Победителей не судят

Глава 44

— Такого варианта развития событий я абсолютно не ждал, — Фок растерянно посмотрел на генерал-адмирала, который тоже пребывал в задумчивости, даже свой привычный «чай» Евгений Иванович забыл пить — от кружки уже перестал идти легкий парок.

Двум деятелям с фельдмаршальскими жезлами на погонах было отчего закручиниться — к финишу пришла совсем не та «лошадка», на которую никто и не думал ставить, пребывая в здравом рассудке. Да что там — из всех кандидатур это была как раз та, которая не вызывала никаких симпатий. И совершенно не годилась для правления.

Ибо нет ничего хуже на свете, чем коллективное руководство при малолетнем монархе!

— Страна может вспыхнуть в любую минуту, а они решили в бирюльки поиграть?! Мозги хоть есть?!

Генерал-адмирал взревел разъяренным медведем, и, схватив кружку, отпил глоток остывшего чая. Поморщился, хотел швырнуть драгоценный фарфор в стенку, но сдержался, поставил на стол. Зато взял бутылку коньяка и щедро наплескал в бокал, рука чуть дрожала и треть ароматной, пахнувшей яблоками жидкости, разлилась лужицей.

Выпив богатырским глотком мартель, Алексеев фыркнул как морж, выбравшийся на берег, и закурил папиросу.

— Был у нас орел двуглавый, а теперь дракон трехглавый, — хохотнул Фок, ехидно и зло. — С младенцем в зубах, которого в любую минуту могут схарчить… если сам не умрет. Причем все трое прекрасно понимают, что Алесей физически не сможет править, даже если доживет до совершеннолетнего возраста — зачем мучить ребенка?!

— А затем, что его уже приговорили — обязательно умрет, не взойдя на престол! Парень без опеки любящего отца долго не протянет! И заметь, они ведь Аликс отодвинули — а у той и без того с мозгами не все в порядке. Совсем двинулась рассудком, истеричка!

Алексеев выругался в несколько «загибов», от всей широты русской души, обманутой в своих сокровенных надеждах. Да оно и понятно — теперь о дальнейших перспективах можно было рассуждать чисто риторически, какого-либо внятного варианта не просматривалось.

— Ладно, чего только не случалось в русской истории — «семибоярщина» была, теперь «великокняжеский квартет», если с младенцем посчитать, — Фок закатил глаза к потолку, у него слов тоже не осталось — одни маты на язык просились.

— А вы друзья как не садитесь, все в музыканты не годитесь, — подвел черту словами знаменитого баснописца моряк. — Посмотрим, что у них выйдет, а то сами крушение монархии раньше срока организуют, с них станется — лучше бы Владимира Александровича на царство посадили!

— Он умрет через три года — перспектив от такого правителя нет. А деток ты его хорошо знаешь, дурные они, «отморозки»! Самый худший вариант из возможных! Но они избрали невозможное!

— Да, это зря Алексея в цари протащили — понятно, что за его спиной править будет намного легче. Просто побоялись на себя полную ответственность брать…

— Скорее не дали — Владимир Александрович своего желания надеть шапку Мономаха никогда не скрывал от нас, и не думаю, что в Петербурге он скромность проявлял перед другими «кланами». Вот к нему двух «сторожей» и приставили для присмотра.

— Вернее, родственным принципом руководствовались! Причем, он сам их подбирал, и в конечном итоге сделал первый шаг к престолу! Теперь только немного подождать, пока все утрясется!

— Ты так считаешь? Поясни!

Алексеев с интересом в глазах посмотрел на Фока, который придя к какому-то решению, снова обрел привычную для него безмятежность. И развалился в кресле, закурив папиросу. Стало ясно, что отгадка мучавшего их вопроса им найдена. По крайней мере, в это хотелось верить, так как Евгений Иванович достаточно изучил своего друга, совершившего за менее чем один год головокружительную карьеру, став фельдмаршалом в конце войны, когда в ее начале был всего генерал-майором. Да и монархом неожиданно воцарился, и большого государства — с населением в сорок миллионов, и территорией солидной, больше у Германии, Франции и Италии вместе взятых, пусть и без африканских колоний подсчитанных.

— Смотри, какой казус интересный получается. Владимир Александрович старший в своем клане, и уже был назначен регентом вполне официально. Опыт для него знакомый, почему бы снова ему не пойти проторенной дорожкой. Тогда шанс не представился, сейчас он за него уцепился, желая использовать удобный момент. Сломить сопротивление «Николаевичей» и «Константиновичей» он смог бы только в одном случае…

— Вступив в альянс со старым фельдмаршалом, — воскликнул Алексеев, хлопнув ладонью по столу. — Вот потому и привлек Александра Михайловича вторым регентом, тем более тут чисто домашние отношения — Сандро женат на своей двоюродной племяннице Ксении, она сестра «Мишкина» и родная тетка младенца Алексея!

— Именно так — слишком плотные узы у «Александровичей», в которые втянут один из «Михайловичей». И еще — Михаил Александрович был до недавнего времени наследником престола, но, видимо, сам отказался на трон садиться, да и не желал этого делать.

