Поколение Китеж. Ваш приемный ребенок

Пусть будет самим собой настолько полно и прекрасно, как ему доступно.

Антоний Сурожский.

Человек перед Богом

Дети-сироты редко говорят о том, что они на самом де­ле думают о своем будущем. Многие вообще лишены спо­собности создавать образы желаемых целей и представ­лять пути их достижения.

К тому же они, как правило, старательно скрывают НА­СТОЯЩУЮ МЕЧТУ даже от приемных родителей. Нужно много терпения, такта и установившегося доверия, чтобы добиться от детей честного ответа на простой вопрос: «Что ты хочешь в будущем?»

В Китеже мы уделяем этой футурологической работе много внимания и сил, так как через образ МЕЧТЫ можно подвести ребенка к пониманию необходимости соблюдать правила, учить уроки, вообще делать усилия.

Даже наивная детская мечта может все-таки стать по­будительным мотивом для развития каких-то полезных для жизни качеств.

Я хочу быть полководцем!

Отлично, значит, тебе надо рано вставать и заниматься спортом, чтобы стать сильным. Ты же видел в кино, сколько полководцу приходится сра­жаться.

Когда через месяц ребенку захочется быть миллионе­ром, можно воспользоваться этим, чтобы научить его умно­жать и делить огромные суммы денег. Пусть он привыкает, что вы всегда поддержите его в деле создания планов соб­ственной жизни. Пусть это будет вашей совместной игрой. А заодно приучайте его к мысли, что для достижения мечты требуются практические шаги!

Но для начала постарайтесь разговорить вашего ре­бенка на заданную тему и научитесь правильно анализи­ровать его ответы.

Вот правдивые ответы наших китежских детей на во­прос: «Каким ты видишь свое будущее?»

Вера, 10 лет:

Я знаю, что у мамы будет ребенок, и я буду по­могать папе с мамой в эту трудную минуту, и во­обще у меня будет лошадь, может даже кошки. Мне нравятся психологи, поэтому я хочу стать психоло­гом…

Для этого возраста типично смешение временных пла­нов. Ближайшие актуальные желания и потребности нахо­дятся в одном ряду с нереалистичными и схематичными фрагментами образа будущего.

Поверхностно воспринимаются образцы поведения и роли взрослых из ближайшего окружения.

В этом возрасте дети еще не могут даже самим себе объяснить: «Почему я хочу это, а не то?», не знают, как от­делить важное от второстепенного, на чем сосредоточить силы.

Но вы уже можете похвалить девочку за доброе наме­рение помогать воспитывать братика или сестричку.

Саша, 12 лет:

Когда я вырасту… я пойду в институт. Мне бы хотелось пойти танцевать хип-хоп… потому что по телевизору я видел, как танцуют… хотел бы пойти на хорошую работу. И еще я добьюсь того, чтобы у меня была жена, дети, квартира, деревня, машина. Я хотел бы, чтобы у меня были хорошие отношения с Китежем.

Этому ребенку уже можно попытаться объяснить, что такое институт и как туда можно «пойти». Лучше всего это сделать не родителям, а старшим братьям или друзьям, ко­торые уже учатся в институте.

Миша, 12 лет:

Я хочу, чтобы я стал учителем начальных классов. Хочу, чтобы у меня был велик. Я хочу во­дить машину и мотоцикл.

Я хочу съездить в Африку и на Черное море. И еще хочу, чтобы я стал выше и сильнее, чем сейчас.

Кое-что из этих планов можно начать реализовывать сразу, увязывая их в единую картину с более поздними до­стижениями. Настойчивые занятия спортом могут быть воз­награждены покупкой велосипеда. Хорошая успеваемость в школе — шаг к профессии учителя и, если позволяют фи­нансы, отличный повод поехать с ребенком на Черное мо­ре. Так у вашего подопечного формируется уверенность, что реальные цели вполне достижимы. А это в свою оче­редь порождает дополнительную энергию, чтобы мечтать и дерзать.

Андрей, 13 лет:

Марина, 13 лет:

Тут необходимо некоторое отступление. В прошлом го­ду у Марины была мечта — мотоцикл «Харлей». При этом накопить на мотоцикл она планировала, работая воспита­телем в московском детском саду.

Приемная мама и старший брат были вынуждены тер­пеливо объяснять девочке, почему ее образ несбыточен. Пришлось посвятить урок математики финансовым рас­четам. Сопоставили возможную зарплату со стоимостью мотоцикла, подсчитали, сколько нужно лет трудиться, сколько отдавать за квартиру, сколько уйдет на питание. Марина сама провела все расчеты и действительно убе­дилась, что она не правильно продумала путь к своей мечте. Осознав это, она возмутилась, что зарплата воспитателя такая маленькая, а жизнь такая несправедли­вая.

