Пока дышу

Глава 22

Шаги Анели стихли, а я все смотрел в сторону коридора, пытаясь понять, почему последовала такая странная реакция. Хотя я же мутант, не человек, для некоторых хуже эльфа или на одном уровне с ушастыми. Обычно мне попадались люди, которые на это не обращали внимания, и я стал забывать, как на меня собак спускали и шутки трактирщиков. Да и мало ли что у нее в голове, и гонять чужих тараканов дело неблагодарное, да и на кой мне это. Хотя…

Взболтал в кувшине остатки вина и вылил в кубок.

— Вит, а Вит, какая сестра у тебя заботливая, с ней пообщался, как будто солнышко согрело.

— Не язви, Рин, я сам в недоумении, чего она так на тебя. Я с ней поговорю на этот счет. Родила же, а с родами бабы дурные становятся, да за Анджея наверняка испугалась.

— Ага, как меня увидела, так сразу испугалась.

Хотел добавить, хорошо хоть, родить успела, но не стал, а то это явно было бы перебором.

— Ты мне лучше скажи, что делать собираешься? — подняв кубок, я взглянул на остатки вина и выпил.

Вит же, облокотившись на стул, ковырялся в зубах.

— Как что, спать, подустал я сегодня, да и на завтра дел хватает, Анджей лежачий сейчас, вот придется и за себя, и за него поработать. А что хотел-то? — Вит все пытался вытащить застрявший кусок мяса из зубов.

— Пошли прогуляемся, город мне покажешь.

— Да было бы на что там смотреть, темно сейчас будет, ничего не разглядишь. Да и матросня может начать шуметь. Давай лучше завтра покажу.

— Ой ли, то завтра, выспишься еще. Или тебе разрешение у сестренки испросить надобно, а то вдруг не отпустит? — добавил в голос немного смеха и попытался спровоцировать парня.

— И ничего не надо, я уже взрослый, — насупился Вит.

Поднявшись из-за стола и придвинув кресло — Так, если взрослый, пошли, да и ты со мной, никто не обидит, — не удержавшись, хмыкнул я.

— Да я сам могу кого хочешь обидеть, — пробормотал Вит, но из-за стола вставать не спешил.

— Конечно можешь, сам видел, как ты от накера отбивался, не каждый так сможет. Многие бы обделались, а ты смог, молодец, — я хлопнул его по плечу.

— Ладно пошли, только ненадолго, и Каспера надо предупредить, чтобы ворота не закрывал.

Утро добрым не бывает. Или бывает, но не это утро, точнее, совсем не утро. Полдень. Полдень добрым не бывает, точнее, не этот полдень. А я мог бы еще поспать, моя голова.

— Ш-ш-ш, ш-ш-ш.

Кошка? Какая кошка? Черная, пушистая и с желтыми глазами. Зараза. Не кошка, демон.

Уйди. Все как в тумане, мысли текли вяло.

— Ш-ш-ш, ш-ш-ш, — прошипела тварь. М-м-м, как же плохо.

— Уйди, — и я махнул рукой, этот демон как будто этого и ждал, с шипением тяпнул меня за руку, вот тварь.

Я аж подскочил, м-м-м голова. Держи, тварь, и моя пятка бьет прямо в лоб по этому черному демону с видом кошки. Из царапины на руке выступили капли крови. В каком-то отупении я посмотрел на них. О, кувшин. Хватанув, принюхался, вино. И жадно присосался, опустошая сосуд. Стало как-то полегче.

Немного посидев, наслаждаясь наступившим облегчением, пытался прийти в себя.

Я голый, в простыне, сижу. Так уже понятнее. Взглянув на пустой кувшин, поставил его на пол.

Так, а где Вит?

— Сука, надо разбираться. — Собственный голос показался мне не чужим, с какой-то хрипотцой, что ли.

В паре метров стояла деревянная ванна, наполненная водой, встав и доковыляв до нее, я умылся. Вода была холодная, и в ней плавали лепестки каких-то цветов. Умывшись еще пару раз, я начал приходить в себя, а голова стала проясняться, а заодно появляться воспоминания о вчерашней ночи.

Огляделся еще туманным взором, вокруг был беспорядок. Пустые кувшины из-под вина валялись на полу. Мои вещи были раскиданы по всей комнате, а на большой кровати с балдахином, свернувшись в калачик, спала обнаженная девушка. На данный момент вот никакого желания она у меня не вызвала. В голове появилась картинка, как я пьяный вместе с ней заваливаюсь в комнату, в руках у меня кувшины и совсем не пустые.

Так, а что было раньше, как я здесь оказался?

Присев на софу, я начал вспоминать. Вот мы с Витом вываливаемся из трактира. Я просто пьяный, а он полностью в говно. Орет что-то про самый лучший и элитный бордель. Размахивая руками, показывая мне дорогу. То в одну сторону, то в другую. Да я его на себе почти тащил. Пьянь малолетнюю. Причем этот бордель находился на другой стороне города, как нашел его, не помню, но точно не по указаниям Вита. Он говорить-то еле мог, не то что дорогу показывать. И здесь нас точно не ждали, какой-то бугай даже выгнать силой пытался и руки распускал. Пришлось мне его самого на улицу выпроводить пинками. Я хмыкнул.

Вита-то сразу увели, нашлась прелестница. А вот мне пришлось нелегко, четыре девушки отказались скрасить мне ночь, лишь пятая согласилась.

Надо ей хоть немного монет сверху отсыпать, Вит, конечно, все оплатил, но это будет моя благодарность.

Собрав вещи в кучу, я оделся, стараясь сильно не шуметь и не разбудить девушку.

Заглянув в кошелек, надеясь на чудо, оно и случилось. Все деньги были на месте. Отсчитав десяток монет, я положил их на кровать и вышел из комнаты.

