Побег в Африку

Глава 5

В тот вечер все участники бурного празднества заснули мгновенно, наскакавшись и напрыгавшись днём вокруг озера.

У подножья скалистого холма львы, свернувшись в клубок и прижав к себе детёнышей, чтобы те не замёрзли ночью, вскоре начали посапывать во сне.

На склоне холма виднелся вход в пещеру, где жили Первый лев и его супруга. Зуба пропустил вперёд Алекса, а Флорри, взяв нежно сына за лапу, вошла вместе с ним в довольно уютную пещеру, которую освещали сотни светлячков.

- Ну ты готов вернуться в свой старый дом? - спросил Зуба, подталкивая его в дальний угол, где на плоском камне было устроено нечто похожее на постель.

- Вот это то самое место, где ты всегда спал.

Алекс, не отрываясь, смотрел туда и пытался вспомнить своё детство. Он подошёл ближе и дотронулся до деревянной игрушки, до сих пор висевшей над постелью.

Зуба отошёл и наблюдал за Алексом, который просто светился от счастья.

- Посмотри на него, дорогая! - мягко сказал Первый лев.

Флорри положила голову на плечо Зубы, и они оба любовались сыном, ходившим из угла в угол своего старого дома.

- Вот это да! - вдруг воскликнул Алекс, держа в лапах игрушку, похожую на льва. - Я помню её, и я теперь всё вспомню!

Он вскочил на свою постель и подпрыгнул. А потом заметил на стене отпечаток маленькой лапки. Алекс тут же приложил к нему свою лапу, пытаясь сравнить:

- Разве это моя?

Флорри и Зуба одновременно кивнули.

- Ты оставил этот отпечаток нам на память, ещё не зная того, что в тот день мы тебя потеряем, - сказала Флорри, нежно дотронувшись до него.

Алекс уселся на постели, не отрывая глаз от следа своей детской лапки:

- Но я тогда был совсем маленьким. Что произошло со мной?

Зуба грустно опустил голову.

- Это только моя вина, - его голос дрожал от волнения.

- Я отвернулся всего лишь на минуту, и потом... - Зуба отошёл в сторону, он был не в силах рассказать всю правду о том страшном дне.

Флорри обняла мужа, пытаясь успокоить его, когда он всё-таки уселся рядом с Алексом на постели.

- В случившемся твоей вины не было, - твёрдо сказала она, и, глядя в глаза сына, добавила. - Твой отец сделал всё, что мог. Он много недель искал браконьеров, похитивших тебя, забираясь далеко за пределы заповедника.

- И в конце концов я подумал, что они просто могли...-грустно добавил Зуба.

- Мы решили, что они тебя убили, - закончила Флорри.

Зуба тряхнул головой, отгоняя неприятные воспоминания, и улыбнулся Флорри. А потом обнял Алекса:

- Но мой сын разобрался с ними, как и подобает королю Нью-Йорка, с которым опасно связываться.

- Всё так и было! - радостно крикнул Алекс, встав в позу каратиста.

Зуба рассмеялся и слегка пихнул сына. Они тут же шутя обменялись ударами.

- В следующий раз не подставляй подбородок, - посоветовал, усмехнувшись, Зуба.

- Ну всё, хватит. А то что-нибудь разобьёте, - разняла их Флорри.

Когда они успокоились, она принесла старое одеяло, сделанное из камыша, и показала Алексу:

- Ты обычно называл его «Фуфи».

Алекс понюхал одеяло. Его запах гут же напомнил ему детство:

- Да, это Фуфи! - прошептал он.

- Бабьи нежности! - строго сказал Зуба. - Он не хочет этой старой тряпки.

И потянулся за одеялом, но Алекс схватил его и прижал к груди.

- Это моё Фуфи! - закричал он детским голосом.

Зуба и Флорри в изумлении переглянулись. Алекс, заметив их реакцию, протянул отцу одеяло.

- Зуба, верни, пожалуйста, ему Фуфи, - попросила Флорри.

- Большое спасибо. Всё нормально, - быстро проговорил Алекс и, схватив своё детское одеяльце, нежно положил его на постель.

Зуба встал и похлопал в ладони:

- Ну ладно, сынок. Пора отдыхать. Завтра у тебя великий день, и тебе потребуется вся твоя сила.

- Я сделаю всё, как надо, папочка, - пообещал Зуба.

- Надеюсь, ты нас не подведёшь. Иначе отцу придётся выгнать тебя, - шутливо добавила Флорри.

Зуба потрепал сына по подбородку:

- Я уверен, мы будем гордиться тобой. И знаешь почему?

Он поднял лапу Алекса и ещё раз сравнил родовые отметины:

- Ты родился с этим, мальчик. А теперь спокойной ночи!

Какое-то время он ещё стоял рядом с постелью, всё ещё не веря, что его Алакай вернулся в родной дом.

