«Люди кажутся странными, когда в мире лжи и фальши говорят правду».
— Это нечестно — лишать меня одних занятий во благо других.
— Полностью с тобой согласен.
— Так отмените наказание.
— Так не жертвуй всеми предметами во благо одного.
Уже набрала полную грудь воздуха, как осознала, что меня в очередной раз переиграли. Я попыталась обвинить ректора в том, что он лишает меня занятий по боевой магии, а он взял и упрекнул меня тем, что я делаю то же самое.
Так бы и придушила. Руки сжались в кулаки, но на этом все закончилось.
Уже неделю я каждый вечер посещаю вечерние занятия у ректора и каждый вечер пытаюсь всеми возможными и невозможными способами, уговорить его позволить возобновить занятия по боевой магии. Все попытки не возымели успех. Этот мужчина просто непробиваем. Поначалу я пыталась его разжалобить. Но куда там. Вернулось непробиваемое безразличие ко всему, что происходит в мире.
На вторую ночь решила убедить некроманта, что без знаний я бессильна, и мало ли что мне, бедной и беззащитной, предстоит пережить. Что ж, пробить непроницаемую магию безразличия я смогла, а вот достичь результата нет.
Левая бровь ректора изогнулась, и, подумав, он выдал.
— А ты расскажи им, насколько огромны блохи в твоих волосах, и о том, что ты охотно делишь постель… С кем там я спал, согласно твоим слухам?
Пришлось замять разговор. Мало ли каким будет его следующее наказание.
На пятый день я попыталась напомнить некроманту, что мне известен его маленький секрет, но на меня никак не отреагировали. В этот вечер Гекат Соун был молчаливее обычного.
Он заставил меня протирать книги от пыли в книжном стеллаже за его спиной. Сам же мужчина сел в кресло с бокалом крепкого алкоголя и, закинув ногу на ногу, погрузился в раздумья.
Я решила не тревожить его покой, а вот на следующий день, с самого утра заявиться к нему в покои и, пока он будет мучиться похмельем, потребовать необходимое мне. С отцом легче всего было договориться именно тогда, когда он мучился головными болями от выпитого вечером.
Наш ректор, похоже, головными болями не мучался. Да и выглядел он намного лучше любого из тех, с кем долгими ночами делил бутылку отец.
— Верните мне занятия по боевой магии, — начала я с порога разговор, который закончился тем, что я же и виновата. Некромант отодвинулся в сторону, предлагая пройти в помещение. Пытаясь придумать другое решение, я прошла внутрь и осознала, что сделала лишь после того, как дверь захлопнулась, а мужчина произнес.
— Сегодня ты протираешь книги, которые скрыты стеклом. С ними надо быть поосторожнее. Это ценные…
— Хватит!
Гекат Соун медленно развернулся ко мне. Темно-синяя рубашка обтягивала могучую грудь. В памяти всплыли воспоминания о полуголом теле. Тряхнув головой, перевела взгляд на серые глаза. В них не было и намека на злость. Казалось бы, именно это и должен испытывать ректор, которого не только перебили, но и чьим указаниям отказались следовать. Лишь левая бровь, неизменно изогнулась в вопросительном жесте.
— Я не прислуга и не обязана убираться в Ваших покоях.
Было до слез обидно, что единственный предмет, по которому у меня хорошие оценки, мне недоступен. Единственный предмет, из-за которого меня, вероятнее всего, не отчислили. Неожиданно я осознала очевидное.
— Вы нарочно лишили меня занятий, чтобы иметь полное право на отчисления без объяснения причин.
— Прости что?
— У меня лучшие оценки по боевой магии, и Вы решили, что если я не получу проходной, то в новом семестре после зимних каникул, меня можно будет без объяснения причин отчислить. — Не заметила, как повысила голос и начала кричать на некроманта.
— Эль, ты…
— Ничего у Вас не получится. Я выпущусь из академии, займу место подле короля и стану главой его стражи.
