Полный улет

Глава двадцать третья

Сара спала. Пайк разглядывал ее нежную, слегка разрумянившуюся кожу в тусклом свете ночника. Ее челка слиплась на лбу от пота. С приоткрытым ртом и отброшенной назад рукой, Сара была похожа на ребенка. Пайк задумался над тем, как быстро можно влюбиться. Он уже успел составить туманные и прекрасные планы на будущее: он проведет всю оставшуюся жизнь с ней, помогая воспитывать Дэррена, с которым он пока даже не знаком, кладя подарки под елку на Рождество. Но он также знал, что ничего этого не будет. Он уедет в Канаду, вот и все дела… Уедет, как только вернет свои денежки.

Черт. Все возвращалось на круги своя. Эти ублюдки Бишопы испоганили ему жизнь. Только что он чувствовал себя почти счастливым, и это впервые за десять лет… Но, надо признать, если бы Чес не умыкнул его деньги, он бы никогда не встретился с Сарой и никогда бы…

Поначалу он очень волновался, волновался, что у него ничего не получится. Пайк переспал с кучей разных девиц, с тех пор как от него ушла Марти, но все они были шлюхами. Если бы он не был все время настолько пьян, что не понимал, что делает, у него вообще бы ничего не получалось. Вначале он чувствовал себя с Сарой ужасно неуклюжим, большим, неловким и очень смущался. Но она была совершенно другой: такой естественной и возбуждающей, она не беспокоилась, что он может о ней плохо подумать, и вскоре он забыл обо всем, что его тревожило. Пайк тоже расслабился, ведь в конце концов это было все равно что гнать велик. Только гораздо приятней.

Пайк встал с кровати и пошел в ванную выпить стакан воды. Дом сильно остыл. Ноги обжигал ледяной кафель. Дэннис выпил воды из стакана для щеток и умылся.

Ему нужно отделаться от Ноэля. Отсюда он хотел уехать один. Сейчас ускользнуть было легко, только придется вывести из строя машину Чеса, ту, что они подобрали в Бате, чтобы Ноэль не смог его преследовать. Можно насыпать ему сахара в бензобак.

Да. Именно так и нужно делать: продолжать двигаться к цели, но теперь это в одиночку. Ему больше никто не нужен. Ноэль ему уж точно не нужен, это дело между ними, Пайком и Паттерсоном.

Когда он вернулся в спальню, чтобы забрать одежду, он подумал о Кирсти и решил взглянуть на нее. Девочка крепко спала, ее некрасивое личико сморщилось во сне, и она похрапывала. Пайк вспомнил о компьютере в багажнике своей машины. Его нужно достать, прежде чем свалить. Ведь она действительно помогла им там, у Германа.

Дэррен спал рядом, в соседней кроватке, и Пайк взглянул на него. Это был совершенно обычный ребенок. Обычный провинциальный ребенок, каким когда-то был и он. Он надеялся, что Дэррен таким и останется, а не встанет на дорожку, которую выбрал Пайк.

Вот дерьмо. О чем он только думает? Планирует свою жизнь с Сарой! Он ей не нужен. Ей не нужна жизнь, которую он может ей предложить. Это просто Рождество, все чувствуют себя немного сентиментально и одиноко, что-то такое витает в воздухе. Только и всего. Он просто забавлялся в чулане с той, с которой не следовало, кого он больше никогда не увидит.

Дэннис добавил новое правило к своему списку: никогда не строить планов среди ночи.

Стараясь не смотреть на Ноэля Бишопа, Бэзил вылил очередной чайник с кипятком в ванную.

Бэзилу не нравилось глядеть на Ноэля. Ему всегда было неловко среди голых взрослых, будь то в бассейне или где-то на пляже. У взрослых людей были ужасные тела: дряблые, толстые, плоть свисает с боков и трясется. Бэзил не любил смотреть даже на себя в голом виде. Это было все равно что смотреть на труп.

У Ноэля была очень бледная, сероватая кожа. К тому же он отъел большое, дрожащее пузо, из-под которого торчали длинные, бледные, худощавые, безволосые ноги, как у девушки. Он весь дрожал, прикрывшись руками. И выглядел лет на десять старше.

