Поцелуй розы

Глава 21

— Сэр Кристофер … — Через запертую дверь спальни Кристофер услышал, как Рис тяжело вздохнул. — Вы не можете вечно меня избегать. У меня ваш кинжал. Разве вы не хотите вернуть его?

Кристофер смотрел на маленькое окно и обдумывал шансы вылезти через него. Он не в настроении говорить с Рисом. Он плохо спал, ему множество раз снилось, что он стал вампиром, он просыпался в поту и проклятиях… с утратой Розалинды, даже дышать было больно.

В конце концов, за дверью стояла не она. Он не был уверен, захочет ли когда-либо видеть ее вновь.

Она бросила его, бросила его там, во власти вампира, и ожидала, что он поймет. О, он понял. У него нет сил слушать ее оправдания. Правда была проста: он был недостоин ее и никогда не будет достоин…

— Сэр Кристофер? — Рис снова постучал в дверь.

Сердито ворча, Кристофер сел и подошел к двери, чтобы впустить Риса. Валлиец смотрел своим обычно спокойным, знающим взглядом. В потоке света, льющегося через окно, его темно-рыжие волосы сияли, как лисьи меха. Он протянул Кристоферу кинжал.

— Я заказал кузнецу сделать новый наконечник. Серебро было испорчено магией вампира.

— Спасибо. — Кристофер вернул кинжал на обычное место и сел на кровать. Он смотрел на Риса, который, казалось, и не собирался уходить. — Есть ли что-то еще, что я могу сделать для вас?

Рис прислонился к закрытой двери.

— Возможно, вы можете объяснить, почему Розалинда хандрит как девица, потерявшая смысл в жизни.

Кристофер пожал плечами.

— Поскольку ее последний план поймать вампира подверг всех нас опасности? Это кажется самая очевидная причина.

— Мы все согласились с ее планом. Я, вроде бы помню, что вы сильнее всех его поддержали.

— Поскольку я хочу покончить с этим проклятым заданием, — ответил Кристофер. — А вы?

— В некоторой степени, да, потому что мне не нравится во дворце, но с другой стороны? Я в недоумении, не зная как повести себя с моей леди.

Кристофер улыбнулся.

— Я уверен, что однажды вы с нею справитесь.

— Но я не хочу с нею справляться. — Рис сердито посмотрел на Кристофера. — Это было бы столь же неразумно и жестоко, как уничтожить мечты ребенка.

— Лучше когда мечты уничтожают рано, Рис. Не позволяйте ей думать, что она сможет обвести вас вокруг пальца. — И, что ради бога он делает, давая Рису советы о Розалинде? Он больше понятия не имел, кем или чем она была, или, что она хотела.

Рис усмехнулся.

— Правда в том, что она знает, что я столь же текуч как вода, когда дело касается ее.

— И это имеет отношение ко мне? — Кристофер встал и сделал вид, что усиленно ищет камзол. — Мне едва ли удалось заставить ее полюбить меня.

— О, вам это удалось.

Кристофер увидел взгляд своего собеседника.

— Но не теперь. Она сделала свой выбор, и вы уже пообещали мне, что будете заботиться о ней.

Рис нахмурился и подошел к нему.

— Какой выбор она сделала?

Что-то внутри Кристофера стонало, пока он надевал свой кожаный камзол.

— Она хочет вас.

— Когда это она вам сказала?

Кристофер посмотрел на Риса.

— Это имеет значение? — Он сосредоточился на застегивании камзола. — И почему вы все еще здесь?

Рис схватил его за рубашку и прижал к стене, его предплечье придавило горло Кристофера.

— Я не одобряю вашу ветреность и вашу непочтительность к моей леди.

— А я не одобряю насилие. Отпустите меня.

— Считая, что вы, Эллис, ей сделали, я должен порезать вас на мелкие кусочки.

— Я не сделал ничего, чего бы она сама не захотела. — Рис ударил его об стену и Кристофер застонал. — Спросите ее сами.

— Я знаю, что произошло. А также я знаю, что она была достаточно глупа, чтобы влюбиться в вас, и так, почему ради бога ей говорить вам, что она хотела меня?

— Я клянусь, что она предпочла вас мне, теперь отпустите меня.