Господин Соун сделал шаг в мою сторону, но я отступила. Обида за несправедливое отношение, душила. Из всех студентов академии он решил, что именно я должна быть отчислена. Неужели я действительно единственная, кто так плохо учится? Не может этого быть.
— Эль, — в голосе ректора послышалась грусть вперемежку с чем-то, чего я не поняла. — Ты никогда не будешь главой стражи короля. Ни действующего, ни следующего. Смирись с этим и скорректируй планы.
— А вот и стану! — Топнув ногой, как маленький ребенок, я высоко подняла голову и посмотрела в темнеющие глаза.
— Эль, — прорычал ректор, которому договорить я не позволила.
— Еще как стану. А как буду подле короля, заставлю его казнить Вас за убийство невинного человека.
С меня хватит! Моей жизнью распоряжались с самого моего рождения. Я должна была забыть, что у меня была мать. Должна была молча терпеть унижение тетки. Должна была выносить оскорбление тех, кто считал меня ведьминым отродьем. А затем должна была молча выйти замуж. Я достигну всего, чего желаю. Я буду подле короля, даже если мне придется идти по головам.
— Вы не сможете меня остановить, даже если заставить перечитать все книжки в этой, никому не нужной, библиотеке.
— Я тебя уже остановил, малышка, — снова прорычал мужчина. — Просто ты об этом не знаешь. — Он подошел вплотную, сократив разделяющее нас расстояние в два шага, обнял за талию и, протянув руку в сторону, произнес. — Что же касается невинного… — в его глазах зажглись сиреневые огоньки. — Destinauit* Эва.
Неожиданно резко земля ушла из-под ног, и я провалилась в никуда. Вокруг растекалось серебряное полотно, которое волнами растекалось под ногами, над головой, по правую и по левую руку от меня. Попытавшись сделать вдох, осознала, что в этом тягучем серебряном нечто нет воздуха. Единственной опорой был мужчина, что крепче сжал в объятиях.
Не помню, что произошло раньше, я вцепилась в его рубашку мертвой хваткой или потеряла сознание, но очнулась я от фразы:
— Какие люди и без охраны…
*место назначения
Я очнулась оттого, что что-то сдавливало грудь. Было тяжело дышать. Вспомнила серебряное нечто и решила, что все еще плыву в неизвестном направлении, непонятно куда.
— Р-р-рмяу, иди скажи им, что она проснулась.
Если в серебряном нечто не получается дышать, то вряд ли получится говорить. Значит, я уже не плыву.
Открыла глаза и огляделась. Очередная библиотека или кабинет. Высокие стеллажи с книгами, под стеклом, большой стол, на котором стояли непонятные предметы. Софа, на которой лежала я. И черный кот с красивыми зелеными глазами, который сидел на моей груди и мешал вздохнуть.
— У тебя кр-р-расивая магия, не такая, как у Алекса.
Я дернулась от неожиданности и сбросила с себя кота, который РАЗГОВАРИВАЛ. Коты не говорят.
— Чего такая нер-р-рвная?
Черное говорящее существо изящно перевернулось и встало на все четыре лапы. Я же подтянула на софу ноги и обхватила их руками. Мало ли, может, он опасный.
— Ты говоришь? — сообщила я очевидное.
— Конечно, говорю. Как и многие фамильяры.
— Фамильяры?
Я порылась в уголках памяти и вспомнила что-то подобное из лекции на первом курсе. Меня очень заинтересовала история о том, что когда-то у магов были фамильяры. Это могли быть любые животные. Самых разных форм и размеров. Но самое интересное то, что все фамильяры обладали магическим даром. Все разным, но обладали. Вот только фамильяры вымерли очень давно.
— Но вас не существует.
— Тогда можешь предположить, что я тебе приснился.
Для послушного фамильяра он был слишком наглым. Протянув руку, чтобы погладить черную шерстку, наткнулась на недовольный взгляд зеленых глаз, на этот раз с вертикальным зрачком.
— Никак не могу понять, почему твоя магия меняет цвет.
— О чем ты?
В дверях, сложив руки на груди, стоял Гекат Соун, которому я тут же сдала кота.
— Он говорит.
