Пожарский 4

18. ПЕРВЫЕ ЦЕЛИ

СОЮЗ МОЛОДЁЖИ

Обед я велел накрыть нам отдельно в малой столовой, чтобы не слушать бесконечные ахи-охи и перебивания. За столом, кроме гостей, сидели: я, Кузьма, Горыныч и Болеслав. Матвей, полагать надо, тоже присутствовал, но пока незримо. Для всех остальных было сказано, что мы будем обсуждать в том числе военные и политические темы, чтоб никто излишне любопытный нос в малую столовую не совал.

Впрочем, смело могу утверждать, что женская половина уже успела пропитаться новостями по самую крышечку, и в большой столовой как раз шло активное их обсуждение. Противостоять этому процессу было бесполезно, всё равно как сито пальцами затыкать, чтоб вода не вылилась. Я и не стал.

Ванька по своей вечной привычке лучезарно улыбался, Сергей держался слегка скованно, а вот девочки, прошедшие с дружным женским коллективом в нашей баньке курс восстановительных сплетен, сделались розовыми, распаренными и благостными.

Новостями обменивались последовательно, чтобы и у нас, и у них восстановилась по возможности цельная картина.

Соляная пещера и Ярена были немедленно переведены в ранг срочного дела, которым следовало заняться немедленно по окончании обеда.

Новость о ликвидации Мерлина вместе с лабораторией и выводком новых жаблей привела всех нас в полный восторг. Пересказывать историю с разных точек зрения ребятам пришлось дважды. Да и дальнейшие их похождения звучали весьма занимательно, какую часть ни возьми.

Дальше настала наша часть рассказывать. Скрывать известное о их родах и кланах мы ничего не стали — смысл? Да и многое они уже могли сами узнать, даже расспросив любого из тех, кого видели утром, хоть того же Болеслава.

— Жаль Илюху, — покачала головой Люда. — И что же, ни ответа ни привета?

— Вообще ноль полный. Дядька его попытался было в боярский совет сунуться, так его быстро оттёрли, мол, познатнее есть. Говорят, обиделся, в Тулу со своими машинами ушёл. А об Илье — тишина.

— Как бы не устранили его, как ненужного конкурента, — нахмурилась Звенислава.

— Сразу — вряд ли, — не согласился Сергей, — но запереть понадёжнее могли.

Все четверо переглянулись, и Иван высказал их общий страх:

— Как бы и нас с вами родственнички от греха не заперли. От больших за нас переживаний. Что думаете?

— Я вот очень опасаюсь, — честно сказала Звенислава, — если отец в альвийской тюрьме сидит, кто там дома хозяйничает? И как они воспримут, что почти уже покойная я заявилась?

— Так что же нам, так и не сообщать, что мы живы? — глаза Людмилы сделались большими и тёмными. — Если папа пил… Наш особняк совсем рядом с кремлём… — голос её задрожал.

— Погоди! — Иван ободряюще накрыл её руку своей. — Если он в подвале был, могло и не достать. Проверить надо.

— Я, со своей стороны, — Сергей обвёл глазами всех сидящих за столом, — в Коломну отправляться вовсе не хочу. Во всяком случае, до тех пор, пока отец не переменит своего мнения касательно кандидатуры царя. Шведу присягать не буду. И прошу тебя, Дмитрий, если возможно, разрешить мне побыть пока твоим гостем. Если же нет…

— Да отчего же нет! — перебил его я. — С превеликим удовольствием! Всех вас, ребята, приглашаю в гости от души. И готов помочь с затруднениями в общении с родными, если вы сочтёте это уместным. Но прежде — Ярена! И для решения нашей цели, други мои, я предлагаю вам пригласить к нашему столу одного очень заинтересованного мага.

Я активировал лежащий на столе магофон, но не успел набрать Коша — аппарат разразился мелодией вызова.

— А вот и он сам, гляди-ка! На ловца и зверь бежит! Сейчас мы его порадуем.

Я принял вызов. Лицо Кощея едва успело проявиться, как мы с ним выкрикнули хором:

— Я знаю, где Ярена!

