Поцелуй розы

Глава 14

Кристофер открыл глаза и увидел расписной известняковый потолок и изогнутую дубовую балку над изголовьем кровати. Он с трудом сглотнул и задрожал от отвратительного вкуса во рту. Что же, спрашивается, он пил вчера вечером? Он даже не помнил, как оказался в постели.

Мужчина шарил рукой под одеялом, и стоило ему коснуться члена и яиц, как тело пронзили мириады иголочек боли, чувство насыщения и восхитительной легкости. Что, черт возьми, он делал? Непрошенные, запретные воспоминания пронеслись у него в голове, и он резко сел — одеяло упало на талию. Он застонал, так как голова просто раскалывалась от боли. Все тело было покрыто ссадинами, а на плечах остались царапины от женских ногтей.

Розалинда…

Кристофер свесил ноги с кровати и начал искать одежду.

— Ропер! — гаркнул он.

Его слуга появился в дверях, на подносе он нес кружку пива и ломоть хлеба грубого помола.

— Нет нужды кричать, господин. Я уже здесь.

— Где моя одежда?

Ропер неодобрительно фыркнул и поставил поднос на кровать.

— Я не знаю, господин. Вчера вечером я нашел вас на нижней площадке лестницы, вы были в чем мать родила и без сознания.

Кристофер провел рукой по волосам.

— Значит, ты понятия не имеешь, как я там очутился.

— Нет, господин.

Кристофер закрыл глаза и попытался подумать. Последняя вещь, которую он помнил, была — О, Боже, Розалинда. Каменный круг. Он вскочил на ноги и тут же сел. Ноги были в синяках и царапинах от бега по лесам, а ступни, скорее всего, все в грязи. Он вдохнул аромат немытой кожи, сильный запах медно-красной крови…

Кристофер застонал и прижал лицо к рукам. Он должен был найти Розалинду.

— Дай мне какую-нибудь одежду.

Ропер подошел к сундуку, который стоял под маленьким окном, и открыл крышку.

— Нет нужды вести себя невежливо, господин. Не моя вина, что вы выпили слишком много эля вчера вечером, разве нет?

Кристофер взял кружку с пивом и опрокинул ее. По крайней мере, хоть омерзительный вкус во рту стал меньше. Его пальцы сжали ручку. Что произошло в то время, как он был без сознания?

— Король и королева в добром здравии, Ропер?

Ропер повернулся к нему, несколько черных штанов и льняных рубашек уже висели на его руке.

— Конечно, господин. А почему бы им не быть?

Кристофер не ответил. Оказывается, что этот змей Элиас Уорнер вчера вечером, по крайней мере, хоть одну вещь сделал правильно. Он встал на ноги и обмылся в тепловатой воде, которую Ропер поднес ему. Он старался не обращать внимания на царапины и порезы, но каждая вспышка боли была подобна бичу для его уже и так взвинченной совести.

Ропер дал ему одежду, и он быстро надел камзол и верхний кафтан.

— Не желаете ли побриться, господин?

— Не сегодня, Ропер. Я должен идти.

— Король уже выехал на охоту, сэр, а королева на мессе.

— По твоему тону я предположу, что ты думаешь, что я не исполняю свой долг, но я допускаю такую мысль, что после празднования первого мая многие все еще в постели. — Кристофер пытался надеть кожаные ботинки на распухшие в чулках ноги.

— Я никогда ничего Вам не говорил, господин. — Ропер вздохнул. — Я знаю вас, и знаю, что вы не никудышный человек.

Кристофер надел шляпу и посмотрел на слугу.

— Действительно, мне приходится быть не никудышным, и прямо сейчас я должен это доказать.

Сначала он пошел в часовню, мысленно прибавляя грех пропущенной мессы к огромному числу других грехов, которые должен услышать его исповедник. Розалинды не было среди придворных дам. Внутри него проснулся страх. Он оставил ее одну, беззащитную в каменном кругу. Любой ведь мог найти ее, тронуть, ранить.… Ради Бога, он сам с ней все это сотворил и даже больше.

