Под бархатным плащом

Глава 6 Проклятье

Гордон жил в деревне, каждый вечер выбираясь на прогулку, как и обещал.

— Рена! — радостно воскликнул он при виде неё. — Всё хорошо?

— Всё хорошо, — согласилась она. — Вот мой ребёнок, Гавейн Второй.

— Он замечательный. Могу я его подержать?

Она заколебалась, помня о влечении этого человека к мальчикам. Но её Видение не показало ничего плохого, и девушка протянула ему ребёнка.

— Я отметил вашу заминку, — сказал Гордон. — Меня влечёт к тем мальчикам, которым уже исполнилось шесть-восемь лет, не к младенцам. Пусть это вас не беспокоит.

Она выдавила из себя смешок.

— Наше путешествие столько не продлится.

Он вручил ей Гавейна.

— Осталось только заплатить ренту за комнату и собрать вещи. Потом можем отправляться.

— Я пойду в деревню с тобой.

— Разумно ли это? Невесть откуда взявшаяся женщина с младенцем на руках.

— Мы можем стать невидимками. Известно ли им о твоей природе?

— Нет. Как и в случае с вашим родом, я не выказываю свою природу там, где живу. Здесь я известен как богатый вдовец, оправляющийся от утраты и поэтому не заинтересованный в повторном браке, — он улыбнулся. — Как бы там ни было, прошло уже пять месяцев, а местные женщины считают, что для скорби достаточно шести. Пришло время двигаться дальше, иначе как бы меня не женили силой.

— Тогда я буду твоей дочерью, а он — внуком. Я приеду забрать тебя домой теперь, когда, наконец, нашла.

— Мне не хотелось обременять вас своим угрюмым присутствием, — сказал он. — Но, кажется, деревенские не будут возражать против наличия семьи.

— Местные женщины точно поймут.

— Им это не понравится, но так оно обычно и бывает.

Она кивнула.

— Нелепо растрачивать богатство на женщин, когда есть такой внук, которого можно баловать в своё удовольствие.

Оба рассмеялись. Выдуманное прикрытие, которое так надёжно служило им целям, устраивало всех.

Она отправилась с Гордоном в деревню. Путники ненадолго задержались, чтобы купить всё необходимое для путешествия, словно случайно распространяя о себе нужные слухи. Затем они расплатились за небольшую арендованную им обитель.

— Как вы чувствовали себя среди вампиров? — спросил он. — Я не вижу, чтобы вы изменились.

— Но я изменилась. Я меньше ем, почти не переношу свет и жару, и буду жить бесконечно долго, пока в течение каждого месяца делаю глоток живой крови. Мои сексуальные аппетиты также возросли.

— Они и раньше были немалыми.

— Нет. Раньше я позволяла мужчинам наслаждаться мной за деньги. Это был просто бизнес, так я накопила золото, которое теперь принадлежит тебе. Сама же я желала всего двух мужчин, которых любила. Теперь моё вожделение стало таким же сильным, как мужское. Это большая разница.

Гордон выглядел встревоженным.

— Надеюсь, вы не видите во мне объект для удовлетворения сексуальных аппетитов.

— Не более, чем ты видишь в моём сыне объект для своих. Мы понимаем друг друга. Но если в пути нам понадобится помощь постороннего мужчины, я получу такое же наслаждение от процесса оплаты его услуг, как и он.

— Значит, среди вампиров…

— В течение прошлого месяца мы с Ваньей занимались любовью с Ворли по очереди. Он пресытился, даже как вампир.

— И, когда вы оставите ребёнка…

— Я вернусь к Ворли, и, возможно, к другим мужчинам в пещере.

— Не слишком-то интересная жизнь.

— Может, поэтому Видение предостерегло меня от замужества. Так я могу свободно путешествовать, когда пожелаю. Вечная жизнь с одними и теми же людьми быстро надоедает.

— Наскучить может и жизнь среди смертных. Прошлый год был более интересен для меня, чем вся предыдущая жизнь.

— Но теперь у тебя есть золото. Ты сможешь делать всё, что захочешь.

— Вероятно, — согласился Гордон, но его голос звучал неуверенно.

Они шли к югу. Когда у хозяина постоялого двора не оказалось свободных комнат, Верена передала ребёнка Гордону и отвела хозяина в сторону для уговоров. Она была так настойчива, что он предоставил им комнату в своём собственном доме. Когда его жена запротестовала, девушка одолжила ей младенца — понянчить, пока сама снова ублажала её мужа. Гавейн второй был красивым, умным и спокойным младенцем, так что женщину сделка удовлетворила.

— Вы способны обвести вокруг пальца как мужчину, так и женщину, — прокомментировал этот случай Гордон, когда на следующий день они продолжили путь.

— Убеждение — полезное искусство. Мне нравится учиться и узнавать новое.

В другой раз их подкараулили три разбойника, которые перегородили дорогу впереди и позади путников.

— Пробудите силу плаща, — мрачно сказал Гордон. — Я попробую расправиться с ними по одиночке.

— Это рискованно. Давай лучше испробуем мой способ, — разумеется, девушка уже знала, что могущество заключалось не в плаще, а в ней самой, но она могла наделить ткань такими же магическими свойствами.

— Они собираются изнасиловать вас в любом случае.

— У них не получится. Возьми Гавейна и плащ, и жди меня здесь.

Затем она смело направилась к двум мужчинам впереди.

— Я хочу заключить с вами сделку, — сказала она. — Я займусь вами, всеми тремя. Когда вы уже не сможете сражаться, вы позволите нам двигаться дальше.

— Сражаться? — переспросил один из разбойников, удивлённый её дерзостью.

— Я имею в виду не ваши дубины, — она расстегнула верхнюю одежду, обнажая тело.

— Ого! — он набросился на девушку и, повалив её на землю, быстро сделал своё дело. Потом его сменил другой. И третий.

Верена поднялась и снова подошла к первому бандиту.

— Подними своё оружие, — предложила она, лаская его.

Тот принял вызов и старался, как мог; второй раз ему тоже удался. Как и двум остальным бандитам.

— Где твоё оружие? — невозмутимо спросила Верена первого разбойника по завершению второго круга. Однако на сей раз его попытки возбудиться провалились. — Значит, с вами покончено, и по уговору мы продолжаем свой путь.

Они были поражены и не рискнули её остановить. Гордон присоединился к девушки, и путники оставили бандитов позади.

— Никогда не видел ничего подобного, — сказал Гордон.

— Разве этот способ не был лучше обычного боя?

— А если бы они отказались и попытались причинить вам боль?

— Я бы их кастрировала.

Он отступил в сторону:

— Вы действительно на это способны?

— Да. Я обладаю магией, о которой раньше и не подозревала, и знаю, как пользоваться ножом. Но вместо этого получила прекрасный секс, а тебе не пришлось орудовать мечом.

— Ваш метод оказался лучше.

— Да, потому что не пришлось применять магию. Если бы это стало необходимостью, ситуация для них осложнилась бы, потому что я предпочитаю, чтобы никто не знал о том, что я собой представляю.

— Так же, как и я!

Путь в центральную Англию занял месяц с половиной. Когда странники оказались в столице, Верена отправилась на площадку, где впервые увидела сэра Гавейна, когда он созерцал звёзды. Как и в тот раз, ранним вечером он уже стоял там.

