Плотское желание

ЭПИЛОГ

ГОД СПУСТЯ

— Куда мы едем? — Я смотрю на Данте через плечо, вдевая в ухо маленький золотой обруч, уступка моему нежеланию носить украшения после того, как он подарил их мне на день рождения.

Данте стоит в дверях нашей спальни, одетый в чиносы и футболку, переминается с ноги на ногу с блеском в глазах, который говорит мне, что он что-то замышляет.

— Няня с Лилли?

— Она улеглась спать и прекрасно себя чувствует. — Данте заходит в комнату, его руки лежат на моей талии, он поворачивает меня так, чтобы наклониться и поцеловать. — Что касается того, куда мы едем, это сюрприз. Ты же не хочешь, чтобы я его испортил?

— Нет, наверное, нет. — Я пожевала нижнюю губу, недоверчиво глядя на него. — Ладно, пойдем.

Я знаю, что у Данте есть склонность к тому, чтобы удивлять меня экстравагантными сюрпризами. До сих пор ему удавалось сдерживать себя. Например, я знаю, что он хотел удивить меня квартирой, в которую мы переехали вместе полгода назад, но вместо этого мы выбрали ее вместе. Я знаю, что он пошел на компромисс, потому что вместо того, чтобы удивить меня ключами, он подарил мне папку с объявлениями, которые он организовал, и расписание всех показов, на которые мы должны были пойти вместе.

Это была одна из самых милых вещей, которые он сделал. И вот теперь, шесть месяцев спустя, мы счастливо обосновались в огромной квартире с нашей четырехмесячной дочкой Лилли.

Я не была уверена, что хочу оставить ее, даже на нашу годовщину. Но Данте убедил меня. И вот теперь, когда он ведет меня к обочине, я вижу припаркованный Chevelle, который ждет нас.

— Ты не против, если я прокачусь на ней один раз? — Невинно спрашивает он. — Я всегда хотел.

— Не вижу причин для отказа. — Я меняю направление движения, пересаживаясь на сторону пассажира. Это немного странно, я никогда раньше не была пассажиром в своей машине. Тем не менее Данте, кажется, в восторге от возможности сесть за руль. Я не понимаю, почему он так взволнован, пока он не садится рядом со мной и не протягивает полоску шелка.

— Что это? — Я поднимаю бровь в ответ на озорное выражение его лица. — Мы все еще на публике…

— Просто надень это. Я не хочу, чтобы сюрприз был испорчен. — Данте бросает на меня взгляд, который, как он знает, заставляет меня растаять, после года совместной жизни он научился нажимать на все мои кнопки, а потом еще и еще, и я ловлю последний проблеск его улыбки, когда неохотно тянусь вверх и завязываю полоску ткани вокруг глаз.

— В обычной ситуации это было бы извращением. — Я откидываюсь назад, пытаясь решить, что я чувствую по этому поводу. — Но я не уверена, что мне понравится быть с завязанными глазами, пока ты ведешь мою машину по улицам Лос-Анджелеса.

— Я буду держать тебя в безопасности. Я обещал, помнишь?

— Помню, — мягко говорю я, и я действительно помню. Та ночь на пляже выжжена в моей памяти, когда Данте пришел и попросил меня пересмотреть мое испуганное решение бежать от него. Я была так близка к тому, чтобы сбежать снова и снова, и никогда ничему так не радовалась, как своему решению остаться.

Последний год был самым счастливым в моей жизни. И я знаю, что он чувствует то же самое.

— Мы уже приехали? — Спрашиваю я немного погодя, и Данте смеется.

— Почти. — Машина замедляет ход, и я чувствую, как он маневрирует на парковочном месте. Мгновение спустя моя дверь открывается, и я чувствую, как его рука проникает в мою.

— Следуй за мной.

Это непросто, следовать за другим человеком с завязанными глазами. Но я полностью доверяю Данте, и я следую за его медленными шагами, поднимаясь по трем лестничным пролетам. Я слышу, как ключ поворачивается в замке, и он ведет меня вперед, через комнату и по коридору, пока я не слышу, как открывается дверь, и он направляет меня в другую комнату.

— Теперь ты можешь снять повязку, — мягко говорит он, и я тянусь за головой, развязывая кусок шелка.

Мне требуется мгновение, чтобы полностью осознать то, что я вижу.

Мы в моей квартире, и поначалу я не понимаю, почему. Данте убеждал меня сохранить ее даже после того, как мы съехались, выплатил ипотеку и говорил, что знает, как она важна для меня. Вот уже полгода я не знаю, что с ней делать. Мне кажется несерьезным, что она просто стоит пустая, но каждый раз, когда я думаю о том, чтобы сдать ее в аренду, я не могу не восставать против этой идеи. Мне не нравится мысль о том, что в доме моего детства будут жить другие. Так он и простоял полгода, за исключением редких визитов, пока я чувствовала себя виноватой за то, что у меня есть дом, который не выполняет никакой функции.

