Поиск пути

Глава 21

Воин дернулся в мою сторону. Непонятно, что он хотел сделать. Может, обняться. Вот только обнимашки в мои планы не входили, тем более с рослыми дюжими мужиками. Резко сделав шаг вправо, я ударил воина согнутыми фалангами пальцев в переднюю область шеи ниже подбородка и выше кадыка. Этот удар является сокрушающим и очень болезненным. Он временно, но надежно сбивает дыхание противника на несколько секунд или даже дольше.

Воин, задыхаясь осел на корточки, а я навис над ним.

— Я гость твоего хозяина. Не смей более приближаться ко мне! — сказал я.

Другие воины, находящиеся в горнице, дернулись было в мою сторону, но отповедь про то, как нужно вести себя с гостями боярина, поумерила их пыл. Степан Иванович был жестким хозяином, требовал к себе беспрекословного подчинения. Так что лишь упоминание о возможном гневе боярина быстро охлаждало пыл у его людей.

Где находится мыльня, я знал. На самом деле, я настолько подготовился к этому визиту, что еще до появления в Кучково имел представление о системе застройки усадьбы и прилегающих к ней территорий. Знание архитектуры вероятного места сражения — важная составляющая любого планирования.

Выйдя во двор, я увидел своих сопровождающих, Боброка и других братьев, сейчас стоявших в кольце и практически держащих круговую оборону. Кучковцы окружили мои два десятка и принуждали их сложить оружие. Ситуация выглядела напряженной и я начал несколько сомневаться в том, что все задуманное осуществиться. Достаточно прямо сейчас начать бойню, проиграть в ней и все… Мне не важно даже, насколько быстро Юрий Владимирович захватит Кучково, пусть я и выживу. Так что пока все «на тоненьком», но еще не потеряно.

Не подходя к своим воинам, я поспешил в мыльню. Сам я вряд ли смогу разрулить ситуацию. Здесь нужно разговаривать с хозяином тех волков, что окружают моих волкодавов. На входе, как бы я назвал в будущем, банного комплекса, стояло еще пять охранников. Вся усадьба была на условном военном положении, повсюду воины. Но я не заметил тех бойцов, единственных, кого я хотел бы видеть в этом враждебном мне месте. Тех «засланных казачков», без которых операция была бы еще более сложной.

— Боярин ожидает тебя, уже спрашивал, — без даже толики вежливости и учтивости сообщил охранник.

Я пошел во внутрь немаленького такого здания, не преминув толкнуть одного из охранников плечом. Сделав вид, что я не услышал проклятий в свою сторону, но, конечно же, это запомнил, я поспешил на встречу. Очередную, с Кучкой, но сейчас разговор должен быть предметным.

Пройдя вначале одно помещение, не меньше, чем десять квадратных метров, войдя уже в другую комнату, практически втрое больше первой, я чуть не споткнулся о длинную лавку, стоящую у большого массивного стола. За такой стол можно усадить не менее двадцати человек. Так что да, баня в Кучково самая большая из всех, что я удосужился в этом мире увидеть. Может, когда буду париться с ростовским князем, так у него баня будет большей, но пока мое жилище почти такое, как у Кучки баня.

— Сымай, боярин, оружие твое да брони. Я присмотрю, — усмехнулся пожилой воин, сидящий в самом углу длинной лавки и бывший ранее не заметным.

Противиться подобному предложению было бы очень глупо. В баню в кольчуге и с мечом не ходят. Хотя… к Вышате-то я заходил в мыльню с оружием. Между тем, я разделся. Стесняться мне точно нечего. Из двух тел, которыми мне пришлось обладать, современное, можно сказать, идеальное. Пусть мои собеседники комплексуют.

Я открыл массивную дубовую дверь и горячий воздух с большой долей угарного газа моментально начал согревать, а голова начинала кружиться. Внутри было слегка туманно, видимо, от прогрева бани «по-черному», оставался дым от огня. А еще мне показалось помещение слишком темным. Уже не горел согревающий очаг и рассмотреть кого-то сперва было сложным.

— Пришел, тысяцкий, — сказал Иван Кучка.

Глаза не сразу привыкли, я не рассмотрел людей, но по голосу определенно узнал боярина. А уже через секунд двадцать я рассмотрел Степана Ивановича и двух его старших сыновей, сидящих на лавках сбоку. Не было только младшего сына Акима, ну и дочки Улиты. Вот на нее бы посмотреть в баньке я быстрее согласился, чем на эти суровые и излучающие злобу мужские лица.