ОПЕРАЦИЯ «ЯГА»

Кош проскочил к нам в столовую, заново прослушал рассказ с вызволением пленников из Морганиного подвала до того места, где они спрятали Ярену в соляном отнорке заброшенной шахты. Время от времени он останавливал рассказчиков и задавал вопросы, которые мне бы и в голову не пришли. К примеру: об оттенках кожных покровов поражённой магини, о голосе, об интонациях и даже о том, не казалось ли им, что в тот или иной момент они чувствуют сквознячок или вроде того. От всех этих вроде бы простых вопросов отдавало глубоким опытом человека, много веков плотно общающегося со смертью. И, судя по всему, молодым парням и девчонкам от них было не по себе.

Минут пять он сосредоточенно думал, глядя в столешницу, изредка постукивая по ней длинными сухими пальцами. О чём-то хмыкнул сам себе.

— Ладно. Масштабную операцию затевать не резон. Лишний повод к войне и так далее. Скрытная диверсионная операция. Выдернуть сюда, а там уж решать.

— Я с вами! — сразу сказал Горыныч.

Кош поморщился:

— Тиша, я бы тебе не рекомендовал. Стресс. Ты и так курс реабилитации не закончил…

— Ты издеваешься, да, э⁈ Там моя подруга помирает, а я тут буду реабилитации разводить⁈

— Да не голоси! Мы же быстро. Маяк поставим, одна нога здесь другая там. Я бы только Митьку с Кузьмой взял…

— Вот! — возмущённо перебил Горыныч. — Митьку бы взял! Да ещё с Кузьмой! А я⁈

— Да не ори ты так! У Кузьмы камень…

— У меня тоже камни в почках есть! Ты сам говорил!!!

— Во-первых, теперь у тебя камней нет, а во-вторых, это всё равно были не те…

— Слушай, ты мне друг, а?

На этот аргумент у Коше не нашлось возражений, и он только махнул рукой:

— Только не орать!

— Молчу-молчу! — тут же радостно зашептал Горыныч и сложил ладошки перед грудью. — Как рыба об лёд!

— А мы? — вдруг спросила Звенислава.

Кош слегка вздрогнул. По-моему, он в своих раздумьях вообще забыл о присутствии четверых детей.

— Да, — очень серьёзно кивнул Сергей. — Мы это дело начали, нам его и заканчивать.

— Так-то справедливо, — вдруг поддержал молодёжь Кузьма. — И место они знают, плутать не будем.

— И Болеслав Константинович, — добавил я, глядя, как в процессе обсуждения вытягивается лицо нашего декана. — Всё-таки, главный боевой маг Академии.

Кош снова вздохнул:

— Значит, девять. Целый отряд!

— Мы пойдём по-индейски, след в след, — пообещал ему Горыныч, и Кош только покачал головой.

Короткое время понадобилось, чтобы все переоделись в удобное военно-спортивное и снова собрались в малой столовой.

— Итак, господа, — Кощей был предельно серьёзен. — Ваша главная цель: не геройствовать. Молодые люди: на вас ориентировка на местности и координация движения отряда. Болеслав, вы прикрываете эту четвёрку. Змей…

— Да?

— Ты молчишь и не трансформируешься, если не получишь моего прямого приказа.

— Понял.

— Кузьма и Дмитрий. Не метаться! Я всегда должен чётко знать, где вы находитесь. Сильно подозреваю, что ваше непосредственное участие понадобится.

— Ясно, — ответили мы синхронно.

— Отлично. Поэтому вам доверяю портативные носилки. Не пролюбить!

— Понял, — Кузьма принял инвентарь.

— И всем большая просьба: не кидаться героически. Это тихий рейд. В случае опасности или тревоги ваша первейшая задача: присесть или упасть, чтобы максимально облегчить мне работу. Кто не согласен, прошу остаться здесь. Предлагаю стартовать из кабинета, там спокойнее, — Кош, неплохо ориентирующийся в доме, повернулся и вышел первым, остальные потянулись за ним.

— А он разве не доктор? — удивлённым шёпотом спросила Звенислава.

— Лечить — моя вторая специальность, — спокойно, но достаточно громко ответил Кош из коридора. Шаг он при этом не сбавлял.

Перед открытием портала мы получили последнюю инструкцию:

— Я выхожу один, ждёте три секунды и следуете за мной. Иван, вы первый. Насколько я понимаю, вы сейчас должны хорошо видеть в темноте, будете показывать дорогу. Следом Дмитрий и Кузьма. Девушки. Сергей, Болеслав и Змей замыкающими. Замечаете опасность — тихий свист, присесть, замереть. Желательно поставить щиты на группу.

