Подари мне сказку

12

Время летело незаметно. Лето было на исходе. Луиза наконец-то уехала к себе в Калифорнию.

Бен большую часть времени проводил в городе, и, если честно, Синди была этому рада. Но иногда ночами долго не могла заснуть. Она мучилась бессонницей, ворочаясь с боку на бок на широкой кровати.

В такие моменты Синди раскаивалась в случившемся и корила себя за то, что проявила слабость и влюбилась в Бена. Ей надо было сразу, в самом начале проявить твердость духа и отказаться от его заманчивого предложения. Теперь ничего не оставалось, как ругать себя за то, что она оказалась втянутой в лживую игру. Не смыкая глаз, Синди крутилась на кровати и проклинала свою нерешительность.

Эти безрадостные мысли уходили, когда она вспоминала о доме. По крайней мере, отец думает, что у его дочери все складывается вполне благополучно. Она несколько раз ему звонила и радостным голосом сообщала, что у нее все прекрасно.

Первый раз она позвонила отцу вечером того же дня, когда они приехали из Нью-Йорка. Тогда ей показалось, что отец не очень-то поверил в искренность ее слов. Синди и сама понимала, что выбрала не совсем удачный момент для разговора с ним. Она находилась в расстроенных чувствах и была подавлена случившимся между ней и Беном, поэтому ее голос звучал неубедительно. Она говорила отрывисто, часто запиналась.

Позже Синди научилась гораздо лучше скрывать от отца свои эмоции. Ее голос уже больше не выдавал волнения, которое охватывало ее каждый раз, когда она упоминала о Бене.

Синди взяла за правило звонить домой не меньше двух раз в неделю. Иногда ей казалось, что она разговаривает не с родным отцом, а с чужим человеком. Ее не покидало ощущение, что отец странным образом изменился: стал моложе лет на десять. Его голос звучал не в пример бодрее и радостнее, чем раньше. Что же могло стать причиной столь внезапных перемен?

Как-то раз к телефону подошла Джесс. Синди слушала ее веселое и звонкое щебетанье в трубке и удивлялась, что с ними всеми приключилось? Чему они радуются? Неужели, когда я жила вместе с ними, их тяготило мое присутствие?

Прекрасно зная и свою младшую сестру, и отца, Синди даже не допускала, что причина происшедших с ними перемен может быть как-то связана с ее отъездом. Позже у нее появились кое-какие смутные догадки: видимо, в личной жизни каждого из них наметились перемены к лучшему.

Предчувствие не обмануло ее. Как-то вечером, перед тем как лечь спать, она вновь позвонила домой и поговорила с Джесс.

– Синди, ты не поверишь! – В трубке зазвенел возбужденный, радостный голос сестры.

– Конечно, ведь я даже не знаю, о чем идет речь. – Синди рассмеялась.

– Мистер Адамс, то есть Джеффри… он… – Джесс запнулась от переполнявшего ее счастья, – он меня пригласил на ужин завтра вечером.

– Не буду задавать глупый вопрос – согласилась ты или нет. – Синди было очень приятно слышать этот родной, такой счастливый голосок.

– Ты смеешься надо мной, да? Естественно, я сразу же согласилась, – продолжала звенеть Джесс.

– Я очень рада за тебя. Теперь не упусти свой шанс, – посоветовала Синди и попросила сестру подозвать к телефону отца.

Позже, когда Синди лежала, свернувшись калачиком, в огромной кровати Бена, она вновь вспомнила о Джесс и еще раз пожелала ей счастья. Она действительно была рада за сестру, но вместе с тем немного ей завидовала. Синди считала, что Джесс повезло больше, рядом с ней был любимый человек, и она могла себе позволить строить планы и мечтать о том, как будет с ним счастлива.

В другой раз к телефону подошла Эмили Дэвидсон. Синди удивилась, но не стала задавать никаких вопросов и попросила передать трубку отцу. Их разговор был недолгим. Отец постоянно шутил, и по его голосу можно было догадаться, что его распирает от избытка чувств. Синди испугалась, что позвонила не в самый подходящий момент и помешала их свиданию.

