Под прицелом

Кларк улыбнулся, убирая пистолет в кобуру на плечевом ремне под промасленной брезентовой курткой.

— Мы далеко от Лувра.

Они находились в банльё — дальнем пригороде. Конспиративная квартира находилась в жилом комплексе в коммуне Стейнс с не совсем уместным названием Сен-Сент-Дени, населенном жителями с низким доходом, многие из которых были бедными иммигрантами из Марокко, Алжира и Туниса - североафриканских стран, из которых Франция импортировала миллионы рабочих в двадцатом веке.

По всей Сен-Сент-Дени были построены жилые комплексы, но сегодня вечером двум американцам не повезло оказаться на окраине одного из самых неблагополучных районов. Ветхие, украшенные граффити бетонные жилые дома выстроились по обе стороны улицы. По соседству сновали молодежные банды. Мимо медленно проезжали машины, гремевшие североафриканским рэпом, в то время как крысы сновали по заваленным мусором желобам рядом с фургоном и исчезали в железных водосточных трубах.

Ранее, во время дневного и вечернего сидения в микроавтобусе, двое американцев заметили, что соседский почтальон был в шлеме, чтобы ему на голову просто развлечения ради не швыряли мусор.

Также они не заметили ни одной полицейской машины по соседству. Эта часть города была слишком опасна для патрулирования.

Форд Гэлакси, в котором сидели Кларк и Чавез, отличался порванным молдингог и помятым ржавым кузовом, но его окна и лобовое стекло были целыми и сильно тонированными, что почти скрывало внутренности фургона. К большинству незнакомцев в припаркованных машинах, которые подолгу сидели на этой улице, неминуемо пристала бы местная шпана, но Кларк выбрал этот автомобиль на бюджетной стоянке во Франкфурте, потому что, по его мнению, это давало им наибольший шанс на анонимность.

Тем не менее, потребовалась бы всего пара любопытных глаз, чтобы заметить это транспортное средство, потратить некоторое время на осмотр и понять, что оно не здешнее. Затем соседские хулиганы окружали его, били окна, а затем грабили и поджигали. Чавез и Кларк убежали бы, прежде чем позволить этому случиться, но они, конечно же, не хотели прекращать наблюдение за конспиративной квартирой в двухстах метрах вверх по улице.

Американцы расположились на авеню с тыльной стороны здания, предполагая, что даже при минимуме торговых ухищрений ячейка, по крайней мере, будет знать, что входить и выходить из здания нельзя с другой стороны, где был бульвар с оживленным движением и, следовательно, гораздо больше глаз могло повернуться в их сторону, когда они приходили и уходили.

Кларк и Чавез знали, что с одной машиной невозможно должным образом определить местоположение цели. Вместо этого они решили, что просто попытаются сфотографировать всех, кто приходит и уходит, и с этой целью у Чавеса была камера Canon EOS Mark II с массивным 600-миллиметровым супертелеобъективом, которая позволяла ему с прикрепленным моноподом получать невероятно подробные фотографии любого, кто входил в освещенный дверной проем в задней части здания вдалеке.

Фотографии были бы полезны, но кроме этого, они мало чего могли бы реально сделать здесь. Группа наблюдения в составе по меньшей мере четырех автомобилей и восьми наблюдателей потребовалась бы, чтобы предпринять сколько-нибудь заметные усилия по перекрытию всех точек доступа к этой цели, а парк из шести автомобилей с экипажем по два человека в каждом был бы минимальным протоколом мобильного наблюдения в городском районе, таком как Париж, при работе с целью, обученной контрнаблюдению, каким, безусловно, был Хосни Рокки.

Чавесу и Кларку еще предстояло увидеть Хосни Рокки, но шансы на то, что он действительно здесь, были велики. Это был адрес, который Райан передал из французской службы внутренней безопасности, и они заметили нескольких молодых хулиганов, слоняющихся снаружи жилого дома, как кордон безопасности, возможно, бойцы из Объединённых Революционных Ячеек, но более вероятно, местная банда, нанятая для отвлечения внимания, если какая-либо полиция или другие силы начнут вынюхивать.

А ранее вечером, сразу после наступления темноты, Чавес накинул капюшон толстовки на свои короткие темные волосы, вылез из микроавтобуса и совершил получасовую пешую разведку. Он обошел многоквартирный дом по широкой дуге и прошел через несколько парковочных мест, детскую площадку, которая выглядела так, будто в наши дни ее использовали в основном любители понюхать клей и героин, и через цокольный этаж четырехэтажного гаража. Затем он вернулся к черному "Форду Гэлакси".

Сразу после того, как Чавез сел в машину, Кларк спросил:

— Ну, чего слышно?

— Те же трое или четверо парней внизу, в задней части здания. И четверо парней у главного входа тоже.

— Что-нибудь еще?

— Да. Мы не единственные, кого интересует эта квартира.

— Нет?

— Бежевый четырехдверный Ситроен. На этой стороне дороги, на парковке с другой стороны вон того здания слева. Водитель мужчина, пассажирка женщина. Оба чернокожие, лет тридцати с небольшим.

—Наблюдают, - сказал Кларк.

Чавез не упомянул бы о них, если бы это было не так.

— Да. Они действовали достаточно незаметно, но дом Рокки у них в прямой видимости, а мы следили за въездом на эту парковку и не видели, как подъехала машина, а это значит, что они были там еще до того, как мы сюда приехали. Так что, да, они определенно наблюдатели. Как ты думаешь, кто они?

— ГУВР был бы моим первым предположением. Если я прав насчет этого, то здесь будет больше машин; у них, вероятно, установлена камера наблюдения, но сомневаюсь, что мы попадаем в кадр. Вероятно, они ближе, чем мы, потому что им не всем нужно следить за целью. Они просто прячутся на парковках и поддерживают связь друг с другом. Я рад, что французы следят за этими ребятами, но я чертовски уверен, что у них наготове были бы более решительные меры. Было бы неплохо, если бы они подняли Рокки, встряхнули его и посмотрели, что из него получится.

— Продолжай мечтать, Джон. Только не французы. Раньше ЦРУ немного этим занималось, пока Килти не наложил запрет на оскорбления террористов.

— Выше голову, Динг, - внезапно сказал Джон.

Слева сзади подошла пара молодых хулиганов. Оба они притормозили и заглянули в фургон. Джон и Динг были несколько скрыты за темным стеклом, но они в коем случае не были невидимы. Кларк долго смотрел на двух молодых африканских иммигрантов.

Затем парни пошли дальше.

Стальной взгляд Кларка победил в этой схватке, но они были готовы к тому, что им действительно придется поговорить с местными жителями. Два американских шпиона никогда не проводили ни одной операции без правдоподобного прикрытия для своих действий, отличном от действительного мотива. Оба агента все эти годы работали под таким количеством масок, часто сочиняя их на ходу, что обладали способностями хорошо подготовленных актеров.

Прикрытие для этой операции, на случай, если их вытащат из машины полиция, внутренняя охрана или даже хорошо вооруженная банда наркобаронов из Нью-Йорка, было продуманным, простым и правдоподобным. Кларк и Чавес были, если кому-то захочется знать, американскими частными детективами, наблюдавшими за квартирой женщины, которая убиралась в доме богатого американца, живущего в Латинском квартале. Согласно их легенде, работодатель заподозрил уборщицу в краже его ценных вещей, а затем вынес их из своей квартиры.

Это выдержало бы лишь самую поверхностную проверку, но в девяти случаях из десяти хватало и этого.

Одно за другим погасли окна на четвертом этаже ветхого здания в двухстах ярдах вверх по улице. Кларк посмотрел в бинокль сквозь пелену дождя.

— Уже половина одиннадцатого. Пора спать? - спросил Кларк Чавеза.

— Может быть, и так.

Мгновение спустя мимо позиции Кларка и Чавеза проехал фургон "Рено"; он притормозил у здания-мишени, а затем подъехал к входной двери и остановился.

— А может, и нет, - сказал Чавез и, установив камеру на монопод, навел ее на освещённую область возле задней двери.

Минуту спустя мужчина вышел из вестибюля здания, направился прямо к голой лампочке на стене у двери и выкрутил её. Сцена погрузилась во тьму.

— Сукин сын, - пробормотал Чавез.

Кларк не отрывал глаз от своего тепловизионного бинокля, и они уловили раскаленный добела силуэт человека, который выкрутил лампочку, когда он спускался на улицу и пожимал руку водителю "Рено". Затем он заговорил по мобильному телефону, и вскоре из задней двери темного здания появились еще четыре бесплотных силуэта.

Чавес на данный момент отказался от своей камеры и вместо этого поднес к глазу тепловизионный монокуляр. Он увидел призрачные белые фигуры, выходящие из здания, и мог сказать, что это были четверо мужчин, тащивших сумки на колесиках и портфели.

— Ты можешь опознать Рокки? - спросил Чавез.

— Через эту тепловую оптику - вряд ли, - сказал Кларк.

Что он смог разглядеть, хотя и с трудом, так это то, что все четверо мужчин с багажом были в костюмах и галстуках.

Водитель фургона и мужчина, который выкрутил лампочку, помогли четверым путешественникам погрузить их сумки на заднее сиденье автомобиля. Когда они открыли заднюю дверь, в салоне загорелся свет. Света было недостаточно для съемки с большого расстояния, но двое американцев смогли получше рассмотреть мужчин и их багаж.

— Это Луи Виттон? - спросил Чавез, всматриваясь сквозь мощный объектив своей камеры.

— Даже не знаю, - признался Кларк.

— Однажды в Лондоне Пэтси заставила меня два часа рассматривать сумки. Я почти уверен, что это тот же дизайн. Даже обычные сумки от Луи Виттона могут стоить целую штуку; не представляю, сколько потянут эти здоровенные чемоданы на колесиках.

Четверо мужчин проворно забрались в фургон. Они двигались как команда, пока не заняли свои места и не закрыли дверь, погасив свет.

— Самый высокий парень выглядит так, будто он мог бы быть Хосни Рокки, но я не уверен, - сказал Кларк.

— Кто бы они ни были, они выглядят так, словно возвращаются в Шарль де Голль.

— Возможно, - сказал Кларк. — Но кажется странным, что Хосни прилетел в город только для того, чтобы встретиться с тремя парнями, а затем сразу улетел обратно. Я думаю, происходит что-то еще.

Чавес сказал:

— В это время ночи мы никак не сможем проследить за ними, не подвергаясь опасности. Если эти шутники хоть немного хороши, они нас засекут. Жаль, что у нас больше нет транспорта, чтобы разделиться.

Кларк посмотрел вперед, на въезд на парковку, где Чавез заметил группу наблюдения во время своей разведки.

— Может быть, и так. Если у французов есть стационарная система наблюдения цели, то я готов поспорить, что у них есть и готовая к запуску мобильная система наблюдения. Может быть, мы сможем просто прицепиться к ним.

— Что ты имеешь в виду?

— Я думаю, мы можем держаться позади, подальше от цели, и сделать все возможное, чтобы засечь машины, следующие за ним. Если нам удастся остаться позади машины сопровождения ГУВР, мы сможем следовать за целью, оставаясь незамеченными.

— Поэтому мы держимся в хвосте.

— Верно. Ты готов к этому?

Динг Чавез просто кивнул. — Звучит забавно.

Фургон "Рено" с водителем и четырьмя мужчинами в костюмах развернулся на улице и направился обратно в направлении Чавеса и Кларка. Американцы терпеливо ждали, пока машина проедет мимо. Они не завели свой автомобиль; вместо этого они просто собрали свои вещи и подождали, пока фургон повернет налево примерно в семидесяти пяти ярдах позади них.

Оба мужчины знали, чего ожидать дальше.

— Поехали, - спокойно сказал Чавез. — Давай посмотрим, кто работает в ночную смену в ГУВР.

На мгновение на темной улице воцарилась тишина, пока одна за другой фары трех машин не осветили ночь. Древняя четырехдверная "Тойота" на парковке перед зданием справа от Кларка и Чавеза, черный универсал "Субару" напротив их позиции, но на другой стороне улицы и в доброй сотне ярдов от заброшенной квартиры Рокки, и белый мини-грузовик "Ситроен", который стоял перед домом в сорока ярдах от Кларка и Чавеса. Одна за другой все три машины выехали на улицу и свернули на три разные дороги, ведущие на юг.

Через несколько секунд после этого в поле зрения появился бежевый "Ситроен" с чернокожей парой, повернул налево, затем направо и направился вслед за остальными машинами.

Когда снова стало темно и тихо, Кларк все еще не заводил "Форд"; он некоторое время барабанил пальцами по рулю.

Сначала Динга это удивило, но потом до него дошло.

— Для французской разведки это выглядело довольно странно. Они бы не ушли все вместе вот так, если бы не пытались привлечь контрразведку. Где-то здесь есть еще один .

— Да, — сказал Кларк. — Есть триггерная машина. Кто-то, кто прямо сейчас следит за этой улицей, - он сделал паузу. — А где бы тыбыл, Динг?

— Это просто. Мне нравится та парковкп, через которую я проходил. Если бы я мог входить и выходить без лишней суеты, я бы поставил свою машину на втором этаже, чтобы видеть улицу и здание Рокки.

Как раз в этот момент, примерно через тридцать секунд после того, как последняя машина наблюдения исчезла с темной дороги, фары осветили второй уровень гаража, как раз туда, куда смотрели Динг и Джон. Это был четырехдверный седан; ни один из американцев не смог разглядеть ничего, кроме капота, лобового стекла и светящихся фар, когда машина дала задний ход, развернулась, а затем направилась вниз по пандусу к съезду, ведущему на бульвар.