Чтобы не было сомнений в том, о ком идет речь, я ткнула в черное существо.
— Знаю, — мужчина вздохнул. — Порой даже слишком много.
— Вот сейчас как обижусь и вообще ничего не скажу.
Видимо, он действительно обиделся. Развернувшись к нам хвостом, он запрыгнул на огромный стол и начал умываться.
— А я тебя собакам на растерзание отдам. — без каких-либо эмоций уведомил ректор.
— Эва, р-р-рмяу, Гекат меня собакам хочет отдать, — крикнул кот.
— Гекат, милый, не обижай Барсика.
Пока я недоуменно следила за черным котом, в кабинет вошла женщина. Истинная леди. Аккуратно уложенные волосы, подчеркивали скулы о тонкую шею. Идеально белоснежная кожа, как и подобает дамам из высшего общества. Простое, но изящное и определенно дорогое платье. Эталон изящества и красоты. И она позволяет себе говорить моему спутнику: «милый».
Несмотря на высокий рост, она была ниже ректора на голову. Непроизвольно поставила себя подле него и поняла, что я смотрюсь рядом с некромантом, как безобразный, неухоженный ребенок. Резко опустила ноги и поправила подол платья.
Рядом с такими женщинами хочется выглядеть лучше.
— Гекат, а ты видел, как моя девочка умеет давать пять?
— Нет, — ответил некромант мужчине, который стоял вне поля моего зрения, не сводя с меня заинтересованного взгляда.
Почему-то я смутилась, наткнувшись на серые глаза, и быстро перевела взгляд на женщину, которая подошла и присела рядом. Только сейчас я заметила, что она была беременна. Срок не очень большой, но животик уже округлился. Я захотела потрогать его.
— Как ты себя чувствуешь? — Ее рука легла на мой лоб. — Мы впервые использовали перенос более одного человека. Это было рискованно.
— Перенос? — спросила я.
— Да, — нежно-розовые губы растянулись в улыбке, — мы с мужем смогли создать зеркало переноса. Гекат взялся тестировать перенос. Но он впервые вошел в переход вместе с кем-то.
— Мы вошли в зеркало в академии, а вышли здесь?
С каждой минутой я все больше сомневалась в адекватности ректора. Даже я, со своими скудными знаниями понимала, насколько тяжелы переносы даже на небольшое расстояние. Последствия таких переносов слабо изучены. Чаще всего люди исчезали. А в те дни, когда получалось совершить переход, маги возвращались без какой-либо конечности. Он мог убить нас. Я вскочила высказать ректору все, о чем думала, когда кот на столе сообщил.
— Вот опять, р-р-рмяу. Ее магия поменяла цвет.
— Объясни.
Гекат Соун вырос между мной и котом. Вместо гневных речей, касательно его необдуманного поступка я сделала шаг в сторону ректора и сравнила наш рост. Он был почти на две головы выше меня. Не оборачиваясь, он посмотрел в мою сторону, и мне даже показалось, что мужчина ухмыльнулся.
Я отпрянула от него и посмотрела сначала на женщину, что продолжала сидеть на софе. Затем на мужчину, что продолжал стоять в дверях.
Это был самый необычный человек, которого мне доводилось видеть. А мы с друзьями были частыми гостями в местах, в которых не стоит появляться приличным людям. Его кожа была цвета очень светлого каштана, что мы собирали в детстве. Ярко выраженные скулы, казалось, высечены из камня. В отличие от аристократического прямого носа, его был немного закругленный на конце. Но больше всего мне понравились большие черные глаза, которые не имели второго века.
— Красивый, да?! — прошептала та, которую звали Эва, подмигнув мне.
— Ее магия нестабильна, — вещал кот, которого не должно быть в природе. — Ей бы больше тренироваться.
О, какой хороший кот! Я обогнула широкую спину и встала лицом к ректору. Прекрасная возможность, которую надо использовать.
— Вот видите, — руки указали на черное нечто. — Даже кот говорит, что я должна больше тренироваться.
— Эль, — устало прорычал некромант, а затем вообще выдал. — Скройся с глаз.
