На следующий день после того, как клуб был закрыт, я отпустил домой Илву. На бедняжке лица уже нет от усталости, того и глядишь — сознание скоро потеряет от переутомления.
Я сидел за прилавком и обдумывал детали встречи с Ролло, как дверь отворилась, и вошла молодая покупательница.
— Добрый день. Мне бы что-нибудь из Джона Чейни… правда, многое я уже перечитала. Пока еще не поняла, как относиться…
Хм, что-то я не помню тебя, детка, ни в клубе, ни среди дневных покупателей.
— Скажите… а что именно вы бы хотели все-таки?
— Погодите, я вытащу его полную библиографию.
Девушка выудила из сумочки листок бумаги и ткнула в одну из строк наманикюренным пальцем.
— Вот эта книга есть у вас?
Я бесшумно выдохнул. А ведь так и проколоться недолго, надо быть аккуратнее.
— Сейчас погляжу, — улыбнулся я и пошел искать в стеллажах книгу — реальную книгу! — Джона Чейни.
Книга была. Я пробил ее и отпустил девушку.
Неожиданности на этом не закончились. Ближе к вечеру в магазине появился… Сигар Близзард собственной персоной. Руки его были обмотаны бинтами. Я мысленно усмехнулся.
— Приветствую, виконт. Что привело вас в мой скромный магазинчик? — спросил я настолько любезным тоном, насколько он таковым мог быть.
— Я пришел, чтобы вызвать вас на магическую дуэль, барон, — самым будничным тоном ответил Близзард. И улыбнулся.
— Вот как? — приподнял я бровь.
— Вы ведь нанесли мне телесный ущерб, — продолжая улыбаться, он поднял перебинтованные руки.
— Помнится, вы тогда напали на меня.
— Так вы отказываетесь от дуэли? Это ваше право.
— Кто сказал, что отказываюсь? Я слишком уважаю вас, виконт, чтобы ответить отказом. — Я растянул губы в еще более широкой улыбке, чем Близзард.
— Через три недели вас устроит?
— Вполне.
— О месте договоримся позже. Об условиях — тоже.
Виконт коротко кивнул и покинул магазин.
Я устало потер виски и вздохнул. Дуэль, чтоб ее! С мелким сосунком, который возомнил себя властелином мира! Хочешь драться, высокомерный недоумок? Будет тебе драка!
Настала ночь встречи с Ролло. Я поехал по указанному в письме адресу. Попросил таксиста остановиться чуть поодаль, чтобы он не знал, куда я направляюсь. Это не паранойя — это здравый смысл. Никаких следов, указывающих на меня, остаться не должно.
Выйдя из машины, я зашагал вдоль дороги вперед. Это была окраинная часть города. Нищие дома перемежались с заброшенными зданиями, пустыми глазницами взирающими на удручающую обстановку вокруг.
Вскоре жилая часть территории закончилась, и началась пустошь, на которой лишь изредка попадались полуразвалившиеся здания. Одно из них мне и было нужно.
Вскоре я набрел на частично разрушенный дом, угол которого украшала табличка с полустертым номером. Именно его указал в письме Ролло, значит — мне сюда.
Я уверенно зашагал к зданию, наполовину состоявшему из руин. Под ногами валялись каменные обломки. В стенах местами зияли дыры. Зато потолок чудом уцелел.
— Ульберг? — откуда-то из-за дальней колонны ко мне вышел лысый здоровяк.
— Да. Я к Ролло.
— Топай за мной.
Здоровяк повел меня в дальний угол за нагромождением каких-то коробок. Здесь обнаружился спуск в подвал. Мы пошли вниз. Через пару десятков ступеней здоровяк распахнул передо мной крепкую дверь, и я ступил за нее.
Пахло спиртом и табаком. Я стоял в огромном помещении. Большие лампы светили с потолка. По углам стояли ящики. У дальней стены — самогонный аппарат.
— Явился, господин барон!
У противоположной от аппарата стены за низким столом сидели четыре мужика. Одного из них я узнал — он приходил ко мне передавать послание от Ролло. Его товарищу тогда пришлось хуже, чем этому.
