Поцелуй на краю света

Глава 2

Почему он это сказал?

Финн видел, как изменились выражения лиц обеих женщин. Он ждал, когда к Мод вернется смелость и она продолжит задавать ему вопросы, но, встретившись с ней взглядом, понял, что она не станет этого делать.

— Спасибо за предупреждение, мистер Киннард, — произнесла она вместо этого. — И еще раз спасибо за то, что спасли меня сегодня утром.

— Мы вам очень благодарны, — с улыбкой добавила Рейчел. — Но в вашем предупреждении не было необходимости. Сватовство Мод было изначально обречено на провал. Мод воодушевлена тем, что ее внук влюбился в мою сестру, но этого достаточно. Я не собираюсь падать в ваши объятия. Точнее, я вообще не собираюсь падать ни в чьи объятия. Вы перегнули палку, Мод. Даю вам слово, мистер Киннард, мы не будем нарушать ваше уединение.

Прекрасно, не так ли?

Попрощавшись с ними, Финн отправился в душ и долго стоял под струями воды, думая о том, почему он сказал то, что сказал.

Рейчел Коттон его заинтересовала, и он с удовольствием продолжил бы с ней общаться.

Но, может, именно такие мысли приходили в голову его отцу в начале каждой из его интрижек на борту?

Дед Финна основал компанию морских путешествий, известную на весь мир своими роскошными кораблями, доставляющими пассажиров в экзотические места. Он был без ума от кораблей и с энтузиазмом внедрял новые идеи по их обустройству и разрабатывал новые маршруты.

Отец Финна унаследовал от него только любовь к роскоши. Он путешествовал по миру на своих кораблях, соблазняя женщин, с которыми знакомился на борту. Это было его страстью. Он предпочитал хрупких неопытных девушек, путешествующих в одиночку.

Финн был старшим из трех его детей, рожденных разными матерями. Отцу-плейбою не было до его детей никакого дела.

Девятнадцатилетняя мать Финна вернулась из круиза беременная и лишенная всяких надежд. Пять лет спустя она умерла, оставив Финна на попечение своих пожилых родителей. Только через много лет Финн узнал, что у него есть сводные брат и сестра.

Отец оставил Финну свою компанию при условии, что тот возьмет его фамилию. Сначала Финн хотел отказаться. Он почти тридцать лет обходился без отца и не нуждался в его помощи. Но затем он узнал, что его сводные брат и сестра еле сводят концы с концами. Ричард хотел учиться на программиста, но вместо этого ему приходилось раскладывать товары по полкам супермаркета. Конни работала на конвейере на текстильной фабрике, и у нее болели суставы рук.

Тогда Финн занимался строительством кораблей. Возможно, именно поэтому отец выбрал его в качестве своего наследника. Должно быть, он откуда-то узнал о страсти Финна к кораблям. А может, дело было в том, что мать Финна и дедушка с бабушкой не просили у его отца денег.

— Он дал нам тебя. Разве мы можем его ненавидеть? — сказал Финну однажды его дедушка. — Но будь я проклят, если мы возьмем у него что-то еще.

Финн не нуждался в отцовском наследстве. Компания его отца испытывала финансовые затруднения. Даже продав ее, он не выручил бы много. Но его беспокоило будущее Конни и Ричарда. Без его помощи они не могли получить достойное образование и выбиться в люди.

Простой кораблестроитель не мог им помочь, поэтому он решил пойти на риск. Взяв отцовскую фамилию, он продал крупные корабли, купил несколько поменьше и сделал своими главными приоритетами комфорт пассажиров и бережное отношение к окружающей среде. Часть прибыли он тратил на выплату жалованья сотрудникам и оснащение кораблей, остальные же средства вкладывал в семейный трастовый фонд, который в равных долях принадлежал ему, его брату и сестре.

В какой-то момент Финн осознал, что доволен своей новой жизнью. Ему удалось подружиться с Конни и Ричардом, которые поначалу относились к нему с недоверием.

