Пленница

Глава 3

Пока Макс уводили все дальше в город, ее паника начала отступать, и она обратила внимание на окрестности. Город был построен не из золотого песка и глины, а вымощен полированным камнем, который мерцал у нее под ногами. Два солнца склонились к земле и скрылись за городскими стенами, но дорогу освещал свет, который исходил от круглых фонарей, висевших у них над головой и между зданиями.

Сами здания были сделаны из того же камня, с плоскими крышами и редкими куполами, выступающими над остальными. Ярко раскрашенные тканевые навесы свисали над дверными проемами, по краям их украшали кисточки, а с других свисали нитки бус. Из окон выглядывали лица, и проходящие мимо инопланетяне вытягивали шеи, чтобы получше их разглядеть. Не все они носили темные одежды, как она думала, — некоторые были одеты в бледно-голубые наряды, некоторые — в серебристые, некоторые — в зеленые цвета.

Несмотря на то, что они находились в дюнах, город казался прохладным, когда солнце садилось, отчего руки Макс покрылись мурашками. «Кто знал, что я буду скучать по безжалостной жаре пустыни», — подумала она с невеселым смехом. Инопланетянин, который вел ее, посмотрел вниз, поглаживая большой ладонью ее руку и согревая кожу.

— Ладно, все это как-то странно, — пробормотала себе под нос Макс, радуясь, что ей больше не холодно.

Они пересекли городскую площадь, где на сверкающих каменных кубах сидели инопланетяне, и стояло большое высокое дерево с голыми голубыми ветвями, покрытыми вьющейся корой. На другой стороне площади виднелось каменное здание в форме цилиндра, перед которым тянулась извилистая дорожка.

Пришелец, шедший впереди, остановился, когда в дверях появился еще один человек в темном плаще.

— У нас только один.

Другой инопланетянин нахмурился:

— А остальные?

— Дотвеки. — Это слово прозвучало как проклятие, и лицо второго инопланетянина омрачилось.

Макс догадалась, что дотвеки — это те парни, которые не носят столько одежды, — те, с кем Тори сражалась бок о бок. Она начинала по-настоящему жалеть, что не оказалась с этими инопланетянами. В этом городе и в том, как все на нее смотрели, было что-то жуткое и зловещее.

Наконец пришелец у двери перевел взгляд на нее и кивнул.

— Отведи ее наверх.

Макс вздохнула, когда они вошли в здание, и обнаружила, что «вверх» означает извилистый пандус с дверями на каждой площадке, который, похоже, тянулся бесконечно. По крайней мере, так казалось снизу. Она догадалась, что крестиксы не делают лестниц.

По мере того как они поднимались по трапу, она чувствовала, что ноги у нее подкашиваются. Державший ее инопланетянин обнял ее за талию и подтолкнул вперед.

Наконец они остановились перед огромной дверью на самом верху, и Макс захотелось плакать. Ее колени дрожали, а бедра горели. «Ну хорошо, возможно, я провела слишком много времени в своей лаборатории», — подумала она.

Стоявший впереди крестикс отпер деревянную дверь огромным ключом и, наклонившись, толкнул ее.

Макс старалась не глядеть по сторонам, когда впервые увидела комнату. Она отличалась от ее спартанской каюты на исследовательском аванпосте и определенно была лучше, чем камера, которую ей дали на корабле охотниц за головами. Если честно, больше напоминало гарем, каким она его себе представляла, когда читала старые земные истории о султанах.

Комната была просторной и практически без мебели, с блестящими деревянными полами. Вдоль стены стоял встроенный диван с подушками, достаточно большой, чтобы на нем мог разместиться один из массивных инопланетян или целая куча. В дальнем углу на возвышении находилась круглая кровать, покрытая мерцающими тканями и заваленная подушками. На другой приподнятой платформе стояла утопленная ванна, уже наполненная водой, от которой поднимался пар, достаточно большая, чтобы вместить несколько человек. Светящиеся цилиндры окружали ванну и создавали впечатление свечей, хотя Макс видела, что никакого пламени в них нет. Она втянула носом аромат пара — смесь цветочного и цитрусового, отчего ее плечи инстинктивно расслабились.

В комнате не было окон, кроме круглого люка в потолке над большим цветастым ковром, окруженным еще большими подушками. На краю ковра стоял поднос со свежими фруктами и тремя кубками из голубого стекла, а также еще одна горящая фальшивая свеча. Рядом с едой — прозрачная емкость в форме огромного винного ведра, с ярко-голубой жидкостью, в которой покачивалось несколько бутылок. У Макс потекли слюнки, когда поняла, как сильно хочет пить. Она надеялась, что в одной из бутылок есть вода.

В боковой нише находился открытый душ, который отделяла от остальной комнаты каменная перегородка высотой по пояс. Рядом с душем имелась дверь, ведущая, как Макс предположила, в туалет, и она обрадовалась, что та не была открытой. Посмотрев вверх, увидела последние лучи дневного света, пробивающиеся сквозь люк в высоком потолке. В остальном же комната освещалась тусклым светом псевдо-свечей.

Макс сглотнула, ее пульс забился сильнее. Все в комнате кричало о сексе. Она чуть ли не удивилась, что на заднем плане не играет дрянная винтажная порно-музыка.

Крестикс впереди, даже не моргнув глазом, махнул ей, чтобы она вошла. Очевидно, он считал эту комнату вполне подходящей.

— Здесь ты и останешься. — Он повернулся к инопланетянину, который все еще держал ее, и понизил голос. — Оставайся с ней, агаси. Присмотри за ней.

Опять это слово. Так зовут другого инопланетянина? Вряд ли, так как он дергался каждый раз, когда это произносили.

Крестикс закрыл за собой дверь и задвинул засов. Ладно, если у нее и оставались какие-то сомнения в том, что ее держат в плену, то они исчезли.

Не успела она сказать держащему ее инопланетянину, что ей не нужен телохранитель, чтобы оставаться в своей комнате, как он подхватил ее на руки и понес к кровати.

Макс так удивилась внезапному движению — и тому, как быстро и грациозно мог двигаться кто-то настолько огромный, — что она не придумала ничего, кроме как ударить его, перед тем как он опустил ее на подушки и выпрямился во весь свой внушительный рост, его капюшон соскользнул с головы, открывая его длинные волосы и начало племенных татуировок на груди.

Черт, подумала Макс, отползая назад. Он не крестикс. Он один из варваров пустыни.

Его темная коса качнулась вперед, когда он поставил одно колено на кровать и склонился над ней, его глаза горели огнем.

Сердечко Макс бешено забилось в груди, когда она огляделась. И она заперта с ним в секс-люксе.