Поцелуй розы

Глава 15

— Это не работает, Рис. — Кристофер недовольно открыл глаза и впился взглядом в Риса, который лезвием кинжала вырезал из дерева. — Это бессмысленно. — Они сидели в разрушенной купальне древнеримской бани около конюшен, ожидая, когда свет исчезнет в темноте.

— Вы слишком сильно стараетесь. Просто расслабьтесь и попробуйте еще раз.

Кристофер сделал над собой усилие и расслабился.

— Вы думаете, она придет?

Рис поднял взгляд.

— Розалинда или вампир?

— Я имел в виду обоих.

— Розалинда придет.

— Думаю, что я почувствую, как вампир проникнет в мою голову — Кристофер дрожал от этой мысли. Он представил, как вампир обосновался в самом темном уголке его разума, как змея, ждущая, чтобы ударить.

— Я думал о другом вампире, Элиасе Уорнере.

Кристофер попытался улыбнуться.

— На счет него я не имею ни малейшего понятия. Если он действительно появится, я могу не устоять перед соблазном расквасить его чертов нос.

Рис нахмурился и потер шею.

— Вы можете получить его останки после того, как я закончу с ним.

Кристофер посмотрел за плечо Риса и заметил Розалинду, которая только что вошла в здание. Она была одета как мальчик, темно-каштановые волосы были собраны в тугой узел. Даже притом, что она дала ясно понять, что их любовные ласки просто были вопросом обстоятельства, он не мог не смотреть на нее. Она тоже осторожно и неуверенно смотрела на него.

Поражающей силы желание накрыло его. Он вновь желал ее под собой, ее вьющиеся ниспадающие волосы вокруг его кожи, сладкий рот, когда она страстно произносит его имя и кричит от удовольствия. В душе он знал, что его чувства не имели никакого отношения к долгу и всему, что связанно с потребностью.

Словно не сознавая опасного потока чувств, вертящегося в водовороте вокруг него, Рис указал на камень около него.

— Моя леди, проходи и садись. Прежде, чем мы уйдем в дозор, мы должны помочь сэру Кристоферу поставить защиту против вампира.

Без разговоров Розалинда присоединилась к ним и села, положив сжатые ладони на колени и соединив ноги вместе.

— Я пытался объяснить сэру Кристоферу, как построить мысленный щит.

Розалинда кивнула.

— Вы должны притвориться, что строите кирпичную стену. Представить каждый кирпич, изобразить его ясно и четко, и поместить в ряд.

— Ряд.

Розалинда посмотрела на него, а затем отвела взгляд.

— Думайте об этом как о границе, которая отделяет добро в вас от зла вампира.

Кристофер закрыл глаза и представил край темноты в своих мыслях. Он тщательно выкладывал первый кирпичный ряд, затем второй. Вскоре он начал морщиться.

— Но разве возводя стену, я не заманивают вампира в ловушку моего разума?

— Вы должны рассмотреть стену, как оставление вампира снаружи, а не замуровывание внутри.

— Ах… — Кристофер сконцентрировался снова и медленно начал менять свое представление о кирпичной стене. Вся ситуация казалась ему нелепой, но он мог видеть, что стена ослабляет тьму, защищая его мысли и внутренней свет. — Я сделал это.

— Хорошо, — сказал Рис. — И вы должны относиться к ней, как усердный садовник — к весеннему саду. Следите за ней и убирайте все трещины, сделайте ее непреодолимой.

— Я не уверен, что смогу справиться, если только не приложу все усилия.

Рис тихонько засмеялся.

— Со временем станет легче, сэр Кристофер. Помните, что у меня и Розалинды была целая жизнь, чтобы усовершенствовать данный навык. — Он встал. — Если Вы чувствуете себя готовыми к сражению, возможно, мы должны пойти и найти нашего противника?

Кристофер встал и протянул руку, чтобы помочь Розалинде подняться на ноги. В тот момент, когда ее пальцы коснулись его, он почувствовал, как удар энергии пронзил руку. Он отпустил ее ладонь, словно она обожгла его, и заметил, что девушка выглядит столь же встревоженной, как и он.

— Что произошло? — настойчиво спросил Рис.

Кристофер продолжал смотреть на Розалинду. Он забыл о том, что Элиас говорил ему о новых связях с нею.

— Ничего, Рис, — прошептала Розалинда, прислоняя кисть руки к груди. — Сэр Кристофер случайно задел отметины укуса Элиаса, оставленные на моем запястье.

Кристофер изучал ее. Она лгала, или он действительно причинил ей боль? Он отклонил это предположение, поскольку почувствовал волнующее ощущение в собственной крови, словно он осознавал, словно знал …, что это не было случайностью.