— Как? Бабы любят тебя, такого ладно? Али еще не пробовал? Ты не женат, да еще и мал годами. Но не считать же за добрую бабу Марту, которая живет в твоем доме, — спросил боярин, сразу намекая на то, что он обо мне многое знает. — Мять служку и добрую жену — это разные дела.

Степан Иванович, а после и два его сына, заржали, как один конь и два жеребчика. Но шутки были безобидными, нормальными для мужской компании. По крайней мере, первые слова Кучки, произнесенные в бане не дали мне новых вводных для понимания ситуации. Между тем, во дворе уже могла бы начаться драка.

— Боярин, прикажи своим людям отстать от моих! — сказал я, присаживаясь на противоположную от боярина и его сыновей лавку. — Мы ни о чем не договоримся, если прольется кровь.

Кучка кивнул своему сыну Ивану и тот моментально ринулся исполнять волю своего отца.

— Тысяцкий — это кто? Неужто ты думаешь, что когда-нибудь у тебя в подчинении будут тысячи? Назвался бы сотником, так нет, тысячу подавай. Я слышал, что у вас в Братстве нынче аж два тысяцких, а было так и три. Вот только будет ли когда все Братство более тысячи воинов? — сказал боярин.

— Настанет время и я поведу в бой не одну тьму, — с вызовом отвечал я.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся боярин и его сын вторил отцу. — У великого князя киевского столько воинов будет, может, только с ополчением. Но молодости присущи мечты.

— Дерзкие люди создают историю, тот, кто думает о невозможности поступков, ничего не делает, только рассуждает, что это невозможно, — философски заметил я.

Кучка задумался. Теперь, когда мои глаза окончательно привыкли к сумрачному свету, я мог рассматривать эмоции собеседников. Кучка явно выглядел озадаченным, только что он смотрел на меня со смехом и пренебрежением, но стоило мне выразить одну умную мысль, так боярин, видимо, сменил свое отношение к разговору.

— Я не могу, разговаривая с тобой, воспринимать тебя умудренным мужем, — задумчиво сказал боярин.

У Кучки была привычка тереть большой палец об указательный и средний, когда он думает. Словно, демонстрируя жест, который в будущем будет означать «деньги». Вот и сейчас он это делал, тер пальцами.

— Для чего ты пришел именно сейчас? Не лги мне! Не думаешь же ты, что я не знаю о выдвижении князя Юрия в мою сторону? — сказал Кучка и, наконец, стало понятно, что он снизошел до нормального разговора со мной.

— Боярин, отдай мое и купца Арона, — высказал я минимальные свои желания. — Отдай и, возможно, мы просто уйдем.

Просто уйти с тем обозом, который мне прислал Богояр, и забрать купца Арона — это минимум, который я ставил перед собой. Будет обидным сделать только это, после таких приготовлений и засылки диверсантов к боярину, но всегда нужно планировать так, чтобы реагировать на изменения ситуации. Впрочем, уход с Ароном, это не отказ от всех остальных действий. Я, на самом деле, несколько беспокоюсь об купце, нет его в планах, может в кутерьме событий и сгинуть ни за грош. Что тогда? Мне самому оплачивать выкуп Рахиль, а еще и лишиться потенциального управляющего?

— Боишься, что князь возьмет Кучково? А тут ты? Еще какая лихая стрела прилетит? — усмехнулся, но в этот раз несколько задумчивой невеселой ухмылкой, боярин.

— Я бывал в боях, бился и с половцами и не только с ними. Так что смерти не боюсь, я опасаюсь глупой смерти. А ты в заправду рассчитываешь выдержать осаду? — говорил я.

— А ты думаешь, что мне сие не под силу? — Степан Иванович встал и подошел ко мне, нависая. — У меня собрано три тысячи воинов, из которых шесть сотен дружинных. Ко мне придут иные бояре. На юге должен наступать Ростислав Рязанцев с половцами и мордвой. А еще…

Кучка говорил с надрывом, наконец-таки проявляя эмоции и свои страхи. А то я уже начал думать о боярине, как о слишком железном человеке. В этом времени не свойственно сильно глубоко таить свои чувства и эмоции, так что Степан Иванович удивлял.

Когда люди говорят таким тоном, с такими эмоциями, то приходит уверенность, что они и сами не особо верят в свои слова. Кучка без особого успеха, скорее, сам себя убеждал в возможности победы в противостоянии с князем Юрием Владимировичем.