— Сэр Гавейн, — позвала девушка.

Он узнал её голос сразу же.

— Рена!

— Тебе может не понравиться моя новая миссия.

— Я всё ещё люблю тебя, хотя и порицаю себя за это.

— Но ты всё ещё не можешь на мне жениться.

— Это главное проклятье моего существования. О, как приятно снова держать тебя в руках.

— Это тебе позволительно. Но сначала ты должен кое-что узнать: я родила от тебя сына.

Он остолбенел.

— Ты никогда об этом не рассказывала!

— Я не знала о беременности вплоть до самого расставания. Я не могу позаботиться о ребёнке; он должен остаться с тобой. Только ты можешь дать ему достойную жизнь.

Он колебался недолго.

— Конечно же. Если я не могу быть вместе с тобой, в конце концов, на память о тебе останется он.

— Я назвала его Гавейном, в твою честь. Сокращённо Гэв. Вот он, — она вручила возлюбленному младенца.

— В нём что-то есть.

— Люди хорошо к нему относятся, особенно дамы. Ты сможешь нанять кормилицу?

Это поставило его в тупик.

— Я не очень хорошо разбираюсь в таких вещах, — затем он просветлел: — Могу я нанять тебя? До тех пор, пока он не отвыкнет от груди? Я буду тебе платить.

Почему-то Верена не подумала об этом раньше. Мысль о том, чтобы остаться с сыном и сэром Гавейном на какое-то время, привлекла её.

— Но обо мне никто не должен знать, — предупредила она.

— Никто, кроме меня… Рена, если ты позволишь…

— Я не возражаю, — отозвалась она, сразу поняв, о чём речь. — Я тоже тебя люблю.

Так и получилось, что Верена осталась с сэром Гавейном дольше, чем рассчитывала. Он нанял её кормилицей для сына, втайне она была его любовницей. Если окружающие и подозревали о её двойной роли, вряд ли это имело значение; хорошенькие кормилицы часто оказывали рыцарям и другие услуги за дополнительную плату.

Её статус вампира тоже не имел значения. Девушка пользовалась магией, чтобы управлять количеством света вокруг себя — в итоге он достигал её лишь частично, позволяя пребывать в своего рода сумерках. Из-за подобного отклонения вокруг неё образовывались искорки, которые изредка замечали другие люди: Верена казалась им ярким и сверкающим драгоценным камнем. Таким образом она могла терпеть дневной свет и прекрасно видела ночью.

Гордон забрал золото и ушёл.

— Но если я когда-нибудь понадоблюсь вам снова…

Она поцеловала его в щёку.

— Я тебя найду. Ты был великолепен.

Он вернул ей поцелуй.

— Теперь я хотя бы знаю, чего меня лишила жизнь.

Верена оставалась со старшим и младшим Гавейнами целый год, пока не наступило время отлучать ребёнка от груди. Раз в месяц она выходила вечером, чтобы найти овцу, сделать надрез на её шкуре и испить необходимый глоток крови. Овца этого даже не замечала, а порез очень скоро заживал. Девушка ценила направление, которым вело её Видение, так она чувствовала себя в безопасности. Несмотря на то, что Верена не возвращалась в пещеру достаточно долго, она также знала, что о Ворли можно не беспокоиться.

— Вскоре твои обязанности перестанут быть необходимыми, — сказал сэр Гавейн, когда они лежали вместе после очередного страстного секса. — У меня не будет предлога, чтобы держать тебя рядом.

— И я покину вас обоих, — ответила она. — Как мы и договаривались.

— Может, мне стоит отречься от титула и жениться на тебе. Это хотя бы сделает меня счастливым. Ты обладаешь такой замечательной страстью, что я едва могу угнаться за тобой, но каждая попытка — радость.

— Титул — это долг королевству, — напомнила она ему. — Его нельзя отбросить ради девицы лёгкого поведения.

— Я убью человека, который назовёт тебя так.

— Тогда мне лучше уйти до того, как любой человек скажет правду.

— Ты подчиняешься лишь разуму.

Настало время сменить тему.

— Мне нужно покормить Гэва.

— Кстати, о нём. С ним что-то не так.

Этого она не ожидала.

— Я думала, ты любишь малыша.

— Люблю. Он так же дерзок и очарователен, как ты. Но присутствует в нём и нечто жуткое, как фальшивая нота в симфонии.

— Может, мне нужно воспользоваться Видением и посмотреть, что не так.

— Попробуй. Надеюсь, что бы там ни было, это можно будет исправить.

Верена направилась к Гэву, покормила его, затем положила обратно в кроватку и применила Видение.

Сэр Гавейн был прав: что-то было не в порядке с ребёнком. Не физически; мальчик отличался крепким здоровьем. Духовно. Болезнь ума, которая могла вовлечь его в неприятности много позже.

— Что там? — спросил сэр Гавейн, наблюдая за ней.

— Кажется, на нём лежит что-то вроде проклятья, — сказала она. — Что-то, что сделает его неудачником, из-за чего он умрёт раньше срока.

— Удача зависит от самого человека.

— Возможно, я неправильно выразилась. Нашими жизнями управляют свыше. Некоторым суждены великия деяния, а другие изначально обречены на неудачи, независимо от своего физического и духовного потенциала. У Гэва прекрасный потенциал, но в его судьбу внесены изменения. Я бы хотела, чтобы было иначе, но…

— Как такое может быть? Скажи, какое зло угрожает моему сыну, и я направлю его другим путём.

— Это за пределами человеческих возможностей. Ему просто не повезёт в жизни, и мы не можем этого предотвратить.

— Я не могу просто смотреть на это! Мой сын должен преуспеть.

— И я тоже не могу, — сказала она с растущей тоской. — Но я не знаю, что мы можем сделать.

— Твоё Видение… можно ли настроить его на определённый аспект? Такой как источник проклятья?

— Я могу попытаться, — Верена не подумала об этом, но предложение было хорошим.

Она сфокусировалась, настраиваясь на источник неприятностей Гэва. К собственному изумлению, время, когда его судьба изменилось, удалось установить с лёгкостью. Четыре месяца до рождения. Он был проклят ещё до того, как покинул её тело.

Четыре месяца. Это случилось, когда…

— О, нет! — вскрикнула девушка.

— Ты нашла его, — сэр Гавейн не спрашивал. Он утверждал.

— Да, нашла. Это моя вина, — потому что это произошло, когда она обратилась в вампира. Верена не поставила сэра Гавейна в известность о переменах и не собиралась этого делать; новость его бы не обрадовала, и, как она думала, к нему отношения не имела.

— Как это могло случиться? Ты посвятила ему себя и никогда не ему не вредила.

— Сознательно — нет. Но это… Кое-что, что коснулось меня, повлияло и на него, пока Гэв пребывал внутри меня. Я понятия не имела…

— Ты отравилась?

— Если можно так сказать. Я съела кое-что… испорченное. И это повлияло на него. Теперь на ребёнке лежит проклятье. Снимать его слишком поздно.

— Значит, он обречён?

— Он не может быть обречён! — расплакалась Верена. — Только не из-за меня!

— Но если мы не в состоянии это изменить…

Её отчаяние породило дерзкую мысль.

— Существуют духи, о которых нам почти ничего не известно. Они обладают могуществом, способным влиять на наши жизни. Я отправлюсь к ним и буду умолять помочь Гэву. Я спасу нашего сына.