Ругаясь, Кристофер пошел вниз, к конюшням. Если Элиас говорил правду, Рис должен был бы придти в себя к настоящему времени, и он, конечно, знает, где находится Розалинда. Так как большая часть людей уехала на охоту, конный двор был тих. Лишь щебет птиц, клевавших рассеянное зерно во внутреннем дворе и вонь конюшен встретили его.

Мужчина прошел к стойлу, где, как он знал, Розалинда держала свою лошадь. Знакомый человек с темно-рыжей головой ухаживал за каштановой кобылой. Кристофер почувствовал огромное облегчение.

— Рис. — Мужчина обернулся, и Кристофер замер. Его взволновал безжизненный взгляд Риса. — Вы в порядке?

Лицо Риса перекосило.

— Как и любой человек укушенный вампиром.

— Элиас же не пил вашу кровь, не так ли?

— Откуда мне знать? Последняя вещь, которую я помню прежде, чем проснулся лежа лицом в соломе этого стойла, были его клыки, прокалывающие мою шею.

— Тогда вы не видели Розалинду этим утром?

И тут вялая оживленность исчезла с лица Риса.

— Вы обещали охранять ее.

— Я…

Рис стремительно пошел вперед и стал прямо напротив Кристофера.

— Что произошло?

— Я не знаю. Я проснулся в собственной постели.

— Где вы видели ее в последний раз?

— В каменном кругу.

— Черт возьми… — зло выругавшись, Рис схватил попону и бросил ее на спину лошади. Кристофер открыл дверь стойла и ушел с дороги прежде, чем Рис ускакал прочь. Он помчался за собственным конем и отправился вдогонку. Вскоре мужчина различил фигуру Риса вдалеке, и в это время сердце в груди стучало, как похоронный колокол.

Он оставил Розалинду одну, еще одно доказательство его подлости. Он поднял глаза к яркому небу и молил всех святых, чтобы она была в безопасности, предлагая им все что угодно, если она только вернется к нему целой и невредимой.

Рис привязал свою лошадь к низким веткам дуба, и Кристофер последовал его примеру. Он начал спускаться к стоящим камням, зная о тяжелом покрове дыма, пойманного в ловушку среди деревьев долины и аромате сырых опаленных деревьев. Не считая собственного тяжелого дыхания и звука, как Рис с треском пробирается через подлесок, все было тихо.

Он добрался до края каменного круга и остановился. Этим утром здесь не было ни малейшего ощущения магического соблазна, только сырость гниющей растительности и дразнящий шлейф того омерзительного душистого дыма.

Рис внезапно появился с левой стороны от него.

— Я ее не вижу, а вы?

Кристофер покачал головой.

— Я не хотел оставлять ее, Рис. Элиас Уорнер подмешал некую микстуру в мой эль. Я потерял сознание, и следующая вещь, которую я помню, как я просыпаюсь в собственной постели.

— Она была цела, когда вы видели ее в последний раз?

— Она была…, — Кристофер понял, что слова застряли в горле. Он медленно поднял глаза и увидел взгляд Риса. — Она была цела.

Рис вздохнул с облегчением.

— Тогда, возможно, она тоже проснулась в собственной постели.

— Элиас Уорнер перенес меня к этому месту своим волшебством. Он, возможно, вернул нас обоих во дворец.

Рис помрачнел.

— Я надеюсь, что он этого не делал. Не нравится мне, как он смотрит на нее.

— Мне тоже, но это лучше чем представить, как Розалинда блуждает по лесу в одной сорочке? — Кристофер ударил кулаком о твердый камень, наслаждаясь, как боль разливается по пальцам. — Мне не будет покоя, пока я сам не увижу ее.

— И мне тоже. — Рис в последний раз осмотрел пустынный каменный круг. — Давайте проверим покои Розалинды.

Рис с грохотом спустился по лестнице здания, где жили леди королевы. Его лицо было мрачнее тучи.

— Ее там нет.

И так слабая надежда Кристофера стала еще слабее.

— Черт побери. Тогда мы должны найти Уорнера, а это не так легко сделать.

Рис пошел прочь от людного дверного проема и завернул за угол, чтобы поговорить в более тихом месте.

