Подари мне сказку

1

Синди любила мечтать с детства.

Когда она была маленькой, мать часто говорила, снисходительно улыбаясь, что ее дочь или целыми днями сидит, уткнувшись в книгу, или витает в облаках, строя воздушные замки.

Синди не обижалась на мать, потому что та говорила правду.

При крещении ее назвали Синтией. Но она всегда считала, что для девчонки с холмов Западной Пенсильвании Синтия – слишком вычурное имя, и предпочитала, чтобы ее звали Синди. Ей казалось, что это звучит здорово, а может, она просто привыкла к тому, что все в округе только так и обращались к ней с самого ее рождения.

Среди местных жителей одни действительно не знали ее полного имени, другие его забыли, а третьим было абсолютно все равно, как ее зовут – Синтия или Синди. Так или иначе, но ее устраивало короткое Синди. Это имя вполне годилось для положения, которое она занимала в жизни, и нравилось людям, с которыми она общалась.

Осенью, когда листья на деревьях желтели и краснели и горы казались особенно красивыми, жизнь в ее краях становилась тяжелой. Труднее всего приходилось зимой, когда на холмы частенько обрушивался ледяной, ураганный ветер, налетавший с гор.

Естественно, были и такие, кто устроился совсем неплохо. Люди среднего достатка из пригородов или жители больших сельских общин могли купить себе теплые дома с современными удобствами. Но те, кто жил в горах или на далеких, маленьких фермах, или люди с холмов – все они, как и ее семья, вели ежедневную борьбу за выживание.

Однако Синди никогда не чувствовала себя несчастной и умудрялась находить в жизни отрадные моменты. Это ей удавалось во многом благодаря тому, что она была мечтательницей. И еще она любила читать. Когда очередная книга, любимого или неизвестного писателя, попадала к ней в руки, она проглатывала ее буквально в считанные часы. Среди страниц коротких и длинных романов она забывала обо всем на свете.

В жизни может случиться чудо, и счастье не такая уж несбыточная вещь, надо только иметь мечту. Сказки часто заканчиваются словами «…жили они долго и счастливо», и что же в этом плохого, рассуждала Синди.

Вообще-то в свои двадцать шесть она не была наивной и не ждала, что Прекрасный Принц примчится на белом «Ягуаре» и разбудит ее, спящую, трепетным поцелуем. Она по собственному опыту знала, что жизнь – это лотерея, в которой немногим удается выиграть.

Тем не менее Синди продолжала верить в счастье, глубокие чувства и вечную любовь. В ее жизни такой любви еще не было, и она мало встречала людей, которые бы прожили вместе жизнь и сохранили взаимную верность. Но она знала, что у ее родителей было именно так. Они не выставляли напоказ свои чувства, но ни у Синди, ни у соседей не возникало даже сомнения в том, что они глубоко и преданно любили друг друга.

Поэтому Синди ждала, что и на ее долю выпадет искренняя, глубокая и неувядаемая любовь.

Стояла середина лета.

Солнце еще не успело подняться, а Синди уже тихонько выскользнула из дома. Серое, предрассветное небо только-только заалело на востоке. Она остановилась на минутку и, закрыв глаза, глубоко вдохнула прохладный, насыщенный запахом хвои, бодрящий воздух.

Глядя на быстро встающее над горизонтом солнце, Синди решила, что днем будет жарко, так же как и вчера, и позавчера… Изнуряющая жара стояла всю последнюю неделю. Она еще раз обвела взглядом чистое, без единого облачка, небо. Дождя не ожидается, а значит, не будет спасения от адской жары, которая к полудню станет просто нестерпимой.

Синди перевела взгляд на серую крышу отцовской автозаправки, которая стояла неподалеку от дома. К ней было пристроено небольшое кафе, ее, Синди, хозяйство. Оба сооружения – что дом, что станция – уже давно нуждались в серьезном ремонте и выглядели не самым лучшим образом. Кафе построили в конце сороковых годов, дом, в котором они жили, был еще более старый.

Вспомнив слова из старой песенки о том, что нет ничего лучше, чем хороший обед в придорожном ресторанчике, Синди улыбнулась. Кому что нужно. Каждый мечтает о своем.

За свое заведение Синди ручалась: здесь кормили вкусно и недорого, она сама готовила. Именно от закусочной они и получали основной доход. Деньги невелики, но по крайней мере у нее была хоть какая-то работа.

Карл Свайер, ее отец, страдал болями в спине. У этой болезни было какое-то мудреное, труднопроизносимое название. Врачи разводили руками, а все лечение, которое они назначали, сводилось к рекомендации принимать обезболивающие препараты.

