Поцелуй розы

Глава 2

Розалинде удалось не столкнуться со свитой королевы, срезав путь через огороды и дойти до конюшен, расположенных позади самого старого крыла дворца. Она остановилась у низкой кирпичной стены, покрытой плющом, и начала свистеть. Лирическая песня черного дрозда поплыла ей в ответ, и она последовала за звуком к самому дальнему стойлу в конюшнях.

— Рис?

— Здесь, моя леди, — ее рыжеволосый конюх прошел мимо лошади, которую чистил, и появился у двери стойла. — Что случилось?

Розалинда остановилась, сделав глубокий успокаивающий вдох, положила одну руку на дверцу. — Почему ты считаешь, что что-то случилось?

Он изучил ее, наклонив голову.

— Поскольку у тебя лицо все красное, и ты тяжело дышишь.

— Я, возможно, бежала для удовольствия.

Его усмешка была ядовитой.

— Единственный раз, когда я видел, чтобы ты бегала, когда шесть…

Розалинда поднесла палец к губам.

— У стен есть уши.

Рис тихонько засмеялся.

— Действительно, кто знает, что этот конь может рассказать другим лошадям сегодня вечером?

— Я серьезно. Мы не дома и должны быть осторожны.

— А ты осторожна со своей репутацией? Узнай люди, что ты упорно искала меня в конюшне, и несколько бровей поднимется от удивления.

Розалинда вздохнула.

— Ты прав. Я должна была быть более осмотрительной, но я так разволновалась…

Рис взял ее за руку и открыл дверь пустого стойла.

— Мы можем поговорить здесь. Лошади предупредят нас, если кто-нибудь приблизится.

Розалинда была благодарна за его спокойную силу. Он был на пять лет ее старше, но они стали близки, когда она жила дома и заботилась о матери. Когда он услышал, что она должна вернуться во дворец, он предложил свои услуги конюха и слуги. Он происходил из другой древней семьи друидов и много знал об искусстве уничтожения вампиров. Розалинда когда-то задалась вопросом, возмущен ли он тем, что она носительница знака Авен, но он никогда этого не показывал. С его навыками борьбы и ее способностью учуять вампира — не упоминая особого доступа к королю — они были грозной командой.

— Как все прошло с королем?

Ее лицо исказила гримаса.

— Он не казнил меня на месте, но, конечно, не поверил, ни единому моему слову.

— А почему должен был? — Рис перевернул водопойное ведро и жестом указал Розалинде сесть на него. Он взгромоздился напротив нее на кипу соломы, руки оперлись на широко расставленные колени. — А ты бы поверила такому фантастическому рассказу?

— Тогда, зачем я здесь, если никто не будет меня слушать?

— Ты здесь, потому что что-то должно произойти — и согласно пророчествам это произойдет очень скоро — у короля должен быть кто-то, чтобы защитить его, независимого от того верит ли он в тебя или нет.

— Думаю, ты прав. — Розалинда разгладила платье на ногах. Она вздрогнула. — Я думала, он собирался убить меня.

— Но он этого не сделал, и ты все еще жива, так, о чем ты беспокоишься?

Розалинда фыркнула.

— Иногда ты ужасно практичен, Рис. Ты хоть вообще заботишься о моей безопасности?

— Ты знаешь, что я забочусь.

Она поспешно отвела взгляд от него, осознав, как внезапно изменился его голос и каким теплым стал взгляд. Он был тихим, терпеливым человеком, и изменения в его чувствах произошли настолько постепенно, что она не спешила понять, что теперь он смотрит на нее не как на воина, но как женщину. Пытаясь избежать проблем с его интересом к ней, она быстро сменила тему.

— Я служу королеве.

— Как я слышал.

— Это дает мне прекрасную возможность разыскать предателей-вампиров и избавиться от них.

— Я полагаю, что это было общей задачей.

— Когда я вначале предстала перед королевой, я ощутила присутствие вампира.

Рис наклонился вперед.