— Найти его не проблема. Вчера вечером он укусил меня. — Рис сдвинул камзол с шеи и коснулся отметин укуса, которые оставил Элиас. — У него есть моя кровь, но у меня есть его прикосновение. — Он закрыл глаза и сконцентрировался, брови морщились от напряжения, и губы вытянулись в тонкую ниточку.

Раздался трещащий звук, и перед ними предстал Элиас Уорнер. Лицо вампира было спокойным, а в серебряных глазах читалась скука.

— Зачем вы вызвали меня? Вы знаете, что мне не нравится просыпаться в начале дня.

Рис открыл глаза.

— Тогда вы не должны были кусать меня и одарять своей кровью. Где Розалинда?

Элиас вздернул подбородок.

— Откуда мне знать? — Он хитро посмотрел на Кристофера. — Разве убийца друидов не знает, как охранять женщину?

Кристофер схватил Элиаса за горло.

— Вчера вечером вы обращались с нами, как с шахматными фигурами. Вы должны знать, где она.

Вампир медленно посмотрел на него.

— Если честно, я отнес ее в кровать. Я даже удостоверился, что она хорошо укрыта.

— Ее нет в кровати.

— Правда? — Брови вампира поднялись от удивления. — Тогда я не знаю, где она.

Кристофер стиснул зубы.

— Вы лжете. Где она?

— Я клянусь на могиле своей матери — да, у нее она действительно есть; Ллеуэллин убил ее — я уложил леди Розалинду спать, после того как вы, к сожалению, потеряли сознание. Я боялся за ее безопасность.

Кристофер терпел взгляд Вампира столько, сколько мог, а затем ослабил хватку.

— Рис? У вас еще какие-нибудь способы убедить этого вампира сказать нам правду?

— Думаю, что он говорит правду, — пробормотал Рис. — В данный момент игры у него не может быть желания препятствовать тому, чтобы Розалинда исполнила пророчество.

— Вы правы, господин Уильямс, — ответил Элиас, приведя в порядок смятый зеленый камзол и выправив гофрированный круглый воротник. — Я столь же хочу узреть, как леди Розалинда вернется на свое законное место, как и вы.

— Тогда, что, по-вашему, мнению нам делать?

Рис оглянулся на дворец.

— Мы должны найти ее. Я начну осторожно расспрашивать слуг. Обычно они лучше осведомлены обо всем, чем кто-либо еще.

— И я проверю среди своих братьев, — сказал Элиас. — Сэр Кристофер может искать среди придворных.

Рис поклонился и пошел к конюшням. Его лицо было серьезным, походка — целеустремленной. Кристофер смотрел, как он уходит, а затем обернулся и заметил, как Элиас изучает его.

— Вы не сказали ему, ведь так?

Кристофер нахмурился.

— Не сказал ему что?

— То, что вы и леди Розалинда принесли себя в жертву богам Белтейна.

— Как вы можете знать, что мы делали, или не делали?»

Улыбка Элиаса была сладка.

— Я знаю человеческую природу. — Он развернулся, чтобы уйти. — И я знаю кое-что еще. Если вы хотите найти леди, вы, лишь должны подумать о ней.

Кристофер фыркнул.

— Я всего лишь человек. Я не обладаю способностью вампира или друида, чтобы забавляться магией.

Элиас остановился.

— Что вы теряете?

Кристофер ждал, пока Элиас неспешно уйдет, а затем прислонился к стене дворца. Он мог попытаться вызвать Розалинду таким же образом, как Рис вызвал вампира? Он с трудом сглотнул, закрыл глаза; представил, как ему улыбается Розалинда.

Он напрягался, когда она, казалось, посмотрела прямо на него: лицо слегка испугано, прекрасные глаза смотрели с удивлением. Чувство благодарности охватило его. Она была жива. Но где она? Прежде, чем он успел задать вопрос или попытаться сосредоточиться на ее окружение, его концентрация дрогнула, и девушка исчезла.

Он открыл глаза. По крайней мере, он знал, что она в безопасности. Он вздохнул. Теперь все, что он должен был сделать, так это решить, что он собирается ей сказать при следующей встрече.