— Я знаю, что ты сделаешь всё, что в твоих силах, — сказал сэр Гавейн, утешая её.

Настало время прекращать кормить Гэва грудью, и с глубоким сожалением Верена покинула ребёнка и его отца. Но теперь у неё появилась цель: найти и поговорить с духами, которые могли ей помочь.

Девушка отправилась на север — в убежище вампиров. Ворли до сих пор занимал пост главы клана, несмотря на то, что лишился голоса Верены; его не хотели отстранять, потому что правил он отлично. Ворли был рад снова видеть её, а не просто пылкому присутствию в его постели.

— Я боялся, с тобой что-нибудь случилось.

— Я кормила грудью Гэва. А потом узнала, что он теперь проклят из-за моего обращения в вампира. Он обречён на неудачи и раннюю смерть. Я должна снять это проклятье, ведь я тому виной.

— Ты не знала, — напомнил он ей.

— И всё же я это сделала. Следовало родить его до обращения. Я должна всё изменить.

— Прошлого не изменишь.

— Разве? Ты так много знаешь, тебе должен быть известен способ.

Он поразмыслил.

— Я слышал кое-что, но никогда в эту историю не верил. Рациональный анализ доказывает, что это просто сказка.

— Расскажи.

— Вначале Земля была пуста, и хаос правил миром. Затем он разделился на день и ночь. День, в свою очередь, образовал семь главных воплощений бессмертия и множество меньших, пока Ночь оставалась тайной. Дневные воплощения выполняли несколько основных задач, таких как посмертное собирание неопределившихся душ, управление временем и манипулирование нитями судьбы. Они обладают могуществом, о котором смертные могут только мечтать, но не вмешиваются в дела смертных, и их трудно найти. Тем не менее, иногда инкарнации всё-таки вынуждены вносить поправки в человеческие жизни.

История показалась Верене пленительной, но вряд ли ей можно было верить.

— Фрагменты Дня занимаются надзором за делами смертных? Это предполагает, что они обладают разумом и знаниями. Откуда они берутся?

— Рациональный вопрос, — сказал он, целуя её и переходя к следующему этапу. — Благословен будь, день, когда я встретил тебя, хотя до твоих возможностей мне далеко.

— Ты избегаешь ответа на вопрос, — сказала она, отвечая на его ласки.

— Просто выражаю свою радость от твоего присутствия. Это почти всё, что мне известно о воплощениях. Думаю, в определённой точке бытия люди объединяются с некоторыми из них или же со всеми. Человеческий интеллект сливается с их туманным могуществом и направляет его. Так, смерть называют Танатосом, время — Хроносом, и так далее.

— Значит, они всё-таки люди, и с ними можно общаться. Как их найти?

— Я не знаю. Даже если предположить, что всё это правда, и воплощения действительно существуют, это находится за пределами моих возможностей. Но, может, окажется под силу тебе.

— Это вызов, и я приму его. Я отправляюсь на встречу с ними.

— Теперь ты теряешь рациональность.

— Почему?

— Как ты можешь встретиться с инкарнациями, если понятия не имеешь, где их искать, и существуют ли они вообще? Оставайся здесь, пока обдумываешь вызов; с тем же успехом ты можешь заниматься этим в пещере, а не где-то в другом месте.

— А ты, таким образом, сможешь дольше наслаждаться мной в постели.

— Именно.

— Так приятно, когда тебя желают.

— Спасибо.

Предложение Ворли звучало разумно. Уровень их страсти был одинаковым, а больше пойти было некуда. Верена осталась размышлять над поставленным вопросом, и мало-помалу, в промежутках между сексуальными оргиями, ответ пришёл к ней.

Она воспользуется бархатным плащом. Сам по себе он ничего не стоил, но вызывал у неё хорошие воспоминания и ощущение комфорта. Это помогало Верене сосредоточиться на нём, вкладывая в материал магию по собственному выбору, как она поступала во время странствий.

Что применить в данной ситуации? Легко: то, что сработает. Верена сфокусировалась на жизни и нашла её повсюду в лесу; без различий и границ. Она попробовала найти духов и примерно через месяц смогла их обнаружить, однако те тоже оказались вездесущими: каждый человек, растение или животное обладали духовностью. Девушка уменьшила интенсивность заклинания — это отфильтровало большинство духов, но всё же не выявило ничего особенного.

Она была раздражена. Время ускользало от неё, и, несмотря на приятную любовную связь с Ворли — иногда в тандеме с Ваньей, — намерение помочь сыну пока оставалось только намерением. Но что ещё она могла сделать?

Она обсудила это с Ворли, но тот ничего нового не посоветовал. Зато Ванья выступила с многообещающей идеей:

— Ты говоришь, все они — аспекты Дня? Значит, источником их силы служит дневной свет, обжигающая энергия солнца. Может, отталкиваться от этого?

— Можно, — согласилась Верена. — Но неотфильтрованная солнечная энергия просто уничтожит меня. Какой смысл сосредотачиваться на ней?

— Измени её природные свойства так же, как делаешь это, когда выходишь днём. Тогда получится.

Верена попыталась. Она отклонила свет так резко, что почти стала невидимой, и в жаркий полдень нарочно встала под прямыми лучами солнца. Выбрав в качестве ориентира для плаща дневное светило, девушка подстроилась под его буйную энергию и попробовала выявить специальные свойства этой энергии. Большая их часть были чисто физическими и нагревали землю. Некоторые способствовали росту и питанию растений. Другие оказались смертельными, разрушительными для человека. Шаг за шагом Верена отфильтровывала неподходящие или опасные элементы и фокусировалась на остальных. И в результате обнаружила магический компонент.

То, что нужно. Девушка настроила плащ так, чтобы аннулировать все предыдущие, чтобы магия её Видения проникла только в солнечную магию. Она была везде — так же, как и солнечный свет, но в некоторых областях её концентрация оказалась большей. Высокая интенсивность дневной магии! Верена сузила область поисков и сориентировалась на семь сильнейших феноменов. Их обязательно следовало посетить. Если её выводы верны, несколько дневных инкарнаций можно будет найти рядом с выявленными энергетическими завитками. Если. Во всяком случае, она надеялась на это.

Девушка понимала, что её ждут большие дистанции, и не хотела преодолевать их пешком. Какая у неё имелась альтернатива? Она слышала о магических способах — таких, как летающие ковры или способность превращаться в птиц, но не доверяла им; Верена предпочитала собственное обличье и нормальную опору для ног. Как можно пересечь расстояние от Шотландии до Англии менее, чем за месяц? А мир был велик, и девушке стоило подумать о том, как она собирается гоняться за воплощениями по всем континентам.

Помучавшись над новым затруднением, она пришла к компромиссу: идти пешком, но применит заклинание проницаемости, что позволит передвигаться быстрее через горы и города. В крайнем случае, можно даже намагнитить плащ таким образом, чтобы энергетические завитки притягивали его. Тогда он будет буквально нести девушку с минимальными усилиями с её стороны. Это могло быть опасно, однако контроль она сохранит; Верена сможет притормозить или вовсе остановить плащ в любое время.

Прошёл ещё год.

— Я отправляюсь к ним, — сказала она. — Возможно, инкарнации причинят мне вред, так что не могу заранее обещать вернуться. Но надеюсь, что в случае возвращения вампиры примут меня обратно.