Отец уже сжился с этой болью и ни на что не жаловался. У Синди сердце обливалось кровью, когда она видела, с каким трудом ему дается каждый шаг. Поэтому она крутилась как могла: помогала отцу на автозаправке, управлялась в закусочной и успевала поддерживать чистоту и порядок в доме.

Это было нелегко, поскольку дом был довольно большой: три комнаты внизу и столько же наверху. Еще имелась ванная и кухня, которые когда-то пристроил к дому отец.

В крошечной ванной был также туалет, и часто, чтобы туда попасть, им приходилось дожидаться своей очереди. Однако Синди была благодарна отцу, что он все же нашел силы и завершил растянувшееся на годы строительство.

После внезапной смерти матери – это случилось за несколько месяцев до того, как Синди закончила школу, – в доме проживало пять человек. Кончина матери потрясла всех в их семье и изменила и жизнь Синди, и ее планы на будущее.

Школу Синди закончила успешно, и ей выделили стипендию для обучения в гуманитарном колледже. Но от колледжа пришлось отказаться, поскольку отцу было не справиться со всем хозяйством в одиночку. В тот день, когда ей вручили диплом об окончании школы, она горько плакала, простившись в душе со своими надеждами на получение хорошего образования и с мечтами о лучшей жизни.

Она любила книги больше всего на свете и мечтала работать в какой-нибудь большой университетской библиотеке. А вместо этого ей пришлось заняться воспитанием братьев и сестры. Обеды, помощь отцу на станции, стирка и уборка – сил на друзей-сверстников не хватало. У нее не было даже романтической первой любви. Ей только и оставалось читать по вечерам романы и переживать вместе с героями их радости и горести.

Одно время Синди хотелось завести собаку, чтобы та стала ей верным другом, но и с этим ничего не вышло: Синди боялась, что запустит дом.

Некоторые ее подруги уже вышли замуж, другие обзавелись ухажерами, а у нее в двадцать шесть лет в делах сердечных еще не было никакого опыта. Но это не очень-то ее и тревожило: просто она еще не встретила того единственного, которому бы могла отдать себя всю.

Она с содроганием вспоминала одного парня из школы, в которого когда-то была влюблена. Его звали Брюс Харт. Как-то раз, когда они остались одни, этот тип дал волю рукам и нахально полез к ней целоваться. После этого у нее пропало всякое желание знакомиться с парнями.

Года два назад все заботы по дому взяла на себя ее младшая сестра. До этого времени Синди не могла позволить себе даже передышки в тяжелой работе. К счастью, она была невероятно энергичной и никогда не впадала в уныние. Естественно, физически она выматывалась и даже часто просто валилась с ног от усталости, намаявшись за день, но это не сломило ее душевную силу.

В ее романтической душе всегда жила надежда, в будущее она смотрела с оптимизмом. Так ее учил отец. Это и помогало не падать духом в течение последних восьми лет. Не зная ни дня отдыха, Синди не жаловалась ни на усталость, ни на плохое настроение. А домашние чаще всего видели у нее мечтательное, чуть отрешенное выражение лица.

Воспитание детей – задача не из легких. Когда умерла мать, Джесс было десять, а братьям чуть больше. Они были подвижными и шаловливыми детьми и нуждались в любви и заботе. Синди проявила колоссальное терпение и мужество, чтобы поставить их на ноги.

Братья закончили школу и теперь служили в армии: Карл – младший, названный в честь отца, – в ВВС, а Дэвид – на флоте.

Без них управляться по дому стало гораздо легче, и Синди честно сказала об этом отцу и Джесс.

Она по-прежнему вставала рано, чтобы открыть кафе ровно в шесть часов. Сегодня Синди проснулась, когда брезжил рассвет. Теперь уже солнце поднялось и осветило все небо. Пора было стряхнуть с себя остатки сна и приниматься за работу.

Обычно к шести часам у дверей кафе кто-нибудь уже поджидал ее. До семи дела всегда шли бойко, посетителей приходило довольно много.

Все клиенты – местные жители, которые забегали к ней перед работой, чтобы перехватить яичницу с беконом и запить все это большой чашкой горячего кофе. Пока она готовила и обслуживала посетителей, всегда находился какой-нибудь остряк, отпускавший в ее адрес безобидные, иногда довольно откровенные замечания и шуточки. Она не оставалась в долгу и отвечала остряку тем же.

