Полный улет

Глава двадцать шестая

— В чем дело, Смолбоун? — Голос Терри звучал раздраженно. — Соберись.

— Я не могу, Терри. Понимаешь, глаза.

— А что с глазами?

— Они очень сильно болят, Терри… — Бэзил все время моргал. У него было ощущение, что глаза полны песка. Утром, когда он проснулся, то увидел, что белки глаз стали темно-красными, а веки отекли и опухли. Глаза беспрестанно слезились и вызывали жгучую боль.

— Думаю, мне нужно сходить к врачу, Терри. Наверное, у меня какое-то заражение.

— Никаких врачей. Нам врачи не нужны.

— Тогда надо заехать в аптеку. По крайней мере, я куплю капли для глаз.

— У нас нет времени.

— Но я не могу вести машину в таком состоянии, Терри. Я ничего не вижу… — Бэзил чувствовал, что сейчас разрыдается. Терри все еще пребывал в прострации и был слаб. Бэзил подумал, не покалечил ли его Пайк навсегда. Его краткосрочная память не работала на все сто процентов. Разговор о глазах Бэзила происходил уже в пятый раз. Единственное, что удерживалось в голове Терри, была мысль о том, что им нужно куда-то добраться, хотя он не всегда мог вспомнить, куда именно. Бэзилу казалось, что они будут ехать по дороге вечно. Сейчас он вел машину со скоростью около тридцати миль в час.

— Терри, мне необходимо что-то сделать. Глазам все хуже с каждой секундой. Если я ничего не сделаю, то скоро полностью ослепну.

— У нас нет на это времени.

— Тогда, может, ты поведешь машину?

— Нет. Водитель — ты.

— Но я ни хрена не вижу!

— Незачем употреблять плохие слова.

— Пожалуйста, Терри… Посмотри, впереди магазинчик со всякой всячиной. Это не займет много времени.

Магазинчик оказался немногим больше гаража, но ему было нужно туда попасть.

— Я только на пять минут, — сказал Бэзил, отстегиваясь. — Я куплю «Оптрекс»[49] или что-нибудь похожее.

— Для чего?

— Для моих глаз, Терри. Для моих глаз.

— А что не так с твоими глазами?

Бэзил вышел из машины и захлопнул дверь. Спотыкаясь, он вошел в магазин и стал искать там капли, буквально на ощупь. В конце концов ему пришлось обратиться за помощью к продавцу. Потом Бэзил вернулся в машину, сел на водительское место и промыл глаза из маленькой пластиковой чашечки. После краткой пытки наступило блаженство. Боль ослабла, и он снова стал видеть. Они тронулись, но вскоре боль стала возвращаться, пока не стала совсем невыносимой. Бэзилу пришлось остановиться и повторить процедуру на скорую руку.

Так они и ехали: миля за милей, с болью и мукой. Автострада закончилась, и хотя дальнейшая дорога оказалась вполне приличной двухполоской, теперь Бэзил ехал со скоростью меньше двадцати миль.

Терри не помогал, он продолжал задавать все те же вопросы, снова и снова: куда они едут? Почему они едут так медленно? Что у него с коленями? Бэзил был полностью измотан недосыпом и болью в глазах. Наконец он больше не мог этого выносить.

— Терри! — сорвался он. — Пожалуйста, заткнись. Я не могу сосредоточиться.

— Извини, Смолбоун. Кажется, я не могу чего-то понять.

— Может быть, если ты будешь думать о чем-нибудь другом, расслабишься, тебе станет лучше.

— Что ты имеешь в виду?

— Расскажи мне какую-нибудь историю. Сосредоточься на рассказе.

— Хорошо. Какую историю?

— Расскажи что-нибудь о себе. Ну, я не знаю, расскажи, как ты потерял глаз.

— Мой глаз?

— Да. Ты никогда мне не рассказывал об этом. Как это случилось?

— Дело было в Испании, — начал Терри.

— Да?

— Да. Ты там бывал?

— Нет, — ответил Бэзил.

— Не жалей об этом, там дерьмово. Все, как в Англии, только очень жарко. Такие же магазины, бары, люди. Все, как в Англии. Но жарко. Это смешно, ты потеешь целый день напролет, а если снимешь рубашку, то сгоришь. Так жарко, что даже спать невозможно. Так жарко, что в течение дня с трудом передвигаешь ноги. Я приехал туда на две недели вместе с мамой.

— В самом деле?

— Да, в Малагу. Самая настоящая дыра. Было несколько приличных, на мой взгляд, баров, но все равно жарко. Мама вообще не выходила из номера. Целыми днями просто сидела в номере и смотрела телевизор: мыльные оперы и все такое, на испанском.

— Когда это было?

