Пленники судьбы

Глава 9

Вернувшись в замок, Люк прилег возле бассейна, пребывая в таком дурном расположении духа, что с трудом мог сосредоточиться на чтении книги. Вскоре пришли Диззи и Максвелл, чтобы составить ему компанию, однако их присутствие расстроило его еще больше. Наконец, движимый желанием поскорее сбежать от них и хоть немного поднять себе настроение, Люк решил позвонить своей бывшей возлюбленной.

Фрейя сидела за письменным столом и писала письма, когда затрезвонил телефон. Слегка раздосадованная неожиданным звонком, она сняла трубку и приложила ее к уху, поддерживая подбородком. Она собиралась на местный праздник, который начинался в четыре часа, и хотела заблаговременно покончить с делами.

— Алло, — живо сказала она.

— Я не вовремя?

— Люк! — Фрейя отложила ручку и, выпрямившись, взволнованно произнесла: — Ты не ответил ни на один мой звонок!

— Я удаляю все сообщения, даже не прослушав их.

— И это, по-твоему, разумно?

— Мне нужна передышка.

— Как там тебе живется? Хорошо проводишь время?

— Почти все время лежу возле бассейна. Здесь жарко и постоянно светит солнце. В общем, жизнь прекрасна.

— Я так рада. Тебе действительно был нужен отдых. А на что похож замок?

— Родители проделали колоссальную работу. Замок просто восхитительный. Можешь себе представить, мама продумала все до мельчайших подробностей. Его очень скоро будут фотографировать для журнала «Санди таймз». На днях приезжает журналистка. Одному Богу известно, что она собирается здесь раскопать. У этого места довольно зловещая история.

— Расскажи мне! — Фрейя напрочь забыла о своих делах. Не случится ничего страшного, если она опоздает. Можно что-нибудь придумать в свое оправдание.

— Во время войны здесь жил старый маркиз. Его любовницей была местная красавица. Ее звали Валентина. Кроме того, она трахалась с известным мафиози, а также с британцем, с которым они должны были вот-вот пожениться. А потом маркиз в порыве ревности убил ее.

— О боже! Какой ужас.

— А затем сам погиб в замке от рук родного брата Валентины.

— В вашем замке?

— Совершенно верно. Вентура, горничная мамы, боится подниматься наверх, утверждая, что в замке обитают привидения.

— И это правда?

— Ну конечно же нет!

— Но все равно интересная история.

— Но и это еще не все. У Валентины от британца была дочь, Альба. Так вот, она живет здесь, в Инкантеларии.

— Все это очень интригует.

— От красоты этого места перехватывает дыхание, Фрейя. — Внезапно его голос стал серьезным. — Мне бы так хотелось показать его тебе.

Какое-то мгновение она помешкала с ответом.

— Мне бы тоже очень этого хотелось.

— А где милашка Майлз?

— То тут, то там. Не знаю.

— Он тебе еще не наскучил?

— Нет! — засмеявшись, воскликнула она. — Как тебе могла прийти в голову подобная мысль?

— Я не теряю надежды.

— Разве ты еще не нашел симпатичную итальянку?

— Я не хочу итальянку, — ответил Люк.

— А что насчет Аннабель? Она постоянно спрашивает о тебе. Ты и на ее звонки не ответил. — Фрейя услышала, как на том конце провода раздался звук, похожий на стон. — Ты ведь переспал с ней, не так ли?

— Это было ошибкой, — ответил он.

Фрейя, похоже, осталась довольна его словами.

— Я придумаю, как от нее отделаться. Ты наверняка был слишком хорош…

— Ты все еще помнишь?

— Нет! Это было очень давно.

— А я помню каждый миллиметр твоего тела.

— О Люк. Не надо. — Однако от его слов она почувствовала себя такой желанной.

— Нам было хорошо вместе. Почему бы тебе не приехать?

— Я не смогу.

— У твоих детей есть няня.

— А что подумает Майлз?

— Бери и его с собой. Я найду для него подходящее развлечение.

— Не глупи.

— Приезжай с детьми на каникулах. Вероятно, и я привезу своих девочек сюда на время, пока Клер будет осваиваться в высшем обществе. Они могут играть вместе, а я тем временем повожу тебя по Инкантеларии.

— Майлз никогда бы не позволил мне этого сделать. Он крайне подозрительно к тебе относится.

— Его подозрения совершенно необоснованны. Привози свою мать.

— Она считает, что Инкантелария — скучное провинциальное местечко.