Поток людей к восьми утра иссякал. Так было и сегодня. Накормив завтраком последнего посетителя, Синди принялась за грязную работу: чистила решетку гриля, мыла тарелки и до блеска терла стойку и маленькие столики, разделенные невысокими перегородками.

Внутри кафе превратилось в настоящую парилку. Кончики волос, намокшие от пота, прилипли к влажному лбу и щекотали шею. Но в целом Синди была довольна: утренняя суматоха осталась позади. Она напевала что-то себе под нос, и жизнь не казалась ей такой уж плохой.

Беннет Гэнстер находился в отпуске. Он колесил по дорогам без определенной цели, не имея ни малейшего представления о том, куда и зачем едет. Сам он не хотел никакого отпуска, хотя прекрасно понимал, что перерыв в работе, пусть на короткое время, ему необходим. Особенно после всех тревог и нервного напряжения, которые ему пришлось испытать за последние восемь месяцев, прошедшие с тех пор, как его мать перенесла инфаркт. Врачи сказали, что самое страшное уже позади, но он все равно продолжал за нее волноваться.

Когда случилось это несчастье, он со всей ясностью осознал, что его мать, как и любой человек, тоже смертна. Беннет очень за нее испугался и тут же перевез к себе, считая, что только так может обеспечить ей необходимый уход. То, что Франциска Гэнстер согласилась перебраться к сыну, говорило о том, что она сама испытывала страх за свое здоровье.

Беннет давно смирился с упрямым характером матери. Но сейчас он не мог допустить, чтобы она оставалась в своем доме одна, лишь на попечении экономки, которая тоже была пожилым человеком, хотя и очень энергичным.

Беннет, являясь президентом компании, владеющей сетью современных книжных магазинов, был по горло занят делами. Однако он нашел время и лично проследил за переездом матери в огромный дом, который ему достался в наследство от бабки по отцовской линии.

Между ними начались трения сразу, как только мать устроилась и немного свыклась со своим новым жилищем. Ссылаясь на неминуемую скорую кончину, она целыми днями пилила Бена и жаловалась, что ей не хватает внуков.

Она не уставала твердить, что хочет дожить до того дня, когда ее единственный сын женится. Впервые Франциска заговорила об этом два года назад, когда ему исполнилось тридцать.

Тогда Беннет лишь посмеивался над матерью, которая недвусмысленно намекнула, что пора бы уж ему найти себе подходящую невесту и, не теряя времени, завести семью. Но он продолжал жить так, как ему нравилось. Беннет искренне не понимал, зачем себя связывать семейными узами, когда жизнь и так хороша. У него были женщины, но он не давал им никаких обещаний, а они и не настаивали.

После инфаркта Франциска набросилась на сына с удвоенной силой. Упреки в том, что он не хочет, чтобы его мать увидела и понянчила внуков, на него так и сыпались.

Беннету совсем не улыбалась такая перспектива. Наглядный пример – его друзья, те, которые уже были женаты. Их жены были просто очарование – настоящие красавицы. С некоторыми из них даже поболтать иногда было интересно!

Однако все они страдали одним общим и ужасным недостатком. Они пилили мужей за то, что те любят свою работу больше, чем семью, что домой их заманить невозможно.

Для Беннета слова «жена» и «змея» были синонимы. А кроме того, он совсем не хотел связывать свою жизнь с какой-нибудь одной женщиной. Вот мать и продолжала изводить его своими нападками.

Когда Франциска поняла, что ее мягкие увещевания не действуют, она развернула настоящую кампанию с целью женить сына как можно скорее.

Переезд к ним Луизы, младшей сестры матери, несколько облегчил участь Беннета, который ежедневно выслушивал бесконечные упреки. Луиза не только отвлекала Франциску от навязчивых мыслей о женитьбе сына, но и освободила племянника от многих обязанностей по уходу за матерью. Теперь он мог посвящать делам все свое время.

Но вот чего Беннет совсем не ожидал, так это того, что ему бесцеремонно прикажут покинуть дом, его собственный дом, и фактически насильно отправят отдохнуть и расслабиться. Он спорил, отнекивался и сопротивлялся как мог, но в конце концов махнул на все рукой и сдался.

– Давай-ка поезжай куда-нибудь, – приказным тоном сказала ему Луиза. – Развлекись, отдохни.

Беннет уставился на тетку в недоумении.

– Я не могу отдыхать и развлекаться, моя мать больна.

– Можешь, потому что тут буду я. Я и присмотрю за ней. – Луизе стало смешно от его неуклюжих попыток оказать ей сопротивление. – На время тебе надо забыть о работе.