— Пока я остаюсь вождём, можешь на это рассчитывать, — ответил Ворли. — Ты замечательная женщина, и я всегда буду любить тебя.

— Я тоже, — согласилась с ним Ванья.

Верена наградила обоих поцелуями и пустилась в путь. Она вышла из пещеры ночью — не потому, что испытывала какие-нибудь трудности при свете дня, но потому что по ночам энергетические завитки в силу контраста прояснялись.

Она стояла в лесу, ориентируясь. Ей уже исполнилось восемнадцать: физически девушка выглядела моложе, но опыт делал её даже старше. Опыт, информация и могущество. Хватит ли этого? Она надеялась, что да.

Верена настроилась на энергетические завитки. Они находились далеко друг от друга, но один был довольно близко от неё. Его девушка и выбрала, приспосабливая плащ так, чтобы он игнорировал остальные. Потом она избавилась от большей части массы своего тела и направилась к завитку.

Она проходила прямо сквозь деревья, встречая сопротивление не более, чем от тумана. Верена вложила в плащ способность притяжения, и он стал подгонять её вперёд. Развоплотившись до состояния призрака, девушка позволила ему нести себя вперёд, словно лёгкое облачко. Она уже не шла, а плыла по воздуху.

Плащ нёс её к юго-западу, через Шотландию, поскольку там он не остановился. Он вынес Верену на берег, и их путь продолжился над волнующимся морем. Это поразило девушку, но она понимала, что в подобном состоянии твёрдая земля для ходьбы ей не требуется; если бы понадобилось, она могла идти прямо по воде. Она сделалась ещё более лёгкой, и её тело стало двигаться ещё быстрее. Верена хотела добраться туда, куда стремилась, со всей возможной скоростью.

Показался противоположный берег — Ирландия. Девушка стремительно проносилась сквозь её деревья, дома и горы. Она надеялась, что завиток находится в пределах Ирландии, потому что знала: в этом направлении дальше нет ничего, кроме бескрайнего океана. Конечно, она преодолела бы любое расстояние, но предпочитала, чтобы первый опыт не завёл её далеко.

Направление изменилось. Это встревожило её; не потерял ли плащ дорогу? Нет, поняла она тут же; просто энергетический завиток не стоял на месте, поэтому находился где-то ещё. Не там, где был, когда Верена начала свой путь. Вскоре направление изменилось снова, но ненамного.

Завиток энергии теперь ощущался явственней — она приближалась к нему. Верена набрала массу и уменьшила притяжение, замедляясь. Когда девушка была совсем близко, она вернулась к полной массе и пошла пешком, восстанавливая равновесие. Разумеется, она и раньше практиковала подобный способ передвижения, но только для коротких вылазок по округе; на сей раз она улетела намного быстрее и дальше, чем когда-либо.

Впереди виднелась смутная человеческач фигура в облегающем чёрном плаще. Рядом бил копытом чудесный бледный конь с чудовищного вида косой, притороченной к седлу. Фигура склонилась над лежавшим на земле человеком, который выглядел так, будто временно потерял сознание из-за какого-то внутреннего сбоя.

Потерял сознание? Да он умер! Вот почему здесь появилось воплощение Смерти. Какое неожиданное мрачное подтверждение истории Ворли: воплощения бессмертия действительно существовали. Они были настоящими и занимались именно тем, чем он предполагал. Или, по крайней мере, так оно казалось.

Смерть протянула к умирающему руку. Костяшки ладони свободно прошли сквозь плоть, вытягивая что-то наружу. Верена осознала, что то была человеческая душа. Она вздрогнула.

Теперь она была совсем близко.

— Приветствую тебя, Танатос! — позвала она, чувствуя себя немного глупо. Что она скажет инкарнации?

Смерть повернулась и посмотрела на неё. Под тёмным капюшоном плаща маячил человеческий череп.

Поражённая, Верена застыла, уставившись на воплощение. Перед ней была Смерть, забиравшая души и жизнь вместе с ними. Как она осмелилась встретиться с такой мощью лицом к лицу? Чего собиралась потребовать?

— Ты видишь меня, — сказал Смерть, его мужской голос звучал совсем по-человечески.

— Я вижу тебя, — повторила она онемевшими губами.

Он взглянул на запястье, где сверкал предмет, в котором Джоли опознала анахроничные часы.

— Твоё время ещё не пришло. Кто ты?

Ей не оставалось ничего другого, кроме как ответить.

— Я… Меня зовут Верена. Мать. Я пришла просить… об одолжении.

— Нет, — Смерть повернулся к ней спиной, оседлал жеребца и отдал ему короткий приказ. Конь прыгнул вперёд — и исчез.

Верена так и застыла на месте, потрясённая. Танатос не пожелал даже вникнуть в её просьбу. Он просто отказал.

Недоумение медленно сменилось гневом. Воплощение могло не выполнить её просьбу, но разве так трудно было хотя бы выслушать? Её отчаянный поиск и затраченные на него усилия — разве всё это не заслуживало его внимания?

Она только хотела попросить Танатоса перенести смерть Гэва на более поздний срок, чтобы у него появился шанс достойно прожить свою жизнь и достичь того, что было суждено изначально. Воплощение отвергло мольбу, не пожелав даже её услышать.

Затем верх взяла рациональность. Были и другие инкарнации. Она могла достичь своей цели с помощью одной из них.

Верена настроила плащ, уничтожив принадлежавший Смерти сигнал. Теперь их осталось шесть. Она сориентировалась на ближайшем и возобновила путешествие.

На сей раз плащ понёс её через океан. Девушка увеличила скорость — ей хотелось пересечь бездонные воды как можно скорее. С невероятной скоростью она летела через Атлантику.

Наконец, она ощутила внезапное приближение второго завитка. Здесь был большой остров, омываемый волнами со всех сторон. Куда она попала?

Джоли тоже интересовал этот вопрос. Это был центр Атлантического океана с соответствующей горной цепью, уходящей глубоко под поверхность воды. Она неплохо разбиралась в географии. Здесь не должно быть никакого острова. Однако временные линии выглядели одинаковыми.

Верена полетела медленней и вышла на берег пляжа. Остров казался настоящим раем, тёплым и светлым, с множеством разнообразных растений. Здесь обитали и животные всех видов: хищники и их добыча, разгуливающие бок о бок безо всякого страха. Поистине странно.

Джоли мысленно ахнула. Это же Эдем! Райский сад… Он располагался возле экватора, между континентами. Или Атлантида до внезапного погружения в океанские воды? Она только сейчас осознала, что в этом мире катастрофа произошла сравнительно недавно: может, незадолго до того, как европейские корабли пересекли океан, направляясь в Новый Мир. Неудивительно, что об этом месте ходили настойчивые легенды.

Верена, между тем, следовала прямиком к энергетическому завихрению. Вскоре впереди показалось элегантное поместье двадцатого века.

Но это пятый век! Джоли запротестовала. Этого просто не могло быть. И тем не менее, было.

Девушке тоже показалась странной архитектура дома, но не встревожила, так как дом находился далеко от Англии. Она постучала в дверь.

Ей открыл мужчина среднего возраста. За ним плавали в воздухе сияющие песочные часы: Часы, контролирующие время.