— Только потому, что у Фитца здесь когда-то была девушка. Тут вовсе не скучно. Наоборот, это место слишком живописное, чтобы его можно было назвать просто красивым. Подумай над этим. Оно совершенно. Почти совершенно, — добавил Люк, сделав ударение на первом слове. — Тут не хватает только тебя.

С минуту Фрейя колебалась. Люк с нетерпением ждал ответа.

— Не думаю, что смогу приехать, Люк, — наконец произнесла она.

— Но почему же? Я ведь не собираюсь тебя съесть.

— Ты можешь быть опасен, и Майлз понимает это.

— Ну, тогда мне не остается ничего другого, как жить воспоминаниями.

— Пусть у тебя лучше появятся новые, Люк, о ком-то другом. Мы всего лишь друзья, помнишь?

Он вздохнул.

— Помню. Игра окончена, победитель известен.

Зарядившись энергией от разговора с Фрейей, Люк проплыл несколько дорожек, вспоминая о ней и понимая, что роман с нею, увы, уже невозможен. Однако, каждую минуту думая о Фрейе, он уже дважды ловил себя на мысли о том, что думает и о загадочной Козиме. Ее лицо постоянно возникало перед его глазами, заслоняя образ Фрейи, как заслоняет звезды луна.

Диззи отодвинула свой шезлонг подальше от воды, когда Люк обрызгал ее, слишком энергично размахивая руками. А Максвелл в это время принимал деловые звонки из Вены, громко разговаривая на немецком языке и надменно вставляя странное английское слово для выразительности. Когда Люк вышел из бассейна, он увидел Карадока, который сидел в тени и читал книгу.

— А, профессор, — сказал он, оборачивая полотенце вокруг бедер.

— Ты полон энергии, — заметил Карадок, откладывая книгу в сторону.

— Я ходил в тратторию, — пояснил Люк.

— А там была та восхитительная девушка? Та, что в красном?

— Роза.

— Ах да, прелестная Роза. Так она была там?

— Она работает в этом ресторане, профессор. Думаю, она всегда на месте.

— Ну, тогда мне следует совершать ежедневное паломничество в это заведение.

Люк рассмеялся.

— Ей бы наверняка это очень понравилось.

— Моя молодость давно прошла, однако, говоря между нами, в былые годы я был большим проказником.

— Уверен, вы являетесь им и по сей день.

— Теперь я уже слишком стар, и мне остается только вспоминать о славном прошлом.

— Я также видел вдову, — печально произнес Люк.

— И она снова ответила тебе отказом? Должно быть, твое самолюбие задето.

— Даже не знаю, что такого обидного было в моих словах.

— А что, собственно, случилось?

— Длинная история, но ее сын был там, и он подарил мне бабочку. Затем, когда мимо проходила Козима, эта бабочка, подлетев, села ей прямо на платье. Я сказал ей, что это чудесно выглядит, и она в ответ улыбнулась…

— И ты подумал, что дело в шляпе и симпатичная рыбка попалась на крючок, — проницательно заметил профессор.

— Скажем так, мне показалось, что я ей нравлюсь.

— И что же случилось потом?

— Я заговорил о ее сыне, и она посмотрела на меня с нескрываемой злобой.

Карадок нахмурился.

— Что послужило причиной этому?

— Не имею ни малейшего понятия. Затем она прошептала: «Ох уж эти иностранцы», — и гордо пошла прочь.

— Вообще-то ты не совсем иностранец. Ты ведь разговаривал с ней на итальянском языке, правда?

— Ну конечно. Сказав так, она, возможно, имела в виду то, что я не из этих мест.

— Она не доверяет тебе. Вот в чем проблема.

— Да она едва меня знает, — недовольным тоном произнес Люк.

— Девушки за версту чуют таких мужчин, как ты. Учти это, мой дорогой Люк. Я знаю тебя. Как говорится: «Рыбак рыбака видит издалека». Как ты думаешь, почему мы с тобой так хорошо друг с другом поладили? Да потому что мы два сапога пара. Нам нравятся симпатичные барышни, и, уж поверь, в былые времена они отвечали мне взаимностью. Я частенько попадал в крупные неприятности. А потом вдруг повзрослел.

— И что же заставило вас повзрослеть?

— Любовь. Любовь очень многое способна изменить.

— Любовь к Миртл?

— Да, к моей дорогой Миртл. Я никогда больше не полюблю. — Он с нежностью посмотрел на Люка. — Однажды ты поймешь, о чем я сейчас говорю.

Люк пожал плечами.