— Ах. — Рис отстранился, как будто Кристофер внезапно пролил на все свет. — Для вас это — женская логика. У нее не может быть вас, следовательно, она возьмет меня взамен.

— Это больше не моя проблема — она ваша. Я счастлив оставить ее в ваших умелых руках. — Кристофер выругался, когда слишком сильно дернул серебряную пуговицу, что она оторвалась и упала на дубовые половицы.

Рис согнулся, чтобы поднять ее.

— Вы лжете, но я — не дурак. Если вы не будете сражаться за нее, я возьму ее и буду оберегать. — Он на секунду замолчал, как будто ожидая, что Кристофер опровергнет его заявление, а затем, продолжил. — Как мы закончим нашу миссию, если вы и Розалинда не говорите друг с другом?

Кристофер установил на него своим самым пугающим взглядом.

— Я вам больше не нужен. Вампир использовал меня, чтобы заполучить Розалинду через нашу связь. Она может общаться с вампиром и без меня.

Рис выглядел озадаченным.

— Розалинда ничего мне такого не говорила.

— Это выяснилось, когда мы были в плену у вампира.

Кристофер пересек комнату, открыл дверь, и многозначительно посмотрел на Риса.

— Именно поэтому вы отказываетесь говорить с Розалиндой? Вы чувствуете себя использованным, пренебрегаемым, презираемым?

— Я буду чувствовать все, что вам нравится, если вы только выйдете из моей спальни.

Рис посмотрел на собеседника.

— Я никогда не думал что вы трус, сэр Кристофер.

— Я не трус. Я только что стал ненужным. Спросите Розалинду. Она согласится со мной.

Рис улыбнулся, и Кристофер подавил внезапное желание затолкнуть Риса назад в комнату и дать кулаком прямо в лицо

— Зачем вы думаете, я здесь, убийца друидов? Розалинда сказала мне придти.

— Вы сказали, что она не говорит со мной.

Рис пожал плечами.

— Это не означает, что она не говорит со мной. Она хочет поймать этого вампира и готова сделать все что угодно, чтобы достигнуть цели. Вы разделяете уникальную связь с нею, которая может спасти всех нас. Действительно ли вы — столь же храбрый воин, как и она?

Кристофер устало вздохнул.

— Будьте вы оба прокляты. Я хочу смерти этому вампиру.

Рис отдал ему серебряную пуговицу от камзола.

— Тогда встретимся сегодня вечером в спальне короля.

— Что?

— Вы хотите поймать вампира, не так ли? — Рис поклонился и вышел из двери. — Я буду ждать вас, мой друг.

Не отрывая взгляда от двери, Розалинда нервно вышагивала по комнате для личной аудиенции с королем. Стены внутренних покоев короля были покрыты красочными гобеленами, изображающими изгнание из Рая. Они заглушали звук ее шагов и сохраняли намного больше тепла, чем в большей части дворца.

— Сэр Кристофер придет. Обещаю.

Она остановилась и посмотрела на Риса, который непринужденно сидел у окна.

— Зачем ему приходить?

— Потому что он хочет покончить со всем столь же сильно, как и ты.

Розалинда тяжело вздохнула.

— Думаю, ему не терпится увидеть мой отъезд.

— У него есть причина.

— Что ты имеешь в виду?

Рис пожал плечами.

— Он сказал, что ты выбрала меня.

— Я… — Розалинда уставилась на Риса и покачала головой. — Какой смысл? Мужчина столь же упрям, как осел.

— Скорее как ты тогда.

Розалинда прищурила глаза.

— Я думала, ты будешь больше рад быть ‘избранным’.

— Бог ты мой, да ты самоуверенна, не так ли? — Улыбка Риса стала серьезной.

— Значит, и ты меня не хочешь? — Розалинда хлопнула в ладоши. — Хорошо! Поскольку я устала от общения с мужчинами. Я действительно не нуждаюсь ни в одном из вас!

— Вот это характер, моя леди. Продолжайте, и очень скоро мы захотим отдать вас дьяволу.

Розалинда сердито посмотрела на Риса, но он указал на дверь.

— Думаю, я слышу шаги убийцы друидов.

Она повернулась к двери и попыталась привести себя в порядок. Кристофер вошел без стука. Он надел обычный черный костюм, а его улыбка была столь же фальшива, как искусственные драгоценности. Он грациозно поклонился.