Джон Кларк завел двигатель и выехал на улицу.

— Хорошее решение, - сказал Чавез.

— Даже слепая белка время от времени находит орех.

— Вас понял.

9

Они догнали бежевый "Ситроен" и отстали от него на несколько корпусов, после того как определили, что это машина прикрытия, которая следовала за мобильной группой наблюдения. "Ситроен" будет поддерживать радиосвязь с остальной частью отряда, и все машины сопровождения будут входить в строй и выходить из него, чтобы сменить командирскую машину - название, данное машине, непосредственно следующей за целью. Другие легковые и грузовые автомобили мчались бы впереди по боковым улицам, чтобы они могли естественным образом заполнить щели для наблюдения за бегущей коробкой.

Пока они ехали, двое американцев держали ухо востро, на случай, если вокруг или позади них были еще подразделения французской службы безопасности, которые они не распознали в заданном месте.

На протяжении нескольких кварталов они подозревали, что в хвост колонны пристроился грузовик с черным хлебом. Он лавировал в потоке машин и, казалось, повторял движения бежевого "Ситроена", но Джон и Динг в конечном итоге сняли свои подозрения, когда он подъехал к большой коммерческой пекарне и припарковался в погрузочном отсеке.

Они также обратили внимание на черный мотоцикл "Сузуки", которым управлял мужчина в черной кожаной одежде и черном шлеме. Двухколёсники отлично подходят для наблюдения на оживленных улицах, и хотя на дороге были и другие мотоциклы, они впервые заметили этот "Сузуки" через несколько минут после того, как покинули заданное место. Они не были уверены, но на всякий случай решили, что проследят за черным мотоциклом.

Спустя не более пяти минут в пути Чавез и Кларк получили ответ на вопрос о том, направлялась ли цель в аэропорт Шарля де Голля, когда машина преследования продолжила движение на юг мимо Северной автомагистрали.

— Аэропорт в другой стороне, - сказал Кларк. — Мы направляемся в город.

— Для слепой белки у тебя неплохо получается.

Кларк кивнул, затем заметил седан "Ситроен", выезжающий вперед. Похоже, машина прикрытия разворачивалась.

Через несколько секунд белый мини-грузовичок появился перед ними из боковой улочки. Теперь это была машина сопровождения мобильной группы, поэтому Кларк и Чавез последовали за ней.

Черный "Сузуки" не двигался в группе наблюдения, он просто держался немного впереди Джона и Динга, направляясь в Париж. Это исключало возможность того, что это было частью подразделения ГУВР.

Когда процессия достигла собственно Парижа и въехала в Восемнадцатый округ, начался сильный дождь. Они один раз повернули на восток, затем сделали еще один поворот, который привел их прямо на юг. Кларк включил дворники "Форд Гэлакси" на максимальную мощность, чтобы они с Чавезом могли лучше видеть сквозь дождливую ночь задние фонари впереди идущей машины. Через несколько минут мини-грузовичок увеличил скорость и исчез в ночи, но не раньше, чем черная четырехдверная "Хонда" выехала со стоянки ресторана быстрого питания и направилась в том же направлении, что и Кларк и Чавез.

— Должно быть, машина с парковки, - сказал Чавез.

Кларк одобрительно кивнул.

— Эта деталь чертовски хороша. Если бы мы не знали, что они здесь, мы бы никогда их не заметили.

— Да, но ситуация будет усложняться и для них, и для нас, по мере того как мы будем углубляться в город. Жаль, что у нас нет ключа к разгадке, куда направлялся Рокки.

Именно в этот момент, словно по команде, четырехдверная "Хонда" притормозила позади "Мерседеса", выехавшего из частного гаража под роскошным многоквартирным домом. Джон ехал в левом ряду, и впереди него было чисто, за исключением черного "Сузуки", поэтому он спокойно перестроился на несколько машин прямо за "Хондой", чтобы ему не пришлось его обгонять. Но, сделав это, он заметил, что черный "Сузуки" тоже встал в пробку позади "Хонды". Это был очевидный шаг - остаться позади автомобиля, поддерживающего ГУВР.

Оба мужчины, чей разум был настроен на восприятие гораздо более тонких приемов, чем подобный маневр, заметили действия "Сузуки". Чавес сказал:

— Черт, этот мотоцикл из команды, которая следует за ним.

— И этот парень и вполовину не такой ловкий, как его приятели, - сказал Кларк.

— Ты думаешь, он нас заметил?

— Нет. Возможно, он ищет парней позади Рокки, чтобы посмотреть, есть ли у Рокки машины для контрразведки, но мы должны быть в четверти мили позади. У нас все должно быть хорошо.

Они въехали в Девятый округ, и машина сопровождения группы наблюдения быстро сменилась трижды. Как и сказал Чавес, с увеличением количества перекрестков и знаков остановки, большим количеством зданий и машин, группе наблюдения приходилось работать все усерднее, чтобы оставаться на позиции позади своей цели, не будучи обнаруженными. Казалось, что все машины преследования бросились врассыпную, за исключением "Сузуки". Она держалась чуть впереди Кларка и Чавеза, как будто застряв за машинами сопровождения.

Существует три типа контрразведки: техническая, пассивная и активная. Техническое контрнаблюдение означало, как правило, электронные средства, такие как цель, использующие радиосканеры для прослушивания радиосигнала ближнего действия от группы наблюдения. Это была самая редкая форма контрразведки, поскольку зашифрованные цифровые радиостанции были нормой в наши дни, и перехватить передачи было практически невозможно без специального оборудования и большого количества времени.

Пассивное контрнаблюдение было самым простым в применении, поскольку оно не требовало ничего, кроме умения видеть цель и знания того, какие типы машин и методы будут использованы против нее. Автомобиль "Рено" наверняка применял пассивные меры контрразведки, поскольку в нем наверняка было полно людей, которые высматривали "хвост". Но пассивный режим также было легче всего победить, потому что большой флот наблюдения мог перемещать свои машины по схеме, которая означала, что ни одна машина не будет находиться достаточно близко, чтобы ее заметили.

Активное контрнаблюдение означало именно это: выполнение какого-либо действия, чтобы выманить любой "хвост" наблюдения. Если бы "Рено" быстро съехал на обочину, всем последователям пришлось бы либо остановиться, либо проехать мимо, что, возможно, поставило бы под угрозу их миссию. Если бы "Рено" начал двигаться по тихим боковым улочкам или переулкам или проезжать автостоянки, любому преследователю пришлось бы раскрыть себя, чтобы оставаться рядом с целью.

Но ни одна из этих активных мер не была наихудшим сценарием для следующих сил. Нет, наихудшим сценарием было именно то, что случилось с подразделением ГУВР, за которым Кларк и Чавез следили, как раз когда они въезжали в Восьмой округ.

— Выше головы! - Закричал Чавес, увидев, что универсал "Субару" ГУВР слишком быстро съехал на обочину, а затем свернул в узкий переулок. У машины сопровождения не было никаких причин совершать такой странный маневр, если только она только что не получила предупреждение по рации о том, что машина-цель совершила разворот и теперь мчится обратно к машинам группы наблюдения.

Это была драматическая проверка безопасности, которая не была редкостью для команды, направляющейся на секретную миссию, но "Рено" обманул ГУВР, не применив никаких других активных мер перед своим разворотом, тем самым заставив последователей думать, что цель не станет предпринимать ничего столь экстремального.

Кларк и Чавез не съехали на обочину; они никак не могли сделать этого, не скомпрометировав себя перед командой ГУВР, если не перед самой машиной-целью, фары которой они теперь могли видеть на сотню ярдов впереди.

— Просто нужно проехать мимо, - сказал Кларк, и он так и сделал, придерживаясь той же полосы движения и той же скорости. Он не повернул головы, когда машина-мишень проехала мимо; вместо этого он просто продолжил движение, доехав до авеню Гош и продолжив движение на юго-запад.

Чавез сказал:

— Посмотри, кто еще продолжал ехать.

Черный мотоцикл "Сузуки" продолжил движение, все еще перед Кларком и Чавезом.

— У него было достаточно времени, чтобы уйти, прежде чем Рокки добрался так далеко, если у него есть связь с остальной командой.

Кларк кивнул.

— Если только он не с французами. Он с Рокки. Он высматривал "хвост".

— Он из РСО?

— Похоже на то.

— Не может быть, чтобы он не заметил отъезжающую машину прикрытия.

— Ни в коем разе. ГУВР сгорели.

— Как ты думаешь, ГУВР продолжит следить?

— У них по меньшей мере пять машин, возможно, больше. Они остановят одного или двух, которых "Рено" только что не объехал, и попытаются догнать его. Мы должны быть уверены, что Рокки и его ребята вот-вот прибудут к месту назначения.

Минуту спустя Кларк и Чавез сидели на перекрестке на широком бульваре Елисейских полей. Им удалось позволить фургону "Рено" проскочить обратно перед ними благодаря небольшой дорожной аварии, которая замедлила движение на бульваре, и паре красных огней, которые резко остановили движение. Они избегали смотреть в зеркала заднего вида в поисках ГУВР; они знали, что двое мужчин в автомобиле, которые постоянно смотрели в зеркала, скорее всего, будут замечены обученными специалистами по наблюдению.

"Рено" свернул с Елисейских полей, сделал еще несколько поворотов, а затем выехал на обсаженную деревьями авеню Георга V. Когда машина-цель затормозила перед ними, Кларк сказал:

— Похоже, мы на месте.

Чавес посмотрел на GPS на своем айфоне.

— Прямо впереди справа отель “Четыре сезона”.

Кларк присвистнул.

— "Четыре сезона"? Довольно шикарно для лейтенанта РСО и трех его приятелей.

— Не так, что ли?

Фургон "Рено" действительно остановился всего в нескольких метрах от входа в роскошный отель. Кларк проезжал мимо, когда один мужчина вылез из фургона и раскрыл свой зонт, а затем направился ко входу.

На углу Кларк повернул направо, а затем быстро съехал на тротуар.

— Пойди проверь.

— Само собой, - сказал Динг, вылезая с пассажирского сиденья минивэна "Гэлакси". Он вошел в отель через служебный вход.

Кларк обошел квартал, и когда тот вернулся, Чавез стоял под дождем у служебного входа. Он забрался обратно в "Гэлакси".

— Один парень только что зарегистрировался в номере. Бронь на имя Ибрагим. Две ночи. Я не запомнил номер комнаты, но слышал, как портье вызвал носильщика и сказал, чтобы тот проводил их в номер. Остальная команда прибывает прямо сейчас. У них весь багаж, который мы видели, когда они садились в фургон.

— Удалось опознать Рокки?

— Конечно. Это был он, с зонтиком. Он говорил по-французски. Плохой французский, но это единственный, который я знаю.

Кларк и Чавез уехали на запад по авеню Пьер де Серби. Кларк удивленно покачал головой. “Итак, боевик РСО подбирает трех дворняг и кучу снаряжения в гетто и переносит их прямо в номер "Четырёх сезонов".

Чавез только покачал головой.

— Номер здесь, должно быть, стоит пять штук за ночь. Не могу поверить, что здесь расквартирован РСО, если только...

Кларк кивнул; его ответ был отстраненным:

— Если только это не часть операции.

Чавес вздохнул.

— Эти ребята вот-вот начнут шуметь.

— В течение дня. Конспиративная квартира в Сен-Сент-Дени была перевалочным пунктом. "Четыре сезона" - это наша миссия. Остаётся не так много времени.

— Жаль, что у нас такое слабое представление об их целях.

— Отсюда они могут нанести удар по чему угодно в Париже. Мы можем следить за ними до того момента, как они начнут действовать, но это слишком рискованно. В зависимости от того, что находится в этих пакетах, Хосни Рокки мог планировать убийство высокопоставленной персоны, остановившейся в отеле "Четыре сезона", обстрелять консульство США из пулемета или взорвать собор Парижской Богоматери.

— Мы можем предупредить французов.

— Динг, если бы у нас было хоть малейшее представление о том, кто или что было целью, мы могли бы предупредить нужных людей и переместить цель или закрыть ее местоположение. Но просто сообщить французским копам, что группа сомнительных ублюдков находится в определенном номере дорогого отеля? Нет… Подумай об этом. Они не захотят инцидента, они не захотят нарушать чьи-либо права, поэтому они наведут некоторые деликатные справки в отеле...

Динг закончил свою мысль: — Тем временем эти придурки сбегают с семтексом и детонатором и уничтожат Эйфелеву башню со всеми, кто в ней находится.

— Ты понял. ГУВР уже следит за ними. Мы должны работать, исходя из предположения, что это все, что на данный момент получит эта секция танго.

— Значит, мы их уничтожим?

Кларк обдумал это.

— У нас не было такой возможности со времен Эмира. Райан говорит, что Рокки сам по себе не представляет особой важности, но если он здесь выполняет работу для аль-Кахтани, можете не сомневаться, он знает об аль-Кахтани больше, чем мы.

— Ты хочешь его прикончить?

— Это было бы здорово. Мы можем остановить его нападение, убить других парней в его камере, а затем поймать его для небольшой беседы.

Чавез кивнул.

— Мне это нравится. Не думаю, что у нас есть время ждать.

— Времени нет совсем. Я сам позвоню. Нам понадобится некоторая помощь, чтобы провернуть это дело .

10

Джек Райан-младший поднес к лицу пакет со льдом. Он только что получил удар локтем в верхнюю губу. За этим последовало "Прости, старина" Джеймса Бака, не совсем обычное извинение, которое никак не улучшило настроение в тренировочном зале. Джек знал, что "случайный" удар локтем был нанесен намеренно.