Спустившись на первый этаж, осмотрелся, вчера все выглядело по другому, или мне так показалось?

С каждой минутой мне становилось легче, проходила алкогольная интоксикация.

Какая там смертельная доза алкоголя у человека, блин, не помню, но я точно выпил больше. Гораздо больше.

А да, вспомнил, это здание называется не бордель, а гордо именуется женский дом или дом дочерей. И не проститутки они, а общие жены и дочери. Вчера Вит просветил, вот я посмеялся.

Оглянулся вокруг, солидное заведение. Я так понимаю, это прихожая, где и встречают клиентов. Пара небольших диванчиков с подушками, как раз за один я и присел, раскинув руки на спинке. Возле стенок разместились столики, украшенные стоящими на них вазами с цветами или блюдами с фруктами.

Стены были задрапированы какой-то тканью, а окна прикрыты занавесками, хоть за окном и светило солнце, но в комнате царил полумрак.

Можно, конечно, пойти поискать кого-то из дам, но зачем? Кто-нибудь да появится.

Не прошло и пары минут, как из одного из коридоров вышла девушка в каком-то легком халатике и тапочках. Увидев меня, она пискнула и скрылась в доме. Спустя минуту я расслышал шаги.

— Господин, как прошел ваш отдых? Желаете еще чего-то? — справа от дивана стояла женщина на вид лет сорока, с родинкой над губой, волосами черного цвета, собранными в высокую прическу, и грудью размера этак четвертого, но назвать ее толстой я бы не смог.

— Хорошо отдохнул, выпить бы горячего чая или морса. А друг мой где, с которым вчера пришел?

— Хорошо, сейчас принесу чай, а ваш друг еще отдыхает. Вы будете его ждать?

Одному-то лучше не возвращаться, а то его сестра точно накинется и обвинит во всех смертных грехах, хотя так и будет наверно, ведь дитятко спаиваю.

— А разбудить его никак? Нам идти пора, — я почесал щеку, на которой уже отросла щетина. Побриться бы еще не мешало.

— Господин, у нас не принято прерывать отдых гостей, — задумчиво проговорила она.

— Ничего страшного, он не будет против, когда узнает, что день вовсю идет, а в случае чего, я всю вину и ответственность возьму на себя.

— Конечно, если господин защитит бедных девушек, я постараюсь ему помочь и разбудить его друга.

Одна из девушек принесла мне чай на подносе, перед этим подвинув один из столиков с фруктами. Наслаждаясь чаем и кусочками яблок, я ожидал Вита.

Прикрыв веки, начал вспоминать события ночных гуляний.

Таверна, шум и гам, пьяные песни срывающимся голосом из одного угла и крики по типу «ты меня уважаешь?» из другого. Запахи еды, алкоголя, немытых тел, ярости, любопытства, а также похоти при взгляде на подавальщиц.

Не смотреть, не смотреть, но жопа-то хорошая, все равно не смотреть.

— Рин, а пошли к общим женам, там такие мамзели м-м-м, даже зериканка есть, — заплетающим языком вновь предлагает мне Вит.

— Праздновать так праздновать. — Напоил себе на голову. — Пошли, Вит, пошли, — и выдергиваю у него из рук стопку водки. Хоть я и сам пьян, но ему уже точно хватит, еле лыка вяжет, пьянь. Поднимаю его из-за стола, самому ему трудно, ноги заплетаются, руки подводят. Вывалившись из душной таверны на свежий воздух, придерживая Вита, я взглянул на звездное небо.

— Рин, погодь, вон к стеночке прислони, поссать надо. Ой, что-то мне плохо, буэ-э-э-э. — И его вырвало, еле отскочить успел.

Открыв глаза, я вновь хлебнул чая и закинул дольку яблока в рот. В бордель-то мы попали, а что было до этого?

Таверна, свечи под потолком разгоняют мглу, тени блуждают по залу, все столы ломятся от еды, народ пьет-гуляет.

— Народ, — орет Вит, залезший на соседний стол с чаркой водки, его шатает, — давайте выпьем за моего спасителя, не каждому так везет, как мне, — он поднимает чарку с водкой, — за моего спасителя, за славного Рингольда, за Ведьмака Рингольда, убийцу чудовищ и спасителя простых людей. — С каждым словом кричит он все громче, потом слезает со стола, интересно, в четвертый раз полезет, или трех хватит? А народ тоже опрокидывает в себя чарки с ржаной темерской водкой, и я пью вместе со всеми. Почему бы не выпить, когда поят на халяву, и не поддержать? Вит, походу, решил споить весь трактир, заказав всем по кувшину. И, ходит от стола к столу, рассказывая историю чудесного спасения от монстров лесных. Интересно, эту байку уже завтра будет обсуждать весь город?

Может, не надо было водки заказывать, пили же вино, только для меня оно как морсик шло и очень плохо брало. А с водки нормально, с водки хорошо, особенно со второго кувшина, а уже кончился, ничего, вон третий стоит.

Открыв глаза, я размял затекшую шею, а Вита все не было, что, от сиськи оторвать не могут? Встав, я немного размялся, чувствовал себя намного лучше, чем когда проснулся, но какая-то слабость все же ощущалась, хотелось просто поваляться.

Сев на место, я вновь сделал пару глотков чая и прикрыл глаза.

Передо мной появилось красное лицо Вита и его пьяные глаза.

— Да, Рин, я богаче, чем половина проживающих в этом городе, если не всех. И ни в чем не нуждаюсь, — он вновь хлебанул вина. — А все спасибо отцу, ведь он начинал обычным крестьянином, имеющим одну телегу, начал скупать излишки продуктов сначала у соседей, а потом и в других деревнях. Пахал как конь, без продыху, почти не отдыхал. Потом одну лавку заимел, потом другую, вот и скопил состояние.