— Добрый вечер, моя леди. Господин Уильямс.

Розалинда кивнула ему.

— Добрый вечер. Очень мило с вашей стороны присоединиться к нам.

— Это всегда — удовольствие для меня, моя леди. Как вы могли сомневаться относительно этого?

Его улыбка была кокетлива, но разум полностью закрыт от нее. Это напоминало ей первую встречу, времена, когда она считала его бесхребетным ветреным дураком. Теперь она знала его лучше, но это не означало, что она могла вернуть его доверие. Она сомневалась, что он снова охотно откроется, чтобы быть раненым еще раз.

Она сделала глубокий вдох.

— Мне нужна ваша помощь.

Он надменно поднял бровь.

— Вы уверены?

— Я хочу убедить вампира, что я принимаю ее предложение и убью короля.

— И, как вы намереваетесь сделать это? — Кристофер подошел к стулу, стоящему около камина, и сел, закинув ногу на ногу.

— Это не должно быть слишком трудно. — Она улыбнулась. — Она знает то, что я сделала с вами. Она верит, что я пожертвовал вами ради Риса. Все, что вы должны сделать, мысленно вызвать ее и сказать, что я готова убить короля, если она поможет мне вернуть вас. Вы можете даже посмеяться о моих шансах на успех. Я уверена, вы насладитесь этим.

Кристофер замер.

— Вы хотите, чтобы я сказал вампиру, что вы собираетесь убить короля.

Она распахнула глаза.

— Да. Это довольно просто.

— Вы ждете, что я буду убеждать ее, что я ненавижу вас так сильно, что сознательно предал бы? И так вы заботитесь обо мне, что даже можете рассматривать такой обмен?

Розалинда изо всех сил пыталась не дрожать от его резкой критики.

— Это несложное дело, не так ли? Вы просто должны убедить ее, что я готова убить короля.

— И, что произойдет, когда она поймет, что у вас нет ни малейшего намерения убивать короля, и обратит свою мощь на вас?

Розалинда заметила его скептический взгляд.

— К тому времени будет слишком поздно. Я уже убью ее.

С лицом мрачнее тучи Кристофер встал и пошел по половицам.

— Это смешно. Как вы собираетесь убедиться, что вампир физически присутствует в данном месте?

Рис откашлялся, и Кристофер повернулся, чтобы взглянуть на него.

— Поскольку после того, как мы посвятим короля в наши планы и уберем охрану, мы без труда заставим вампира последовать за Розалиндой.

— Тогда почему мы не можем просто окружить покои королевы и убить ее там? — спросил Кристофер. — Этот план кажется слишком опасным и сложным.

Розалинда выдавила из себя:

— Потому что вампиру нравятся игры. Если она будет думать, что я сдалась ее воле, то она лично придет позлорадствовать. И она с удовольствием придет в покои короля, чтобы посмотреть, как он страдает и умирает от моей рукой.

Кристофер вздохнул.

— Мне это не нравится.

— Вам не должно это нравиться, сэр Кристофер. Вы просто должны играть свою роль, — отрезала Розалинда. — Вы готовы это сделать, или нет?

Он посмотрел на нее, его синие глаза сияли.

— Я сделаю это, но только потому, что я хочу выполнить свое обещание и увидеть смерть этого вампира.

Розалинда выдержала его взгляд.

— Теперь вы знаете, как я чувствовала себя в ту ночь. — Она проглотила ком в горле. — Я буду ждать здесь, пока не получу известие от Элиаса. Тогда Рис придет к вам и попросит вызвать вампира. Тем временем я удостоверюсь, что король знает, что я прокрадусь в его спальню с очевидным намерением казнить его.

— Что, если вампир решит сама убить короля?

Рис рассмеялся.

— На кровати будет лежать не король. Там буду я.

Розалинда улыбнулась Рису.

— Это, конечно, делает ситуацию немного менее опасной. В то время как вы лежите на кровати, сэр Кристофер и Элиас могут отследить передвижение вампира и убедиться, что она придет, чтобы увидеть, как я выполняю ее ужасное поручение.

Рис поклонился им обоим и подошел к двери.

— Я пойду, найду Элиаса и доложу.

Розалинда оказалась одна с Кристофером и отвернулась к огню под предлогом погреть руки.