– Да-да, мы хотим, чтобы ты поехал куда-нибудь и отдохнул в свое удовольствие. – Мать вмешалась в разговор, вторя словам сестры. – Бог мой, посмотри на себя, ты выглядишь хуже, чем я. – Она оглядела его критическим взглядом. – Послушайся совета Луизы и поезжай куда-нибудь, отвлекись от работы. Кто знает, вдруг встретишь какую-нибудь интересную девушку.

Беннет понял, что проиграл это сражение.

После нескольких дней бесцельной езды по холмистым дорогам Пенсильвании он изрядно вымотался и окончательно пришел к выводу, что худшего времяпрепровождения и представить трудно. Он страшно устал от безделья.

Естественно, он не познакомился с «интересной девушкой», как того хотела его мать. У него была одна подружка, с которой он всегда мог встретиться и расслабиться в ее обществе, например пойти с ней в какой-нибудь уютный ресторан и спокойно поужинать, а потом провести с ней ночь. Они встречались иногда в его городской квартире, иногда на ее территории.

У Дениз было красивое лицо и очень соблазнительная фигура. Беннету нравилось заниматься с ней сексом – в постели она была неутомима.

Между ними было полное взаимопонимание. Они оба прекрасно знали, что встречаются только для того, чтобы удовлетворить свои сексуальные потребности.

Дениз владела агентством. Она стремилась как можно быстрее сделать карьеру и добиться успеха в бизнесе. На этом этапе замужество никак не прельщало ее.

Беннет хотел взять Дениз с собой в отпуск, но несколько дней назад она уехала по делам своей фирмы на Западное побережье. Ему не оставалось ничего другого, как отправиться путешествовать в одиночку.

Открывающаяся перед ним красота родного штата не могла оставить его равнодушным. Он любовался яркой зеленью лугов и разноцветными лоскутами фермерских полей. Однако вскоре ему порядком надоела бесконечная серая полоса шоссе, как и кофе, который подавали в придорожных ресторанчиках. Помимо этого Беннет чувствовал сексуальное напряжение.

Не один раз у него была возможность переспать с какой-нибудь случайной красоткой. Почти в каждом ресторанчике, мотеле или гостинице, где ему приходилось останавливаться, он ловил на себе заинтересованные взгляды женщин.

Беннет никогда не заводил случайные связи. И не только потому, что опасался за свое здоровье, хотя и это было важно. Его мало интересовали непродолжительные интимные отношения. Это было не в его вкусе. Поэтому все возрастающее раздражение усиливалось и сексуальной неудовлетворенностью.

Он ругал себя за то, что вовремя не додумался заказать билет на ближайший самолет до Калифорнии и не полетел к Дениз. Вместо того чтобы бесцельно колесить по дорогам Пенсильвании, он бы сейчас весело проводил с ней время. Почему он не сделал этого? Не найдя ответа на вопрос, Беннет расстроился еще больше.

После нескольких дней тягостных размышлений он находился в отвратительном расположении духа.

«И это называется отдых?» – с издевкой спрашивал себя Беннет.

Тяжело вздохнув, он бросил взгляд на приборную панель. Бензина в баке почти не осталось. Как это могло случиться? Беннет нахмурился. Он привык, чтобы горючего всегда было не меньше половины бака.

Дорога петляла среди холмов. Совсем недавно он оставил позади несколько одиноко стоящих домов, но, похоже, заправки там не было и в помине. Беннет продолжал ехать вперед. Неожиданно за поворотом он заметил какие-то постройки, отдаленно напоминающие заправочную станцию.

При ближайшем рассмотрении станция не стала выглядеть лучше, как, впрочем, и пристроенное к ней кафе. Эта картина напомнила Беннету сцены из боевиков тридцатых годов.

При других обстоятельствах Беннет бы здесь даже не притормозил. Он проехал бы мимо в поисках чего-то более приличного. Но сейчас выбирать было не из чего. Вряд ли где-нибудь поблизости отыщется другая автозаправка, решил он.

Тяжело вздохнув, Беннет подрулил к одной из двух допотопных бензоколонок и остановил машину. Выйдя из автомобиля, он неторопливо осмотрелся. Место ему не понравилось, и он тут же мысленно окрестил его паршивым захолустьем.

Он было направился к дверям автомастерской, но оттуда ему навстречу вышел мужчина. Он выглядел не лучше, чем сама станция. Его плечи были опущены, будто он нес какую-то непомерно тяжелую ношу. Весь его вид выражал крайнюю степень усталости, казалось, в жизни ему крепко досталось.