— Вит, ну не может быть, чтобы обычные торговые лавки принесли такие деньги, о которых ты говоришь, — мой голос был полон сомнения.

— Не веришь мне, а зря, давай выпьем за правду, — пока он наливал себе вина, я плеснул себе водки в чарку.

— Ну, за правду, Вит. — И мы чокнулись.

— Эх, хорошо идет, — я закусил квашенной капусткой.

Вит же продолжил:

— Рин, так я и не говорю, что лавки приносят столько денег. Когда отец скопил небольшое состояние, лавок тогда уже штук восемь было. Три он Анели как преданое отдал, да и золота отсыпал с лихвой. А за пару лет до смерти выкупил тройку разорившихся шахт и спустил на их развитие остатки состояния, вошел в одну из «Ммм»-кумпаний. Как мне тогда казалось, это было очень плохой идеей, я отца отговаривал, даже поругались, помню. Однако он оказался прав, и эти шахты начали приносить солидный доход. Так что вот так, — Вит повертел в руках пустой кувшин из-под вина.

— Управляющий управляет, я с кумпанией таких же владельцев смотрим, чтобы сильно не воровал и имеем свой прибыток. А на торговых лавках я учусь, а то всякий норовит, — тут Вит скривился, явно кого-то передразнивая, — богатенького лопуха пощипать. Давай, Рин, еще выпьем, о, водку я тоже буду. — Вит повернулся в сторону зала, поискав кого-то взглядом, и, не найдя, заорал: — Эй, трактирщик, водки давай и закуски, не видишь, скучаем.

Так Вит у нас молодой мажорик. Не похож. Когда в лесу его увидел, это был испуганный и вцепившийся в копье пацан, боровшийся до конца.

— Давай, Вит, давай за смелость пить бум, за смелость.

Поблизости раздались шаги, открыв глаза, я прислушался, о, собутыльника ведут. Вит шел весьма неуверенно и держался за голову, бедолага, наверно, ему сейчас жутко плохо, надо к алхимику по пути зайти, возможно, будет у него зелье для борьбы с похмельем. Должен же найтись в этом городе алхимик.

А Вита даже в порядок привели, умыли и причесали, но стоило взглянуть на его лицо, сразу становилось понятно, устал человек, ой устал.

— Добрый день, Вит, как спалось? — я поднялся к нему навстречу.

— М-м-м… Рин, да еще бы спал, вон поспать не дали, — он попытался кивнуть на девушку и весь скривился, она же хихикнула в кулачок.

— Ты ж сам говорил, что у тебя дел сегодня много, так что нечего спать, пошли.

— Спасибо за чудесный отдых, — я обратился к девушке, беря Вита под руку, а то его все-таки шатало.

— Приходите еще, мы всегда рады таким гостям. — Кто бы сомневался, Вит вчера неплохо монет отсыпал, да и я оставил чутка.

— Рин, мне так плохо, ох, еще и сестра, как увидит, донимать начнет.

— А ты молись и кайся, молись и кайся, алкоголик.

— Это ты меня вчера споил, я бы дома остался.

— Да-да, это я виноват. Знаешь, иногда после некоторых событий надо напиться и хорошенько потрахаться, просто надо, поверь. Ты это и сделал, ты же нечасто так гуляешь, вот и все.

— Не часто, — он со мной согласился, — только Анели это бесполезно говорить, будет доставать, еще и Анджея натравит, это тебе легко.

— Ага, вообще легко, ты мне лучше скажи, у вас алхимик есть в городе?

— Конечно есть, не деревня какая-то, — возмутился Вит.

— Показывай дорогу, лечить тебя будет, а то совсем ты плох, не умеешь пить, не пой.

— А ты прям умеешь, — возмутился парень.

— Умею, Вит, умею.

— Так научи тогда.

— Научу, только вылечить тебя надо сначала, где там, говоришь, алхимик?

— Прямо, налево, а потом еще пару поворотов, нам на Тисову улицу надо, там лавка алхимика.

— Что мы вообще вчера пили-то, я ничерта не помню? — Вит снова скривился и схватился за голову.

Хоть не блюет снова, и то хорошо.

— Вино, медовуху и водку, а помнишь, как ты на столе танцевал, здравницы мне орал и трактир спаивал?

— М-м-м, не напоминай, чертов Ведьмак, а ты почему такой, тебе же еще хуже должно быть, ты же больше пил, я помню.

— Так я ведьмак, у меня метаболизм другой, мне больше алкоголя нужно, чем тебе, и отхожу быстрей, — я ухмыльнулся.

— Чертов ведьмак, я тебе прям завидую.

— Не завидуй, поверь, нечему, а помнишь, как ты на мужика с кулаками кинулся?

— Нет, а за что и сильно побил? — и Вит пошатнулся, пришлось подставить плечо.

— Ага, — я улыбнулся, — ты даже не попал по нему спьяну-то, а за что, так он в таверну только зашел, и ты сразу на него с кулаками, обиделся, что он за твоего спасителя не пьет, вот потеха была.

— Смешно тебе.

— Ага, смешно.

Пару минут шли в тишине.

— Вон, лавка алхимика, а что ты там хочешь?

— Зелье тебе волшебное купить для облегчения, не знал, что ли?

— Неа, а что, поможет? — Столько надежды в его голосе было, я решил даже не шутить и не издеваться над парнем.

— Должно помочь, а то как ты таким домой придешь. Подожди меня, я сейчас, — и занырнул в указанную дверь.

Приятно пахло разными травами, за прилавком сидел молодой человек и листал какую-то книгу.

— Зелье от похмелья есть? — не стал я долго разглядывать лавку и разводить политесы, меня все-таки страждущий снаружи ждет.