Все шло хорошо, пока он не начал подозревать, что на борту «Кимберли Темптресс» творится что-то неладное. Он решил обязательно это выяснить, и влечение к Рейчел Коттон ему бы только мешало. Именно поэтому он ей солгал.

Сейчас Конни и Ричард живут вместе с ним в огромном доме, принадлежавшем когда-то их отцу. За последние несколько лет он привязался к ним, а они к нему. Конни уже двадцать пять, а Ричарду двадцать один, но он по-прежнему считает их детьми. Они росли в неполных семьях и терпели лишения. Они все еще достаточно уязвимы и нуждаются в его поддержке.

Как бы там ни было, они не его дети, но обмануть Рейчел было необходимо, чтобы защитить ее и самого себя.

— Ты обманул их с Мод. Они этого не заслужили, — произнес Финн вслух.

В отличие от своего непутевого отца он не привык обманывать женщин. Но что сделано, то сделано. Теперь ему придется избегать Рейчел, зато он сможет полностью сосредоточиться на своей цели.

Сегодня они в очередной раз выбились из расписания, поэтому на осмотр рисунков было отведено меньше времени, чем было указано в программе круиза. Пассажиры будут недовольны, и в Интернете скоро появятся негативные отзывы.

Эсме сегодня какая-то рассеянная. Она либо устала, либо ее что-то беспокоит.

Все это, конечно, мелочи, но они лишь усилили его подозрения.

Поэтому ему следует сосредоточиться на работе, а не ругать себя за то, что он обманул женщину, с которой у него не может быть ничего общего.

— Он что-то нам недоговаривает. — Опустившись на кровать, Мод сердито посмотрела на Рейчел. — Этот мужчина загадка.

— Мистер Киннард сказал нам больше, чем мы имели права спрашивать, — возразила та, краснея. — Загадка он или нет, вы перегнули палку, Мод.

— Я знаю, — согласилась пожилая женщина, вздохнув. — Он казался мне безупречным. К сожалению, он, видимо, часто заводит романы на борту. Только зачем ему было нас об этом предупреждать? Какой был в этом смысл? Он честный мерзавец?

Рейчел рассмеялась:

— Мне нравится, как это звучит. Значит, он здесь для того, чтобы соблазнить какую-нибудь одинокую женщину. И эта женщина не я. Но кто в таком случае? Разве у нас на корабле много одиноких женщин? — Она подмигнула Мод: — Разве что вас.

— По крайней мере со мной можно не беспокоиться о нежелательной беременности, — рассмеялась та. — Знаешь, в Финне что-то есть, но все же тебе, наверное, следует держаться от него подальше.

— Я сама могу о себе позаботиться.

— Если ты не сможешь, тогда ему придется иметь дело со мной, — заявила Мод. — Но очевидно, что у него нет никаких намерений на твой счет.

— Он поцеловал меня в пещере, — сказала Рейчел, снова краснея.

— Что? — Мод резко выпрямилась. — Что ты сказала?

— Вы не ослышались. Он меня поцеловал.

Мод уставилась на нее с открытым ртом.

— Что это был за поцелуй? — наконец спросила она.

Рейчел сделала вид, что задумалась:

— Легкое прикосновение губ к губам. Так, ничего особенного. Возможно, ему не понравилось.

— А тебе понравилось? — спросила Мод, и Рейчел почувствовала, как у нее горят щеки.

— Я не возражала, — призналась она, — но большего не хотела.

— Может, все дело в том, что я рассказала ему о твоей утрате, — смущенно предположила Мод. — Может, он именно поэтому признался? Наверное, так даже лучше. Учитывая то, что с тобой произошло, тебе совсем не нужен мерзавец.

— Даже честный мерзавец? — улыбнулась Рейчел.

По правде говоря, она пребывала в еще большей растерянности, чем Мод. Почему там, в темной пещере, она так отреагировала на близость Финна?

Она чуть было не ответила на его поцелуй. Она чувствовала, что он хотел снова ее поцеловать, и часть ее была к этому готова.

Причем довольно большая часть.