— Я вас звал? — спросил он.

— Я сама вызвалась, — дерзко сказала Верена. — Вы Хронос?

— Для бессмертной вы довольно красивы, — сказал он, смерив её взглядом.

Значит, даже инкарнации обращали внимание на её тело.

— Я пришла с просьбой. Вы должны помочь мне вернуться в точку времени, где я ненароком подвергла своего сына проклятью, так, чтобы я смогла избежать этого. Он…

— Нет, конечно же, нет, — сказал он. — Я ничего не вмешиваюсь во временной поток по прихоти смертных; это нарушает течение.

Верена была захвачена врасплох.

— Течение?

— Течение времени. Моя задача — следить, чтобы поток был ровным. Перемены затрагивают всё, что последует за ними. Если бы я выполнил твою просьбу, я бы об этом знал. Изменений нет; течение не потревожено.

Джоли вспомнила: Хронос жил в обратном направлении. Из будущего в прошлое. Таким образом, он знал последствия любого действия; они сохранялись в его воспоминаниях. Поэтому он говорил о чём-то, что он бы сделал или не сделал, хотя это было уже совершено или не совершено. Верена не понимала подобных принципов, но и не нуждалась в том, чтобы понять.

— Но мой сын, сказала она. — Я должна спасти его!

Хронос сосредоточился на ней.

— Ты наполовину смертная. Как ты попала в Чистилище?

Чистилище! Но оно было даже не на Земле. Оно было… Джоли не знала, где оно было, хотя ей не раз доводилось туда попадать. Может, в параллельном измерении. Как оно могло оказаться на острове посреди Атлантики?

— Чистилище становится более примитивным по мере того, как религия начинает распространяться, — оно почти достигло своего зарождения, — сказал Хронос, отвечая на её вопрос. — Теперь оно передвинулось на этот остров, к точке, рядом с которой появилось, а через несколько веков и вовсе перестанет существовать как отдельная сущность.

— Я вас не спрашивала о Чистилище, — сказала Верена. — Я здесь по поводу своего сына.

Хронос сфокусировал на ней внимание.

— Что призрак из моего прошлого делает в тебе? — требовательно спросил он. — Это нарушает течение. Я должен с ним разобраться.

Он потянулся за Песочными Часами.

Временная линия кошмарно исказилась.

«Отвлеки его!» — в отчаянии подумала Джоли. Воплощение Времени обнаружил природу её появления здесь, и, конечно же, обладал достаточной властью, чтобы выбросить из альтернативной временной ветви. Он слышал её мысли.

Верена не поняла, откуда взялась внезапная потребность отвлечь воплощение, но, тем не менее, подчинилась.

— Я не призрак, — сказала она, распахивая одежду. — Позвольте вам доказать.

— Призрак внутри тебя. Он…

Девушка оборвала его поцелуем и толкнула обратно в дом. Она отлично владела предметами, в которых разбиралась. Её тело обладало изысканностью, подкреплённой магией Видения и значительным опытом. Через мгновение он действительно отвлёкся. В конце концов, он был мужчиной. Из будущего, живущий задом наперёд, когда находился вне Чистилища, но всё же мужчиной. Теперь на его уме не осталось ничего, кроме божественного бессмертного тела, так пылко соблазняющего его.

К тому моменту, как она с ним закончила, Хронос начисто забыл о призраке.

«А теперь быстро уходи отсюда».

И Верена ушла, оставляя Хроноса блаженно сытым. Она уменьшила массу и настроила плащ на следующий ближайший энергетический завиток. Девушка собиралась навестить следующую инкарнацию, кем бы она ни оказалась.

— Что это за призрак внутри меня? — спросила она. — Который, к тому же, заставляет меня защищать его интересы?..

Джоли попыталась предотвратить это, но сейчас, владея подсказкой Хроноса, Верена стала более решительной. К тому же, она обладала значительной мысленной мощью. Девушка настроилась на загадку внутри себя, и через мгновение осознала, в чём дело.

— Чужой дух!

Джоли обдумала очередной прыжок назад — за миг до того, как та разгадала её тайну, — но знала, что это не выход. Хронос наверняка заметит чужеродные манипуляции со временем, и ей всё равно не удастся избежать открытого разговора, потому что это изменило бы временные линии. Джоли сделала всё, что могла, и это сработало: линии снова были одинаковыми. Теперь ей придётся смириться с тем, что её присутствие больше не секрет, и надеяться, что в рамках поставленной задачи она справится и с этим.

«Друг», — подумала она.

— Все эти случаи, когда я вдруг передумывала… Это была твоя работа?

«Да. Но не для того, чтобы навредить тебе. Чтобы тебя направить».

— С какой целью?

«Сложно объяснить».

— Упрости.

Джоли попыталась. Этому миру угрожает плохой конец, если не изменить его вмешательством извне. Меня зовут Джоли, я из такого же мира, как твой, который, тем не менее, пришёл к хорошему концу. Ты — ключ к различиям между ними. Моя задача — направлять тебя верным курсом так, чтобы и твой мир тоже достиг спасения.

— Что представляет собой плохой конец?

Сатана обретает контроль над миром и ведёт его к разрушению. Джоли не пыталась объяснить, что воплощение зла в её мире вовсе не был дурным человеком и хотел спасти мир так же сильно, как и другие инкарнации. Но в альтернативной ветке воплощения были другими людьми, с неопытным Богом и по-настоящему злым Сатаной. Во власти Верены было это изменить.

— Почему я должна тебе верить?

«Воспользуйся своим даром».

Верена так и поступила.

— Это правда. Союз с тобой выгоден, и я нуждаюсь в твоих указаниях. Но есть в тебе кое-что ещё. Странность. Что это?

«Меня ещё не существует. Я рожусь только в 1191-ом году, во Франции. Но от времени твоего мира я независима. Здесь я только гость».

— Я чувствую твою молодость, твой возраст схож с моим. Какова твоя личная история?

«В возрасте четырнадцати лет меня отправили прислуживать могущественному человеку, колдуну по имени Пэрри. Я стала его ученицей, а затем женой, когда мне исполнилось пятнадцать».

— Значит, ты и правда похожа на меня! Ты любила и вышла замуж молодой. Я чувствую в тебе печаль; он умер?

«Нет, умерла я, когда мне было семнадцать. Меня убили посланные слугой Люцифера крестоносцы. От меня осталась капля крови на запястье Пэрри, так что я могла общаться с ним в виде призрака. Он стал влиятельным монахом. Сатана отправил демонессу, чтобы его совратить, и ей это удалось, но она также в него влюбилась. Когда Пэрри умер, демонесса помогла ему победить Сатану и занять его место в качестве Воплощения Зла».

— Ты действительно напоминаешь меня! — отозвалась Верена. — Юная навсегда, даже не вступившая в совершеннолетие. А я заключила союз с Ваньей, чтобы Ворли мог стать вождём вампирского клана.

«Хорошие мужчины так и влияют на женщин. Ты можешь провести ещё одну параллель: другие воплощения презирали нового Сатану так же, как они презирали тебя, и он поклялся всем отомстить. Он попытался вырвать абсолютную власть из рук Инкарнации Добра, и в конце концов ему это удалось, в его собственной манере».

— И это ты называешь хорошим концом? Победу Сатаны?