Как только видение Розалинды исчезло, холод окутал его, и он почувствовал, что кто-то проник в его разум и изучал его эмоции. Шепот возбудил все его чувства.

— Фы наслаждались обладанием убийцы вампиров на самом алтаре ее богов, мой родственник?

Кристофер прикусил губу и попытался думать о чем-либо еще кроме слов вампира, но было уже слишком поздно; она, казалось, заполнила все свободное место в его голове.

— Она пролила свою кровь для фас. Фам понравилось?

Кристофер промолчал. Возможно, она уйдет, если не добьется от него ответа. Он изо всех сил пытался спокойно дышать и сознательно впился ногтями в кожу, чтобы напомнить себе о том, что реально, а что нет.

Она рассмеялась, и ее смех разорвал его разум, как нож — холст.

— Я знаю, что фы может слышать меня. Я знаю, что фы упивались обладанием женщины. Фы жаждали власть, которую она принесла вам? Фы испольвать силу, чтобы разрушить ее и ее род?

Ее издевательский смех отзывался эхом в его голове, а затем она ушла. Кристофер поднял дрожащую руку и протер лицо. Вампир не хотела, чтобы он связался с Розалиндой; даже дурак мог ощутить это, и все же она казалась почти взволнованной дальнейшими планами. Он старался сосредоточиться и подумать, несмотря на боль, которая все еще отдавалась внутри. Пророчество упоминало союз врагов и оживление, воскрешение крови… Вампир предполагал, что у его союза с Розалиндой могли бы быть ужасные последствия для человеческого рода? Она даже полагала, что он мог бы использовать подобную власть, чтобы помочь ей?

Кристофер задрожал от этой мысли и решил найти Риса. Кажется, что у него появилась еще одна причина учиться ограждать свой разум от вампира. И он может этим заняться, пока он будет ждать возвращения Розалинды, куда бы она ни уехала.

— Спасибо за прекрасный день, Маргарет, лорд Синклер.

Розалинда улыбнулась, когда Маргарет вручила ей букет ранних весенних цветов. Она поднесла его поближе к лицу и вдохнула аромат.

— Это было настоящее удовольствие для нас двоих, — ответил Лорд Синклер за них обоих. Его рука лежала на талии Маргарет, а доброе выражение лица было бальзамом для беспокойных мыслей Розалинды. — Я так хотел встретить давнюю подругу Маргарет. — Он поцеловал жену в макушку. — И я надеюсь, что вы еще навестите нас в этом году, после того, как в нашей жизни произойдет счастливое событие.

Розалинда сделала реверанс и протянула руку.

— Если я нужна Маргарет, я буду рада приехать, сэр.

— Конечно, нужна. — Маргарет слегка улыбнулась ей. — Ты, по крайней мере, видела, как рождаются дети. У меня вообще нет никакого опыта в этом вопросе.

Розалинда попыталась продолжать широко улыбаться, хотя сама думала об опасностях родов. Нет смысла тревожить Маргарет. Поскольку ее мать всегда настаивала на том, что дети должны появляться на свет, и женщины созданы Богом, чтобы рожать их.

Держа букет цветов у лица, Розалинда попрощалась с друзьями и отправилась в покои королевы. Проведя день с Маргарет и лордом Синклером, она оказалась вдали от Риса и от Кристофера, но это была только временная отсрочка. Она знала, что на секунду Кристофер с серьезным лицом и беспокойными глазами мысленно предстал перед ней.

Несмотря на все усилия, эротические фантазии их совокупления постоянно мелькали в ее голове. И представлялся ей гораздо больше, чем один раз. У Кристофера все точно также? И, что она почувствует, когда увидит его вновь? Она заставила себя думать о чем-нибудь другом.

Как именно Кристоферу удалось вторгнуться в ее мысли? Нахмурившись, она подошла к двери. Из-за их уникальной общей родословной друиды и вампиры могли следить за теми, кто разделил с ними кровь, добровольно или нет, но убийца друидов? Казалось, что Элиас был прав: Кристофер не был обычным убийцей. Она не могла позволить себе забыть, что он мог также общаться с убийцей вампиров.

— Леди Розалинда.