— Да, конечно, милсдарь, семь оренов, что-то еще? — парень поставил на прилавок пузырек с жидкостью.

— Ага, вода найдется питьевая? Немного надо, а то эту гадость трудно пить.

— Хм, сейчас, милсдарь, погодите. — И спустя пару минут он поставил предо мной пузырек побольше с кристально чистой водой.

— Десять монет, уважаемый, если бутыли вернете, то три орена получите назад.

— Понятно, — рассчитавшись с продавцом, я вышел на улицу.

Вит стоял возле стеночки с закрытыми глазами, возможно, еще пару минут — и он уснет.

— Бедолага, на пей, полегчает, — я протянул ему зелье «антипохмелин» и, дождавшись, когда он его проглотит, сразу в руки сунул воду.

— Запей и не смей выплевывать.

Вит каким-то чудом смог заглотить эту отраву и даже не выплюнул, сразу же запил водой.

— Ну и гадость, понятно, почему я о нем не слышал, это же натуральный яд.

— Ага, приходи в себя, — вернувшись обратно в лаку, я сдал тару и получил возврат в три орена, экономия.

— Все пошли до дома до хаты, по пути как раз должен оклематься.

Вернувшись в дом, Вит по-быстрому куда-то свинтил, я же поднялся в комнату и взглянул на кровать, поваляться бы. Только что я ночью делать буду, хрен же усну.

По городу шастать как-то не тянуло, да и всегда успею, мои вещи по-прежнему валялись в углу, я начал их перебирать, что постирать надо, а что и на выброс, пара рубах и штаны совсем прохудились, так что можно на ветошь использовать.

Запихнув выбранные вещи и баклагу для воды в заплечный мешок, я пошел на конюшню, обещания надо выполнять, так что будем Буцефала моего мыть, кормить и баловать, да и день хороший, теплый, я взглянул на солнце. Еще только два часа.

Встретив по пути Каспера, поинтересовался, есть ли близ города речка или озеро, на что получил утвердительный ответ и инструкции, как побыстрей добраться.

Оседлав Бусю, направился указанным маршрутом, а по пути пришлось завернуть во встретившуюся таверну и прикупить себе кувшин морса, а для Буси взял с десяток свежих яблок. Все-таки обещал ему вкусностей.

Выехав из города и немного поблуждав по пригороду, я нашел речку, о которой говорил Каспер.

Немного проехавшись вдоль берега вниз по течению, подальше от куч мусора, который вываливали горожане, я спешился.

Берег был пологий, небольшая песчаная коса.

— Ну что, друг, искупаемся, — погладил я Бусю по голове.

Стянув с себя вещи, а с него сняв седло, взглянув на речку, решил сначала сам в ней пройтись да посмотреть, что за дно и насколько глубоко, крайне не хотелось, чтобы Буся повредил ногу, а в незнакомом месте это легко сделать.

Дно оказалось песчаное, а глубина речки была в этом месте мне где-то по грудь.

Взяв под узды Бусю, повел его в воду. Только возле нее он начал упираться, явно туда лезть не хотел. Вот точно уверен, что у него в роду был осел, возможно, даже не один.

Поупиравшись, он весело заржал и сам сиганул в воду, потянув меня за узду, не ожидая этого, я полетел в воду.

— Буся, что ты за вредная скотина такая? — я весело рассмеялся и плеснул в него, вот совсем не хотелось ругаться.

Заржав, он отбежал от меня подальше, я рванул следом, мы дурачились, я плескался в него водой, а конь от меня убегал.

Набегавшись, он подошел ко мне и толкнул головой в сторону берега.

— Погоди, Буся, сейчас помою тебя и пойдем.

Взяв тряпки на берегу и вернувшись к Бусе, я обтирал его тряпкой и мыл, при этом наглаживал и говорил, какой он хороший. Ведь для меня он действительно не просто четвероногий живой транспорт, непонятно как попавший ко мне в руки. А друг и боевой товарищ, с которым я скитался по дорогам этого мира.

После купания накормил его яблоками, которые он аккуратно брал с моей ладони губами, а потом хрумкал, разбрызгивая яблочный сок.

— Все, больше нету, кончились. — Он с недоверием покосился на сумку, из которой я доставал столь желанные плоды.

Завалившись на песок, я грелся на солнышке и загорал, Буся же лег рядом.

Поздно вечером мы вернулись в дом Анджея, хорошо хоть, Каспер ворота не запер, и не пришлось искать таверну для ночевки.

Когда разместился в комнате, хотелось есть, но как-то идти искать кухню я стеснялся, однако Гертруда принесла мне ужин, за что я ей был благодарен, и поинтересовалась, не нужно ли что мне постирать. Отдав ей свои грязные вещи, я спокойно поужинал и завалился спасть.

Дни текли легко и беззаботно, я уже забыл, когда так бывало. Ходил с Бусей на речку или просто шатался по городу да по рынку. Обзавелся парой новых рубашек и штанов, заказал себе новые сапоги утепленного варианта. С Витом и Анелей встречался только за ужином, парень был заморочен в своих торговых делах и на разговор особо не шел, Анеля же старалась меня просто игнорировать, но к ней я и сам не лез. Говно не тронь и аромат не учуешь.

Утром, гуляя по двору, увидел уходящего Вита, о, ты-то мне и нужен.

— Вит, куда собрался, что дома не сидится?

— Да в лавке с ценой на краску напутали, вот разбираюсь и понять не могу, то ли специально, то ли случайно, — поделился со мной парень.

— Однако, что думаешь, в карман к себе пару монет положили?

— Если и положили, то, думаю, там не просто парочка монет.

— Даже так? Хрена себе. А ты сильно спешишь? Посоветоваться с тобой хочу.