- Мой дорогой мальчик. Мой сын - король, - с гордостью тихо повторял он.

Подошла Флорри и поцеловала Алекса в лоб.

- Спокойной ночи, мама, - пробормотал тот полусонным голосом.

- Спокойной ночи, Алакай, - ответила она, смахнула со стены светлячков и пошла за мужем.

Как только он остался один, то сразу улегся поудобнее и прижался щекой к своему Фуфи.

На следующий день Алекс готовился к Обряду Посвящения вместе с несколькими другими молодыми львами. Все они собрались под навесом рядом с ареной, где им предстояло показать свою силу и ловкость. По традиции нужно было нанести на шкуру ритуальную окраску. Местные молодые львы украсили себя классическими африканскими символами. Алекс же намазал свою морду белой краской, губы - чёрной, а вокруг глаз нарисовал той же чёрной краской звёзды, став похожим на мима.

- Итак, ребятки, запомните, успех любого великого представления зарождается в сердце. Вы, надеюсь, поняли меня? - снисходительно заметил Алекс.

Молодые львы удивлённо переглянулись, и один из них утвердительно кивнул головой:

- Конечно, мистер.

Неожиданно рядом с Алексом появился Макунга:

- Привет, я тут прогуливался и подумал, что нужно пожелать тебе удачи. Ты ведь всё-таки нервничаешь, не так ли?

- Ничего подобного, - гордо ответил Алекс.

- Это всё мне знакомо. И я знаю, что нужно делать.

Макунга обнял его за плечи и отвёл в сторону от других участников испытания.

- Послушай меня, залог успеха в правильном выборе соперника, - доверительно прошептал он.

- Соперника? - не поверив своим ушам, переспросил Алекс. - Так значит, игра будет на вылет?

- Ну да, конечно, - нарочито смущённым голосом подтвердил Макунга.

- Прекрасно! Я не против, - обрадовался Алекс. - И пусть победит талантливейший. А кто, по вашему мнению, мне бы больше всего соответствовал по уровню исполнения? Ну, вы понимаете, чтобы никто из зрителей не скучал.

Макунга оглянулся вокруг, чтобы удостовериться, что их никто не слышит.

- Я, наверное, смогу тебе помочь, - ответил он. - Хотя всё это противоречит нашим традициям и кодексу чести. Но слушай, раз уж так, я бы выбрал Титси.

- Титси, - повторил Алекс и улыбнулся. - Звучит неплохо. Спасибо вам.

- Всегда готов помочь сыну моего старинного друга Зубы, - ответил Макунга.

Раздался громкий звук гонга.

- Ну теперь вперёд, парень! - скомандовал Макунга, подталкивая Алекса к другим молодым львам, уже выстраивавшимся снаружи.

Он оказался последним в шеренге участников испытания. Перед выходом на арену Алекс несколько раз встряхнулся, расслабляя передние и задние лапы, и немного потренировал голос, произнеся классическую скороговорку шоуменов:

- Раз-два-три-четыре-пять, будем классно выступать!

Через пару минут все двинулись на арену. Множество львов сидело вокруг большого круга из камней. Когда появились герои предстоящего события, их встретили оглушительные звуки барабанов, крики одобрения и аплодисменты.

Зуба поднялся на подиум, который был сооружен рядом с ареной.

- Начинаем Обряд Посвящения, - торжественно объявил он, держа скипетр Первого льва.

- Давай, мой мальчик! Чтобы мама могла гордиться тобой! - раздался крик Флорри, стоявшей рядом с Зубой.

- Всё будет нормально, мама! - крикнул в ответ Алекс, стоя, как и другие участники испытания, перед подиумом.

- Итак, кто первым выйдет на арену? - спросил Зуба.

Алекс ту же поднял руку:

- Я!

Зуба взглянул на него.

- Говоришь, ты хочешь? - спросил он, подмигнув сыну. - Ладно, высокий красивый лев, так уж и быть, выбирай себе соперника.

Алекс почесал шкуру и задумчиво ответил:

- Прямо и не знаю, кого выбрать. Наверное, выберу-ка я Титси!

Все собравшиеся разинули рты от изумления.

- Титси? - закричала Флорри. - Но почему он выбрал именно Титси?

- Потому что он мой сын, - гордо ответил Зуба. - Алакай умён и находчив.

Зуба указал на дальний конец арены, где на земле дремал огромный мускулистый Титси.

- Эй, кто-нибудь, разбудите его! - приказал он.

Один из львов тут же подобрал большой камень и швырнул его в голову Титси. Тот, рыча, подпрыгнул и, встав во весь свой чудовищный рост, буквально ворвался на арену. Каждое его движение подчёркивало непомерно развитую мускулатуру его и без того мощного тела. Увидев в центре арены Алекса, он оглушительно заревел и уставился на него своими жуткими безумными глазами.