После обеда была еще одна экскурсия, затем ужин и просмотр фильма. Рейчел надеялась, что после такой насыщенной программы сможет забыться сном до утра, но не тут-то было. Она проснулась среди ночи от жуткого кошмара. Должно быть, испуг, вызванный падением Мод, вернул воспоминания о том ужасном моменте, который навсегда изменил ее жизнь.

Когда она наконец сможет смириться со своей потерей?

Ей было бы легче, не вини она во всем себя. Ведь это она влюбилась в красивого очаровательного Рамона, ведущего танцора из балетной труппы ее сестры, и вышла за него замуж. Он только и делал, что постоянно лгал Рейчел. Она помнила тот злополучный день, когда они встретились после работы в баре. Он был с друзьями, и она подозрительно посмотрела на пустые бокалы на столе. Он успокоил ее, сказав: «Я выпил всего один бокал вина, малышка, и разумеется, могу вести машину».

После аварии тест на уровень алкоголя в его крови доказал, что он в очередной раз ей солгал. Только на этот раз результат его лжи был непоправимым. Она была на седьмом месяце беременности и потеряла ребенка.

Ее маленькая девочка погибла, потому что она слепо верила Рамону. Что самое ужасное, ему было все равно.

— Успокойся. У женщин часто случаются выкидыши. А вот моя нога… Я несколько месяцев не смогу танцевать. Тебе следовало бы беспокоиться обо мне.

Со временем боль утихла. За те несколько недель, что она проездила с Эми, Мод и ее внуком по малонаселенным районам Австралии, мрак в ее душе рассеялся. Она была свидетелем того, как ее сестра влюбилась. Она рассеяла прах своей малышки рядом с Улуру. Ей казалось, что она успокоилась, но сейчас, в три часа ночи, проснулась с руками на животе и бешено колотящимся сердцем.

Она лежала в темноте и глубоко дышала, ожидая, когда остатки кошмара рассеятся. На память ей пришли слова Финна:

Жизнь прекрасна, даже несмотря на ужасные вещи, что порой случаются. Ты вспоминаешь о том, что потерял, с сожалением, но все равно продолжаешь идти дальше, веря, что впереди тебя еще ждет что-то хорошее.

Финн поцеловал ее.

Какой пустяк!

Но пустяк это или нет, она вспоминает тот поцелуй и улыбается в темноте. Финн не оказывал на нее давления. Он просто предупредил ее, что ей не следует с ним связываться, и оставил ее в покое. Он плейбой, хотя и повел себя по отношению к ней как порядочный человек.

Проворочавшись еще какое-то время с боку на бок, Рейчел поняла, что уснуть ей не удастся. Ее бедро болело. Впрочем, она давно уже не обращает внимания на постоянную ноющую боль. Значит, ей не дает уснуть что-то другое.

На верхней палубе «Кимберли Темптресс» есть спа-бассейн. Поскольку на борту присутствуют только взрослые, и глубина его всего четыре фута, им можно пользоваться круглосуточно.

Днем после экскурсий там всегда полно народу, а сейчас он наверняка пуст.

«Можно полюбоваться ночным небом, — подумала Рейчел. — И теплая вода пойдет на пользу ноге».

У нее отдельная каюта, поэтому она никому не помешает, если поднимется наверх и немного поплескается в бассейне.

Хватит лежать здесь и предаваться грустным мыслям. Ей выдалась возможность отправиться в это замечательное путешествие, и она должна наслаждаться каждой его минутой.

Финн находился в задней части верхней палубы за шезлонгами, которые сложили в стопки, чтобы освободить место для вечернего коктейля. Утром их снова расставят, но сейчас в ночной темноте они представляют собой надежное укрытие.

Он был вынужден прятаться здесь как шпион, потому что подозревал судовую команду в контрабанде наркотиков. Ему не хотелось в это верить, но чем больше он наблюдал за экипажем, тем больше убеждался в правильности своей догадки.

Когда он в прошлый раз отправился в круиз по этому маршруту, команда работала безупречно, и никаких опозданий не было. Это плавание не шло ни в какое сравнение с тем.