— Мужчины или женщины?

— Не могу сказать. Это был только след, остаток, а не реальная вещь, — она нахмурилась. — Возможно, это кто-то из более древних, кто может скрыть аромат. Надеюсь, что нет.

— Совет Вампиров послал бы лучших против короля.

— И то верно, — она вздохнула. — И я еще не сказала самого худшего.

— Что может быть хуже?

— Я встретила человека, который является членом семьи Эллиса.

Рис побледнел, веснушки проступили на потрясенном лице.

— Проклятый охотник на друидов? Что ради бога он здесь делает?

— Я не знаю. Едва ли это тема для беседы в спальне королевы.

Рис нахмурился.

— Он, вероятнее всего, член этого отвратительного Культа Митры[2], который римляне так прекрасно подстрекают против нас. Я ненавижу их почти так же, как ненавижу вампиров.

— Как будто сегодня вампиры нуждаются в какой-то помощи против нас. — Розалинда вздохнула. — С какой стати семья Эллиса все еще поддерживает их?

Рис взглядом заставил ее замолчать.

— Первоначально, я думаю, их ненависть ко всем вещам, связанным с друидами, заставила их самих присоединиться к нашим самым великим врагам. И по прошествию времени вражда истощала обе стороны, и они стали нуждаться в человеческих союзниках, чтобы те делали за них всю работу. — Он пожал плечами. — Мы помогаем жрецам друидов, а они помогают Совету Вампиров. И как зовут именно это дьявольское отродье?

— Сэр Кристофер Эллис, по крайне мере он так представился.

Рис кивнул.

— Я мало что о нем слышал. Разузнаю для тебя все, что смогу. Не думаю, что он сказал тебе причину своего пребывания здесь, не так ли? Эллисы обычно появляются, когда есть проблема, которую Совет Вампиров не может решить в одиночку.

— Нет, он лишь намекнул, что с нетерпением ждал хорошей борьбы с Ллеуэллином, и, что я была большим разочарованием.

Рис рассмеялся.

— Тогда он не понимает тебя вообще, не так ли, моя леди? И это дает тебя явное преимущество. Если бы мы только узнали, зачем он здесь…

Розалинда обняла колени и положила на них подбородок.

— Это не может быть простым совпадением, что вампиры вернулись во дворец, и тоже сделали их проклятые защитники. — Она вздрогнула. — Я никогда не понимала, зачем человек хочет защищать немертвых?

— Эллисы, как говорят, являются прямыми потомками Юлия Цезаря, который со всей страстью ненавидел друидов и основал культ Митры, сражаться против нас до скончания веков.

— Но нас и так мало…

— А их это не волнует.

Розалинда встретила его пристальный взгляд.

— Я уверена, что ты прав, но он отвлекает внимание, а это мне не нужно. Как я могу сконцентрироваться на убийстве вампиров, когда я сама должна волноваться о том, чтобы меня не убили?

Рис усмехнулся.

— Ты способна разобраться со ста Кристоферами Эллисами и вампирами, которых он поклялся защищать. Ты одна из лучших истребительниц вампиров, которых я когда-либо обучал. — Он протянул ей руку, чтобы помочь встать.

— Спасибо.

Он улыбнулся и начал выбирать остатки сена из ее волос.

— Если не хочешь, чтобы все подумали, что у нас свидание, возможно, тебе стоит привести себя в порядок.

— Так и сделаю. — Она посмотрела на него и затем, сожалея, сделала так, что он поцеловал ее нос. Она отошла на достаточное расстояние и сделала вид, что поправляет юбки. Когда Кристофер Эллис попытался поцеловать ее, она не отстранилась, она только стояла там, как идиотка, поглощая его запах. — Я должна идти. Попытаюсь прийти завтра.

Рис кивнул.

— На рассвете, возможно, лучше всего. Я подготовлю Гейтина для утренней поездки и смогу сопровождать тебя.