Кош проскочил в портал, выждав означенное время — мы. В альвийском лесу царило тёмное зимнее утро. А сразу за порталом валялось первое тело. Ванька сразу откинул его в сторону. Удивился, наверное, какое оно подозрительно лёгкое. Ещё бы, Кош высушивает. Не совсем до костей, но очень близко. Этакая меточка Моргане, чтоб знала, кто приходил.

Кош сделал нам знак рукой — тишина! — абсолютно бесшумно и очень быстро переместился метров на пятьдесят вперёд, замер, принюхался. В отдалении с дерева с сухим стуком упало тело. Следом за этим от Кощея ощутимо разошлась волна холода, и лес сделался абсолютно тих.

— Пошли. Тут больше нет живых.

— Далековато отсюда до шахты, — негромко высказался Сергей. — Неужели они нашли?..

— Вряд ли. Случайная встреча. Не могли они точку выхода зафиксировать, а мы им практически на головы упали, — Кош оглянулся. — Задним числом дыры в безопасности прикрыть хотят, ищут ваши следы, скорее всего. Так что тихо, поисковый отряд мог быть не один.

Да, похоже эти стражники бродили здесь чисто для проформы. Скорее всего, основная часть поисковых групп до сих пор ищут тело магини где-нибудь в районе северных холмов. Ведь к железной дороге ребята вышли с пустыми руками.

Кош обменялся с Иваном несколькими словами и двинулся в указанном им направлении. Ещё дважды в отдалении раздавался тихий стук падающего высушенного тела. Интересно, как он наловчился определять цели? По тепловым следам? Или по биению сердец?

О приближении каменоломни я догадался по распространившемуся в воздухе солоноватому запаху.

— Странно что они не попытались… — в преддверии темнеющего зева шахт Кощей зажёг перед собой голубую освещающую сферу и тихо воскликнул: — А! Понятно. Это кто у вас молодец?

— Это Люда придумала, — негромко ответил Иван. — Что раз альвы соль не переносят, надо её рассыпать по коридорам побольше и по площадке тоже раскидать. Тут сыро, соль мокнет, расползается, раз им не нравится — не полезут.

— Весьма разумно! — похвалил Кош, прохрустел по солёному насту двора и нырнул во тьму коридора.

Я тоже зажёг свой фонарик. В отличие от Кощеевого, тёпло-жёлтый. Не нравится мне голубая мертвенная бледность. Хотя, может, Кош специально эпатажа нагоняет, с него станется.

— Секунду! — Сергей обогнал Коша и подсветил себе, рассматривая заложенный крупными глыбами соли проход. — Никого тут не было!

Я тоже заценил ледяную сетку с фамильным ледяным же вензелем Шереметьевых поверх.

— По теплу растаяло бы, — пояснил Сергей, — но пока удержалось. Никто сюда не входил.

— Вот и отлично! Разбираем!

Завал в два счёта оказался растащен.

— Горыныч и Болеслав — на входе, смотрим, не явятся ли к нам нежданные гости. Мало ли, может у них сигнальные маячки встроенные были или что.

Ярена лежала на соляном возвышении, тёмная и неподвижная, словно мумия.

— Ай-яй-яй, — Кош мгновенно превратился из страшного убиватора в доброго доктора, — как всё запущено!

— Это уже неплохо, — прошелестел едва слышный голос.

— Ты жива и говоришь, старушка! Сейчас мы тебя починим! — Кош постарался изобразить бодрость, хотя всё выглядело очень некрасиво.

И это называется «уже неплохо»? Тогда что было?..

Кощей устроился со стороны головы Ярены, словно обхватывая растопыренными пальцами пространство вокруг её лба. Закрыл глаза… Через некоторое время открыл, посмотрел на меня, поморщился и покачал головой.

— Вслух говори, олух, — едва слышно выдохнула Ярена. — Я ж тебя вижу.

— Кхм… — Кош неловко кашлянул и пошевелил бровями. — Я не вполне уверен…

— Ну⁈… — хриплым шёпотом возопила Ярена.

— Третий прорыв, мать. Похоже, мёртвый мир признал тебя своей. Ты тут удачно присоединилась к соляной жиле, но это всё… — Кош с трудом удержался от своей излюбленной фразочки «мёртвому припарки», — временная мера. Сейчас мы попробуем переместить тебя без потерь. Кузьма!

— Я тут, — мгновенно откликнулся тот.

— Работаешь защитным клапаном. Сейчас мы её попытаемся отключить. Если приток мёртвой энергии будет критическим — забираешь в камень, понял?