Парень задумался:

— Да не особо, а что хотел?

Видно было, то, что я хочу у него совета спросить, его заинтересовало и польстило.

Зайдя в комнату, я достал из своих вещей шкатулку с драгоценностями, что нашел в разбойничьем логове.

— Вот, — протянул ее Виту, — продать хочу.

Взяв у меня шкатулку и повертев ее в руках, он раскрыл.

— Хренасе у тебя вопросы, — и начал ковыряться в украшениях. — Откуда, Рин, ты кого ограбил? — и с легким подозрением посмотрел.

— Кого-кого, у бандитов мертвых нашел, неужто ты думаешь, я на дороге под кустом сидеть буду, хорошего же ты обо мне мнения.

Парень смутился:

— Не-не, я и не думал о тебе ничего такого. А далеко это было?

— В дне пути примерно, до того как вас с Анджеем встретил.

— Недалеко, значит, ты же хочешь по максимуму в цене взять? — он продолжал перебирать побрякушки.

— Да, конечно, уж хотелось бы.

— Хм, — парень задумался, — ну, тогда к ювелиру нести смысла нет, к тому же это недалеко от города было. Возможно, он что-то из этого узнает и, естественно, страже сообщит. А тебе придется доказывать, что не ты народ грабил. Да и не обязательно поверят, даже если мы с Анджеем за тебя вступимся, поверят, конечно, но не словам. Так что, наверно, надо идти к торговцам, у которых репутация не особо хорошая, да и они хорошо, если треть цены дадут. О, Рин, — Вит достал из шкатулки кулон с прозрачным камнем на тонкой золотой цепочке. — Вот, это я бы себе взял, за сто пятьдесят оренов отдашь?

— Да забирай, конечно, а с торговцем поможешь?

— Если хочешь, пошли, хоть щас провожу.

— Пойдем, конечно, — недолго думая, я накинул на себя кожаную броню, меч на пояс и нож в голенище сапога.

Вит покачал головой:

— Ты как на бой собираешься, а тут всего лишь цацки продать.

— Ты же сам сказал, что у торговца репутация дрянная. Ходи потом, выбивай с него деньги, если что, а так сразу все и при мне, — и я похлопал по мечу.

Парень лишь хмыкнул.

Идя по городу, рассматривал его, иногда переговариваясь с Витом.

— Слушай, Вит, все спросить хочу да забываю, после нашей пьянки, наверно, весь город обсуждает историю нашей встречи?

— Да, конечно, но пару дней языками почешут да забудут, там новые темы для обсуждения появятся, а что, боишься, фанаты у тебя появятся?

— Ага прям, опасаюсь, особенно, если они молоденькие и незамужние.

— А замужние чем тебя не устраивают? — парень весело улыбнулся.

— Да как-то не особо к ним душа лежит, да и проблем потом можно схватить, ну его на фиг.

Если честно, у меня всегда было кредо, если девушка замужняя или в отношениях, не лезь, зачем чужую семейную жизнь своими грязными сапогами топтать?

— А вот и пришли, — Вит показал рукой на серый двухэтажный дом с какой-то вывеской, тот смотрелся весьма серо и непрезентабельно.

— Вит, а ты уверен, что у него найдутся деньги, я думаю, украшения оренов пятьсот будут стоить, если не больше, — я со скепсисом разглядывал эту лавку.

— Деньги найдутся, он не только скупкой занимается, но и ростовщичеством, деньги в долг под проценты ссужает.

Подойдя к дому, я все еще недоуменно его осматривал.

— Мне с тобой зайти? — Вит хлопнул по плечу.

— Не, спасибо, сам справлюсь, да и такие дела тишину любят.

— Ладно, тогда я пойду.

— Ага, — и я толкнул деревянную дверь, обитую железом.

Заскрипели несмазанные петли, да еще весьма мерзко. Мда. Сигнализация деревенского уровня.

Внутри было на удивление чистенько, на полу лежали вязаные коврики и дорожки, вдоль стен стояли столы, забитые хламом.

А за прилавком сидел мужик с рыжей бородой и со свернутым набок носом, а также пудовыми кулаками, да ему бы налоги собирать или крестьян на ближайшем большаке обирать, а не деньги в долг ссужать. Хотя попробуй такому долг не отдай, отдашь еще и сверху приплатишь, чтобы его рожу не видеть.

— Мне тут сказали, вы товар скупаете?

— И кто же у нас такой говорливый, хотя верно сказали, давай показывай свою рухлядь. Только сразу скажу, фисштехом не торгую и не покупаю, — мужик окинул меня подозрительным взглядом.

Хмыкнув и улыбнувшись, я поставил перед ним шкатулку с драгоценностями и откинул крышку.

Он аж присвистнул и давай осматривать, и раскладывать перед собой драгоценности.

— И кого же ты ограбил? — он взглянул на меня исподлобья.

— Скорее отобрал неправедно нажитое у нехороших людей.

— Понятно, — он продолжил изучение украшений, а после уже начал внимательно изучать меня.

Спокойно выдержав его взгляд, я принял скучающее выражение лица.

— Думаю, стражей пугать и звать ее бессмысленно, — он покосился на мой меч.

О чудо, не пытаются развести детской уловкой.

— А смысл? — я приподнял левую бровь, а голос постарался выдержать ровный.

— Действительно, могу предложить за все триста оренов.

Однако я на большее рассчитывал, да и мало это за украшения.

— Мало, очень мало, — я постучал пальцами по деревянному прилавку.

— Тогда жди, я сейчас за хозяином схожу, сам большую цену, чем в триста оренов, давать не могу. Все, что больше, это на прямую с хозяином.

— Зови, для того и пришел.