Бак играл в "хорошего полицейского/плохого полицейского", причём в одном лице. Это была некая стратегия, позволяющая держать Джека-младшего в напряжении; сам Джек это понимал. И это сработало. Только что Бак говорил Райану, как здорово у него получается, а в следующую минуту уже душил его сзади.

Господи, подумал Джек. Это отстой.    Но он понял, насколько удивительным было это обучение с точки зрения передачи информации и обучения его разума и тела реагировать на непредсказуемые угрозы. Он был достаточно умен, чтобы понимать, что когда-нибудь, намногопозже, когда синяки заживут, он по достоинству оценит Джеймса Бака и его раздвоение личности.

Философия преподавания Бака подталкивала к умонастроению не меньше, чем подчеркивала его тактику.

— Честного боя не бывает, парень. Если один из бойцов дерется "честно", то бой не продлится долго. Более грязный ублюдок всегда победит.

Райан начал замечать, что меняется под тяжестью "грязной" тактики бывшего сотрудника САС. Несколько недель назад он боролся и наносил прямые удары руками и хуками. Теперь он чаще всего использовал одежду противника против него самого, выкручивал ему руки мучительными приемами и даже наносил удары по адамову яблоку.

Тело Райана было покрыто синяками с головы до ног, его суставы были вывернуты, а лицо и торс пересекали царапины.

Он не мог сказать, что выиграл больше нескольких из примерно сотни схваток с Баком, но признал свой невероятный прогресс за последний месяц.

Райан был достаточно взрослым и умным, чтобы понимать, что происходит. Бак вообще не имел против него ничего личного. Он просто делал свою работу, и его работа состояла в том, чтобы сначала сломить Райана.

И у него это получалось чертовски хорошо, признался Джек.

— Ещё! - крикнул Бак и начал движение по тиковому полу, приближаясь к ученику. Райан быстро положил пакет со льдом на стол и приготовился к новой схватке.

Кто-то позвонил из офиса додзё.

— Джеймс? Райана к телефону.

Глаза Бака сузились, готовясь к предстоящему нападению. Услышав отвлекающий маневр, он остановился и повернулся к ученику в кабинете.

— Что я, черт возьми, говорил тебе о звонках во время тренировки?

Тело Джека напряглось. Его тренер был в десяти футах от него; два быстрых шага, и он окажется на расстоянии вытянутой руки. Райан подумал о том, чтобы броситься на своего тренера в этот момент, когда тот отводил глаза. Это был бы грязный удар, но Бак поощрял именно это.

— Это Хендли, - послышался голос из кабинета.

Валлиец вздохнул.

— Хорошо. Иди, Райан, - сказал он, поворачиваясь к молодому американцу.

Напряженное тело Райана расслабилось. Черт.    Он вполне мог подстеречь Бака, и, судя по взгляду, которым Бак одарил его сейчас, инструктор по рукопашному бою и холодному оружию тоже это знал. По его удивленным глазам он понял, что кончил за полсекунды до того, как его юный ученик надрал ему задницу.

Джеймс Бак одобрительно улыбнулся.

Райан пришел в себя и тыльной стороной ладони вытер немного крови из носа. Он направился в кабинет к телефону, старательно скрывая тот факт, что последний удар Бака во внутреннюю часть его колена оставил там остаточную боль, чтобы Бак не увидел травму Джека и не воспользовался ею в их следующей схватке.

— Райан.

— Джек, это Джерри.

— Привет, Джерри.

— Ситуация в Париже. Пока мы разговариваем, "Гольфстрим" заправляется в Балтимор-Вашингтон Интернешнел. На борту будут сумки со снаряжением, на столе папка с вашими документами, несколько кредитных карточек и наличных, а также дальнейшие инструкции. Добирайтесь туда как можно быстрее.

Лицо Райана оставалось бесстрастным, хотя он чувствовал себя школьником, которого только что отпустили на летние каникулы в феврале.

— Верно.

— Чавес позвонит вам по пути и попросит осмотреть кое-какое оборудование, которое, по его заказу, будет находиться на борту.

— Понял.

Париж, подумал Джек. Насколько это здорово?

— И ещё, Джек?

— Да, Джерри?

— Это может обернуться плохо. Вы не будете проводить анализ. Кларк будет использовать вас так, как сочтет нужным.

Джек быстро отчитал себя за то, что думает о красивых девушках и кафе на открытом воздухе. Погрузись с головой в игру.

— Я понимаю, - сказал он и передал трубку Баку. Британец взял ее и послушал. Джеку показалось, что пожилой мужчина похож на льва, наблюдающего за убегающей газелью.

— Я вернусь, - сказал Райан, поворачиваясь к раздевалке.

— Я буду ждать, парень. Возможно, тебе захочется привести в порядок свое больное колено, пока ты будешь в отпуске, потому что мой ботинок будет искать это слабое место по твоему возвращению.

— Великолепно, - пробормотал Джек, исчезая за дверью.

* * *

Дом Карузо и Сэм Дрисколл сидели на двух раскладушках, которые они поставили у окна своей квартиры-студии в каирском районе Замалек. Они потягивали кофе по-турецки, который Сэм приготовил в металлическом кофейнике на плите, и смотрели на участок на соседнем склоне холма в нескольких кварталах отсюда.

За весь вечер эль-Дабусси принял только одного посетителя. Карузо сделал несколько снимков машины, "Мерседеса" S-класса, и запомнил номер. Он отправил изображения по электронной почте аналитикам в Кампусе, и они через несколько минут сообщили, что автомобиль зарегистрирован на высокопоставленного египетского парламентария, который всего девять месяцев назад был членом "Братьев-мусульман", живущим в изгнании в Саудовской Аравии. Теперь он вернулся домой и помогал управлять страной. Все это было прекрасно, подумал Дом, до тех пор, пока он не начал развлекаться с известным бывшим тренером РСО, имеющим опыт работы в лагерях "Аль-Каиды" в Афганистане, Пакистане, Йемене и Сомали.

Черт,сказал себе Карузо, а затем вслух: — Привет, Сэм. Я смотрю американское телевидение. Они говорят, что "Братья-мусульмане" хотят только демократии и равных прав для женщин. Что толку от их полуночных встреч с джихадистами?

Он, конечно, шутил.

— Да, - сказал Сэм, уловив фальшивую наивность. — Я думал, что "Братья" были хорошими парнями.

— Верно, - сказал Дом. — Я видел, как какой-то псих на ЭмЭс-ЭнБиСи сказал, что "Братья-мусульмане" раньше были террористами, но теперь они такие же безобидные, как Армия спасения в США, просто еще одна религиозная организация, которая хочет творить только добро.

Сэм ничего не ответил.

— Нет мнения?

— Я отключил тебя, когда ты сказал "ЭмЭс-ЭнБиСи".

Дом рассмеялся.

У Карузо зачирикал спутниковый телефон Турайя Хьюз, и, отвечая на звонок, он взглянул на часы.

— Да?

— Дом, это Джерри. Нам придется тебя вытащить. Кларку и Чавесу срочно нужна помощь в Париже.

Карузо был удивлен. Он знал, что Кларк и Чавес проводят операцию в Европе, но последнее, что он слышал, что их цель вылетела обратно в Исламабад.

— А как же Сэм? - спросил Дом.

Дрисколл наблюдал за ним с койки в другом конце крошечной затемненной комнаты.

— Сэм тоже. Ситуация в Париже такова, что потребуется помощь, которую вы с Дрисколлом можете оказать. Райан летит туда на самолете. У него есть все, что вам может понадобиться.

Карузо не хотелось уходить с этой операции, парень, которого они видели на рыночной встрече с медиками, тот, кого Дрисколл принял за пакистанского генерала, еще не был опознан. Он бы с удовольствием поболтался поблизости, пока ботаники из разведки в Кампусе не набьют ему морду. Но, несмотря на свои большие надежды на это задание, он ничего не сказал. Дом знал, что если Джону Кларку и Дингу Чавесу нужна помощь, то в Европе определенно назревает что-то серьезное.

— Мы уже в пути.

11

Джек Райан-младший сидел в кресле директора бизнес-джета, который несся со скоростью 547 морских миль в час в разреженном воздухе на высоте 47 000 футов и в 41 миле к юго-востоку от Гандера, Ньюфаундленд.

Он был единственным пассажиром самолета. Три члена экипажа — пилот, первый помощник и стюардесса — в основном держались особняком, чтобы дать Райану возможность почитать бумаги из толстой папки, оставленной для него на одном из кожаных кресел в салоне.

Читая, он потягивал калифорнийское каберне и рассеянно ковырялся в тарелке с сосисками.

Его ноутбук тоже был открыт перед ним, и большую часть последнего часа он практически прижимал трубку мобильного телефона к шее, разговаривая с Кларком в Париже и с различными оперативниками и разведчиками в кампусе в Мэриленде. Он также коротко переговорил с Дрисколлом, который вместе с Карузо в тот момент садился на рейс Каир - Париж.

Райан закончит эту часть своей вечерней работы через пару часов, но он уже знал, что ему не удастся поспать в этом трансатлантическом перелете. На борту было большое количество снаряжения, с которым ему предстояло разобраться, пока он получал указания от Кларка и Чавеса по телефону, чтобы убедиться, что все будет готово к вылету, как только он приземлится во Франции.

И как только он все это сделает, если еще не будет слишком поздно, нужно будет позвонить маме и папе. В последнее время он был так занят, что отменил обед с мамой, братом и сестрой, Кайлом и Кэти, когда мама вернулась домой из предвыборной кампании.

На самом деле, подумал он, делая глоток каберне, в тот день он был не так уж занят, чтобы отлучиться на ланч. Нет, это был большой красный порез на переносице, любезно предоставленный Джеймсом Баком, который заставил его отменить встречу в последнюю минуту. С тех пор, однако, он проводил по десять часов в офисе, а затем три-четыре часа в додзе, прежде чем, пошатываясь, отправиться домой, залезть в ванну, наполненную английской солью, выпить несколько глотков "бадвайзера", прежде чем рухнуть на диван в своей квартире в Колумбии, штат Мэриленд.

Сейчас, когда реактивный самолет мчался над восточными берегами Ньюфаундленда, держа курс, который должен был доставить его через Атлантику на континент еще до рассвета, Райан закончил двадцатиминутное занятие по зубрежке карты восьмого округа, где располагался отель "Четыре сезона". Переулки с односторонним движением и большие-пребольшие бульвары с проспектами требовали нескольких дней, чтобы как следует запомнить их, но он должен был сделать все возможное, чтобы как можно лучше ознакомиться с этим районом до того, как команда приступит к работе там. Кларк сообщил ему, что он будет “рулевым” и также предупредил, что людей мало и его, несомненно, призовут и для других дел.

Возможно, даже то, что требовало использования пистолета Глок-23 сорокового калибра, который был оставлен для него в самолете.

Джек потянулся за распечатанным макетом самого отеля "Четыре сезона", чтобы изучить поэтажный план здания, но отвернулся, взглянул на монитор с движущейся картой высокой четкости на стене каюты, чтобы проверить время своего прибытия. Он видел, что приземлится в Париже в 5:22 утра

Джек отхлебнул вина и еще немного постоял, оценивая прекрасно обставленную каюту. Самолет был с иголочки, и он еще не привык к его комфорту.

Это была новейшая игрушка Кампуса, корпоративный самолет сверхдальней дальности "Гольфстрим G550", и он удовлетворял пару чрезвычайно важных потребностей молодой неофициальной разведывательной организации. После поимки и допроса эмира оперативный темп их работы взлетел до небес, поскольку они превратились скорее в силы по сбору разведданных, чем в отряд головорезов. Пятеро операторов, а также высшее руководство и некоторые члены аналитической группы с возрастающей регулярностью отправлялись по всему миру для наблюдения за целями, отслеживания зацепок или выполнения других необходимых задач.

Коммерческие рейсы работали просто отлично в девяноста процентах случаев, но иногда Хендли и его руководителю операций Сэму Грейнджеру требовалось чрезвычайно быстро перевезти человека или людей из района метро Округ Колумбия / Балтимор в какую-нибудь отдаленную точку, обычно для того, чтобы они могли видеть цель, которая могла находиться на месте лишь короткий период времени. Коммерческие перевозчики, летающие из вашингтонских аэропортов имени Даллеса, Рональда Рейгана, Вашингтон Нэшнл и Балтимор-Вашингтон Интернэшнл, выполняли десятки ежедневных прямых международных рейсов, и из этих аэропортов можно было добраться до сотен других мест с помощью всего лишь одной пересадки, но иногда дополнительные три-двенадцать часов времени, необходимые для прохождения службы безопасности аэропорта и таможни, ожидания отложенных рейсов, пересадки и всего остального, с чем сталкивается каждый пассажир коммерческой авиакомпании, просто не позволяли Кампусу выполнить свою миссию. Поэтому Джерри Хендли начал искать частный самолет, который соответствовал бы потребностям его организации. Он создал специальный комитет из штатного персонала для встречи и принятия решения о точных требованиях, которые соответствовали бы всем требованиям. Деньги не были проблемой, хотя работой Хендли было ворчать на авиационный комитет, чтобы он придерживался разумных мер и не тратил ни на цент больше, чем требовалось для поиска того, что им было нужно.

Группа доложила Джерри о своих выводах после нескольких изнурительных недель исследований и встреч. Требуемых скорости, размера и дальности полета могли бы достичь несколько корпоративных самолетов сверхдальней дальности производства Dassault, Bombardier Aerospace, Embraer и Гольфстрим Aerospace. Было решено, что идеальным самолетом для их нужд станет новый "Гольфстрим 650".

