Покори меня

ГЛАВА 5 ХОЧУ БЫТЬ ПЛОХОЙ

ХОЛЛИ

Во что, черт возьми, я ввязалась? Смотрю прямо перед собой, пока мы едем обратно к дому: это единственная мысль, которая постоянно мелькает у меня в голове. Эта маленькая игра опасна. Трип опасен. Я знаю это. Все мои чувства кричат об этом. Меня беспокоит, что я согласилась изображать девушку Трипа, учитывая то, что меня влечет к нему физически, но его предложение было слишком заманчивым, чтобы отказаться. Джексон должен увидеть, что я могу двигаться дальше и что моя жизнь не вращается вокруг него. Не хочу, чтобы он думал, будто чуть не сломал меня.

Когда мне было семнадцать, Джексон Круз был для меня всем. Даже сейчас мне трудно притворяться, что я ничего к нему не чувствую. Я пускала по нему слюни с тех пор, как стала достаточно взрослой, чтобы заглядываться на мальчиков. В тот момент, когда он пришел на трек отца и сверкнул ямочками на щеках, я пропала. Джексон был моим первым увлечением, первым мужчиной и первым парнем, в которого я влюбилась — все это кое-что да значит для меня. Его поступок по отношению ко мне не сможет стереть все это, хотя мне бы этого хотелось. Как бы это ни было противно, я хочу, чтобы он вернулся.

Трип переключает двигатель «Мустанга» на пониженную передачу, когда мы сворачиваем за угол и притормаживаем. Он сворачивает на подъездную дорожку, ведущую к офису и нашему дому.

— Где мне припарковаться?

Я показываю на наш дом.

— Можешь остановиться там, раз уж будешь жить у нас дома.

Трип скользит взглядом в мою сторону.

— Знаешь, это нам на руку.

— Что?

— Мы будем жить под одной крышей. Знание, что мы, вероятно, спим вместе каждую ночь, сведет Джексона с ума.

Я отрицательно качаю головой.

— Думаю, ты ошибаешься на его счет. Он не будет меня ревновать. Это он бросил меня, помнишь?

Трип выключает зажигание и смотрит на меня.

— Парень хочет тебя. В противном случае не стал бы пытаться задеть меня, назначая свидание в моем присутствии. Джексон хочет, чтобы я знал, что вторгаюсь на его территорию.

— Господи, ты говоришь так, будто это соревнование «Чья струя дальше».

— В некотором смысле, так оно и есть. В его глазах победит тот, кто будет бороться за тебя сильнее. Нам просто нужно посмотреть, как далеко он готов зайти.

— А если нет? — Я опускаю голову, ненавидя мысль о том, что Джексон снова меня отвергнет.

Трип нежно касается моего подбородка и заставляет посмотреть ему в глаза.

— Так и будет. За тебя стоит бороться. Любой идиот это понимает. Теперь, когда он видит, что ты так легко ушла, понимает, что был дураком, позволив уйти. Его очередь почувствовать горечь отказа. Поверь мне, он хочет тебя вернуть.

Я приоткрываю рот и смотрю на манящие губы Трипа. Он совсем не такой, как я ожидала. Впервые увидев, я захотела его. Но после того как поняла, что наш поцелуй ничего для него не значит, предположила, что Трип еще один жалкий засранец, который заботится только о том, чтобы заполучить очередную цыпочку. Однако эта его сторона заботливая и чуткая. Она делает парня еще привлекательнее, что очень плохо. Хотеть его — неправильно, особенно учитывая, что он помогает мне вернуть любовь другого мужчины.

Трип пристально всматривается в мое лицо, прежде чем, в конце концов, решает меня отпустить.

— Уже поздно. Нам лучше пойти внутрь, чтобы я смог распаковать вещи и хорошенько выспаться. У нас завтра ревнивый бывший, помнишь?

Я тяжело сглатываю и киваю в знак согласия, все еще глядя ему в глаза.

— Было бы хорошо спать с тобой. — Трип смеется, и я быстро закрываю рот рукой. И тут же пытаюсь исправить свою ошибку. — Я имею в виду, поспать было бы хорошо. — Это только заставляет его смеяться сильнее, и я разочарованно выдыхаю. — Остановись. Ты знаешь, о чем я.