Тот, кто поднялся и обратился ко мне, и есть, судя по всему, Ролло. Лидер гопников. Высокий, худощавый, с грязными патлами, собранными в хвост. Острые скулы на смуглом лице. Маленькие, черные глазки, впивающиеся сейчас в мою руку, в которой я держал сумку.
— Ты — Ролло? — спросил я.
— Я, — кивнул смуглый. — Принес?
— Принес. — Я протянул ему сумку.
— Ай, молодца. Я знал, что ты проявишь благоразумие, достойное знатного человека, барон.
Конечно, он знает, что я барон. И знает, что за мной не стоит сильный род. Только вот во всем остальном отморозок чутка ошибается. Только он этого пока не осознал.
Ролло открыл сумку и с вожделением воззрился на пачки купюр.
— А это что такое? — вытащил он из сумки большую бутылку с моим угощением.
— Мое отменное вино. Угощаю. — Я улыбнулся, насколько мог, добродушно.
Ролло хрипловато засмеялся. Его братва подхватила и загоготала.
— И ты думал, я стану пить что-то из твоих рук? — отсмеявшись, поинтересовался у меня отморозок.
— Конечно, не думал. Поэтому я выпью вместе с вами. — Я продолжал улыбаться. — В честь начала нашего сотрудничества. Мне бы хотелось дружить с вами, а не воевать. Враги мне не нужны.
— То-то же. — Ролло подозвал кого-то из своей шайки. Тот подал стаканы. — Убийство моего парня я тебе, так и быть, прощаю. Но если еще хоть раз против меня попрешь — я тебе яйца отрежу, понял?
— Да понял я, понял, не дурак.
Разлив вино по стаканам, Ролло один протянул мне. Я залпом осушил его.
Ублюдки лишь после этого приложились к своим стаканам. На их лицах разлилось блаженство.
— Дааа… такого вина нам пробовать доводилось редко, — с наслаждением протянул Ролло. — Я ставлю тебе еще одно условие, щенок: будешь поверх дани привозить вот это вино. Два ящика в месяц будет достаточно.
Я изобразил недовольство и вздохнул для убедительности.
— Ладно, — пробурчал, делая угрюмое лицо. — Ты деньги пересчитай, и я пойду.
Ролло допил вино и с удовольствием принялся считать приятно шуршащие пачки.
Я ощутил покалывание в брюхе. Вытащил из нагрудного кармана склянку со светлой жидкостью и, откупорив, выпил.
— Это что у тебя? — подозрительно спросил Ролло.
— Лекарство. Животом мучаюсь, — улыбнулся я, как будто бы через силу.
— Давай вали отсюда, через месяц так ж… — Ролло не договорил.
Он и вся его шайка с хрипами и стонами, держась за животы, стали падать на пол.
Мне самому все еще было немного не по себе. Ну ничего, еще пара минут — и отпустит.
— Ты… что нам… под… подсыпал, гнида? — простонал Ролло, корчась на полу.
— Яд, — спокойно ответил я. — Он уже разгоняется по вашей крови. Спустя минут десять вы превратитесь в трупы.
— Ах ты… с-сука… — прошептал один из шайки, не имея сил ни встать, ни закричать.
Я наблюдал за их агонией без улыбки. Я не приходил в экстаз при виде человеческих мучений. Меня все это жутко утомляло. Если бы отморозки не совались ко мне — жили бы себе спокойно и дальше гнали бы свой вонючий самогон. Но ведь спеси в них больше, чем ума. Пришлось наказать глупцов.
Когда все было закончено, я подошел к самогонному аппарату. Таак… а это, видать, охладитель. Ага, через трубку туда пары этого вонючего пойла поступают. Ага… Хм. Надо подумать.
Я подошел к ящикам. Они стояли в три ряда, мне по пояс. Я открыл верхний из них и увидел… «кирпичи»!
— Что за хрень?! — возмутился я, вытаскивая один из брусков.