— Ты думаешь, я должна написать дедушке и рассказать ему о Кристофере Эллисе?

Рис открыл дверь, осмотрелся и дал ей сигнал пройти мимо него в пустынный коридор.

— Как только я найду безопасный способ передать ему сообщение.

Она задрожала, когда они вышли на солнечный свет.

— Как я буду тренироваться среди всех этих людей?

Рис погладил ее плечо.

— Мы найдем где. В старом дворце полно секретных мест, как это, и у меня много идей.

Розалинда заслонила глаза от света и оглянулась назад посмотреть на дворец. Видел ли кто-нибудь, как она вошла в конюшни? За ней уже следят вампиры и семья Эллиса? Неся ведро воды, из-за угла вышел мальчик, работающий на конюшне. Рис откашлялся и заговорил так громко, что его обычно изящный валлийский акцент стал внезапно почти неразборчивым.

— Да, моя леди. На рассвете ваша лошадь будет готова.

Розалинда улыбнулась ему.

— Спасибо, Уильямс.

Рис поклонился.

— Рад служить, моя леди.

Розалинда прошла назад через парк, туда, где свита королевы наслаждалась теплом весеннего солнца. Рис изображал прекрасного слугу, но по правде говоря, по статусу он равен ей и был ее потенциальным супругом, факт, на который недавно ее дедушка указал ей несколько раз. Она никогда не рассматривала Риса в этом качестве и находила его внезапный интерес к ней тревожным.

Может ли она посмотреть на него в этом свете? Розалинда остановилась, чтобы оглянуться на конюшни. В течение нескольких лет обучения, мысль о браке, и все, что это за собой влекло, не посещала ее, но Рис был хорошим человеком, и он прекрасно ее понимал…

Когда она присоединилась к свите королевы, не было никакого признака сэра Кристофера Эллиса, но Розалинду разыскала Маргарет и помахала ей. Когда Розалинда дошла до нее, подруга взяла девушку за руку и отвела в тень старого дуба.

— Я говорила с леди Клэренс и предложила разделить с тобой свою кровать сегодня ночью.

— Разве Роберт не будет возражать?

Маргарет ткнула ее под ребра.

— Роберт уехал в наше загородное имение, чтобы все подготовить к нашему приезду летом.

— Когда он вернется?

— Надеюсь приблизительно через две недели. До тех пор я живу с фрейлинами королевы.

— Слава богу. Я не хотела бы спать вместе с незнакомцем. — Розалинда сжала руку Маргарет. — По крайней мере, я привыкла к твоему храпу.

— А я привыкла к твоему лунатизму.

Розалинд перестала улыбаться. Ее лунатизм был очень удобным оправданием ночных отлучек всякий раз, когда это было необходимо. Она, возможно, должна будет использовать эту уловку вновь. Она напрягалась, поскольку увидела высокую, темную фигуру, идущую от дворца к королеве.

— Ты знаешь того человека, Маргарет?

— Которого?

— Сэр Кристофер Эллис, он весь в черном.

Маргарет бросила любопытный взгляд.

— Хочешь, чтобы я представила тебя ему?

— Не очень. Даже на расстоянии он выглядит довольно высокомерным и абсолютно неприятным типом.

— Это так на тебя не похоже, испытывать мгновенную неприязнь к кому-то, с кем ты даже еще незнакома.

— О, мы встретились ранее в спальне королевы, — беззаботно сказала Розалинда. — И получила от него отрицательную оценку.

Маргарет рассмеялась от всей души.

— Он довольно высокомерен. Его отец был англичанином, а мать испанкой, что объясняет, почему он снискал такое расположение королевы Екатерины. Он безупречно говорит на ее языке, как и на нескольких других. Королева полагает, что у него большое будущее, как у дипломата.

— Действительно, — пробормотала Розалинда. Он уже дошел до королевы и разговаривал с нею. Розалинда побледнела, когда он указал в ее направлении.

— Поспешим, Маргарет.

— Что?