Мне хочется сунуть голову в песок.

— Думаю, это была подсознательная ошибка, — говорит он, поправляя бейсболку и подмигивая мне, прежде чем открыть дверь и выйти.

Захлопнув за собой дверцу машины, я следую за ним.

— Это не так.

Парень поднимается на крыльцо и прислоняется к стене дома прямо у двери. Я чувствую на себе его горячий взгляд, пока выуживаю ключи из кармана.

— Продолжай говорить себе это, сладкая. Ничего страшного, если признаешь, что хотела бы трахнуть меня, потому что, думаю, я хотел бы того же. Очень жаль, что теперь мы напарники и соучастники заговора и это невозможно. Почти уверен, такое плохо скажется на бизнесе.

— Ш-ш-ш, — ругаю я его. — Папа может тебя услышать, — рычу я, когда пытаюсь вставить ключ в замок, но не могу провернуть. — Давай же.

Трип наклоняется и шепчет мне на ухо:

— Я знаю, как снять это напряжение.

Я дергаю плечом, пытаясь оттолкнуть его от своего уха, и позволяю двери распахнуться.

— Да.

Трип хихикает, следуя за мной внутрь.

— Звучало довольно восторженно. Могу только представить, как ты будешь звучать, когда…

В фойе вспыхивает свет, и Трип быстро закрывает рот, в то время как мои щеки горят еще жарче. Никто не хочет, чтобы их родители услышали подобный разговор.

Папа затягивает пояс тонкого голубого халата на талии и смотрит на часы над нашими головами.

— А я все гадал, когда вы вернетесь. Ужин в холодильнике, если вы голодны.

Меня переполняет чувство вины.

— Прости, пап. Мне надо было посоветоваться с тобой, прежде чем соглашаться поужинать с Трипом. Надо было пригласить тебя.

Он трет глаза.

— Все в порядке. Я все равно очень устал. Что ж, теперь, когда знаю, что ты дома, я возвращаюсь в постель.

— Тебя все еще нездоровится? — обеспокоенно спрашиваю я.

Его потеря веса в сочетании с тем, насколько измученным он себя чувствовал в последнее время, немного беспокоит меня. Папа всегда был в движении. Мысль о том, что он так рано и так часто ложится спать, кажется странной. Обычно у него энергии больше, чем у меня.

Он кивает.

— Немного. Надеюсь, еще пара ночей крепкого сна взбодрят меня и избавят от этого упадка сил, с которым я боролся последние пару месяцев.

— Думаю, тебе пора записаться на прием к врачу. Ты слишком долго чувствуешь себя так. — Мы уже говорили об этом раньше, и мне не хотелось бы развивать эту тему, но я беспокоюсь.

— Я не могу, Холли. Они захотят провести кучу тестов, которые мы не можем себе позволить. Если станет совсем плохо, я запишусь. Обещаю. — Папа слегка улыбается. — Ну, спокойной ночи, дети. Увидимся в офисе рано утром. Трип, завтра сможешь проверить трассу.

Трип кивает и улыбается.

— Звучит неплохо.

Папа поворачивается и скрывается в своей спальне, а я смотрю на дверь. Что бы с ним ни происходило, мне это не нравится.

Я поворачиваюсь к Трипу.

— У тебя в машине есть сумки, которые нужно отнести наверх?

— Только спортивная сумка.

— И это на целый месяц?

Он пожимает плечами.

— Я привык часто бывать в разъездах. Путешествие налегке становится второй натурой, когда устаешь таскать с собой тонну дерьма. Кроме того, я прикинул, что, где бы ни остановился, там будет стиральная машина и сушилка. Я привык сам ухаживать за собой.

Это заставляет меня интересоваться им и его боссом — «денежным мешком». Он рассматривает и другие треки? Есть ли у нас конкуренция в этой сделке?

— Ты проверил много треков для этого инвестора?

— На самом деле, это первый.

Поднимаю бровь.

— Итак, что еще ты для него проверяешь? Я знаю, что скотоводы не могут так много путешествовать. Кто будет кормить скот?