Было холодно, несмотря на пар, который поднимался над наполняемой ванной, и, хотя ведро убрали, вонь стояла невыносимая. Это напомнило Бэзилу тюрьму, когда приходилось выносить парашу. Он вспомнил, как пытался чистить зубы, а тут же рядом кто-то опорожнялся. Запахи имеют над людьми особую власть. А воспоминания были тошнотворными, как сама вонь.

— Так пойдет, — сказал Терри, посмотрев на ванну. Потом повернулся к Ноэлю. — Ты готов? Пора искупаться.

— Я туда не полезу.

— Ты когда-нибудь видел, как варятся крабы? Чпок! Все происходит моментально. Но это не кипяток, поэтому он тебя не убьет. По крайней мере, я так думаю. Я никогда прежде этого не пробовал… но здесь, понимаешь? Здесь грязно. Вот я и начну потихоньку разбираться.

— Я туда не полезу.

— Ты только… Как же правильно сказать? Не «обожжешься», но похожее слово? Покроешься рубцами? Нет, не то…

— Ошпаришься? — предположил Бэзил.

— Точно, ошпаришься. Пусть это будет эксперимент.

— Я туда не полезу.

— Тогда скажи мне, где деньги.

— Это не твои деньги.

— Время принять ванну. — Терри схватил Ноэля сзади за шею.

— Не делай этого, Терри. Я не храбрец. Я не переношу боль.

— Где деньги?

— Терри…

Ноэль завопил и выгнул спину дугой — Терри что-то сделал, но Бэзил не мог сказать, что именно. Ноэль снова закричал, потому что Терри согнул его, держа голову прямо над поверхностью воды. Ноэль пытался отвернуться.

Бэзил больше не чувствовал холода, не замечал вони. Его внимание было сосредоточено на Ноэле. Он никогда раньше не видел человека в таком страхе. Бишоп испытывал восторг, видя, что Терри полностью подчинил этого человека.

— В принципе это необязательно, Ноэль, — Терри разогнул Ноэля. — Есть другие варианты.

— Мне больше нечего сказать.

— Я вот что думаю, — начал Терри. — Мы будем все делать постепенно. Если я окуну тебя сразу, кто знает, к чему это приведет. Так что давай начнем с руки, ладно?

— Не надо, Терри.

Быстро, прежде чем Ноэль успел что-то сказать или предпринять, Терри окунул его левую кисть в воду. Ноэль закричал. Терри продержал руку в воде несколько секунд, потом отпустил его. Кисть и запястье стали пунцового цвета. Ноэль прижал руку к телу и весь согнулся, матерясь. От дикой боли у него из глаз брызнули слезы.

— Господи Иисусе, Терри. Я рассказал тебе все, что знал.

— Теперь другая рука, — сказал Терри и заставил Ноэля распрямиться. Бишоп попытался вырваться, но Терри скрутил его без усилий, словно ребенка. Потом он опустил в воду вторую руку Ноэля.

— Ладно, ладно, — закричал Ноэль. — Хорошо, я расскажу тебе. Кардиган.

— Что значит Кардиган?

— Это местечко в Уэльсе. Там деньги и находятся. Там Паттерсон.

— Где именно?

— Я не знаю. Знаю только, что в Кардигане.

— Это все, что ты хотел мне рассказать?

— Да.

— Это все, что ты знаешь?

— Да.

— Я верю тебе. Никто бы на моем месте не поверил, но я верю.

— Спасибо.

— Но тебе следовало рассказать мне все раньше.

— Извини.

— А теперь, раз ты был не до конца откровенен со мной, я признаюсь, что был не до конца откровенен с тобой. Ты залезешь в воду, Ноэль, весь, целиком. Этого требует мой пытливый ум. Мне любопытно, что с тобой произойдет.

— Нет, Терри. Умоляю тебя. Пожалуйста, не надо…

— Залезай.

Терри, похоже, немного ослабил хватку, и Ноэлю удалось вывернуться. Он отбежал к раковине, но больше бежать было некуда. Терри покачал головой. Он выглядел раздраженным и сделал шаг к Ноэлю.

В эту минуту раздался стук в дверь, такой неуверенный, похожий на кошачье царапанье.