Она была рада, что отец не одинок и проводит вечера в обществе Эмили, но в ее сердце вновь кольнула зависть, и ей стало грустно и одиноко. Впереди была долгая ночь, и Синди решила, не откладывая на потом, разобраться в своих чувствах.

«Прежде всего ты должна быть благодарна судьбе, поскольку у тебя есть то, чего нет у других. Ты живешь в шикарном доме, окруженная заботой и вниманием. – Она мысленно загибала пальцы на руке, подсчитывая плюсы своего житья-бытья. – У тебя есть возможность вести нормальную, культурную жизнь: вокруг много библиотек, музеев, театров… Кроме того, скоро ты будешь учиться в колледже. Чего еще тебе не хватает?»

Естественно, она сразу подумала о Бене. Его-то ей и не хватало.

Синди тут же затрясла головой, отгоняя от себя прочь все мысли о нем. Сколько раз она давала зарок не копаться в себе? Надо просто жить и не забивать голову всякой чепухой.

Она строго придерживалась этого правила в течение последнего месяца уходящего лета.

С матерью Бена у нее сложились добрые, сердечные отношения. С Луизой дело обстояло гораздо сложнее, но и та, почувствовав, что никто ее не поддерживает и не одобряет пренебрежительного отношения к Синди, решила изменить свое поведение.

Ей пришлось оправдываться, чтобы хоть как-то исправить то неприятное впечатление, которое она на всех произвела в день, когда в доме появился племянник со своей невестой.

– Что вас удивляет? Ваша помолвка была для меня полной неожиданностью, я просто не знала, что и сказать. – Луиза даже не извинилась, посчитав, что приветливого тона и примирительной улыбки, с которыми она как-то вечером обратилась к Беннету и Синтии через несколько дней после их приезда, будет вполне достаточно, чтобы уладить возникшее маленькое недоразумение.

Синди не поверила в искренность Луизы, но благоразумно промолчала, оставив свое мнение при себе.

Что касается Франциски, то она расцвела в счастливой улыбке и тут же перестала обижаться на сестру.

Беннет тоже успокоился, когда Луиза при всех хоть как-то попыталась загладить свою вину. Он всегда считал Луизу благоразумной и доброй и был рад, что ему не пришлось менять своего мнения о ней в худшую сторону.

Синди решила не высказывать своего мнения о том, что с годами характер людей часто портится. К тому же ей не хотелось конфликтовать с Луизой, поскольку у нее хватало и своих забот.

Когда Бен был рядом, Синди находилась в постоянном напряжении. Ей приходилось внимательно следить за своими словами, интонацией и реакцией, лишь бы не вызвать никакого подозрения у Франциски или Луизы, и это ее порядком изматывало.

Всякий раз, когда он брал ее за руку или ласково к ней обращался, нежно глядя в глаза, сердце Синди сладко замирало. Хотя она прекрасно понимала, что все это не более чем спектакль, разыгрываемый перед его матерью и теткой.

Особую муку Синди испытывала в те моменты, когда он обнимал ее и трепетным голосом, полным любви, произносил «моя милая» или «дорогая». От этих слов Синди была готова расплакаться. Вся ее решимость, вся отвага разом исчезали.

Но тут на помощь приходил Бен, он всегда ее выручал. Оставаясь с ней наедине, он строго соблюдал данное им слово и даже не приближался к Синди.

Синди очень боялась, что Луиза снова начнет свои нападки и, стоит Бену уехать, будет цепляться к ней и задавать каверзные вопросы. К счастью, у Луизы хватило ума оставить в покое невесту своего любимого племянника.

Немалая заслуга в этом принадлежала Франциске, ясно давшей понять своей вредной сестре, что полностью одобряет выбор сына и в его будущей жене души не чает.

Луиза, надо отдать ей должное, сразу же признала свое поражение, уяснив, что это сражение ей не выиграть. Она уехала к себе в Калифорнию на следующий день после того, как вернулась Рут, экономка.

Открытая и приветливая Рут понравилась Синди с первого взгляда. Она быстро поняла, почему Франциска так привязалась к своей старенькой экономке.

Невысокого роста, худенькая и подвижная, с возрастом она нисколько не утратила своей активности. Казалось, что ее энергии хватит на двоих. Некогда каштановые волосы теперь стали белыми как снег, добрые темно-карие глаза всегда светились весельем и задором.