От Хендли не ускользнуло, что 650-й был также самым дорогим самолетом из находящихся в эксплуатации, но статистика в его пользу была убедительной. Хендли начал искать подходящую модель, но сразу понял, что выбор невелик. Кампус хотел, чтобы покупка реактивного самолета прошла как можно тише и сдержаннее, а продажи нового 650-го просто вызвали слишком большой интерес в корпоративном авиационном сообществе. Он вновь созвал комитет, и они остановились, если это можно назвать выбором второго по роскоши и совершенству самолета в этом классе, на "Гольфстрим Эйрспейс G550", модели, которой еще не исполнилось десяти лет, но которая по-прежнему была самой современной. Хендли и другие руководители Кампуса немедленно разослали по рынку негласные рекомендации.

На это ушло почти два месяца, но подходящий самолет все-таки появился. Это был семилетний G550, ранее принадлежавший финансисту из Техаса, который был отправлен в тюрьму за сознательное сотрудничество с мексиканским картелем Хуареса. Правительство ликвидировало активы финансиста, Джерри позвонил друг из Министерства юстиции, который участвовал в аукционе, и Хендли был рад узнать, что может приобрести самолет по цене, намного более низкой, чем та, за которую самолет был бы продан на открытой распродаже.

Затем Кампус организовал покупку через подставную компанию, базирующуюся на Каймановых островах, и самолет был передан оператору постоянной базы в региональном аэропорту недалеко от Балтимора.

Как только Джерри и его руководители впервые лично увидели самолет, все согласились, что они заключили выгодную сделку на отличный самолет.

Имея дальность полета 6750 морских миль, их G550 мог летать в любую точку земли всего с одной остановкой для дозаправки, с комфортом перевозя до четырнадцати человек, поскольку два двигателя "Роллс-Ройс" разгоняли самолет со скоростью 0,85 маха.

Те, кто находился в салоне самолета во время дальнемагистральных перелетов, имели доступ к шести кожаным сиденьям, которые складывались, превращаясь в кровати, паре длинных кушеток в кормовой части кресел и всевозможным высокотехнологичным коммуникациям повсюду. В салоне были телевизоры с плоским экраном и спутниковыми каналами, широкополосная многоканальная связь в Северной Америке, Атлантике и Европе, а также две радиосистемы "Хонивелл" и радиотелефон "Магнастар C2000" для тех, кто находился в салоне.

В самолет было даже встроено несколько функций для уменьшения влияния смены часовых поясов на пассажиров, что было критическим фактором для Хендли, учитывая, что он мог подвергать людей опасности, не имея времени на то, чтобы привыкнуть к новым обстоятельствам. Большие высокие окна обеспечивали гораздо больше естественного освещения, чем обычные коммерческие самолеты или даже другие коммерческие реактивные самолеты высокого класса, представленные на рынке, и это помогло снизить физиологические последствия длительного перелета. Кроме того, экологические системы авионики "Хонивелл" обновляли стопроцентный запас кислорода каждые девяносто секунд, снижая риск переносимых по воздуху бактерий, которые могли замедлить работу его людей во время выполнения заданий. Экологические системы также поддерживали давление в салоне на три тысячи футов ниже, чем у коммерческого самолета, летящего на той же высоте, и это также уменьшало смену часовых поясов по прибытии.

Друг Хендли из Министерства юстиции упомянул кое-что еще в их разговорах о самолете. Первоначальный владелец, жуликоватый ростовщик, летел в Мехико на своем реактивном самолете, затем запихивал мешки с американской валютой в потайные отделения, встроенные по всему кораблю колумбийскими инженерами, а затем вывозил все через границу в Хьюстон. Оттуда наличные были распределены среди оперативников низкого уровня в картеле Ju árez, которые передавали наличные, за вычетом небольшого процента, Western Unions по всему штату Техас. Эти мексиканцы переводили деньги обратно на счета в мексиканских банках, тем самым отмывая их. Мексиканские банки, в свою очередь, осуществляли банковские переводы в любую точку мира, куда хотели их отправить наркоторговцы; закупали наркотики в Южной Америке, подкупали правительственных чиновников и полицию по всему миру, покупали оружие у военных и украшали себя самыми изысканными предметами роскоши.

Джерри вежливо выслушал это объяснение процесса отмывания денег, хотя он понимал движение мировой валюты, как нелегальное, так и легальное, лучше всех, за исключением немногих. Но что действительно привлекло его внимание, так это наличие этих секретных отсеков в его новом самолете. Как только самолет был доставлен оператору стационарной базы в БВМ, дюжина сотрудников кампуса и команда технического обслуживания в ОФБ потратили полтора дня на поиски тайников.

Они обнаружили несколько тайников разного размера по всему самолету. Хотя большинство людей считают, что грузовой отсек всех реактивных самолетов находится ниже уровня пола, на большинстве небольших частных самолетов, таких как "Гольфстрим G550", грузовой отсек на самом деле находится сзади, под хвостом. Под полом кабины было большое пространство, частично занятое проводкой, но колумбийские инженеры создали скрытые отсеки под смотровыми панелями в полу, которые были достаточно большими, чтобы спрятать целых четыре небольших рюкзака со снаряжением. Еще одно свободное место было найдено в туалете, под верхней панелью, на которой крепилось сиденье унитаза. За шестьдесят секунд и с помощью отвертки можно было снять панель, обнажив большое квадратное пустое пространство. Колумбийцы добавили небольшую трубку для прохождения отходов, оставив шкуру, достаточно большую для одного рюкзака, к счастью, не повлияв на функциональность самого туалета. Техническое обслуживание также обнаружило еще десять небольших помещений, скрытых за смотровыми панелями и дверями для обслуживания по всему самолету. Некоторые из этих шкур позволяли разместить только пистолет; другие были побольше, возможно, размером с пистолет-пулемет со сложенным прикладом и несколькими дополнительными магазинами.

В целом, ремонтная бригада обнаружила почти десять кубических футов почти идеальных тайников, достаточных для скрытой транспортировки изрядного количества снаряжения везде, где и когда в кампусе возникала необходимость в тайном перемещении предметов. Пистолеты, винтовки, взрывчатка, оборудование для наблюдения, которое привлекло бы иностранных таможенных агентов к конфискации, документы, деньги. Все, что нужно людям Джерри Хендли для выполнения своей работы.

Хендли нанял летный экипаж из трех человек, все бывшие военные, прошедшие проверку для работы в кампусе. Ведущий пилот был из ВВС, что никого бы не удивило. Тот факт, что она была женщиной, также не должен был никого удивлять. Это была пятидесятилетняя капитан Хелен Рид, бывший пилот класса В1-В, которая перешла на работу в корпоративные самолеты, устроившись на работу в "Гольфстрим". Она участвовала в проекте G650 в качестве летчика-испытателя, но, похоже, не возражала “полетать в трущобах”, полетав вместо этого на G550. Ее первым помощником был Честер Хикс, но все по-прежнему называли его позывным “Кантри” из-за его ярко выраженного южного акцента. Он был бывшим летчиком Корпуса морской пехоты из Кентукки, который в Корпусе летал на винтокрылых самолетах и самолетах с неподвижным крылом. Последние шесть лет своей карьеры он провел, обучая молодых пилотов на военно-морской авиабазе Корпус-Кристи, пилотируя многомоторный самолет B-12 Huron, прежде чем уйти на пенсию и заняться бизнес-авиацией. Он летал на G500s и G550s в течение десяти лет.

Еще в июне Хендли удивил пятерых операторов Кампуса, пригласив их в их первую поездку на G550. Они поехали в аэропорт через портал под названием "ОФБ Чартерные авиауслуги Мэриленда", которой управлял друг Джерри Хендли. Друг Джерри, владелец фиксированной базы, позволил самолету Хендли и его сотрудникам избежать практически любого контроля.

Адара Шерман была привлекательной тридцатипятилетней женщиной с короткими белокурыми волосами и яркими серыми глазами, которые она прятала за серьезными очками. На ней была синяя форма без знаков различия, и она всегда была в куртке.

Шерман провела девять лет на флоте и выглядела так, словно с момента ухода со службы ни в малейшей степени не ослабляла свою физическую подготовку.

Она была вежлива и профессиональна, когда показывала мужчинам салон самолета для часового полета, во время которого они должны были облететь район, а затем совершить посадку в Манассасе, прежде чем вернуться в аэропорт.

Потягивая вино над Атлантическим океаном, Джек вспомнил тот день, и это заставило его усмехнуться. Во время взлета, когда Адара Шерман была вне пределов слышимости, Джерри Хендли обратился к трем одиноким мужчинам в салоне :

— Мы собираемся сыграть в словесную ассоциативную игру, джентльмены. Нашу стюардессу зовут Адара Шерман. Я хочу, чтобы вы думали о ней как о генерале Шермане, а о себе - как об Атланте. Понятно?

— Веди себя по-деловому, - сказал Сэм с легкой улыбкой.

— Ты понял.

Карузо послушно кивнул, но заговорил Джек: — Ты же знаешь меня, Джерри.

— Знаю, и ты хороший человек. Я также знаю, каково это - быть двадцатишестилетним. Я просто скажу это вслухф, хорошо?

— Я понимаю. Стюардесса - это бесполетная зона.

Все мужчины рассмеялись, как раз в тот момент, когда Адара отстегнулась и вернулась, чтобы предложить пассажирам кофе. Дом, Сэм и Джек-младший немедленно отвернулись от нее, опустив глаза, несколько нервничая. Кларк, Чавез и Хендли только усмехнулись.

Адара не поняла шутки, но довольно быстро разобралась в ней. Одиноким мужчинам сказали, что она под запретом, и так было лучше для всех. Минуту спустя она перегнулась через стол, чтобы взять полотенце, и ее куртка приподнялась, когда она вытянула руки. Джек и Дом обменялись быстрыми взглядами — в конце концов, это было закодировано в их ДНК — и оба мужчины увидели маленький, но серьезный на вид "Смит-и-вессон" с затвором из нержавеющей стали и запасным магазином, засунутый в кобуру, которая скрывалась под юбкой у нее на пояснице.

— Она пакует вещи, - одобрительно сказал Карузо, когда она вернулась на носовой камбуз.

Хендли просто кивнул.

— Она обеспечивает безопасность самолета. У нее есть пара стволов, которые помогут ей в этом.

Джек снова улыбнулся, подумав о Шерман и ее оружии. Он посмотрел на часы и увидел, что на Восточном побережье было 10:30 вечера. Он схватил телефон и позвонил матери на мобильный.

— Я надеялась получить от тебя весточку сегодня, - сказала она, отвечая.

— Привет, мам. Извини, что так поздно.

Кэти Райан рассмеялась.

— У меня завтра не утренний обход. Я с папой в Кливленде.

— Это значит, что тебе все равно придется встать, собраться и пройти через закусочную, пожимая друг другу руки в утренний час пик, верно?

Теперь она громко рассмеялась.

— Что-то очень близкое к тому. Мы собираемся на фабрику по производству конвейерных лент, но сначала позавтракаем с представителями прессы здесь, в отеле.

— Весело.

— Я не возражаю. И не говори ему, что я рассказала тебе, но я думаю, что твоему отцу это нравится больше, чем он признается. Ну, во всяком случае, частично.

— Думаю, ты права. Как дела у Кэти и Кайла?

— Со всеми все в порядке. Они вернулись домой; Салли присматривает за ними пару дней. Тебе стоит подняться наверх, если сможешь оторваться от работы. Жаль, что я не могу передать телефон твоему отцу, чтобы ты мог поздороваться, но у него встреча с Арни в конференц-зале внизу. Ты можешь подождать несколько минут?

-Э-э-э, нет. Мне придется встретиться с ним позже.

— Где ты?

Джек медленно выдохнул, затем сказал:

— Вообще-то, я сейчас в самолете. Лечу над Атлантикой.

На это последовал быстрый ответ:

— Куда направляетесь?

— Ничего интересного. Просто работа.

— Ты знаешь, сколько раз твой отец давал мне именно такой ответ?

— Вероятно, потому, что большую часть времени это было правдой. Тебе не о чем беспокоиться.

— Ты уверен?

Джек-младший хотел сказать “Я обещаю”, но сдержался. Он сказал себе, что не будет лгать своей матери. Говорить ей, что ей не о чем беспокоиться, было чертовски близко к откровенной лжи, но он точно не собирался склонять чашу весов в сторону обмана, обещая что-либо. Он понятия не имел, во что ему предстоит ввязаться, кроме того факта, что он будет в команде из пяти вооруженных людей, которые планировали убить трех других вооруженных людей и захватить в плен еще одного.

— Я волнуюсь, Джек, - сказала Кэти. — Я мать, беспокоиться - моя работа.

— Я в порядке.

Он быстро сменил тему. — Итак, папа готов к дебатам завтра вечером?

Он не сомневался, что его мать зналет, что он делает. Отец говорил ему, что она за милю может увидеть любые “трюки”, которые он попытается с ней проделать, и до сих пор на этот счет не ошибался.

Тем не менее, она пропустила это мимо ушей.

— Я думаю, да. У него точные факты и цифры. Я просто надеюсь, что он сможет держать свои руки при себе и не влепить пощечину Эдуарду Килти. Это дебаты, на которых два кандидата сидят рядом друг с другом за столом. Предполагается, что это будет менее формально, больше похоже на дружескую беседу .

— Я помню, папа рассказывал об этом. Сначала не хотел использовать этот формат, но, поскольку он проигрывает в опросах, то передумал.

— Верно. Арни считает, что это лучший шанс для твоего отца показать себя с теплой и пушистой стороны.

Они оба рассмеялись над этим.