— Ноэль? Ноэль? — Это был голос отца. — Впусти меня. Что происходит?

— Уходи, папа, — сказал Ноэль. — Пожалуйста, уходи.

Пайк сидел за кухонным столом и смотрел на чистый лист бумаги. Он хотел оставить Саре записку, чтобы она не подумала, что он сбежал, но не знал, что написать. Что бы он ни сочинил, все было не то. Напоминало благодарность или, того хуже, извинения. Наконец он собрался с силами и написал просто: «До свидания». Но, взглянув на послание, решил, что оно выглядит как-то мелодраматично. Тогда он смял листок и выбросил. Он просто уедет без всяких посланий, надеясь, что Сара все поймет.

Пайк тихонько, стараясь не дышать, открыл дверь и выскользнул наружу в темноту ночи.

— Ноэль? Что такое? Что происходит?

— Уходи, старик, — сказал Терри и попытался схватить Ноэля, который извивался как змея.

Бэзил начал оглядываться, когда загремела и задергалась дверная ручка.

— Ноэль? Ноэль?

— Хорошо, — решил Терри. — Впусти его сюда, пусть тоже посмотрит.

— Нет, Терри, — запросил Ноэль. — Не надо. Оставь его в покое.

— Впусти его.

Бэзил отпер замок и открыл дверь.

Он едва успел увидеть старика, стоящего за дверью с ведром наизготовку, как ему прямо на лицо хлынул холодный смердящий поток экскрементов. Бэзил закрыл глаза, но слишком поздно. Слизь проникла всюду: в нос, в рот, в волосы, в уши. Липкая, скользкая масса. Испытывая позывы к рвоте, Бэзил упал на колени.

Ноэлю только и была нужна эта секундная заминка. Терри повернулся посмотреть, что случилось, и Ноэль, проскользнув сзади, рванул к открытой двери.

Он перепрыгнул через Бэзила, которого рвало на полу, и побежал вслед за отцом.

Позади он слышал, как Терри бросился за ним, словно борзая в погоне за кроликом, но Ноэля подгонял страх. Одним прыжком он очутился внизу лестницы, там споткнулся и подвернул ногу, но тотчас побежал дальше, через гостиную и крыльцо на улицу.

Холод шибанул по нему как кулаком и ужалил обожженные руки. Стоял туман, и все вокруг освещалось призрачным оранжево-розовым светом уличных фонарей.

Ноэль почувствовал себя маленьким и беззащитным, он весь сник от холода.

Что теперь?

Ему нужно раздобыть ключи от машины, нужно раздобыть какую-нибудь одежду. Он был на улице голышом в морозную декабрьскую ночь.

И тут он услышал голос Терри.

— Возвращайся назад, Ноэль, — говорил он. — Возвращайся назад, я сказал.

Пайк как раз вынимал из багажника коробку с компьютером, когда услышал, что дверь дома Бишопа внезапно распахнулась, и увидел самого Ноэля, выбегающего оттуда абсолютно голым. Что еще стряслось с этим недоумком?

А потом вышел Терри Наджент, и Пайк все понял.

Терри закричал на Ноэля. Ноэль остановился и повернулся к нему лицом, он выглядел абсолютно беззащитным.

Терри схватил его.

— Привет, Терри, — сказал Пайк, и оба наконец его увидели.

Терри потащил Ноэля к машине.

— Не подходи, четырехглазый.

— Четырехглазый? — Пайк бережно опустил компьютер обратно в багажник. — И я слышу это от одноглазого, ну и ну! — Он посмотрел на Терри. У того на лбу красовалась какая-то заразная опухоль. — Или у тебя на лбу еще один глаз растет?

— Не пытайся шутить со мной, — сказал Терри.

Пайк посмотрел в багажник. Бейсбольная бита, что он конфисковал у ребят на парковке «Далстон-Кросс», была на месте. Но сначала ему нужно заставить Терри отпустить Ноэля.

— Ребята, у вас что, вечеринка? — спросил он, незаметно беря биту.

— Не пытайся шутить со мной, — повторил Терри.

— Терри, — сказал Пайк. — Ты — тупица.

Терри прищурился, отпустил Ноэля и пошел на Пайка.

Тупой мерзавец.