Буквально на следующий день после своего приезда Синди стала полноправной хозяйкой на кухне. И Франциска, и Луиза были просто счастливы, что избавились от столь утомительной, на их взгляд, обязанности. Синди одна готовила на всех и была рада, что ей удалось найти занятие по душе. Но Франциска заблаговременно предупредила ее, что Рут очень ревностно относится к своим обязанностям и не потерпит присутствия на кухне другой женщины. Поэтому с приездом экономки у Синди появилась масса свободного времени.

Однако она все же осмеливалась появляться во владениях Рут, и довольно часто. Они начинали болтать о том о сем, слово за слово, и вот уже Синди вовсю крутится у плиты. Она знала, что Рут полностью ей доверяет, раз подпустила ее к плите.

Синди была бы вполне довольна жизнью в доме Бена, если б только могла забыть о том, какую ведет игру.

Бен приезжал домой редко, а если такое случалось, то все общение сводилось к разговорам на какие-нибудь отвлеченные, малозначимые темы. Обычно он звонил и задавал неизменный вопрос «как дела?», после чего просил подозвать к телефону мать. Одним словом, они почти не виделись. Но Синди чувствовала, что влюбляется в него все сильнее.

Как же ее угнетало то, что она ведет насквозь фальшивую жизнь! Надежды на то, что со временем чувство вины ослабеет и перестанет ежеминутно донимать ее, не оправдались. Угрызения совести становились все острее.

Синди ненавидела весь этот спектакль еще потому, что она и Франциска с каждым днем привязывались друг к другу все больше.

Если Синди удавалось занять себя каким-нибудь делом, то на некоторое время она забывала о своих проблемах и печалях.

Огромный дом таил в себе массу неизвестного, и ей доставляло истинное наслаждение обнаруживать для себя что-то новое.

Так, одним из открытий стало купание в необъятных размеров ванне Бена.

До отъезда Луизы Синди обходилась душем, не задумываясь о том, что ванна, которая находится в ее распоряжении, напоминает размерами маленький бассейн. В первый же вечер после того, как зловредная тетка уехала, Синди решила отпраздновать это событие и спокойно понежиться в горячей воде, полной ароматной пены.

Первой ее мыслью было то, что в огромной ванне вполне хватит места для двоих. Но она не успела хорошенько ее развить, как обнаружила еще одну любопытную вещь. Ее внимание привлекла маленькая хромированная кнопка, едва выступавшая из стенки ванны. Синди захотелось узнать, для чего она служит. Протянув руку, она до нее дотронулась.

Раздался щелчок, и что-то заурчало, словно завелся двигатель машины. Синди испуганно отдернула руку. Вода забурлила, и появились тысячи маленьких пузырьков. Синди сразу догадалась, что ванна оборудована гидромассажем.

– Классно! – воскликнула Синди. – Просто сказка, ты попала во дворец Прекрасного Принца. – Восторженные крики гулко разносились по ванной комнате, эхом отражаясь от кафельных стен.

Прекрасный Принц, больше известный как Бен, объявился только через неделю, в четверг. Он заехал на пару часов, чтобы повидаться с матерью и «невестой».

– Беннет, ты как раз вовремя! – воскликнула Франциска, когда он внезапно появился в дверях столовой. Она и Синди собирались садиться за стол.

– К сожалению, я ненадолго. – Бен обнял мать. – Я еду на книжный склад в соседний округ и по пути решил на минутку заехать, чтобы повидаться с вами. – Он отошел от матери и удивленно развел руками в стороны: – Вы не предложите мне пообедать?

– Конечно, садись, все готово. – Мать была явно расстроена тем, что сын, не успев приехать, тут же уезжает. – Когда же ты выберешься к нам хотя бы на пару дней?

– Даже не могу сказать, дел по горло. – Беннет повернулся к Синди. – Здравствуй, дорогая. Надеюсь, матушка хорошо с тобой обращается? – Он достаточно громко произнес эти слова, рассчитывая, что мать их услышит.

– Беннет, как ты можешь такое говорить! – возмутилась Франциска, обиженно поджав губы.

Комок в горле помешал Синди ответить. Кроме того, она почувствовала ужасную слабость во всем теле, ее ноги стали тяжелыми как гири. Бен ее обнял и поцеловал.