— Вы хотите, чтобы я остался с вами, пока Рис не вернется?

— В этом нет необходимости, сэр. — Она не смела смотреть на него, не могла видеть холод в его глазах. — У вас, вероятно, есть занятия поинтересней.

У нее перехватило дыхание, когда он схватил ее руку и повернул к себе.

— Розалинда, я знаю, что вы не говорите мне всю правду, но в данный момент, будь я проклят, я могу отделить правду от лжи.

Она уставилась на его черный бархатный камзол и опрятный воротник с серебряными заостренными концами.

— Я не собираюсь просить. Или помогите нам или нет. — Она подняла на него глаза. Если есть шанс убедить вампира придти, Розалинде нужно, чтобы Кристофер продолжал сердиться на нее. — Возможно, в конце концов, я сама должна связаться с вампиром.

— Не играйте со мной. Я сказал, что сделаю это и сделаю. — На лице напряглись мышцы. — Я нашел мир со своим исповедником. Я должен убить вампира. В конце концов, в отличие от вас, никто не будет волноваться о том, что со мной произойдет. Нет семьи, чтобы оплакать меня, нет возлюбленной, терпеливо ожидающей.

Розалинда отчаянно хотела прикоснуться и успокоить его, но не могла этого сделать. Она изо всех сил старалась казаться невозмутимой.

— Ваша роль — общение с вампиром. Я не могу доверить вам сделать нечто большее. Узы крови, которые вы разделяете, могут привести к тому, что вы не пожелаете или не будете способны убить ее.

Он резко отошел, словно девушка ударила его.

— Никто столь же неспособен к убийству как вы, убийца вампиров. — Он принял выученное выражение лица и поклонился. — Увидимся ночью, моя леди.

Она не потрудилась ответить, и он вышел из комнаты. Розалинда нашла стул и резко села, покачивая голову в руках. Обман Кристофера был одной из самых сложных вещей, которые ей приходилось делать. Она понятия не имела, что ей нужно сделать, чтобы пережить ночь, и больше всего на свете она хотела сказать Кристоферу, что любит его.

Кристофер отправился к королеве и устроился в углу музыкальной комнаты, устроив лютню на колене. Было уже довольно поздно, и комната купалась в свете свечей. Екатерина выглядела уставшей и растерянной, она вполуха слушала беседу своих дам и перебирала бусинки четок. Кристофер рассматривал круг женщин, которые окружали королеву. Если вампир действительно была одной из них, то она, безусловно, должна получить его сообщение.

Играя на лютне в минорной тональности, он закрыл глаза и начал разбирать часть стены, которую так кропотливо выстроил в своем уме. Он позволил трещинам открыться, кирпичам сдвинуться, пока темнота не вторглась в свет и в его самые глубинные чувства. Конечно, чтобы закончить ловушку, он должен позволить и Розалинде вернуться в его разум, и это было намного сложнее, чем контакт с желаниями вампира. С тех пор, как он не допускал Розалинду в свои мысли, он чувствовал себя неполным — будто она убежала с драгоценнейшей половиной его души.

Как рыбак, ловящий форель голыми руками, юноша пустил приманку, мучая вампира мыслями о плане Розалинды убить короля, ее решении сделать это сейчас, покончить с этим раз и навсегда, вернуть Кристофера себе. И, наконец, он показал вампиру образ Розалинды в личных покоях короля, крадущейся к королевской спальне.

Волнение вампира росло, он изо всех сил пытался не реагировать на волны триумфа и жажды крови, которые насыщали ее мысли и затуманивали здравый смысл в его голове. Когда он облизывал губы, представляя окровавленный труп короля, Кристофер открыл глаза и опустил лютню. Он не подождал, чтобы проследить пойдет ли вампир за ним, лишь поспешил выйти из комнаты, даже не спросив разрешение королевы. По мысленному безумству злого удовольствия и предвкушения, он знал, что вампир клюнет на приманку. Розалинда была права насчет непомерной надменности вампира. Теперь все, что он мог сделать — попытаться предотвратить катастрофу. Ему было жаль, что у него нет сил, чтобы уничтожить вампира прежде, чем она достигнет личных покоев короля, но он боялся, что Розалинда права. Он не мог убить ее, пока она все еще находилась в его разуме и влияла на мысли.

