Побег в Африку

Глава 7

Джулиан и Морис верхом на страусах, в сопровождении свиты, состоящей из фламинго, двигались вдоль границы священного места, где находились в своих ямах жирафы, готовившиеся к смерти.

Солнце уже начало садиться и окрасило горизонт в самые фантастические тона.

Джулиан, как заправский наездник, пришпоривал своего страуса и время от времени орал:

- Ну-ка, давай, пошевеливайся, птичка!

Морис, судя по всему, был не столь искусным наездником. Он то и дело кричал своему страусу, чтобы тот не подпрыгивал и вёл себя спокойно.

Наконец Джулиан притормозил.

- Посмотри вокруг, Морис, - восторженно произнёс он и широким жестом указал на кладбище жирафов с ямами и валявшимися вокруг них костями. - Лучшего места для моей летней резиденции и не найти! Так что распорядись, чтобы все эти дырки засыпали, а мусор вокруг них убрали.

Неожиданно он заметил Мелмана, выглядывавшего из ямы. Обитатель Нью-Йоркского зоопарка положил голову на землю и безучастно смотрел перед собой.

- Фу, какая гадость! - сказал Джулиан с отвращением. - Кто это мог оставить здесь вполне сохранившуюся голову?

- Да, ерунда какая-то, - подтвердил Морис.

Мелман поднял глаза.

- Можете не рассказывать мне об этом, - слабым и грустным голосом ответил он. - Ведь мой возраст - это время расцвета. А я вот оказался смертельно болен. И жить мне осталось от силы пару дней.

- Да это тот парень, из разбившегося самолёта! - просиял Морис.

- Какая разница! - отмахнулся его повелитель, а потом гордо крикнул, вскакивая на страуса. - Но если бы у меня оставалось всего два дня жизни, я, король Джулиан, столько бы всего понаделал, что память обо мне сохранилась бы на века!

- А что, например? - спросил Мелман.

- Ну, - ответил Джулиан, - я бы научился свистеть. У меня сейчас как будто стало получаться. Но хотелось бы ещё лучше.

Он сморщился, надулся и издал не совсем приличный звук, что, впрочем, его нимало не смутило.

- А знаешь ли ты, что бы я ещё сделал? - разошёлся он. - Я бы захватил соседнюю страну и навязал ей свою идеологию, хочет она того или нет.

Мелман согласно кивнул:

- Вам, конечно, легко так говорить, Джулиан, ведь вы - король!

- Да, я - король, - гордо согласился тот. - А ты просто мерзкая маленькая головка. Но перед тем как исчезнуть, ты обязан сделать последнюю, самую важную вещь в своей никчемной жизни.

- Ну, мне кажется, есть только одно, на что я ещё способен, - задумчиво ответил Мелман.

- И как это называется? Скажи-ка мне! - потребовал Джулиан.

Мелман тяжело вздохнул:

- У меня никогда не хватало смелости признаться Глории, как я к ней отношусь.

- Скучно и пошло, - ответил король, пришпорив своего страуса, но неожиданно повернулся к жирафу. - А что, эта Глория - дама? Ты мне не говорил об этом.

- А чего это ты так встрепенулся? - встрял в разговор Морис. - Тебе ведь недолго осталось шею вытягивать.

- Да, ты прав, - немного подумав, ответил Мелман.

- Не слушай этого придурка, - Джулиан наклонился к Мелману. - Иди, не мешкая, к ней. Посмотри ей прямо в глаза. А потом скажи, как ты её, тварь, ненавидишь!

- Наверное, это будет посильнее, чем просто сказать: «Я тебя люблю», - сказал Мелман.

Джулиан аж загоготал от удовольствия:

- Ну, ты и хитрый пацан! Мачо прям какой-то. Настоящий игрок. Ты должен немедленно вылезти из этой поганой ямы. Понял ты меня?

- Да, понял, - пробормотал Мелман.

- Что ты говоришь? Я тебя не слышу! - проорал Джулиан, после чего вместе с Морисом принялся громко распевать:

- Давай поднимайся, урод! Поднимайся!

Наконец Мелман вылез из своей погребальной ямы.

- А теперь иди и предстань перед её симпатичной мордашкой! – приказал Джулиан. - И потом скажи: «Девочка, да знаешь ли ты...»

- Да, всё правильно! Я сделаю это! - крикнул Мелман и понёсся на поиски Глории.

- Только веди себя спокойно. Лишние эмоции никому никогда не шли на пользу, - бросил вслед жирафу король.

В это самое время, когда уже стемнело, рядом с озером танцевала пара гиппопотамов. Глория и Мото-Мото вздыхали и томно поглядывали на луну.

Потом Мото-Мото нагнулся, сорвал цветок и начал, припевая, медленно отрывать лепестки:

- Она меня любит. Мои глаза, тело. Любит, что я такой большой. И будет любить всегда....