«Я не просто так упомянула о его манере. Он боролся, чтобы не позволить инкарнациям объявить место Воплощения Добра свободным. Когда проиграл, он выдвинул собственного кандидата на этот пост, и тот стал новым Богом».

— А разве это не то же самое? Этот человек — один из творений Сатаны.

«Нет, это была хорошая женщина-призрак по имени Орлин, так или иначе связанная со всеми инкарнациями, поэтому они не могли против неё возразить. Она делает всё, что в её силах, чтобы мир стал лучше».

— Женщина-призрак! Как ты!

«Другой призрак, — согласилась Джоли, подруга Орлин. — Я отправилась сюда по её повелению. Поэтому она станет Воплощением Добра и в этом мире тоже. Это намного лучше, чем то, что у вас есть сейчас».

— Она пытается завладеть нашим миром.

«Нет. Сама власть ей безразлична. Она просто хочет спасти и этот мир от страшного конца, который его ожидает».

Верена обдумала это.

— Моё Видение дало понять, что ты собой представляешь. Ты мне нравишься. Но наши цели не совпадают. Я должна спасти сына от нависшего на нём проклятья, чтобы он мог нормально расти.

«Это труднее, чем ты можешь себе вообразить. Но наши цели не обязательно противоречат друг другу. Если история твоего мира совпадёт с историей моего, ты спасёшь сына, в некотором смысле».

— В некотором смысле? В каком смысле?

«Это произойдёт через несколько поколений, когда…»

Временная линия расплылась.

Джоли попробовала отступить назад, но не смогла. Верена обрела контроль. Это было поразительно и тревожно.

— Что это? — требовательно спросила Верена. Теперь и она знала об альтернативах.

«То, что я рассказываю тебе, меняет направление твоей реальности. Мне не следует этого делать, иначе они разойдутся. Ты должна позволить мне повернуть назад, чтобы уничтожить последнюю фразу».

Верена поразмыслила.

— Я верю тебе. Моё Видение это подтверждает. Но мне это не нравится. Я что, марионетка на верёвочках?

«Я бы смотрела на ситуацию иначе. Она больше напоминает курс, следуя которому, в своё время ты добьёшься цели. Но ты должна согласиться с ним, иначе дорога будет потеряна».

Верена решилась.

— Возвращайся назад, но только на необходимый минимум.

Она ослабила захват на временной линии.

Джоли вернулась к ключевому вопросу.

— В некотором смысле? — требовательно спросила Верена. — В каком смысле?

— Я не должна тебе рассказывать, иначе спасение окажется под вопросом. Прошу тебя: доверься мне.

Верена в альтернативном диалоге помолчала, раздумывая.

— Я доверяю тебе, потому что доверяет моё Видение. Но мне не нравится неизвестность.

«Я понимаю. Кажется, знание заставит тебя изменить курс, и временные линии разойдутся. Возможно, ты и тогда сможешь добиться своей цели, но я уже не смогу тебе помогать. Я могу направлять тебя только к слиянию с моей собственной реальностью».

Верена вздохнула.

— Пусть будет так.

Затем она вспомнила кое-что ещё.

— А Хроносу не захочется исследовать мою временную линию теперь, когда я его соблазнила?

«Вряд ли, ведь он сказал, что течение гладкое, и он не хочет его менять. А ещё этот контакт ему только предстоит, ведь Хронос живёт шиворот-навыворот. Он ничего не вспомнит, потому что ещё этого не испытал».

— Это так сбивает с толку!

Джоли тоже так считала.

«Вожможно, это неточно. Мы живём в одном направлении, а он — в противоположном. Если завтра мы снова с ним встретимся, наша первая встреча окажется в его будущем. Сейчас Хронос устремился в наше прошлое и помнит о встрече, как о своём прошлом. Но, само собой, он не станет вмешиваться в твоё прошлое, потому что это предотвратило бы ваше столкновение, и этой любовной связи — наверняка, лучшей, которая у него была в течение многих столетий, — не случилось бы. Мужчины не любят отказываться от секса».

Верена рассмеялась.

— Ну, я из профессиональной гордости надеюсь, что этот секс был его лучшим. Однако новой встречи с Хроносом не ищу.

«Так безопасней», — согласилась Джоли.

Затем Верена поинтересовалась:

— Если Хронос живёт в обратном направлении, существует ли он перед тем, как рождается смертным?

«Мудрый вопрос! Нет. В отличие от других воплощений, его жизненный цикл ограничен собственной жизнью смертного человека. Он должен передать Песочные Часы другому до того, как достигнет момента своего рождения».

— Тогда как свидание могло стать для него лучшим на протяжение столетий, если он не живёт так долго?

«Потому что он такой же вампир, как и ты. Разве ты не заметила?»

— Нет! — сказала изумлённая Верена, понимая, что это правда. Неудивительно, что Хронос тоже сразу увидел, что она собой представляет.

«Ты отвлеклась. Он тоже, разумеется, отличный любовник».

Они подходили к другому берегу.

— Ты знаешь географию? — спросила Верена. — Где мы находимся?

«Я не уверена, что могу поделиться с тобой информацией, ещё не известной в твоём мире».

— Попробуй. Если это заставит линию колебаться, переделаешь.

Разумно.

«Этот континент назовут Америкой, а первый известный его контакт с Европой состоится только через двенадцать столетий».

— Неудивительно, что я никогда о нём не слышала.

Теперь, когда Верена знала о присутствии Джоли, и временные линии шли ровно, они обе чувствовали себя менее одинокими. Им было, о чём поговорить. Верену интересовало буквально всё, особенно любого рода тайны. Джоли рассказала ей об Америке, включая способ, которым она была заселена несколькими волнами колонизаторов из северо-восточной Азии. Последние волны, в конце концов, уничтожили первых поселенцев, которыми стал морской народ, использовавший корабли в качестве домов и никогда не проникавший в глубину континента. Большая часть остатков их культуры пропала, когда поднялся уровень воды. Их численность ограничивалась количеством кораблей. Последними поселенцами, в свою очередь, оказались обитатели суши — бесчисленное их количество, так что они в итоге возобладали.

— Было бы гораздо лучше поделить землю.

«Людям никогда не нравилось делиться с иными культурами».

Они приближались к следующему энергетическому завихрению. Зрелая женщина сидела на высоком каменистом обрыве, наблюдая за маленькой деревенькой внизу. Верена подошла к ней и встала рядом.

— Вы Природа или Судьба?

Женщина взглянула на неё, меняя облик на юную девушку, затем на старуху.

— Кто ты, нимфа?

Это была Судьба, три её аспекта: Клото, прядильщица Нитей Жизни; Лахесис, отмеряющая их длину; и Атропос, обрезающая их.

— Я Верена из Англии. Я пришла просить о милости.

Женщина вернулась к среднему возрасту, Лахесис. Перед ней появился огромный цветной гобелен.

— Верена… — пробормотала она, и её палец лёг на одинокую нить, которая при этом ярко засверкала. — Ну, надо же: очаровательная вампиресса. Но эту нить ещё не пора обрезать.

— Мой сын, Гавейн, проклят. Пожалуйста, измените мою нить так, чтобы удалось этого избежать. Это всё, чего я прошу.

— Ты хочешь, чтобы изменилась твоя судьба, глупая женщина? — раздражённо спросила Лахесис. — Исчезни!