Здоровяк исчез, а спустя пару минут появился с сухопарым мужчиной болезненного вида, с большим залысинами на голове. И весь его вид говорил о том, что он или тяжко переболел недавно, или очень сильно устал, а может, и то, и другое.

Одет он был в яркий кафтан красного цвета.

— Так, что у нас тут, золотишко с камушками, ага понятно, — он перебирал драгоценности и внимательно рассматривал камни и тонкие золотые цепочки, некоторые тер, а один или два камня даже лизнул.

— Ну-с, милсдарь, я готов у вас все это забрать, — он провел рукой над украшениями, — за шестьсот пятьдесят оренов, и это единственная цена. — Видя мое скептическое выражение лица, добавил: — Торговаться я не буду, если не согласны, забирайте и прощевайте. Так же я не буду интересоваться, где ты это взял, правды не скажешь, да я и не поверю.

Хм, шестьсот пятьдесят, да и Вит еще сто пятьдесят добавит, и того восемьсот оренов, а если уже имеющее прибавить, то за тысячу выйдет, неплохое состояние для бедного ведьмака.

— Меня устроит. — Мужчина кивнул мне в ответ и сгреб все в шкатулку.

— Сейчас принесу деньги.

Я же начал разглядывать хлам, который меня окружал: медную посуду, деревянные и каменные статуэтки, корешки книг в потертых обложках, на которых названия читались с трудом.

Спустя пару минут мужик положил на прилавок тринадцать кожаных кошельков забитых монетами:

— Вот, — и, развернувшись, просто ушел.

Здоровяк же с интересом за мной наблюдал.

Развязав один из кошельков, я начал считать монеты, пятьдесят, и так еще двенадцать раз, каждый раз, когда я открывал мешочек, здоровяк хмыкал. Сложив деньги в кожаную сумку, я вышел из лавки.

Все, я богатенький ведьмачок, это круто. Вернувшись в поместье, я спрятал золотишко и направился за Бусей, пойдем покупаемся да позагораем, погода пока позволяет.

Остальные дни потекли также размеренно.

Анджей пошел на поправку и начал иногда прогуливаться по двору, да и на ужинах присутствовать, хотя почти ничего не ел. Анеля же начала на меня бросать странные взгляды, однако я не придавал этому значения.

С Анджеем частенько сидели в беседке, ну, пока он был один, как только появлялась Анеля, я не сильно с ними задерживался, а просто сваливал гулять по городу.

После очередной прогулки вернулся в поместье пораньше и, уже подходя к двери своей комнаты, услышал, как внизу неспешно беседовали Анджей и Анеля, нехорошо, конечно, подслушивать, но…

— Анджей, я так больше не могу, когда вижу его, вся дрожу от страха, а когда он смотрит на меня, кажется, сейчас разорвет. Я не могу нормально спать, я боюсь, Анджей. Пусть он уйдет, не могу больше. Подумай о дочке. А если это правда, то, что люди говорят, если он действительно заберет нашу дочку, если он нас проклянет или еще что-то похуже сделает, ты понимаешь, я боюсь в собственном доме, чурбан ты этакий, — голос у нее был истеричный и немного визгливый, хотя она старалась говорить это спокойно.

— Анеля, дорогая моя. — Я не удержался и глянул вниз, он прижал ее к себе и поглаживал по голове. — Ну сколько можно говорить об этом, ты зря боишься, он никого не обидит, он хороший человек, наслушалась бабских сплетен да детских страшилок.

— Анджей, ты не понимаешь, тебе плевать на меня, на ребенка, я не могу больше дрожать по ночам, не закрывая глаз в собственной постели, ну пусть он уйдет, пожалуйста, дай ему денег, и пусть он уйдет, я очень боюсь, любимый, пожалуйста, — и она разрыдалась на его груди.

Вроде я в ее глазах особенного страха не наблюдал никогда, да и затравленности тоже.

— Милый, пожалуйста, пусть он уйдет, я не могу больше, решай уже, или он уходит, или я беру дочку и переезжаю с утра, и живи сам с этим проклятым ведьмаком.

— Анеля, я так не могу, он все же спас жизнь мне и Виту, — голос у Анджея бы потерянным.

— Спас, говоришь, а если это он натравил на вас этих чудищ и потом спас, чтобы втереться к вам в доверие и проникнуть в нашу семью? — она шипела хуже, чем змея. — Если это правда, что говорят, что они ведьмины пастухи, что это они насылают чудовищ на людей.

Раздались ее всхлипывания.

— Я все сказала, Анджей, решай, я так больше не могу, — голос ее был решительным, она вырвалась из объятий мужа и пошла по коридору.

— Анеля, да постой, ну нельзя же так, — он ушел вслед за ней.

А я просто сполз по стенке, мне было чертовски обидно и противно, и что я сделал ей такого, что бы она так себя вела? Может, просто невзлюбила. Противно, как будто облили помоями и выставили на всеобщее обозрение. Немного посидев, я собрал мысли в кучу.

— Эх, — пора паковать вещи и покинуть сей чудный дом, не стоит все же Анджея ставить перед таким выбором. Хотя его и нет. Ему с ней жить, а не со мной. Как бы он ко мне ни относился, ночная кукушка всегда перекукует.

Аккуратно складывал вещи в сумку, старался не думать об этом, но все равно не мог.

— Ну и сука эта Анеля, все же, — я просто сел на кровать и уставился на дверь. Немного посидев, пришел в себя.

А что из-за этого заморачиваться, ну, есть и есть, к тому же у меня имеется капитал, найду где перезимовать, вон в тот же Новиград двину или в Вызиму., не стоит так расстраиваться.

Рассовав вещи по сумкам, я надел бронь, мечи взял в левую руку, сумки в правую и еще котомку на спину. Мда барахла нажил. В конюшне еще одна сумка лежит с котелком и всякой всячиной для дальней поездки.