— Мне тогда было восемнадцать. Я до этого работал на складе мороженой продукции, типа гигантского холодильника. Развозил на фургоне мясо и рыбные палочки. Туда приходилось одеваться, как на Северный полюс: перчатки, пальто на меху, сапоги. Это было ненормально, но забавно. Холодно и забавно. Я ушел в отпуск, заработав на него денег. Я решил, что мне следует вывезти куда-нибудь маму. В тот год умер отец. Она была подавлена, понимаешь? Правда, с ней была ее вера, мы тогда молились вместе. Но я решил, что хороший отдых не повредит. Только жарко было очень. Эта жара меня достала. Ты знаешь меня, обычно я довольно уравновешенный человек, меня трудно вывести из себя. У меня легкий характер, но из-за этой жары я стал несколько раздражительным. Я стал для холодка попивать пиво, но из-за сочетания пива и жары раздражительность только усилится.

— Извини, что перебиваю, Терри, ты видишь этот знак? Я не могу прочесть, что на нем написано.

Они подъехали к кругу, но Бэзил мог с трудом разлепить глаза.

— Езжай прямо.

— Прямо? Ты уверен?

— Да, прямо.

— Мне казалось, там написано, что Кардиган направо.

— Если ты знаешь, что там написано, зачем меня спрашивать?

— Помоги мне, Терри.

Они стали ездить по кругу. Бэзил попытался рассмотреть указатель.

— Прости, Бэзил. По правде говоря, я не посмотрел на указатель.

— Как это, не посмотрел?

— Я забыл, ясно? На миг забыл, куда мы едем. Я все забываю… Смолбоун?

— Да?

— Почему мы едем так медленно?

— Я слепну, Терри. Глазные капли не помогают.

— Какие глазные капли?

— Слушай, прочти, что на указателе, когда мы будем проезжать. Там написано «Кардиган» или нет?

— Да, да. Кардиган как раз в эту сторону.

Тогда Бэзил свернул, и вскоре они уже ехали вверх по холмам мимо огромного уродливого серого замка к городу Кармартен. Бэзил остановился у тротуара и вновь промыл глаза. На какое-то время он стал видеть лучше и успел удостовериться, что они едут правильной дорогой.

Но теперь Бэзил был серьезно напуган. Ему обязательно нужно к врачу.

Ха. Смешно получается. Как он может найти врача, если ни хрена не видит?

— Поехали, — сказал Терри. — Мы торопимся.

— Ради бога!.. — Бэзил вышел из машины. На улице шел дождь. Бэзил поднял лицо к небу, чтобы прохладная вода омыла его горящие от боли веки. Он вытер их, и жгучая боль расколола его голову.

Он попытался держать глаза открытыми, но веки дрожали и моргали. Сквозь слезы Бэзил видел смутный водянистый туман. Он закрыл глаза и услышал, как хлопнула пассажирская дверь. Потом послышались звуки шагов Терри.

— Смолбоун, — сказал он. — Ты мне нужен. Ясно? Я не смогу обойтись без тебя. Ты не можешь меня оставить.

— Прости, Терри, но только если мы доберемся до врача.

— Хорошо. Ты знаешь, что я не верю врачам. Но если это единственный способ, ладно. Когда доберемся до Кардигана.

— Спасибо, Терри… Но тебе все-таки придется сесть за руль.

Терри ничего не сказал. Бэзил чувствовал рядом его дыхание.

— Терри?

— Я не умею водить машину, Смолбоун, — ответил он. И его голос звучал очень тихо.

— О…

Вот в чем дело. Вот почему Терри его заарканил. Вот почему он был ему так нужен — Терри не умел водить машину. Бэзилу стало его почти жаль. Он не мог сдержать горький смех.

— Что ж, сейчас будешь учиться.

— Нет, нет. Я не могу. Я не умею.

— Это легко, Терри.

— Нет. Вопрос закрыт. Я не сяду за руль.

— Послушай, мы поедем медленно. Я научу тебя. Честно, это легко. У нас нет выбора.

Терри долго ничего не отвечал, но наконец тихо сказал:

— Хорошо.

— Вот и хорошо. Я попытаюсь выехать из города. Ты будешь смотреть, что я делаю, а когда мы окажемся на спокойном участке дороги, ты сядешь за руль. Договорились?

— Договорились.

Терри помог Бэзилу забраться в машину, и Бэзил на ощупь пристегнулся. Даже самые простые действия кажутся сложными, если ничего не видишь.

Он почувствовал, как качнулась машина, когда Терри сел на свое место.

— Ты знаешь что-нибудь о вождении? — спросил Бэзил.

— Нет… Да. Я смотрел, что ты делаешь. Я умею наблюдать за людьми.

— Единственное, что вызывает некоторые трудности, это переключение передач. Все остальное довольно просто.

— Так?

— Тебе нужно нажать сцепление, когда переключаешь передачи…

— Сцепление? Что такое сцепление?

— Левая педаль. Ты нажимаешь сцепление, двигатель заводится, а потом переключаешь передачу. Вот так…

— Так?

— Хорошо, вот это — ручка для переключения передач. Вот первая передача, вторая, третья, четвертая… Начинаешь движение с первой, затем переключаешься на более высокую, как только разгоняешься.

— А для чего две другие педали?