— Но, видите ли…

Однако женщина уже превратилась в большого паука, который взобрался вверх по невидимой линии и исчез. Судьба ушла.

— Проклятье! — выругалась Верена. — Почему они не слушают меня?

«Это заносчивость власти. Им не нравится, когда докучают смертные».

— Я не сдамся, — сказала Верена в отчаянии, несмотря на то, что по щекам текли слёзы. Она настроила плащ на следующее завихрение.

Должным образом он доставил их на поле боя в восточной Азии. Человек в броне и с гигантским алым мечом в руках стоял, наблюдая за военными действиями. Это, разумеется, было Воплощение Войны, известное под многими именами.

— Не думаю, что этот может мне помочь, — сказала расстроенная Верена.

«Я не уверена. Отношения между вампирами и смертными могут быть представлены, как межвидовая война. Если так, Марс может на них повлиять».

— Может, и так, — согласилась Верена, вновь обретая надежду. Она подошла к воину. — Простите, Война. Я обращаюсь к вам просьбой…

— Убирайся, чернь! — огрызнулась инкарнация, не глядя на неё. — Я занят.

— Но если бы вы могли просто…

Воплощение поднял алый меч, направляя его на девушку.

Верена быстро отскочила.

— Это ни к чему не приведёт, — сказала она, настраиваясь на очередной завиток.

«Это не те воплощения, что я знала. Кажется, они совсем лишены ответственности по отношению к другим».

Верена помрачнела.

— Я заметила.

Следующее завихрение находилась на континенте, который Джоли опознала как Африку. Местом его расположения было огромное дерево с толстым стволом и с такой густой листвой, что оно одно казалось целым лесом. Внутри кроны они увидели удивительно просторную резиденцию. На крыльце сидела плотная женщина, наблюдая за скопищем термитов, строивших небольшую насыпь.

«Природа, — сказала Джоли. — Она точно может уничтожить проклятье».

— Мадам Природа, — позвала Верена. — У меня к вам просьба. Я…

— А я нуждаюсь в свежем мясе для моих плотоядных термитов, — сказала женщина. — Как мило с твоей стороны предложить себя добровольно.

«Беги!»

Верена уже неслась подальше со всех ног.

— Я не думала, что они согласятся помочь просто так, — сказала Верена. — Я готова даже выполнить для них трудное задание. Но они вообще в этом не заинтересованы.

«Осталось ещё двое», — напомнила ей Джоли. Но надежда на могущество инкарнаций, которую обе они питали до сего момента, значительно потускнела.

— Я их попрошу.

Плащ увлёк их к югу. Джоли была потрясена, когда он оставил Африку позади и понёс девушку над холодным южным океаном. Дальше не было ничего, кроме мёрзлой Антарктики.

Однако под горой льда они обнаружили жаркую местность с субтропическим климатом: Ад. Подобно Чистилищу, в этом времени его можно было найти на Земле, в альтернативную реальность воплощение зла перебраться ещё не успело. Это означало, что девушка может покинуть его так же легко, как войти.

Верена подошла к покоям Сатаны. Они представляли собой грубо обработанную комнату, частично изолированную от адского пламени. Сатана отдыхал, сидя на лёгком стульчике, наблюдая за активностью демонов и муками грешников через окно.

— Сатана, — обратилась к нему Верена. — Я…

Он окинул её взглядом и улыбнулся.

— Какое прелестное создание! Чем я могу тебе помочь?

На мгновение она умолкла, застигнутая врасплох его ответом. Он готов был помочь?

«Попроси его убрать из проклятия зло», — подсказала Джоли.

— Пожалуйста, не могли бы вы убрать из проклятия зло? — спросила Верена. — Мой сын Гавейн…

— Конечно же, — сказал Сатана. — Иди ко мне на колени, прекрасный вампир.

Его одежда испарилась.

«Я ему не доверяю. Он может просто использовать тебя, чтобы потом вышвырнуть, не сдержав обещания. Запомни, что он — Воплощение Зла. Ложь и мошенничество для него в порядке вещей».

— Точно, призрак, — сказал Сатана. — Однако, судя по всему, вам придётся понадеяться на мою добросоветность, ведь другие инкарнации помочь отказались.

Верена решила пойти на компромисс.

— Вы можете получить моё тело сейчас, а потом, когда уберёте зло из моего сына, опять.

— Значит, ты действительно шлюха.

Неподходящее время для стыда.

— Если оно того стоит.

— Очень хорошо. Иди в мою спальню, — он указал на проход в другую комнату, которую целиком занимала громадная кровать.

Верена шагнула по направлению к ней.

«Не иди туда! Это ловушка. Он поработит тебя навечно».

— Но я могу просочиться сквозь камень, — возразила Верена.

«Это не камень. Это граница Ада, специально построенная таким образом, чтобы несчастные проклятые души не могли сквозь неё выбраться. Я её узнаю».

— Призрак, ты становишься несносным, — сказал Сатана.

Предупреждения хватило.

— Давайте сделаем это здесь, — сказала Верена.

— Как пожелаешь, — Сатана подошёл к ней. Его мускулистый член чудовищно разбух, превращаясь в толстую узловатую дубинку.

«Это иллюзия. Он пытается тебя запугать, чтобы ты сбежала. Тогда у него появится предлог заточить тебя в аду».

Сатана запустил в Джоли огненным шаром — однако и этот трюк был ей известен, и она не шевельнулась. В конце концов, Джоли недаром поддерживала долгую любовную связь с Воплощением Зла и училась всему вместе с ним.

«Почему бы тебе просто не выполнить её просьбу и позволить отблагодарить, как полагается?» — спросила она его.

— Это меня не развлечёт. Я хочу, чтобы она сопротивлялась.

— Призрачная девушка права, — сказала Верена. — Дай мне то, чего я хочу, и я отвечу тебе тем же, в разумных пределах.

— В разумных пределах. Вот, где наши желания расходятся. Я не рационален. Я хочу изнасиловать тебя и позволить моим лучшим демонам проделать с тобой то же самое, пока ты не начнёшь вопить, умоляя освободить тебя.

— Сними с моего сына проклятье, и я войду в эту комнату, — ровно сказала Верена. — Ты сможешь истязать меня, сколько пожелаешь.

— Но ты сделаешь это добровольно — и всё этим испортишь. Не пойдёт.

— Тогда я рискну тебе довериться, — решила Верена. Она действовала слишком быстро, чтобы Джоли успела её остановить: прошествовала в спальную комнату и упала на кровать.

«О, нет! Какая же ты дурочка!»

Сатана покачал головой.

— Глупость, но благородная. Я не смею к ней прикоснуться.

— Прикоснуться ко мне! — воскликнула Верена. — Я целиком в твоей власти.

«Он, и правда, не может, — подумала Джоли. — Твои мотивы слишком честны и жертвенны для него. Они не несут в себе корысти либо зла, которым он мог бы воспользоваться».

— Следовательно, сделка не состоится, — продолжил её мысль Сатана. — Поди прочь, вампир. Возвращайся туда, где можешь набраться зла, чтобы меня побаловать.

Верена поднялась.

— Тогда ты вылечишь моего сына?

— Конечно, нет. Я просто безжалостно тобой воспользуюсь. Нельзя требовать добра в обители зла.

— Чёрт возьми!

Сатана разразился смехом.