Вот те на. Сам меня притащил куда-то, коту всучил, а теперь скройся.
Женщина за спиной ректора разразилась заразительным смехом и выдала:
— Все дело в изменившемся взгляде, да, Гекат?
Ответом на это была тишина, за которой последовал тяжелый вздох и закрывшиеся глаза некроманта.
— Не знаю. Он постоянно на меня рычит. Ни на кого больше не рычит, а на меня рычит. А я вообще ничего плохого не сделала.
Меня оставили на попечение кота и покинули кабинет. Он решил спросить, что я такого сделала, заставившего Геката — непробиваемую крепость спокойствия и рассудительности, еле сдерживать эмоции.
— Да ты мелкая лгунишка, — выдал ухмыляющийся кот, чем удивил меня. — Так складно строишь из себя дурочку.
— Ты читаешь мысли? — Сделала я заключение из его наблюдательности. Других вариантов просто не может быть.
— Нет, я вижу ауру.
— Не понимаю.
В этом доме все было слишком… странное. Странный говорящий кот, странная хозяйка, которая подхватила за локоть злобного некроманта и, улыбаясь, увела из кабинета. Странный мужчина с необычной внешностью. Их малышка, которая умудрилась унаследовать лучшие черты родителей: большие голубые глаза матери, с разрезом глаз отца, русые волосы и немного вздернутый нос. Будущая красавица.
Но самым странным был Гекат Соун, который внешне оставался глыбой льда, но внутренне… Что-то изменилось после слов Эвы. Вот только что?
— Я вижу ауру магии и могу определить, какой силой владеет колдун. — Кот мне, кстати, понравился. Особенно после того, как он сообщил ректору о необходимости тренировок, и после того, как я смирилась с тем, что он разговаривает. Он оказался жутко интересным собеседником. — А еще я вижу, что ты врешь.
— А как ты это видишь?
Пальцы тянулись ко всему, что находилось на столе. Больше всего меня привлекли серебристые шарики, висящие на серебристых же веревках. Стоило оттолкнуть один, как он ударял соседний, а откликался дальний. Затем они по очереди раскачивались и, ударяя друг друга, пускались в пляс, пока не останавливались, возвращаясь в исходное положение.
— Аура колеблется или меняет цвет.
Я посмотрела в зеленые глаза с вертикальным зрачком и задала следующий вопрос. Кот был очень умным.
— Почему моя магия нестабильна?
— Думаю, ты еще не определилась с тем, каким пламенем будешь владеть?
Взяв очередной предмет — деревянную палку с заостренным концом и покрутив ее в руке, положила на место. Может, оружие какое-то?!
— Это как?
— У любого пламени есть свой цвет. От желтого — самого слабого, до почти белого — самого сильного. Классический вариант — красный. Но в мире магии цветов огня бесчисленное множество. Ты еще не знаешь, какого цвета твое пламя, поэтому оно меняет цвет, как и твоя аура. Пока твой огонь реагирует на настроение, но в будущем, ты должна управлять им, а не он тобой.
Я внимательно слушала кота, понимая, что мне что-то не договаривали.
— И что это значит?
Зрачки фамильяра вернулись в обычную форму, и он перевел взгляд на дверь. Мне даже не надо было оборачиваться, чтобы понять, кто там стоит.
— Это значит, — сказал тихий ледяной голос, — что если ты не научишься владеть огнем, он сожжет тебя изнутри.
Кот спрыгнул со стола и скрылся за приоткрытой дверью, не удостоив нас вниманием. Трус! Я же начала выходить из себя.
— Вы знали об этом, но запретили мне тренировки? — моему возмущению не было предела.
— Эль, проблема в том и заключается, что ты не знаешь, как овладеть силой. — Я двинулась в сторону ректора, намереваясь поджечь его синюю рубашку, но остановилась, когда он закончил свою мысль. — Тренировки только вредят. Из-за пробелов в теории ты рискуешь умереть.