Адара Шерман появилась над Джеком с маленьким кувшином воды. Джек с вежливой улыбкой покачал головой, но постарался не смотреть в глаза слишком долго, чтобы Джерри каким-то образом не узнал об этом позже. Она повернулась, чтобы вернуться на носовой камбуз, и ему захотелось посмотреть, как она уходит, но он знал, что в этой каюте полно отражающих поверхностей, и он не хотел, чтобы его застукали за разглядыванием ее, поэтому просто уткнулся в свой ноутбук.

— Ладно, мам. Я лучше пойду. Хорошенько выспись утром, чтобы сделать укладку.

— Я так и сделаю. И ты, пожалуйста, будь осторожен, ладно?

— Я обещаю.

Он чувствовал, что сможет сдержать это обещание. Он был полон решимости сделать все возможное, чтобы не попасть под пулю утром.

Мать и сын отключились, и Джек-младший вернулся к своей работе. Он мчался навстречу рассвету, который сам мчался навстречу ему, и это оставляло ему так мало времени.

12

Капитан Хелен Рид сделала вираж для окончательного захода на посадку в аэропорту Парижа Ле Бурже сразу после пяти утра, направив нос "Гольфстрима" к взлетно-посадочной полосе 25, сразу за другим реактивным самолетом представительского класса Фалькон 900EX. Фалькон коснулся земли, а затем выбрался на рулежную дорожку, и G550 последовал его примеру девяносто секунд спустя.

Капитан Рид подвел самолет к большой желтой будке на пандусе, которая была обозначена как таможенная зона. Оказавшись там, самолет остановился на холостом ходу с опечатанной дверью, в соответствии с требованиями таможни, и Джек-младший разложил свой багаж на сиденьях, чтобы таможенный инспектор мог его осмотреть. Адара договорилась, чтобы сотрудник таможни ждал рейса, чтобы их можно было немедленно оформить, и через несколько минут раздался стук в дверь. Адара открыла дверь и поприветствовала чрезвычайно заспанного мужчину. Он поднялся на борт, пожал руки Джеку и команде и небрежно заглянул в одну из сумок Райана. В целом, он провел на борту в общей сложности две минуты, занимаясь этим, а также проставляя штампы в паспортах и просматривая регистрационную информацию самолета, прежде чем сказать капитану, что теперь она может припарковать самолет на ближайшей стоянке ОФБ.

Усталый таможенник пожелал всем находящимся на борту «bienvenu», «bonjour» и «adieu», а затем спустился по ступенькам и исчез в темноте, окутывающей трап.

Пять минут спустя капитан Рид и Кантри остановили самолет в аэропорту ОФБ, и Адара снова открыла дверь кабины. Доминик Карузо, сам недавно прибывший во Францию, приветствовал мисс Шерман по другую сторону двери, а затем они с Джеком выгрузили из самолета четыре рюкзака со снаряжением и положили их на заднее сиденье "Форд Гэлакси".

Экипаж "Гольфстрима" направился в зал ожидания ОФБ, чтобы договориться о заправке самолета и пополнении запасов кислорода. Затем они ждали в самолете, пока не придет время покидать Францию, независимо от того, наступит ли этот момент через три часа или через три дня.

Доминик и Джек выехали с территории аэропорта на"Гэлакси" без какой-либо проверки снаряжения или документов.

При перевозке контрабанды по всему миру частный самолет действительно был единственным способом передвижения.

* * *

В это утреннее время от Ле-Бурже до парижской конспиративной квартиры было всего пятнадцать минут езды. Джек-младший сам снял эту квартиру накануне, сразу после того, как отправил Динга и Джона из Франкфурта в Париж. В то время он и представить себе не мог, что сам подъедет к двери всего девятнадцать часов спустя.

Мужчины припарковали микроавтобус на улице перед домом. Они начали разгружать рюкзаки сами, но тут в темноте рядом с ними появились Дрисколл и Чавез, и все четверо мужчин молча разгрузили вещи. Как только мужчины вернулись в маленькую меблированную квартирку, сумки были разложены на полу, дверь закрыта, и только после этого включили верхний свет.

При свете простой стальной люстры Джон Кларк протянул Райану чашку кофе. Кларк кивнул с кривой улыбкой.

— Дерьмово выглядишь, парень. Старший сержант Бак заставил тебя попотеть, не так ли?

— Да. Я многому научился, - ответил Джек, принимая горячий кофе.

— Превосходно. В холодильнике есть коробка дневных круассанов и немного ветчины и сыра на пластиковом подносе.

— Пока со мной все в порядке.

— Вас угощали вином и ужином в самолете ?

— Преимущества работы.

— Чертовски верно. Хорошо, тогда давайте перейдем прямо к делу.

Кларк обратился к команде:

— Всем выйти вперед и в центр !

Он стоял перед телевизором, пока четверо остальных занимали места в современной гостиной.

Говоря, Кларк сверился с записной книжкой.

—Мы немного разберемся со снаряжением, но сейчас давайте пройдемся по операции. План, вкратце, таков: я снял для нас комнату прямо над комнатой Рокки и комнату прямо рядом с его комнатой. Мы нанесем по ним сильный и быстрый удар с нескольких направлений, пока они будут потягивать свой утренний кофе.

— У тебя есть два номера в "Четырёх сезонах" ? Джерри понравится этотсчет, - сказал Райан со смешком.

Кларк тоже улыбнулся.

— Он знает, и мы не платим за это. Номера на сегодняшний вечер были уже забронированы, поэтому Гэвин Бири вошел в систему бронирования отеля и перенес существующие бронирования на другие номера. Он забронировал номер с нашей кредитной карты, которая связана с парнем из Исламабада, который переводит деньги между саудовскими толстосумами и счетами AQ. По словам Гэвина, это будет выглядеть так, как если бы кто-то изменил бронирование в одном из терминалов на стойке регистрации в вестибюле. Кампус чист в этой операции, и единственными расплывчатыми следами, которые следователи найдут после свершившегося факта, будут кредитные карты, и это приведет их к игроку AQ на Ближнем Востоке. Когда мы попадем в РСО, это будет выглядеть как какая-то ссора влюбленных между двумя группами.

— Мило, - одобрительно сказал Дом.

Джон улыбнулся.

— В конце концов, джентльмены, мы профессиональные нарушители спокойствия.

Это вызвало взрыв усталого смеха в зале.

— Бири также собирается отключить камеры наблюдения в "Четырёх сезонах", когда мы войдем через парадную дверь. Он говорит, что это будет выглядеть так, будто изнутри вывернули пробку.

— Поразительно, - сказал Джек.

— Да, это так, и он это знает.

Затем Кларк посерьезнел : — Мы с Дином через минуту расскажем, как именно произойдет это нападение, но сначала нам нужно обсудить существенное осложнение...

Только что прибывшие трое мужчин наклонились вперед или выпрямились.

Чавес встал лицом к залу.

— ГУВР, служба внутренней безопасности Франции, следит за парнем, которого они знают только как Омара 8, с тех пор, как он прибыл из Туниса. Когда прошлой ночью он и его приятели покинули свою конспиративную квартиру в Сен-Сент-Дени, группа наблюдения следовала за ними до центра Парижа, но им не повезло. Рокки и его ребята отправили шавку на мотоцикле за ним, и мы на девяносто процентов уверены, что этот мотоциклист заметил машину прикрытия.

Джек поморщился.

— Значит... французская служба безопасности сгорела ?

— Похоже на то, но французская служба безопасности, судя по всему, этого не знает. Они завершили работу в "Четырёх сезонах", и теперь группа статического наблюдения ГУВР находится за углом от дома Рокки в Тель-де-Сере. У них есть комната с прямым обзором люкса Рокки. Предполагаю, им нужно было подобраться так близко, потому что вынуждены использовать систему лазерных микрофонов, пока не смогут установить жучок получше.

Сэм посмотрел на карту восьмого округа.

— О, ГУВР находятся в центре событий. На самом деле, очень близко.

— Мы думаем, слишком близко, - сказал Кларк. — Если Рокки у них в прямой видимости, а Рокки знает, что за ним следят… что ж, мы должны исходить из предположения, что ячейка РСО заметила французских офицеров в их гостиничном номере в другом отеле.

Сэм спросил:

— Что мы знаем о ГУВР? Они хороши ?

Кларк сказал: — Чертовски хороши. Мы неоднократно поддерживали связь с ними в "Радуге". Но они похожи на следователей в нашем ФБР. Если вам нужны детективы, люди для наблюдения, охотники за людьми где-нибудь во Франции, тогда звоните им. Но если вы возглавляете группу убийц в самом сердце Парижа, которая, похоже, вот-вот начнёт ураганить… тогда всё, время наблюдения истекло, и эти ребята не в своей тарелке. Обычно они даже не вооружены.

Сэм спросил: — Есть ли шанс, что РСО просто свалит? Отменят всё, что они планировали, и покинут город ?

На это ответил Джек Райан.

— При обычных обстоятельствах - да. Именно этого мы и ожидаем от них. Но для РСО настали отчаянные времена. Мы видели, как они пошли на безумный риск с тех пор, как стало известно об исчезновении эмира. Помните, мы думаем, что Рокки находится там, потому что его босс, аль-Кахтани, зол на французское правительство за политику, которую он интерпретирует как антимусульманскую. Рокки не хочет подводить своего босса, так что если он считает ГУВР просто гостиничным номером, полным парней из службы наблюдения с микрофонами и камерами, то так оно и есть на самом деле… что ж, возможно, это просто не отпугнет Рокки и его головорезов.

— Мы выяснили, в чем заключается план Рокки?

— Вообще без понятия. Все, что мы можем сказать с уверенностью, это то, что всё произойдет где-то здесь, в этом районе, и это произойдет сегодня, если мы не предпримем что-нибудь, чтобы это остановить.

Теперь заговорил Дом.

— Вы меня знаете, я всецело за хорошую драку с этими придурками, но почему бы вам просто не предупредить местные власти о том, что РСО здесь и они напали на след людей, которые наблюдают за ними? Мы можем заплатить пацану двадцать евро, чтобы он постучал в дверь ГУВР и сказал им, что они погорели.

Кларк сказал: — Потому что у нас пятерых наилучший шанс остановить Рокки, прямо здесь и сейчас. Плюс, честно говоря, он нужен нам живым и под нашей охраной. Это наша возможность получить информацию об Абдуле бен Мухаммеде аль-Кахтани. Аль-Кахтани - последний настоящий лидер РСО.

Все в комнате кивнули.

Кларк продолжил: — Хорошо. Теперь перейдем к плану операции. Ребята, мы почти целый год не сдавали кровь.

Он посмотрел на часы.

— Примерно через три часа это изменится...

Сердце Райана билось со скоростью миля в минуту. Он оглядел гостиничный номер и задался вопросом, что чувствуют другие. Дом казался несколько возбужденным, но не сильно. Дрисколл, Чавез и Кларк выглядели так, словно могли бы сидеть в Старбаксе, потягивать кофе и разгадывать кроссворд из воскресной Санди Таймс.

Следующие двадцать минут Чавез потратил на то, чтобы распределить обязанности каждому в ходе предстоящей операции. Он воспользовался своим блокнотом с нацарапанными от руки картами. Они с Карузо войдут в номер над апартаментами Хосни Ихеба Рокки на третьем этаже и прикрепят три длинных троса к точке крепления, скорее всего, к трубам, ведущим в туалет в главной ванной. Дом и Динг привязывались к двум тросам и выводили другой на балкон, а затем спускали его к Сэму, который ждал в комнате рядом с комнатой Рокки.

Кларк входил в отель после того, как отправлял сообщение Гэвину Бири в Мэриленд, отдавая ему приказ отключить камеры. Затем Кларк быстро и спокойно направлялся в коридор за дверью Рокки. Когда все элементы были готовы, Сэм Дрисколл, привязанный к нейлоновой сбруе, перебирался к окну ванной комнаты в номере. Если ванная была пуста, он пытался проникнуть внутрь; если кто-то пользовался ванной, он пробирался вдоль стены к балкону спальни и входил туда. Он будет вооружен Глоком 23 с глушителем, но его миссия будет заключаться в том, чтобы взять Хосни Ихеба Рокки живым, введя автономным инъектором препарат, который вырубит его.

Когда Сэм занимал позицию, нависая над внутренним двором, Чавес и Карузо спускались по тросам со своего балкона на балкон гостиной Рокки и использовали свои короткоствольные автоматы MP7A1 с глушителями, чтобы уничтожить сообщников Хосни Рокки. Джон Кларк наносил удар в то же время от входной двери. У него также был инъектор CO₂, а также пистолет Зиг Зауэр с глушителем.

Райан будет дежурить на улице в качестве водителя, но ему также будет поручено следить за любыми признаками присутствия полиции, и, если кто-нибудь из четырех злодеев выскочит из засады, его вполне могут позвать преследовать их.

После того, как головорезы Рокки падали, а Рокки терял сознание, они клали его в большой мешок на колесиках и выносили через парадную дверь отеля. Райан заберет их всех и вернется на конспиративную квартиру. Если повезет, они будут на рейсе в Ле Бурже через девяносто минут после того, как Кларк даст команду своим людям начать операцию.

Наконец, когда он закончил, Кларк встал и спросил :

— Есть вопросы ? Комментарии ? Опасения ?

Что-то смущало Джека.

— Если ГУВР следят за номером, они увидят все подробности.

Чавез покачал головой.

— Видишь? Нет, это угловая квартира, и у них прямой обзор с юго-западной стороны окна, а мы бьем с балконов над внутренним двором с северной стороны. Сэм, Дом и Динг будут скрыты от посторонних глаз, но если французы используют лазерный микрофон для прослушивания звука, они, черт возьми, услышат какой-нибудь шум. Мы будем общаться жестами, находясь в номере .