Розалинда оторвала взгляд от цветов и увидела Риса, идущего к ней. Он дернул головой в направлении деревьев и пошел прочь от нее. Она осторожно пошла следом и широко улыбнулась ему, он никак не отреагировал на ее дружелюбное приветствие. Юноша сложил руки на груди.

— Где Вы были, моя леди?

Как типично для Риса, перейти сразу к сути дела.

— Я провела день с Маргарет и ее мужем. Разве я вчера не говорила об этом?

— Я не могу вспомнить. — Рис нахмурился, как будто ее тщетная попытка отвлечь его сработала. Он провел рукой по густым темно-рыжим волосам. — Я не могу вспомнить ничего, что произошло прежде, чем Элиас Уорнер укусил меня.

— Укусил тебя? — Розалинда схватила его руку, с тревогой всматриваясь в горло. — Он пил твою кровь? Зачем?

С мрачным лицом Рис смотрел куда-то вдаль, но только не на нее.

— Что точно ты помнишь о прошлой ночи?

Розалинда заставила себя не отвести взгляд.

— Я пошла к камням. Я танцевала, молилась богам, и проснулась в собственной кровати. — Она запнулась. — Ты меня отнес?

— Нет.

— Тогда, кто же?

— Элиас Уорнер, или, по крайней мере, он так утверждает. Ты еще что-нибудь помнишь?

Она старалась говорить без предательской дрожи в голосе.

— Ты все еще не сказал мне, что с тобой случилось.

Рис вздохнул и потер шею.

— Не думаю, что Элиас пил мою кровь. Если бы он так сделал, я уверен, что сегодня мне было бы намного хуже, чем в действительности. И думаю, что он выпил мою кровь не для того, чтобы сэр Кристофер пошел за вами.

— А для чего? — прошептала Розалинда.

Рис посмотрел на нее.

— Возможно, ты можешь сказать мне. Ты видела его?

— Сэра Кристофера? Я видела его на празднестве у королевы.

Щека Риса нервно дернулась.

— А позже?

— Что ты имеешь в виду?

— Он был с тобой в священном кругу?

Розалинда медленно выдохнула.

— Я думаю, что видела, как он наблюдал за мной, когда я танцевала, но я не уверена. — Она извиняюще улыбнулась. — Ты же знаешь, насколько может быть сильна травяная микстура и дым от костра. Я забыла обо всем кроме ритуала.

Это, по крайней мере, было правдой. Она завершила ритуал, гордясь этим в то время, но Рису не нужно знать детали, пока она не разберется с Кристофером.

Рис изучал ее так пристально, ей хотелось скорчиться, как червяку на крюке.

— Почему меня не отпускает ощущение, что ты не сказала мне правду, Розалинда?

Она подняла подбородок.

— Я рассказала все, что четко помню. — Еще одна ложь. Она никогда бы не смогла забыть Кристофера, нависшего над ней, странное чувство, когда он вошел в нее, звуки их обоюдного желания …

Рис отстранился и поклонился, его лицо стало непроницаемой маской, словно она хлопнула и закрыла дверь в его сердце.

— Мы не будем больше говорить об этом.

— Я уверена, что будем. — Розалинда сделала вид, что отряхивает от пыли свои коричневые шелковые юбки. — Тебе всегда было нелегко угодить.

— А тебе соврать.

Он даже не улыбнулся, чтобы попытаться поднять себе настроение. Так или иначе, он предположил, что она больше не дева? Ее выдали глаза или лицо? Она повернулась и пошла в сторону дворца, Рис шел сбоку.

— Сэр Кристофер и Элиас тоже тебя ищут.

— Вы все волновались обо мне?

— Конечно, волновались. Даже Элиас.

— Только потому, что он хочет, чтобы я поймала его вампира, и он боится, что ты и сэр Кристофер не сможете сделать этого без меня.

Рис не улыбнулся.

— Думаю, что мы с сэром Кристофер и сами вполне бы справились. Но Элиас слишком интересуется тобой, моя леди. Я знаю, что он хочет, чтобы ты убила того вампира, но за этим стоит нечто большее.