Выйдя на улицу, посмотрел на небо, солнце шло к закату, скоро начнет темнеть.

Возле дома в кресле понуро сидел Анджей, и было видно, что он находится где-то далеко в мыслях.

— О, Рин, ты это куда собрался? — он кивнул на сумки. — Уезжаешь, что ли?

— Да, Анджей, в Новиград.

— Понятно, — он отвел глаза. Что еще тут сказать, я не знал.

— Прощай, Анджей.

В спину мне раздалось:

— Прощай, Рин.

Накинул на Бусю седло, вот и все, сейчас вещи закреплю — и все.

Возле ворот из поместья меня дожидался Анджей.

— Рин, вот возьми, это самое малое, что я могу для тебя сделать, — и он протянул мне большой кошелек.

Взяв его в руки, я подкинул, тяжелый.

— Спасибо, Анджей.

— Не держи зла, прощай.

— Прощай.

Выйдя за ворота, я пошел к ближайшему приличному трактиру. Эх, жаль только, с Витом не попрощался, хотя, может, и увидимся.

Отойдя от поместья метров сто, я увидел бегущего на всех порах Вита, это было необычно, он запыхался, и было видно, что бежит изо всех сил.

— О, Рин, хорошо, тебя нашел, — он остановился возле меня, согнувшись и дыша, как загнанная лошадь.

— А ты это куда собрался, что-то вещей многовато.

— Переезжаю, Вит, переезжаю.

Он сразу все понял, глаза сузились, в них плескалась злость.

— Ну и сука Анеля, хотя, может, и к лучшему. — Он схватил меня за плечо и потянул в сторону. — Рин, да не стой столбом, надо с дороги отойти, у тебя плащ есть? Накинь на лицо, чтобы видно не было, пошли быстрей, я и так через весь город бежал.

Я же просто шел за ним, не понимая происходящего.

— Рин, тебе надо из города бежать, а сука, они же при мне вестовых на все ворота направили, а черт.

— Вит, ты о чем, что ты несешь?

— Щас отойдем и все расскажу, и накинь ты уже чертов плащ, — Вит начал крутить головой, высматривая кого-то, но улица оставалась пустынной.

Ладно, хрен с ним, я залез в ближайшую сумку и, вытащив плащ, накинул его на себя, чтобы скрывал лицо.

Зайдя в какой-то неприметный проулок, Вит остановился, он был весь напряжен.

— Я сейчас был возле западных ворот, товар встречал, хотя они должны были с утра приехать, я и пошел их искать. Там очередь была на въезде огроменная, и отряд рыцарей белой розы. Тебя ищут, Рин, портреты развешали. За живого или мертвого дают пятьсот оренов, а это хорошие деньги. А за информацию о тебе десять оренов платят.

Вот это поворот, привет из прошлого, откуда не ждали, да, точно, надо бежать из города и чем быстрей, тем лучше.

— Вот холера, а ты как это все узнал, подслушал, что ли?

— Да они на всю очередь проорали, и глухой бы услышал. Сказали, ищут ведьмака и тебя описали, также сказано было, что с тобой должен быть вороной конь. Я как понял, что речь о тебе, сразу сюда и побежал.

— Спасибо, Вит, спасибо, — я не выдержал и обнял его.

— Да пожалуйста, Рин, мы ведь друзья. — И так посмотрел, что у меня не осталось сомнений.

— Друзья, Вит, друзья. — А в голове мысли крутились, как сбежать из города и маты сплошные. Сучий день.

— Рин, пошли отсюда потихоньку, кто-нибудь им да донесет о тебе, весь город же в курсе после нашей пьянки, а десять оренов на дороге не валяются. Так что они скоро должны быть здесь, идем, я проулками тебя проведу.

— Пошли, пошли, ты мне лучше скажи, как город покинуть можно.

— Через ворота уже поздно, при мне вестовых отправили караулить, так что они уже в курсе. — Вит задумался на минуту и протянул: — Можно ночью попробовать через стену перелезть, но ты-то уйдешь, а конь? Нет, я Бусю спрячу и перекрашу, никто не догадается. Но тебя по всем окрестностям искать будут.

— Вит, а рыцарей много было? — вдруг все-таки с ними встречусь, надо понимать, сколько их.

— Десяток и еще человек пять то ли оруженосцы, то ли слуги, по виду серьезные вояки.

— Вот холера, много.

— Ты что это удумал, а? Так по городу к ним стража присоединится, и они тебя искать будут, пятьсот оренов, Рин, пятьсот.

— Вит, а контрабандисты, должны же они быть в городе, раз здесь есть порт.

— Наверняка есть, но, может быть, отец и знал и вел с ними дела, я не знаю их, мне просто это не нужно, да и не факт, Рин, что за эти деньги они тебя не сдадут.

— Действительно, может, есть еще какие идеи, как покинуть город, Бусю не хочется бросать. — Я потрепал его по шее.

— Хм, — Вит задумался и задумался надолго, мы шли по каким-то темным и грязным закоулкам.

А ситуация с Анджеем и с Анелей меня больше не беспокоила и не казалось ужасной. Здесь проблема побольше будет. Все познается в сравнении.

Да и что от меня этим рыцеренышам надо, и так понятно, обидел сопляка и коня увел, а он оказался чьим-то сынком, вот и результат. Даже не думал, что мне от них привет прилетит, сколько времени-то прошло, а нет, злопамятные суки, где-то услышали, вот и приехали мне привет пламенный от всего сердца передать. Разговаривать они со мной вряд ли будут, а вот на куски пластать очень может быть.

Вот и помогай людям, злость растекалась по всему телу. Мог его бросить, проявил человеколюбие. Хотя не факт, что было бы лучше.

