Подставь крыло ветру

~~~

Деревья и тротуары мокро блестели. Мсье Пик устроился на первой попавшейся сухой скамейке. Перед ним возвышалась статуя маршала Нея, установленная на том самом месте, где тот был когда-то застрелен. Мсье Пик уже собирался открыть свою книгу, но вдруг увидел, что на плечо статуи села большая темная птица. Ему показалось, что это утка.

Не успел он удивиться такому явлению, как услышал глухой звук. Он увидел, как птица расправила крылья, чтобы улететь, затем на несколько мгновений зависла в воздухе и упала на землю. Прохожие обернулись на шум. Какая-то женщина вошла в телефонную будку, чтобы позвонить куда следует.

Мсье Пик понял, что птицу подстрелили. Он узнал звук выстрела. Ошеломленный, он повернулся к человеку, который быстро приближался, неся на плече еще дымящееся оружие. Старинную винтовку с гравированным серебряным прикладом.

— Преступник! Идиот! Что на тебя нашло? — крикнул мсье Пик, схватив охотника за воротник.

Мужчине было, вероятно, около сорока. У него были короткие волосы, остекленевший взгляд. Он оттолкнул мсье Пика, и тот упал на спину, прямо рядом с птицей.

Старик лежал плашмя, но протянул руку к птице. Та еще была жива. Мсье Пик просунул руку ей под брюхо, и утка с трудом встала на лапки. Мсье Пик слегка подтолкнул ее, и птица, собрав последние силы, смогла взлететь. Охотник выстрелил во второй раз и промахнулся.

Все еще лежа на земле, мсье Пик увидел, как мимо него прошла толпа мужчин, женщин, детей, осликов и собак. Кроме собак, которые обнюхивали его, когда пробегали мимо, никто не обратил на него внимания и никто ему не помог. Он взглянул на статую маршала Нея, которого так же игнорировали, как и его, и который, казалось, поднял свою саблю, словно хотел преградить им дорогу. Истеричная толпа ринулась по бульвару Монпарнас, оставляя за собой грязные бумажки, пустые бутылки и осколки стекла.

Снова наступила тишина. Маленькая Сара, наблюдавшая за всей этой сценой из кафе, вышла на улицу и приблизилась к старику, с которым до этого поздоровалась. Теперь он стоял на коленях. Его одежда была грязной. Сара увидела, как он выпрямился, но ноги у него подкашивались, а правой рукой он сжимал рукоятку трости. Несколько секунд он стоял неподвижно, пытаясь отдышаться. Затем упал. И стал не более чем грудой тряпья.

Сара наклонилась к нему. Глаза мсье Пика были широко открыты. Неестественно белые пальцы его левой руки были скрючены вокруг того, что осталось от небольшой черной с позолотой книги.

Утка же была только ранена. Несмотря на боль, она чувствовала, что у нее открывается второе дыхание, что болит меньше и что она может контролировать тело. Она летела с трудом, очень низко, выбивалась из сил. Временами она закрывала глаза и погружалась в полубессознательное состояние, как это бывает у перелетных птиц.

Она все же теряла высоту. Толпа, которая бегом следовала за уткой, уже предвкушала, как та рухнет на землю.

Но утка изменила курс. Вместо того чтобы продолжить движение по бульвару Монпарнас, она свернула в узкие улочки, окружающие станцию метро «Эдгар-Кине».

Толпу охватывало все более ощутимое разочарование. Скоро наступит вечер, гроза, которая закончилась слишком быстро, не принесла желанной прохлады, еще и чертову птицу никак не поймать. По радио звонки от очевидцев сменили информацию с дрона. Один человек сообщил, что видел утку на улице Гёте. Это была последняя новость, которую услышала толпа. «Охота продолжается уже достаточно долго, — сказал ведущий неожиданно нервным голосом. — Президент ждет».

Следуя указаниям, выдаваемым по радио, преследователи достигли улицы Гёте и пробежали по ней несколько раз. Они толкали друг друга, разъяренные тем, что утка по-прежнему от них ускользает. Никогда еще Большая охота не оканчивалась так поздно. Никогда еще она не была такой непростой. Казалось, люди в толпе растерялись. Уставшие собаки перестали лаять. Студенты больше не пели. Наступила глубокая тишина.

Люди могли еще долго бегать по улице Гёте, но утку бы не нашли. Потому что она была у меня.