Прошлой ночью корабль немного отклонился от курса. Финн не вовремя задремал, а когда проснулся, увидел небольшую моторную лодку, отплывающую от корабля.

Наверное, он плохой шпион. Хороший шпион не проспал бы самый важный момент.

До Индонезии было недалеко. «Кимберли Темптресс» не покидал территориальные воды Австралии, и сотрудники таможни его никогда не обыскивали. Поэтому на нем можно было без труда перевозить наркотики.

При мысли о том, что этим занимались его люди на его корабле, Финну стало не по себе.

Он дал себе слово, что сегодня ночью не сомкнет глаз.

Неожиданно появилась Рейчел.

Впереди у спа-бассейна в целях безопасности горел один фонарь. В промежуток между шезлонгами Финн видел, как она сняла банный халат, под которым у нее оказался купальник, и погрузилась в теплую воду. Довольно вздохнув, она запрокинула голову. Он тоже поднял глаза и увидел Млечный Путь на бескрайнем звездном небе. У него возникло такое чувство, что он находится на краю света, где нет никого, кроме них двоих.

Ему не следует наблюдать за ней, нарушать ее уединение. Нужно выйти из укрытия и подойти к ней. Но как это сделать, чтобы не напугать ее?

— Кто здесь?

Финн нахмурился. Она определенно не может его видеть, поскольку его укрытие находится в темноте. Он видит ее потому, что на нее падает свет. Может, на палубе есть кто-то еще? Нет, он бы услышал шаги.

— Кто здесь? — взволнованно повторила она, схватилась за края бассейна и начала из него выбираться.

Должно быть, она почувствовала, что за ней наблюдают, и испугалась.

— Рейчел, это Финн, — сказал он.

Продолжать прятаться не имело смысла. Сегодня экипаж корабля, кажется, не собирается заниматься своими грязными делишками.

— Ф-финн? — Наполовину высунувшись из воды, Рейчел вгляделась в темноту: — Что вы здесь делаете?

Он выбрался из своего укрытия.

— Медитирую, — ответил он небрежным тоном, словно сидеть среди ночи на палубе за стопками шезлонгов было чем-то обыденным.

— Как вы узнали, что я здесь? — спросил он.

— Моя бабушка была коренной жительницей Австралии. — В ее голосе по-прежнему слышалось волнение. — В молодости она была очень восприимчивой, а став старше, потеряла зрение. Она считала, что раз ей пришлось научиться ориентироваться по слуху, нам тоже следовало это сделать. По ночам она водила нас в парк, выключала фонарь и заставляла нас рассказывать ей, что происходит вокруг. Потом она говорила, правильно мы выполнили задание или нет. Ваш шезлонг тихонько скрипнул. Кроме того, мне показалось, что я услышала ваше дыхание.

— Это внушает ужас.

— Не больший, чем человек, прячущийся среди ночи за шезлонгами, — сказала Рейчел, потянувшись за своим халатом.

— Не выходите из воды. — Финн не стал к ней приближаться, чтобы не напугать ее еще сильнее. — Я не собирался нарушать ваше уединение. Я уже закончил медитировать и сейчас уйду.

Рейчел снова погрузилась в воду по шею. В лунном свете она походила на прекрасную нимфу.

— Медитация, — задумчиво произнесла она. — Дзен-буддизм?

— Йони Мудра, — ответил Финн.

Однажды он строил яхту для одной экстравагантной пожилой миллионерши, и та всячески пыталась обратить его в восточную религию, которую исповедовала сама.

К его удивлению, Рейчел знала, о чем идет речь.

— Я слышала о Йони, — сказала она. — Во время медитации нужно закрыть глаза, заткнуть уши, зажать нос и плотно сжать губы. Дышать не обязательно.

Финн обнаружил, что улыбается. Рейчел и вправду удивительная женщина.

— Когда я пребываю в состоянии глубокой медитации, я могу не дышать минут десять.

Она рассмеялась:

— Вы лжете.