Кроме того, но мне крайне было интересно, а что еще хотел сказать боярин, но не отважился? Он сказал «а еще»… А не то ли, что он, как минимум, знал о готовящемся восстании черемисов? Замученный до смерти булгарин не знал об осведомленности Кучки, его об этом спрашивали. Но это не означает, что Степан Иванович не знал о деятельности языческого волхва.

Кучка сел обратно на лавку и несколько вымученно стал говорить. Его слова напоминали мне исповедь главного злодея в низкопробном кинофильме, когда режиссер решил, что плохой парень не такой уж и плохой, а совершает дурные поступки из-за собственного видения справедливости. Вот только злодей злодеем и остается.

— Ты знал, что я не русич? Мой дед, моя бабка — они из племени меря. Когда сюда пришли русичи, дед показал силу, русская дружина, воины меря и других племен, в том числе и черемисов готовились к лютой сече. Но тогда всем хватило мудрости и битвы не произошло, — разоткровенничался Кучка.

Он рассказывал о том, что при наместниках жилось вполне вольготно. Князьям, занятым своими делами на иных территориях, княжествах, было не до решений вопросов на Северо-Восточной Руси, которая долго не знала князей, а лишь их представителей. Местным племенам жилось здесь вполне вольготно, даже не смотря на масштабное восстание волхвов и жестокое его подавление наместником Яном. Меря пошли на то, что называли свое божество Велесом по славянской традиции. Местные элиты, включая Кучку, в большей степени выходцы из финно-угорской знати. Их принимали боярами, хотя они могли быть и родоплеменными вождями, может и князьями. И даже такое положение, по словам Кучки, устраивало местных.

Но пришел Юрий Владимирович и все стало меняться. Образовались княжества, территории отбирались у общин, из городов выгонялись местные. Христианизация стала более масштабной, князь стал ставить своих бояр, даруя им земли, на которых ранее общинами жили меря и черемисы. Да, именно так и произошло, когда Ростовский князь даровал земли Братству. И, не сказать, что с точки зрения местного населения все было справедливо, напротив.

— И ты пошел на сговор со всеми, с кем это можно, преступая клятвы и обещания? Разве тебе худо живется? — спросил я, не до конца понимая, что хочет-то от меня боярин. — Тебе, у которого столько земли, леса, рек? Плохо? Ты захотел еще большего?

Сострадания хочет Кучка? Или же он рассчитывает на то, что я, вдруг, проникнусь его идеями, по сути, предам Русь? Я принципиально не ношу розовых очков, прекрасно все понимаю. Не бывает становления государства без крови. Рюрик и тот, придя княжить по договору, пролил немало крови, чтобы поставить свою власть. Чего только стоило восстание Вадима Храброго?

Чтобы выжить и стать сильной Руси нужно покорять народы, это принцип любой империи. Тут или быть покоренными, или покорять. И, как я вижу, повального геноцида местного населения не устраивается. Тот же Кучка и вся мерь, живущая в округе, — они не только живы, они еще и воевать собрались. Черемисов не убивают, их, по сути, вытесняют или же холопят. И в нынешней ситуации в любой момент даже тот, кого условно назвали холопом, может уйти с земель. Не станут возвращать и устраивать погоню за людьми, тут пока этого и вовсе не принято. Так что холоп еще окончательно не стал рабом, пусть и рабство тут есть, в виде челядников, но этим, как правило, некуда вовсе бежать, среди них много иноплеменников.

Так что, нет, не разжалобит меня Степан Иванович Кучка, Русь относительно милостива к соседям, это не германцы, которые прямо сейчас убивают славянское население, уничтожая и пруссов, и лужицких славян, и ряд иных племен. Даже после более масштабной русской экспансии, черемисы-меря остались на этнической карте России, как и мордва и иные народности.

— Что? Не понял ты меня? Не проникся правдой моей? — после своего рассказа спросил Степан Иванович, а потом, не дожидаясь моего ответа, обратился к своему сыну. — Иди и распорядись, чтобы столы накрывали!

Парень лет пятнадцати на вид, а так ему четырнадцать, встал и покорно, поклонившись своему отцу в пояс, ушел.

— Сколь ты ценный для воеводы Братства? Я слышал, что тебя привечал сам нынешний митрополит Климент, еще я слышал, что само братство — идея твоя и князя Ивана Ростиславовича, — спрашивал боярин, вновь проявляя свою осведомленность.

— Ты посчитал, что отрок будет столь ценным для воеводы Братства, что Иван Ростиславович станет на твою сторону, если я окажусь у тебя? Для этого тут Арон? Меня выманить? — я уже понял, к чему склоняется Степан Иванович.