Трип почесывает затылок, как будто нервничает, и ему требуется некоторое время, чтобы ответить мне:

— На самом деле я не занимаюсь разведением коров.

Я улыбаюсь.

— Ни на секунду тебе не поверила. И чем занимаешься на самом деле?

— Я личный помощник музыканта. — Его ответ прост и имеет гораздо больше смысла. Никогда раньше не видела фермера, похожего на него. Байкер? Да. Парень из рок-группы? Да. Фермер? Нет.

Раз уж парень мне открылся, интересно, смогу ли я заставить его раскрыть тайну личности инвестора?

— Теперь верю. Так этот инвестор — музыкант?

Трип качает головой и делает шаг назад к двери.

— Не скажу.

— Да ладно тебе. Я просто хочу знать, кому это интересно, вот и все. Я умею хранить секреты. Клянусь. — Даже я слышу тихое нытье в своем голосе, но знать, кто может стать нашим партнером в бизнесе, жизненно важно. Если это правильный человек, мы можем использовать его статус знаменитости, чтобы привлечь сюда организаторов более крупных событий.

Рука Трипа лежит на дверной ручке.

— Прости, сладкая. Я не могу раскрыть эту информацию. Это все испортит.

— Узнаем ли мы когда-нибудь? — спрашиваю я.

Трип открывает дверь и смотрит на меня с улыбкой на губах.

— Узнаете, когда придет время.

— Можешь хотя бы намекнуть?

Он наклоняет голову.

— Давай назовем его мистер Ударник.

Мои глаза расширяются.

— Он барабанщик?

Трип бросает мне дерзкую ухмылку, от которой у меня едва ли не подкашиваются колени.

— Может быть.

Прежде чем я успеваю задать еще несколько вопросов, мужчина выскальзывает за дверь.

Я поворачиваюсь, хватаюсь за перила, медленно поднимаясь по лестнице, и пытаюсь определить, какой барабанщик может быть инвестором. Папин друг в банке сказал, что у него тоже немного информации: только то, что человек, вкладывающий деньги, хочет оставаться в тени, пока Трип тщательно не исследует это место и не доложит ему. Если инвестор какая-нибудь рок-звезда, это может быть здорово для бизнеса. Может быть, что-то вроде того, что Кэри Харт сделал для тату-бизнеса в Лас-Вегасе. Одно его имя привлекает людей в салон, которым он там владеет.

Это отличная новость.

Я закрываюсь в своей комнате и беру ноутбук с тумбочки. Конечно же, я смогу что-нибудь найти.

Ввожу «барабанщик» в поле поиска и дожидаюсь результатов. Когда появляется более пяти миллионов результатов, издаю стон.

— Это просто смешно. Все равно что искать иголку в стоге сена.

Закрываю экран, прежде чем убрать ноутбук. Слишком много ссылок, я никак не смогу выяснить, кто это.

Ложусь на спину, упав на груду подушек позади меня на моей большой кровати. Вырисовываю пальцем узоры на голубом покрывале, пока позволяю себе мечтать о том, что ждет это место в будущем. Я закрываю глаза и пытаюсь представить знакомые группы. Не многие отдельные участники групп приходят на ум. Когда размышляю о группе, думаю о них в целом. У меня никогда не было желания изучать отдельных участников группы. Я не могу назвать даже пятерых барабанщиков.

Даже не знаю, с чего начать. Трип не сказал, новая это группа или почивающая на лаврах. Шансы на то, что я выясню это сама, не очень велики. Я могла бы попробовать поискать Трипа, но, — если у него нет веб-сайта, в чем я сомневаюсь, связывающего его с группой, — это, вероятно, не поможет. Это была бы пустая трата моего времени.

Мне придется заставить парня рассказать мне все самому.

Образ улыбающегося Трипа, пятящегося к двери, всплывает в моей голове. Он опасно сексуален. Одной его улыбки достаточно, чтобы расплавить мои трусики.