Синди вздрогнула, почувствовав знакомый запах одеколона и его теплое дыхание на своей щеке. Когда Бен направился к свободному стулу, она с трудом разжала губы и выдавила из себя:

– Да. – Однако через секунду Синди уже вполне владела собой. Она улыбнулась Франциске и добавила: – Твоя мама очень добра. Мне не на что жаловаться.

– А Рут?

– Обо мне не беспокойся, молодой человек, – сурово взглянув на Беннета, произнесла Рут, появившаяся в дверях. – Уж я-то умею себя вести.

– Серьезно? – изумился Беннет. – Позволь спросить, где же ты этому научилась? – Звонко рассмеявшись, он вскочил со стула и обнял старую Рут.

Во время ленча Беннет их развлекал, с юмором рассказывая о своих делах. Конечно, он немного привирал, когда речь заходила о том, что ему приходится терпеть от невыносимой, нахальной, но совершенно незаменимой Конни, его секретарши.

Вскоре после ленча он уехал, и Синди, до того сидевшая как на иголках, наконец смогла свободно вздохнуть.

Через несколько дней Синди удалось сделать сразу два открытия. В гостиной, вытирая пыль с высочайшего дозволения Рут, она обнаружила настоящие сокровища – книги и коллекцию компакт-дисков с классической музыкой. Книги были расставлены на полках стенного шкафа, занимавшего весь проем от пола до потолка, а компакт-диски находились в тумбочке-подставке, на которой стояла музыкальная стереосистема.

Синди со всех ног бросилась к Франциске.

– Можно мне взять какую-нибудь книгу – почитать? А музыка? Можно мне иногда слушать музыку? – От нетерпения ее глаза возбужденно сверкали.

Франциска с улыбкой посмотрела на взволнованное лицо Синди.

– Синтия, дорогая, читай любые книги и слушай музыку, когда тебе захочется. Можешь включать стереосистему на полную громкость. – Она рассмеялась, увидев удивление девушки. – Чем громче звук, тем лучше чувствуешь музыку. Ты словно присутствуешь на концерте.

– Почему вы больше не ходите на концерты? – Смутившись, Синди задала интересовавший ее вопрос.

Прежде чем ответить, Франциска воровато оглянулась, чтобы убедиться, нет ли поблизости Рут.

– В прошлом году ближе к концу сезона я уже чувствовала себя неважно, поэтому и не ходила на концерты. Ни Беннету, ни Рут я ничего не говорила, – понизив голос, доверительно прошептала она. – В этом году я пропустила все концерты летнего сезона, поскольку мне было не до них. Я была занята… э… решением одного серьезного вопроса.

Она замолчала, но Синди и так поняла, что источником всех тревог и волнений Франциски была холостяцкая жизнь Беннета. Синди почувствовала, как в ней вновь проснулись и зашевелились притихшие было угрызения совести.

Вернувшись в гостиную, она решила, что прежде всего включит музыку, а уж потом внимательно изучит библиотеку.

Раздавшиеся первые звуки скрипичного концерта Мендельсона очаровали и перенесли Синди в волшебный мир.

Все последние дни уходящего лета она наслаждалась божественной музыкой мировых классиков. Она включала на полную громкость стереосистему и погружалась в океан звуков.

Книги Синди читала по воскресеньям после обеда, когда в доме становилось тихо. Но еще больше ей нравилось читать по ночам. Весь дом засыпал, а она забиралась в пугающую своей пустотой кровать Бена и раскрывала очередной роман.

Однажды в пятницу ближе к вечеру приехал Беннет. Он собирался провести дома весь уик-энд. Раньше он никогда не приезжал на несколько дней.

Франциска была счастлива, реакция Синди была противоположной: она страшно запаниковала.

«Кошмар! О чем мы с ним будем разговаривать все это время?» – с ужасом думала она.

– Чем ты занималась, как проводила время, пока меня не было? – поинтересовался Беннет после того, как они разыграли перед его матерью трогательную сцену долгожданной встречи.