— Как вы можете во мне сомневаться? Обычно я предпочитаю повторять мантры, но боюсь, что от моих «ом» проснется весь корабль.

Рейчел снова рассмеялась, но тут же посерьезнела и пристально на него посмотрела:

— Почему вы прятались за шезлонгами?

— Я нашел один в заднем ряду. Очень удобный.

— Могли бы перенести его вперед.

— Не хотел пугать других полуночников своим зловещим дыханием.

— И как много их здесь было?

— Ни одного.

— Но вы кого-то ожидали здесь увидеть.

— И оказался прав. Сюда пришли вы и, похоже, не прочь немного поболтать.

— Ладно, — сухо ответила она. — Возвращайтесь к своей медитации. Я не буду вам мешать.

— Я закончил медитировать. Мои чакры открылись, и я вряд ли смогу уснуть. Вижу, вам тоже не спится.

— Это лучшее время суток, — сказал Финн и, засунув руки в карманы, подошел к ограждению. — В детстве я часто убегал из дома по ночам. К девяти вечера мои бабушка с дедушкой уже крепко спали, и я вылезал в окно, спускался вниз по дереву, которое росло под ним, и отправлялся на поиски приключений.

— Вы тоже жили с бабушкой и дедушкой?

— Моя мать умерла, когда мне было пять лет, — ответил он. — У нее был бронхоэктаз. Я ее почти не помню.

— Наши родители оставили нас с Эми на попечение бабушки, когда мы были еще совсем маленькими. Им надоело играть в дочки-матери. К счастью, у нас была бабушка.

— Я тоже могу про себя такое сказать. Бабушки и дедушки никогда не подводят. Так же, как и собаки. Когда мне было шесть, у меня появилась моя первая собака. Вульф даже лазил вместе со мной по деревьям.

— Вульф[2]?

Финн улыбнулся:

— Он был дворнягой и, несмотря на свою грозную кличку, мог скорее зализать, нежели загрызть до смерти. Все же его присутствие придавало мне смелости во время моих ночных вылазок. Гулять по темным улицам с собакой по кличке Вульф было круто. Вряд ли я бы чувствовал себя так же уверенно, если бы мою собаку звали Флаффи[3].

— Своего пса я назвала Бастер[4], — с улыбкой ответила Рейчел, и Финн почувствовал, что ее напряжение полностью прошло. — Возможно, было бы лучше, если бы я назвала его Вульфом, но подозреваю, что люди смеялись бы над нами.

— У вас была всего одна собака?

— Да, и она до сих пор жива. Пока я в круизе, за Бастером присматривает Эми.

— Сколько ему лет?

— Он очень старый. Я завела его, когда была подростком, и с тех самых пор он со мной. Он единственная собака, которая у меня когда-либо была. В доме, где мы жили с бабушкой, было запрещено держать животных. Бастера я нашла уже после бабушкиной смерти. Нам с Эми с трудом удалось уговорить наших приемных родителей его оставить.

Приемные родители.

Эти слова заставили Финна мысленно сделать шаг назад. Эта женщина еще более уязвима, чем он думал.

— У нас не было собаки по кличке Вульф, поэтому нам пришлось изучать боевые искусства, — продолжила она. — У нас обеих черный пояс. Это помогало нам не хуже, чем вам ваш Вульф.

— Теперь понятно, чем можно объяснить тот мощный удар.

Рейчел задумчиво посмотрела на него:

— Если бы мне действительно было нужно освободиться… Мы с Эми можем дать отпор парням в два раза крупнее нас. Хотите докажу?

— Нет!

— Струсили?

— Я крутой, только когда рядом Вульф, — пошутил он, все больше и больше очаровываясь Рейчел.

Позволить ей выбраться из бассейна и повалить ее на палубу было заманчиво, но он не поддался искушению. Привлекательная женщина в купальнике, темнота, физический контакт… Кто знает, к чему это могло бы привести?

Рейчел пристально на него смотрела. Он должен что-то сказать. Что-то, что поможет ему отвлечься от возмутительных мыслей.