Алекса всё это не испугало, и он начал, пригибаясь, ходить кругами вокруг Титси, принимая воинственные позы. При этом он всячески старался вывести соперника из себя:

- Прекрасно, Титси. Давай-ка, потягаемся. А может быть, ты умеешь летать. Ну что же ты стоишь?

- Сейчас ты у меня попляшешь! - проревел в ответ Титси.

- Отлично, - согласился Алекс и начал выделывать вокруг него па.

Титси в недоумении посмотрел на своего противника.

- Не так плясать, - наконец сообразил он и проревел ещё громче, - а сражаться!

- О, так это будет потрясающее зрелище! - пропел Алекс и, щёлкнув пальцами, начал угрожающе подступать к сопернику, перебирая ногами, как заправский артист в бродвейском мюзикле.

Ничего не понимающий и взбешенный Титси оглянулся вокруг себя. На мордах всех присутствовавших львов было написано такое же недоумение. Только Макунга прятал в своих усах коварную и презрительную усмешку.

- Он что - танцует? - в ужасе прошептала Зубе Флорри.

- Да, всё складывается намного лучше, чем я предполагал, - пробормотал себе под нос Макунга, с удовольствием наблюдая, как Алекс повернулся спиной к Титси и виляет бёдрами.

Зуба вскочил на ноги и проревел:

- Алакай! Повернись к нему лицом.

- Нет-нет, папочка, - отозвался Алекс. - Сначала мы идём вот так вперёд и уже только потом поворачиваемся к партнёру.

Он крутанулся вокруг себя и простёр свои лапы с приветствием к окончательно обалдевшим зрителям.

Через мгновение Титси кинулся на него. Алекс при всей своей пластичности увернуться не смог и получил удар такой силы, что, казалось, вся саванна содрогнулась. Титси буквально вбил его в огромный валун. Алекс рухнул на землю, едва дыша. А от валуна за его спиной осталась одна пыль.

Зуба и Флорри кинулись к сыну.

- О нет! Только не это! - воскликнул в ужасе Зуба.

- Алакай, мальчик мой, - прошептала Флорри.

- Что случилось? - сурово спросил Зуба, видя, что его сын жив. - Ты же говорил, что ты - король.

- Это только моё сценическое имя. То есть меня называют так, когда я появляюсь перед зрителями, - с трудом переводя дух, ответил Алекс.

Собравшиеся вокруг арены молча смотрели на происходящее, не понимая, что же всё-таки происходит. Но тут Макунга поднялся на подиум, и все повернулись к нему. Макунга широко развёл лапы, как будто хотел всех обнять, и, взглянув с показной грустью на своих сородичей, сказал:

- Ну кто бы мог представить, что Зубе придётся изгнать своего собственного сына из нашего сообщества?

Всем свидетелям этого печального представления было явно не по себе.

Зуба, покусывая губы, пытался найти выход из сложившейся ситуации. Сам он в своё время заслуженно стал Первым львом, отвоевав это право у многих. Но как он мог выгнать своего единственного сына, который только что вернулся к нему!

В наступившей тишине все ждали решения Зубы.

Наконец он склонил свою голову перед собравшимися.

- С этой минуты я больше не Первый лев, - объявил он, бросил на землю символ власти - скипетр - и пошёл в сторону, высоко держа голову.

Алекс заставил себя сесть и слабо крикнул:

- Отец, не надо! Ты не можешь так поступить.

- Конечно нет! - добавил Макунга, якобы поражённый услышанным и увиденным. - Кто же теперь будет во главе всех нас?

Он наклонился и поднял скипетр:

- Кто смог бы занять место Зубы? Кто? Ведь это огромная жертва и огромная ответственность называться Первым среди нас.

В переднем ряду поднялся взрослый лев.

- Ах, это вы, сэр? - крикнул Макунга и с такой силой ударил его скипетром по голове, что тот рухнул замертво.

- Вот видите, он явно не подошёл.

Больше никто на первенство уже не претендовал. Макунга, прижав символ власти к своей груди, скромно спросил:

- Есть ещё кандидаты?

И, не получив ответа, заключил:

- Ну хорошо, я думаю, что мог бы, ради нас всех, нести эту непосильную ношу и выполнить свой долг перед вами.

После чего подозвал Титси и приказал ему:

- Принеси шляпу!

Титси мгновенно исчез с арены, а Макунга направил скипетр в сторону Алекса:

- Как ваш новый лидер, я с тяжёлым сердцем и глубочайшим сожалением приказываю Алакаю покинуть нашу страну и носить шляпу позора.

Вернувшийся на арену Титси нахлобучил на Алекса высокую дурацкую шляпу, украшенную бананами, яблоками, виноградом и ананасами.

- И теперь, Алакай, твоё имя всегда будет синонимом позора, даже после твоей смерти, - закончил Макунга, не обращая внимание на реакцию своих новых подданных, которым явно не понравилось всё случившееся.