За последние пару лет Джексон был единственным мужчиной, о котором я думала, поэтому мне трудно убедить свой мозг, что это нормально — двигаться дальше и находить других мужчин привлекательными. Возьмем, к примеру, Трипа: как бы мне ни было неприятно признаваться в этом самой себе, Трип — именно мой тип парня. Он дерзок, сексуален, и все же у него отличное чувство юмора. Не могу поверить, что он готов помочь мне заставить Джексона ревновать. Это очень мило, и он никак не мог знать, как много это значит для меня.

Было ужасно узнать, что все годы, которые мы провели вместе, для Джексона ничего не значили: он так мало думал обо мне, что смог выбросить меня, как конфету, потерявшую вкус. Когда вы обнаруживаете, что то, что вы считали реальным, является ложью — все меняется. Мне больно, и я признаю, что хочу сделать ему больно в ответ.

Если Трип прав, и вид нас двоих беспокоит Джексона, это будет лучшая расплата, которую я могу просить.

В какой-то момент, пока все это проносилось у меня в голове, я, должно быть, заснула, потому что следующее, что я помню — непрерывный поток солнечного света, льющийся через окно и бьющий мне в глаза.

Дерьмо. Я опаздываю. Постоянным клиентам-гонщикам нравится ранний старт, когда они приезжают кататься в трек-дни.

Закрываю лицо рукой, чтобы защититься от яркого света, и сажусь, пытаясь сориентироваться. Ставлю обе ноги на деревянный пол и отталкиваюсь от кровати, натягивая ночную рубашку на бедра по пути в ванную.

Зевая, открываю дверь, чтобы ответить на утренний зов природы. Мой зевок быстро превращается в глубокий вдох, когда взгляд широко распахнутых глаз останавливается на загорелом, подтянутом и очень голом Трипе, стоящем у стойки в ванной и чистящем зубы. Мой взгляд летит к его средней части и глаза быстро расширяются. О боже мой! Его член прямо там, на виду у всего мира. Ладно, может быть, не всего мира, но определенно у меня на виду.

Я быстро поворачиваю голову, чтобы не смотреть, когда жар ползет вверх по моей шее, прежде чем осесть на щеках.

— Что ты делаешь?!

— А что, по-твоему, я делаю? Чищу зубы. Гигиена полости рта очень важна, — говорит Трип с полным ртом пасты.

Я вздыхаю, но звучит почти как рычание.

— Я имела в виду, почему ты голый?

— Хм, в душе и следует быть голым. — Мне даже не нужно видеть его лицо, чтобы понять, Трип довольно улыбается.

Я хватаю белое полотенце с вешалки на стене и протягиваю ему.

— Вот. Прикрой эту штуку.

Трип сплевывает в раковину, а затем берет полотенце и его глубокий смех наполняет крошечную ванную.

— Что? Мы что, в пятом классе? Это член, Холли. Называй вещи своими именами.

Краем глаза смотрю, как Трип перекидывает полотенце через плечо, поворачиваясь так, чтобы я могла полностью видеть его соблазнительную обнаженную фигуру.

— Его нужно повязать вокруг талии.

Трип небрежно прислоняется к стойке. Очевидно, он нисколько не стесняется стоять полностью обнаженным передо мной.

— Послушай, мужчинам нравятся женщины, которые не боятся говорить непристойности. Это будет нашим первым уроком, как заинтересовать парня. Если ты хочешь, чтобы я прикрылся, перестань вести себя как маленькая испуганная девственница и завладей моим вниманием. Посмотри мне в глаза и скажи, чтобы я прикрыл свой член.

Я закатываю глаза.

— Это просто смешно.

— Тебе нужна моя помощь или нет? — Когда я не отвечаю сразу, он барабанит пальцами по стойке. — Я жду… и могу стоять здесь весь день. У меня нет никаких проблем с тем, чтобы хвастаться тем, чем меня наделил Бог, и когда я говорю «наделил», ну, ты знаешь. Ты же видела, — усмехается Трип.

Сжимаю губы в тонкую линию. Как бы мне ни была ненавистна мысль о том, чтобы опуститься до такого неловкого уровня, в глубине души я понимаю, что он прав. Я всегда слышала, что мужчины любят, чтобы их женщины были и грешницами, и святыми. Мне нужно смириться и сделать это. Хочу доказать Джексону и всем остальным, что я не просто прямолинейная хорошая девочка, которой они все меня считают.