— Сделаю.

— Дима…

— Тут.

— Страхуй. Эх, нам бы ещё силушки…

Внезапно тяжесть энергетической нагрузки уменьшилась.

— Мотя, и ты тут?.. — слабым шелестящим голосом спросила Яга, пристально следящая за процессом.

— А чё ты думаешь. Я всё-таки за тебя переживаю, столько лет бок о бок, — проявляясь, сказал Матвей.

— Вот кого шпионить надо посылать, — продолжая какие-то энергетические манипуляции, пробормотал Кощей. — Меня провёл!

— Моя работа! — гордо подбоченился Горыныч.

— Помоги лучше контур подпитать, — голос Коша был напряжённым, и это напрягло меня почище всех потенциальных отрядов альвов. — Болеслав, парни, вы тоже. Девушки, на стражу!

— Да что происходит, не пойму⁈

— Ты видишь? Мы пытаемся изъять смерть, в ответ поступает новая энергия. Она каким-то образом подключилась к нижнему миру, и он пытается восстанавливать её, как свою повреждённую часть.

— Охренеть!

— А что, если мы сохраним соляную платформу? — спросил вдруг Сергей. — Я льдом могу скрепить.

— В отрыве от жилы будет действовать слабо, но нам сейчас каждая мелочь дорога. Давай, морозь! И на счёт три выходим!

Мой рабочий кабинет превратился в маго-реанимацию. Прибежали Юля, Аристина и профессор магических конструкций. Лучшие специалисты из возможных прямо сейчас. Кош аккуратно заменил молодых, выдыхающихся магов в контуре на опытных и велел:

— Кузя, слегка сбросим…

— Оп-п! — Кузьма аж пошатнулся. — Всё, камень полон!

— Это что⁈ — потрясённо спросила Юля. — Вы видите⁈

Ещё бы не видеть! Легче не стало, стало едва ли не хуже. Стравленный объём энергии смерти немедленно пополнился! И не просто так, а под завязку, подпирая наши общие возможности.

— Простите, я слышал, нужна помощь магов? — в кабинет заглянул Фарид ар-Рахим. Тихий, скромный, незаметный молодой человек, про которого так легко было забыть в запаре.

— Родное сердце! — завопил Горыныч, по лицу которого текли ручейки пота. — Ты — наше спасение! Давай своё зеркальце, дорогой!

— Хорошо, — Фарид немного растерянно полез в карман, — кому будем звонить?

— Сюда неси, да. Вай, ме… Нет! Диме неси! Диме! Перед ним держи!

— Ты чего затеял, Змей? — чувствуя предельную нагрузку, прошипел я.

— Ты дурак, да? Марварид зачем его прислала? Хочет долг отдать! Если она не сможет — никто не сможет! Проси! Проси, Димка!

Зеркальце в задрожавшей руке перса потемнело. Из чернильной глубины раздался знакомый и одновременно незнакомый голос, словно в шёпоте песков прорезалась глубина:

— Здравствуй, мальчик…

— Приветствую, многоуважаемая. Прошу прощения, момент для общения не самый приятный… Но, если это не составит для вас труда… — Горыныч закатил глаза. — Не могли бы вы нам помочь?

Тьма озадачилась:

— Ты догадался, что можешь попросить меня о помощи и хочешь истратить её на это? На жизнь одного человека.

— Да.

— Почему?

— Она… мой друг.

— И всё?

Честный ответ?

— Было время, я любил её. Я прошу. Помогите.

— Хорошо. Если ты позволишь войти в твой дом…

— Конечно.

По-моему, в данном случае слова Марварид — это исключительно дань вежливости к тому, кому она обязана. Следы витиеватого восточного этикета. Вряд ли она неспособна войти в любое интересующее её жилище.

Молодой способный персидский маг Фарид ар-Рахим, кажется, собирался публично упасть в обморок.

Угольное облако портала рассеялось, оставив перед нами высокую, абсолютно чёрную тень.

— М-м… можно отпустить, господа маги. Эта женщина больше не нуждается в вашей помощи, — тень придвинулась вплотную к Ярене. — Редкое повреждение. И такие странные энергетические связи… А вы могли бы быть ценнейшим источником энергии для… скажем, для армии существ определённого толка. Живой источник мёртвой энергии, простите за каламбур. Вы не хотите поступить ко мне на службу?