Розалинда приподняла юбки и прошла прямо к королеве, с улыбкой присев в низкий реверанс. Королева кивком подозвала ее к ногам.

— Сэр Кристофер только что спрашивал о вас, леди Розалинда.

— Я уверена, что вы заверили его, что я не имела намерения похитить ваши драгоценности, Ваше Величество. — Она подняла подбородок и посмотрела прямо в васильково-голубые глаза Кристофера Эллиса. — Вы не собираетесь мне что-то сказать?

Сэр Кристофер пожал плечами.

— Как я объяснял Ее Светлости, моей первоочередной задачей всегда было ее священное благополучие.

— И все же я бы оценила извинение.

Королева рассмеялась.

— Возможно, вы должны извиниться перед леди, сэр Кристофер. Розалинда никогда не могла стать угрозой мне. Я люблю ее, как дочь.

— Спасибо, Ваше Величество. — Розалинда наклонилась поцеловать руку королевы. Сэр Кристофер поклонился и, слегка развернувшись, отошел от королевы. Розалинда последовала за ним, положила свою руку на его, отведя его в место потише. Несмотря на стройную внешность, под черным бархатом его рукава чувствовались мускулы.

— Итак, вы действительно готовы принести извинения?

Его лицо исказила гримаса.

— Королева понятия не имеет, кто вы, не так ли?

— Вы тоже.

Он подошел ближе, так, что они стояли лицом к лицу.

— К сожалению, я видел, что ваш род делает с теми, кого вы стремитесь уничтожить.

— И легендарные злодеяния вашей семьи против моих людей немногим лучше?

— Вы вспомнили, кто мы теперь? — Он пожал плечами. — Независимо от этого, все мы делаем то, что должны делать.

Она смерила его взглядом.

— Ваше высокомерие просто ошеломляет, сэр. Вы когда-либо останавливаетесь, чтобы подумать, что вы делаете неправильно?

Он все еще шел на нее, впиваясь в нее взглядом.

— А Вы?

— Конечно, нет.

Он преподнес ее руку к губам и поцеловал ее, слегка задевая зубами суставы.

— Поэтому наши семьи продолжают бороться, и вы продолжаете проигрывать. Мы защищали вампиров в течение многих столетий; вы едва ли можете ожидать, что мы сдадимся теперь только потому, что вам это не нравится.

Она попыталась отдернуть руку, но его пальцы сжали запястье. Он перевернул ее ладонь, и на сей раз горячий кончик его языка пошел кругами по центру ее ладони.

— Мы позаботимся об этом. — Розалинде удалось не задохнуться.

Его брови приподнялись.

— Это угроза?

Она вывернулась и освободила руку, сделала реверанс.

— О нет, сэр, это обещание. Я никогда не уступлю этот дворец ни вам, ни монстрам, которых вы защищаете.

Он долго смотрел на нее и затем ушел, оставив ее бездыханную и настолько сердитую, что она хотела побежать за ним и залепить пощечину. Она ничего не сделала ему, хотя он думал, что имел право уничтожить ее просто потому, что она происходила из семьи друидов. Но она была на правильной стороне. Защита короля и королевы от вампиров была правым делом.

— Ты в порядке, Розалинда? — спросила Маргарет. — У тебя свирепый вид.

Розалинда улыбнулась и повернулась к Маргарет.

— Все хорошо. Сэр Кристофер, очевидно, из тех людей, которые находят самый легкий способ извинения.

— Мужской способ?

Розалинда рассмеялась.

— Как ты права.

Поскольку солнце исчезло за облаками, королева в окружении своих дам вернулась во дворец. Маргарет и Розалинда шли медленнее и едва избежали первых капель дождя, войдя в зал.

Маргарет не последовала за королевой в ее апартаменты, а остановилась на лестнице.

— Хочешь пойти и проверить, принесли ли твои вещи в нашу комнату?