Вот сучье вымя.

Бросил взгляд на думающего Вита, у которого нервно подрагивали пальцы на руках.

Не все люди такие, не все. А может, он просто не испорчен еще этой паскудной жизнью.

— Рин, кажется, придумал, можно через порт уйти. По вечерам и тем более ночью стража там не любит появляться, так что не сунется. Может, какие корабли завтра уходят, и удастся договориться с капитанами, они и увезут. Только цена может быть изрядной, если что, я смогу сбегать до дому и принести денег. К тому же есть среди них знакомые, кто-то с отцом моим дела вел, а с кем-то и я веду. Стоит попробовать.

— Это явно получше, если что, уплыву сразу подальше, да, стоит попробовать, а по поводу цены решим, надо сначала найти, кто согласится.

Пока все это говорил, стальной меч снял с коня и повесил на пояс, в такой ситуации это явно будет не лишним. Надо бы еще метательные ножи найти, вот холера, не помню, в какой они сумке. Ладно потом.

— Веди, попробуем.

Вит кивнул и повел меня какими-то грязными, вонючими и узкими переулками, по которым было видно, что тут редко ходят. Вот, что значит, местный, который знает дороги. Думаю, сам я бы поперся чуть ли не через центральные улицы, где меня бы и встретили с пирогом да солью.

Дорога заняла изрядно времени, все-таки поплутали, да и Вит, видно было, что не очень хорошо знает эти переулки, а народу попадалось все меньше и меньше с приходом темноты.

Когда уже начали приближаться к порту, в нос ударил запах рыбы, тухлятины и помоев, а в проулках стало появляться все больше куч мусора и отходов жизнедеятельности людского общества.

Войдя на пристань, первое, что я увидел, море и силуэты кораблей под светом звезд и луны. А свежий бриз разгонял запахи, он был прохладный, я поежился, по всему телу разбежались толпы мурашек.

— Рин, ты давай с Бусей вон там возле бочек встань, только не на виду, а я попробую пройтись разузнать, вдруг что выйдет.

И Вит побежал в темноту, я четко видел его, отойдя подальше от меня, он попытался осмотреться, темно, редко где светили фонари или горели костры. Повернув направо, он направился в близлежащую таверну, возле входа которой как раз пылал огонь в каком-то очаге и освещал округу.

Я же отошел к указанному месту и присел на сломанную бочку, стал гладить Бусю.

Мыслей в голове не было, все их съела утихшая злость и ярость.

Буся как будто понимал всю серьезность ситуации, стоял молча, лишь иногда переступая с ноги на ногу и цокая копытами.

Спустя полтора часа, когда я уже устал ждать Вита, а в голове начали появляться мысли о том, не попал ли он в беду и не истекает ли кровью от удара ножом в ближайшем переулке, я увидел парня, идущего в мою сторону, не хотелось, чтобы он пострадал по моей вине, пытаясь помочь.

В руках он нес баклагу и иногда к ней прикладывался.

— Рин, все узнал, нашел тебе место, будешь? — он протянул мне баклагу.

Приняв тару из его рук, я принюхался, пахло вином и пряностями.

— Молодое вино с какими-то добавками из самого Офира, вкусное.

— Ага, только напиться не хватало, — проворчал я, прикладываясь к баклаге. Хм, и вправду вкусно.

— Завтра уходят два корабля: один в Новиград, там капитан отказал, — он грустно развел руками, — второй в южном направлении, вот там согласились взять пассажира, только денег запросили изрядно, триста оренов, но я могу до дома сбегать и принести, это не проблема. Проблема в том, что он согласен взять только пассажира, а вот твоего коня нет, там просто места столько нет. Вот такие дела, Рин, — и парень развел руками.

— Вот холера, — бросать Буцефала и оставлять его здесь, мне совсем не хотелось. Я стоял и молча гладил его по голове, обдумывая ситуацию.

Два выхода, первый сейчас идти на корабль и с рассветом на нем уплыть, оставив Бусю здесь. Меня потеряют, это точно и преследовать не смогут. А потом вернуться за ним через год, через два… А второй — попытаться уйти через стену, Бусю придется также здесь оставить. Только когда стену буду перелезать, меня могут увидеть и попытаться задержать. Я могу оставить следы, и по ним меня тоже могут найти. Когда город обшарят и не найдут, они могут, конечно, начать обыскивать окрестности и близлежащие деревни, где я как раз буду дожидаться вести от Вита, что так же плохо, как и все вышеперечисленное. Если отбросить все эмоции, то путь на корабль — это лучший выход.

— Вит, а в каком южном направлении корабль-то идет? — обратился я к Виту, который дожидался моего решения.

— Я так понял, в Цинтру, — парень пожал плечами.

— Бусечка, милый, — я поглаживал его между ушей, — я тебя не брошу, вернусь, дождись меня, я точно вернусь, — у меня даже дрогнул голос. — Вит, ты сможешь за ним присмотреть, пожалуйста, — я взглянул на парня, нет, на молодого мужчину, которого начал уважать, который за столь короткое время стал мне другом.

— Да, конечно, Рин, — и парень кивнул, — я присмотрю за ним, он дождется тебя, а эти точно его не найдут, я его перекрашу, и все.

— И где ты это делать будешь, в конюшне Анджея?

Парень окрысился.

— Хрен им, в свой дом перееду, пошли они на хрен, и Анджей, и Анеля, так не делается, так нельзя.

— Спасибо, Вит, спасибо за все, — и я крепко обнял парня.

— Пошли, покажешь какой корабль, я решил.

И в полной тишине мы прошлись до стоящего на пристани корабля, лишь стук копыт о мостовую моего Буцефала разгонял сгустившуюся тишину.