Карузо пожал плечами, затем заговорил: — В этом деле много движущихся деталей, мистер К. Много всего, что может пойти не так.

Кларк кивнул с суровым выражением на лице.

— Расскажи мне об этом, малыш. Такова природа зверя в таких городских делишках. Избить парней было бы непросто, но если взять одного из них живым, опасность возрастает в геометрической прогрессии. Тебе что-нибудь конкретно не нравится ?

Дом покачал головой.

— Нет. Мне нравится твой план. Давай сделаем это.

Кларк кивнул.

— Хорошо. Рокки и его люди распорядились, чтобы один кофейник кофе и один чайник чая были доставлены в их номер в половине девятого. Мы нападем на них в восемь сорок пять. Мы выезжаем через час.

На этом собрание закончилось, чтобы каждый мог потратить несколько минут на то, чтобы привести в порядок свое снаряжение в соответствии с планом операции, который только что изложил Чавез. Сэм и Райан проверили свои пистолеты "Глок" 40-го калибра и глушители; Дом и Динг проверили работоспособность своих пистолетов-пулеметов. Они навинтили на стволы глушители, почти удвоив длину оружия, но все же нашли его компактным, легким и хорошо сбалансированным.

Они также проверили другое свое снаряжение. Тросы для спуска, зашифрованные мобильные телефоны с блютуз-гарнитурами с голосовой активацией, светошумовые гранаты, дымовые шашки, небольшие кумулятивные заряды для взлома дверей.

Они не планировали использовать дымовые шашки или светошумовые гранаты, и у них не было планов взламывать стены "Четырёх сезонов". Список вещей Чавеса, который Райан привез с собой из Штатов, был составлен специально для этой миссии, но он также добавил несколько других мелочей на случай, если все пойдет наперекосяк.

Кларк пошел на кухню, достал продукты из другой сумки, которую Райан привез из Штатов. Дав команде время разобраться со снаряжением, он подозвал их к себе.

Его люди увидели, что на столе он разложил что-то похожее на пять маленьких губчатых кусочков резины.

— Что это? - спросил Сэм. Он протянул руку и поднял один из пакетов. На ощупь это был маленький комочек эластичного засохшего клея.

Кларк сам поднял один из них.

— У нас нет времени на долгий урок, поэтому я просто продемонстрирую.

С этими словами он отвернулся, несколько секунд провозился с предметом, а затем наклонился. Дрисколл посмотрел на своих коллег, сидевших вокруг него, чтобы понять, что происходит. Все они просто смотрели.

Кларк выпрямился, повернулся к своим людям, и Сэм Дрисколл громко ахнул. Черты лица Джона полностью изменились. Его скулы стали более выраженными, нос, казалось, приобрел более угловатый профиль, квадратная челюсть заметно округлилась, а глубокие складки вокруг рта и глаз заполнили пространство. Посмотрев на него несколько секунд, Сэм смог разглядеть, что лицо выглядело неестественно — откровенно говоря, оно было несколько чужеродным, — но если бы он просто проходил мимо него по улице, то не заметил бы ничего необычного и, и это было важно, не смог бы узнать Джона Кларка.

— Господи! - воскликнул Дрисколл, и остальные мужчины тоже выразили свое изумление.

— Для каждого из вас найдется что-нибудь подобное. Как вы можете слышать, это совершенно не меняет ваш голос или способность говорить. Он просто заполняет неглубокие участки и изменяет мягкие ткани на вашем лице, делая его неузнаваемым. Это тюбик; на обоих концах есть отверстия, так что волосы не будут прикрыты. Кроме того, открыты уши, поэтому мы можем использовать наши блютуз-гарнитуры. Идите и примерьте их.

К этому времени остальные мужчины уже надевали маски, как мальчишки, играющие с новыми игрушками. Всем им было трудно сориентироваться в отверстиях для глаз и как следует натянуть тубы на головы. Пока они работали, Кларк продолжал говорить.

— Эти вещи не идеальны. Их неудобно носить, и их трудно надеть, и, как вы можете видеть, в них вы выглядите жутко, как будто вы либо перенесли слишком много пластических операций, либо прилетели с другой планеты. В первую очередь они должны помешать программному обеспечению распознавания лиц, изменить наши лица, чтобы нас нельзя было узнать постфактум, и сбить с толку любых свидетелей наших действий.

Кларк оглядел комнату и усмехнулся.

— Джек, ты все еще выглядишь на миллион долларов. Динь? Амиго, мне жаль говорить, что это тебе ничего не дает.

Мужчины посмотрели друг на друга и рассмеялись - забавный момент в этом, несомненно, невероятно напряженном дне. Затем они прижались плечами друг к другу перед настенным зеркалом.

Дом сказал:

— Они, конечно, делают своё дело, но мне понадобится много практики, чтобы надеть эту штуку. Если по какой-то причине мне придется делать это на лету, это будет некрасиво.

Кларк сказал: — То же самое касается всех нас. Мы возьмем их с собой на операцию на всякий случай, но у нас будут обычные лыжные маски, которые мы сможем использовать, если нам понадобится быстро что-нибудь надеть. Если мы попадем в беду и нам нужно будет выбраться оттуда незаметно, то мы воспользуемся ими для эксфиляции. Также очень важно использовать солнцезащитные очки. Большинство алгоритмов распознавания лиц используют расстояние между глазами в качестве ключевого показателя идентификации. Темные очки ухудшают их способность определять личность больше, чем что-либо другое. На самом деле, когда ты выйдешь из этого дома, я хочу, чтобы ты была в темных очках. Вы можете надеть маски позже, если они вам понадобятся.

13

В половине девятого утра Райан сел за руль "Форда Гэлакси". Теперь он был один в машине, припаркованной на авеню Георга Пятого через широкий бульвар от отеля "Четыре сезона". Он смотрел в сторону от отеля, но все три его зеркала были расположены так, чтобы перекрывать главный вход, а также улицу и тротуары, ведущие ко входу с обеих сторон.

Было ясное утро, и по этой причине его темные солнцезащитные очки не казались бы такими уж неуместными, если бы ему пришлось выходить из машины. На нем также была легкая парка на молнии и черная лыжная маска, надетая высоко на голову, как вязаная шапочка, чтобы он мог в любой момент натянуть ее на глаза, если понадобится.

Остальные члены команды вышли из машины пятью минутами ранее. Кларк был уже на улице, в квартале к северу от местонахождения Райана. На нем были солнцезащитные очки, наушник для мобильного телефона, темно-серый костюм, а в руке он держал портфель. Он выглядел как любой другой мужчина старше среднего возраста, направляющийся на встречу за завтраком в Восьмом округе или возвращающийся с нее.

Но он не был никем другим. В его портфеле лежали легкая спортивная куртка верблюжьего цвета и темный парик, в который он мог переодеться за считанные секунды. В правом заднем кармане брюк он носил маску, искажающую выражение лица, и очки в проволочной оправе. Крошечный наушник в его правом ухе был подключен к зашифрованному мобильному телефону в правом переднем кармане, и система была настроена на голосовую активацию, что позволяло ему передавать данные без нажатия кнопки. Он также мог, нажимая кнопки на передней панели мобильника, либо разговаривать с отдельными членами своей команды, либо вести трансляцию по всем каналам одновременно.

Во внутреннем кармане куртки он носил автоматический инъектор, в котором содержалось достаточно кетамина, чтобы взрослый мужчина потерял сознание за считанные секунды.

А в маленькой кожаной кобуре, заткнутой за пояс его темно-серых брюк, он носил пистолет Зиг Зауэр P22 Компакт модели SAS 45-го калибра. Ствол пистолета имел резьбу, позволяющую установить глушитель, который он носил в левом переднем кармане.

Нет, Джон Кларк не был обычным человеком, прогуливающимся сегодня утром по Восьмому округу.

Ни в коем случае.

— Звонок Джону, - раздался в наушнике Кларка голос Чавеза.

— Давай, Динь.

— Мы с Домом в номере над "Рокки", попасть туда нетрудно. Мы будем готовы через пять минут.

— Хорошо.

— Сэм для Джона.

— Давай, Сэм.

— Я занимаю позицию в комнате рядом с мишенью. Я подключусь, как только Чавез спустит трос.

— Понял.

— Джек для Джона.

— Да, Джек.

— Впереди все чисто. Полиция на тротуаре или патрульные машины на улице отсутствуют. Мы хорошо выглядим.

— Хорошо.

Джек еще раз проверил зеркала и заставил себя сделать долгий успокаивающий вдох. Он проделывал подобные вещи ровно столько, чтобы знать, что следующие пять минут покажутся ему вечностью. Он откинул затылок на подголовник водительского сиденья, стараясь казаться расслабленным, но продолжал сканировать зеркала заднего вида глазами, которые перемещались со скоростью мили в минуту. Он знал, что стекла "Гэлакси" тонированы, поэтому не очень беспокоился о том, что его заметят, но хотел избегать любых незаметных движений, которые могли бы выдать его намерения, просто на тот случай, если кто-то обратит на него пристальное внимание.

Мимо проехала маленькая белая патрульная машина французской полиции префектуры. Джек подавил желание предупредить Кларка; он знал, что полиция будет патрулировать окрестности как нечто само собой разумеющееся, и хотя от этого его сердце забилось еще сильнее, он знал, что беспокоиться не о чем.

Патруль поехал дальше, следуя за интенсивным утренним движением на север. Райан следил за полицейской машиной, пока она не скрылась из виду.

Джек посмотрел налево как раз в тот момент, когда большой черный фургон "Мерседес Спринтер" проехал мимо него, закрывая вид на фасад "Четырёх сезонов". Мгновение спустя грузовик проехал дальше, а затем проехал перекресток авеню Георга V и авеню Пьера де Серби. Грузовик выехал из движения и остановился рядом с парикмахерской на углу, и Райан отвернулся, чтобы осмотреть противоположный тротуар. Теперь он мог видеть Джона Кларка на дальней стороне улицы, который двигался вместе с большой группой пешеходов, направляясь ко входу в "Четыре сезона".

Райан слушал передачи других членов своей команды, продолжая сканировать пространство с помощью своих трех зеркал. Кларк объявил, что Гэвин Бири подтвердил, что камеры в отеле отключены, а затем, секундой позже, Джек наблюдал, как пожилой мужчина исчез в роскошном вестибюле отеля.

Райану хотелось оказаться внутри вместе с остальными, но он понимал свою роль здесь. Кто-то должен был вести машину; кто-то должен был следить как за врагами, так и за "товарищескими матчами", которые могли помешать этой операции.

Но было трудно понять, что именно он искал. Несомненно, в отель прибыла полиция. Они с Кларком обсуждали ничтожную вероятность того, что французская полиция может приехать арестовать Рокки в совершенно неподходящее время. А еще ему нужно было следить за любыми явными головорезами из РСО. Джек запомнил десятки лиц террористов по их фотографиям в галерее Роже, которую он хранил в своем компьютере, хотя на таком расстоянии ему было бы трудно идентифицировать любого террориста, если только у него не было автомата Калашникова в руках и бронежилета с гранатами.

Тем не менее, он знал, что его роль жизненно важна, даже если казалось, что он всего лишь водитель автобуса в этой операции.

В двадцатый раз за последние несколько минут Джек проверил в зеркало со стороны водителя, нет ли полицейских на тротуаре, приближающихся к отелю с юга. Нет.    Затем он повторил упражнение с зеркалом со стороны пассажира; оно было отрегулировано так, чтобы он мог видеть тротуар на дальней стороне перекрестка.

Там тоже не было полиции.

— Три минуты,- сказал Кларк. — Всем подразделениям - перекличка через девяносто секунд.

Райан начал переводить взгляд обратно в зеркало заднего вида. Подожди.    Он снова повернулся к зеркалу со стороны водителя. Секунду спустя он развернулся и посмотрел в заднее окно микроавтобуса.

Большой черный грузовик "Мерседес", который проехал мимо него минуту назад, все еще стоял у парикмахерской, но его боковая дверь была открыта, и из нее вышли несколько мужчин.

Трое, четверо... пятеро парней, все темноволосые и со смуглой кожей. Один из них захлопнул дверцу, и фургон отъехал от тротуара, быстро развернулся во время перерыва в движении и повернул налево, на авеню Пьера де Серби.

Пятеро мужчин на тротуаре были одеты в темно-синие комбинезоны и несли небольшие сумки с инструментами; они выглядели так, словно могли быть мойщиками окон, сантехниками или кем-то еще. Вместе они перешли улицу на перекрестке. Сначала Джек подумал, что они направляются к парадной двери "Четырёх сезонов" позади него, но вместо этого, как только они пересекли авеню Пьера де Серби, они повернули в противоположном направлении. Там, вне поля зрения Райана, находился служебный вход в "Четыре сезона".

Джек знал, что не может позволить группе неизвестных лиц войти в отель, не убедившись, что они не замышляют ничего гнусного. Он выпрыгнул из микроавтобуса, обежал вокруг и посмотрел вверх по улице. Он просто увидел спину последнего человека, когда тот исчезал ... не через служебный вход "Четырёх сезонов", а скорее через главный вход Отель-де-Сер.

Это был отель, где французская группа внутренней безопасности установила наблюдение за номером Рокки в соседнем отеле.

— Девяносто секунд, - сказал Кларк по связи, и затем другие операторы начали проверять связь.

— Сэм на позиции. Я развернусь над двором в пятнадцать.

— Доминго и Доминик на позиции.