Потом стала вместе с нами продумывать другие образы действий для достижения жизненного преуспевания.

И вот что она сказала в этот раз:

Хочу быть судьей, хоть это, наверное, труд­но. Я считаю, что все в жизни должно быть по справедливости. И еще хочу быть переводчиком, потому что я понимаю, что и о чем говорят на английском.

Заметьте, здесь уже более осмысленный подход к вы­бору модели будущего. Только в тринадцать лет девочка смогла связать знания, которые она получает в школе, с долгосрочной жизненной перспективой.

И еще:

Хочу быть хорошей дочкой у мамы, чтобы она гордилась мною и хочу помочь своим братьям и сестрам получить образование… хочу опекать их и научить, как надо жить. Хочу вырасти нормаль­ным, понимающим и умным человеком.

Здесь уже есть и зачатки самооценки, и зацепка за ре­альные жизненные задачи.

Синди, 13 лет:

Лиля:

Я в Китеже уже шесть лет. Мне повезло. Я по­лучила любовь и поддержку людей, которым доверяла. Я была ребенком, который видел много плохого и мало хорошего, а в Китеже обрела много такого, что мне не хватало. Сразу полюбила приемных ро­дителей, хоть и не знаю почему. Именно из-за хо­роших родителей я стала меняться, перестала бо­яться всех и все, смогла доверять и просить о помощи. Китеж это место для любого ребенка, который хочет измениться и не быть таким, как его родите­ли (имеет в виду о своих кровных родителей). Я хочу измениться и не быть, как мои родители, а стать кем-то в жизни.

Роман, 16 лет:

Я не знаю, какие жизненные планы были у него год на­зад, поскольку он вообще предпочитал не беседовать со мной, приемным отцом, на эту тему. Тем неожиданнее для меня были его осознания в десятом классе.

Будущее зависит только от меня. Странно, когда человека спрашивают о его будущем, он неволь­но задумывается о своей профессии. Это потому, что общество вдалбливает в твой мозг программу, где ты должен получить профессию, в соответствии с благосостоянием своей семьи. Если отец — води­тель грузовика, то девяносто процентов сыновей станут водителями… для них невозможно увидеть профессию выше.

Но когда меня спрашивают о будущем, Я не заду­мываюсь о своей профессии. Я представляю себе личность с чертами характера, которые я хочу развить в себе. Мне не хватает уверенности говорить о том, кем я буду. Я могу представить себе разные профес­сии. Но я хочу оставить пока за собой право выбора и не придумывать себе, вернее не навязывать, какую– то профессию.

Женя, 16 лет:

Человек открывает сознание и начинает вос­принимать мир всерьез, когда ему это становится необходимо или когда боится потерпеть глобальную неудачу в будущем.

Человек должен заставить себя заразиться тем настроением, чувством уверенности, которое пове­дет его к дальнейшим действиям. Но человек обычно даже не задумывается, что он должен сохранять то чувство силы и уверенности так долго, как ему тре­буется. Человек должен обладать колоссальными силами, чтобы так делать…

Заметьте, какие взрослые осознания, какая потреб­ность во внутреннем усилии и при этом неуверенность. Он все еще не может сказать «Я» вместо — «человек». «Я» — слишком обязывает!

И дальше, когда подходит к особенно опасной и болез­ненной для себя теме, отдаляется еще больше:

…ребенок в какие-нибудь яркие моменты про­являет себя в полную силу, но удержать его (это он имеет ввиду себя) в этом — это значит жить по– другому, а жить по-другому — это стать другим человеком, но ребенку это не надо, и он боится…

Мила, 16 лет:

Клянусь честью, наши дети дословно так пишут и гово­рят о своем будущем.

Я не уверен, что все их мечты сбудутся и каждому хва­тит сил, чтобы противостоять неизбежным трудностям и проблемам, без которых не обходится ни одна судьба. Но я вижу в них драгоценные зачатки нового поколения, спо­собного воспринимать нравственные законы как необхо­димую часть собственной жизни!

Приемный родитель — сложная творческая профессия, которая куда ближе к искусству, чем к ремеслу или науке. Она требует особого состояния духа, вдохновения.

Как в любом виде искусства, здесь не избежать взле­тов и падений, разочарований и озарений. Здесь неиз­бежны неудачи. Но каждая удача — это спасенная жизнь, вернее, заново выстроенная по законам счастья и на­дежды.

Мы не воспитываем. Мы помогаем маленькой личности выстраивать свой мир, опираясь на нашу поддержку и опыт.

Не бойтесь брать детей в свои семьи, не отчаивайтесь, если что-то идет не так.

Будьте терпеливы, профессиональны и полны безуслов­ной любви.

Наши дети этого заслуживают.

note 2 Здесь и далее прямая речь китежан — детей и взрос­лых — приведена без изменения стилистических особенно­стей. (Примеч. ред.)