Бэзил понял, что это не так легко, как кажется.

— Просто смотри, — ответил он.

Каким-то образом он ухитрился выехать из города без происшествий, потом остановил машину, чтобы поменяться с Терри местами.

Через двадцать минут Терри научился трогаться так, чтобы машина не глохла, и они поехали зигзагами по дороге. Машина жутко газовала, а коробка переключения передач хрустела, но они все же ехали.

Бэзил пытался побороть ужас. Оказалось, очень трудно учить кого-то водить машину, когда ничего не видишь. Когда не можешь понять, не сделал ли твой подопечный какой-то фатальной ошибки. Бэзил чувствовал себя совершенно беспомощным.

— Езжай медленно, ладно?

— Не беспокойся…

Терри вел машину молча. Бэзил чувствовал его громадное напряжение и сосредоточенность. Он слышал его тяжелое дыхание, его кряхтение при каком-то действии. Бэзил потерялся в мире звуков: скрип дворников, свист дороги, гул печки… Автомобильный сигнал.

— Что случилось?

— Кто-то мне просигналил. Я немного отклонился, чтобы они смогли проехать мимо.

— Не важно. Все обошлось. Ты замечательно едешь. Теперь скажи мне, ты знаешь, что делать на перекрестках и кругах?

— Да, пожалуй, знаю.

— Хорошо.

У Бэзила сердце замерло, когда Терри резко нажал на тормоз. Смолбоуна швырнуло вперед. Машина заглохла.

— Перекресток, — спокойно сказал Терри.

— Ладно, ты все делаешь правильно. Заведи машину снова. Так… что написано на указателях?

— Их нет.

— Что? Здесь должны быть указатели.

— На них нет того места, куда мы едем.

— Может быть, это надпись на уэльском?

— Может быть.

— Хорошо. Я думаю, надо ехать прямо.

Через пять минут они подъехали к следующему перекрестку, и снова Терри сказал, что здесь нет указателей, они снова поехали прямо.

— Может, ты поговоришь со мной, Терри. Это поможет тебе немного отвлечься, и тогда будет легче вести машину.

— Ладно… Договорились.

— Ты рассказывал мне об Испании.

— Об Испании?

— Как ты потерял глаз.

— Да…

— Ты говорил, что стал там раздражительным.

— Да. Там было действительно жарко, понимаешь, а я много пил. Я ходил в бары по ночам и пил пиво. У меня была пара стычек. Мужчины завязывали со мной драку, а я избивал их. Ничего серьезного. Пока однажды ночью я не зашел совсем в другой бар. Там были только испанцы, и только мужчины. Ни одной женщины. Мне это подходило, женщины не должны ходить по барам, из-за них происходят драки. Когда там только мужчины, все обычно тихо и спокойно. Речь не об этом. Двое испанцев заговорили со мной, они были очень неплохо одеты. Один был в костюме, такой небрежный стиль, плейбойский. Другой — в кожаной куртке, очень дорогой. Я еще удивлялся, как он может ходить в кожаной куртке в такую жару, но ему было нормально. Может быть, испанцы не замечают этой жары. В любом случае, мы выпили, прошло какое-то время, и, может, от всего этого я опьянел. Обычно я не пьянею, но в ту ночь напился. Потом пришли эти хулиганы, не английские, испанские. Они были точно такие же, как у нас в Англии, один в один, только немного худее. И они принялись всех доставать, так нагло себя вести. В целом было очень неприятно, им явно не хватало уважения к окружающим. А когда они взялись за моих новых друзей, я, должно быть, вышел из себя. Я навешал им по полной программе — их было только трое, они были испанцами, так что это оказалось легко. Я нокаутировал их, потом они быстренько убрались. Они все поняли. Потом все вокруг начали пить. Я — герой и все такое, пока легавые не прискакали. Испанские, вооруженные. Мои друзья посоветовали мне смыться, потому что ребята, которых я отделал, могут подать на меня в суд. Они вывели меня через заднюю дверь, эти два испанца, на улице у них стоял джип с открытым верхом. Они предложили отвезти меня на ночь к себе, пока полиция не забудет обо мне и прекратит поиски. Я не хотел с ними спорить. Их доводы были логичны. Чудесная ночь, и мне захотелось прокатиться в джипе с открытым верхом. Дорога заняла минут двадцать, и вот перед нами их дом, прямо особняк. Он стоял на холме, очень роскошный, суперсовременный. Я подумал про себя: милое местечко. Мы еще выпили, и следующее, что я помню… Стоп, опять перекресток.

— Хорошо. Есть указатель на Кардиган? Шоссе А-407?

— Не беспокойся…

— Есть указатель?

— Я сворачиваю налево.

— Терри…

— Не беспокойся.

Но Бэзил очень беспокоился. Он начал сильно беспокоиться о равнодушии Терри к дорожным указателям. Он начал сомневаться, доедут ли они до Кардигана.

Но они должны доехать, верно? Потому что им нужно найти Пайка и Ноэля.

Так или иначе, они в Кардиган попадут.