Неужели он запретил мне заниматься, чтобы спасти? Неужели все эти пять месяцев нравоучений, намеков, требований и наказаний — это способ защитить меня от меня. Мои сжатые в кулак пальцы разжались, я поднятые для удара руки безвольно опустились вдоль тела. Я должна быть благодарна ему за заботу, но в душе одна лишь злость.
— Эва зовет к ужину.
— Я не хочу есть.
На самом деле есть очень хотелось. Живот урчал последние полчаса, но признаться в этом не позволяла гордость. Почему я так зла на ректора? Почему?
— Пи-пи-пи… — что за мерзкий звук? Может, показалось? — Пи-пи… — не показалось.
В поисках источника звука я посмотрела по сторонам. Что-то определенно пищало. На фоне моей злости по отношению к некроманту звук выводил из себя.
— Внизу, — любезно подсказал мужчина.
Я опустила глаза в пол и, вскрикнув, бросилась в сторону ректора. За его широкой спиной вообще хорошо. Я, как мы уже определили, малявка, по сравнению с прекрасной Эвой, меня и не видно вовсе.
— Пи-пи-пи… — продолжала мышь.
— Убейте его! — Очень быстро определилась я с решением проблемы.
— Пи-и-и?
Неужели в голосе мыши послышалось удивление. Она что, тоже фамильяр? Не многовато ли для одной семьи. Но эта не говорит, в отличие от кота. Мужчина развернулся ко мне, заставляя отпустить рубашку, в которую я вцепилась мертвой хваткой.
— Говорил же, я не убиваю без повода. А за убийство этого мышонка, Эва сожжет нас ударом молнии. Она в гневе не контролирует себя, тем более сейчас. Беременных лучше не нервировать.
В крови снова начал закипать огонь. Конечно же, мы не нервируем красивых леди с нежной улыбкой. Интересно, а она знает, что ее «милый» безжалостно убил человека?! Вот расскажу ей, и перестанет быть «милым».
— Конечно, защитить эту женщину от переживаний важнее, чем спасти жизнь студенту своей же академии. Вы правы!
Левая бровь мужчины изогнулась в вопросительном жесте, но я не стала ничего объяснять. Меня, между прочим, к столу позвали. А я голодная и злая. Непонятно почему.
Найти место ужина было несложно, надо было просто идти на звуки голосов. Хоть я и была уверена в том, что некромант следует за мной по пятам, но оборачиваться не стала. Сама не знаю, что на меня нашло. Одинаково сильно раздражает и его забота, и его безразличие. Может, магия огня управляет мной намного сильнее, чем я могу представить?
Добравшись до источника всеобщего ликования, я открыла двери и застыла как вкопанная. В украшенной цветами, магическими шарами и живыми, летающими бабочками помещении, были: виновница торжества, которая задувала магическую свечу; отец, державший малышку на руках, и мать, державшая красивый торт; Алексан Фоер в обнимку с Элизабет Дэлин (я бы сказала, что в этот момент моему удивлению не было предела, но было еще два человека); король Уолтер Рагаф, видимо, со своей женой. Видеть леди Аришу мне не доводилась, но о ее красоте и сильном духе, благодаря которому была выиграна битва, ходили легенды.
— Вы как раз вовремя, — сообщила Эва, — проходите, присаживайтесь.
Неужели такими бывают праздники, или это просто странная особенность этой необычной семьи. Правда, у меня никогда не было праздника, и я не знала, каково это, что-то праздновать толпой.
Мужская ладонь легла на талию и подтолкнул к столу. Я прошла на негнущихся ногах и села на выдвинутый стул.
Отлично, просто отлично. Я здесь совершенно не к месту. Но, видимо, ректор решил, что мне недостаточно неуютно, и обратился к правителю.
— Уолтер, моя студентка жаждет рассказать, как я убил твоего брата.
— А-а-а? — протянул король, медленно усаживаясь напротив. — Ну, хорошо. Что Вас беспокоит, юная леди?
Беспокоит? БЕСПОКОИТ? Даже не знаю, с чего начать?! Может, с того, что в ректоры нам назначили УБИЙЦУ…