Хотя по их плану объятия и легкие поцелуи были обязательными, Синди почувствовала, что теряется и не в силах справиться с внутренней дрожью. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы взять себя в руки. Она откинула со лба прядь волос, изобразила слабое подобие улыбки и, запинаясь, ответила:

– Я… э… я читала книги и слушала музыку, – и, переведя дыхание, продолжила: – У вас хорошая библиотека, а коллекция классической музыки просто восхитительная. Надеюсь, ты не сердишься, что я иногда включаю твою стереосистему?

– О чем ты говоришь?! – Он усмехнулся и с наигранным радушием произнес избитую фразу: – Будь как дома.

Последующие два дня они обменивались подобными ничего не значащими любезностями, разыгрывая перед Франциской и Рут спектакль, который уже давно опротивел им обоим.

Она бы не выдержала этой двухдневной пытки, но ее спасло то, что иногда ей удавалось ускользнуть в гостиную и в одиночестве наслаждаться чудесной музыкой.

К счастью, Франциска ничего не заподозрила.

Только в воскресенье вечером, когда Бен со всеми попрощался и уехал в город, Синди вздохнула свободно.

Как-то раз нужно было съездить в магазин за покупками. Именно в тот день благодаря Рут она сделала очередное приятное открытие. До этого ей доводилось водить только старенький, дребезжащий грузовичок отца. Она не подозревала, какие чувства испытываешь, когда сидишь за рулем новой, дорогой машины.

В тот день ближе к полудню Рут появилась в дверях гостиной, где Синди с Франциской слушали «Шехеразаду» Римского-Корсакова в исполнении нью-йоркского филармонического оркестра под управлением Леонарда Бернстайна.

– Нам нужно купить кое-какие продукты. – Рут старалась перекричать громкую музыку, лившуюся из динамиков стереосистемы. – У нас кончились свежие овощи.

Синди тут же приглушила звук.

– Так возьми машину и поезжай в супермаркет. – Франциска с досадой от нее отмахнулась. – Ты, как всегда, не вовремя, сейчас будет мое самое любимое место. – Она кивнула в сторону музыкального центра.

– Не могу, – Рут покачала головой, – мне надо заняться стиркой. Я подумала, быть может, Синди не затруднит съездить в магазин.

Кстати, они обе – и Рут, и Франциска, – к явной досаде Беннета, звали девушку просто Синди. Когда он это услышал в первый раз, то мрачно нахмурился, хотя и промолчал.

– Я бы с удовольствием, но… – Тут она запнулась. Ей не хотелось говорить, что у нее нет своей машины.

– Вот и отлично. Возьми «Мерседес» Франциски. Ты ведь не против. – Рут невинными глазами посмотрела на хозяйку.

Франциска со смехом произнесла:

– Конечно же, нет. Синди, ты можешь поехать на моей машине.

– И еще одно: Франциска, ты можешь составить компанию Синди. – Рут продолжала распоряжаться, словно хозяйкой в доме была она. Позже Синди убедилась, что миссис Гэнстер всегда прислушивалась к советам своей экономки.

Франциска от неожиданности растерялась.

– Я бы с удовольствием поехала, но…

– Никаких «но», – отрезала Рут. – Ты месяцами не выбираешься из дома. Так ведь? Ты просто прокатишься с Синди. – Она отмахнулась от начавшей возражать Франциски. – Тебе это пойдет только на пользу – хоть немного развлечешься да кости разомнешь.

Во время этого серьезного разговора Синди сидела в уголке и помалкивала. Глядя, как экономка отчитывает свою хозяйку, она закрыла рот ладонью, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться. А Франциска, казалось, совсем не обиделась на Рут.

– Боишься, что я от сидения на месте скоро стану старой развалиной, да? – со смехом проговорила Франциска.

– Прогулка уж точно будет тебе полезна. – Маленькая Рут воинственно подняла голову и уперла руки в бока.

Франциска не выдержала и сдалась.

– Хорошо, я мигом приведу себя в порядок, и мы поедем. Пойдем, Синди, сегодня нам отвечать за пополнение припасов в кладовой.

Синди неплохо водила машину, но поначалу, пока не освоилась с управлением незнакомого автомобиля, она немного нервничала. Все оказалось не так уж страшно, и вскоре Синди поняла, что ей безумно нравится сидеть за рулем «Мерседеса».