Упаковка была похожа на нашу, но выглядела более дешево. Вот уроды! Это я вовремя с вами разделался! Поделом вам!
Я сунул «кирпич» в карман и принялся открывать другие верхние ящики. Примерно треть была забита «кирпичами», остальные — стеклянными бутылками с самогоном.
Перебирая ящики, я думал. Вообще-то я продумывал разные варианты действий задолго до встречи с Ролло, но знать наверняка не мог — как разумнее поступить. А теперь, увидев воочию всю картину, было проще сориентироваться.
Я уронил несколько верхних ящиков с самогоном — бутылки разбились, вонючая дрянь разлилась по полу. Затем перетащил два трупа поближе к ящикам.
Подошел к самогонному аппарату. Открыл крышку — убедился, что внутри есть брага. Отлично. Нагрев шел посредством газового баллона — я открыл газ и зажег пламя. Пришлось некоторое время подождать, чтобы брага закипела. Тогда я сосредоточился на трубке, по которой пары поступали в охладитель. Спустя пару десятков секунд мне удалось заморозить пар по всей длине трубки. Все — дело сделано. Трубка закупорена.
Я пошел к выходу, не забыв по пути схватить свою сумку с деньгами. Уже подойдя к двери, остановился. Вернулся, взял принесенную бутылку с «угощением». На всякий случай.
Покинув заброшенное здание, я перешел на другую сторону улицы. Прямо напротив здания, из которого я вышел, был очередной заброшенный дом. Я сел на обломок стены и принялся ждать.
Прошло примерно четверть часа, когда в противоположном доме глухо ухнуло, и из окон рванулись языки пламени.
Дома (все еще ночью) я подверг «кирпич», изъятый у Ролло, проверке. Развел в воде, кинул своих «волшебных» дрожжей и, дождавшись конца процесса брожения, попробовал пойло… и выплюнул обратно. Что за дрянь эти гады продавали под видом сока?
Нет, ну у меня просто слов не хватает… Это ж надо быть мудаком таким, а?!
Эти его «кирпичи» могли как-то попасть к моим потенциальным клиентам — и конец моей репутации!
Едва сдерживая ярость, я вылил дрянную жидкость в унитаз, и лег спать.
Утром я обратился к Ранду — сегодня была его смена.
— Доброе утро, Ранд. У меня к тебе просьба. Не мог бы ты найти мне шофера? Мне нужен личный водитель. Быть может, есть у тебя знакомый человек, которому можно доверять, и который дружит с машинами?
— Так и искать не надо, барон. Брат мой совсем уже мозги потерял от любви к тачке своей. Целыми днями может возиться с ней, ремонтируя эту старую рухлядь. Пропитался весь машинным маслом так, что вовек не отмоешь. Работы у него нет, а бабки-то нужны. Звякнуть ему?
— Буду тебе очень признателен, Ранд.
Его брат приехал ко мне через час.
— Оперативно ты, — улыбнулся я, поздоровавшись и представившись.
Это был парень лет двадцати пяти — Арнольд.
— Ранд ввел тебя в курс дела? Ты знаешь, чем я занимаюсь?
— Да, барон. Вы не беспокойтесь: я — могила.
— Заработная плата в пятьдесят тысяч крон устроит тебя, Арнольд?
— Да вы что?! Такие деньжища… — У него округлились глаза. — Устроят, барон, — быстро сказал парень.
Я подавил смешок.
— Прямо сейчас сможешь приступить к работе?
— Вообще без вопросов, барон!
Мы поехали в магазин. Илва стояла возле двери.
— Ты чего приехала? — удивился я. — Сегодня у тебя нет дневной смены.
— Прошу вас, господин, впустите меня. Мне идти некуда пока, хозяйка квартиры, которую я снимала, попросила съехать ночью…
— Ты ночь на улице провела?
— А куда деваться… — Девица шмыгнула носом.
Ох, опять бабские слезы!