Розалинда задрожала, как только представила, как мягкие белые руки вампира несут ее, чтобы положить в кровать.

— По правде говоря, я пытаюсь не думать о нем слишком много, но я буду осторожна. — Она дошла до двери нужного крыла и повернулась к Рису. — Прости меня за сегодняшнее беспокойство.

Он поклонился.

— Ты делала это всю свою жизнь, и я всегда возвращал тебе с троицей. Не так ли? — Он выдавил некое подобие улыбки. — Я буду ждать тебя сегодня вечером в обычном месте.

— Хорошо. — Она смотрела, как он уходил, но не свинцовая боль в сердце. Когда он узнает то, что действительно произошло в каменном кругу, он будет все еще хотеть ее? Она сомневалась относительно этого. Еще хуже, она не знала, хотела ли она его.

Тихо помолившись, Розалинда приподняла юбки и поднялась на лестницу в свою комнату, ее поступь была тяжела и настроение переменчивым. Она открыла дверь и увидела высокую, худую фигуру Кристофера: не снимая обуви, он вытянулся на ее кровати, отперевшись на руку, голова тихонько покачивается из стороны в сторону, лодыжки были скрещены.

— Что вы делаете в моей комнате? — выдохнула Розалинда.

Кристофер моментально вскочил на ноги.

— Где ради бога вы были?

Она почти развернулась, чтобы убежать, но мелькнувшее видение его голого тела лишило ее сил. Он вытянул руку и закрыл дверь. Она была рада прислониться к ней, чтобы устоять на дрожащих ногах.

— Я провела утро в Лондоне, с Маргарет и ее мужем.

— Почему?

— Потому что они пригласили меня. Почему нет?

— Вам не приходило в голову, что после прошлой ночи, Рис и я будем волноваться о вас?

— Я решила, что вы и Рис будете в состоянии несколько часов защищать короля и без меня. — Она попыталась прочитать эмоции отраженные на его лице. Он хоть помнил, что произошло? Она должна попытаться выбраться из сложившейся ситуации? — Рис сказал, что Элиас укусил его.

— Это правда.

— Зачем он это сделал?

Его рот некрасиво искривился.

— Предположу, что это должно было помешать Рису придти на празднование Белтейна, хотя я все еще не уверен почему.

Розалинда облизала губы.

— Рис сказал, что много часов пролежал без сознания.

— И я ему верю. — Он кивнул. — Вы видели его? Я нашел его в конюшнях этим утром, и он понятия не имел, что произошло с вами. Он был сильно встревожен.

Что-то горячее и сердитое пошевелилось в ее груди.

— А разве вы не волновались?

— Во имя святых вы знаете, что волновался.

Она посмотрела на него.

— Почему это?

— Потому что я лишил вас девственности на языческом алтаре. Разве вы не помните, или вам удобнее забыть об этом?

— Я помню, — прошептала она, не в состоянии отвести от него глаз. — Я не была уверена, что помните вы.

— Так обычно все и происходит? Ничего не подозревающие юноша или девушка принимает дурман и вынуждены участвовать в обряде изобилия друидов без своего согласия, а потом проснуться и не помнить ничего из того, что с ним делали? Или на этот раз это нечто больше, потому что вы и я были избраны, чтобы исполнить это проклятое пророчество и стать единым?

Ее гнев потух, оставив лишь вкус пепла на губах.

— Я… — Она уставилась в пол.

Он подошел к ней и положил пальцы на ее подбородок.

— Я не это имел в виду. Я не неоперившийся птенец. Я точно знал, что делал, и что я хотел. — Он осторожно выдохнул. — У тебя есть вопросы, не так ли?

Она нервно сглотнула и уставилась на маленький воротник на его горло.

— Вы думаете, что я специально завлекла вас на алтарь?

— Я не знаю. — От его тихого ответа ей захотелось плакать.

— Я не знала, что была Избранна. Ни одна женщина не знает до того момента, как боги принимают свое решение. И я не знала, кто будет выбран, чтобы спариться со мной.

Он кивнул.

— Я должен поверить вам на слово. Но нам есть, что еще обсудить, не так ли?

Она рискнула бросить еще один взгляд на его лицо, и лучше бы она этого не делала бы.