Вскоре после первой поездки Синди доверили все дела по дому, связанные с разъездами. Довольно часто к ней присоединялась Франциска. Когда девушка отправлялась за продуктами в супермаркет, та устраивалась на переднем сиденье, и всю дорогу они весело болтали.

Синди и Франциска очень привязались друг к другу и стали очень близки. У них всегда находились общие темы для разговоров, и им нравилось проводить время вместе.

Рут тоже полюбила жизнерадостную и веселую Синди. Они часто, чтобы отдохнуть и развлечься, выбирались в город втроем.

О культурной жизни тоже не забывали: как правило, раза два в неделю они выезжали из дома, чтобы сходить в музей, библиотеку или посетить какую-нибудь недавно открывшуюся выставку. Несмотря на разницу в возрасте, они очень сдружились. Наверное, их роднила свойственная всем троим жизнерадостность. Им нравилось вместе гулять по городу, вместе веселиться и узнавать что-то новое, тем самым подтверждая старинное правило о том, что учиться никогда не поздно, равно как и веселиться.

Когда Синди собралась съездить посмотреть колледж, на котором она в конце концов остановила свой выбор, Франциска не отпустила ее одну. В это путешествие они отправились вдвоем.

Синди не подозревала, что гуманитарный колледж занимает такую огромную территорию и представляет собой маленький городок, в котором живут и учатся тысячи и тысячи студентов. Увидев все это, Синди оробела, но вместе с этим она с замиранием сердца сразу представила себя студенткой колледжа.

Ближе к вечеру, когда они уже вернулись домой, приехал Бен. Он заскочил, как обычно, на пару часов, чтобы только сказать ставшие уже привычными слова: «привет, как дела, пока». Он появился, когда они собирались сесть за стол, чтобы пообедать.

– Чем это так вкусно пахнет? Мне кажется, что это жареная рыба с жареной картошкой, я угадал?

Для всех троих его появление было полной неожиданностью. Они вздрогнули и одновременно повернули головы:

– Ах ты, негодник, испугал нас! – Франциска шутливо погрозила ему пальцем и обняла сына. – Опять ты не позвонил и не предупредил о своем приезде.

– Я хотел сделать вам сюрприз. – Он повернулся к Синди, которая дала себе слово, что на этот раз она будет как кремень и не поддастся его чарам.

Ее благим намерениям не суждено было исполниться. Едва Бен ее обнял, едва она почувствовала тепло его рук, как сразу забыла о своем решении и пришла в необычайное волнение.

Только неожиданное вмешательство Рут спасло Синди, и она не выдала своих чувств, которые опять оказались ей неподвластны.

– Ты уже обедал? – спросила заботливая Рут.

– Нет. – Он покачал головой и заискивающим тоном продолжил: – Я надеялся, что в родном доме мне дадут хоть корочку хлеба.

– Ах так!… – Рут задохнулась от возмущения. – Совершенно распоясался. – Она обиженно вздохнула и пошла на кухню за еще одной тарелкой.

Сидя за столом, Бен мило шутил и всех веселил забавными рассказами. Он был само обаяние. Когда мать упрекнула его в том, что он их совсем забыл, редко звонит и еще реже приезжает, Бен поспешил сослаться на страшную занятость.

– Адским выдался прошедший месяц, – начал он свои объяснения, обращаясь ко всем сидевшим за столом. – Началось с того, что некоторые издательства изменили сроки поставок книг, кроме того, у них постоянно меняются сотрудники. Кто и за что несет ответственность – непонятно. Тут еще на голову свалились новшества по бухгалтерской отчетности. Дневную выручку, снятие кассы автоматически фиксируют компьютеры. Для этого пришлось подключаться к общей сети. Кошмар! Словно все сговорились против меня. Я уж молчу про Конни – она довела меня до белого каления. Честное слово, это был ужасный месяц.

– О, Беннет, – сердце матери сжалось, – бедный, ты работаешь просто на износ…

«По ночам со своей подружкой», – зло подумала Синди, почувствовав укол ревности.

Каждый день, каждую бессонную ночь Синди вспоминала о его подруге, как Бен сам назвал свою знакомую, и ее сжигала мучительная ревность, которая раз от разу становилась все сильнее. Она скрежетала зубами в бессильной ярости, когда воображение ей рисовало откровенные постельные сцены, участниками которых были Бен и некая безымянная женщина.