— Так, иди давай, впихивай свою тушку в мою тачку, и Арнольд, — я указал на своего водителя, — тебя ко мне домой отвезет. Приведи себя в порядок, отдохни, чтобы ночью была как огурчик. Но не расслабляйся, мой дом не санаторий — ищи себе новую квартиру.
— Спасибо, господин… — Илва снова подозрительно сильно шмыгнула носом.
— Иди давай.
Я поскорее удалился в магазин, пока она не начала рыдать у меня на глазах.
Позвонил Бирле и предупредил ее об Илве. Затем совершил еще один звонок с той же целью — Ранду.
День в магазине прошел спокойно. До открытия клуба я, как часто делал, решил съездить домой — принять душ и переодеться.
Доехав до особняка, отпустил Арнольда до ночи отдохнуть.
Войдя в дом, сразу направился на кухню — желудок уже сводило от голода. Любопытно, что за вкусности Бирла приготовила сегодня?
Ее самой на кухне не было. Я пооткрывал холодильник и посуду на плите — пусто. Странно. На Бирлу совсем не похоже. Может, приболела?
Ни в гостиной, ни в ее комнате я Бирлу не обнаружил. Очень странно. Отлучилась из дома?
Я вызвал Ранда и спросил:
— Бирла покидала дом?
— Нет, господин. Единственная, кто покидала дом — это девушка, та, которую утром Арнольд привез. Кроме нее никто не выходил из особняка.
— Понял. Странно. Возвращайся на свое место.
Я отправился в комнату Анни. Она спала. Будить не стал. Прошелся по всему особняку — Бирлы нигде не было. Не смотрел только в своей комнате.
Войдя туда, я не сразу осознал увиденное. А когда осознал, дом огласил вопль горя, вырвавшийся из моей груди.
Бирла лежала на моей кровати. Горло ее было перерезано. Лицо превратилось в сплошной ожог. А на груди лежала записка:
«Огонь сжигает дотла тех, кто неосмотрительно играет с ним».
У меня потемнело в глазах. Уши будто заложило.
То, что упал на колени, я понял только тогда, когда они больно стукнулись об пол.
Первые секунды грудь теснило только одно чувство — нестерпимой боли. Затем пришла ненависть. Именно она помогла мне подняться с колен и, превозмогая горе, подойти к трупу и еще раз внимательно осмотреть его.
В следующую минуту я ринулся вон из комнаты. Вылетел из дома к Ранду и схватил его за ворот пиджака:
— Кто сделал это? Кто?!
— О чем вы, господин Ульберг? — с испуганным удивлением спросил мужчина.
— Бирла лежит мертвая у меня в комнате! Что за тварь это могла сделать, если ты утверждаешь, что в доме не было чужаков? Или были?
— Не было, господин. Мы бы вам сообщили. Только девка та приезжала с вашим водителем — больше никого, клянусь!
Я отпустил охранника.
Илва. Больше некому.
— Она вела себя подозрительно? Что-то говорила? Как объяснила свой уход? — спросил я у Ранда, едва подавляя в себе желание заорать.
— Нет, господин, ничего подозрительного не было. Болтала много перед уходом, но все глупости какие-то… — Ранд покраснел. — Флиртовать пыталась…
— Мразь!
Я позвонил Арнольду и велел срочно приезжать обратно. Затем влетел в особняк и побежал в комнату Анни. Она все еще спала. Бесцеремонно я потряс ее за плечи.
— Что такое? — испуганно спросила девушка, протирая заспанные глаза.
— Бирла мертва. Ее убили. Ты видела что-нибудь???
— Мертва?! Убили?! — Анни стала белой, как полотно.
— Да, мертва! — заорал я. — Ты видела что-нибудь???
— Ничего, Аксель… я была все время в своей комнате. Выходила только рано утром на завтрак…
Я отпустил девушку и ринулся вон из комнаты. Пошел снова к телу Бирлы и просидел рядом до тех пор, пока мне не стало нестерпимо видеть то, что осталось от ее лица.
Спустился вниз. Арнольд уже подъехал, Ранд быстро ввел его в курс дела.