Райан начал переходить авеню Георга V. Он хотел посмотреть, куда направляются люди в синих комбинезонах. Что-то было не так в них, в их внешности, в их целеустремленных шагах, в действиях водителя их автомобиля.

В наушнике раздался голос Кларка.

— Ты с нами, Райан?

— Э-э-э... да. Райан на позиции.

На самом деле это было не так, но он не собирался срывать шоу в "Четырёх сезонах" из-за того, что проверял кое-что в соседнем отеле.

— Кларк на позиции.

Райан почти побежал к зданию Полиции сквозь толпу пешеходов на тротуаре. Прибыв на место, он переступил порог, заглянул в полутемный вестибюль и увидел пятерых мужчин, стоявших группой у стойки администратора с сумками для инструментов за плечами. Им вручали какие-то значки, которые они прикрепляли к своим комбинезонам.

Черт, подумал Райан. Может, у них все было в порядке. Просто пришли помыть окна?

— Сорок пять секунд. В наушнике раздался отрывистый обратный отсчет Кларка.

Райан направился обратно на улицу, но остановился на полпути.

Его кожаные ботинки заскрипели по мраморному полу, когда он обернулся.

Он снова посмотрел на пятерых мужчин. Остановил взгляд на одном из них.

Его глаза расширились. “Сукин сын”, - тихо сказал он себе.

Медленно Джек Райан-младший снова повернулся и направился к двери, обратно на улицу. Он достал свой мобильный из кармана куртки и переключил канал передачи, чтобы его слова доходили только до Кларка.

— Тридцать секунд, - прошептал Кларк в открытую сеть. Прямо сейчас он должен быть в коридоре перед комнатой Рокки.

— Джон.

— Да? - прошептал Кларк Райану, оставшись наедине.

— Здесь Абдул аль Кахтани.

Последовала короткая напряженная пауза, прежде чем спросить:

— Здесь - это где ?

— В Отеле-де-Сер. Он с четырьмя другими мужчинами в вестибюле. У них сумки, и они получают значки сотрудников.

Райан посмотрел через улицу. Он увидел большой "Мерседес Спринтер", припаркованный в тридцати метрах к западу от отеля, водителя за рулем.

— Еще один в фургоне снаружи.

— Они охотятся за подразделением ГУВР ? - спросил Кларк.

— Я… Я не знаю, - ответил Райан.

Он хотел сесть и подумать об этом, проанализировать ситуацию, как будто он был за своим столом в офисе. Но он был не в своем кабинете, он был в поле, и здесь у него не было времени сделать что-то большее, чем действовать на основе своей лучшей догадки.

— Да, - сказал он наконец. Что еще они могли делать?

Кларк не колебался. Когда Райан получил следующую передачу, ее транслировали по всем каналам. Джон говорил быстро, но спокойно, как непревзойденный профессионал, даже в условиях сильного стресса.

— Всем подразделениям отбой. Мне нужно, чтобы Дом и Динг быстро проследовали в Отель-де-Сер за углом. Райан присматривает за самим аль Кахтани с командой "мокрых", которые направляются на третий этаж, нацеливаясь на команду ГУВР в комнате 301. Хватай все, что сможешь, и быстро туда. Райан положил глаз на злодеев.

— Начинаем, - сказал Чавез. — Сколько новых дворняг ?

— Райан говорит, пять, плюс водитель, который все еще находится в машине выше по улице. Я сейчас направляюсь туда, расчетное время прибытия через три минуты.

Чавез сказал: — Нам понадобятся четыре микрофона. Максимум пять.

Сэм перелез через сетку. Его голос был напряженным. Прямо сейчас он висел бы на ремнях безопасности на четвертом этаже над внутренним двором отеля "Четыре сезона", примерно в пятнадцати футах от своего балкона, и у него не было бы возможности вернуться в свою комнату, не взобравшись обратно по стене кончиками пальцев.

— Джон, мне потребуется некоторое время, чтобы...

— Я знаю, Сэм. Просто отойди от стены и продезинфицируй обе комнаты. Отнеси все оборудование в фургон.

— Понял, - сказал Сэм.

Он ничего не мог с этим поделать, но, конечно, чувствовал, что подводит всю команду. После секундной паузы он сказал: — Удачи!

Чавес и Карузо осторожно надели резиновые маски на лица, снова прикрепили наушники, а затем двигались бесшумным размытым пятном, перекидывая через головы мотки тросов, которые свисали с одной стороны, а затем перекидывая через головы свои автоматы "Хеклер-Кох" MP7, которые свисали с другого бока. Поверх этого снаряжения каждый агент накинул дождевик, надел курьерскую сумку с запасными патронами, пистолетом, дымовыми и осколочными гранатами, а затем выбежал из комнаты.

Кровать в комнате была завалена другими приспособлениями, а натянутый трос Дрисколла все еще вел на балкон, а затем через него, но сейчас не было времени беспокоиться об этом. У них было всего несколько секунд, чтобы спуститься на четыре лестничных пролета, выйти на улицу и подняться обратно на четыре пролета в номер ГУВР на третьем этаже отеля.

Они вышли из комнаты, пробежали по пустому коридору, а затем как можно быстрее спустились по лестнице, не вызывая подозрений.

Чавез сказал:

— На маршруте.

14

Райан вернулся в Отель-де-Сер. Пятеро террористов поговорили с менеджером, и теперь их вели через служебную дверь. Райан прошел рядом с ними, направляясь к главной лестнице. Он поднимался по лестнице ровным шагом, пока не обогнул первую площадку и не оказался заслоненным от вестибюля. Затем он побежал на третий этаж, который по европейской системе составлял четыре лестничных пролета от уровня земли.

Поднимаясь, он сказал в наушники: — Джон… ты хочешь, чтобы я позвонил местным копам?

Голос Кларка тут же вернулся; теперь он звучал так, словно находился в вестибюле "Времен года" : — У нас не будет времени собрать команду спецназа, а это значит, что первые несколько полицейских, которые прибудут на место происшествия, будут убиты, как и все прохожие, если драка перекинется в вестибюль.

— Правильно, - сказал Райан, пробегая второй этаж и направляясь на третий.

Поднявшись на третий этаж, Райан вытащил свой "Глок" из-за пояса под курткой. Он навинтил глушитель на ствол пистолета, а затем приоткрыл дверь, ведущую с лестницы в коридор. Холл оказался тускло освещенным и более узким, чем он ожидал. Он сделал полный шаг вперед, чтобы проверить номер ближайшей к нему комнаты. 312.

Черт.

Он прошептал: — Я слежу за коридором. Служебный лифт находится прямо перед нами, примерно в ста футах. Номер ГУВР находится дальше по коридору, у лифта. Никаких признаков их присутствия. Я собираюсь предупредить ГУВР.

— Нет, Райан, - сказал Кларк. — Если тебя поймают в том коридоре, ты труп.

— Я сделаю это быстро.

— Послушай меня, Джек. Ты недолжен вступать в бой с аль-Кахтани и его людьми. Оставайся на месте.

Райан не ответил.

— Райан, подтверди мое последнее сообщение.

— Джон, ГУВР не носит оружия. Я не собираюсь просто позволить аль-Кахтани убить всех в этой комнате.

Теперь в сети раздался голос Карузо. Судя по звуку, он был на тротуаре и быстро шел. Он говорил тихо.

— Послушай Кларка, братишка. Пятеро против одного - это добром для тебя не кончится. Твой "Глок" покажется водяным пистолетом, если эти ублюдки выйдут из лифта с автоматами. Просто оставайся на лестнице и жди кавалерию.

Но на лестничной клетке ноздри Райана раздулись, готовясь к действию. Он не мог просто стоять там и смотреть, как перед ним разворачивается бойня.

В дальнем конце коридора раздался звонок лифта.

В номере 301 шесть офицеров Центрального управления правительства Франции были распределены на две группы. Трое развалились на двух кроватях, читая утреннюю газету, попивая кофе и покуривая сигареты. И еще трое стояли или сидели вокруг стола, который был передвинут вперёд.

Это не было идеальной операцией наблюдения ни при каком напряжении воображения. Поскольку шторы на окне Омара 8 были задернуты, они не могли заглянуть в номер и слышали лишь слабые голоса. Но устройство подтвердило, что Омар 8 и его сообщники все еще были там, и это было важно. Как только они уйдут, одна из команд ГУВР из трех человек направится в "Четыре сезона" и установит несколько более эффективных жучков, в то время как другая будет наблюдать со своей позиции.

Тем временем все они пили кофе, курили и жаловались на американское правительство. Несколько лет назад они получили бы поддержку в проведении подобной операции от ЦРУ. Омар 8 предположительно принадлежал РСО; Соединенные Штаты, несомненно, были заинтересованы в операторах РСО, особенно когда они перемещались по западным столицам с коллегами боевого возраста и примерно сотней фунтов багажа. Конечно, РСО неоднократно угрожал французам, одна из них была всего неделю назад. Но они никогда не нападали на Францию, в то время как неоднократно нападали на Соединенные Штаты, убивая сотни людей там и за границей. Чертово американское консульство находилось всего в миле отсюда — почему америкосы не были здесь прямо сейчас, предоставляя разведданные, оборудование и людей для этой операции?

Америкосы, пробормотали сотрудники ГУВР, наблюдая за угловым номером по соседству. Все они согласились, что определенно уже не те, кем были раньше.

* * *

Дверь лифта открылась на третьем этаже Отель-де-Сер. В сотне футов от него, скрытый большей частью лестничной клетки и тусклым освещением позади, Джек Райан-младший навел свой "Глок" на движение.

Одинокая горничная выкатила тележку на колесиках, полную полотенец и мусорных баков, из служебного лифта на этаж. Позади нее никого не было. Джек опустил пистолет прежде, чем она или даже он сам увидели это, и тихо закрыл дверь на лестницу, только носок его ботинка ее удерживал.

Он испустил приглушенный вздох облегчения. Экономка задержала прибытие террористов, но всего на минуту или около того. Они будут здесь достаточно скоро. Она и ее тележка медленно двинулись по коридору, совершенно не обращая внимания ни на какую опасность.

Именно в этот момент звук бегущего по лестнице снизу Райана заставил его обернуться. Прежде чем он успел сделать что-то большее, чем осознать, что слышит шаги двух мужчин, Чавез передал сообщение по сети.

— Мы идем к тебе, Райан. Прекратить огонь.

— Вас понял.

Следующим передал Кларк.

— Динг, я в главном лифте. Расчетное время прибытия шестьдесят секунд. Можете ли вы с Домом попасть на балкон 301-го через 401-ю?

Чавес и Дом пробежали мимо Райана на полной скорости, их лица были искажены до неузнаваемости из-за резиновых масок. Чавес говорил, поднимаясь:

— Мне это нравится. Мы сделаем ускоренную версию того, что запланировали по соседству.

— Тебе придется поторопиться, - сказал Райан.

Кларк ответил:

— Райан, ты нужен мне внизу, в вестибюле.

Джек не мог поверить своим ушам.

— Что?

— Ты должен быть готов взять фургон и пригнать его. У Сэма нет ключей. У тебя есть. Мы не можем ждать, когда все это закончится. К тому же, у нас еще есть злодеи на улице. Если они войдкт, я хочу, чтобы ты был готов остановить их.

Райан начал протестовать; ему пришлось говорить шепотом, потому что горничная была всего в нескольких футах от него. Постучав, она открыла дверь в комнату и исчезла внутри.

— Джон, ты, должно быть, шутишь. Я слежу за залом, я могу прикрыть...

— Райан, я не собираюсь с тобой спорить! Спустись в вестибюль!

— Да, сэр, - сказал Джек, отвернулся от двери и начал спускаться по лестнице. “Черт побери”.

Динг Чавес немного опередил Доминика, когда они бежали по коридору четвертого этажа. Оба мужчины сняли свои дождевики и бросили их на пол, когда бежали дальше, схватились за автоматы и сняли веревки со своих шей. Когда он подошел к двери в комнату 401, Чавес просто проломил ее плечом, выбив засов из дверного косяка и отправив дверь в полет. Он упал на пол, и Карузо перепрыгнул через него, его рука была натренирована на движения на кровати.

Супружеская пара средних лет завтракала в номере прямо у себя на кровати и смотрела телевизор.

— Что за чертовщина? - заорал мужчина с сильным английским акцентом.

Женщина закричала.

Карузо проигнорировал эту пару; вместо этого он просто подбежал к балкону и распахнул дверь. Чавез снова был рядом с ним; вместе они поспешно сбросили тросы, взялись за металлические карабины, прикрепленные к одному их концу, а затем зацепили карабинами тяжелые железные перила балкона.

В этот момент Кларк передал сообщение шепотом. Его голос звучал приятно и радостно, и говорил он с британским акцентом.

— Немного задержался по дороге, дорогая. Я буду там через полминуты. Не стесняйтесь готовить завтрак без меня.

Мужчины на балконе знали, что они предоставлены сами себе. Кларк все еще был в лифте. Очевидно, его окружали гражданские. У них не было времени прислуживать ему.

Дом и Доминго перелезли через перила четвертого этажа, держась одной рукой за пистолеты-пулеметы ХК, а другой за тросы. Они повернулись лицом к гостиничному номеру и заметили, что английская пара уже выскочила через парадную дверь, без сомнения, в ужасе от того, чему они только что стали свидетелями.

Обменявшись быстрым взглядом и получив кивок Чавеза, они с Домом откинулись назад, подальше от перил балкона. Пятью этажами ниже была авеню Пьер-де-Серби; поток машин беззаботно катился мимо. Двое американцев, стоявших высоко над потоком машин, оттолкнулись ногами. Они провели в воздухе чуть больше секунды, прежде чем спуститься на балкон внизу.