В коридоре вне покоев королевы Кристофер прижался к стене, когда мимо него пролетела фигура в черной одежде. Рука легла на его плечо, и Кристофер напрягся, но обернувшись, он увидел Элиаса, серебряные глаза которого горели от нетерпения.

— Сэр Кристофер. — Элиас кивнул в направлении, в котором ушла женщина. — Это была леди Силия Дель Алонсо; очевидно она связана с вампиром, избранником вашей матери. Она была с королевой Екатериной с самого ее рождения.

— Есть ли способ избавиться от нее, прежде чем она доберется до короля?

— Она сильнее, чем я, а вы — ее кровный родственник, так что, я сомневаюсь относительно этого. — Элиаса передернуло. — Думаю, мы будем следовать первоначальному плану. Я знаю тайный путь к покоям короля. Мы можем добраться туда раньше вампира.

Кристофер кивнул и последовал за Элиасом в тень, через ряд коридоров и проходов, которые привели их к цельной каменной стене. Элиас указал на полоску света в центре.

— Здесь есть смотровая щель, а ниже находится механизм, открывающий секретную дверь.

— Куда вы идете? — прошипел Кристофер.

— Я собираюсь отрезать ей пути отступления. — Улыбка Элиаса с обнаженными клыками была беспощадной. — Она не сможет снова сбежать от нас. — Он поклонился Кристоферу и оставил ему горящий факел. — Удачи.

— И вам.

Кристофер напряг глаза и посмотрел через щель. Он мог лишь различить большую фигуру с темно-рыжими волосами на кровати. Рис — по крайней мере, он надеялся, что это был он. Позади кровати была дверь в отделанную золотом комнату. Розалинды нигде не было видно. Он предполагал, что она будет ждать сигнала приближения вампира, чтобы продолжить выполнять план.

Он быстро послал ей предупреждение и надеялся, что она поняла его. Теперь вампир должно быть близко. Он не рискнул искать ее в своем уме; его защита была слишком слаба. Моргнув, он очистил свое видение и заметил, как открылась дверь. Его рука сжала металлическое кольцо, открывающее секретную панель. С решительным лицом Розалинда вошла в комнату, держа кинжал высоко в руке.

Она подошла к кровати, и Кристофер задержал дыхание. Она была одета в мальчишеский костюм, волосы были убраны с лица в одну косу. Знала ли Розалинда, что вампир стоит на пороге, позади нее? Волна темного принуждения полилась сквозь него, и он видел, что Розалинда заколебалась. Охватило ли ее желание убить? Вампир имел так много власти над нею?

Он чувствовал, как Розалинда потянулась к нему, и он попробовал остановить их обоих от потопления в диком убеждении вампира убивать. Розалинда подошла еще ближе к кровати, на лице читалось отчаяние, ладонь крепко сжала рукоять кинжала. Он хотел присоединиться к ней, желая держать ее руку и помочь погрузить лезвие в дрожащую плоть короля …

Не думая больше о собственной безопасности или укрытии, он передал ей оставшиеся силы и попытался заблокировать приказ вампира. Он почувствовал гнев вампира, когда она завыла в его голове.

Позволь убийце вампиров сделать свою работу! Позволь ей убить неверного! Помоги ей!

— Я не могу! — закричал Кристофер.

Он выпал в комнату, Розалинда вскрикнула, и ее рука с оружием нанесла удар по лежащему на кровати человеку. Вампир завопила в триумфе, когда мужчина на кровати проревел от очевидной боли. Она подошла ближе, ее маниакальный смех отзывался эхом от обшитых панелями стен. Кристофер сумел встать на ноги и изо всех сил пытался достать меч из ножен. Он рубанул по огромному балдахину, и в этот момент Розалинда повернулась и погрузила свой кинжал в грудь вампира.

Рис высвободился от постельного белья и попытался высвободить Розалинду из хватки вампира. Кристофер замер, когда вампир посмотрела на него: ее лицо перекосило от ярости, рот открыт, она кричала в его уме.

Помоги мне, мое дитя! Фы мой кровный родственник; я приказываю повиноваться. Убей мужчину, который хочет уложить вашу женщину в свою кровать.

