Плоды школы Верт

Глава 1

Ночью выпал снег. Словно огромный снежный великан рухнул плашмя с небес и был пронзён насквозь острыми шпилями Верта. Теперь его холодное тело покрыло всю территорию школы и видимую часть окружающего леса.

Выглянув в окно, Бе́рберис обнаружил под подоконником снег, а ведь его комната располагалась высоко над землёй! Малоэтажные корпуса увязли чуть ли не под самые крыши, лишь административное здание горделиво торчало над белоснежным покровом; стёкла воинственно поблёскивали в небеса: «вам не одолеть!». В ответ высь молчала. Она видела непролазный бор у своего подножия, затем воздвижение Верта, однажды увидит и руины школы.

Долго созерцать безмолвный спор двух глыб: небесной и созданной человеком, у Бербериса не было возможности — ноги начали стыть. Он аккуратно вернул штору на место. Было неловко, однако напоследок Берберис убедился, что золотистая бахрома лежит ровно и со двора выглядит солидно.

Недавно Берберису исполнилось семнадцать лет, он имел статную фигуру, бледное лицо, титул графа и карие глаза в которых, казалось, сконцентрирована вся печаль обедневших дворянских семей. Чем сильнее нужда била его по карману и самолюбию, тем крепче держалась его осанка. В итоге, Берберис практически никогда не опускал плеч, что производило впечатление на окружающих.

Изысканная штора — первое и последнее дорогостоящее приобретение за три года, которые он провёл в стенах Верта, на всём остальном приходилось экономить. Статус графского сына подразумевал отдельные апартаменты, и отец предоставил Берберису данную привилегию. Неважно, что «апартаменты» вмещали в себя лишь кровать и письменный стол, окно продувалось, а в грубые необработанные стены Берберис вбил гвозди для вешания одежды — отцу полагалось быть благодарным за щедрость.

Поддерживать видимость достатка, помимо шторы, юному графу приходилось также надменным выражением лица, что сильно сужало его круг общения. Он мог бы продемонстрировать возможным товарищам трухлявый стул и старинный герб Преклетов, в основании которого по земле елозил изрубленный дракон — и только.

По коридорам пронёсся первый звонок, оповещающий учеников о назначенном часе для завтрака. С третьим звонком полагалось явиться в класс. Электричество было лишь недавно проведено в Верт, чуть позже подведения железнодорожной ветки. Школа гордилась тем, что идёт в ногу со временем и к предстоящему празднику закупила сотню ламп накаливания. В окружающих посёлках до сих пор жгли лучины. Непроглядный ночной мрак — одна из пропастей, разделяющая простолюдинов и дворян, однако обсуждать подобное за завтраком не полагалось: темы должны быть лёгкими, как и подаваемые на стол блюда.

Будущие властители земель и мира познавали риторику в естественном окружении, получали краткую порцию математики и физики в классах, углублённый курс физической активности — в тренажёрном зале и освещение истории с литературой в качестве дополнения к ужину.

Чуть ли не с первых дней переезда Берберис понял, что, к сожалению, школа существует не столько для обучения, сколько для формирования взаимоотношений. Дворяне с юности должны обрастать связями в обществе. Помимо потомков благородных династий в застенки Верта также принимали детей разбогатевших торговцев, которые лелеяли надежду на будущие союзы. Но как, позвольте, заключать союзы с раздувшимися от достатка и важности, пусть и благородных кровей, идиотами? У одиночки — Бербериса не было на то ответа.