Зеленые глаза Трипа впиваются в мои, как только наши взгляды встречаются.

— Прикрой свой гребаный член, пошляк.

Парень ухмыляется и медленно стягивает полотенце с плеча одной рукой. Татуировки, выгравированные на гладкой коже его рук, плеч и груди, привлекают мое внимание, пока Трип оборачивает полотенце вокруг своей талии.

— Возможно, у тебя все-таки есть надежда, сладкая. Но у нас еще много работы. Мы должны продолжать работать над тем, чтобы сделать твой хорошенький ротик грязным.

Я скрещиваю руки на груди.

— Прекрасно. Так и сделаем. А теперь, пожалуйста, выйди, чтобы я могла пописать.

— Конечно. — Трип подмигивает мне, прежде чем протиснуться мимо меня и шлепнуть меня по заднице.

Моя кожа горит от его прикосновения, и я потираю свой зад, чтобы унять боль.

— Эй!

— Просто разогреваю попку на потом. Привыкай к моим прикосновениям, детка. — Он поднимает руки вверх и, развернувшись, идет по коридору. — Сегодня эти штуки будут на тебе повсюду.

— Фу.

Я закрываю дверь чуть сильнее, чем собиралась. Несмотря ни на что, мне приходится напоминать себе, как важно быть милой с Трипом. Он помогает мне с самым важным в моей жизни: с этот треком и возвращением к Джексону.

Смотрю на себя в зеркало и изучаю отражение, проклиная себя за то, что позволила Трипу задеть меня. Мне нужно перестать так быстро раздражаться.

Перекидываю волосы через плечо и включаю воду. Смотрю в отражение своих голубых глаз, пока жду, когда вода согреется. Образ Трипа, улыбающегося и сгибающего пальцы, когда он говорит о том, чтобы щупать меня, всплывает в моей голове. Я хочу, чтобы мысль о его сильных руках, обнимающих меня, не заставляла мой желудок трепетать так, как это происходит сейчас. Черт бы его побрал!

Плескаю немного воды на лицо и оглядываюсь на часы на стене позади. Сейчас не так поздно, как я думала. У меня есть время для обычной рутины. Я стягиваю через голову рубашку и снимаю нижнее белье, чтобы быстро принять душ. Отодвигаю занавеску и включаю воду как раз в тот момент, когда дверь ванной распахивается.

Я натягиваю занавеску на голое тело и, резко развернувшись, отшатываюсь.

Трип большой рукой хватает меня за локоть, чтобы поддержать.

— С тобой все в порядке?

Я шарахаюсь от него. Мне не нравится, что он прикасается ко мне, когда я совершенно голая.

— Почему ты не стучишь?

— Ты не постучала, поэтому я решил, что наши отношения достигли уровня «без стука».

Я толкаю его плечом в сторону открытой двери, осторожно, сохраняя шторку обернутой вокруг себя.

— Ну, это не так, а теперь убирайся.

Он поднимает руки.

— Полегче. Я просто пришел за зубной щеткой и дезодорантом. Обещаю, что не буду подглядывать, если ты этого не захочешь.

— Убирайся, — приказываю я.

— Скажи «пожалуйста». — Я прищуриваюсь, и он поднимает бровь. — Наша сделка…

Это буквально убивает меня.

— Фу. Хорошо. Пожалуйста, убирайся.

Трип сгребает свои вещи со стойки и ухмыляется.

— Только потому, что ты умоляла. Я никогда не могу отказать женщине, когда она умоляет.

Когда Трип снова смеется надо мной, я борюсь с желанием накричать на него и сказать, что передумала и наша сделка того не стоит. Хочу, но не буду. Мне нужно довести дело до конца. Я устала все время думать о Джексоне. Даже я знаю, насколько это жалко, а эта маленькая сделка с Трипом поможет мне увидеть те чувства, которые я лелею. Джексон либо захочет, чтобы я вернулась, либо будет продолжать притворяться, что между нами ничего не было, а это будет означать, что все действительно кончено.

В любом случае, я готова жить дальше. Мне нужно новое направление, и хочу найти кого-то, кто действительно хочет меня.