— Скорее, просто побоялся, ведь до сих пор непонятно отчего умер его старший брат император…

— Постой, — Фок чуть ли не подскочил в кресле, — может потому и регентскую власть учредили, что до сих пор разобраться не могут, откуда удар был нанесен. Одно дело англичане или радикалы, и совсем иное, если это семейное дело. Тогда да, нужно поостеречься с вхождением на престол, чтобы выявить крамольников, тех из них, кто замыслил и посягнул. Тут торопиться действительно не нужно, ведь может последовать повторный удар. Вот потому Владимир Александрович и огородился двумя регентами, которые ему послушны в достаточной степени, и которых потерять не жалко в случае повторного покушения, но уже на них!

— А когда он на трон сам взойдет?!

— Тут лакмусовая бумажка есть — преждевременная смерть ребенка. А она будет, если Аликс не откажется от притязаний, а врачи на общем консилиуме не подтвердят, что Алексей II править не сможет. А вот тогда дорога на коронование открыта, и ковровые дорожки постелены.

— Похоже, что ты прав, — осторожно произнес генерал-адмирал, и посмотрел на Фока — тот явно что-то придержал, как шулер прячет козыри в рукаве, а то и джокер.

— Вторым сигналом будет введение патриаршества, в этом я убежден. Смута никому из власти не нужна, и для противодействия ей нужна активная позиция церкви. А патриарх спокойно будет венчать его на царствование, ибо долг платежом красен. И реформы проводить станет легче, с одобрения то церкви — в селениях школ нет, но хоть часовенка да имеется. И пастырь при каждой, что свою лепту вносить будет в успокоение умов.

— Хм, в этом что-то есть. Ты уверен в своем выводе?!

— До вчерашнего дня сомневался, пока супруга с епископом не поговорила, и тот ее не осудил, наоборот…

Фок смутился, даже чуть покраснел — таким смущенным Алексеев его никогда еще не видел. Любопытство сразу же взыграло у генерал-адмирала, и он моментально спросил:

— Ты не темни, сразу скажи, в чем дело?!

— Женушка настояла, прямо чуть ли не с ножом у горла, потребовала взять трех наложниц, которых сама подобрала мне. Связи закрепить с Кореей, нашей «внутренней» Монголией и Халхой, династические, мать их! А епископ ей ответил, что в делах крещения язычников на грех малый пойти можно и нужно. Но будет хорошо, если при этом его митрополитом назначат, что и было твердо обещано.

— Ох ты, — фыркнул Алексеев, — у тебя силенок то хватит, Александр Викторович, мы ведь немолоды уже?! Хотя представляю, как тебе многие завидовать люто будут!

— И ты туда же, — теперь чуть не подавился смехом и Фок, — я тут философски смотрю — надо, так надо, от меня не убудет. И не бастарды родятся, а вполне законные властители, если дела не так на окраинах пойдут. И наложницы грех тут привычный, да и смотрят на него сквозь пальцы. Ведь если в корень посмотреть, то даже не прелюбодеяние, не родственный брак, на который могут дать разрешение — когда дядя на племяннице женится. Так владыка и сказал, тот еще конформист — к земным правителям с обычными мерками не подходят.

Фок мотнул головой, понимая, что намек на августейшие нравы делать не стоило — у самого рыло будет в пуху. Потому подытожил спокойно, давая понять, какая у него жена,

— С прицелом на будущее смотрит царица — я ее сам боюсь, слишком наполеоновские планы выходят, с размахом!

— Она у тебя такая, страшнее Цыси станет, и наложниц твоих удавит сама, если что не так пойдет!

Алексеев говорил очень серьезно. Генерал-адмирал сам был несказанно рад, что Елена Борисовна считала его в коротком перечне друзей, где пальцев на двух руках хватит. И не заносила в свой длинный список врагов, с которыми можно и нужно бороться любыми средствами, не ограничиваясь себя ничем — и плевать ей на мораль с высокой колокольни.

— Мечтает китайской смутой воспользоваться и присоединить те западные территории Поднебесной, где ханьцев мало — уйгуры, кашгарцы и тибетцы. И России затем сбагрить, вначале у англичан ведь повода не будет, а мы не удержим — слишком далеко, туда железную дорогу проводить надобно. А сейчас советует от Тайваня резко избавляться — он как чемодан без ручки, нести тяжело и одни расходы будут без всякой прибыли. И преданного народа почти нет, одна головная боль — вечные мятежники. Сейчас порадуются по случаю избавления от японцев, нас благословляют и в Петербург пишут, а потом за старое примутся. Продать бы их на хрен, только под соусом, чтобы прямой продажей не выглядело.

— Кайзеру?!

— Именно ему, как «яблоко раздора», сами не удержим. И деньги нужны, займы, заводы построить, и многое сделать. Она и этот вариант придумала, как всех стравить между собой. Причем постепенно, играя на противоречиях между великими державами.

— Тут без Витте решать нельзя — подождем три дня, он уже прибыл в Читу. Дело сложное, и переговоры с японцами о мире вести надо — они завтра в Порт-Артур приплывут…