Рис беспокойно обошел вокруг и посмотрел на Розалинду

— Ты уверена, что это не нечто большее?

Кристофер вздохнул и приготовился к ее вспышке гнева. Он начинал чувствовать себя подобно одной из диковинок, показанных на ярмарках в графстве, существо, настолько необычное, что все приехали, чтобы поглазеть на него. Он предположил, что Розалинда все еще не сказала Рису о том, что действительно произошло в каменном кругу, и он мог понять почему. Без Риса их задание уничтожить вампира потеряло бы ценный ресурс. Не говоря уже о чувствах Розалинды к Рису и его к ней.

— Это неправда, — мягко произнес он.

Розалинда впилась в него взглядом, но Кристофер продолжал смотреть на Риса.

— И какова правда?

— Элиас предположил, что, если я мог бы услышать вампира в голове, я мог бы также ощутить Розалинду.

Рис замер.

— Он сказал вам это?

— Да.

Рис смотрел то на него, то на Розалинду.

— Из-за пророчества, или потому, что вы так или иначе, связаны с Розалиндой кровью?

Кристофер откашлялся.

— Я не знаю. — Он мог дать это Розалинде, маленькую передышку, возможность поговорить со своим напарникам, когда она уже разберется в своих чувства и объяснениях. — Но теперь я чувствую Розалинду.

— Ты можешь ощутить его? — спросил Рис.

Розалинда кивнула, продолжая смотреть на треснувший мозаичный пол.

— Каждую секунду это задание становится все более странным, — вздохнул Рис. — Сэр Кристофер, вы совсем не то, что я себе представлял.

— Я сам не особенно доволен этими событиями, — прошептал Кристофер про себя, поскольку Рис уже шел к выходу, а Розалинда поднялась на ноги. Его жизнь никогда не была проста, но, по крайней мере, он знал, кого ненавидеть и кого защитить. Теперь те старые несомненные факты рассыпались в прах перед глазами.

Он пошел быстрее и догнал Розалинду и Риса. Сегодня вечером территория дворца казалась тихой. Наверное, большинство людей высыпаются, избавляясь от излишков празднования первого мая вместо того, чтобы снова пьянствовать. Он остановился, так как что-то появилось и зашептало в его голове.

— Вампир близко.

Рис вынул кинжал.

— Вы можете быть немного более определенным?

— Нет. Трудно защитить разум и одновременно позволить вампиру войти в него.

Рис проигнорировал сарказм и подошел ближе к Розалинде, остановившись рядом с Кристофером. Кристофер попытался сконцентрироваться.

— Она, — он указал куда-то вперед, — где-то там.

— Покои королевы, — ответила Розалинда. — Идем.

Она убежала прочь в темноту, и мужчины последовали за ней, мечи и кинжалы были наготове.

— Я тоже могу чувствовать ее запах, — бросила Розалинда через плечо. — Она должно быть недалеко.

— Давайте войдем здесь. — Кристофер догнал Розалинду и подошел к укромной двери для слуг, которая, как он помнил, вела к служебным помещениям дворца. Быстро заглянув внутрь, он пропустил Риса и Розалинду вперед, а сам остановился, чтобы прислушаться. Не было никаких звуков насилия, но это не означало, что королева цела.

Розалинда начала идти вниз по коридору, но Кристофер схватил ее за руку.

— Она не здесь.

Она поглядела на него, расстройство, написанное на ее лице, было видно даже в слабом свете свечей.

— Тогда где?

— Я чувствую, что она где-то под нами.

Розалинда повернулась и подошла к маленькой двери внизу лестницы.

— Есть секретные проходы, которые соединяют это крыло с дворцом короля.

— Хм, — пробормотал Рис. — И откуда ты это узнала, моя леди?

Розалинда проигнорировала его и открыла дверь, чтобы показать узкий проход, который клонился вниз и затем уходил далеко налево. Кристофер взял зажженную свечу, стоящую в одном их подсвечников на стене, и передал ее Рису, затем взял еще одну для себя. Розалинда шла впереди, останавливаясь при каждом повороте, и прислушивалась. Кристофер попытался не забывать прятаться позади недавно построенной защиты в его уме и одновременно пытаться отследить вампира. Это, оказалось, требовало огромных усилий, что он все время врезался в Риса.

В конечном счете, Рис схватил его за плечо и поменял их позиции, поставив Кристофера в середину. Розалинда подозвала их к себе. Низко наклонившись, она разглядывала очертание двери. Кристофер вдыхал неприятное зловоние реки и чего-то намного хуше. Он бросился, чтобы предупредить Розалинду, но было слишком поздно; она уже открыла дверь.