— Да, пожалуйста. — Розалинда сопроводила Маргарет вдоль ряда поворотов, вечно узких проходов и еще двух лестничных пролетов, пока они не оказались под карнизом большого дома.

— Вот и пришли. — Маргарет открыла дверь, чтобы показать кровать, которая занимала большую часть небольшого пространства. Вся одежда лежала в двух сундуках и висела на нескольких крючках, вбитых в толстые балки на вымытых от извести стенах. Пожитки Розалинды кучей лежали на стеганом покрывале, содержимое вывалено на пол. Маргарет осмотрелась вокруг. — Кто-то начал распаковывать все для тебя? Интересно, куда они ушли.

Розалинда уставилась на свою сумку и отметила сломанный замок, который пропустила Маргарет.

— Это не имеет значения. Так или иначе, я предпочитаю делать все сама. — Она улыбнулась Маргарет. — Комната мала для нас двоих. Почему бы тебе ни спуститься и, ни присоединиться к королеве, пока я со всем не закончу?

Маргарет бросила нерешительный взгляд на сумку.

— Ты уверена, Розалинда? Признаюсь, я немного устала. Идея спокойно посидеть с королевой звучит просто великолепно.

— Тогда иди. — Розалинда вывела Маргарет в коридор, поцеловала в щеку и смотрела, как она идет вниз по коридору. Ее радостная улыбка исчезла, когда она закрыла дверь и прислонилась к ней.

Кто-то рылся в ее сумке. Не то, чтобы они нашли что-то интересное. Рис держал все, что нужно было спрятать в седельных сумках, и ее оружие при нем, пока она не сочтет более безопасным держать его (оружие, конечно) при себе. Вздыхая, она начала распаковывать вещи, ожидая неприятного сюрприза с каждым предметом одежды, которую она разворачивала, но ничего не нашла.

Она положила свои юбки, украшенные корсажи, лифы и фальшивые рукава в сундук, повесила два платья на свободные крючки на стене. Она проверяла свою шкатулку для драгоценностей и успокоилась, обнаружив, что она все еще заперта. Она не привезла с собой много драгоценностей, но коробка оказалась полезной для переноса булавок, косметики, и всех предметов, необходимых для молодой особы, появляющейся во дворце — плюс самый крошечный из ее кинжалов.

Она отдернула легкие одеяла и засунула молитвенник под подушку. Одинокая красная роза, завернутая в большой белый платок, лежала на хрустящем полотне. Маргарет оставила ее там, в знак приветствия? Так или иначе, Розалинду одолевали сомнения.

Она склонилась над розой, ее ноздри сморщились, когда она учуяла отчетливый запах испорченной крови вампира и увидела, как красное пятно растекается по ткани. Не задев шипов, она осторожно подняла цветок за стебелек и бросила на пол. Неожиданно завянув, роза разломилась, показывая белые внутренние лепестки, менее обрызганные кровью, которая начала расщепляться.

— Во имя всех святых, кто мог такое сотворить? — прошептала Розалинда. Но если Кристофер Эллис знает, что она здесь, то, конечно, знают и вампиры, и это было их идеей поприветствовать ее таким образом.

Яростно оттерев пальцы о юбку, она отмыла руки в воде из кувшина в углу. Девушка приподняла носовой платок, зажав его между указательным и большим пальцем, и изучила инициалы, вышитые черным шелком в углу: К.Э.Э. В то время, как она разговаривала с королем, Кристофер Эллис обыскивал ее личные вещи и оставил отравленную розу на подушке, или он стоял в стороне и смотрел, как один из его союзников вампиров вторгается в ее частную жизнь?

Она коснулась уголка рта. Он почти поцеловал ее.… С дрожью она села на кровать. Он уже попытался испугать ее своим ужасным нахальством; он надеялся, что она убежит из-за запачканной кровью розы? Она медленно улыбнулась. Она видела вещи намного хуже, чем капля крови вампира, и ее целовали намного искусней. Рис был прав. Кристофер Эллис действительно ничего о ней не знал.