— Даже твоя ругань не увеличивает количества зла в твоей душе, восхитительное создание. Твоё раздражение оправданно.

Верена вышла из спальни — и из Ада, — расстроенная.

— Я бы сделала это… Ради Гэва, — сказала она со слезами в голосе.

«Именно».

Оставался один завиток.

— Уж Воплощение Добра точно услышит мою мольбу.

Джоли была совсем в этом не уверена. В её времени Бог отстранился от земных дел, не обращая на них никакого внимания. Вот почему его заменили другим. Но как всё обстояло тысяча пятьсот лет назад? Был ли Он более отзывчивым?

Они заскользили к северу. Разумеется, любое направление на южном полюсе можно было считать северным, однако они возвращались прежним курсом в Африку, а затем продолжили путь — в Малую Азию. Джоли было любопытно узнать, где в этом времени обитала Инкарнация Добра, потому что другие воплощения оказались совсем не там, где она привыкла их видеть. Существовал ли здесь настоящий Рай?

Они остановились в восточной Турции; Джоли помнила её по своей временной линии. Сейчас эта страна былать — она сосредоточилась, вспоминая исторические события, — частью Восточной Римской Империи, или же западной окраиной Персидской Империи. А место, куда прибыла Верена… горой Арарат, где после Потопа оказался Ноев Ковчег.

— Где мы? — спросила сбитая с толку Верена.

Джоли объяснила.

«Видимо, во времена раннего христианства некоторые места отодвинулись от Земной сферы не так далеко, как в моё время. Воплощение Добра всё ещё живёт в этой местности, предпочитая вершины гор».

Верена встала на самой вершине горы.

— Воплощение Добра, — позвала она. — Где ты?

Ответа она не получила. Девушка расширила Видение в поисках энергетического завихрения. Он был там, в воздухе; тем не менее, судя по всему, в завитке не было ничего одушевлённого.

«Бог самоустранился, — догадалась Джоли. — Точно так же он выглядел в моём времени. Кажется, Он ни на что не обращал внимания очень долгое время. Мы, в конце концов, Его заменили».

Линия пошла волной. Джоли снова рассказала о будущем слишком многое, и это вскоре повлияет на Верену, заставит принять неверное решение или ещё что-нибудь.

Джоли поспешно отпрыгнула назад.

«Кажется, ему безразлично», — подумала она, и линия снова стала ровной.

Верена была расстроена и чувствовала отвращение.

— Никто из воплощений бессмертия не поможет мне. Я отправляюсь домой.

«Может, существует другой способ снять проклятие?»

Однако Джоли была почти уверена в обратном. На эту боль женщину обрекла сама судьба.

— Каким бы он ни оказался, я найду его, — они снова направлялись в Шотландию, передвигаясь как можно стремительней. С практикой Верена усовершенствовала этот навык.

Вскоре они уже были дома. Верена опустилась рядом с выступом у входа в пещеру вампиров. И огляделась.

— Что-то не так.

«Деревья выросли».

— Да!.. Как это могло случиться?

Неожиданно Джоли кое-что вспомнила.

«Чистилище… инкарнации… ход времени там может отличаться от нормального течения времени в человеческом мире. Мы могли отсутствовать дольше, чем предполагали».

Верена вошла в пещеру.

— Ворли! Ванья! — позвала она. — Это я, Верена. Я вернулась.

Оба появились почти сразу же. Они не изменились.

— Мы боялись, что ты умерла, — сказал Ворли, заключая её в объятия.

— Как долго я отсутствовала?

— Тридцать лет.

— Тридцать лет! Мне показалось, что прошёл всего день или два.

— Где ты была? — спросила Ванья.

— В поисках поддержки я посетила воплощения бессмертия, как и собиралась.

— Мы знали, что ты попробуешь, — сказал Ворли. — Но, когда ты не вернулась, мы боялись, что Смерть нашёл тебя раньше, чем ты его.

Верена провела с ними день, разговаривая с обоими и занимаясь страстным сексом с Ворли. Она поведала вампирам о своём путешествии и неудачах.

— Поэтому сейчас я должна найти другой способ, — подвела она итог.

— Но тридцать лет, — покачала головой Ванья. — Твой сын уже вырос.

Почему-то самой Верене это в голову не приходило.

— Он всё ещё мой сын.

На следующий день она отправилась в Англию — путь занял считанные минуты. Девушка спросила о Гордоне и узнала, что он уже несколько лет как умер.

— Но вы бы не пользовались у него особым успехом, — сказал мужчина, усмехаясь. Он счёл, что ей столько лет, на сколько она выглядела: восемнадцать.

— Конечно, нет. Я его дочь, — это заставило мужчину замолчать.

Королевство за это время пережило сокрушительную катастрофу, и рыцари разъехались либо были мертвы. Сэр Гавейн пребывал в числе последних. Так же, как и его сын. Это ошеломило Верену. Даже если бы ей удалось добиться вмешательства инкарнации, спасти его она бы всё равно не успела.

Видение Верены подсказало ей, где искать его вдову — миловидную женщину лет двадцати пяти. Верена представилась ей как женщина, которая знала его по чистой случайности: её мать была их общей кормилицей.

— Как он умер?

— О, он был отважным и замечательным человеком, — сказала вдова. — Все дамы любили его, а я — больше всех. Но он был словно обречён на неудачи, будто бы над его головой довлело проклятие. В прошлом году его затоптал конь разбойника. К счастью, у меня осталась память о нём.

— Он оставил вам наследство?

— Не совсем, — женщина подошла к детской кроватке с балдахином и подняла на руки здорового младенца, мальчика.

— Познакомьтесь с Гэвом Третьим.

Верена была поражена. Её Видение должно было проинформировать об этом, но она не потрудилась проверить. У Гэва родился сын!

— Ох, он так похож на своего отца!

— Да, — охотно согласилась женщина. — Но есть в нём что-то неправильное.

Верена воспользовалась Видением: снова то же проклятье! Оно передалось по наследству от отца к сыну.

Она ничего не сказала вдове и вскоре покинула гостеприимный дом. Все её чувства бурлили. Она потеряла Гэва Второго, но теперь появился Гэв Третий, похожий на него как две капли воды, и с тем же проклятьем. Что она собирается с этим делать?

Верена не могла принять решение, а боль не уходила. Она потеряла так много всего, что было дорого её сердцу, и ради чего? Что ценного осталось в её жизни?

Боль постепенно сменилась нарастающим гневом. Воплощения бессмертия могли помочь спасти Гэва, но с презрением отвергли её мольбу. Никто из них не счёл нужным хотя бы её обдумать; все они просто отмахнулись. Они просто позволили этому случиться.

Они отвергли её, и за это Верена заплатила дорогую цену. Даже усилия, чтобы обратиться к ним с просьбой, стоили дальнейших отношений, которые она могла бы поддерживать с сыном. Таким образом, инкарнации лишили девушку материнства.

Они заслуживают расплаты за своё высокомерное пренебрежение.

— Я клянусь, что отомщу каждому из воплощений бессмертия! — с искренним чувством сказала Верена.

Это могло показаться смешным: как одинокий вампир может хотя бы произвести впечатление на могущественные инкарнации, не говоря уже о том, чтобы наказать их? Но Джоли потрясло то, что временная линия никак не отреагировала на заявление. Угроза отнюдь не была пустой.