Пронзительный звук заполнил его чувства, как только что-то упало на Розалинду, и он изо всех сил пытался выйти из прохода, чтобы помочь ей. Как только он подбежал к ней, она оттолкнула нападавшего, и он видел блеск клыков, когда существо откинуло голову назад. Прежде, чем он успел двинуться, он заметил некое движение слева от себя и поднял кинжал, рефлекторно нанося удар в приближающегося вампира.

Рис присоединился к сражению, и некоторое время Кристофер слышал только шипение вампира, собственный хрип от усилия, боль и постоянные ругательства Риса на валлийском языке. В одном потрясенном уголке разум Кристофера словно наблюдал за собой, смотря, как он парировал удар вампира. Он не учился сражаться с вампирами — они были его союзниками. Но поскольку вампир напал вновь, Кристофер понял, что у него не было иного выбора, кроме, как продолжать сражаться или лишиться жизни. Он использовал свой меч, чтобы подрезать ноги противника, а затем прибил его к земле.

— Рис! — закричал он.

Кристофер едва успел откатиться в сторону, прежде чем Рис опустил свой тяжелый меч, отсекая голову вампира от шеи. Он лежал на спине, видя, как Розалинда сражается с другим вампиром. Ее лицо стало диким, рука держащая кинжал, уже была запятнана кровью. Он посмотрел на Риса.

— Нам помочь ей?

Рис пожал плечами после того, как добил противника смертельным ударом меча.

— Она не поблагодарит вас за вмешательство.

Со смесью восхищения и страха Кристофер смотрел, как Розалинда вращается, словно танцор перед сбитым с толку вампиром, и, наконец, наносит удар в сердце. Вампир упал на колени, и Рис нанес окончательный удар. Удар головы противника об плиточный пол казался ужасно громким.

Кристофер осторожно озирался. Несмотря на то, что они были в покоях короля, не было ни одного признака паники — фактически, не было видно ни одного человека. Вампиры образовали волшебный круг вокруг себя?

— Где вампирша? — спросил Рис, вытирая меч.

Кристофер сконцентрировался.

— Больше не здесь. Возможно, она только хотела проверить нашу готовность сражаться, чтобы защитить короля.

— Тогда я надеюсь, она оценила наше усилие. — Рис резко провел рукой по лбу. — Я думал, что Элиас сказал, что другие вампиры не будут нападать на нас.

— Он сказал, — ответил Кристофер, ворча и пытаясь сесть. — Интересно, что он скажет на это.

Рис вздохнул.

— Увы, я не могу вызвать его сюда. Эффект крови длится недолго.

— Жаль. — Кристофер встал и рассмотрел Розалинду, которая тоже чистила свое оружие. — Вы в порядке, моя леди?

Она оторвалась от своей работы.

— Конечно, в порядке.

— Тогда, почему я ощущаю вашу боль?

Она с негодованием посмотрела на него, когда Рис подошел к ней.

— Зачем вам понадобилось это говорить? Рис любит трястись надо мной.

Кристофер прикусил язык от открытия, насколько он избалует ее, если она только позволит ему. Он придвинулся поближе, все внимание было сосредоточено на ее правой руке, которую она неловко держала перед грудью. Рис коснулся ее локтя, и какое-то первобытное чувство собственничества пошевелилось в груди Кристофера. Он не хотел, чтобы Рис подходил к ней.

— Рис, разве вы не должны позаботиться об избавлении от тел прежде, чем кто-нибудь обнаружит нас?

Рис неохотно отстранился.

— Думаю, что должен. — Нахмурившись, он посмотрел на Розалинду. — Ты позволишь сэру Кристоферу позаботиться о себе, в то время как я уйду?

Розалинда встала, ее лицо покраснело, и она закачалась на неустойчивых ногах. Оба мужчины бросились к ней, но она отстранилась с высоко поднятой головой.

— Я не нуждаюсь в ничьей заботе. Я сама могу позаботиться о своих ранах.

Они посмотрели друг на друга.

— Я оставлю ее в ваших искусных руках, сэр Кристофер. Возможно, в то время как меня не будет, вы могли бы помыть здесь и проверить короля.

— Конечно. — Кристофер кивнул, смотря на Розалинду, которая вновь села на пол, словно кто-то ударил ее по коленям. — Я приложу все усилия.