Теперь прямо перед ними, за бликами солнечного света, отражавшегося от балконных дверей, которые были слегка приоткрыты, они могли видеть троих из шести сотрудников ГУВР, находившихся в комнате. Один стоял прямо по ту сторону стекла, в шести футах от носов американцев; в его руке были чашка кофе и сигарета. Еще двое сидели за столом в центре комнаты. Впереди и слева от Чавеса и Карузо находились кровать и ванная комната, шириной с балкон. А за столом с оборудованием для наблюдения был узкий проход перед дверью.

Излишне говорить, что трое французов были шокированы тем, что вооруженные люди забрались на их балкон по веревке. Тем более когда двое мужчин отпустили их и прижали короткие приклады к плечам.

Карузо и Чавес сделали по шагу вперед и приняли боевые стойки. Чавес закричал :

— Шевелись! — как раз в тот момент, когда прямо за широко раскрытыми глазами французов дверь в их комнату распахнулась за плечом одного из ближневосточных убийц.

15

Джон Кларк был вынужден вытолкнуть двух китайских бизнесменов из лифта на втором этаже. Они проигнорировали его, когда он попросил их взять другую машину, они сердито накричали на него в ответ, когда он потребовал, чтобы они убирались, и даже когда он направил на них свой пистолет, они просто уставились на него в замешательстве. Наконец он выпихнул их наружу и нажал кнопку закрытия двери, прежде чем продолжить подъем в одиночестве.

Теперь он поднимался на третий этаж; его пистолет "ЗИГ" был наготове, глушитель на месте. Он знал, что аль-Кахтани и его люди уже должны быть в холле, если они еще не в номере 301, и он также знал, что о его собственном прибытии на этаж будет заранее объявлено звонком и вспышкой света над дверями лифта.

Не совсем скрытое динамическое проникновение.

Когда двери открылись, он высунулся наружу и повернулся вправо, держа пистолет на уровне глаз. Он тут же нырнул обратно в лифт. Не успел он высунуть голову из коридора, как в кабину его лифта ворвалась очередь из пистолета-пулемета. Он распластался на полу, затем срезом своего глушителя дотянулся до кнопки удержания двери и нажал её, блокируя двери в пределах досягаемости врагов.

Он увидел вооруженных людей как раз в тот момент, когда они колотили в дверь 301-го номера. У них были пистолеты-пулеметы "Скорпион", небольшое оружие, стреляющее пулей 32-го калибра со скоростью 850 выстрелов в минуту. Только один оглянулся в сторону Кларка, но этот бандит был готов застрелить любого, кто, черт возьми, вышел из лифта. Джон почувствовал избыточное давление сверхзвуковых снарядов, они пролетели в нескольких дюймах от его лица, и теперь он был фактически зажат внутри лифта.

Еще одна вспышка огня пробила алюминиевую машину, когда он прижался лицом к холодному полу, звук в коридоре был похож на шорох бумаги в микрофоне, прикрепленном к усилителям хэви-металлической группы.

Аль-Кахтани и его люди выстрелили первыми; Динг услышал звук автоматической стрельбы как раз в тот момент, когда его палец лег на спусковой крючок ХК. Французы в гостиничном номере отреагировали на удивление быстро. Двое мужчин за столом бросились на пол, а мужчина, стоявший с кофе и сигаретой, отвернулся от боевиков на балконе и пригнулся, услышав грохот и выстрелы позади себя. Динг мгновенно запечатлел вооруженного бандюгу в дверном проеме и дважды ударил по стеклу раздвижных балконных дверей, попав в грудь первому террористу. Мужчина развернулся на 180 градусов, "Скорпион" вылетел у него из рук, подхваченный ремнём на шее, когда он приземлился на спину.

От удара стекло балконной двери разлетелось вдребезги. Доминик Карузо пару раз выстрелил через всю комнату, затем пинком освободил оставшийся осколок стекла высотой с промежность от дверного косяка, когда переступал через него. Второй террорист, вошедший в дверь, нацелил свой автомат на оперативника ГУВР, но Дом опередил его двумя выстрелами в лоб.

Череп мужчины разлетелся вдребезги; кровь залила стену прихожей.

Теперь в комнату вошли Дом и Динг; третий убийца нырнул на пол коридора, используя в качестве прикрытия распростертые тела двух своих мертвых соотечественников. Французы в спальне поспешили убраться с линии огня. Они нырнули на пол рядом с кроватью или заползли в ванную. Ни один из них не имел четкого представления о том, что происходит прямо перед ними, но двое мужчин, которые спустились по веревке на балкон, ясно дали понять своими криками и действиями, что они здесь, чтобы помочь.

Длинная неконтролируемая очередь, выпущенная третьим бандитом у двери, опустошила его "Скорпион". Он перекатился на бок, чтобы перезарядить оружие, а напарники в коридоре прикрывали его, стреляя по комнате без разбора. И Дом, и Динг продвинулись дальше в комнату, чтобы уйти с линии огня. Чавес отвел шестерых французов в ванную; у одного из мужчин была прострелена рука. Закрыв дверь ванной, Карузо лег на пол перед кроватью, перекатившись на правое плечо, чтобы сузить поле обстрела. Он стрелял короткими, контролируемыми очередями из своего ХК, прострелив одному из боевиков в коридоре обе ноги и отбросив его в прихожую.

Затем Дом выстрелил раненому в лицо своей последней пулей.

— Перезаряжаю! - крикнул он Чавезу.

Динг перешагнул через него, выглянул из-за угла, направляясь к входу, и выпустил 4,6-миллиметровые пули по противоборствующим силам. Три его пули пробили лицо и горло террориста, лежащего на полу в вестибюле, отчего тот отлетел назад, а артериальная кровь брызнула в воздух фонтаном.

Ещё один бандит оставался в коридоре. Чавес не мог взять его на мушку, пока тот не просунул голову обратно в дверной проем.

Дом перезарядил оружие и прикрывал вход, в то время как Чавез воспользовался моментом, чтобы вложить новый магазин в рукоятку автомата. Пока Чавез отрабатывал действие своего ХК, готовя очередной патрон, он заговорил в микрофон.

— С тобой там ещё один, Джон.

— Джон?

* * *

Джон Кларк не ответил Чавезу, осторожно, чтобы не издать ни звука, выглядывая из-за открытой двери кабины лифта. Он посмотрел в конец коридора, туда, откуда доносилась стрельба. Все еще низко пригнувшись, он держал свой пистолет "ЗИГ-Зауэр" на вытянутых руках на уровне глаз.

Если не считать двух мертвых тел, наполовину внутри, наполовину вне комнаты 301, коридор был пуст. Куда, черт возьми, подевался последний парень ?

Дверь в номер справа от Кларка открылась, и оттуда выглянул мужчина азиатского происхождения. Кларк повернул свое оружие в сторону движения, но быстро понял, что это не угроза. Он снял левую руку с пистолета, чтобы жестом приказать гостю вернуться в дом и закрыть дверь, и азиат был слишком счастлив выполнить эту просьбу.

Но когда Джон снова обратил свое внимание на холл перед собой, он действительно заметил движение, и оно исходило из дверного проема слева, на противоположной стороне и чуть ближе, чем комната ГУВР. Дверь была открыта, и из нее медленно вышла светловолосая женщина. Предплечье мужчины крепко обхватывало ее шею.

Теперь она прошла весь путь до коридора, и она была не одна. Но сзади ее поддерживал Абдул бен Мохаммед аль-Кахтани, оперативный командующий Революционным советом Омейядов. В правой руке он держал черный пистолет-пулемет "Скорпион", и срез его ствола был плотно прижат к подбородку женщины.

Даме было за пятьдесят. Кларк предположил, что она могла быть шведкой, но у него не было возможности узнать наверняка. Она всхлипнула, и тушь потекла по ее щекам, когда она захлопнула глаза.

Теперь Кларк полностью вышел в коридор, держа оружие направленным на угрозу перед собой и не сводя глаз со своей цели через прорезь прицела. Он спокойно произнес что-то в микрофон в наушнике.

— Оставайся в комнате и приготовься к выходу. Я сейчас буду.

— Вас понял, - сказал Доминик.

Глаза блондинки открылись, по щекам потекли черные слезы. Она сморгнула влагу и увидела вооруженного мужчину в коридоре, в двадцати футах впереди. Ее глаза расширились, а розовое лицо покраснело еще больше.

Со своей стороны, аль-Кахтани выглядел немного более расслабленным, чем его заложница, но ненамного. Он крикнул по-арабски:

— Отойди, или я убью её !

Он сделал один шаг назад, увлекая блондинку за собой.

— Конечно, - ответил Кларк по-арабски, удивив аль-Кахтани тем, что заговорил на его родном языке. — Я останусь в стороне. Чего ты хочешь?

Араб не ответил, он просто в изумлении уставился на фигуру с искаженным лицом. Кто был этот человек? Как он сюда попал? Был ли он с остальными, с теми, кто только что убил всех его людей и сорвал его операцию?

— Я слушаю, - спокойно сказал Кларк. — Я слушаю тебя, друг. Просто изложи мне свои требования и, пожалуйста, не причиняй вреда женщине.

Говоря это, он держал оружие направленным на командира РСО.

Аль Кахтани немного пришел в себя, когда понял, что сохранил некоторый контроль над этой ситуацией. Он крепче прижал блондинку к себе предплечьем; этим действием он буквально прижал их лица друг к другу, щека к щеке. Он крепко прижимал пистолет-пулемет к ее подбородку. Он не знал, кто был этот тип, но говорил так, как будто его главной заботой была безопасность женщины. Аль-Кахтани закричал:

— Я хочу, чтобы все вернулись! С дороги!

Он начал тащить блондинку назад, к служебному лифту, трение ковра о высокие каблуки срывало туфли с ее ног.

— Я хочу, чтобы вся полиция покинула отель, лестничная клетка была расчищена, а ко входу подогнана машина !

Кларк кивнул, но не убрал оружие.

— Конечно! Конечно. Это не проблема. Просто не причиняй ей вреда. В этом нет необходимости. Я достану для вас машину. Но куда вас доставит машина? Вам нужен вертолет или самолет? Мы можем организовать для вас поездку в аэропорт или на вокзал, или, если хотите, вы можете отправиться в...

Джон Кларк плавно нажал на спусковой крючок своего Зиг 220 и выстрелил Абдулу бен Мохаммеду аль-Кахтани в правую глазницу, повредив продолговатый мозг мужчины и отбросив его назад в служебный лифт.

Тело ударилось о холодный металлический пол еще до того, как гильза 45-го калибра упала на ковер в коридоре.

Пистолет-пулемет "Скорпион" с лязгом отлетел от стены и приземлился к ногам аль-Кахтани.

Женщина долго смотрела на Кларка, прежде чем опереться рукой о стену рядом с собой. Она сделала один медленный шаг вперед.

Кларк опустил пистолет, поспешил к ней и подхватил ее под мышки, когда она потеряла сознание. Он осторожно опустил ее на ковер, а затем повернулся и побежал обратно в палату 301.

Во время всего описанного выше действа Джек Райан стоял на лестничной площадке между цокольным и вторым этажами. Под собой он мог видеть часть вестибюля, но оставался скрытым от служащих отеля стойкой регистрации.

Когда началась стрельба, мимо него пробегали люди, спускавшиеся с гостевых этажей выше. Кто-то кричал, кто-то был спокоен, но все спешили вниз, в вестибюль, или даже на улицу.

Райан просто стоял на лестничной площадке с пустыми руками.

Он прослушал несколько передач от трех своих товарищей по команде, находившихся над ним, и из этого понял, что происходит. Он выяснил, что они устранили все угрозы. Он предположил, что Кларк отправит его за минивэном со своей следующей передачей.

Но следующее сообщение пришло не от Кларка, оно пришло от Дрисколла.

— Сэм для Райана, ты меня слышиш ?

— Райан слушает.

— Я в фургоне.

— Хорошо, я выхожу.

— Слушай сюда. Черный грузовик "Мерседес" только что остановился на углу. Водитель направляется внутрь, как будто ему нужно куда-то спешить.

Джек быстро повернулся в сторону вестибюля. Теперь лестница была пуста, мимо него больше не спускались отставшие. Он попятился вверх по лестнице на первый этаж, а затем перевел взгляд на лестничную площадку, откуда только что пришел. Он вытащил свой "Глок" и пристроил его между правым бедром и стеной.

Теперь над сеткой раздался голос Кларка.

— Джек, эта цель твоя.

— Понял.

Он приготовился к появлению человека на лестнице, но тут в его напряженный мозг пришла мысль. Что, если парень вбежал прямо в гостевой лифт в вестибюле? Или в зону для персонала, где он мог воспользоваться служебным лифтом? Черт.    Джек будет скучать по нему, и бандит ударит по команде наверху, застав их врасплох.

Джек побежал вниз по лестнице; ему нужно было осмотреть вестибюль, чтобы определить, где находится...

Крупный бородатый мужчина появился из вестибюля, быстро взбежал по лестнице и врезался в Райана. Оба мужчины потеряли равновесие и упали. Падая, Джек почувствовал, как его ребра коснулись рукоятки пистолета в руке бородача, как раз в тот момент, когда собственный пистолет Райана выскользнул у него из пальцев.

Двое мужчин вместе выкатились в вестибюль.

* * *

Райан узнал в противнике водителя грузовика "Мерседес" аль-Кахтани. Террорист отшвырнул Джека и потянулся назад, чтобы ударить американца по лицу, но Райан сильно ударил бородача ладонью в подбородок, а затем сбросил его с себя на мраморный пол.