— Я не уверен, что создан для любви.

— Это можно понять, только когда твое сердце охватит сильное чувство. Когда ты не думаешь, что оно тебе сейчас нужно. А потом ты не можешь поверить, что так долго мог обходиться без него. И снова возвращаясь к той прелестной девушке по имени…

— Роза.

— И она прекрасна, словно роза в мае. Ты не прочь сходить со мной на чашечку чая в тратторию?

Люк отрицательно покачал головой.

— Нет, на сегодня с меня хватит. — Однако, увидев, что профессор явно огорчился, он сдался: — Ну, хорошо, давайте сходим туда на ленч в понедельник. Там действительно великолепно готовят барабульку, и я настоятельно рекомендую вам ее отведать.

В тот вечер они всей компанией ужинали на террасе. На пламя свечи слетались ночные бабочки и мошкара, а из леса доносилось стрекотанье сверчков. На небе, усыпанном звездами, низко висела тяжелая луна. Люк, не переставая, думал о Козиме, в очередной раз задаваясь вопросом, как она посмела дать ему от ворот поворот, когда он был с нею так любезен.

— Я узнала из своего путеводителя, что на следующей неделе здесь состоится праздник в честь святого Бенедикта, — сказала Диззи. — И мы с Максвеллом очень хотели бы присутствовать на нем.

Ма поймала взгляд профессора, и на ее лице застыл притворный ужас.

— Это очень скучное зрелище, — произнесла Ромина. — Статуя Христа больше не мироточит, и каждый возвращается домой с чувством глубокого разочарования.

— А разве вы не считаете, что возможность понаблюдать за тем, как местные жители отмечают религиозные праздники, будет полезна с познавательной точки зрения?

— Отнюдь, — произнесла Ромина. — Они весьма примитивны.

— А вот мне кажется, что это очень интересно, — вмешался в разговор Билл. — Не обращайте внимания на Ромину! Она не ведает, что говорит.

— Но дорогой, ты же и сам считал это мероприятие скучным.

— Вызывающим разочарование — да, но совсем не скучным. Это празднование чуда, которое произошло несколько сотен лет назад. Потомки Бенедикта все еще проживают в Инкантеларии. Они возглавляют процессию…

— А после этого, даже несмотря на разочарование, которое они якобы испытывают, начинается развеселая вечеринка, — язвительно заметила Ромина.

— Они до сих празднуют чудо, свершившееся много лет тому назад, — терпеливо поправил ее Билл.

Ромина закатила глаза.

— Итальянцы любят хорошие вечеринки, а мы — фейерверки. Здесь бывает так шумно, прямо сверх всякой меры.

— Ты рассуждаешь, как старушка, — поддразнивая, произнес ее муж.

— Так я и есть старушка. Мне нравятся покой и тишина.

— Думаю, нам все же следует сходить туда, — сказал Максвелл.

— Это путешествие может оказаться достаточно опасным, — вмешалась в разговор Ма. — Ведь кругом полно карманных воров.

— Здесь? — с удивлением произнесла Диззи.

— Они подыскивают именно таких людей, как вы. Тех, кто выделяется на общем фоне. У вас слишком светлые волосы.

Диззи взглянула на своего супруга.

— Я уверена, Максвелл меня защитит, — сказала она, улыбаясь, словно маленькая девочка. Максвелл взял ее за руку.

— К чему же так рисковать? — мрачно сказала Ма.

— Действительно, — прибавил профессор.

— Ну, мы подумаем над этим, — произнес Максвелл. — А что, если мы отправимся все вместе?

Ма с недовольным видом уставилась на бокал с вином.

В ту ночь Люк спал неспокойно, не находя себе места от противоречивых мыслей о Козиме. С одной стороны, она задела его самолюбие. Он оказывал ей знаки внимания, а она отвергла его. С другой стороны, она была груба, а он не питал симпатии к такого рода женщинам. Как бы он хотел забыть ее, но она запала ему в сердце.

Он проснулся, все еще испытывая чувство обиды. Сначала Люк не мог припомнить, чем оно было вызвано, но затем воспоминания о вчерашнем дне постепенно вновь нахлынули на него. Пока он раздумывал, чем бы ему заполнить сегодняшний день, в распахнутое окно неожиданно впорхнула бабочка, очень похожая на ту, которую он видел днем раньше — необычайно крупная, ярко-синего цвета. Она летала по комнате, а потом опустилась на его руку, словно он был ей хорошо знаком. Люк поднял руку, пытаясь рассмотреть ее поближе. Бабочка, сложив крылышки, ощупывала при помощи хоботка его кожу. Подойдя к окну, Люк распахнул ставни. Он почти надеялся увидеть на террасе или в парке маленького мальчика, смотрящего на него своими огромными карими глазами. Однако внизу никого не было, кроме необычной птицы, которая в поисках червяков резво прыгала по земле.