— Вульф умер, когда мне было пятнадцать, — произнес он, развивая тему их разговора. — После Вульфа был Фэнг, лабрадор, который за сосиску мог перепрыгнуть через любой барьер. Сейчас у нас дома живет кот Фли.

— Фли[5]? — удивилась Рейчел. — Какая ужасная кличка.

— И блохи у него тоже были ужасные. Конни выкупила его за несколько баксов у мальчишек, которые его мучили. Блохи нам достались в качестве бесплатного приложения, но мы их у него вывели.

— Я рада.

Решительно кивнув, она опустила подбородок на руки, лежащие на бортике бассейна, и продолжила смотреть на Финна. От ее взгляда ему было не по себе. У него было такое чувство, что она видит его насквозь, и он не может ничего от нее скрыть.

Чему еще ее научила бабушка-аборигенка? Проникать через внутренние защитные барьеры людей? Отличать ложь от правды?

Может, она уже поняла, что у него нет никаких детей?

«Пожалуйста, не спрашивай меня о них», — мысленно взмолился он, жалея о том, что упомянул о своей сестре.

— Ваши дети… Не хотите поговорить со мной о них?

— Не хочу.

К его большому удивлению, она кивнула и задала ему лишь еще один вопрос, касающийся его «детей».

— Когда закончится круиз, вы вернетесь к ним домой?

— Да. — По крайней мере тут он не солгал.

— Так и должно быть. — Рейчел подняла взгляд на небо и сменила тему разговора: — Вы знаете южное небо?

Ее вопрос удивил Финна. Она геолог, но разбирается в видах медитации. Неужели еще и в астрономии?

— Вы собираетесь мне о нем рассказать? — осторожно спросил он.

Рейчел рассмеялась.

— Это не свидание, — ответила она, — поэтому никаких лекций не будет. По правде говоря, я не очень хорошо разбираюсь в созвездиях. Хотя Южный Крест красив, правда?

— Да.

Финн снова сказал правду. Последние несколько часов он только и делал, что смотрел на звезды. Они были ослепительны, но меркли рядом с улыбкой этой женщины. Желание прыгнуть к ней в бассейн было непреодолимым.

Человек благоразумный повернулся бы и ушел. Он не мог этого сделать физически Возможно, ему удастся пойти на небольшой компромисс.

Сняв ботинки, он закатал брючины до колен, сел на край бассейна и опустил ноги в воду.

Рейчел посмотрела на него, подняв бровь:

— Не желаете присоединиться ко мне?

— Вашей Мод следовало бы лучше о вас заботиться, — пробурчал он. — Я вас предупреждал. Вам не следует плескаться в бассейне с…

— С честным мерзавцем…

— Прошу прощения?

— Мы с Мод так вас охарактеризовали, — весело ответила она. — Мы не знаем, верим мы вам или нет, но презумпцию невиновности никто не отменял.

Финн пришел в замешательство. Солгать насчет детей, чтобы расстроить матримониальные планы Мод, было спонтанным решением. Ему не нужен был роман с Рейчел, но в то же время большая его часть не хотела, чтобы она думала о нем плохо. Что ж, он сам виноват.

— Вы играете в скрэббл? — спросила она, снова сбив его с толку.

— Скрэббл?

Она уставилась на него так, словно он прилетел с другой планеты.

— Вы не слышали про скрэббл?

— Э-э… конечно, слышал.

В детстве он часто в него играл с дедушкой и бабушкой. Более скучного времяпрепровождения для него было придумать трудно.

— Сейчас я сделаю вам предложение, перед которым не может устоять ни один плейбой. Каждый день после ланча, когда все остальные расходятся по своим каютам, мы с Мод играем в скрэббл в комнате отдыха. Если вы любите вызов, присоединяйтесь к нам. Только имейте в виду, что американское написание слов не годится, и что мы с Мод безжалостные соперники.

Играть в скрэббл с Мод.

И Рейчел.