– Доброе утро, – поздоровался мужчина, шаркающей походкой направляясь к колонке. – Жаркий будет денек, – прищурившись, он посмотрел на Беннета. Его добрая улыбка и чистые, светло-голубые глаза совсем не вязались с тем первым впечатлением, которое он произвел на Беннета, доказав этим лишний раз, что внешность бывает обманчива. – Вам заправить машину или вы хотите спросить, как проехать?

– Залейте полный бак, – попросил Беннет.

Старик кивнул и, шаркая, пошел к машине.

Он вставил шланг в бак и начал перекачивать бензин вручную. Старик с трудом справлялся с этой тяжелой работой, и Беннету невольно стало жаль его.

– Куда вы направляетесь? – поинтересовался мужчина.

– Собственно говоря, никуда.

– Тогда считайте, что вы уже приехали. – Он улыбнулся. – Попали именно в никуда.

Кивнув, Беннет расплатился за бензин и с некоторым подозрением покосился в сторону закусочной.

– Не бойтесь, вас там не отравят, – произнес мужчина, словно прочитав его мысли. Он говорил, лениво растягивая слова.

– Я отгоню машину на площадку, – сказал Беннет. Но прежде, чем он успел подойти к машине, мужчина его остановил.

– Можете оставить ее прямо здесь. – Он криво усмехнулся. – Тут есть еще одна колонка, да к тому же, я думаю, что в это время больше никто не появится.

Беннет кивнул в ответ и, пробормотав какие-то слова благодарности, направился к дверям закусочной. Он очень надеялся, что мужчина был прав, и еда окажется сносной.

Синди заметила, что к заправке подъехала машина и остановилась у одной из колонок. Как ей показалось, шикарный автомобиль был совсем новенький. Она стала перебирать в уме, кто же из соседей недавно купил машину. Таковых набралось ничтожно мало. Большинство их знакомых разъезжали на старых, видавших виды грузовиках. Новых машин в округе ни у кого вообще не было.

Темно-серый автомобиль ослепительно сверкал в лучах полуденного солнца. Нет, это был не «Ягуар», но, на ее взгляд, он был ничуть не хуже.

Она все еще ломала голову, кто бы это мог приехать, когда дверца машины распахнулась и из нее выбрался незнакомый молодой мужчина, как ей показалось, довольно привлекательный.

Синди замерла на мгновение, зажав в руке солонку, которую только что наполнила солью. От нее не укрылось, с каким презрением он осматривал их хозяйство. Тем временем незнакомец пожал плечами и неторопливо направился к ее отцу, вышедшему из дверей заправки.

У него были мягкие движения и пружинистая походка, но ей совсем не понравилась его высокомерная, пренебрежительная улыбка, появившаяся на его лице, когда он поздоровался с ее отцом.

«Какого черта? Что он о себе возомнил?» – разозлилась Синди. Ее глаза сузились от гнева, когда она увидела, что отец, видимо в ответ, кивнул незнакомцу и неуклюже побрел к машине, стоявшей у колонки. Но что это? Она с удивлением заметила, как во взгляде мужчины промелькнуло сочувствие и смягчились его суровые черты, когда он увидел, что отец с трудом справляется с работой. Может, ей просто показалось? Да, похоже, она действительно ошиблась. Вот на его лице вновь появилась кислая мина, стоило ему взглянуть на кафе.

Он явно раздумывал, стоит ему туда заходить или нет. А на губах играла презрительная ухмылка. Затем он едва заметно пожал плечами и направился к кафе.

Синди ожесточенно терла и без того сверкавшую чистотой поверхность стойки, когда он резким движением распахнул двери и вошел. Только когда дверь, затянутая мелкой сеткой для защиты от комаров, захлопнулась, Синди решила оторваться от своей работы.

– Тут что, нет кондиционера? – неприятно резким тоном разочарованно спросил незнакомец.

– И вам тоже здравствуйте, – насмешливо произнесла Синди. – Зачем спрашивать, если и так понятно.

Он встретился с Синди взглядом. Она должна была признать, что у него красивые темно-карие глаза.

– Вы хотите сказать, что раз у вас установлена дверь с противомоскитной сеткой, то естественно, кондиционер здесь ни к чему, я угадал?

– Да, верно подмечено. – Синди постаралась, чтобы ее ответ прозвучал достаточно приветливо.

Беннет нахмурился, и в его взгляде, как показалось девушке, вновь мелькнуло презрение.

Отложив в сторону тряпку, которой она все еще машинально продолжала протирать стойку, Синди выпрямилась во весь рост и посмотрела ему прямо в глаза.

– Что-нибудь закажете? – с вызовом спросила она.