Одним быстрым движением Пайк выхватил биту из багажника и ударил Терри прямо по колену. Наджент этого не ожидал, и сила удара заставила его потерять равновесие. Второй удар по другой коленке, и Терри с возмущенным криком рухнул.

Прежде чем он успел подняться, Пайк ударил его битой по башке за ухом, и тут же, словно бильярдный шар, его голова дернулась и упала на асфальт.

— Охренеть, — сказал Пайк. — Ты только посмотри.

— Что? — спросил Ноэль.

— Я его вырубил.

— Не может быть.

— Точно, взгляни. Одним ударом. Охренеть. Ты видел это? У меня такое в первый раз. Один удар, и он в отключке, как лампочка.

— Спасибо тебе, Господи, — запричитал Ноэль. — Спасибо.

В это миг Бэзил Смолбоун, пошатываясь, выбрался из дома, вытирая лицо полотенцем. Он звал Терри.

— Подойди сюда, — сказал Пайк, и Смолбоун в удивлении уставился на них.

— Это, что ли, ищешь?

— Терри, что случилось? — Бэзил упал на колени перед неподвижной фигурой Наджента.

— Его ударили, — ответил Пайк. — А сейчас он с феями.

— Терри…

— Я знаю, — сказал Пайк. — Он мерзавец, разве нет?

— Терри…

— Что это за хрен? — спросил Пайк.

— Бэзил Смолбоун, — ответил Ноэль. — Он с Терри.

— Так, Бэзил, — сказал Пайк. — Затаскивай Терри в вашу машину и убирайся к чертовой матери, понял? И чтобы я больше вас не видел… никогда.

— Что ты сделал с Терри?

— Я думаю, это вы называете ударом победителя, — заметил Пайк. — А теперь убери свой мешок с дерьмом.

Пока Ноэль ходил в дом, чтобы одеться, Пайк помог Бэзилу оттащить мертвецки тяжелое тело Терри к машине. От Бэзила шла жуткая вонь, он все время моргал, а его глаза были красными и воспаленными. Пайк знать не хотел, что с ним случилось.

Через десять минут Пайк с Ноэлем тоже готовы были ехать. Сара согласилась взять Кирсти и пожить несколько дней с ней и сыном у своей матери на другом конце города, на случай если Терри с Бэзилом решат вернуться. Отца Ноэля, героя дня, не удалось уговорить уехать. Его распирало от детской гордости.

— Я показал этим ублюдкам, правда, сынок? Правда? А?

— Ты показал им, папа.

— Если они когда-нибудь и посмеют вернуться, они получат от меня другой особый составчик, верно? Ха, ха. Он даже не понял, чем я его так.

— Отец, это было омерзительно.

— Ха, ха, ха.

Ноэля мучила сильная боль, но он отыскал старый тайник Чеса с таблетками и теперь перебирал их, в надежде найти что-нибудь полезное. Он погрузил руки в лед, но боль все равно отдавалась в голове, словно он схватился руками за оголенный провод.

Перед отъездом Пайк отвел Сару в сторону.

— Мне очень жаль, что все так получилось, — сказал он.

— Все в порядке. Немного волнений моей скучной жизни не повредят. Так или иначе, это была ночь, что надо.

— Я знаю. Это было… это было здорово.

— У тебя не очень с подбором слов, верно?

— Я не могу сказать то, что мне хочется: что я хочу увидеть тебя снова, что я хочу вернуться, когда все закончится, чтобы ты смогла разбудить меня. Ничего такого я сказать не могу.

— Послушай, «мистер Пайк». Я не хочу, чтобы ты возвращался. Вот таким, как сейчас. Ты — человек глубоко несчастный. Здесь что-то засело, — она постучала по его голове. — Здесь что-то спрятано, и я не хочу иметь с этим ничего общего. Ты запутался. А мне двоих детей не нужно, одного хватает.

— Да. — Пайк постарался улыбнуться. — Спасибо за все.

— Что ж, спасибо тебе, мистер Пайк. — Она официально пожала ему руку и передразнила его улыбку.

Пайк отвернулся и пошел прочь.

— Но если ты когда-нибудь все уладишь, — закричала Сара ему вслед. — Ты знаешь, где меня найти!