И, Боже помоги ему, на мгновение взгляд Кристофера переметнулся к Рису, его сопернику за любовь Розалинды, человеку, который стоял на пути Кристофера, и был теперь настолько уязвим, его так легко разрезать лезвием…

В то время как он отвлекся, пальцы вампира сжали горло Розалинды, и она потянула ее вверх, пока ноги девушки не оторвались от пола. Кристофер съежился от криков вампира, отраженных в его голове.

Вы, дурачье! Если вы убьете меня, он победит — разве вы не понимаете? Он одержит верх, и вы столкнетесь с врагом, в десять тысяч раз более сильным, чем я!

Вампир обнажила огромные клыки и склонилась к Розалинде. И в этот момент что-то щелкнуло в голове Кристофера и все стало отчетливо ясным. Ни один вампир не мог позволить другому убить того с кем он связан узами крови. С боевым кличем, Кристофер схватил двуручный меч и подошел сбоку, ударил мечом по основанию шеи вампира.

Она упала на Розалинду, а Рис изо всех сил пытался выпутаться из постельного белья и отцепить Розалинду от вампира. Кристофер поставил ногу на постель и поднял свой меч и рубанул еще раз, чтобы полностью отсоединить голову от тела.

Зловоние крови и померанца заполнило его ноздри, и он начал задыхаться. Что-то внутри него кричало, как будто он сам себя порезал, но он не мог разобрать, были ли это крики вампира или Розалинды. Он не мог видеть ничего кроме Розалинды, слышать ругательства Риса, пытающегося ослабить смертельную хватку вампира, а тело врага продолжало дергаться и извиваться в конвульсиях, а венозная кровь била струей.

Кристофер подавил рвотный рефлекс и уронил меч на пол. Необдуманно устроив настоящее побоище, он взобрался на кровать.

— Она в порядке? — спросил он, поскольку Рису, наконец, удалось оттолкнуть безголового вампира, и увидеть окровавленное тело Розалинды. — Она укусила ее?

— Не могу сказать! Здесь много крови. — Рис изо всех сил пытался снять пальцы вампира с шеи девушки. — Если мне не удастся снять их, то мне понадобится ваш кинжал чтобы отрезать пальцы.

Кристофер посмотрел на рваную рану на горле Розалинды, на ее бледное лицо и проглотил ком в горле. Он сунул руку под ее камзол и попытался узнать дышит ли она. Не отводя взгляда от Розалинды, он крикнул:

— Элиас, вы там?

— Да, сэр Кристофер?

— Помогите нам, будь вы прокляты!

Элиас подошел к кровати и медленно вдохнул, как будто пробуя самое прекрасное фламандское вино. Он изучал положения тел вампира и Розалинды, затем закрыл глаза и заговорил на языке Кристофера с нечетким произношением. — Gellong yn rhydd.

Пальцы мертвого вампира упали с горла Розалинды, и, фыркнув от отвращения, Рис скатил тело вампира на пол. Элиас толкнул труп кончиком ботинка.

— Я думаю, вы хотели бы, чтобы я позаботился о теле леди Силии.

Рис поднял взгляд.

— Я сам это сделаю.

— Вы подозреваете, что я могу попытаться воскресить ее? — тихонько засмеялся Элиас. — Как бы я смог это сделать, когда ее голова отделена от тела? Кроме того, у меня нет никакого желания оживить ее вновь. Ей намного лучше быть мертвой.

Рис посмотрел на Кристофера.

— Вы хотите пойти с ним и удостовериться, что он избавился от тела должным образом?

— Нет.

Элиас откашлялся.

— Возможно, некоторые из ваших товарищей помогли бы мне, господин Уильямс?

— Да, — сказал Рис. — Трое моих людей находятся во внутреннем дворе около двери. Их, должно быть, легко найти, поскольку король приказал, чтобы все остальные покинули эту область. Идите и приведите их сюда.

Элиас вальяжно пошел прочь, как будто он не пробирался через кровавую баню. Кристофер увидел взгляд Риса.

— Она все еще не очнулась.

— Знаю. — Рис мягко пощупал горло Розалинды. — Я не могу нащупать отметины укуса. Полагаю, она упала в обморок.

— Я никогда не падаю в обморок. — Розалинда открыла глаза и искоса посмотрела на них. — Я воняю кровью вампира. Мы убили ее?