Кристофер удостоверился, что король действительно не услышал шума битвы, а затем начал думать, как привести лестницу в порядок. Он даже рискнул зайти в пахнущую сыростью лачугу прачек, которая находилась за дворцом, и взял немного тряпок, для того чтобы вытереть пол от крови. Пока он убирался, он чувствовал и быструю смену боли Розалинды и омерзительное удовлетворение вампира. Она наслаждалась игрой и, очевидно, даже больше наслаждалась кровопролитием.

Покончив с уборкой, юноша вернулся к Розалинде, встал на колени рядом с нею и положил руку на запястье.

— Позвольте мне посмотреть.

На мгновение он подумал, что она будет сопротивляться, но она расслабила руку и опустила ее на колени. Он перевернул ее ладонь, и осмотрел разрезанную кинжалом кожу. Рана все еще слегка кровоточила, и он нахмурился, проверяя ее.

— Это — мелкий порез. Не думаю, что останется шрам.

— Я знаю. — Она попыталась вырвать руку.

— Но ее нужно обработать, моя леди. Не двигайтесь. — Он вылил чистую воду из кувшина, который он взял в умывальной, на мягкую ткань, затем приложил ее к ее руке. Он был так нежен, как только мог, потому что мог чувствовать каждый приступ ее боли в своей голове. Было так странно чувствовать ее мысли, разделить ее боль, ощущать, как отчаянно она пыталась оградить его от своего разума.

Розалинда смотрела на склоненную голову Кристофера и наблюдала, как его длинные, изящные пальцы касаются ее кожи. Она пыталась не дрожать. Она жаждала его прикосновений — хотела броситься ему на грудь и почувствовать его объятие. Это было самое неприятное открытие для женщины, которая гордилась своей независимостью.

— Я могу сама это сделать.

— Я знаю. — Он посмотрел на нее, и она не смогла отвести взгляд от его пронзительных голубых глаз. — Вы больше не нуждаетесь во мне. Вы все четко дали понять.

Она должна вытерпеть это.

— Вы чувствовали бы то же самое, если бы вам пришлось бороться за право, рассматривать вас компетентным убийцей.

Уголки рта растянулись в усмешке.

— Я знаю все о борьбе за свое место. Моя семья не доверяет мне по всем причинам кроме пола. — Он вновь рассмотрел ее руку и оторвал длинную полосу ткани. — Теперь я перевяжу рану. Я уверен, что перед сном вы лучше позаботитесь о ней.

Она ждала, когда он ловко перевяжет ее руку и закрепит повязку. Поцеловав ладонь, он отпустил ее.

— И я не говорил о вашей компетентности как убийцы, которая просто очевидна.

Розалинда нежно покачивала раненную руку, прижав ее к груди, и смотрела куда угодно, но не на Кристофера. Они были окружены немертвыми, аромат крови душил ее, и, несмотря на все это, она могла ощутить его непоколебимое постоянное присутствие в своей голове.

— Почему вы все усложняете? — прошептала она.

— Усложняю что?

— Время, которое мы проводим вместе. Вы не можете просто оставить меня в покое?

Он медленно поднялся на ноги и бросил запачканную кровью ткань в кувшин. Его глаза были ледяными.

— Я могу лишь вновь принести свои извинения за мое нежелательное внимание к вам, моя леди. В отличие от вас, я, кажется, не могу прекратить волноваться о том, что происходит с вами.

Она до боли прикусила губу.

— Я не хочу, чтобы вы заботились обо мне.

Он поклонился.

— Как скажете. К сожалению, мне тяжело убедить себя отпустить вас.

— Я не ваша, чтобы вы могли держать меня или отпустить.

Он поднял бровь.

— Тем не менее, вы у меня были, или я ошибаюсь?

Она чувствовала, как краснеет, и поднялась на ноги.

— Мы согласились на том, что не несем ответственности за то, что произошло. Почему вы вновь поднимаете эту тему?

Он сердито посмотрел на нее.

— Я согласился, что наш союз был устроен вашими богами и, по некоторой неизвестной причине, Советом вампиров, которые верят, что мы являемся главными в этом проклятом пророчестве. Я также согласился, что такой союз никогда не будет приемлемым для любой из наших семей. — Он сделал шаг по направлению к ней. — Я не соглашался с тем, что не буду затронут всем этим. Теперь вы находитесь в моей голове, черт побери.

Она могла лишь смотреть на его лицо. Что он хотел, чтобы она сказала? Признаться в собственном запутанном чувстве и неутихающем желании? Что хорошего, это принесет им?