Но Данте наделил его одной из них.

Я стою в комнате, которая когда-то была комнатой моего отца, той самой, которую я упаковала в коробку, но не смогла ничего с ней сделать. Пол был отремонтирован, теперь он сверкает твердым деревом, а на окне висят белые занавески. С одной стороны стоит мольберт со стопкой пустых холстов, а в ящиках лежат различные кисти, краски и другие инструменты. На другой стороне комнаты — длинный письменный стол, на котором лежат стопки этюдников, блокнотов, карандашей и ручек, а рядом и над ним установлены светильники. На стене напротив стола висят мои работы, оформленные в рамки и расположенные в виде галереи.

Данте превратил квартиру в художественную студию.

— О боже, — шепчу я, поворачиваясь по кругу, пока наконец не оказываюсь лицом к лицу с ним. — Ты действительно все это сделал?

Данте кивает.

— Тебе нравится?

— Нравится? Мне нравится. — Я обвожу взглядом комнату. — Ты действительно понял, как много это место значит для меня. И ты превратил его в нечто еще более замечательное. — Я делаю шаг вперед и прижимаю ладонь к его щеке, целуя его. — Я так сильно тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю. — Данте кивает на стол. — Есть кое-что еще.

— Еще? — Я моргаю на него. — Это уже так много…

— Просто посмотри на это.

Я понимаю, что он имеет в виду, когда смотрю. На столе лежит стопка бумаг, и когда я беру их в руки и начинаю листать, то понимаю, на что смотрю. Это документы на коммерческое здание и документы на… похоже, кредит.

— Данте…

— Я знаю, что ты хочешь свой собственный салон. — Он делает шаг вперед, кладет руку мне на талию и поворачивает меня так, чтобы я смотрела на него во все глаза. — Я знаю, что ты всегда этого хотела. И я также знаю, насколько ты независима, и что ты никогда не позволишь мне просто купить его для тебя.

— Но… — Я снова просматриваю бумаги. — Разве не так ты поступил? Я имею в виду — это же документ…

— Я действительно купил его. Но остальное… это заем между нами. Ты будешь выплачивать стоимость салона в течение всего срока, фиксированную сумму из своей прибыли. Это был единственный способ дать тебе то, чего я так хотел, и при этом не лишить тебя возможности сделать это самой. Таким образом… ну, мы делаем это вместе. И я не могу придумать лучшего символа для нашей годовщины. — Данте делает глубокий вдох. — Ну, кроме этого.

Он опускается на одно колено, его рука опускается в карман, и я смотрю на него сверху вниз.

— Данте, это все…

— Ты целый год заставляла меня сдерживаться от великих жестов, — поддразнивает он, в уголках его губ появляется небольшая улыбка. — Поэтому я решил, что придется сделать все сразу.

Он протягивает бархатную коробочку и открывает ее, чтобы я могла увидеть кольцо внутри. И когда оно сверкает на свету, я тихонько вздыхаю.

Это не бриллиант.

Это темно-красный рубин в золотой оправе, такого же цвета, как цветы, которые я вытатуировала на его плечах. Это овальный солитер, простой и совершенный, и я уже чувствую, как киваю, когда Данте тянется к моей руке.

— Я еще ни о чем тебя не спрашивал, — говорит он, смеясь, и я чувствую, как улыбка расплывается по моему лицу.

— Да. Да, да. — Мой голос срывается, и Данте встает и тянется ко мне, заключая меня в свои объятия. Я смотрю на него, ошеломленная всем происходящим одновременно и счастливая так, как никогда не думала.

— Я все равно спрошу. — Он поднимает руку и убирает прядь волос с моего лица. — Ты выйдешь за меня замуж, Эмма Гарсия?

Я наклоняюсь, обнимаю его за шею и целую, а моя рука обвивает его затылок.

— Да, — снова шепчу я ему в губы. — Тысячу раз да. — Я целую его снова, на этот раз более глубоко, и он прижимает меня к столу, его руки скользят по мне, когда он шепчет, как сильно он меня любит, снова и снова.

И здесь, в том месте, где я когда-то боялась создавать с ним воспоминания, он дарит мне начало многих других. Продолжение той жизни, которую мы уже прожили вместе, и начало чего-то совершенно нового.

Я никогда не мечтала о таком как Данте. Но мне и не нужно было. Мы все равно нашли бы друг друга.

Некоторым вещам просто суждено быть.