— Да. — Сердце Кристофера забилось от облегчения, и он улыбнулся ей, его окровавленной, избитой и непокорной охотнице на вампиров.

Слабая улыбка Розалинды дрогнула и исчезла.

— Она чуть снова не околдовала меня. Если бы не сообразительность Риса и ваша мысленная поддержка, я потерпела бы неудачу. — Она закрыла глаза и уткнулась лицом в колени Риса. — Возможно, я не такая уж умелая, как хотела бы верить.

Кристофер хотел обнять ее и сказать ей, что она никогда снова не должна сражаться с другими вампирами, что она может остаться с ним и навеки быть в безопасности. Но он не мог смутить ее таким образом. Ее работа была ее жизнью. И она уже сделала свой выбор.

Стоя позади, он почувствовал движение. Это Элиас вернулся с другими друидами. Он остановился вытереть лезвие меча уже испорченными простынями и затем отошел назад. Он увидел взгляд Риса.

— Я должен помыться. Возможно, мы встретимся завтра.

— Спасибо, сэр Кристофер. Вы оказались хорошим человеком и достойным союзником. Я был горд, сражаться вместе с вами.

— Я могу оказать вам туже любезность.

Кристофер собирался сказать больше, но Рис убрал волосы Розалинды с ее искаженного от боли лица, и он больше не мог выносить этого. Он поклонился и повернулся к двери. Для него больше нет причин находиться в этой комнате, уже не говоря о дворце. Все, что ему осталось — уехать как можно элегантнее.

— Кристофер!

Он замер, когда услышал ее голос, и в течение ужасающей секунды он не мог уйти. Но, если он останется, это не принесет ничего кроме страданий, и до конца жизни с его любовью будет покончено. Он заставил себе сделать шаг, и продолжал идти, пока не достиг своей комнаты.

Ропер дал ему взбучку за испорченную одежду без малейшей поблажки на то, что он наконец-то убил вампира. Его чувства были слишком ослаблены, чтобы защищаться, и, в конечном счете, даже Ропер сдался. Наконец, он лежал один на кровати, неспособный уснуть.

Внезапная теплота заполнила его чувства. Она мысленно искала его. Он сглотнул и открыл глаза, как окруженное врагами тело, борющееся за жизнь, и захотел…

Розалинда позволила одной из друидок, которые прислуживали королеве, снять пропитанную кровью одежду и помочь принять теплую ванну. Даже волосы требовали мытья, а у Розадинды не осталось сил, чтобы сделать это самой. Девушка должна была помочь ей: ее голос звучал успокаивающе, а руки нежно втирали мыло в затылок Розалинды.

Вампирша была побеждена, и Розалинда должна чувствовать радость. Вместо этого все, что она чувствовала — это пустота. Она почти уступила приказам вампира убить короля, и без помощи остальных снова бы потерпела неудачу. Возможно, ее недоброжелатели были правы, и она никогда не будет достаточно сильна, чтобы победить самых опасных из вампиров одна, ее женский ум слишком слаб, чтобы защититься от них.

Она подождала, когда девушка помоет волосы и поможет выбраться из ванны прежде, чем отослала ее, горячо поблагодарив за помощь. В комнате было холодно, и кровать манила сильнее, чем когда-либо. Дрожа, она заплела волосы в косу и надела самое теплое ночное белье. Теперь, если она захочет, то может вернуться домой, ее задача выполнена, ее чувство чести, очевидно, удовлетворено — до следующего раза, когда она снова покажет насколько слабой в действительности была…

Розалинда забралась в кровать и натянула одеяла до подбородка. Она задумалась о неожиданном уходе Кристофера и подсознательно искала его в своем уме. Его темные думы текли вместе с нею, вновь переживая последние, ужасные секунды существования вампира, их общую муку, когда они сражались с ее темным принуждением. Его чувства собственного бессилия вместе с ощущением ее предательства затопили ее, и она потянулась успокоить его. Она по-женски желала, чтобы сейчас он был рядом с нею, чтобы его сильное мускулистое тело окружало ее, его руки крепко прижимали к себе…

Он захлопнул свои мысли, оттолкнув ее и опустив в ад отчаяния ее собственных эмоций. Она крепко зажмурила глаза и сконцентрировалась на сне. Она имела право быть отрезанной от него. Разве не она предала их всех?