— Кристофер… — Она остановилась, как только услышала знакомый голос Риса за своей спиной. Кристофер отошел от нее и отвернулся, чтобы почистить меч. Она повернулась к Рису, к своему напарнику-друиду, который начал неприятную задачу перенесения тел к священному каменному кругу, где они пронзят их сердца серебром. Этого было более чем достаточно. Неаккуратно убитый Вампир мог подняться снова и нанести огромный ущерб, достаточно неприятно бороться с ним вновь.

Мужчины знали свое дело — Рис и Кристофер продолжали очищать прихожую от тел, но следы крови вампиров или их недавней борьбы были видны. Розалинда и не пыталась помочь, зная, что они не примут ее помощь. И она не получала удовольствия от другой борьбы. Физическое столкновение с вампирами измучило ее. Эмоциональное с Кристофером было еще тяжелее.

Она попыталась не смотреть на Кристофера, как он с эффективным изяществом двигался в тесном пространстве, что было невозможно им не восхититься. Он был высок и изящен, столь же силен и хорошо сложен, как Рис, и двигался с грациозностью кошки.

Рис протянул ей руку, и она с благодарностью взяла ее.

— Я провожу тебя до спальни, моя леди.

Сэр Кристофер поклонился им обоим.

— А я буду на страже и прослежу, чтобы король оставался в добром здравии.

Розалинда разрывалась между раздражением от холода его прощания и облегчением, что он не последует за ней в ее кровать. Она не была уверена, что ей хватит сил, чтобы не пустить его.

Молча, они возвращались к другому крылу дворца, мимо охранников на посту и случайных придворных спешащих куда-то, мимо пустынного истоптанного сада, из которого уже убрали Майское дерево.

— Розалинда…

У двери в покои Розалинда повернулась к Рису, и перестала улыбаться.

— Что такое?

Несколько секунд он, молча, смотрел на нее.

— Мои люди только что сказали мне, что они видели тебя вчера вечером на фестивале Белтейна.

— И?

Его улыбка была сладостно-горькой.

— Они думают, что ты была прекрасна, и, что ты преподнесла подходящую жертву богам.

Она не отвела взгляд.

— Спасибо.

— И только?

— Я не стыжусь того, что была Избранна.

— Я уверен, что не стыдишься. Это — честь. — Он прислонился к дверному косяку, не давая ей уйти. — Вопрос состоит в том, почему ты не разделила эту честь со мной?

Розалинда внимательно рассматривала его лицо.

— Тебя там не было.

— Это единственный ответ, да?

— А есть другой?

Он вытянул руку и провел пальцами по ее щеке.

— Ты боялась мне все рассказать, потому что подумала, что я больше не буду хотеть тебя?

— Это часть причины.

Его взгляд стал мягче.

— Это — честь быть с одним из избранных богами. Ты знаешь это.

— Тогда ты все еще женишься на мне?

— Конечно. — Он сделал паузу. — Розалинда, есть ли что-то еще, что ты должна сказать мне?

Она собрала всю волю в кулак.

— Я всегда думала, что, если буду Избранна, то именно с тобой, Рис, но этого не случилось. Мне так жаль.

— Меня задержала эта змея, Элиас Уорнер. — Он едва сдерживал гнев. — Так, кто был этим мужчиной? Я его знаю?

Розалинда уставилась вниз.

Рис медленно выпрямился, на лице читалась боль.

— Узы крови с сэром Кристофером. Ему разрешили войти в священный круг?

— Да.

— И он взял твою девственность?

— У него не было выбора — ты знаешь это. Боги всесильны.

— Убийца друидов обманул тебя. — Рис хлопнул одним кулаком по ладони и начал ходить из стороны в стороны. — Он думает о том, как бы привязать тебя к себе. Я удостоверюсь, что он никогда снова не приблизится к тебе.

— Рис, я не остановила его. Я тоже виновата.

— Ты невиновна по сравнению с ним.

Розалинда схватила его руку и заставила посмотреть на нее. Он заслужил правды — даже, если она знала, что делает только хуже.

— Нет, виновна. Я не сожалею о том, что произошло. Ты понимаешь меня?

Он медленно закрыл глаза и отступил от нее, непроизвольно сжимая ладони в кулаки.

— Кажется, ты сделала свой выбор. Доброй ночи, моя леди.

Розалинда проглотила рыдание, готовое вырваться из горла.

— Рис…

Он поднял руку.

— Я должен все обдумать. Я буду в конюшнях на рассвете.

Она могла только смотреть, как он убегает от нее. У нее не было ни единой возможности изменить, то, что произошло, или последствия, которые отразятся на всех них. Но на мгновение она пожелала всем сердце, чтобы ей не нужно было причинять боль своему лучшему другу.