Утром у него появилась мысль о том, что эта женщина могла бы стать для него другом, и вот она предлагает ему дружбу. Но сейчас, окутанная лунным светом, она была так хороша, что он захотел большего. Корабль, плавно покачивающийся на волнах под бескрайним звездным небом, теплый бриз, серебристая лунная дорожка на воде, красивая женщина в купальнике, нежащаяся в бассейне, — что еще нужно для красивого романа на борту?

Нет, он не должен даже думать об этом. Он здесь для того, чтобы узнать, чем занимается экипаж его корабля, и у него нет времени ни на что другое. Может, по окончании круиза, когда он решит свою проблему, он скажет Рейчел правду, но пока ему придется довольствоваться дружбой.

— Завтра я обязательно приду, — сказал он.

— Мы хорошо играем, — предупредила его Рейчел.

— Я тоже.

— Это мы еще посмотрим, — улыбнулась она. — Ладно, мне пора идти. Я не хочу проиграть из-за недосыпания.

Подтянувшись на руках, Рейчел стала выбираться из бассейна. Ее больная нога задрожала, и она пошатнулась. Финн тут же вскочил и поддержал ее, чтобы она не упала в бассейн.

«Она так прекрасна. И она так близко»…

— Пассажирам не рекомендуется находиться на палубах после полуночи.

Повернувшись, Финн увидел Эсме, стоящую на лестнице. В руке она держала фонарь, направляя его свет на них. Выражение ее лица было сердитым, как у вожатой летнего лагеря, застукавшей юную парочку за непристойным занятием.

— Не светите нам в лицо, — сказал Финн.

Прошло несколько секунд, прежде чем она опустила фонарь. За это время Финн успел разозлиться.

Это круиз премиум-класса, и пассажиры не должны ни в чем себе отказывать. Капитанский мостик постоянно открыт. Они могут общаться с капитаном и командой. По желанию любого гостя ему проведут экскурсию по машинному отделению.

— Кто сказал, что нам не следует здесь находиться? — спросил Финн, с трудом скрывая свое возмущение.

— Это небезопасно. Если что-то случится…

— Море спокойное, ограждения высокие. В чем проблема?

— Мы не рекомендуем…

— В информационном буклете говорится, что мы можем находиться на палубах в любое время.

— А если что-нибудь случится?

«Если только по вашей вине. Именно поэтому я сейчас и нахожусь здесь», — мрачно подумал Финн.

Поведение Эсме противоречит правилам, установленным на его кораблях. У нее отличная квалификация, но сейчас она ведет себя как педантичная школьная учительница.

— Я иду спать, — сказала Рейчел, отстранившись от него.

— Рейчел, вы имеете право находиться на любой палубе в любое время, — произнес он тоном, не терпящим возражений. — Пока капитан не вывесил предупреждение о начинающемся шторме, мы можем здесь находиться. Разве это не так, Эсме?

— Да, так написано в наших должностных инструкциях, — неохотно уступила она, — но мы надеемся на благоразумие пассажиров. На корабле есть комнаты для отдыха. — Она перевела взгляд с него на Рейчел. В нем читалась неприязнь. — Если вам нужно уединиться…

«По возвращении я ее уволю, — подумал Финн. — Несмотря на ее квалификацию, ей не место на моем корабле».

— Я все равно собиралась идти спать. Спокойной ночи, — сказала Рейчел и удалилась.

Финн выругался про себя и вернулся в мыслях к своим подозрениям.

Вполне возможно, что Эсме печется о безопасности пассажиров, потому что не хочет потерять работу из-за своей оплошности. Или, может, она прогоняет пассажиров ночью с палубы совсем по другой причине?

— Простите, что помешала вам, — сказала она Финну, — но внутри вам, правда, было бы комфортнее.

— Я знаю, за что я заплатил, — отрезал он.

— По крайней мере, у мисс Коттон есть здравый смысл, — пробурчала Эсме. — Не свалитесь за борт.

— Постараюсь, — ответил Финн и, когда она ушла, продолжил думать о том, что происходит на его корабле.

Наверное, это было глупо, но эти размышления быстро сменились фантазиями о Рейчел Коттон.