Хотя Синди постоянно себе твердила, что она просто не вправе осуждать или презирать эту женщину, тем не менее она всем сердцем ненавидела соперницу.

– Нет, мама, я не так уж и устаю на работе. – Бен поспешил успокоить мать. Его улыбка и голос стали нежными и ласковыми. – У меня есть опыт, и я знаю, как управиться со всеми делами, даже если они навалились на меня скопом. Меня огорчает другое: из-за работы я не могу часто видеться ни с тобой, ни с моей… – Тут его голос стал совсем бархатным, он вздохнул и посмотрел на Синди трепетным взглядом.

Синди все еще тихо злилась на подружку Бена, когда он произнес эти слова. Ей показалось, что он над ней смеется, нагло и откровенно. Более искусного лжеца она не встречала. Ей захотелось встать и влепить ему пощечину. Однако вместо этого Синди заставила себя улыбнуться. Но ее душа жаждала мести. Поэтому, чтобы ему досадить и показать, что ее актерское мастерство тоже на высоте, она послала ответный нежный взгляд, полный любви. При этом ее длинные ресницы затрепетали, после чего она стыдливо потупила глаза.

Беннету эта комедия не понравилась. Он нахмурился, плотно сжав губы.

Синди осталась довольна собой.

– Знаете, – Рут, как и Франциска, видимо заметила, что между ними происходит молчаливая, напряженная борьба, – для помолвленных вы слишком мало времени проводите вместе.

«Вот тебе раз! Доигрались! Какой еще сюрприз нас ждет? Надо срочно искать выход, придумать что-нибудь правдоподобное, иначе – крах», – побледнев, лихорадочно соображала Синди. Ее мысли путались, и она испуганно посмотрела на Бена.

Бен тут же нашелся. Синди убедилась еще раз, что по части актерского мастерства и вранья ей до него далеко. Он тяжело вздохнул, принял скорбный вид и с грустной улыбкой видавшего жизнь человека произнес:

– Да, ты права. – Он еще раз устало вздохнул. – Поэтому мне и приходится так много работать последнее время. Я хочу сейчас сделать всю важную работу, чтобы потом, когда мы поженимся, меня не отвлекали дела. Целый месяц мы с Синтией будем вместе. – Он нежно посмотрел на Синди.

Франциска и Рут одновременно грустно вздохнули. Они были тронуты до глубины души откровенным признанием Беннета и сочувствовали, понимая, что он вынужден разрываться между работой и любимой.

Синди остолбенела и потеряла дар речи, пораженная таким самозабвенным враньем. Она даже не обратила внимания на то, что он вновь переврал ее имя.

Беннет, видя, что его слова произвели на мать и Рут должное впечатление, приободрился и нахально продолжил:

– Не знаю, смогу ли я дождаться этого счастливого дня. – В его проникновенном взгляде и тихом нежном голосе угадывалась скрытая страсть.

«Нет, это уж слишком». Синди пришлось сделать невероятное усилие над собой, чтобы спокойно усидеть на месте. Ее так и подмывало захлопать в ладоши, выкрикнуть «браво» и попросить повторить на бис великолепно разыгранный спектакль для благодарных и доверчивых зрителей.

У нее словно гора с плеч свалилась, когда сразу же после обеда Беннет извинился и уехал, сославшись на срочные дела. Теперь ему удалось окончательно убедить мать и Рут в том, что у него в офисе работы непочатый край, и ни у кого из них не возникло ни малейшего сомнения в том, что он поехал на встречу со своими коммерческими агентами.

Но Синди еще долго ощущала на губах его поцелуй. Перед отъездом, на прощание, Бен, набравшись смелости, поцеловал невесту на глазах у матери и Рут настоящим, глубоким и трепетным поцелуем.

В ту ночь Синди не могла заснуть дольше обычного. Она крутилась с боку на бок на холодной, огромной кровати, чуть не плача от одиночества и проклиная свое слабоволие. «Где твоя гордость? Влюбилась в него как дурочка, а теперь страдаешь. Не смей о нем не только мечтать, но и думать! Ты же ведь прекрасно знаешь, что он по-прежнему встречается и проводит ночи со своей любовницей».