Люк вытянул руку, ожидая, что бабочка улетит, однако это прекрасное создание оставалось в комнате до тех пор, пока он не закончил чистить зубы и принимать душ. После этого он вдруг вспомнил, как делал мальчик, и повторил его движение, легонько подув на бабочку. Она упорхнула в небо и растворилась в листве деревьев.

После завтрака Люк, лежа возле бассейна, читал книгу. Чтение доставляло ему истинное наслаждение, он наконец-то мог на чем-то сосредоточиться и отвлечься от неприятных мыслей. Он пообещал Карадоку, что завтра пойдет с ним в тратторию на ленч. Поначалу Люк сбрасывал со счетов профессора и Ма, как двух пожилых эксцентричных людей, не заслуживающих его времени и внимания, но теперь он проникся к ним самой искренней симпатией. Своим присутствием они вносили яркую живую струю. Он решил, что если Козима окажется завтра там, он пройдет мимо, даже не взглянув на нее. Он уже дважды сделал попытку, но третьего раза не будет.

Карадок сидел в тени, читая томик стихов, а Диззи принимала солнечные ванны и, слушая музыку через наушники плеера, отстукивала правой ногой ритм. А в это время Смидж, свернувшись, спала в ее дамской сумочке «Биркин». Ма просто не выносила бассейнов, поскольку была слишком толстой для плавания, а также потому, что ей ужасно не нравились женщины, которые, подобно Диззи, могли похвастаться красивой фигурой. Поэтому она предпочла остаться на террасе с Порчи, занимаясь вышиванием тапочек для своего племянника и пытаясь придумать, как попасть на приближающийся праздник без этой парочки — Диззи и Максвелла, которые наверняка захотят присоседиться к ним, рискуя все испортить.

После ленча профессор удалился на полуденный отдых, а Ма предложила Люку сыграть в карты. Диззи и Максвелл возвратились к бассейну, чтобы полежать на солнышке и, как довольно грубо заметила Ма, поджариться, подобно двум кускам бекона.

— Я не понимаю, что хорошего в Диззи, — произнесла Ма, перетасовывая колоду карт.

— А почему в ней вообще должно быть что-то хорошее? — спросил Люк, зажигая сигарету.

— Человек без основы словно карандаш без стержня. Бесполезен. Хотя она довольно смазлива, этого не отнять.

— Она не так уж и плоха.

— Я не слышала, чтобы она когда-либо сказала что-нибудь интересное.

— Некоторым мужчинам такие женщины очень даже нравятся.

— А какие женщины нравятся тебе, Люк?

Прежде чем ответить, он сделал глубокую затяжку.

— Мне тоже нравятся симпатичные девушки.

Ма закатила глаза, не скрывая презрения.

— Ну ладно, я ценю интеллект, остроумие, мне нравится, когда меня удивляют и бросают вызов. Я люблю независимых и уверенных в себе женщин.

В ответ Ма пренебрежительно фыркнула.

— Все это очень примитивно, Люк. На самом деле тебе необходима такая женщина, которая очарует тебя и будет поддерживать в тебе пламя любви до конца жизни. Такая, которая навсегда останется для тебя неразгаданной тайной. Именно это тебе и нужно. В противном случае она очень скоро тебе наскучит. — Ма сдала карты. — Да, найди кого-нибудь, способного тебя очаровать, и эта женщина всегда будет твоей музой.

Всю вторую половину дня они играли в «Скачущего демона». Ма была опытным игроком, она долго обдумывала ходы, но каким-то невероятным образом заканчивала первой и выигрывала.

— Вы темная лошадка, Ма! И в чем же ваш секрет?

Она легонько постучала пальцем по виску.

— Все вот тут, в моей голове, однако я не собираюсь делиться с тобой своими тайнами. Если бы мы играли на деньги, я бы уже давно стала очень состоятельной женщиной!

— Если бы мы играли на деньги, я бы уже давно вышел из игры, — съязвил Люк. — Я не из тех, кто готов пустить на ветер свое состояние.

— Это верно, однако твоя жена умудрялась делать это вместо тебя. Что же в свое время подвигло тебя жениться на Клер?