— Что именно?

— Факт, что вы были девой.

— Конечно, была. Избранная всегда невинна.

— Вы позволили мне думать, что вы с Рисом любовники.

Она резко отдернула подбородок.

— Я не говорила этого. Вы сами все решили, сэр.

— Но я хотел бы думать, если бы я знал, что вы были невинной, я не пошел бы за вами к тому алтарю.

— Таким образом, вы предполагаете, что все это тогда — моя вина? А вы здесь не причем?

— Нет! Во имя святых прекратите переиначивать мои слова! — Он ударил руками по двери позади ее головы, не давая ей сбежать. — Я сказал, что хотел бы думать, что я убегу от искушения, но так или иначе я сомневаюсь относительно этого. — Его лицо исказила гримаса. — Я хотел вас слишком сильно. Я виноват. Я ограбил вас.

— Вы не сделали ничего такого, чего бы я не хотела.

Он заставил ее замолчать взглядом.

— Как вы можете говорить подобное, когда вы были лишены девственности и шанса на приличный брак?

— Я ничего не была лишена. Я сама предложила это своим богам.

— Это все прекрасно, но ваших богов нет на английской земле, чтобы защитить вас от сплетен.

— Кто будет сплетничать? Только вы да я были там, а я не планировала рассказывать это каждому встречному — а вы?

Он посмотрел на нее: его брови изогнулись в удивлении, а глаза были полны тревоги.

— Я должен встать на колени и сделать вам предложение.

Она почти улыбнулась.

— Как будто ваша семья позволит вам жениться на Ллеуэллин и остаться в живых.

— Но…

Она коснулась его губ.

— Вы не должны волноваться обо мне. Для моей семьи, брак с женщиной, которая была выбрана богами — честь, а не проклятие.

Он отстранился от нее так внезапно, что она вздрогнула.

— Рис сказал, что вы были предназначены ему в жены, независимо от того, что произошло. Это он имел в виду?

Она пожала плечами.

— Таковы наши пути. Вы не можете этого понять.

На скуле Кристофера заиграли желваки.

— Я не хочу, чтобы вы выходили замуж за него.

— Не думаю, что это вас касается?

Он развернул ее так, что теперь он стоял около двери. Он положил руки на ее плечи.

— Это — мое дело, если вы носите моего ребенка. Вы должны поклясться рассказать мне об этом, если это так.

Розалинда сильно прикусила губу.

— Это не имеет никакого значения в нашей ситуации, не так ли? Вы все еще не можете жениться на мне.

— И все же вы позволили мне заняться с вами любовью.

— Я сделала то, что требовал ритуал. Разве вы не можете понять этого?

— Нет, не могу. — Он покачал головой, открыл дверь и остановился. — И чтобы было, если бы я не добрался до вас вовремя? Вы были бы столь готовы сделать это с любым мужчиной?

— Это несправедливо, — прошептала она.

— Я знаю, но все же, не могу не думать об этом. — Он кивнул. — Доброго вечера, моя леди.

Розалинда опустилась на кровать и слушала, как он спускается вниз по лестнице. Она закрыла глаза и обняла себя руками. Глупо чувствовать себя раненной и уязвленной. Она сказала ему правду, она гордилась быть выбранной богами. Это была честь, какую она никогда не смела себе представить. Но где-то внутри нее жило беспокойство, что ее вера недостаточно крепка, ведь она сомневалась, что почувствовала бы, то же самое, если бы на месте Кристофера оказался другой мужчина. Он был всем, чего она желала и, даже больше. Боги знали об этом? Знали, что он был единственным человеком, которого хотело ее сердце?

Слезы текли по лицу. Была ли это доброта богов или их жестокость: дать ей почувствовать вкус экстаза, а затем дать понять, что она никогда более не познает его?

Ведь она с Кристофером прекрасно знали, что у них нет будущего. В конце концов, он сказал, что должен жениться на ней; хотя фактически не делал ей предложения. Не то, чтобы она сказала бы «да», но…

Она вытерла слезы, катящиеся со щек, и поклялась забыть о подобной глупости. Она все еще должна поймать вампира.