Синди была готова разрыдаться от того безвыходного и унизительного положения, в котором оказалась. У нее не было сил, да и желания тоже забыть о своей любви к нему.

За неделю до начала занятий в колледже Франциска убедила Синди в том, что ей необходимо отдохнуть. Собрав чемоданы, вся троица отправилась на машине в Нью-Джерси на мыс Кейп-Мэй. Там Синди впервые увидела океан и была им покорена.

Синди очень понравился тихий городок. Вдоль тенистых, тихих улиц по обе стороны стояли невысокие красивые особняки в викторианском стиле. Многие хозяева старых домов давно уже зарабатывали на жизнь, сдавая комнаты многочисленным туристам. Синди сразу захотелось остановиться в одном из них, но оказалось, что в уютных особняках все места уже забронированы до конца сентября. Это очень огорчило Франциску и Синди.

– Быть может, в другой раз нам повезет больше. – Франциске хотелось утешить расстроенную девушку. – В отеле тоже можно неплохо устроиться. Раньше я всегда останавливалась только в отеле. Из номеров открывается чудесный вид на океан. Впрочем, ты сама скоро в этом убедишься.

Действительно, когда они устроились в одном из отелей, Синди была поражена величественной картиной, открывшейся из окна номера. Рядом с уходящим за горизонт и казавшимся живым океаном Синди чувствовала себя маленькой и слабой.

До этого дня она видела океан только в кино или программах по телевизору, и у нее не было полного представления о могучей стихии. Только сейчас Синди почувствовала волшебное очарование океана. Океан манил и притягивал словно магнит.

Откуда бы она за ним ни наблюдала – из номера отеля или стоя на самом конце причала, вытянувшегося параллельно берегу, – ей все время казалось, что океан ее зовет. Постоянное движение воды, однообразное и плавное скольжение волн и шуршание мелкой гальки завораживали воображение.

Сразу после обеда, перед тем как на городок упали сумерки, Синди, оставив своих спутниц на веранде отеля в плетеных креслах наслаждаться свежим морским воздухом, отправилась на причал.

Не замечая прогуливающихся по набережной туристов, не слыша их смеха и слов, она отрешенно смотрела вдаль, ощущая гармонию и силу необъятного и таинственного океана.

Облокотившись о широкий поручень причала, девушка погрузилась в созерцательное настроение. Она слушала убаюкивающий шепот волн, набегающих на берег, и представляла, что океан говорит с ней на своем, неведомом миру языке, рассказывает древние легенды и посвящает в сокровенные тайны. Казалось, что только она одна слышит его голос.

Если бы понимать его язык, то сколько бы разных историй можно было бы узнать.

Постепенно забыв о времени, о действительности, о своих заботах и печалях, она мысленно перенеслась в сказочный мир.

Синди слышала и понимала тихий шепот океана. Он рассказывал ей об отважных искателях приключений, о моряках, погибших в пучине, и кругосветных путешествиях. Были там и леденящие душу истории о жестоких морских разбойниках, с красным платком на голове и золотой серьгой в ухе, которые под черным флагом бороздили моря в поисках легкой добычи. Узнала она и о военных сражениях, в которых гибли целые флотилии, а также о смелых мореплавателях-первооткрывателях, искавших новые торговые пути и новые земли, и о воинственных викингах, пересекавших на ладьях неприветливые и холодные воды Северной Атлантики, и, конечно, о загадочных кораблях-призраках.

Вероятно, кроме этих историй, океан хранит и предания о любви, иногда счастливой, иногда трагичной, которые могут объяснить, почему иной раз моряк оставлял возлюбленную на берегу, нарушая клятву не покидать ее, и вновь отправлялся в море.

Стало смеркаться. На берег, клубясь, наползал белесый, призрачный туман.

Синди нравилось стоять в тумане. Он укутал ее плотной пеленой, сделал невидимой для всех назойливых, любопытных взглядов, которые время от времени на нее бросали туристы, гадая, почему эта грустная привлекательная девушка стоит одна-одинешенька.

В этот момент Синди мечтала о том, чтобы Бен в нее влюбился.