Глория смущённо захихикала и вдруг спросила:

- Мото-Мото, послушай, перед тем как между нами всё будет очень серьёзно, хотела бы я знать, мне что, здесь остаться?

- Пусть твои сладкие губки сами скажут ответ, - проворковал Мото-Мото.

- Я не знаю, что и сказать! У меня так много вопросов! - вспыхнула Глория.

- Обещаю, на любой вопрос ответ будет только положительным. Если ты только не захочешь ответить: «Нет».

- Хорошо, - кивнула Глория. - И что же ты находишь во мне такого привлекательного?

Мото-Мото в недоумении посмотрел на неё:

- Ну, ты такая полная и симпатичная девушка, какой я ещё никогда до сих пор не видел.

- А как насчёт других? Они тебе тоже нравились? - не унималась Глория.

Мото-Мото был обескуражен. Он не знал, что ответить. Но потом всё же нашёл слова:

- Ты - действительно лакомый кусочек.

Глория посмотрела на него:

- Наверное, ты прав.

- Девочка моя! Как ты прекрасна! - радостно крикнул Мото-Мото.

- Значит, ты уже называешь меня своей? - раздражённо ответила Глория.

- Да ведь это так! - крикнул Мото-Мото. - Нам больше не нужно слов.

И он наклонился, чтобы поцеловать её. Но ему это не удалось. С диким воплем: «Глория!» - из прибрежных кустов к озеру прорвался Мелман. Увидев, что они стоят так близко друг от друга, он рухнул на землю.

- Мелман, это ты? - удивлённо и вместе с тем радостно воскликнула Глория. - Давай вставай и познакомься с Мото-Мото.

- Ах, да! Мото-Мото! - неловко приподнялся жираф. - Ну конечно, рад с вами познакомиться.

Глория мило улыбнулась ему:

- Всё нормально. Извинения принимаются.

- Ну конечно. Правильно, - заикаясь, ответил Мелман. - Я вот о чём подумал тогда... Хотя ерунда всё это!..

Он тяжело вздохнул и повернулся, чтобы уйти.

- Всё нормально, парень, я не в претензии. Мы здесь немножко заняты, так что ты уж извини, - сверкнул на него глазами Мото-Мото.

Мелман после этих слов как будто прирос к месту.

- Ну уж нет! - огрызнулся жираф, схватил своего соперника за жирный загривок и развернул к себе с криком. - А теперь слушай внимательно, животное! Тебе нужно обращаться с этой леди, как с королевой. А знаешь почему? Потому что она - настоящая женщина. Если бы мне посчастливилось встретить такую же, как Глория, я бы дарил ей цветы каждый день! Кстати, её любимые цветы-белые орхидеи. Да, пока не забыл: завтрак нужно подавать в постель! Шесть кусков белого хлеба, намазанных с обеих сторон маслом. И никаких корок! Это то, что она любит. Я её близкий друг и знаю все пожелания Глории. Только вот нелегко было смешить её каждый день. А ведь у неё такой удивительный смех! Может, у тебя выйдет лучше.

Глория разинула от удивления рот, уставившись на Мелмана, который отпустил Мото-Мото и бросился прочь, продираясь через кусты.

На другой стороне озера из воды появилась голова гиппопотамихи. Она фыркнула и сказала:

- Как всё это было мило.

Мото-Мото без лишних слов погрузил её обратно и, повернувшись к Глории, спросил:

- Ну и что мы теперь будем делать?

Глория, не отрываясь, продолжала смотреть на то место в густом кустарнике, куда кинулся Мелман. Она ещё не могла прийти в себя после сказанных им слов.

Потом Глория очнулась и гордо заявила:

- Да, я самая красивая!

Тем временем Алекс, на голове которого всё ещё торчала шляпа позора, начал тренироваться.

- Доброе утро, господин Макунга. Удивлены, что видите меня так рано? - крикнул Алекс и ударил лапой по птичьему гнезду.

- Ну как? Нравится? Это тебе за моего отца!

Из гнезда тут же взвилась стайка птиц и накинулась на Алекса, повалив его на землю.

- Я ни в чём не виноват. И совсем не хотел похищать ваших птенцов, - захныкал он.

Когда опасность, что его заклюют, миновала, Алекс услышал отзвук пронзительных криков, донёсшийся из долины. Он подбежал к краю утёса, по смотрел вниз и в ужасе зажмурился: озеро высохло!

Все местные жители столпились вокруг участка грязной жижи - там, где ещё совсем недавно солнечные лучи отражались в голубой воде. Рыба, бившаяся в грязи, судорожно открывала рты.

Жираф Стефан с ужасом констатировал:

- Вода! Её больше нет! Она ушла от нас!

Его соплеменник грустно добавил:

- Теперь нам понадобится ещё больше погребальных ям.

Все вокруг начали перешёптываться, испуганные происходящим.

Появился Макунга, сопровождаемый Титси, и закричал:

- Ну-ка, пропустите!

