отставку, — сказал старший, улыбаясь сыну, который возвышался над ним. — А это произойдет раньше, чем он думает.

Младший крестикс заметно вздрогнул.

— Я только надеюсь быть наполовину таким же искусным, как ты, отец.

Отец хлопнул его по спине.

— Ты станешь великим вождем. Без сомнения.

Куш почувствовал водоворот эмоций между отцом и сыном. Т'Кар ненавидел саму мысль о том, чтобы стать преемником своего отца — мысль о том, чтобы править своим народом, отталкивала его. Куш взглянул на крестикса, зачарованный тем, что мог почувствовать. Его собственный народ отталкивал его. Чувство, что Т'Кар попал в ловушку долга, было настолько сильным, что Куш почувствовал, что задыхается, и поднес руку к горлу.

У канцлера также было сильное желание, чтобы его сын поднялся высоко и стал самым могущественным крестиксом из ныне живущих. И взял себе пару. У него внутри все сжалось. Макс. Он хотел, чтобы его сын взял Макс в пару. Рычание клокотало в его горле, когда он считывал эмоции старика. Не парой. Наложницей. Второй женой. Вполне оправданный шаг, учитывая отсутствие у них женщин, но канцлер показал себя худшим из вождей.

«Сначала песчаные змеи полакомятся моим мясом», — подумал Куш, подавляя рык в груди. Ему нужно предупредить Макс. Нужно, чтобы она знала.

Он знал, что человеческая пара чувствует эмоции К'алвека. Он подозревал, что Макс могла раньше уловить его чувства, но не был уверен. Ментальные пары не считались обычным явлением, и пара К'алвека стала первой инопланетянкой, которая соединилась с дотвеком таким образом. На самом деле, первая инопланетянка, взявшая в супруги дотвека, так как на их планете было мало пришельцев.

Куш отбросил сомнения. Он должен попытаться ее предупредить. Закрыв глаза, он сосредоточил всю свою энергию на том, чтобы послать ей одно сообщение.

«Опасно».

Через мгновение он посмотрел на нее из-под капюшона. Двое крестиксов разговаривали, но Макс не сводила с него глаз.

«Я знаю».