— А не станет воевода тебя вызволять? — ухмыльнулся Кучка. — Обоз тебе из Галича пришел. Там семь возов до верху груженные солью, там три воза полностью груженные тканями и оружием, там зерно в пяти возах, кони, шкуры… Такое подношение не делается неважному, пустому, человеку. А еще… Грамотка была из Киева, там митрополит и сам великий князь Изяслав Мстиславович просит прибыть тебя и с тобой еще пять-шесть этих… витязей. Тебя! Почему именно тебя?

— Ты пошел на преступление. Перехватывать грамоты из Киева стал? — деланно возмутился я.

На самом деле, Кучка уже натворил столько, что грамотка — не самое злостное преступление. Похоже, что здесь имеет место быть серьезнейший сговор, удар со многих направлений по Юрию Владимировичу. Можно даже заподозрить в участии и киевского князя, который сел в Киеве, обойдя того же Юрия Ростовского.

А меня прямо распирало спросить о том, как же видится Кучке его будущее. Вот, допустим, он победил, выиграл сражение у Юрия Владимировича, тогда что? Не заручившись поддержкой какого-нибудь сильного игрока, проворачивать такое? Да сметут его, как мусор со стола. Булгария поможет? Боярин надеется на том, что сыграет на внутри княжеских разборках?

— Ты остаешься у меня, а я пошлю людей к твоему воеводе. Пусть примет правильную сторону и тогда у Ивана Ростиславовича будет на выбор Ростов, Суздаль или Ярослав. Князь киевский поддержит Братство и в этом, — сказал боярин и «глаза из орбит» начали вылазить у меня.

А неплохая такая интрига вырисовывается. Изяслав Мстиславович Киевский точно сделает вид, что ничего не произошло, пусть и не станет официально поддерживать мятежного боярина. Отговориться, мол, что это внутреннее дело Ростовско-Суздальского княжества. А после, о чем не может не думать Кучка, Изяслав придет сюда с войском и от Кучки только что «кучка» и останется.

Но в это же время, Братство получает большие территории с городами, чем усиливается неимоверно и быстро. На Руси остается один претендент на великое княжение, из активных лидеров, конечно и это деятельный Изяслав Мстиславович, вроде бы патриотичный товарищ. Вроде бы все правильно, но…

Нет, не так все должно быть. Не нужен такой вот Кучка, который станет еще больше усиливаться, а его аппетиты расти. Да и не суждено этому сбыться. А Братство запятнает себя коварством и ложью, предательством. Да и ладно, но репутация может как дать ресурсы, так, при понижении оной, их отнять. Что это за православное братство, которое может встать на сторону бояр мятежных, которые поддерживают местное, частью языческое население? То-то и оно.

— Ты решился и проиграл. Сохрани людей своих, пусть они уходят. Я выведу и людей, и твоих детей отсюда, — сказал я, а Кучка рассмеялся.

Это был смех вынужденный, который выдавливают из себя только лишь, чтобы за его ширмой спрятать переживания и страхи.

— С чего ты решил, что я проиграл? Кучково Юрий сходу не возьмет, будь у него и в три раза больше воинов, а Ростислав Рязанский уже должен осаждать, или взять Ярославль, — сказал Кучка и вновь неуверенность в его словах была.

Сказать боярину о том, что Ростислав Рязанский пошел на переговоры? Думаю, что не стоит.

— Я заложник? — спросил я.

— Гость, но пока без возможности уйти, — усмехнулся боярин. — Столы уже накрыты. Кстати, почему Иван Ростиславович не женится вновь? Ты сегодня увидишь Улиту, скажешь, когда все закончится, о нейвоеводе, она справная дева, пусть и женится, так мир на этих землях прочным будет. Выступишь отрок нецелованный сватом?

Кучка улыбнулся, но явного смеха не допустил. Ну а я промолчал про сватовство. Хватит предложений от меня для боярина. Вот решился бы он на то, чтобы я вывез Улиту и Якима, да свой обоз вместе с ними, так и ладно, оставил бы дело Кучкова на усмотрение князя Юрия. А так, придется напрямую участвовать в событиях и еще их создавать.

И все-то у него неплохо продумано, на все есть свои ответы и решения. Но, Кучка все равно проиграл, так как на каждую хитрую гайку есть свой болт с резьбой. Эту поговорку нужно и мне помнить. Поэтому необходимо более тщательно планировать свои операции. Эта операция получила неплохой уровень планирования, пусть и есть обстоятельства, которые могут ей навредить, но тогда вступает план Б, В, Г.