Он подошёл вплотную к бывшей кромки озера, превратившегося теперь в грязную кашу. Только в центре этой лужи оставалось ещё немного воды.

- И что же мы теперь будем делать, Макунга? - громко спросил слон.

- На всех этой воды не хватит! - выкрикнула одна из львиц.

На секунду морда Макунги омрачилась, но он тут же взял себя в лапы:

- Боюсь, есть только один выход из ситуации.

- За воду нужно сражаться! - прорычал Титси.

В ответ раздался общий крик ужаса:

- Но это несправедливо! Мы все умрём от жажды. А вы одни вылакаете всю воду.

Макунга поднял лапы вверх, призывая к спокойствию:

- Извините, ребята, но не ищите в жизни справедливости. Вы ведь знаете не хуже меня, что выживает сильнейший.

Вперёд шагнул Стефан:

- Зуба уж точно знал бы, что делать. Где он?

Идея вернуть Зубу была воспринята «на ура».

- Эй, вы все! - прорычал Макунга, которому совсем не понравилось услышанное.

- Зуба потерял всякое уважение к себе, простив своего сына, этого танцора в львиной шкурке. Теперь я - Первый Лев. А вам могу посоветовать отправиться вверх по реке и выяснить, что там такое произошло с водой.

- Вверх по реке? Отсюда, из заповедника? - крикнул слон. - Но ведь ещё никто, уйдя из нашей долины, не выжил.

Алекс внимательно посмотрел на высохшее русло реки, питавшее озеро, и на минуту задумался. А потом решительно сжал челюсти. Это он пойдёт выяснять, что случилось.

Алекс не стал терять зря времени и бросился по саванне к границе заповедника. Там ему пришлось притормозить: сотни зебр паслись в высокой траве. Он стал бродить среди них в надежде найди Марти. Но они все были похожи друг на друга, как близнецы.

- Марти? - обратился он к одной из зебр, но она отрицательно покачала головой.

Тогда Алекс вскочил на небольшой холм поблизости:

- Извините меня! Есть среди вас зебра по имени Марти?

Где-то в толпе настоящий Марти опустил голову и отвернулся в сторону.

Все вокруг стали звать Марти. Глядели друг на друга и спрашивали о нём.

Но из этого ничего не вышло. Алекс грустно повесил голову:

- Спасибо вам. И если он когда-нибудь отыщется, передайте ему, пожалуйста, что старый друг Алекс приходил попрощаться.

- Попрощаться? - переспросила одна зебра. - А куда вы отправляетесь?

- А мы с вами пойти можем? - спросила другая.

- Нет! Я должен всё сделать сам! - твёрдо ответил Алекс и пошёл к границе заповедника, за которой виднелись непроходимые джунгли.

Глубоко вздохнув, одинокий лев вскарабкался на ограду, отделявшую заповедник от окружающего его мира, полного опасностей.

- Что вы делаете? Не покидайте заповедник! За оградой - тысячи охотников! Они убьют вас! - закричали одно временно сотни голосов.

Алекс в последний раз обернулся назад:

- Марти, я знаю - ты среди них. И перед тем как я уйду, запомни: ты для меня останешься навсегда самым близким другом. Ведь сколько раз ты заставлял меня смотреть на жизнь с сё светлой стороны. Кому ещё из моих друзей удалось бы это?

Алекс глубоко вздохнул и ответил сам себе:

- Только ты - самый верный. И таких, как ты, - один на миллион.

Затерявшись среди огромного количества зебр, Марти абсолютно равнодушно слушал страстные крики Алекса.

- Ладно, - неожиданно добавил Алекс. - А теперь могу я вас всех попросить повернуться?

Марти в изумлении застыл.

- Отлично, - сказал Алекс. - Я вижу, тебя, Марти. В двенадцатом ряду. А знаешь, почему тебя можно так легко вычислить? У всех твоих приятелей - спина белая с чёрными полосами. А у тебя - наоборот. Ты, парень, - мечтатель. И всегда им был. Но какой у тебя музыкальный вкус!

Именно это Марти и хотел услышать. Он протолкнулся вперёд:

- Ладно, кончай подлизываться, я здесь.

Алекс, не обманувшийся в своих надеждах, посмотрел на друга, а потом прижал лапы к груди, в которой бешено колотилось сердце.

- Нет, Марти, со мной ты пойти не можешь, - твёрдо сказал он и полез, уже не оборачиваясь, через ограду заповедника.

- Ты думаешь, у тебя есть выбор? - остановил его Марти. - Но всё-таки, честно, как тебе удалось узнать, что я - это я?

Он перепрыгнул через ограду, и два друга вместе кинулись в джунгли.

- Марти, поверь мне, - проговорил Алекс. - Твои глаза сказали, что это - ты.

Но когда они продирались сквозь кустарник, Алекс на всякий случай нашёл глазами хорошо знакомый ему шрам на боку Марти.