— Она меня просто очаровала, — ответил Люк.

— Что, в самом деле была такой неотразимой?

— Вероятно, недостаточно.

— И что же случилось?

— Просто я избаловал ее.

— Стоит женщине надеть обручальное кольцо, как она сразу же меняется. Будь я мужчиной, никогда бы не женилась.

— Вы женщина, а так и не вышли замуж!

— Брак — это как карандаш без стержня, Люк. — Подавшись вперед, она с наслаждением прошипела одно-единственное слово: — Бессмыслен!

Когда профессор, отдохнув, снова появился в четыре часа, он предложил Биллу сыграть несколько партий в бридж с Ма и Люком. Ромина и Диззи возвратились из города, пробыв там совсем недолго. Позже через окно на верхнем этаже можно было слышать, как Диззи о чем-то спорит со своим мужем. Спустившись к ужину, они сели по разные стороны стола, казалось, совершенно не замечая друг друга. Судя по их поведению, разногласия были достаточно серьезными, и Ма не терпелось узнать причину, вызвавшую их.

На следующий день небо затянуло серыми тучами. Как и было условлено, Люк отправился вместе с профессором в город. На улицах было тихо, воздух стал прохладнее, а на горизонте, там, где пурпурные облака напоминали готовящуюся к сражению армию, собиралась гроза. Однако даже непогода не могла сломить энтузиазм профессора.

— Давайте поедим в помещении, — предложил Люк, припарковавшись как можно ближе к набережной. Снова заметив маленького мальчика, играющего среди лодок, он понял, что Козима, должно быть, находится в траттории.

— Этот ребенок всегда один, — с неодобрением сказал Люк.

— Какой ребенок?

— Да сын Козимы. Он всюду следует за ней, а она его совсем не замечает. Это естественно, когда женщина оплакивает своего мужа, но нельзя же забывать и о живых!

— На твоем месте я бы не говорил так, — сказал Карадок, медленно направляясь по террасе к ресторану.

— Не волнуйтесь. Я уже выбросил ее из головы и все забыл. А где прелестная Роза?

Внутри траттория выглядела старомодной, с маленькими столиками и простыми стульями. Пол был выложен плиткой, пахло сухой лавандой и дикорастущими травами, свисающими со стен над рядами обрамленных фотографий. На буфетах стояли чаши с лимонами, а на высоких стеллажах красовались бутылки с вином. Несколько столиков было занято, однако погода, похоже, всех разогнала по домам. Роза появилась в зеленом платье, которое прилипло к ее телу, как морские водоросли. Ее волосы, собранные в тугой узел, открывали взору прекрасную длинную шею, а губы были накрашены ярко-красной помадой в тон лаку для ногтей. Люк стал рассматривать педикюр, того же цвета, что и маникюр. Ножки Розы выглядели эффектно в босоножках на очень высоких каблуках. Ему было интересно, как Розе удается ходить в них целый день.

— Мы снова пришли отведать вашей великолепной рыбы, — произнес Люк с улыбкой.

Роза заулыбалась в ответ.

— А я-то подумала, что вы вернулись ради меня, — ответила она.

— Я пришел ради тебя, красавица Роза, — вмешался профессор.

— Ну что ж, один из двух — уже неплохо. Вы хотели бы немного вина?

— Греко ди Туфо, охлажденное, пожалуйста, — сказал Люк. — Похоже, будет гроза.

— К тому же очень сильная, — произнесла Роза. — Вам, возможно, придется просидеть здесь как в западне всю вторую половину дня.

— О, если уж попадаться в ловушку, то более удачного места, чем это, трудно найти, — сказал профессор.

— А кто изображен на всех этих фотографиях? — спросил Люк.

— Моя семья. — Роза кивнула на изображение обнаженной женщины, висевшее высоко на стене. — Это портрет моей бабушки Валентины, нарисованный моим дедушкой. Ну разве она не красавица? — Глаза Розы заблестели. — Мне говорят, что я очень похожа на нее. Печально, но мое существование по сравнению с ее жизнью весьма прозаично.

— Надеюсь, ты проживешь дольше, — сказал Карадок. — И не хуже, чем она.

Посреди ленча небеса разверзлись, гром сотряс холмы, и дождь застучал по причалу. Козима так и не появилась. Люк злился на нее все больше и больше за то, что она не дала ему шанса проигнорировать ее. Он посмотрел на грозное небо, на разволновавшееся море и подумал, что было бы хорошо, если бы маленький мальчик находился сейчас в безопасности, в своем доме.