— Вызови полицию, — бросил я Ранду, прежде чем сесть в машину. — Когда приедут, покажи, расскажи все. Кроме, сам знаешь, моей… работы.
Всю дорогу до магазина я пробыл, как во сне — кровавом, жутком, чудовищно-реалистичном сне. Перед глазами стояла картина, в которой Бирла с перерезанным горлом и обожженным лицом лежит мертвая на кровати.
«Огонь сжигает дотла…».
Огонь и до тебя доберется, Викар Нильсон — до тебя и до всей твоей поганой, гнилой семьи. Доберется моими руками. Клянусь в этом!
Хельми и Виви уже были в клубе.
Я подлетел к Виви и схватил ее за горло, прижав к стене. Девица расширила от ужаса глаза и закричала.
— Рассказывай, дрянь, все, что тебе известно про подругу твою — Илву, Ингу, или как ее там зовут на самом деле! Кто такая? Откуда взялась? Где живет?
— Я… я не понимаю… что происходит? — прорыдала девушка, дрожа от страха.
— Господин Ульберг… — Хельми, пораженный, сделал шаг ко мне.
— Ни с места! — рявкнул я. — Твоя Илва убила человека в моем доме, ясно тебе??? — повернулся я вновь к Виви и прорычал ей в лицо. — Она убила моего человека! Ты причастна к этому? Ты знаешь что-нибудь? Говори правду! Не то клянусь — я разорву тебе глотку прямо сейчас!
— Н-нет… нет, я не причем… клянусь вам, господин! — ответила Виви, захлебываясь в слезах и соплях.
— Аксель, Виви не может быть виновна! — твердо заявил Хельми, наплевав на мой запрет и подойдя к нам. — Прошу, отпустите ее, и поговорим спокойно! — Он положил мне ладонь на плечо.
Я дернулся, сталкивая его руку, но Виви отпустил.
— Рассказывай все, что знаешь про Илву, — велел я девице.
Виви меня не обрадовала обилием информации. С Илвой она познакомилась совсем недавно — совершенно случайно. Ее растрогала тяжелая жизненная ситуация девушки, их проблемы были схожими, и Вивьен прониклась симпатией к новообретенной подруге. Решили держаться вместе. Где та жила, Виви не знала.
— Ты сказала, что вы с ней лучшие подруги и давно знакомы! — прорычал я, выслушав ее короткий рассказ.
— Простите меня… она ревела… просила замолвить за нее словечко… — Виви вновь зашлась в безудержных рыданиях.
— А ты чем думал, когда приводил ко мне якобы тех, кому можно доверять? — накинулся я на Хельми, едва сдержав в себе порыв придушить его.
— Виви я знаю и доверяю, а уж к ее подружкам не присматривался… Простите, Аксель. — Хельми глядел на меня с неподдельным раскаянием и не отводя взгляда.
В нем я не мог сомневаться. Ему доверял Карл. Именно поэтому я нанял его. А Виви нанял потому, что ей доверял Хельми. Илве, в свою очередь, доверяла Вивьен.
Акрам, ты растерял всю сноровку. И весь ум свой где-то в Джамалоне, похоже, оставил, когда перенесся в этот мир. Иначе как объяснить то, что Викар Нильсон вот так запросто обвел тебя вокруг пальца?
Я сжал кулаки и впился в них ногтями.
Если бы на моей былой силе не стояла блокировка, я бы мог гораздо больше, чем могу сейчас. Например, я бы мог сделать сыворотку правды и проверять с помощью нее тех, с кем собирался иметь дела. Но пока у меня не было такой возможности — и вот я поплатился за это.
Придет время — и я отомщу сполна. Придет время — и я сожгу дотла весь род Нильсонов.
Я не Аксель Ульберг. Но его род теперь мой род. Его честь — моя честь. Его боль — моя боль. И я свершу то, что должен был свершить он — уничтожу врагов его семьи, втопчу их в грязь, разорву их в клочья, заставлю их тела и лица обугливаться в пламени, как они заставили тех, кто мне дорог!